Текст книги "Обмануть судьбу"
Автор книги: Татьяна Дубровина
Соавторы: Елена Ласкарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
А он-то, помнится, рассчитывал заработать на этом дельце «важняка»!
Ну и чихать на все это – на продвижение, репутацию, повышение оклада!
Там, в Новых Черемушках, в квартире на втором этаже, сейчас спят два беззащитных существа, маленький ребенок и совсем юная девчонка. Да не просто девчонка, а девушка его друга. Друга? Да.
Что же делать? Позвонить Лине, чтобы вызвала милицию?
Да кто ж ее слушать станет? Скажут: баба-истеричка. Отмахнутся.
Вызвать их по «02» самому? Долго придется объяснять суть дела. Пока врубятся, пока соберутся... Да и не сумеют они организовать все это по-умному. Только спугнут преступников, это в лучшем случае. А в худшем – откроют пальбу прямо в квартире, и тогда жильцам не гарантирована жизнь. Дурацкий каламбур: жильцы – уже не жильцы.
А если бандиты уйдут – то они смогут вернуться и завтра, и когда угодно. Ведь если их не взять с поличным, то потом ничего не докажешь. Никаких улик. И против этого Варламова – тем более.
Так что же? Лине Бахоревой скрываться всю жизнь? И мальчику?
Нет, Геннадий Дементьев, ты должен действовать. А как именно – соображай. И резвее.
«У обменного пункта Грачев увидел двоих – в «мерседесе». Не исключено, что их больше. Этот вариант надо иметь в виду. Спокойно, Геннадий, спокойно. Забудь о самоуверенности, – он старался охладить свой пыл. В таком деле нельзя было наломать дров. – Постарайся оценить ситуацию трезво. Одному тебе не справиться. Если смотреть на вещи реально, то ясно: помощники необходимы. Откуда их взять? Кто пойдет на такой риск? Ведь это будет не служебное задание, а личная просьба Геннадия Дементьева».
Он перебирал в уме всех своих коллег. Нет, обратиться не к кому. На такую авантюру мог пойти только очень близкий друг, но с друзьями-то у Дементьева было бедновато. Стоп!
Друг?
Да еще какой! Такой, которому дороги Лина и Ванечка!
Поплотнее прикрыв дверь кабинета, он подошел к телефону. Глубоко вздохнул, словно собирался нырнуть.
И набрал номер Бутырской тюрьмы.
– Старший следователь Дементьев, городская прокуратура. Заключенного Грачева Сергея Николаевича срочно доставить сюда. Да, немедленно. Вскрылись новые факты, он мне нужен. Для экстренного допроса.
Глянул на часы: 23.40.
Лицо у Сергея было припухшим и помятым. Едва удалось забыться на жесткой тюремной койке, пахнущей хлорамином, когда его подняли и без церемоний, без объяснений препроводили в «воронок».
Он не понимал, в чем дело, конвойные на его вопросы не отвечали.
Его замутило: «А вдруг предварительное следствие закрыли. Тогда – что? Тогда, значит, я из подозреваемого стал обвиняемым? Эх, Геннадий, не смог, значит, ничего раскопать. Или... предал меня? Ведь такое уже случилось однажды. Но тогда мы были чужими людьми. А ведь теперь все изменилось. Или это мои иллюзии? А может, дело в другом? Дементьева отстранили от следствия?»
Но вот и особнячок неподалеку от Павелецкого вокзала – Московская городская прокуратура.
Кабинет, в который его ведут, – тот самый, знакомый, дементьевский.
За столом, слава богу, сам Геннадий.
Значит – все не так страшно. Но почему у Геннадия такое странное, такое измученное лицо?
Следователь отпустил конвойных, разрешив им явиться к шести утра. Те обрадованно переглянулись – и их как ветром сдуло. Уж они найдут, где провести эту ночь, внезапно подаренную им.
Грачев испытующе всмотрелся в Геннадия. Спросил:
– Неужели до шести утра будем твои бумажки заполнять?
Тот отозвался каким-то сдавленным, неживым голосом:
– Если бы бумажки, Сережа. Я решился пойти на самое настоящее должностное преступление.
– Сжечь протоколы, что ли? – невесело пошутил Сергей и тут же осекся, сообразив, что юмор неуместен. – В чем дело?
Следователь выпил воды, настолько пересохло в горле, что слова произнести не мог.
– То, что я тебе сейчас предложу, Сергей, может для тебя квалифицироваться как побег. Ты понимаешь, чем это чревато?
– Пока ни черта не понимаю. Но сбежать, как ты догадываешься, согласен. Бегал уже. Есть опыт. Но ведь тогда, гражданин следователь, посадят вас. Геннадий, что происходит?
Дементьев еще раз глотнул воды.
– Ты только не дергайся. Слушай. Варламов, кажется, выследил Полину с Иваном.
– Они в опасности?
– Да. Надо спасать. А группу мне не дали. Ни одного человека. Пойдем с тобой, вдвоем.
– Генка!
Страх за Лину и Ванюшу перекрыло восхищение мужеством Дементьева. Он, Сергей, его не подведет. Если понадобится, жизнь отдаст сегодня ночью.
Это не исключено. Сергей вспомнил разгромленный обменный пункт. Убили ведь не только беззащитную женщину, но и профессионала-охранника, который оказался бессилен противостоять налетчикам.
Наверное, к Лине Варламов пошлет тех же людей. А он-то, Сергей, отнюдь не профессионал. Так что шансов выжить мало. Ну что ж, зато он спасет Лину с Ванюшкой.
И потом, если он погибнет, его не будут судить, и вся эта тягомотина с тюрьмой, судом, приговором сама собой рухнет в тартарары.
Он готов. Без колебаний.
Но Дементьев, он-то зачем в это втянулся? Ему-то есть что терять. У него в жизни все хорошо. По крайней мере, было до сего дня.
– Стрелять умеешь? – вклинился в его сумбурные размышления следователь.
– Конечно.
– Вопрос: из чего? У меня-то есть мой «Макаров», табельное оружие.
Он вынул пистолет из сейфа, зарядил.
Сергей следил за ним в изумленном ожидании. Ничего себе страж порядка при исполнении! Можно сказать, выкрал заключенного из тюряги, да еще и вооружить его собирается. И сам готов в его компании пострелять.
Дементьев тем временем подошел к другому сейфу – огромному стальному шкафу, окрашенному блекло-зеленой краской. Долго возился с шифрованными замками.
«Система почти как у Варламова», – вспомнилась Грачеву бронированная дверь его врага.
Наконец дверца сейфа распахнулась.
На полках было много разного вооружения, так сказать, всех времен и народов. Даже проглядывал кончик клинка старинной дамасской сабли с черненой арабской вязью. И тут же – самая обычная чугунная сковородка, и сапожное шило с погнутым штыком.
– Вещдоки, – пояснил Дементьев. – Как-нибудь придешь поглядишь, чем люди убивают друг друга. Вот эта статуэточка, например. Тюк по затылку – и нет муженька.
Он перебирал вещественные доказательства, выбирая что-нибудь, пригодное для их цели, огнестрельное.
– Это у тебя по предыдущим делам проходило? Неужели ты столько преступлений раскрыл? – поразился Сергей.
– Тут не все дела мои, – ответил Геннадий, не отрываясь от поисков. – К тому же, увы, не все раскрыты. Так что не преувеличивай моих способностей, не надейся на меня чересчур.
Потрясенный Сергей еле слышно ответил:
– А я все равно надеюсь.
Дементьев ничего на это не ответил.
– Так, – доставал он по очереди разные стреляющие штуковины, остроносые и тупорылые, однозарядные и многозарядные. – Этот, системы Лефоше, допотопный, его только в музей. Наганчик? Тоже староват, давно снят с производства. О! Это, кажется, подойдет.
Сергей кивнул:
– Знаю. Это «ТТ», да?
– Знаешь – и прекрасно. Познакомься поближе, пощупай. Вот и патроны к нему.
Сергей взял оружие.
– Из него убили двух девушек-близняшек, не разобрались, которая где, и... обеих, – сказал Дементьев. – Но это не все. Надо еще провести тебя через проходную. А если нам повезет, будем живы, так и обратно.
Он подал ему потрепанный паспорт – тоже из числа вещественных доказательств, с другой полки того же сейфа.
– Вот. Ты теперь Иванов Василий Федорович. Пока тебя из Бутырки везли – я заказал пропуск на это имя. Ивановых на свете полным-полно, никто не хватился, что этот тип у нас проходит по одному из дел. Давай-ка я тебе бумажку отмечу на выход из здания.
– Я что-то не понял. Но... ведь по этому пропуску кто-то должен был сначала войти в прокуратуру?
Дементьев, несмотря на напряжение, не смог не рассмеяться:
– Я и прошел. Слегка, конечно, замаскировавшись: пластыри по всему лицу, как будто у меня фурункулы. А фото тут такое потертое – физиономии не разобрать.
– Ты даешь.
– Иногда даю. Стране угля. Хоть мелкого, но... много. Ладно. Пошли.
Через проходную они выбрались с фальшивым пропуском беспрепятственно.
На часах было 00.20.
Естественно, служебной машины Дементьев получить не мог, ведь эта беспрецедентная вылазка совершалась втайне от начальства.
Не хотелось и маячить перед прокуратурой, ловя левую машину. Да если и поймаешь, кто это ночью поедет на окраину Москвы? Только зря потеряли бы время, а оно было на вес золота.
Так что спустились в метро.
Переглянулись: у обоих метро вызывало не самые приятные воспоминания.
Но то, что было, осталось в другой, прежней жизни. Они находились тогда по разные стороны барьера.
А теперь они – соратники.
Вернее – сообщники.
Потому что их совместный поход с точки зрения закона был самым что ни на есть настоящим преступлением. И весьма серьезным.
– Анжелика... Лика, – бормотал Дементьев, подбадривая себя.
– Полина... Лина, – вторил ему Сергей. Между собой они по дороге не разговаривали. И без того чувствовали свою мужскую общность: сообщники. Оба ощупывали оружие, оттягивающее их карманы. Оба готовы были драться не на жизнь, а на смерть.
И оба в глубине души рассчитывали на победу. Пусть не легкую, но обязательную.
А как же иначе?
Иначе им, мужикам, грош цена.
На пересадку успели ровно в половине первого.
Без четверти час вышли из метро. Когда подошли к дому Машиных родителей, на часах было 00.57. До схватки оставалось всего три минуты, но они этого еще не знали.
Глава 58
СХВАТКА
Сергей на цыпочках поднялся по лестнице и прильнул ухом к двери.
– Я проснулся. Я есть хочу, – приглушенно доносился из глубины квартиры капризный голос Ванюши.
– Вот тебе молоко – и в постель, – говорила Лина. – Что это такое – посреди ночи подниматься?
Ее легкие шаги послышались у самой двери и затихли в глубине квартиры.
Сергей облегченно вздохнул и махнул ждущему внизу Геннадию.
Иван проснулся, и Лина дала ему молока. У них там тепло, светло и спокойно. Они даже не догадываются о нависшей над ними опасности.
Сейчас бы войти в эту дверь и сказать нарочитым басом:
– И мне молочка.
А потом услышать радостные визги и увидеть ее счастливые глаза.
Сергей стиснул ладонью рукоятку пистолета. Тяжелый пистолет оттягивал карман, непривычно ударяя в бок при каждом шаге.
Геннадий повернул выключатель на первом этаже, и весь подъезд погрузился в непроглядную темноту.
Сергей на ощупь спустился вниз, и они с Дементьевым замерли, вжавшись в стены подъезда пятиэтажки.
В этот поздний час на улице не было ни души. В этих глухих двориках, вдали от шумных проспектов, жизнь замирала рано, особенно с наступлением темноты. В доме напротив светились только несколько окон – рабочий район, спать ложатся рано.
Узкая полоска света от фар подъезжающей машины скользнула по стене соседнего дома и повернула к подъезду.
Коротко взвизгнули тормоза, и темная махина с черными тонированными стеклами остановилась в нескольких метрах от них. В темноте не различить цвет, но оба они и так знали – это синий «мерседес».
Сергей и Дементьев переглянулись. Геннадий бесшумно передернул затвор «Макарова» и замер, прислонившись чуть боком к двери, держа пистолет дулом вверх. Сергей последовал его примеру.
Тихо хлопнули дверцы машины, и две фигуры возникли на асфальтовой дорожке, одна повыше, другая коренастая.
Сколько раз Сергей, напрягая память, описывал их Геннадию...
Бандиты осмотрелись по сторонам, глянули на темные окна хрущобы и двинулись к подъезду.
Сергей облизнул пересохшие губы. Сердце стучало так, что, казалось, бандиты сейчас услышат, как бешено оно колотится о ребра.
Тот, что повыше, достал из-за пазухи пистолет, несуразно длинный, словно утолщающийся к концу ствола.
«Глушитель», – моментально оценил профессиональным взглядом Геннадий.
У них не было ни времени, ни возможности, чтобы скоординировать свои действия. Просто так случилось, что высокий, с оружием в руке был чуть ближе к Геннадию, чем к Сергею. И он первым шагнул в подъезд. Второй, пониже, отстал на полшага.
Дементьев резко метнулся вперед, когда высокий поравнялся с ним, с силой ударил рукояткой «Макарова» по шейным позвонкам и прижал дуло к виску оседающего к его ногам бандита.
Тот не ожидал нападения, потерял ориентацию от внезапного удара, но все же успел пару раз нажать на курок.
Тоненько блямкнул кусочек штукатурки прямо над головой Сергея. Он даже не понял сразу, что это пуля.
Его внимание целиком занимал второй налетчик. Он отшатнулся от подъезда, кошкой отскочил назад и резко выдернул из кармана руку...
Сергей еще не успел заметить, было ли в ней оружие, а пальцы сами собой стиснули тугой курок, и оглушительный звук выстрела эхом раскатился по пустому двору.
Когда-то в институте они сдавали зачеты на военной кафедре, стреляли в тире по мишеням, но он впервые в безотчетном порыве выстрелил не в мишень, а в человека.
Во рту появился противный металлический привкус, а глаза неотрывно были прикованы к темной фигуре, которая, припадая на одну ногу, метнулась к машине.
Ответный выстрел прозвучал через секунду, обдав щеку Сергея словно сгустком горячего воздуха и выбив щепку в дверном косяке.
– Сука! – выдохнул Геннадий, треснув ребром ладони по руке бандита, извернувшегося в захвате, в отчаянной попытке повалить его, сбить с ног.
Это ему удалось, но пистолет с лязгом прокатился по кафельному полу.
Геннадий не удержался и рухнул на него, прямо перед глазами возникли бешеные, лишенные цвета зрачки – альбинос.
В короткой мгновенной схватке тот цепко впился в сжимавшую «Макарова» руку Геннадия, стиснул пальцы в железном зажиме... И они медленно стали разжиматься от пронзившей всю руку внезапной боли.
Геннадий из последних сил рванулся, потянулся вперед, пытаясь нащупать свободной рукой выроненный бандитом пистолет. Он лихорадочно шарил пальцами по полу, чувствуя, что еще секунда – и альбинос завладеет его оружием, он уже не мог шевельнуть вывернутой, разрываемой болью правой рукой.
Раненный Сергеем бандит пригнулся за машиной, пытаясь открыть дверцу. Он больше не стрелял, предпочел смыться из опасного места, ничуть не заботясь о судьбе своего попавшего в засаду напарника.
Сергей стиснул двумя руками «тэтэшник», пытаясь рассмотреть противника за темным непроницаемым стеклом «мерседеса».
Тот справился наконец с замком, и Геннадий в схватке с альбиносом услышал приглушенный хлопок двери.
«Уходит!» – подумал Геннадий и почувствовал прилив сил.
Он рывком бросил свое тело вперед и успел ухватить толстый наконечник глушителя. И в этот же момент альбинос вырвал «Макарова» из его ослабевших пальцев.
Теперь кто раньше...
Дементьев последним усилием согнул левую руку в локте, перехватил дрожащими пальцами длинный ствол, на ощупь определив: «вальтер», и нажал курок.
Тихий щелчок... И альбинос под ним дернулся и обмяк, разжались железные тиски. Дементьев успел первым.
«Мерседес» взревел мотором, разворачиваясь в тесном дворе.
– Не стреляй! – крикнул Сергею Дементьев. – Я...
Он выскочил из подъезда, пригнулся, положив левую руку на согнутый локоть не желающей повиноваться правой, и прицелился.
Хлопок... и ветровое стекло подернулось мелкой сеткой трещин. Еще выстрел, еще...
Он палил, не слыша привычного звука, словно внезапно оглох. Ощущая только, как вздрагивает от отдачи плечо.
«Мерс», натужно рыча, пятился задом. Свет от фар метался по асфальту, по стене, слепя глаза и мешая целиться.
Геннадий стрелял прямо в «лобешник» на месте водителя, не зная, попал или нет. И опустил пистолет только тогда, когда машина уперлась задним бампером в мусорный бак и замерла на месте, тихонько урча мотором.
Сергей подбежал к «мерседесу», рванул на себя переднюю дверцу и отшатнулся.
Прямо на него вывалилось, наполовину свесившись из кабины, тело молодого, коренастого парня с застывшими, широко раскрытыми глазами на удивленном лице.
Эти глаза, казалось, смотрели прямо на него.
Геннадий отодвинул Сергея в сторону, сунулся в глубину кабины, быстро осмотрел убитого и шепнул:
– Ты его в ногу ранил...
– А что?
– Не пойму, навылет или застряла пуля.
– А какая разница? – спросил Сергей.
Они только что чудом убили направлявшихся к Лине и мальчику убийц, а Генка о каких-то глупостях рассуждает.
А тот лихорадочно думал о том, что «ТТ» уже зарегистрирован как вещдок, и, если пулю извлекут из ноги убитого преступника, надо любыми путями избежать баллистической экспертизы.
Он действовал, словно автомат, в каком-то нервном запале, быстрее, чем успевал понять, для чего он это делает.
Бросил «вальтер» с глушителем на землю, рядом с раскрытой дверцей машины, метнулся в подъезд, вынул из стиснутых пальцев альбиноса свой «Макаров», забрал у Сергея пистолет и сунул в карман, бегло окинув взглядом картину побоища.
– Теперь к Лине, – хрипло шепнул он и с невероятной для его комплекции скоростью взлетел вверх по лестнице.
Сергей никак не мог сосредоточиться, обрывки мыслей скакали в голове, путались, не желая связываться в ясную, логическую картину.
Вся перестрелка заняла несколько минут, а ему казалось, что прошли часы, – так велико было напряжение. Два оглушительных выстрела разорвали ночную тишину, но ни одна дверь не открылась, ни одно окно не зажглось в тесно прижатых друг к другу хрущобах. Люди не могли не слышать их, но боялись стать невольными свидетелями. Боялись за своих детей, за свою безопасность. Если бы Лина с Ванькой кричали и звали на помощь, вряд ли эта помощь пришла бы – не сунулись бы в разборку опасливые соседи. Да и что они могли бы сделать против вооруженных бандитов? Закон джунглей – каждый сам за себя.
Сергей с ненавистью глянул на крепко запертые двери соседей. Он боялся, что они выглянут и заметят их, но еще больше презирал за то, что они не решаются этого сделать.
И только Лина... Ну конечно, разве она усидит на месте?
Сергей не успел еще стукнуть в дверь, как она уже приоткрылась, и Лина, на ходу натягивая куртку, готова была мчаться туда, где только что стреляли.
Геннадий вихрем ворвался в квартиру, заталкивая Лину обратно.
Она отпрянула, вскрикнув от неожиданности, и... увидела за его плечом лицо Сергея.
– Сереженька... Это ты?
– Тихо, – оборвал ее Геннадий. – Сейчас некогда. Слушай внимательно...
Он наспех обрисовал Лине ситуацию, совершенно выпустив из виду, что из комнаты, завороженно ловя каждое его слово, смотрит на них Ваня.
Ух ты! Дядя Сережа с Геннадием только что убили опасных преступников, которые собирались напасть на него и Лину...
– Я все поняла, – кивнула Лина. – Не волнуйтесь.
Она быстро поцеловала Сергея и крепко стиснула руку Геннадия. Он скривился от боли.
– Пока, – шепнул Сергей. – Скоро увидимся.
И они побежали вниз по лестнице, и Лина перекрестила их вслед.
Они мчались, петляя по дворам. Еще секунда, и сердце выскочит из горла.
Каждую секунду Сергей ожидал услышать позади нарастающий вой милицейской сирены. Вот так чувствуют себя преступники.
Геннадий хрипло дышал позади.
– Левее! – выкрикнул он на ходу. – Там трасса.
На пустом шоссе виднелись вдали зажженные фары приближающейся легковушки.
Они остановились на обочине и перевели дыхание. Геннадий призывно вскинул руку.
– Слышь, друг, подбрось до Профсоюзной. Двадцатка устроит?
Это было более чем щедро, и водитель распахнул дверцу.
«Еще бы они не уходили безнаказанно... – тоскливо думал Геннадий, глядя на мелькающие одинаковые кварталы домов. – Ни одна сука не даст показаний. Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу. А эти... задницы неповоротливые! Мы уже давно тю-тю, а они еще даже наряд не выслали... И от нас потом требуют раскрываемость...»
«Как все просто, – думал Сергей. – Как просто убить и скрыться. Вот почему они с такой легкостью идут на это, уверенные в своей неуязвимости. И все им, гадам, сходит с рук».
Геннадий, морщась, растирал распухшую кисть руки.
– Болит?
– Боюсь, что связки порвал.
– Ничего, до свадьбы заживет.
– Была уже свадьба, – усмехнулся Геннадий. – Три месяца назад.
Сегодня он опять не попадет к Мусику, не вдохнет сонное тепло ее тела. А с каким удовольствием он бы устроился рядом с ее жарким бочком, натянул одеяло до ушей и выбросил бы из головы все оперативные сводки, налеты, ограбления, убийства. «Не мое дело... Меня не касается... Пусть занимаются этим те, кому положено...»
Но он сам сделал свой выбор – и положено это ему.
– Мы теперь оба меченые, – Сергей протянул ему рассеченную шрамом ладонь, и они осторожно соединили руки в братском мужском пожатии.
На Профсоюзной они поймали другую машину и через полчаса уже были в прокуратуре, в знакомом до боли кабинете Дементьева.
Глава 59
ПОМОГИТЕ!
– Дяденька, помогите! – Ваня прерывающимся голоском кричал в трубку. – К нам ворвались! Здесь стреляли! Приезжайте скорее!
Он тоже решил действовать, как велел товарищ дяди Сережи.
Лина скинула куртку, наступила на нее ногой и с треском оторвала один рукав. Потом с силой царапнула себя по щеке, взлохматила волосы и выбежала в подъезд.
– Откройте! – истошно завопила она, колотя в соседние двери. – Помогите! Вызовите милицию!
Неужели они не слышали выстрелов?
Настороженная тишина за крепко запертыми дверьми.
– Он убежал... – всхлипнула она. – Позвоните в отделение... Их надо поймать...
Наконец замок щелкнул, звякнула цепочка, и в подъезд выглянул мужчина в спортивном костюме. Тут же начали открываться и остальные двери.
– Валя, слышала, стреляли?
– А я думала, мальчишки петарды пускают.
– Кошмар! Скоро из дома нельзя будет выйти!
Лину колотило от волнения, зубы клацали при каждом всхлипе.
Спортивный сосед внушительно говорил по телефону:
– Милиция? Примите вызов. Нападение в подъезде по адресу...
Сердобольная соседка совала Лине под нос кружку с водой.
– Попей, деточка. Они тебе ничего не сделали?
– Не успели... – Лина сделала глоток.
– Ну, слава богу. А что случилось-то?
Любопытствующие как-то незаметно переместились с площадки в распахнутые двери Лининой квартиры.
– Вы Александре Петровне кто? – спросила бдительная дама. – Она ведь на курорт уехала. А вы кто?
– Подруга... Маши... – отрывисто, с трудом ответила Лина. – Она мне разрешила... остановиться...
Ваня с интересом наблюдал за происходящим.
Суета, громкие взволнованные голоса, люди... Все говорят, ахают, вздыхают, рассказывают какие-то случаи. А сейчас еще приедет настоящая милиция...
Двое мужчин вошли в квартиру и тихонько сказали женщинам:
– Вниз не ходите. Там... труп.
У Ванечки даже дыхание перехватило: какое замечательное приключение!
Дежурный по отделению младший лейтенант Сидорчук принял вызов.
Сначала звонил ребенок, и было непонятно, не то балуется, не то на самом деле что-то случилось. Тем более он никак не мог назвать адрес.
Сидорчук думал, не выслать ли на всякий случай патрульную машину прочесать район, как раздался второй звонок.
Выстрелы... Похоже на бандитскую разборку или «заказуху». В их тихом не престижном районе в основном шла бытовуха, изнасилования, мелкие грабежи. Не криминогенный участок, крупные бизнесмены и преступные авторитеты облюбовывают для себя престижные дома чуть поодаль, у немецкого посольства и дальше к Юго-Западу.
Он соединился с дежурным районного СОБРа.
– Высылайте группу...
Капитан специального отряда быстрого реагирования осмотрел заглохший «мерседес», нагнулся и поднял валявшийся рядом, на виду «вальтер» с глушителем.
Типичная картина. Оружие брошено на месте преступления. Труп в машине, второй в подъезде. Этих двоих, по-видимому, поджидали.
Но в сигнале говорилось о выстрелах, а глушитель издает только легкий хлопок. Значит, должен быть еще один пистолет или два, эти-то молодчики не с пустыми же руками были.
Так и есть. В кабине на полу тускло поблескивает в отсвете фар вороненый ствол. Второй убитый оказался безоружным.
– Быстро прочесать район, – на всякий случай велел капитан.
Хотя, наверное, зря. Преступники не дожидаются, пока приедет за ними группа быстрого реагирования. У них и тачки помощнее, чем у милиции, и оружием бросаются, не считаясь.
«Вальтер» он аккуратно опустил в целлофановый мешочек и вызвал по рации следственную группу. Скорее всего, ловить здесь им уже некого.
Служебная собака бестолково крутилась на узком пятачке у подъезда, от машины к дверям и обратно...
...Двое собровцев в серой форме с автоматами пинком распахнули дверь, оттесняя с дороги толкавшихся в прихожей женщин.
– Ну где он?
Ствол автомата описал полукруг, и соседи с визгом шарахнулись в стороны.
Автоматы были коротенькие, словно игрушечные, но пальцы на спусковых крючках и прищуренные суровые глаза вселяли настоящий страх. Позади них с рычанием рвалась с поводка овчарка.
Иван некстати расплылся в счастливой улыбке. Какие крутые! Как в настоящем боевике!
– Сколько их было? Один? Как выглядел?
Ребята опустили автоматы, и Лина с удивлением увидела, что они совсем молоденькие, пожалуй, ее ровесники. Почему-то стало неловко за свой растрепанный вид.
Она ответила:
– Я видела. Он высокий... Блондин... Кашемировое пальто...
– Шапка?
– Нет. Не было.
– Хорошо. Остальное расскажете следователю.
Ребята быстро спустились во двор.
А Иван обрадованно подумал, что его уже больше, видимо, не отправят спать.
Глава 60
АЛИБИ
Перед самым закрытием универсама Варламов купил две бутылки молдавского коньяка, банку огурчиков и кусок окорока.
Продавщица из колбасного отдела жила в соседнем подъезде и всегда с симпатией поглядывала на Юрия.
Обычно весьма сдержанный с этой девахой, на этот раз он задержался и пожаловался:
– Что-то настроение паршивое. Напьюсь сегодня.
– Не многовато одному? – она кокетливо указала на выглядывающие из пакета горлышки бутылок.
– Так, может, составите компанию?
Пухлая рожица продавщицы расцвела от удовольствия и тут же опечалилась.
– Может, завтра, если хотите? – предложила она. – Сегодня у заведующей день рождения... неудобно...
– Так пригласите меня.
Он это серьезно? Она недоверчиво смотрела на лощеного красавца соседа. Да, видно, ему действительно хреново, вон какое лицо печальное. Но неужели он разделит их бесхитростную бабскую компанию в подсобке?
– Подождите.
Она метнулась в глубину стеклянного закутка, зашептала что-то толстой даме с двойным подбородком, указывая на стоящего у прилавка Варламова, и вернулась, сияя.
– Проходите сюда, пожалуйста.
– Это она? – кивнул Юрий на даму и передал продавщице свой пакет с покупками. – Примите мой скромный вклад. Я сейчас вернусь.
Внизу у входа в метро он купил огромный букет роз и колготки с лайкрой самого большого размера. Это должно прийтись по вкусу толстой торгашке.
Он и думать не мог о такой удаче. Целая куча бабенок из гастронома может засвидетельствовать, что он в это время принимал участие в их застолье. И число не забудут – день рождения!
– Ой, да что вы! – Обрюзгшее лицо зарделось, когда он вручил букет и поцеловал унизанную кольцами руку.
– С ...дцатилетием. – Он галантно раскланялся, представляясь остальным: – Юрий. Варламов. Я в соседнем доме живу.
– А мы знаем, – хихикнула одна девчонка. – Вы к нам часто заходите. И набор у вас всегда... джентльменский. Неужели холостой?
– Не везет мне с вашей сестрой, – потупился Юрий.
– Ой, да уж прямо! Такой симпатичный...
Пожалуй, он недооценивал наблюдательность местных продавщиц. Казалось бы, сотни людей проходят перед ними за день, а они запоминают, отмечают всех, кто привлекает их внимание. Хорошо, что он ни разу не заходил сюда ни с Катей, ни с Ланой.
Закрыв магазин, продавщицы быстро накрыли на стол. Несколько литровых бутылок «Абсолюта», дымящаяся картошка, разнообразные колбасы, домашние салаты и огромный торт – этим можно было накормить и напоить целую ораву мужиков. Да им тут до утра всего не выпить.
Но он тут же понял, что ошибся. Уже после первого тоста понял. Налитые больше, чем наполовину, стаканы вмиг опустели. Ему с верхом положили в тарелку закусок и вновь наполнили стакан.
– Ну, вздрогнем, девочки!
Вздрогнули. Закусили. Налили по новой.
– А теперь за нашего гостя.
Застолье неслось стремительно. Женщины раскраснелись, заулыбались, соседка-продавщица уже прижимала под столом к его ноге свою коленку. Бутылки пустели одна за другой, дошло и до его коньячка, а крепкие дамы, казалось, и не опьянели вовсе.
Варламов отстраненно слушал бессвязный громкий разговор, помалкивая и ковырял вилкой в тарелке.
– А может, из нас кого в жены присмотрите? – заигрывали с ним бабенки.
– Вон Ленка у нас незамужняя.
– Да ну вас! – засмущалась Лена.
– А что? Мы бабы хозяйственные, работящие и из себя еще очень даже вполне, да?
Юрий вежливо улыбался и кивал, стараясь держаться по-свойски.
– Милая, милая, милая... – внезапно затянула молоденькая Ленка.
– Нет, не эту, – перебила ее заведующая. – Ой, цветет калина...
– В поле у ручья... – нестройно подхватили остальные.
После песен на стол водрузили торт. Его ели, запивая коньяком, быстро, словно на пожар торопились.
В глубине подсобки загромыхала от ударов железная дверь.
– Ой, Костя, наверное! – спохватилась соседка Юрия и помчалась открывать.
– И долго еще ждать? – послышался мужской недовольный голос.
– Ой, да мы совсем чуть-чуть... Я иду уже.
Она стремительно вернулась, схватила пальто и виновато глянула на Варламова.
– А про мужа-то забыла! – захохотали остальные.
– Ну, баста, девушки. – Заведующая поднялась, закругляя застолье. – Хорошо посидели. По домам пора.
Юрий глянул на часы. Елки, всего одиннадцать... Всю свою мощную программу торгашки провернули за два часа.
Негатив с Толяном еще даже не выехали в Черемушки.
Он-то рассчитывал, что импровизированное празднество затянется далеко за полночь.
Варламов поднялся, старательно изображая из себя сильно пьяного. На самом деле у него ни в одном глазу не было. Не брал его алкоголь – нервы были напряжены до предела.
– Я провожу, – он обвел глазами прибирающих подсобку женщин. – Можете на меня рассчитывать.
– Пять минут двенадцатого, – отметила заведующая. – В темпе убирайте, я еще с супругом хочу успеть посидеть. День рождения – праздник семейный.
«Сколько же в нее влезет?» – с отвращением подумал Юрий.
– У меня еще ужин не готов.
– А мне у Петьки уроки проверять.
Они все вдруг разом вспомнили о домашних делах, засуетились, напрочь забыв о Варламове. Несколько пар сноровистых рук в одно мгновение перемыли посуду, вытерли стол, рассовали по холодильникам остатки пиршества. Варламов топтался у двери.
– Заходите к нам еще, – скользнула мимо него и умчалась в темноту молоденькая Ленка.
– Спасибо за компанию, – держась стайкой, двинулись к выходу остальные.
– Я провожу...
– Да нам рядом, – ответили продавщицы.
Толстая заведующая заперла подсобку и массивным телом потеснила Варламова на улицу. Загромыхала ключами, крикнула:
