Текст книги "Очаровательная лгунья (СИ)"
Автор книги: Татьяна Бегоулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 36
Подобрав под себя ноги, я уселась на нагретые солнцем камни. Импровизированным столом служил плоский валун, на нем Райлин и установил миску с мясом и флягу с водой. В рубашке супруга мне было таже некомфортно, как и в полупрозрачной сорочке. Рубашка так и норовила съехать с одного плеча из-за слишком широкого ворота, длины её хватало лишь на то, чтобы прикрыть мою филейную часть тела. Ситуацию спасала лишь невозмутимость Райлина. Он никак не комментировал мое одеяние.
После купания в ледяной реке, переносить тяготы путешествия, действительно стало проще. И даже обычное мясо, жаренное на костре, казалось необыкновенно вкусным. А вода пьянила не хуже вина. Или вода тут не при чем, а все дело во взглядах супруга, которые он то и дело бросал на мои босые ступни.
Когда миска опустела, супруг с сожалением произнес:
– Ну вот и всё. Быстренько одевайся, нам уже пора.
Повторять дважды мне не нужно. Разложенная на камнях сорочка уже почти высохла, а платье и вовсе напиталось полуденным солнцем.
Пока мы возвращались к месту стоянки, где нас дожидались Кэрил и его люди, я осторожно поинтересовалась:
– Райлин, а кроме как в коляске, я ни на чем не могу продолжить путь? Просто от тряски у меня уже все болит. Я боюсь, что и обед весь вытрясет обратно.
Он чуть сжал мои пальцы и, помогая перебраться через преградивший дорогу валун, ответил:
– Только если верхом. Со мной на одной лошади. Позади меня. По-другому никак. Но как ты сядешь на лошадь в платье?
Хм, действительно, как-то я об этом не подумала. Потом я перевела взгляд на длинный подол платья, полностью закрывающий ноги. Если я сяду на лошадь, то обнажатся только икры ног. А что в этом неприличного? В Империи многие девушки носят платья длинной чуть ниже колена.
– Райлин, если выбирать между экипажем и лошадью, то я бы предпочла лошадь. Надеюсь, люди твоего кузена не упадут в обморок, увидев женские ноги?
Райлин задумался на мгновение, а потом громко фыркнул.
– Не уверен, но раз ты так хочешь, давай проверим.
В обморок никто не упал, но Кэрил наградил меня хмурым взглядом. В другой ситуации я бы может и огорчилась этому обстоятельству. Ну как же: кузен Райлина. Опять же, нельзя забывать о положении супруга в обществе, он же, в отличие от меня, аристократ. Но трястись в дурацкой коляске из-за каких-то условностей я не собиралась. Кому что-то не нравится, пусть отвернется.
Теперь мы продвигались заметно быстрее. Давно бы так. Я, обняв Райлина со спины, крепко прижималась к нему. И теперь даже не нужно было искать оправдания своему недостойному поведению: как же иначе ехать вдвоем на лошади, как не плотно прижавшись друг к другу?
Не могу сказать, что это комфортный способ путешествия, но я всему была рада. Разве не этого я хотела, покидая Империю? Быть рядом с Райлином столько, сколько позволят обстоятельства. О приличиях и всём остальном я подумаю потом, когда буду собирать свое разбитое сердце и жить воспоминаниями. А сейчас, будь что будет.
Когда в подступающих сумерках мы подъехали к постоялому двору, я думала, умру от счастья. Я-то уже приготовилась, что ночевать нам придется в какой-нибудь убогой хижине из навоза. Правда, чуть позже я поняла, что данный постоялый двор по удобству не сильно отличается все от той же хижины.
Мы вошли в пустой трапезный зал. Владелец, чья стойка располагалась в углу, оживился, заметив столько клиентов. Видно, вдали от крупных городов, быть владельцем постоялого двора не так уж и прибыльно. Его супруга, юркая женщина хрупкого телосложения, едва мы вошли, тут же впилась в меня любопытным взглядом. При этом любопытство было бесцеремонным, назойливым, граничащим с нахальством. Так и казалось, что сейчас она толкнет локтем своего мужа и скажет: «Гляди-ка, какая белобрысая». Я ответила ей тем же. Нарочито медленно обвела её фигуру недоуменным взглядом и пожала плечами. Вот как хочет, так пусть и понимает.
В комнате, которую нам выделили с Райлином, были грубо оштукатуренные стены, пол, застеленный потертыми циновками, и маленькое окно, через которое проникал влажный воздух. При взгляде на постель меня передернуло. Тюфяк, набитый сухой травой, пара простыней. О подушках тут видимо не слышали.
Наверное, мой взгляд выражал всю степень отчаяния, потому что Райлин, проведя ладонями по моим плечам, утешил:
– Всего на одну ночь, Ильяна. Ну когда тебе еще выпадет случай побывать в таких комфортных условиях?
– Да уж…
Я долго ворочалась на этом странном ложе. Мне было и колко, и душно, и жестко. Не то чтобы я была избалованной. Мы с мамой жили очень скромно по меркам Империи. Но к такому я не была готова.
– Ильяна, ты чего все возишься? Нам вставать с рассветом, чтобы до жары проехать как можно больше.
– Мне колется, – вздохнула я, переворачиваясь на другой бок.
– Колется ей. Ложись на мое место, я уже всё, что кололось, придавил.
Пока мы в полной темноте менялись местами, успели стукнуться лбами, и я коленом придавила ладонь Райлина. Это суматоха меня развеселила и я вместо того, чтобы спать, не могла перестать хихикать. Успокоиться меня заставили руки супруга, которые притянули меня вплотную к нему.
– Всё, спать, я сказал. Не забывай, я деспот и тиран.
В романах, которыми меня тайком снабжала мамина компаньонка, даже в походных условиях героиня умудрялась выглядеть очаровательной и оставаться привлекательной для своего возлюбленного. Жаль только, в этих книжках не написано, как ей это удавалось. В ручье или в реке можно умыться, но полноценно помыться, учитывая ледяную воду – вряд ли. Неглаженные платья, даже заботливо уложенные мамой в дорожный саквояж, тоже не добавляли моему облику утонченности, которой мне и раньше не хватало. Наверное, оставаться прекрасной и неотразимой в любых условиях – это один из признаков знатного происхождения. Нет, я вовсе не ходила нечесаной и чумазой. Но чувствовала себя отвратительно.
После ночевки на постоялом дворе мы добирались до Аллиора еще почти двое суток. Вторую ночь пути пришлось провести под открытым небом, потому как вблизи не наблюдалось хоть какое-то человеческое жильё. И только на третий день путешествия мы выбрались на вполне себе широкую дорогу, на которой нам даже встречались путники и повозки.
И все же, в отличие от пригорода Салошей, где каждый клочок земли был занят и застроен, в этой части Княжеств было заметно малолюднее. Крупные особняки встречались очень редко, а вот небольшие селенья постоянно попадались по пути. На мои вопросы, отчего и почему, отвечал Кэрил:
– Здесь по большей части живет простой народ, занимающийся земледелием и скотоводством. Аристократия больше тяготеет к столице и крупным городам. Здесь ведь и развлечений-то никаких.
А я смотрела на бескрайние луга и пастбища, на домики, словно игрушечные, рассыпанные по склонам холмов, и недоумевала: да какие еще развлечения нужны? Вот оно раздолье, и вот она свобода! Живи, как тебе хочется, вдали от условностей.
После полудня, когда сил у меня практически не осталось, один из всадников, указав вперед, громко оповестил:
– Вот он, Аллиор! Сторожевая башня и отсюда видна!
Я вгляделась в указанном направлении и увидела что-то весьма отдаленно напоминающее остатки крепостной стены и торчащую башню, выглядывающую из-за крон деревьев. Неужели добрались-таки? Первое, что сделаю, отыщу ванную или где тут у них можно помыться.
Но оставшееся расстояние преодолеть удалось только к вечеру. Последняя часть пути проходила вдоль частично, а местами и полностью, разрушенной каменной стены. За ней виднелись густые заросли деревьев, которые в подступающей темноте хорошо скрывали что же находится дальше. А потом мы выехали к тому, что раньше было воротами замка. От самих ворот остались только руины привратных башен.
– Почему здесь все в таком виде? – руины навевали на меня тоску.
– Напоминание о временах, когда все княжества были разрознены и постоянно воевали друг с другом.
– А почему до сих пор эти напоминания не убрали? Как можно жить среди руин?
– Просто прежние владельцы Аллиора не хотели этим заниматься. Как сказал нотариус, до меня хозяином Аллиора был младший брат Элрины и он редко появлялся здесь.
Миновав бывшие ворота, мы еще какое-то время пробирались среди разросшегося кустарника.
Особняк словно вынырнул из зарослей и выглядел мрачно. Темные окна, обшарпанный фасад. И только на первом этаже, в одном из окон мерцали огоньки свечей. Для того чтобы отыскать парадный вход, нам пришлось обогнуть дом. Навстречу нам уже спешил седой старик с фонарем в руках. С тревогой он глядел на группу всадников и поднимал все выше фонарь, словно пытаясь среди лиц отыскать хоть одно знакомое.
Райлин спешился и подойдя к старику, назвал свое имя. Между ними завязалась беседа на горном языке. И если судить по выражению лица старика, наш визит его не обрадовал. Он хмурился, недоверчиво что-то спрашивал. И с большой неохотой, словно смиряясь, зазвенел ключами, отпирая парадный вход особняка.
С большим трудом мне удалось объясниться с женщиной преклонных лет, которая, как я поняла, была супругой привратника. Я пыталась узнать у нее насчет ванной, но она только испуганно ахала и охала, не понимая, что от нее хотят. Наконец, её лицо просветлело и она с облегчением произнесла:
– Лианиш! Лианиш! – и произнесся это непонятное слово, она поспешила куда-то вглубь особняка. Я, поразмыслив, пошла за ней. Но все-таки, выяснилось, что жена привратника не поняла, что я от нее хотела.
Мы спустились на первый этаж дома и попетляв по коридорам, свернули под лестницу, где как я подозревала, располагались комнаты прислуги. Женщина постучала в одну из дверей и что-то громко затараторила. Через несколько минут дверь распахнулась и я увидела высокого немолодого мужчину в форме дворецкого. Он выглядел так, словно его не подняли среди ночи, а он как минимум полчаса наводил шик и лоск. Даже гладко зачесанные волосы были влажными.
При его появлении, жена привратника, повернулась ко мне и, указывая на дворецкого, произнесла:
– Лианиш.
Мы с дворецким посмотрели друг на друга. Я с надеждой, что он знает общеимперский. А он, оглядев меня с ног до головы и сделав, видимо, какие-то свои выводы, произнес:
– Ныне покойный господин Донж всегда заранее оповещал о своем приезде.
Отлично, он знает общеимперский.
– С кем имею честь разговаривать? – дворецкий смотрел поверх моей головы, что было очень неприятно.
– Ильяна Трэволи арн Кодеро.
– Мое имя Лианиш. Я служу дворецким в Аллиоре более тридцати лет. К сожалению, почти вся прислуга сейчас распущена по домам. И среди них никто не знает общеимперский. Так что вам придется прибегать к моей помощи. Так что вы хотели?
У меня появилось настойчивое желание стрясти с этого мужчины всю его надменность и чопорность. А то и так непонятно, что хочет человек, проделав долгий путь по жаре и пыли.
– Я хотела бы принять ванну. Это вообще возможно? – я почти не скрывала раздражение.
– Разумеется, – Лианиш важно кивнул, – В Аллиоре есть все необходимое.
Он повернулся к жене привратника и что-то ей сказал на горном языке. Та закивала и, поманив меня рукой, повела за собой. Если меня сейчас опять приведут в чуланчик с ковшиком и тазиком, я взвою.
Но все оказалось даже лучше. На первом этаже, действительно, располагалась ванная комната. С большой ванной на выгнутых ножках. Несмотря на глушь, прежний владелец Аллиора любил комфорт. Здесь было всё, чтобы принять ванну и получить при этом наслаждение.
Лечь спать удалось далеко за полночь. Пока Райлин и Кэрил размещали людей, пока сами приходили в себя с дороги, я успела и помыться и даже перекусить. Жена привратника принесла в спальню поднос с нехитрым ужином, но я была рада всему. Поблагодарив её, как могла, жестами, я улеглась спать, надеясь, что Райлин скоро появится. В этом чужом доме было непривычно и как-то тоскливо. Холодный прием тоже подпортил настроение. Нам здесь откровенно не рады.
Глава 37
Утром мрачное настроение и тоска отступили. Я стояла на балконе спальни и с восхищением разглядывала открывающийся вид. В первую очередь взгляд к себе приковывал большой сад. Фигурно постриженный кустарник, причудливой формы цветники, а еще дорожки под гирляндами лиан. Захотелось поскорее забраться в самый дальний уголок этого сада, рассмотреть всё в подробностях. За оградой сада, которая была плотно увита лианами, виднелась часть дороги, которая убегала куда-то между холмами и там терялась. А если повернуться влево и потянуться, то взгляду открывалась высокая каменная башня. Она тоже поражала своей мощью, древностью, судя по густому мху возле подножия, и манила к себе. После сада обязательно нужно туда заглянуть.
Сонное бормотание за спиной отвлекло от созерцания пейзажа. Я обернулась. Райлин уже не спал. Заложив руки за голову, он сонно улыбался:
– Ты чего вскочила в такую рань?
– По привычке. А ты когда пришел? Я уже спала.
Я покинула балкон и уселась на край постели:
– Но раз уж проснулся, вставай. Я с балкона столько интересного увидела, надо срочно пойти посмотреть. Там и сад такой замечательный, и старая башня очень загадочная.
Райлин потянулся и взял мою левую руку за запястье. Провел по нему большим пальцем и виновато посмотрел на меня:
– Ильяна, я понимаю твой восторг и любопытство, но не забывайся. Здесь нет заботливой тетушки Дарейны, у которой прислуга понимает все желания хозяев с полувзгляда. Давай сначала немного разберемся со срочными делами, а уж потом будем наслаждаться красотами?
– А какие у нас срочные дела? Дворецкий Лианиш единственный, кто здесь знает общеимперский. С ним-то я поговорю, но вот с прислугой ему придется разбираться без моего участия.
– Вот и договорились. Дворецкий и все хлопоты по дому на тебе. А мне придется сегодня разбираться с управляющим и вникать в дела. Но ты же понимаешь, что это нельзя откладывать? Чем быстрее мы решим проблемы, тем больше времени у нас останется, чтобы провести его вдвоем.
Звучало заманчиво. Ну что же, тогда не буду время даром терять.
Я надеялась, что отыщу дворецкого без проблем. Ночью было не до разглядывания обстановки, но сейчас предоставилась такая возможность. И чем больше я смотрела по сторонам, тем больше поражалась контрасту между внешним видом Аллиора и внутренним. Прежний владелец особняка однозначно любил комфорт. Это я поняла еще ночью, когда принимала ванну. Но сейчас я всё больше убеждалась в этом. Если не знать, то никогда не подумаешь, что дом, обустроенный с обычным для Империи комфортом, затерян в горах, в самой глуши Княжеств. Когда я ехала сюда, то с ужасом представляла на стенах пыльные гобелены, повествующие о славных предках вплоть до первого прародителя. Но ничего подобного я не заметила в особняке. Вся обстановка вполне современная.
Спустившись на первый этаж и немного поблуждав, я все-таки услышала голос дворецкого. Пошла на этот голос и вышла на кухню. Лианиш выпроваживал из отдельного входа мальчишку лет десяти.
– Лианиш, доброе утро. Мне нужно с вами поговорить, – я понятия не имела как вообще нужно вести себя с дворецким, с той же прислугой. Может в Княжествах свои правила? Только откуда бы мне их знать?
– Доброе утро, госпожа Ильяна. Чем могу быть полезен? – дворецкий выглядел свежо и безукоризненно. Но вот этот его взгляд поверх головы раздражал.
– Вы вчера упомянули, что вся прислуга распущена по домам. Вы не могли бы…сделать так, чтобы они снова заняли свои места?
– Именно этим я сейчас и занимаюсь, госпожа Ильяна. Только что отправил мальчишку с конюшни. Ближайшее селение буквально в десяти минутах, если добираться верхом. К обеду особняк уже будет полон людьми.
– И еще, Лианиш. Раз уж так вышло, что среди прислуги никто не понимает общеимперского… Вам придется выступать переводчиком между мной и работниками.
– Разумеется. Но позвольте заметить. Раз уж вы теперь хозяйка Аллиора, то было бы удобным для вас начать изучать язык Княжеств.
– Благодарю, Лианиш. Я подумаю над вашими словами. А скажите, я заметила, что этот дом обустроен вполне современно. Откуда все это?
Лианиш улыбнулся, правда мне улыбка показалась грустной:
– Ныне покойный господин Донж был сторонником прогресса. И еще он не любил подолгу сидеть на одном месте. Мы с ним частенько бывали в Империи.
– А как получилось, что вы знаете общеимперский?
– Это было требование господина Донжа. Я родился и вырос в Аллиоре. Мой отец в свое время тоже был дворецким в этом особняке. Так что, у меня просто не было выбора.
Интересный этот Лианиш человек. А был бы поприветливее – цены бы ему не было.
– Скажите, Лианиш, а не могли бы вы показать мне, что и где находится в этом особняке?
– Обязательно, госпожа Ильяна. Надеюсь, вы подождете до завтрака?
Завтрак был накрыт в одной из комнат первого этажа. Помимо нас присутствовал Кэрил. Мужчины обсуждали планы на ближайшее время. Кэрил хотел поездить по окрестностям, присмотреться к местному населению. Ну а часть своих людей оставит в Аллиоре для охраны. Я пересказала свой разговор с дворецким. Не забыла упомянуть и о его предложении начать учить горный язык. Кэрил одобрительно кивнул:
– Здравая мысль. Если вдруг что случится, ты же даже объясниться не сможешь с местным населением.
– Надеюсь, со мной ничего не случится и такой необходимости не будет.
– И все же. Райлин, я бы на твоем месте выписал из столицы наставника для Ильяны.
Райлин посмотрел на меня и вдруг довольно улыбнулся:
– Я сам её всему научу, – и так посмотрел, что у меня уши запылали. Даже представить не могу Райлина в качестве наставника.
После завтрака все занялись своими делами. Райлин беседовал с управляющим, Кэрил уехал осматривать окрестности, ну а я отправилась на «экскурсию» по особняку в сопровождении Лианиша.
Не могу сказать, что дворецкий был словоохотлив. Зато я вникала во все подробности мелочи и замучила Лианиша вопросами. Просто раз уж тут мало кто сможет понять меня, нужно быть по максимуму независимой. Когда с особняком закончили, я попросила показать мне башню. И вот тут дворецкий неожиданно заартачился.
– Не думаю, госпожа Ильяна, что это хорошая идея. Башня уже старая, может случиться какая-нибудь неприятность.
– Странно. А нотариус, который ведет дела семьи Донж, уверял нас, что тут все содержится в хорошем состоянии.
– Он мог и ошибиться, – не уступал Лианиш. И я не выдержала. Сложив руки на груди, пристально посмотрела на дворецкого и своим требовательным взглядом буквально вынудила его перестать смотреть поверх моей головы. Вот так-то, когда разговариваешь с человеком, принято смотреть ему в глаза.
– Лианиш, что происходит? Я прекрасно вижу, что вы будто недовольны нашим присутствием. Разве я или мой супруг чем-то оскорбили вас?
Дворецкий молчал. На его лице не дрогнул ни один мускул.
– Ну так что же такого в этой башне, что вы не хотите меня туда пускать?
– Я уже сказал, госпожа Ильяна, что башня старая.
– Ну так давайте я сама в этом убежусь. Где ключи от двери?
Дворецкий упрямо поджал губы и несколько мгновений молчал, будто решая про себя, что же такого мне сказать, чтобы я отстала от него.
– Госпожа Ильяна, вы иноземка. Вам неизвестны наши традиции и обычаи. Уверен, что ныне покойному господину Донжу было бы крайне неприятно ваше присутствие в месте, которым он считал для себя чуть ли не священным, – и снова этот оскорбленно-торжественный вид.
– Вы о башне? Лианиш, я уважаю чужие обычаи и традиции, если знаю о них. Почему бы вам не рассказать мне, чем так дорога была башня господину Донжу? И вряд ли мое присутствие в ней сможет кого-то оскорбить. Я супруга нынешнего владельца Аллиора. И я имею полное право находиться здесь.
Лианиш неприязненно покосился на меня.
– Хорошо, я покажу вам башню, госпожа. Но прошу вас отнестись с почтением к этому месту. Башня была излюбленным местом отдыха ныне покойной госпожи Донж. Когда её не стало, господин Донж запретил что-либо там трогать и менять.
– Но теперь, полагаю, этот запрет потерял свою силу.
– Вы иноземка, вам не понять.
Ну да, куда уж мне. Можно подумать, иноземка здесь приравнивается к совершенно дикому существу, которое в силу своих ограниченных способностей не может понять элементарных вещей.
Из особняка к башне вела тропинка. Это только издали казалось, что башня плотно прилегает к особняку. На самом деле их разделяло расстояние в несколько метров.
Как оказалось, замка на двери вовсе не было. Тяжелая и массивная дверь открывалась лишь при применении силы. Видимо от времени и от влаги разбухла. Пора менять. Даже представить страшно, что будет с дворецким, если я озвучу свои мысли. Лучше промолчу.
Дальше взору открылась винтовая лестница под слоем пыли. Интересно, сколько времени сюда вообще никто не заходил? Лианиш посветил фонарем на лестницу, но подниматься не спешил:
– Видите, госпожа Ильяна, это просто старая башня. Здесь нет ничего интересного.
– Но госпожа Донж ведь почему-то любила здесь отдыхать? Я хочу посмотреть, что там наверху.
Дворецкий укоризненно покачал головой и стал подниматься, светя фонарем. Чуть выше в стенах располагались небольшие окна, они скорее служили вентиляцией, а вот света от них было маловато. Подниматься пришлось высоко, но после беготни по палубам на «Оливии» ступеньками меня не испугаешь.
Винтовая лестница привела прямо к двустворчатым дверям. Сейчас они были плотно закрыты.
– Здесь нужен ключ?
Дворецкий молча покачал головой. Он с особой церемонностью и почти торжественно распахнул двери и застыл, словно мраморное изваяние. Меня пронзила страшная мысль: а вдруг тело госпожи Донж тоже до сих пор тут покоится? Но я отогнала от себя образы, которая тут же подсунула мне моя богатая фантазия.
Обогнув Лианиша, я вошла в почти круглую комнату. Освещение здесь шло от больших витражных окон. Но из-за плотного слоя пыли на витражах, внутри было сумрачно и душно. Внутри из мебели стояли два плетеных кресла, на одном из которых лежал плед. Между ними чайный столик, а на нем ваза с сухим пучком травы. Возле вазы облетевшие и скукожившиеся лепестки цветов. Мда… это склеп какой-то.
Меня привлекли витражи: на них были изображены павлины. Я приблизилась, невольно провела по стеклу пальцем, оставляя светлую дорожку среди слоя пыли. И распахнула окна, не в силах больше дышать спертым воздухом. Солнечный свет потоком хлынул внутрь, разбавляя холод и запустение. Я обернулась к Лианишу. Дворецкому не нравилось мое своеволие.
– Лианиш, тут давно никого нет. И эти вещи уже не хранят тепло и запах своей владелицы. Если тут навести порядок, эта комната снова может наполниться жизнью и радостью.
– Я же сказал, вы не поймете, – сухо обронил Лианиш.
Но я его уже не слушала. На внутренней стороне двухстворчатых дверей я заметила что-то переливающееся в солнечном свете. Я прикрыла одну из створок, чтобы разглядеть, что изображено на ней. Снова павлины. Но не просто нарисованные. Глаза, крылья, и распущенный хвост птицы были выложены драгоценными камнями.
– Ого…
От удивления даже не знала, что сказать.
– Какая красота…
– Да, это подарок господина Донжа его супруге. Ей нравились эти птицы. А камни добыты в местных рудниках. В этом был особый шик.
Я не стала говорить дворецкому, что башня не должна оставаться склепом. Лучше покажу её Райлину и он сам решит. В конце концов, он тут хозяин.
Остаток дня до обеда я провела в саду. Бродила по заросшим тропинкам, срывала ветви лианы с некоторых кустарников. Да, этому месту не хватает заботливой руки.
После обеда дом и впрямь заполнился прислугой. И сразу будто преобразился, ожил весь Аллиор. Привычные для слуха звуки успокаивали. Но ненадолго. Пару раз я замечала, как испуганные работницы перешептываются и косятся в мою сторону. И как только на глаза мне попался Лианиш, я тут же задала ему вопрос: что происходит? Чем я пугаю прислугу?
Дворецкий, на этот раз, опустив глаза, ответил:
– Госпожа Ильяна, прислуга набрана из ближайших селений. В большинстве своем это необразованные и суеверные люди. Появление в Аллиоре иноземки, да еще с таким цветом волос как у вас, многие считают дурным знаком.
Приехали. И это меня тут считают дикой? Как есть средневековье!
Только после ужина Райлин, наконец, освободился. Мы устроились в беседке в саду. Райлин выглядел уставшим, но и довольным.
– У тебя глаза просто светятся. Что такого сказал тебе управляющий? – мы сидели бок о бок, будто супружеская чета с приличным семейным стажем.
– Да он много чего сказал. В Аллиоре непочатый край работы. И в рудниках, и в имении. Хочется довести тут все до ума. Тогда и Аллиор не будет больше считаться глушью.
Это было что-то новенькое. Да и в голосе Райлина звучали особые нотки.
– Ты решил стать рачительным хозяином?
– А почему бы и нет?
Тут Райлин притянул меня еще ближе к себе и вдруг доверительно сказал:
– Я раньше никогда не испытывал такого желания что-то изменить в своей жизни. Был эдаким перекати-поле и меня все устраивало. На службе у Императора где только не приходилось бывать. А вот сейчас мне, впервые, никуда не хочется ехать.
– Тебе здесь нравится? – голос сбился на шепот, потому что одна рука Райлина лежала на мой талии, а вторая – на моем плече.
– А тебе? Скажи, о каком доме ты мечтала? Вы ведь, девчонки, с малых лет представляете себе в каком доме будете жить и все такое.
Я не удержалась от смешка:
– Я, наверное, неправильная девчонка. Ни о чем подобном не мечтала и не представляла. Радовалась тому, что у нас с мамой вообще есть свой дом. Пусть маленький, но свой. А когда в мою жизнь вмешался отец, вообще не до этого стало.
– Ты не ответила, нравится ли тебе Аллиор.
Я вздохнула. Потому что разговор был весьма двусмысленным. Он это спрашивает просто из любопытства, чтобы поддержать беседу или все-таки… Нет, об этом «все-таки» лучше не думать, потому что стоит позволить себе размечтаться, как тут же происходит что-то такое, что спускает тебя с небес на землю.
– Ильяна? – его пальцы на моем подбородке. И это прикосновение заставляет остатки разума замолчать.
– Я… не знаю. Аллиор похож на спящего великана, которого нужно разбудить. Но вовсе не нашествием прислуги, хотя это тоже не помешает. Этот дом создан для большой семьи. В таком чудесном саду должны бегать дети. А в башне можно им рассказывать сказки. Там на окнах и дверях нарисованы павлины. Они такие красивые. Думаю, твоей тетушке Дарейне понравится приезжать к тебе в гости. Она же любит цветы…
Я бы и еще что-нибудь сказала, лишь бы скрыть смущение. Объятия Райлина становились все крепче и настойчивее, и я уже чувствовала его горячее дыхание на шее. В голове туман и не одной здравой мысли, только желание, чтобы этот миг длился как можно дольше. И когда его губы все-таки коснулись моей кожи, я не сдержала стон.
– Ильяна, что же ты делаешь со мной…
– Ничего особенного. Я просто люблю тебя…
Подобно молнии, слетевшие с губ слова, привели меня в чувство. Паника затопила с головой. И по тому, как напряглась рука, лежащая на моей талии, я поняла, что всё испортила. Вывернувшись из горячих рук, вылетела стрелой из беседки. Бежала, не разбирая дороги. Куда угодно, лишь бы подальше от собственного стыда.
