Текст книги "Народ Тарха (СИ)"
Автор книги: Татьяна Бегоулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 10
В Большой город Олех, Ферюзе и Рогдай въехали в сгущающихся сумерках. Все путники сильно устали, а Ферюзе была еще испугана и подавлена неизвестностью. Несмотря на то, что девушка никогда не покидала великую степь, казалось, что ей совсем и неинтересно знать, как живут люди за пределами степи. Ни каменные дома, ни масляные фонари, которые впервые увидела Ферюзе, совсем не привлекли внимания. А вот сама степнячка своей необычной одеждой приковывала взгляды немногих прохожих, которые еще не укрылись за стенами своих домов. Виданное ли дело, чтобы девка зараз и платье и штаны надевала!
На постоялом дворе, на котором решили остановиться Олех с Рогдаем царила мешанина запахов. Парни тут же сглотнули, голодные животы заурчали. Ферюзе же наморщила носик – ужасные запахи, духота и высокие жесткие лавки, на которых горожане умудрялись сидеть. Девушка примостилась рядом с Олехом на лавку и с недоверием посмотрела на миску, которую перед ней поставила девушка разносчица. Парни уже во всю работали ложками. Рогдай удивленно посмотрел на Ферюзе и ободряюще сказал:
– Ты попробуй! Это, конечно, не баранина, всего лишь зайчатина, но вкусно.
Но Ферюзе продолжала с недовольной гримасой разглядывать содержимое миски. Рогдай толкнул под столом ногой Олеха:
– Скажи ей, чтоб поела. Она и так худая – кожа да кости, еще помрет от голода.
Олех повернул голову в сторону Ферюзе и сердито буркнул:
– Ешь, нечего в гляделки с зайчатиной играть.
Ослушаться мужа нельзя и Ферюзе осторожно, будто перед ней ядовитая змея, попробовала мясо. Распробовав, принялась уже уплетать за обе щеки. Наблюдая за Ферюзе, Рогдай прятал улыбку. Какая она забавная, эта степнячка. Забавная и красивая. Даже сейчас, после долгого пути, усталая и грустная, степнячка все равно была хороша. Рогдай подавил вздох – такая красота и не ему досталась.
В небольшой комнате, которую выделил хозяин двора, Рогдай с наслаждением вытянулся на полатях. Хорошо – то как! На сытый живот и поспать можно. Но тут парень услышал приглушенные голоса за стеной – Олех и Ферюзе. Все хорошее настроение мигом испарилось. Голос Олеха был сердитый, а Ферюзе, казалось, что-то робко возражала. Раздался стук двери, а потом в комнату Рогдая постучали. На пороге стоял Олех. Ничего не объясняя, Олех стянул рубаху и устроился на вторых полатях. Рогдай удивился:
– А ты чего тут?
– А где мне еще быть?
– Ну там же…Ферюзе…
– Вот потому что там Ферюзе – я здесь.
Рогдай плюхнулся на постель и недоверчиво спросил:
– Так это что, правда? Ну, что ты её не трогал?
– Правда, – Олех отвернулся к стене, показывая, что разговоры окончены. А Рогдай еще некоторое время сидел в задумчивости. Ну Олех и дурень! Это ж надо – ему такая красавица в жены досталась, а он нос воротит! Надо по приезду в холмы его к целительнице Литте сводить – пусть ему чего-нибудь от дурости попить даст или заговоры какие пошепчет. Ненормально это…
Два дня Лайда не посещала Долину Предков. Оберег не напоминал о чужаке, и Великая Тарха не призывала Лайду. Видимо, чужак все еще никак не мог прийти в себя от страха за свою жизнь. Да и мелкий дождь, накрапывавший время от времени, не располагал к прогулкам. Но Лайда не обманывалась на счет Арсая. Нет, он вовсе не отказался от своих планов, он просто выжидает, выгадывает, плетет свою сеть обмана. Лишь бы не попасться в неё и не увязнуть.
Но на утро третьего дня Лайда почувствовала – пора. И снова отправилась в Долину Предков. Арсай уже ждал её и Лайду посетила неприятная мысль: они похожи на двух влюбленных, которые вынуждены скрывать свою любовь. Поскорее бы этот чужак убрался отсюда.
Усевшись напротив Арсая Лайда не стала вести пространные разговоры:
– Долго ты еще будешь надоедать мне?
Арсай чуть улыбнулся:
– Великая Лайда, я все еще надеюсь, что ты согласишься. Я проделал большой путь, было нелегко найти тех, кого увела Великая Тарха.
– Зачем мы тебе? Я не верю в твои добрые намерения. Ты непросто так проделал большой путь. Тебе самому это для чего-то нужно. А мой народ – всего лишь уловка.
Арсай мысленно выругался: интересно, дикарка сама догадалась или среди её дикарей есть мудрецы? Но внешне ничем не выдал досаду.
– Ты права, Великая Лайда. Мне это нужно также, как и тебе…
Лайда уселась поудобнее и кивнула:
– Рассказывай…
– Много лет назад в Леании наследником правителя считался тот из детей, кто обладал большей магической силой. Таков был закон. Так было до тех пор, пока правитель Арид, умирая, не разделил все земли Леании на пять равных частей. Хотя по закону, по обычаю, наследницей должна стать Тарха – именно она обладала сильной магией. Что из этого вышло – ты знаешь. Разумеется, Уланда позаботилась о том, чтобы истинные причины войны остались неизвестны, как и тот факт, что Тарха – наследница по древним обычаям. И со времени Уланды наследником стал считаться старший из детей. И сейчас происходит ужасная несправедливость. Правитель Леании Миард– мой брат– не обладает и половиной той магии, которой владею я. По древним законам – я должен стать правителем Леании.
Лайда усмехнулась. Она ничуть не удивилась речам Арсая.
– Но причем тут я?
– Ты, Великая Лайда, как и я – имеешь право занять престол Леании. Ты – наследница Тархи, и ты владеешь большой силой – я чувствую силу твоей магии.
– Тогда я все больше тебя не понимаю. Если ты претендуешь на престол Леании, зачем тебе я? Соперница?
Арсай пристально посмотрел в глаза Лайды и ответил чуть ли не шепотом:
– Мы можем вместе занять этот престол…
– Это как же? – Лайда удивленно вскинула брови.
– Как соправители или…как муж и жена…
Лайда даже отшатнулась:
– Ты что, чужак, в своей Леании умом тронулся? У меня есть муж!
Арсай примирительно улыбнулся:
– Это всего лишь предложение. Не хочешь быть моей женой, можно стать просто соправителями.
Лайда пораженно смотрела на Арсая и все больше склонялась к мысли, что чужак не в себе. Что за бред он несет?
– Ты хочешь, чтобы мой народ помог тебе занять престол ценой своей жизни?
– Почему сразу ценой жизни? Уверен, меня многие поддержат, как только узнают правду. И о том, кто начал войну пяти сестер, и о том, как изменили закон о престолонаследии. Да и сам Миард не тот правитель, за которым пойдет народ. Брат любит все новое, иноземное. А я пекусь о сохранении традиций и обычного уклада жизни Леании. Народ пойдет за мной.
Лайда смотрела на Арсая и чувствовала все большее отторжение, негодование. Как можно идти против брата? Плести интриги за его спиной? То же самое произошло много лет назад, когда сестра пошла против сестры…
Видимо, вся гамма чувств отобразилась на лице Лайды, потому что Арсай умолк на полуслове.
– Не суди сгоряча, Великая Лайда. Подумай о моих словах. Ты же хочешь лучшей жизни для своих людей? В Леании твой народ получит все, что захочет. Подумай о моих словах.
Олех проснулся чуть рассвело. Лежал, с закрытыми глазами, слушал ровное дыхание брата и думал. Не так он представлял себе свою жизнь за пределами холмов. Колуч, будь он не ладен, все планы ему спутал. Да и Ферюзе тоже хороша. Всё ведь из-за неё и началось. И что теперь? Вернется в холмы, так и не увидав толком свет. А второй попытки у него не будет. Да и с Ферюзе как-то нехорошо получается. Нет, если по справедливости, то она не жена ему и потому в холмах Ярыш их обязан освободить друг от друга. Но почему тогда на сердце что-то скребет и совестно становится? Жалость к степнячке? Но ведь она тоже не любит его, а в холмах встретит того кто ей придется по сердцу, сладится все у неё с другим. И от этих мыслей противно засосало в душе. Да что вообще с ним происходит!
Олех заворочался и скрип полатей разбудил Рогдая.
– Рогдай? Спишь?
– Уже нет, – сонно проворчал Рогдай и потянулся. По утрам у парня всегда было плохое настроение. Все раздражало и вызывало недовольство. С разговорами к нему в это время лучше не лезть. И Олех знал эту черту брата, но ему необходимо было поделиться с кем-то мыслями.
– Что делать будем?
Рогдай хмыкнул:
– А что, есть выбор? По-моему, вместе с Ферюзе у нас одна дорога – в холмы. Вот не вовремя тебя Олех потянуло на любовные утехи! Эх, я бы сейчас в Княжеск рванул, а там и до горной страны рукой подать. Я так хотел с мятежниками хвостатым рога поотшибать!
Олех почувствовал себя виноватым: Рогдай ведь и впрямь просто бредил горной страной – матушка его родом оттуда. Предводительница воинов Чара до того как попала в холмы, вместе с мятежниками горной страны воевала против цепных псов Таргитая. Олех любил слушать рассказы Чары о приключениях в горной стране, а уж про Рогдая и говорить не стоит.
Повисшую тишину разорвал вскрик Рогдая:
– Слушай, Олех, а что если нам и впрямь рвануть в Княжеск, к дядьке Лучезару?
– А Ферюзе? Её с собой возьмем? Нет…
– Да ты послушай сначала! До Княжеска из Златограда на ладье с купцами дойдем. А как к дядьке Лучезару придем, так и оставим Ферюзе с теткой Малашей. Она и приглядит за девчонкой. А мы сами в горную страну отправимся! По тайной тропе, про которую матушка рассказывала, прямо к мятежникам и придем! Здорово я придумал?
Олех задумался: а что, так-то не плохая мысль. Лишь бы Ферюзе не стала капризничать, с неё станется. Хотя, может, напротив, ей интересно будет на море посмотреть? Да и на город с золочеными крышами тоже глянуть интересно.
Однако сама Ферюзе никак не отреагировала на известие о том, что они из Большого города отправляются в Златоград. Вид у девушки был такой: что воля, что неволя– все одно. Видите куда хотите. Олех даже обрадовался в душе – чем меньше женских капризов, тем лучше. А вот Рогдаю мрачный и отрешенный вид Ферюзе совсем не нравился. Что происходит между степнячкой и Олехом он не знает, но то, что именно из-за этого девушка такая подавленная было понятно.
По утренней прохладе было даже приятно ехать по хорошо наезженной дороге в Златоград. По правую руку путников простирались Бескрайние холмы и Олех невольно бросал взгляды, думая, а как там в холмах? Перестала ли гневаться матушка, все ли у них ладно с отцом? Зная нрав Великой Лайды, не трудно догадаться, что Ярышу пришлось испытать на себе весь гнев Великой. Но уж если кто и может переубедить Лайду, то только Ярыш.
Впереди по дороге шел купеческий караван, поднимая клубы пыли и потому Олех, который ехал первым, держался на расстоянии от купцов. Следом за Олехом рядышком ехали Рогдай и Ферюзе. Парень все пытался как-то растормошить девушку, отвлечь её от грустных мыслей своей болтовней. И все больше Рогдай злился на Олеха: вот уж не думал, что его брат такой бесчувственный. Неужели он не видит, что Ферюзе сама не своя? Оно и понятно: вырвали девчонку из привычной жизни, да еще тот, кого она считает мужем, не обращает на неё ровно никакого внимания. Хоть бы ласковое слово сказал! Но все это Рогдай не решался высказать Олеху: нехорошо влезать между мужем и женой, сами разберутся. Хотя какие они муж и жена? Не было же ничего…
– Ферюзе, ты что-то слышала о Златограде?
Степнячка молча покачала головой.
– Как? Неужто никто из степняков никогда не был в Златограде?
Ферюзе пожала плечами. Как хочешь, так и понимай.
– Ферюзе, ну чего ты какая грустная? Впереди столько интересного! Златоград, море! А потом в Княжеске побываем– уж туда точно никто из степняков не добирался, не считая Ярыша!
Но на личике девушки не промелькнула и тень улыбки. Олех невольно прислушивался к болтовне Рогдая. Сам не зная почему, но каждый раз, когда брат задавал девушке вопрос, Олех ждал, что ответит Ферюзе. Но ответом было лишь молчание, а обернуться и посмотреть, что происходит у него за спиной, Олех не мог. Или не хотел. Еще подумают, что он подслушивает, подсматривает. А Ферюзе пусть привыкает к мысли, что Олех ей не муж, а почти чужой человек.
Чем выше солнце, тем жарче становилось путникам на дороге. Остановиться бы, передохнуть в тенечке, но если так постоянно останавливаться, то до Златограда неделю добираться будешь! Если верить купцам, то до Златограда два дня пути. Но купеческий обоз медленно идет по дороге, а путникам налегке чего медлить? Но Олех сомневался, что Ферюзе сможет пустить свою лошаденку галопом и при этом удержаться в седле. После короткого привала, Олех подозвал девушку к себе:
– Вот что, Ферюзе, поедешь со мной. А то так мы долго будем за обозом тащиться да пыль глотать.
Девушка безропотно уселась позади Олеха и обняла руками парня за пояс, прижавшись к спине мужа. И Рогдай мог поклясться, что заметил мимолетную улыбку степнячки, когда она прижималась к спине Олеха. И эта улыбка разозлила парня. Он значит тут пытался развеселить девчонку, зубы ей заговаривал и все без толку. А Олех только пальчиком поманил – и всё, сразу вся грусть-тоска пропала. Повод степной лошаденки отдали Рогдаю и путники, наконец, пришпорили лошадей, обгоняя купеческий обоз.
Лишь поздно ночью показались ворота Златограда. Ферюзе уже еле держалась и Олех боялся, что степнячка упадет с лошади. Искать ночью меняльную лавку слишком хлопотно и Олех решил, что сделает это утром. Хозяин постоялого двора, хмуро оглядев ночных посетителей, все-таки раскрыл перед ними дверь. Ферюзе уже спала на руках у Олеха.
– Комната одна свободная.
Олех согласно кивнул – лишь бы было где голову приклонить. Уложив Ферюзе на полати, он хотел было улечься на тюфяк, брошенный на пол хозяином, но его уже занял Рогдай. Делать нечего, улегся рядом с Ферюзе. А степнячка то ли во сне что-то увидела, то ли забылась где она, но прижавшись к груди Олеха, сладко вздохнула. Олех даже покраснел от такого вздоха, а Рогдай что-то недовольно забубнил под нос.
Глава 11
И для Олеха и для Рогдая утром стало полной неожиданностью хорошее настроение Ферюзе. Девушка загадочно улыбалась своим мыслям и что-то напевала под нос. Выставив парней за дверь, степнячка принялась наводить красоту. Умывшись и заплетя волосы в две толстые косы, она выбрала из своих скромных запасов то самое синее платье, которое надевала только по особым случаям.
Когда степнячка спустилась в обеденный зал постоялого двора у Олеха и Рогдая на мгновение пропал дар речи. От грусти и отрешенности Ферюзе не осталось и следа. Девушка светилась улыбкой, а её платье и волосы, не закрытые платком, говорили красноречивее слов: Ферюзе, как и любая девчонка, хотела нравиться мужчинам.
Вот ведь забавно: еще вчера, Рогдай из кожи вон лез, лишь бы развеселить девчонку. А сегодня, глядя на её улыбку и довольное лицо, парень злился. Он прекрасно знал, с чего вдруг Ферюзе расцвела. И от этих мыслей уши начинали полыхать, будто их редькой натерли!
Бросив взгляд на Олеха, Рогдай заметил что и брат не особо радуется переменам в Ферюзе. А вот девушка будто и не замечала хмурые лица своих спутников. Она с любопытством расспрашивала парней о том или ином кушанье, поданном к столу, смешно фыркала, отпивая маленькими глоточками квас и вообще, вела себя беззаботно.
Потом Олех ушел искать меняльную лавку– пора было расплатиться с хозяином постоялого двора, а значит нужно один самоцвет обменять на монеты. Да и за место на корабле идущего из Златограда в Княжеск заплатить придется. Да и негоже к дядьке Лучезару являться с пустыми руками – надобно подарков накупить в Златограде.
Рогдай остался с Ферюзе, которая не спешила покидать обеденный зал. Моченные яблоки показались степнячке невероятно вкусными и девушка наслаждалась этим кушаньем. Рогдай бросал осторожные взгляды на остальных постояльцев – не привлекает ли красота Ферюзе ненужные взгляды. Без Олеха ему одному вряд ли отмахаться, ежели кто к девчонке полезет. Но видимо и для Златограда облик Ферюзе был слишком юн, потому как никто из мужчин– постояльцев не обратил внимание на забавную девочку, уплетающую моченые яблоки.
На пристани, куда пришли путники в поисках попутного корабля, их постигло разочарование. И корабли и быстроходные ладьи были, а вот ветра попутного не было. Напротив, сильный ветер дул в противоположном направлении и никто из купцов не решался напрасно изматывать своих гребцов – против такого ветра только мозоли зря набивать.
Олех и Рогдай приуныли. Они-то в мечтах и помыслах уже в горнице у Лучезара сидели, да с хвостатыми сражались. А тут ветра попутного ждать надо! Ферюзе, которая сначала и не прислушивалась к разговорам братьев, насмотревшись на Лазурное море, наконец, обратила внимание на то, что её спутники чем-то раздосадованы.
– Олех, что-то не так? Почему мы не идем на корабль?
– Ферюзе, так ветер не тот.
– А какой надобно?
– Так ветер со стороны Княжеска дует, а надо наоборот. Чтобы по ветру в Княжеск идти.
Ферюзе задумчиво посмотрела на волны Лазурного моря, прищурившись, глянула на солнце и вдруг предложила:
– Я могу попробовать. Попрошу духов и ветер будет дуть в нужную сторону.
Рогдай удивленно глянул на степнячку, а Олех отмахнулся:
– Ферюзе, здесь тебе не степь.
Степнячка нисколько не обиделась. Она улыбнулась и, прильнув к Олеху, ответила:
– Духи повсюду, а не только в степи.
Парень осторожно отстранил от себя Ферюзе:
– И как ты собираешься просить духов?
Оглядевшись по сторонам, бросив взгляд на снующий туда-сюда люд, девушка задумалась:
– Тут, конечно, не получится. Нужно в тихом месте развести костер и я помолюсь духам.
Олех раздраженно вздохнул, но Рогдай, неожиданно, поддержал Ферюзе:
– А что, Олех? Хуже не будет. Если идти вдоль берега, то набредем на тихое место.
Подходящее для обряда место отыскалось не быстро. Пройдя пристань и поселение рыбаков троица, наконец, вышла на небольшой пустырь, за которым уже начинались купеческие амбары за высокими заборами. Насобирав сухих веток и сложив из них костер, Олех и Рогдай отошли чуть поодаль, уступив место возле костра степнячке. А девушка преобразилась на глазах: взгляд стал отстраненным, улыбка словно стерлась с губ и все черты лица наполнились важностью и торжественностью. В руках Ферюзе держала большой бубен в который девушка громко ударила колотушкой и вдруг запела низким и чуть хриплым голосом, который трудно представить у такого хрупкого и юного создания. Наверняка над этим пустырем никогда не разносились подобные звуки. Олех пытался разобрать слова, которые протяжно выпевала степнячка, но ничего так и не разобрал. Судя по лицу Рогдая, тот тоже не понимал смысла обрядовой песни. А Ферюзе, ударяя в бубен, начала двигаться вокруг костра, то приподнимаясь на цыпочки, то кружась вокруг своей оси, при этом не переставала петь. Налетевший порыв ветра чуть приподнял подол платья, обнажив ноги девушки чуть выше колен, но Ферюзе даже не обратила внимания, словно находилась где-то в другом мире. Рогдай отвел взгляд, почувствовав неловкость. А Олех, напротив, следил за каждым движением степнячки, словно не мог оторваться. Было в движениях Ферюзе что-то завораживающее, но не пленительной и яркой красотой, а открытостью и бесхитростностью. И тонкие щиколотки вызывали в парне странный трепет, тугие черные косы, струящиеся по спине, тонкий девичий стан, изгибающийся под стон бубна– было во всем этом что-то неведомое и от того притягательное.
Песня оборвалась и девушка в изнеможении опустилась на землю возле догорающего костра. А Олех и Рогдай не скоро пришли в себя. Первым подал голос Рогдай:
– А ветер, кажется, стих…
Ферюзе поднялась на ноги и тут же сильный порыв ветра будто толкнул в грудь девушку, платье облепило стройные ноги и плоский живот степнячки и Рогдай снова потупился. А Ферюзе счастливо засмеялась, подставляя лицо ветру:
– Духи услышали меня!
И впрямь, ветер задул в другом направлении. Потушив костер, троица поспешила к пристани.
Большой купеческий корабль с поднятыми парусами уносил Ферюзе в неведомые для степнячки дали. Стоя на палубе, девушка немного испуганно и одновременно восторженно смотрела на волны Лазурного моря. Её переполняли чувства и ей хотелось поделиться всем: и духи её услышали, уступили её просьбе и море такое волнующе красивое. И страшно немного, ведь под ногами неустойчивая палуба корабля, а не земля. И Олех не смотрит больше на неё, как на недоразумение. Довольная улыбка коснулась губ степнячки и она прильнула к рядом стоящему Олеху, как это сделала бы любая степнячка по отношению к мужу. Олех объяснил для себя иначе порыв девушки:
– Страшно?
А что еще мог он подумать? Степнячка первый раз увидела море, и на корабле плывет первый раз. Он, конечно, тоже первый раз. Но слушая рассказы отца и Чары о путешествиях, Олех в мечтах столько раз переплывал моря, что сейчас совершенно не боялся. А вот Рогдаю было не до восторгов – как только поднялись волны и корабль стал крениться то в одну сторону, то в другую, парня замутило. Купеческий лекарь за хорошую плату уделил парню внимание и напоил его какой-то травяной настойкой. Рогдай уснул и тревожить его разговорами не стоило.
Ферюзе подумала, что духи благоволят ей и не просто так они с Олехом остались вдвоем, это духи так устроили. Олех не оттолкнул прильнувшую к нему девушку и Ферюзе, приободренная поведением мужа, поднялась на цыпочки, обняла его за шею и дотянулась губами до губ мужа. Олех замер и сначала притянул себе степнячку, вдыхая запах костра, которым пропахли косы девушки. В её синих глазах было столько надежды и радости, что Олех не решился оттолкнуть Ферюзе. Но тут прямо над головой парочки раздался резкий крик чайки и Олех словно пришел в себя. Он не должен давать ей надежду. Она не любит его, просто повинуется слову вождя, который назвал её женой Олеха. В холмах она увидит, что между мужчиной и женщиной может быть все иначе, чем в степи. Она еще глупая, наивная девочка. И он не должен пользоваться этим.
Осторожно, будто боясь сломать тонкие пальчики Ферюзе, Олех разжал её объятия и чуть отодвинулся.
– Ферюзе, я же объяснял… В холмах Ярыш, как сын вождя, освободит тебя от слова и ты станешь свободной.
Олех думал, что Ферюзе снова заплачет, обидится и приготовился к долгим разговорам. Но он ошибся. Глаза Ферюзе, действительно, наполнились слезами, но и одновременно в них промелькнул злой огонек. Девушка искривила губы, будто хотела улыбнуться, но подступившие слезы помешали.
– Зачем ты забрал меня с собой, если сейчас так оскорбляешь? Для степнячки нет сильнее обиды, чем пренебрежение мужа. Я не нужна тебе, оставил бы в степи.
Ферюзе отвернулась от Олеха и попыталась незаметно смахнуть рукавом пролившиеся слёзы. Она – внучка шамана! И никто, даже внук Айлука не смеет так её оскорблять! Если она не нужна Олеху, больше она не будет унижаться.
В пассажирском отсеке было душно. Люди спали вповалку, подложив под голову мешки и узлы. Справа от Ферюзе спал Рогдай, повернувшись спиной к девушке, а слева Олех. Сама же степнячка была уверена, что не сможет уснуть. Мешанина запахов – пота, винного перегара, копченной рыбы – угнетала. Чей-то раскатистый храп, сонное бормотание и сопение раздражали. Да и какой может быть сон, когда в голове мысли мечутся как пойманная степная куропатка. Что делать дальше Ферюзе не знала, стоит ли и дальше пытаться растопить сердце Олеха? Об этом знают лишь духи. А почему бы и не расспросить всеведущих, если они сами в свое время указали ей на шатёр Олеха?
Дед учил её, что людям верить нельзя. Люди могут обмануть в любой момент. А вот духи – никогда не обманывают! Стоит лишь попросить, и они услышат того, у кого есть дар. И подскажут, что делать.
Вынув из своего мешка склянку с темной жидкостью, Ферюзе оглянулась: все спят, в её сторону никто и не смотрит. Девушка откупорила склянку и капнула на палец. Каплю тщательно растерла по вискам. В нос тут же ударил пьяняще-дурманящий аромат. Девушке не нравился этот запах, но без него нельзя услышать духов. Убрав склянку в мешок, Ферюзе удобнее уселась, скрестив ноги и позволила пьянящему запаху унести её сознание туда, где обитают духи.
"Всеведущие духи, куда лежит мой путь? Какие звезды будут ночами сиять над моей головой? С кем мне придется делить кров? Кому мне доверить свое сердце?".
Ферюзе прислушалась к шуму волн, рокоту ветра. Её сознание витало над морем, подхватываемое порывами ветра и поднимаясь к сияющим звездам.
"Следуй за тем, кого назвали мужем"– словно выдохнули волны, обдав солеными брызгами сознание Ферюзе.
"Но я ему не нужна. Он хочет отказаться от меня. Что же мне делать? Как растопить его сердце и разжечь страсть в его крови?".
"Пробуди Великана"– выдохнул ветер, закрутил сознание Ферюзе и швырнул в сторону корабля.
Девушка ошеломленно открыла глаза. Нос снова почуял неприятные запахи, до слуха донесся мощный всхрап. Потребовалось несколько секунд, чтобы девушка вспомнила где она находится. Пробудить Великана? Что бы это могло означать?
Мысли о настырном чужаке не давали Лайде расслабиться. Даже горячая вода купальни и расслабляющий запах трав не могли разогнать хмурые мысли Великой. Арсай не похож на глупца, но слова Лайды о том, что её народ не последует за ним, никак не дойдут до разума чужака! Что это – упрямство, самонадеянность или единственный шанс Арсая занять престол Леании? Почему он так упорствует?
Лайда погрузилась с головой в воду и, вынырнув, шумно выдохнула. Тут же в шатер купальни прошмыгнула молоденькая девушка – смотрительница купальни. Поклонившись Великой, хорошенькая брюнетка с почтительной интонацией поинтересовалась:
– Что желаете, Великая Лайда? Может, подушку под голову? Или ароматной воды добавить в купальню? Зацвела ночная горчеватка и её аромат пользуется большим успехом.
Лайда хотела уже отрицательно покачать головой – Ярышу не нравится, когда её кожа пахнет сладкими ароматами. Но муж снова на охоте, а ей придется наведаться в Долину– оберег с самого утра разливается теплом, предупреждая о том, что Арсай ждет её. Ничего, подождет.
– Шиана, добавь аромат ночной горчеватки, да не жалей, лей больше.
В голову Лайде пришла мысль, что если Арсай не хочет довольствоваться разумными доводами, то ей придется перехитрить его. И как не претило Великой то, что она собиралась сделать, но другого выхода она не видела. Надо ведь не просто избавиться от чужака, но и сделать так, чтобы следом за ним не пришли другие. Убивать Арсая Великая не хотела – эта самая крайняя мера. Применить магию открыто тоже не выход – Арсай сильный маг и легко почувствует силу. Придется хитрить и обманывать.
Арсай был неприятно удивлен – он ждет дикарку уже больше часа, а её все нет. Разглядывая залитые солнцем холмы, маг задумался: а не наведаться ли ему самому туда, где стоят разноцветные шатры? Знать бы еще куда идти и далеко ли? Он прошелся по ложбинке между двумя холмами, нетерпеливо поглядывая в ту сторону, откуда обычно появлялась дикарка. Наконец выбрался из ложбинки и в нерешительности остановился. Куда же идти? Взобрался на склон ближайшего холма, надеясь отыскать ориентиры, но тщетно. Куда ни глянь – зеленые склоны, так и заблудиться недолго.
В большом раздражении Арсай вернулся в ложбинку между холмами, и пройдя её в обратном направлении выбрался к обрыву. Может, эта Лайда и не придет сегодня? А вдруг, она решила, что больше им не о чем разговаривать и больше не явится? Тогда придется искать среди холмов шатры народа Тарха.
Арсай вдруг почувствовал тоску и усталость. На мгновение ему даже захотелось бросить все, вернуться на корабль и отправиться назад в Леанию. Там ждет его Ксана… Но тут же маг разозлился на себя за мимолетную слабость. Он обещал бросить к ногам Ксаны все богатства Леании! И он сделает это!
Арсай спиной почувствовал, что уже не один. Повернулся, надеясь, что это все-таки Лайда, а не кто-то другой. И замер, невольно любуясь открывшейся картиной. По залитой солнцем ложбинке шла дикарка. Её вид был сегодня непривычным: вместо штанов и туники Лайда одела платье. Мягкая струящаяся ткань темно-зеленого цвета хорошо подчеркивала стройность женского тела и в то же время не выставляла напоказ ничего лишнего. Светлые волосы Великой были завиты локонами, голову украшал серебряный обруч. Арсай про себя довольно ухмыльнулся: так значит все это время дикарка принаряжалась. Что же, лед тронулся, значит он на верном пути.
Лайда остановилась от Арсая на расстоянии вытянутой руки. Заметив довольную улыбку на лице чужака, Великая подавила желание придушить этого наглеца. Как не противно, но она должна притворятся и делать вид, что ей нравится этот чужак. Растянув губы в приветливой улыбке, Лайда чуть заметно кивнула. Арсай почувствовал сладкий, горько-приторный аромат, исходящий от дикарки и от удовольствия прикрыл глаза. Рано или поздно, но он овладеет этой красавицей.
