Текст книги "Народ Тарха (СИ)"
Автор книги: Татьяна Бегоулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Рогдай, уснул что ли?
Парень нехотя отвел взгляд от девушки и посмотрел на Олеха:
– Чего тебе?
– А ты чего пялишься на чужую невесту?
Рогдай покраснел и смешался:
– Ничего я не пялюсь, задумался просто. А ты почем знаешь, что она чужая невеста?
– Да слышал разговор Колуча с Вассилом. Они её промеж собою никак поделить не могут. А девчонка, знай себе, забавляется над ними. Не вздумай влезать промеж ними– тебе же и больше всех достанется.
Рогдай вдруг разозлился:
– Чего ты меня учишь, без тебя разберусь! Нашелся мне, умудренный опытом! И плевать я хотел и на Колуча и на Вассила!
Олех с удивлением посмотрел на брата: такого за ним раньше не водилось. Ишь, как взбеленился. Он же как лучше хотел.
– Да не злись ты! Я ж без умысла плохого. Ты долго ли будешь здесь сидеть? Я еще немного и в шатер пойду, устал после охоты.
– Я сегодня в ночь пойду с пастухами, хочу узнать у них побольше про овец и лошадей. Думаю, отцу интересно будет.
Рогдай лукавил. Вовсе не об овцах он хотел потолковать с пастухом. А про ту черноволосую красавицу. Это еще ничего не значит, что она будто бы чья-то невеста. Невеста– еще не жена.
Глава 7
Олех сквозь надвигающуюся дрему смотрел на тлеющие угли очага. В шатре он был один, никто не мешал уснуть, но сон отчего-то не спешил. Парень уже было собрался перевернуться на другой бок, но тут полог шатра сдвинулся в сторону и внутрь проскользнула тень. Всю дрему как рукой сняло. Олех приподнялся на локтях и спросил:
– Эй, ты кто? Чего тут забыл?
Тень подвинулась ближе к очагу и красноватый свет углей осветил личико Ферюзе. В синих глазах девушки будто бы мелькнул испуг. Умоляющим голосом Ферюзе прошептала:
– Олех, не шуми, прошу. Я скоро уйду, мне только переждать надо…
– Чего переждать?
Ферюзе помялась, но ответила:
– Там Вассил меня ищет. Хочет в шатер свой затащить.
Олех вспомнил разговор Колуча и его дружка – так, значит, это были не просто хвастливые речи. Вассил и впрямь решил совершить задуманное.
– Ну и чего сидеть? Давай, я тебя до твоего шатра провожу, да на руки отцу и передам…
Олех собрался уже встать, но Ферюзе вдруг метнулась к нему, прижимая палец к губам, призывая к молчанию. Мимо шатра кто-то прошел и девушка выдохнула:
– Нельзя мне сейчас в свой шатер. Дядька в сговоре с Вассилом, за меня он родным выкуп посулил богатый. Дядька сам меня Вассилу и отдаст! Разреши у тебя в шатре переждать. А как все успокоится я тихонько выскользну – никто и не заметит – и к пастухам убегу, там и переночую с овцами.
Олех с недовольством посмотрел на девчонку. Не было сейчас в ней ни игривости, ни насмешки. Сама голову парням вскружила, теперь бегает от них, да еще его неизвестно во что втягивает.
– Ферюзе, я плохо знаю обычаи степняков, но я же видел, как ты улыбалась Вассилу и Колучу. Чего тогда сейчас бегаешь? Выбери одного из них и успокойся уже.
Даже в темноте было заметно как обиженно блеснули глаза Ферюзе, а в голосе девушки проскользнули холодные нотки:
– Было бы из кого выбирать – выбрала бы!
– Ну, а чем тебе Вассил не угодил? Он глаз с тебя не спускает– видно же– нравишься ты ему!
– Не я ему нравлюсь, а мой дар. Мой дед шаманом был, а перед смертью свой дар мне передал. Я с духами общаться умею. Вот потому Вассил и хочет меня в жены взять. Не любит он меня.
Олех даже растерялся:
– Ну, а Колуч? Сын вождя. Выбери его, ты ему точно по нраву – он сам мне говорил.
Ферюзе вздохнула и пояснила Олеху, как несмышленому ребенку:
– Колуч всегда во всем с Вассилом соревнуется. Что одному надо, то же и другому тут же подавай. Не я ему нужна, а нос Вассилу утереть. А я так не хочу. Я хочу, чтобы меня любили…
Олех уселся, поворошил угли в очаге. Кто бы мог подумать, что тут в степи такие страсти.
– Ну, попроси защиты у вождя. Айлук же должен решать проблемы своего народа?
Ферюзе посмотрела на Олеха, как на умалишенного:
– Вождь? Ты смеешься? Где это видано, чтобы женщина просила вождя защитить её от мужчины, пожелавшего взять её в жены? Да меня на смех поднимут!
Олех пробормотал:
– Дикие нравы… Ну, коли так, то сиди…
Ферюзе отодвинулась к пологу и проговорила:
– Ты на меня внимание не обращай. Спи. Я потом тихонечко уйду, никто ничего и не заподозрит…
Какой уж теперь сон! Олех думал над словами Ферюзе и всё больше недоумевал:
– А что ты про выкуп богатый говорила? Мне отец сказывал, что просто с понравившейся девушкой ночь в шатре проведешь– и все, ты уже женат. Про выкуп ничего не слышал я.
– Если девушка сама не прочь – то и не нужен выкуп. Я ежели против её воли все произошло, то жених должен родным девушки выкуп заплатить.
Олех помолчал и задал очередной вопрос:
– А как это – ты с духами разговариваешь? С умершими? Разве это хорошо – умерших тревожить?
Ферюзе удивилась:
– Почему с умершими? С живыми! Дух огня, дух воды, дух ветра и дух земли – они живые! Дед мне говорил, что эти духи, если их уметь слышать, всегда помогут и от любой беды спасут.
– Ну так что же они тебя от Вассила с Колучом не спасают?
– Как раз спасают. Если бы не духи, я бы уже давно в шатре Вассила оказалась. И сейчас они мне именно на этот шатер указали, как на спасение. Духи не обманывают.
– Чудно, а отец говорил, что степняки волшебством не владеют…
– А это и не волшебство. Это дар. И им только шаман владеет. А у деда сына не было, только дочери. А я у него любимицей была, он мне дар свой и передал.
Ферюзе осторожно выглянула через щелочку полога и отпрянула назад:
– Рано еще…
Олех смотрел на фигурку девушки возле полога и ему стало жалко Ферюзе. Даже защитить бедняжку некому. У них в холмах Вассилу да Колучу за такие мысли голову бы оторвали, чтобы другим неповадно было.
Дрема все-таки одолевала Олеха и парень смаргивал, чтобы не уснуть. Неловко спать, когда в твоем шатре скрывается девушка. Но когда он моргнул в очередной раз, то увидел, что Ферюзе, свернувшись калачиком, спит возле полога. Видать, и девчонку сон сморил. Олех укрыл незваную гостью тканным одеялом, а сам улегся на бараньи шкуры по другую сторону от очага.
Лайда после разговора с Арсаем направилась в пещеру Тархи, которая находилась неподалёку, в Долине Предков. Невольно Лайда вспомнила о том, как первый раз пошла в пещеру по приказу великой Яххи – своей бабки. Как молилась перед священным надгробным камнем, стоя коленями на каменном полу пещеры. Уж если тогда Великая Тарха отозвалась на её мольбы, то сейчас, когда всему её народу грозит опасность, сейчас Великая не могла не отозваться. Только Великая знает, как справиться с этим чужаком, который хочет посеять смуту, хочет увести её народ в неизвестность, и может даже, на верную погибель.
В пещере, казалось, время остановилось. Тут царила вечная прохлада и сырость. Вспыхнувшие факелы на стенах пещеры осветили надгробный камень Тархи и Лайда опустилась коленями на отполированный пол перед камнем. Склонила голову, лбом почти касаясь каменного пола пещеры и выдохнула:
– Великая, услышь меня…
Ярыш ожидал все, что угодно: и гневного взгляда жены, и холодного безразличия, и даже злых упреков. Но Лайда, сидевшая перед очагом и смотревшая в задумчивости на игру пламени, лишь спросила:
– Ты голоден?
Будто и не было той неприятной ссоры несколько дней назад, будто это не между ними тогда чуть воздух не плавился от яростных взглядов и злости. Но Ярыша не обманул слишком спокойный голос Лайды. Уж за столько лет, что они вместе, степняк хорошо изучил характер жены. Если Лайда не напоминает о ссоре, значит, случилось что-то более серьезное. Но что бы это не было, это подождет. Ярыш уселся рядом с Лайдой и притянул её к себе:
– Мне не нравится, когда мы ссоримся. Я скучал.
Лайда улыбнулась одними губами, взгляд серых глаз при этом был отстранен и задумчив.
– Что случилось, пока я пропадал на охоте?
Лайда, наконец, посмотрела на мужа. В серых глазах сквозила тревога и настороженность, но всего лишь мгновение. Великая покачала головой и выражение глаз сменилось.
– Все в порядке. Как обычно, мелкие дрязги и суета.
А в душе Лайды царило смятение и растерянность. Как бы ей хотелось сейчас довериться Ярышу, спросить у него совета, как это было всегда, когда требовалось принять серьезное решение. Но сейчас этого делать нельзя, прежде всего ради самого степняка. Пожалуйся ему Лайда на подозрительного чужака и степняк решит разобраться с ним по-своему, запретив Лайде приближаться к Арсаю. А чужак может применить магию против Ярыша, и даже после угрызениями совести не будет терзаться.
Лайда проснулась на рассвете неожиданно для самой себя, будто кто-то толкнул и выдернул её из объятий сна. Рядом спал Ярыш, по хозяйски обняв Лайду за талию. Великая попыталась осторожно выскользнуть из под руки мужа, но попытка не удалась. Степняк заворочался и открыл глаза:
– Чего вскочила? Рано еще… – голос степняка был умиротворенным и полным сонной неги.
– Мне нужно, а ты спи…
Лайда наскоро облачилась в любимые штаны и тунику и убрала волосы под головной убор, напоминающий чалму. Ярыш сквозь прикрытые веки следил за движениями Лайды. Когда Великая собиралась уже покинуть шатер, степняк удержал её вопросом:
– И все-таки куда ты?
Лайда колебалась с ответом. Сказать так как есть нельзя, но и ложь Ярыш почувствует:
– Я в Долину Предков. Это воля Великой Тархи, тебе туда нельзя.
– Что-то случилось? Что ты скрываешь?
– Я не могу тебе рассказать, такова воля Великой. Придет время и ты все узнаешь.
Лайда выскользнула за полог шатра. Она надеялась, что имя Великой остановит любопытство Ярыша и он не будет настаивать.
Олех проснулся от того, что сонную тишину разорвал крик Колуча, который стоял возле полога. Лицо сына вождя было бледным, словно вся кровь отхлынула от него. А вот глаза метали чуть ли не молнии, крепко сжатые кулаки также говорили о том, что Колуч вне себя от ярости. Олех сбросил остатки сна и осмотрелся. Чуть поодаль лежала Ферюзе. Девушку тоже разбудил вопль Колуча и она испуганно смотрела на сына вождя, сжавшись в комочек.
– Что ты делаешь в шатре Олеха?!
Не дожидаясь ответа девушки, Колуч шагнул к Олеху и рывком поднял его на ноги. И тут же ударил. Олех в долгу не остался и через пару мгновений оба парня вывалились из шатра и продолжили валять друг друга в пыли на глазах жителей кочевья. Никто из наблюдавших за дракой сына Айлука и его же внука не посмел вмешаться. Ферюзе так и не осмелилась выйти из шатра, а сидела, уткнувшись лбом в колени и что-то быстро шептала: может, молила о чем-то степных богов.
Двоих сцепившихся парней разнял лишь звук хлыста, разрезающего воздух. Олех и Колуч отпрянули друг от друга, и увидели Айлука, который с грозным видом стоял, сжимая хлыст в руке. Окинув этих двоих хмурым взглядом, вождь кивнул на свой шатер и Олех с Колучем пошли за вождем, отряхиваясь по дороге от пыли.
Айлук, усевшись в шатре на свое место, выжидающе посмотрел на провинившихся. Первым заговорил Колуч:
– Отец, я застал утром в шатре у Олеха Ферюзе. Он нарочно это сделал, зная, что мне нравится эта девушка. Я собирался сделать её своей женой!
Айлук перевел взгляд на Олеха. Парень растерялся. Вот попал в переплет! Признайся он, что всю ночь спал и до Ферюзе не дотронулся, не поднимут ли его на смех степняки? И сказав, что девушка сама пришла к нему, не сделает ли он ей хуже? Как быть?
– Олех? – Айлук ожидал ответа внука.
– Да, Ферюзе была в моем шатре, – нехотя подтвердил сын Ярыша.
– Пусть Ферюзе скажет, – отдал распоряжение вождь и Колуч пошел за девушкой.
Ферюзе выглядела испуганной, она вся сжималась от грозного взгляда Колуча. Увидев Олеха, девушка вырвалась из рук сына вождя и села на колени рядом с Олехом.
– Ферюзе, по доброй ли воле ты провела ночь в шатре Олеха? – Айлук внимательно следит за реакцией девушки. А она, густо покраснев, стыдливо кивнула и чуть слышно прошептала:
– По доброй воле.
Олех, кинул на девушку вопросительный взгляд, пытаясь понять, стоил ли ему признаться как все было или нет. Ферюзе поймала этот взгляд, но никак не дала знать, что ему делать.
Айлук развел руками:
– Ну, если все случилось по взаимному согласию, то теперь ты Ферюзе – жена Олеха и хозяйка в его шатре. Ступайте, а ты Колуч – задержись. Поговорим с тобой.
До шатра Олех с Ферюзе шли молча, провожаемые любопытными взглядами степняков. Но лишь скрылись от посторонних глаз за пологом шатра, Олех тут же спросил:
– Почему ты не сказала, как все было?
Ферюзе опустила голову и только спустя несколько мгновений посмотрела на Олеха: взгляд был виноватый и испуганный.
– Ты что? Девушка, которая сама пришла в шатер к мужчине, это позор для всей её семьи!
– Но ты же пряталась, а это другое дело…
Ферюзе грустно улыбнулась:
– Кто бы стал меня слушать? Но что толку теперь вести разговоры? Ты мой муж, а я твоя жена…
Олех раздраженно вздохнул: вот удружила! Какая из этой девчонки жена? Ей еще в куклы играть, да мамкины сказки слушать! Видимо, все эти мысли четко отразились на лице парня, потому что синие глаза девушки потускнели, спина ссутулилась, и Ферюзе показалась еще беззащитнее и младше. Олех ничего больше не стал говорить. Действительно, чего теперь искать виноватого, вождь принял решение и не Олеху его оспаривать.
Девушка убежала за своими нехитрыми пожитками в шатер родного дядьки, а Олеху предстояло еще объяснение с Рогдаем. Весть о том, что Олех и Ферюзе этой ночью стали мужем и женой, и вождь великой степи скрепил этот союз своим словом, быстро облетела все кочевье. Кто-то недоуменно пожимал плечами, а кто-то лукаво ухмылялся – парень-то не промах! Только появился в степи, а уже себе забрал первую красавицу кочевья, да еще из– под носа Колуча! Что-то грядет… Видать, не просто так Ярыш отправил в степь своего сына.
Сам Колуч метался в ярости в своем шатре. Тут же была и его матушка Сарба. Женщина горестно вздыхала и качала головой:
– А я предупреждала тебя, сынок. Не спроста он явился сюда. Видишь, как себя показал. В доверие к вождю втерся, невесту твою украл. А что дальше? Ежели так и будешь сквозь пальцы смотреть, то скоро Айлук его назовет своим наследником!
От этих слов лицо Колуча болезненно скривилось и парень упал на пол, уткнувшись лицом в колени матери:
– Убью щенка! Убью, а Ферюзе себе заберу!
Сарба испуганно ахнула:
– Да на кой она тебе нужна, порченная? Мало ли красавиц в великой степи? А с Олехом хитростью надо, чтобы на тебя никто не подумал. Он в степи совсем недавно, ничего не знает. А вокруг столько опасностей… Понял меня, сынок?
Колуч поднял глаза на матушку и кивнул, мстительно ухмыляясь.
Рогдай мрачно выслушал новость о том, что ему теперь придется перебраться в другой шатер. Вот значит как. Пока он всю ночь слушал рассказы пастухов про обычаи степи, Олех время зря не терял. И Рогдаю не было бы никакого до этого дела, если бы женой Олеха стала любая другая девушка, но только не Ферюзе! Забрав свой мешок, прежде чем покинуть шатер, Рогдай бросил брату:
– Ты это на зло мне, да? Нарочно выбрал её, потому что она мне понравилась?
Олех от таких обвинений растерялся. Подскочив к брату, он встряхнул того за плечи:
– Рогдай, да ты что? Да я не трогал её!
Но Рогдай вывернулся и выскочил из шатра, как ошпаренный.
Глава 8
Добравшись до Долины Предков, Лайда в ожидании Арсая уселась на освещенное солнцем открытое место недалеко от обрыва. Лайда была уверенна, что Арсай вот-вот появится. И когда через несколько минут до слуха Великой донесся скрежет камней и магия в воздухе сгустилась, Лайда довольно улыбнулась – вот и чужак.
Арсай выглядел иначе чем в первую встречу. Чужак явно посетил лавки Златограда и сменил вычурные и слишком легкие чужеземные одежды на более подходящее одеяние. На нем красовались штаны из плотной ткани, шерстяная рубаха и плащ, подбитый мехом. Бровь Великой удивленно приподнялась – чужак собирается здесь задержаться? Зачем ему теплый плащ? В холмы вот-вот придет жаркое лето и даже ветер со Студеного озера не помешает долгожданному теплу разлиться по Бескрайним холмам. Или же, чужак думает, что здесь круглый год царит стужа и холод? Тем лучше…
Но на этом Арсай не перестал удивлять Лайду. В руках у чужака был внушительный сверток. Да и сам Арсай выглядел чуть ли не торжественно. Он нисколько не удивился тому, что Лайда ожидает его. Видимо, тоже почувствовал её магию. И эта связь очень не нравилась Великой. С момента бегства Тархи прошло много столетий, в холмах сменилось не одно поколение. А приближение Арсая отзывается вспышкой магии и чужой и родственной одновременно. Как такое возможно?
Остановившись в двух шагах от Лайды Арсай склонил голову в приветствии и усевшись напротив, протянул Великой сверток. Лайда вопросительно посмотрела на чужака, не торопясь принимать подношение.
– Я побывал в городе с золоченными крышами…Златограде. Увидел красивую материю и решил преподнести её в знак добрых намерений и чистых помыслов, – голос Арсая был наполнен мягкостью и доброжелательностью. Лайда улыбнулась уголками губ и благосклонно кивнула. Арсай внутренне возликовал – он знал, что дикарка не откажется от подарка. Приручить эту дикарку будет легче, чем он ожидал.
Убрав сверток за спину, Лайда, напрямую спросила:
– Я чувствую в твоей магии родственную связь. Почему? Прошло много столетий, как Великая Тарха появилась в холмах.
Арсай даже растерялся – это отразилось на его лице, и было видно, что его растерянность искренняя.
– Ты наследница той, кого вы величаете Великой Тархой. А я наследник старшей сестры Тархи – Уланды. Мы хоть и очень дальние, но родственники.
– Но сменилось столько поколений, – Лайда недоверчиво отнеслась к словам Арсая.
– Сколько? Уланда была моей прабабкой…
Глаза Лайды распахнулись от удивления.
– Я хочу убедиться в этом сама…
Лайда вытянула вперед правую руку раскрытой ладонью вверх и Арсай протянул свою – он тоже хотел разобраться в таком странном явлении. Ладони магов соприкоснулись и Лайда словно нырнула в глубь веков и то, что она видела поражало её больше и больше. Великая Тарха, прибыв в Бескрайние холмы и наделив их своей магией, наделив женскую часть своего народа этой магией, не смогла передать свое долголетие. В то время, как в холмах сменилось восемь поколений, в Леании сменилось только три поколения.
Арсай тоже был удивлен этим открытием. Но его острый ум тут же решил использовать открытие в свою пользу:
– Вот видишь, Великая Лайда, благословенная земля Леания дарует людям долголетие. А в ваших суровых краях женская красота слишком быстро отцветает. В твои годы женщины Леании еще рожают детей и радуют мужей красотой лица и молодостью кожи. Магия Леании сохранит твою красоту, Лайда, стоит лишь вернуться на родную землю.
Приторная сладость голоса чужака пробиралась под кожу Лайды, растекалась по венам, отравляя женское самолюбие ядом. Что-то внутри Великой кричало о том, чтобы она не слушала ядовитые речи Арсая и немедленно прогнала его. Лайде большого труда стоило сохранить невозмутимость. Она подняла серые глаза на Арсая и из последних сил, сохраняя спокойствие, ответила:
– Женская красота и молодость еще не залог счастья. Ступай на свой корабль, чужак. Сегодня я не хочу больше тебя слушать.
Дождавшись, когда Арсай скроется на тропинке, ведущей к обрыву, Великая поднялась и побрела в сторону священной пещеры. На своих плечах Лайда ощущала неимоверную тяжесть. Внутри все сжималось от слов Арсая о том, что её красота и молодость увядают. В голове появилась предательская мысль: а не оттого ли они ссорятся с Ярышем, что степняк стал замечать эти признаки увядания?
Рядом со священной пещерой бил родник. Опустившись на колени, Лайда окунула в ледяную воду ладони, а потом плеснула водой в лицо. Еще раз и еще. Ледяные брызги словно смывали с кожи яд приторных речей Арсая, возвращая Лайду в ее обычное состояние. Тяжесть с плеч спала, сердце перестало рваться пойманной птицей. Лайда усмехнулась про себя: "Силен ты чужак, хитер и ловок. Но и я не так проста, как ты думаешь".
Сверток, что принес Арсай Лайда так и не развернула. Бросила его возле входа в священную пещеру. Великая Тарха сама решит, что делать с этим подношением.
Пожиток у Ферюзе было немного. Но среди вороха одежды и женских побрякушек Олех заметил большой обтянутый кожей бубен. Он с удивлением рассматривал сей предмет, не решаясь дотронуться:
– Что это, Ферюзе?
Девушка, улыбнулась и с нотками гордости ответила:
– Это бубен моего деда. С его помощью он разговаривал с духами и меня научил.
Девушка ласково погладила натянутую кожу бубна, словно это было живое существо. Олех с удивлением смотрел на Ферюзе – вот чудная. Но к бубну не прикоснулся – хоть Ферюзе и говорит, что она владеет даром, а не волшебством, а все же магические предметы лучше без надобности не трогать.
Очень скоро девушка поборола смущение и неловкость от своего нового положения жены и принялась приводить внутреннее убранство шатра в порядок. Олех, чтобы не путаться под ногами и не мешать решил поговорить с Рогдаем. Но побродив по кочевью брата так и не встретил, кто-то из степняков сказал, что его сродник ушел с пастухами на дальнее пастбище.
На душе у парня было муторно. Ссора с Рогдаем тянула за сердце, ведь он по сути единственный родной человек в этой великой степи. Обида Колуча тоже, конечно, ему не безразлична, но своей вины Олех не чувствовал. Если все так и есть, как сказала Ферюзе, то Колуч скоро забудет о девушке.
Но что самому Олеху теперь делать с нежданной женой? Ответ нашелся, хоть и не сразу. Как только они вернутся в холмы, Олех все как было расскажет отцу. Ярыш, как сын вождя признает их свадьбу несостоявшейся – ведь ничего промеж ними не было. Ферюзе останется в холмах, и потом устроит свою судьбу с тем, кого полюбит и выберет сама, согласно законам холмов. Осталась самая малость – объяснить все это самой Ферюзе…
Но объяснение пришлось отложить. В шатре Олеха ждал обед, приготовленный Ферюзе. Похлебка с бараниной расточала ароматы приправ и Олех почувствовал, что если не поест, захлебнется слюной. Стало даже стыдно за свои помыслы о расставании – Ферюзе так старается, хлопочет. Но она же совсем еще девчонка!
На великую степь опустился вечер, а Рогдай так и не вернулся в кочевье. Дальнее пастбище на то и дальнее, что дорога туда не близкая. Но рано или поздно Рогдай вернется и ему придется выслушать Олеха. Успокоившись такими мыслями Олех зашел в свой шатер и замер. На его ложе, на бараньих шкурах устроилась Ферюзе, стыдливо прикрывая одеялом обнаженное тело. Почти потухший очаг слабо освещал шатер и скрыл яркий румянец, разлившийся по щекам парня.
Олех кинул по другую сторону очага какую-то шкуру на пол и улегся, повернувшись спиной к Ферюзе. Но тут же услышал шорох и почувствовал прикосновение ручки девушки к своему плечу:
– Олех, мы теперь должны спать вместе, – в голосе девушки чувствовалось смущение. Парень, не поворачиваясь ответил:
– Иди спать. Мне тут удобнее.
Но Ферюзе была настойчива. Она прижалась к спине Олеха и уткнулась носом в шею парня, вызвав у того приятную дрожь.
– Ферюзе… зачем? Мы же не муж и жена на самом деле. Приедем в холмы, мой отец даст тебе свободу и ты найдешь себе мужа по сердцу. А не так как у нас получилось…
Но девушка почему-то не обрадовалась такому предложению. Она, вернувшись на ложе и укрывшись одеялом, спросила:
– Я тебе не нравлюсь? – в голосе девушки Олех услышал слезы и страдальчески вздохнул. Он так и знал, что убедить Ферюзе будет сложно. Повернувшись лицом к девушке он ласково, как умел, объяснил:
– Нравишься. Но по законам холмов тебе еще рано выходить замуж. И то что случилось с нами – не правильно. Мы не должны были стать мужем и женой. Понимаешь?
Ферюзе покачала головой, но ничего больше не сказала. Укрывшись одеялом она затихла. Олех долго прислушивался к тишине, боясь услышать всхлипы и плач девушки. Но ничего такого не последовало.
Следующим утром в шатре Олеха и Ферюзе появился Колуч. Олех напрягся, отодвигая за спину Ферюзе, но Колуч неожиданно улыбнулся и вполне миролюбиво сказал:
– Олех, я поговорить пришел. По-родственному…
Олех, обернувшись к Ферюзе, указал ей глазами на полог и девушка послушно покинула шатер, оставив мужчин вдвоем.
Олех уселся на бараньи шкуры и Колуч последовал его примеру. Так и сидели внук вождя и сын вождя, глядя друг другу в глаза. Нарушить молчание решил Олех:
– Ну, говори, раз пришел.
– Нехорошо у нас получилось с тобой, Олех. Мы все-таки не чужие друг другу. Ну, раз у вас с Ферюзе все полюбовно, мешать не стану. Но надо нам с тобой не просто помириться, а начать уже доверять друг другу. Вот за этим я и пришел.
Олех согласно кивнул головой:
– Да я не против. Намерено я тебе дорогу не переходил и злых помыслов в сердце не ношу.
– Вот и хорошо. Но, в степи есть такой замечательный обычай – братание. Мы не братья, а побратаемся и все обиды друг другу простим и клятву принесем– злых помыслов в сердце не носить против друг друга. Ну что, будем брататься? – при этом глаза Колуча светились радостью, азартом и бесшабашным весельем. Олеху так уже надоели обиды и ссоры последних дней, что он заразился азартом Колуча и искренне рассмеялся:
– Ну, давай побратаемся! А то дядькой мне тебя называть не хочется.
– Тогда сегодня вечером и проведем обряд. Я пока распоряжусь все приготовить.
Колуч вышел из шатра. Олеху стало легко и радостно на сердце – как все-таки хорошо, что все разногласия с Колучем разрешились. Эх, еще бы с Рогдаем поговорить…
Ферюзе явилась в шатер с миской, полной лепешек и с кувшином молока. Деловито раскладывая перед очагом нехитрое угощение, она не удержалась от вопроса:
– Зачем он приходил?
В голосе девушки хорошо проскальзывали нотки страха и недоверия. Олех бросил взгляд на Ферюзе: под глазами девушки залегли синеватые тени, будто та не спала всю ночь. И так худенькая, сейчас она вообще показалось парню неоперившимся птенцом, который изо всех сил пытается казаться уже взрослой и сильной птицей. Ферюзе смутилась под изучающим взглядом Олеха и на щеках девушки появился румянец, она отвела глаза. Смущение Ферюзе передалось и Олеху.
– Колуч хочет помириться и провести обряд братания. Ты что-то слышала про этот обряд?
Девушка, глядя на очаг, лишь бы не встречаться взглядом с Олехом, ответила:
– Что-то слышала от деда. Обычно этот обряд шаман проводит, но можно попросить и кого-то из старейшин кочевья. Те, кто братается из одного кувшина пьют кровь животного и приносят клятву.
Олех передернулся: он не был неженкой, но пить кровь? И отказаться тоже нельзя – подумают, что он таит в сердце злые помыслы.
Ферюзе в отличии от Олеха, совсем не испытывала радости от предстоящего её мужу обряда. Сам обряд не вызывал у девушки дурных мыслей, но вот то, что предложил провести его Колуч, как раз и вызывало какое-то нехорошее предчувствие. Чем бы не занималась в этот день Ферюзе, мысли все равно возвращались к предстоящему обряду и в груди что-то скребло и беспокоило.
Возвращаясь с ведром воды от колодца, девушка заметила как возле крайнего шатра о чем-то переговариваются Колуч, Вассил и еще пара друзей сына вождя. Судя по словам долетевшим до слуха девушки, речь у них шла именно про обряд, а Вассил рукой указывал в сторону от кочевья. Тревожные предчувствия усилились. Почему они хотят провести обряд в стороне от кочевья?
Чтобы избавиться от дурных мыслей или, наоборот, утвердиться в своих догадках, Ферюзе прибегла к своему проверенному способу– обратиться к духам. Олеха в шатре не было и значит, никто не помешает. Ферюзе разожгла очаг, щедро сыпанула в огонь сухой порошок дух– травы и, закрыв глаза, ударила в дедов бубен.
Олех явился в шатер лишь вечером, когда на степь стали спускаться сумерки. Весь день парень провел на охоте и сейчас положил к ногам Ферюзе добычу. Но девушка даже и не глянула на охотничьи трофеи, а кинулась к мужу:
– Олех, ты не должен идти с Колучем! Он задумал недоброе!
Олех даже отшатнулся от Ферюзе – та была будто не в себе: растрепанные волосы, заплаканные глаза.
– Ферюзе, да что на тебя нашло? Ты слишком плохо думаешь о Колуче. Мы с ним не чужие друг другу, не может он зло задумать. Напротив, мы мириться едем.
Но Ферюзе обняла ноги мужа и всем своим худеньким тельцем попыталась удержать Олеха:
– Нет, не верь ему! Мне духи сказали, что он задумал зло!
Олеха все эти разговоры о духах вывели из себя:
– А ты бы поменьше с этими духами общалась! Их советы боком потом выходят!
Олех разжал руки Ферюзе и собрался уже выйти из шатра, но возле полога обернулся. Девушка сидела на полу и вся ее сгорбившаяся фигурка говорила об отчаянии. Лицо девушка закрыла ладонями, плечи Ферюзе вздрагивали от беззвучного рыдания. Олеху стало не по себе. Вот странная она. Ей то что за печаль, если с ним что-то и произойдет? Чего так убивается?
Парень хотел было вернуться, как-то успокоить Ферюзе, сказать ей что-то ласковое, хорошее. Да только не знал он таких слов на языке степняков, да и что именно говорить – тоже не знал. Помявшись пару мгновений перед пологом, Олех с тяжелым вздохом все-таки вышел из шатра. Ничего, вот проведут они с Колучем обряд, он вернется живой и невредимый. И они вместе с Ферюзе посмеются над её страхами.
Колуч уже поджидал Олеха возле крайнего шатра кочевья. Олех вскочил в седло и направил коня вслед за конем Колуча. Ехали молча. Олех испытывал странное чувство, двоякое. С одной стороны была бесшабашная радость – он чувствовал себя настоящим степняком, свободным как ветер в поле. И никто ему не указ– матушка далеко, некому ворчать да выговаривать. А обряд пройдет – и станет своим среди родичей отца. А с другой стороны Олех постоянно мысленным взором возвращался к сгорбленной фигурке Ферюзе, застывшей посреди шатра. И тревога отравляла радость, смутное беспокойство словно теребило струны души, отвлекая от беззаботности и веселья.
Олех обернулся – кочевье темнело тонкой полоской на горизонте, почти сливаясь с почерневшим небом. А впереди уже виднелись отблески большого костра, к которому и скакал Колуч.
Возле костра их ожидали. Вассил, еще двое молодых степняков, да старик, которого Олех видел впервые. Старик поднял глаза на прибывших и Олех почувствовал дрожь пробежавшую по спине – в глазах старика отражались языки пламени и от того вид его был страшен. Старец был невысок, худосочен и настолько дряхл, что ему приходилось опираться на палку даже когда он сидел. Он сделал знак рукой и двое молодых степняков подхватив его под руки, подняли на ноги. Старик, прищурясь, посмотрел на Олеха и поманил его костлявым пальцем. Парень подошел к старику и, как того требовал обычай, поклонился старцу, приветствуя.
