Текст книги "Народ Тарха (СИ)"
Автор книги: Татьяна Бегоулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Глава 5
Стоило Лайде очутиться в Долине Предков, как она вдруг ощутила необычайное тепло, исходящее от её оберега, который она носила под туникой. Великая коснулась ладонью оберега, через ткань туники погладив выгравированные магические символы и мысленно призвала Великую Тарху в помощь.
Долина медленно и не спеша просыпалась под теплыми лучами восходящего солнца. Лайда, закрыв глаза прислушалась к сонному дыханию холмов. Ни одного незнакомого слуху звука. Журчание ручья, шепот травы под ласковым касанием ветра, отдаленный щебет птиц. И все же…
Вдруг словно порывом ветра до Лайды донеслась волна сильной магии. Чужой магии. Великая распахнула глаза.
Чужак поднимался со стороны обрыва, по давно забытой горной тропе, по которой когда-то в холмы поднялись те, кто шел за Тархой. Лайда потянулась рукой к рукояти клинка, но это осторожное движение привлекло внимание чужака и он резко вскинул голову.
Лайде показалось, что она словно проваливается в эти огромные карие глаза. Налетевший порыв ветра растрепал черные волосы незнакомца и открыл взору Великой бронзовое от загара лицо. Лайда мотнула головой, будто отстраняясь от чего-то липкого и неприятного. Карие глаза чужака перестали затягивать в омут и Лайда смогла разглядеть во всех деталях того, кто без приглашения посмел вторгнуться в холмы. Невысок, но хорошо сложен. Некое изящество в движениях и посадке головы показывало, что этот человек, скорее всего, знатного происхождения и не знаком с тяжелой работой. Ворот рубахи, расшитый золотой нитью, подтверждал догадки Лайды. Одежда не подходящая для жизни в холмах – слишком тонкая, такая не защитит от холодного ветра Студеного озера. Рубаха, поверх которой накинут короткий плащ с рукавами, да штаны, все также расшитые золотой нитью. Лайде на миг стало смешно. Слишком несуразным смотрелся этот чужак в холмах разодетый, словно девица на празднике золотого цветка. Еще один пристальный взгляд на лицо чужака – и бровь Лайды изогнулась в недоумении. Сколько ему лет? Этот чужак не юнец, но и не умудренный годами мужчина. Однако, сила которую и не пытается скрыть незнакомец, слишком велика. Лайда даже кончиками пальцами ощутила, как в воздухе разливается что-то чужеродное, приторно– сладкое, липкое. И тут же вспыхнула лицом, глаза гневно сверкнули. Как смеет это чужак, здесь в холмах, применять приворотные чары?! Против Великой!
Арсай, стоило ему подняться по тропе, не успел сделать и шага, как увидел, что он не один. В нескольких метрах от него стояла светловолосая женщина, одетая так, как одеваются мужчины в Леании. Рука незнакомки лежала на рукояти меча, готовая в любой момент обнажить его. Женщина – воин? В другой момент Арсай с интересом бы рассмотрел такую диковинку, но сейчас нужно подумать о безопасности. Сам Арсай не был искусным воином. Зачем? Его магия служит надежнее любого клинка, достигает цели быстрее любой стрелы. Но здесь Арсай не хотел показывать боевую магию. Его противник всего лишь женщина, красивая женщина. И здесь поможет не боевая, а совсем иная магия… Арсай никогда не применял приворотную магию в целях, для которых она и была создана. Но сейчас без неё не обойтись.
Маг сильно удивился, когда заметил, что светловолосая незнакомка отмахнулась от его приворотных чар, как от назойливой мухи. А когда серые глаза воительницы грозно сверкнули, понял, она догадалась о его попытке приворожить.
Арсай тут же улыбнулся и развел руки в стороны, словно показывая, что он без оружия. Кем бы не была это молодая женщина, но доверчивой её никак не назовешь. Ни единый мускул не дрогнул на её лице, а глаза продолжали пытливо следить за каждым его движением.
Арсай, сделав осторожный шаг навстречу, проговорил:
– Я прибыл с миром. Я не враг.
Лайда позволила себе лишь на миг поддаться привычной напевности языка Тарха, на котором читались заговоры и молитвы. Но который безвозвратно ушел из обычной речи её народа. И именно поэтому Лайда не поняла того, что сказал незнакомец. Зато её оберег мгновенно отреагировал на речь чужака. Великая почувствовала, что тепло, исходящее от оберега, перерастает в сильный жар и инстинктивно коснулась его рукой. И случилось то, чего не ожидала Великая – незнакомые слова, слетевшие с уст чужака, вдруг стали ясны и понятны, будто язык на котором он говорил, был знаком Лайде с детства.
– Ты не враг? – переспросила Лайда, уже не удивляясь тому, что говорит на языке Великой Тархи. Арсай просветлел лицом – если эта воинственного вида женщина понимает его, значит, он нашел тех, кого искал! Маг улыбнулся как мог дружелюбней и кивнул:
– Я не враг.
– Тогда зачем ты явился сюда? Ты говоришь на языке врага народа Тарха!
– Я ищу тех, кто ушел вслед за Тархой.
– За Великой Тархой!
Арсай прижал руку к груди, пытаясь жестами расположить к себе эту несговорчивую дикарку.
– Я всего лишь хочу восстановить справедливость. Я знаю, что Тарха, Великая Тарха не задумывала ничего дурного против своих сестер. Её оклеветали.
Лайда смерила незнакомца недоверчивым взглядом. Кем бы не был этот чужак, он что-то утаивает.
– Как ты нашел нас?
Арсай вынул из кармана пояса серьгу Хореи:
– Это украшение принадлежало одной из младших сестер Великой Тархи. Оно и указало мне путь.
Лайда с интересом рассматривала серьгу, в руках чужака. Невероятно, но и по сей день женщины народа Тарха носят украшения, подобные этому. Те же узоры на металле, способ огранки камней. Народ Тарха хранит обычаи.
Арсай принял интерес незнакомки за хороший знак и заговорил:
– Мое имя Арсай. Я прибыл из благословенной Леании. А как твое имя?
Лайда словно очнулась и резко ответила:
– Мое имя тебе ничего не скажет, как и мне твое имя не говорит ни о чем. Я не знаю о твоей родной земле ничего, и впервые слышу её название.
Арсай мягко, словно уговаривая капризного ребенка, продолжил:
– Но я могу поведать. Ведь Леания была родной землей той, кого вы величаете Великой Тархой.
– Да, и из которой ей пришлось спасаться бегством, спасая свою жизнь и жизни тех, кто доверился ей. Так ли уж благословенна земля, в которой родные сестры готовы оклеветать и лишить жизни?
Арсай грустно вздохнул:
– Это печальная страница в истории моей земли. Затем я и искал вас – чтобы восстановить справедливость. Народ Тарха имеет право вернуться в Леанию и взять то, что принадлежит ему. В том числе претендовать на престол…
Лайда вздернула голову, словно этот чужеземец оскорбил её непристойным предложением:
– Мой народ никогда не уподобится тем, от кого в свое время нас спасла Великая Тарха!
Арсай сдержал рвущееся наружу раздражение: как же сложно с этой дикаркой!
– Я могу показать тебе Леанию. Прямо сейчас. Только коснись моей ладони, – Арсай протянул раскрытую ладонь и ободряюще улыбнулся. Лайда хмыкнула: это чужак считает, что она его боится? В Великой боролись противоречивые чувства. С одной стороны – зачем ей знать о какой-то Леании, если она уверена, что бы она не увидела, это не имеет никакого значения. Её дом в холмах, и её народ останется в холмах, что бы не сулил это чужак. А с другой стороны – чем больше она узнает о чужаке, тем легче будет справиться с ним.
Лайда кивнула и приблизилась к чужеземцу. Она положила свою ладонь поверх ладони Арсая и кивнула, давая разрешение. Арсай сжал ладонь дикарки и перед взором Лайды появился песчаный берег, лазурные волны и жаркое обжигающее солнце, которое заливало своим светом все вокруг. Потом перед взором Великой проплыли зеленые луга, голубые кляксы озер, возделанные поля и разноцветные шатры. Нос Лайды тут же почувствовал запах молока, горячих лепешек и жаренного мяса. А слух уловил мелодию, которая так напоминает колыбельную, которую женщины народа Тарха поют своим детям.
Лайда мотнула головой и видение рассеялось. Великая убрала свою ладонь и равнодушно пожала плечами:
– Ничего особенного. Все то же, что и здесь. Зачем нам бросать свои дома, ради неизвестности? Что есть в твоей Леании, чего нет здесь?
Арсай принялся перечислять:
– В Леании плодородные земли, которые дважды в год приносят богатый урожай. В Леании тепло и солнечно, а здесь дует холодный ветер. Там вас ждет сытая и вольготная жизнь. А что есть здесь, чего нет в Леании?
Лайда усмехнулась и от этой усмешки у Арсая пробежали мурашки:
– Здесь есть безопасность и свобода для моего народа. А большего нам и не надо. Ты зря проделал этот путь, Арсай. Мой народ, народ Тарха останется здесь. Уходи.
Но Арсай заупрямился:
– Как ты можешь решать за весь народ? Созови их, я расскажу им о Леании и пусть они сами решат, что им нужно.
Глаза Лайды грозно сверкнули:
– Я Великая Лайда, правительница народа Тарха, её наследница и преемница! Во мне течет кровь Тархи и я решаю, что нужно моему народу! Не смей даже и думать о том, чтобы поселить смуту в сердцах моего племени! Я убью тебя прежде, чем хоть одно слово сорвется с твоих уст!
Арсай невольно засмотрелся на эту дикарку. Было в ней что-то будоражащее, непокорное, необузданное, что хотелось подчинить, приручить. В его глазах промелькнуло изумление и восхищение. А губы повторили:
– Лайда… Твое имя Лайда…
Когда Арсай вернулся на свой корабль, то отдал приказ отправляться к тому граду с золотыми крышами. Нужно пополнить запасы воды и провизии. На губах мага играла довольная улыбка. Он даже и не думал, что его путешествие обернется такой удачей. Он довольно быстро нашел тех, кто ушел с Тархой. Всего-то и нужно было переплыть Солнечное или Лазурное море. Удачей маг посчитал и встречу с Лайдой – самой правительницей людей, которые называют себя народом Тарха. Арсай усмехнулся. Тарха, пусть и не в Леании, пусть в чужой земле, но смогла стать Великой. Её имя так чтят эти дикари, что можно позавидовать.
Лайда заинтересовала Арсая, и весь путь до Златограда маг размышлял, чем соблазнить эту дикарку, как привлечь её на свою сторону. То, с какой легкостью она отмахнулась от приворота, означало, что дикарка и сама владеет магией. Сильной магией. Обмануть такую непросто. Она не соблазнилась даже возможностью занять престол Леании. Да и сама Леания дикарку не волновала.
Арсай посмотрел на бегущие по небу облака и поежился – как можно жить в таких условиях и не желать поселиться там, где круглый год царит тепло и солнце. Арсай вспомнил Ксану и вздохнул – как бы не были велики его планы, тоска по любимой сжимала сердце. Но ничего, он вернется и бросит к ногам любимой все сокровища Леании. Она станет Великой и Прекрасной Ксаной, так будут величать жену правителя Леании Арсая Первого!
И тут новая догадка озарила мага. Лайда, прежде всего, женщина. Как не была бы она воинственна, но сладкие речи и пылкие признания не могут не растопить сердце дикарки. Вряд ли она избалована подобным вниманием. Жизнь в этом неприветливом краю тяжела, и мужчинам, наверняка, приходится трудиться в поте лица, тут не до ухаживаний. Арсай потер руки в предвкушении – да, он затеет игру с этой дикаркой и она попадется в его сети. А дальше… Если в ней и впрямь течет кровь Тархи, то она имеет право претендовать на престол Леании. Они взойдут на престол вместе, как соправители или же… Арсай потянулся – лучше не загадывать наперед. Там будет видно.
Ярыш, заложив руки за голову, растянулся возле костра и уставился в звездное ночное небо. Вот уже несколько дней он не возвращается в лагерь, хотя его собратья охотники давно уже спят в своих шатрах под боком у любимых жен. Слова, брошенные им в пылу ссоры, не давали покоя степняку. Он знал, что больно ранил Лайду неосторожными речами, и раскаяние тревожило его сердце. Сколько лет они уже вместе с Лайдой и ни разу их разногласия не выливались в серьезную ссору. Так не нужно и начинать – такие размолвки до добра не доведут. Наверняка, Лайда сейчас переживает и из-за Олеха, и из-за мужа. Негоже так волновать Великую – это может отразиться на судьбах людей племени Тарха.
Ярыш усмехнулся, представив бурное примирение с Лайдой, и подкинул сухих веток в костер. Решено, завтра он вернется в лагерь и помирится с Великой.
Глава 6
Мартух, что вел в великую степь Олеха и Рогдая, был неразговорчив. Молодой мужчина ехал верхом впереди и всем своим видом показывал, что до этих двоих ему нет никакого дела. Но Рогдай и Олех сейчас и не замечали этого показного пренебрежения. Они во все глаза смотрели по сторонам – все вокруг было интересным и волнующим.
Покинув дом Кудая, парнишки, следуя за Мартухом, отправились к реке. Переправа на другую сторону, показалась жителям холмов, чуть ли не забавой. На огромном плоту, которым управляли жилистые гребцы, путешественники переправились на другую сторону. Стоило Олеху и Рогдаю сделать пару шагов по берегу, как тут же их лица исказились гримасой отвращения. Вокруг высились могильные курганы, и от одного из них по земле стелился дым. И Олеху и его брату захотелось поскорее миновать это место, где, казалось, в воздухе витает запах тлена и сгоревшей человеческой плоти. Но их проводник совершенно спокойно объезжал курганы, никуда не торопился, и вообще, вел себя так, будто вокруг не могильные курганы высятся, а растут и благоухают цветы. Зато когда курганы закончились, перед путешественниками предстала степь – яркой желто-зеленой гладью, что простиралась до горизонта, и манила и звала в свои просторы. Братья взволновано переглянулись – что ждет их в этих просторах, как встретит их вождь Айлук, что скажет им. Олех непроизвольно коснулся рукой щеки, на которой красовались глубокие царапины от когтей и досадливо вздохнул. В хорошем же виде он предстанет перед дедом. А вот Рогдая, казалось, совсем не волновал ни синяк под глазом, ни сломанный нос. Парень с довольным видом щурился от яркого солнца, которое заливало степь. Ветер трепал черные кудри парня и Рогдай выглядел беззаботным мальчишкой, которому посчастливилось вырваться из под строгого надзора.
– Далеко до кочевья вождя? – спросил Олех своего проводника. Но Мартух, сделав вид, что не понимает язык навязанного ему чужака, ничего не ответил. Тогда Олех повторил тот же вопрос на языке степного народа и Мартух удивленно обернулся:
– Ты знаешь язык степняков?
Олех кивнул:
– Конечно, знаю. Мой отец – степняк!
Мартух перевел взгляд на Рогдая и тот усмехнулся:
– Я тоже владею степным языком, да еще и лучше, чем Олех!
И это было правдой. Олех не отличался усидчивостью и покладистостью. Он вполне мог объясниться на языке степняков, если на то будет нужда. Но его никогда не интересовали тонкости и глубины этого знания. Другое дело – Рогдай. Он постарался перенять от матушки все её познания, постичь тайны чужих языков и ему это было, действительно, интересно. Рогдай гордился тем, что он один в холмах, не считая матушки, знает языки чужих земель. Когда его приятели спрашивали: зачем тебе это знание, если ты всю жизнь проведешь в холмах, Рогдай отвечал им загадочной улыбкой. Он был уверен, что рано или поздно, покинет холмы и тогда это знание ему пригодится.
Мартух посмотрел на солнце, которое уже начинало припекать и бросил через плечо:
– К вечеру будем на месте.
Дорога до кочевья вождя изрядно измотала Олеха и Рогдая. В степи некуда спрятаться от палящего солнца, которое здесь, казалось, припекало горячее, чем в холмах. В степи ветер был сухим и горячим и не мог остудить разгоряченное тело, как это делал в холмах холодный ветер, дувший со стороны Студеного озера. И лишь запах степных трав, разносящийся ветром, опьянял и дурманил.
Рогдай уже растерял весь запал и хотел одного: слезть с коня, умыться и спрятаться от солнца и ветра в шатре. Желания Олеха были примерно такими же. Мартух вдруг бросил через плечо:
– Вот и кочевье, – братья облегченно выдохнули. Впереди и впрямь показался дым от костров, темнели шатры и слышалось ржание лошадей и блеяние овец и коз.
Что поразило и Олеха и Рогдая – это цвет шатров. Все шатры были исключительно черного цвета. Не было и в помине того буйства красок, которое так привычно было видеть в холмах. У Рогдая скользнула мысль: "И как они отличают свой шатер от чужого?".
Мартух направил коня в сторону от шатров, туда где слышалось ржание лошадей и братья последовали за ним. Только они приблизились к кочевью, как прибывших тут же окружили степняки грозно крича и призывая спешиться. Мартух что-то торопливо бросил одному из степняков, тот отмахнулся и схватил под узды коня Олеха, продолжая грозно кричать. Шум, который поднялся в кочевье привлек внимание всех его обитателей. Мальчишки всех возрастов, оставив свои нехитрые забавы побежали к месту, откуда доносились воинственные и грозные крики. Женщины, выглядывая из шатров, без тени страха, а с большим любопытством рассматривали двух чужаков, которых обступили степняки.
Мартух все еще пытался втолковать что-то своим соплеменникам, показывая рукой на Олеха и Рогдая. Из криков и обрывков фраз Олех понял, что степняки не верят Мартуху, что тот привез вождю его внука. Олех скинул с себя пыльный плащ и закатал рукава холщовой рубахи, открывая письмена. Его действия привлекли внимание степняков. Они примолкли и с интересом уставились на руки Олеха. Один из мужчин, одетый в суконный халат и подпоясанный широким поясом, приблизился к Олеху и с хитрым прищуром уставился на татуировки Олеха. А потом, с удивлением в голосе, протянул:
– И впрямь, внук вождя великой степи. Неужто, сын Ярыша?
Олех кивнул, а степняк повернулся к Рогдаю:
– А ты, кто же таков будешь? – и ухмыльнулся, разглядывая синяки на лице парня.
– А я сродник Олеха, хоть и не степняк.
– Да что спорить, отведите их к Айлуку, вождь сам решит– самозванец или нет. Но дед Кудай признал в чужаке сына Ярыша, – снова заговорил Мартух.
Степняки загомонили, что Кудай зря говорить не станет, стало быть надо вести к вождю прибывших. Все тот же мужик в халате бросил Олеху:
– Ну, пойдем. Если ты и впрямь внук Айлука, то бояться тебе нечего. Но ежели обманул… – и мужик в халате скорчил зверскую рожу. Рогдай с интересом рассматривал одежду степняков. У того мужика в халате помимо этого предмета одежды имелись еще и широкие матерчатые штаны, которые были заправлены в сапоги на плоской подошве. Из под халата виднелась нательная рубаха, а голову прикрывал странный убор: матерчатый посередине и отделанный мехом по краю. Другие степняки были одеты или подобным образом или же, в кожаные безрукавки, одетые поверх рубах. Рубахи носились навыпуск и шились из самых различных материй: самые богатые носили шелковые рубахи.
Олех же, пока шли к вождю разглядывал шатры. Он заметил, что одинаковые с виду, они все-таки различались узором, который украшал полог шатра. Успел Олех заметить и любопытные женские лица, которые выглядывали из-за пологов.
Остановились только возле шатра на пологе которого, раскинув крылья, красовался белый степной орел. Мартух замер возле Олеха, а мужик в халате подойдя к шатру, опустился на колени возле полога и громко воскликнул:
– Айлук, вождь великой степи, твой народ ждет твоего решения. Прибыл из Большого Города чужак, называется сыном Ярыша. Не самозванец ли он?
Спустя несколько мгновений полог шатра откинулся и перед собравшимися появился вождь. Олех с волнением разглядывал высокого и совсем не дряхлого, но совершенно лысого старика. Седые брови и усы были белого цвета. Серые глаза внимательно осмотрели лица собравшихся и задержались на лице Олеха. Парень сделал так, как учил его отец. Он упал на колени и коснувшись головой земли, проговорил:
– Айлук, твой сын Ярыш передает тебе поклон. Прояви милость, дозволь остановиться в твоем кочевье.
Вождь, одетый в шелковый халат и суконные штаны, подошел к Олеху:
– Поднимись с колен. Коли ты внук вождя, так не валяйся в пыли.
Олех поднялся с колен и тут же крепкая рука Айлука схватила его за подбородок. Серые глаза вождя изучили каждую черточку на лице Олеха. И только потом Айлук вынес вердикт:
– Не врешь, сын Ярыша, это точно. Похож, похож. Но, пойдем в шатер, потолкуем.
– Айлук, я не один. Со мной Рогдай. Мой брат.
Вождь повернулся в сторону Рогдая и с недоверием окинул того взглядом:
– Брат?!
Рогдай вышел вперед, поклонился в пояс и пояснил:
– Мой отец приходится братом матушке Олеха. Сродники мы.
В шатре вождя великой степи было многолюдно. По правую руку от Айлука сидел Олех, а по левую руку вождя сидел Колуч – младший сын вождя. Рогдай и Мартух тоже сидели в шатре, а прислуживали гостям и хозяину шатра Сарба – жена Айлука и её младшая дочь Зея.
Настроение у Олеха было приподнятым – он и не ждал такой теплой встречи от Айлука, и тем более от Колуча. А младший сын вождя с интересом и доброжелательной улыбкой слушал рассказы Олеха о жизни в холмах и об Ярыше. Колуч был совсем не схож с Ярышем. Поставь их рядом – и не скажешь, что братья. Колуч в Сарбу пошел и лицом, и цветом волос – черными, как уголья в очаге. От Айлука лишь и достался высокий рост, да широкие плечи. Годами Колуч был ненамного старше Олеха и это смущало и смешило одновременно парня – ну как называть Колуча дядькой, ежели он лет на пять всего старше?
Сарба и Зея безмолвными тенями скользили по шатру, расставляя на расстеленной на земляном полу шатра скатерти угощения, убирая пустую посуду и по одному лишь взгляду вождя ту же покидали шатер. Зея была еще совсем девочкой, вряд ли вошедшей в пору цветения. Сарба смущала Олеха, поселяя в его душе чувство вины и тревоги. Он помнил рассказы отца о том, что законная жена вождя сильно переживала из-за связи Айлука с матерью Ярыша. Помнил Олех также и то, что это именно Сарба нашептала вождю о том, что Ярыш может посеять смуту в степи, желая стать вождем в обход законного сына Айлука– Колуча. А поджатые губы Сарбы и недобрые взгляды, что женщина бросала в сторону прибывших в степь гостей, подсказывали Олеху, что жена вождя тоже все помнит и от своего не отступится.
Рогдай же ни о чем подобном не задумывался. Он впитывал в себя каждое слово, сказанное степняками, запоминая произношение и интонацию. Когда вождь поинтересовался у гостей, что с их лицами, Олех начал было рассказ о происшествии в Большом Городе да запнулся, подыскивая слова. И тут же рассказ продолжил Рогдай, который так тараторил на языке степняков, что и не верилось, что парень вырос в совсем других краях. Айлук снисходительно улыбнулся, выслушав незатейливую историю о драке в темном закоулке Большого Города и не мог не поинтересоваться:
– Откуда ты, Рогдай, так хорошо знаешь степной язык?
– Так от матушки своей научился. Она много языков знает, вот от неё и я разумение перенял, как знал, что пригодиться!
Колуч добродушно рассмеялся и обратился к Олеху:
– А ты, Олех, почувствовал зов крови, раз прибыл в степь? Нравится тебе здесь?
– Здесь такой же простор, как и в холмах. Наверное, потому и Ярыш выбрал холмы, что они ему простором степь напоминают. Только солнце уж больно жаркое, не скрыться от него.
Колуч хитро прищурился:
– Ну, к солнцу и привыкнуть можно. А красивая молодая жена поможет! Что, Олех, нет у тебя еще невесты? Может, в степи отыщется твоя любимая?
Олех улыбнулся, но лишь покачал головой в ответ. Он и не думал еще об невесте. В холмах много красивых девушек, да только все время он посвящал обучению воинской науки, чтобы скорее в степь отправиться. Да и зачем она ему сейчас? Он по свету хочет поездить, подвиги совершить, с лютыми врагами сражаться! А невеста только мешать будет, да с толку сбивать! Обождет это дело.
– А ты, Колуч, сам-то обзавелся женой?
Колуч снова хитро прищурился:
– За этим дело не станет. Недолго еще в девках моей невесте ходить.
Однако на следующее утро Колуча словно подменили. И куда только подевалась добродушная улыбка и приветливый взгляд сына вождя? Олех видел, что Колуча тяготят какие-то мысли, а стоило парням встретиться взглядом, как Колуч тут же отводил карие глаза. Не нужно быть мудрецом чтобы понять, что случилось. Наверняка, Сарба принялась за старое – отравила душу сына подозрениями и намеками. Мол, не просто так явились сюда гости из холмов, то Ярыш желает хоть не сам, а через сына, но стать вождем степи. Олеху и смешно было от этих догадок и горестно. Никогда отец не говорил с ним о возвращении в степь, никогда Ярыш не подговаривал сына на темное дело – сеять смуту и раздор. И горестно было от того, что Колуч поверил навету. Когда в очередной раз Колуч и Олех встретились взглядом, Олех не выдержал:
– Колуч, ты мне ничего не хочешь сказать? Чего в гляделки играешь?
Но сын вождя наигранно весело улыбнулся:
– Чего ты Олех выдумываешь? Ты вот вчера говорил, что ты в холмах воином стал. А не желаешь показать свою меткость? Пойдем с нами на охоту?
Олех с готовностью согласился. Он не раз слышал от отца, что со степняками никто не может в меткости сравниться. Да и среди охотников Ярыш не просто так слыл самым метким – степняк никак! Олех загорелся – он ведь тоже степняк, хоть и в холмах рос. Неужто он уступит Колучу?
А вот Рогдай отказался от охоты. Чего он там не видел? Была охота по жаре по степи носиться. С самого утра парень горел желанием посмотреть на степных лошадок, да на овец, которых разводили степняки. Ему это ближе и понятней, да и будет о чем отцу рассказать, когда придет пора возвращаться в холмы.
Олеха отказ брата не удивил, а вот Колуч недоверчиво приподнял бровь. И когда охотники выехали за пределы кочевья, Колуч с пренебрежением спросил:
– Твой сродник что, увечный? Что ему за интерес на овец любоваться? Если есть силы в седло сесть, нечего слабаком прикидываться.
Олех каким-то чутьем понял, что Колуч пытается задеть его. Хоть через брата, но задеть. Зачем это ему? Неужто ссору затевает?
– У нас в холмах иначе живут. Конюхи и пастухи не увечные и не ущербные, эта работа ничуть не хуже остальных.
Тут заговорил близкий друг Колуча – невысокий, но крепко сложенный Вассил:
– Странно это, неправильно! Старики да калеки – вот кто должен в пастухи идти.
Но Олех не стал спорить, зная наперед, что не переубедит степняков. А Рогдай еще мальчишка совсем– его даже воином не назвали, так что ему можно и в степи на лошадей любоваться.
А Рогдай и впрямь забыл обо всем на свете. Стоя возле загона для низкорослых, мохноногих лошадок, парень с большим интересом наблюдал. Но вовсе не за обитателями загона. С другой стороны к загону подошла девушка и заговорила с нестарым, но худым и болезненного вида пастухом. До слуха Рогдая долетали лишь обрывки фраз, но он разобрал, что незнакомка интересуется здоровьем пастуха и по тому, как сокрушенно девушка качала головой, было ясно, что со здоровьем у пастуха не все хорошо. Рогдай невольно залюбовался этой степной красавицей. Она была совсем не похожа на девушек из холмов. Худенькая, хрупкая и от того кажущаяся беззащитной и слабенькой. Но вот её глаза ярко синего цвета смотрели смело, без тени смущения и лучились добротой. Черные волосы красавицы были заплетены в две косы, которые спускались до пояса толстыми змеями. Рогдай так залюбовался косами красавицы, что пропустил момент, когда девушка обратила свое внимание на разглядывающего её гостя. На лице появилась веселая улыбка, словно её совсем не смущает такое внимание, а забавляет. Рогдай, поняв, что его уличили в разглядывании красавицы, покраснел и торопливо развернувшись, пошел в сторону от загона. Через несколько шагов парень обернулся и заметил, что незнакомка, прикрыв губы ладошкой смеется и смотрит ему в след. Рогдай разозлился на себя: чего он, как сопляк, испугался-то? Чей не девица, чтобы краснеть. Эх, вот Олех бы точно не смутился! Он бы подошел да разговор завел. А теперь что делать? Вернуться? Глупо будет. Да и чего он ей скажет?
Вечером в кочевье устроили праздник. Айлук праздновал встречу с внуком, а заодно и удачную охоту, в которой участвовал Олех. Внук вождя был доволен собой – не посрамился, ни разу не промазал! И пусть он целился дольше, чем Колуч или Вассил, но ведь не промазал. На празднике Олеха посадили на почетное место рядом с вождем и по ласковому и радостному взгляду Айлука все в кочевье видели – Олех любимчик. Колуч тоже вроде успокоился и не выражал открыто недоверие и неприязнь к гостю. Он, казалось, не обращал внимание на то, что Олех сидел рядом с вождем, а ведь обычно он, Колуч, занимал это место. Все внимание Колуча было обращено на танцующих девушек и Олех тоже стал поглядывать в ту сторону. Степные девушки ни в танце, ни в одежде не были похожи на волшебниц холмов. Во-первых, в степи одежда девушек скорее скрывала их фигуру, а не подчеркивала так, как это было принято в холмах. Одежда обычно была из простых и не броских цветов тканей, и только дочери Айлука позволяли себе яркие цвета и богатые ткани. Зея, что сидела подле матери была в темно-зеленом шелковом платье, поверх которого была накинута замшевая безрукавка. А на ногах девушки красовались парчовые сапожки. Видно было, что младшую дочь Айлук балует. Зея не присоединилась к танцующим девушкам, а сидела рядом с матерью, преисполненная осознанием своей исключительности и красоты. Олех, бросив пару взглядов на Зею, заскучал и все внимание переключил на танцующих вокруг костра девушек. Олех слышал, как переговариваются Колуч и Вассил, обсуждая одну из девушек.
– Вассил, ты еще в прошлую полную луну говорил, что Ферюзе станет твоей женой. Что, не по зубам добыча? Вот от меня она не уйдет, затащу в шатер и никуда не денется!
Колуч с ухмылкой отпил вино из кувшина. Но Вассил пренебрежительно пожал плечами:
– Просто я ждал, когда она сама образумится и перестанет дичиться. Но раз такой расклад, то Ферюзе станет хозяйкой в моем шатре. Не видать тебе её Колуч!
Колуч в ответ беззлобно рассмеялся и толкнул друга в плечо. А затем, повернувшись к Олеху, спросил:
– Знаешь, кто моя невеста? Вон видишь красотку в синем платье? Так вот, это моя Ферюзе!
Тут вмешался Вассил:
– Не забегай вперед, Колуч! Я ведь не посмотрю, что ты сын вождя! Сегодня же затащу её в свой шатер и останешься ты, Колуч, ни с чем.
Олех посмотрел на девушку, про которую говорил Колуч. Не дурна, даже красива, но слишком уж худенькая, да ростом мала. У них в холмах такую молоденькую девчонку и к костру на половине воинов не пустили бы, а тут в степи – в жены уже берут. Девушка, будто почувствовав на себе внимание нескольких пар глаз, посмотрела в сторону парней. Обвела их насмешливым взглядом и засмеялась, будто нарочно дразня, повела плечиком и закружилась вокруг костра. Олех хмыкнул – хоть и зеленая совсем, а уже осознает, что красотой своей манит. Небось и дразнит Вассила с Колучом нарочно, потешаясь над ними.
Олех поднялся со своего места и подошел к Рогдаю, который сидел чуть поодаль. Брат будто и не видел и не слышал ничего вокруг – не отрываясь смотрел в сторону танцующих степных красавиц. Олех проследил за мечтательным взглядом Рогдая и подивился – никак и брат пленился красотой этой девчонки! Глаза мутные– будто в них дурманом плеснули. Олех с силой потряс Рогдая за плечо:
