Текст книги "Очаровательная лгунья (СИ)"
Автор книги: Татьяна Бегоулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Глава 28
Стоит ли говорить, что эта дорога в Эндриж заметно отличалась от путешествия с Терисом. Теперь я могла оглядеться вокруг, насладиться обществом моих близких людей, ничто не тяготило меня. Мы с мамой заняли двухместное купе, Райлин расположился в соседнем. Напряжение между супругом и мамой заметно снизилось. Во-первых, она, как и я, была поглощена новыми впечатлениями. А во-вторых, Райлин оказался интересным собеседником и на наши наивные вопросы отвечал подробно и занимательно. Ну а в третьих, этим двоим приходилось встречаться только за столиком в вагоне-ресторане и они не успевали надоедать друг другу.
После посещения вагона-ресторана Райлин под благовидным предлогом заманил меня к себе в купе, которое он занимал один. Судя по огромной коробке шоколада на столе и чашкам чая, он приготовился заранее.
– Так какой у тебя ко мне важный разговор? – дверь купе закрылась, отрезая нас с Райлином от всего мира. Он подтолкнул меня к столу:
– Дожили. Чтобы побыть с супругой наедине требуется непременно важный разговор, – мне одной почудилась двусмысленность в этой фразе? Но Райлин был невозмутим и серьезен.
– Я жду подробный рассказ, как ты провела эти дни в столице, и что хотел от тебя ювелир. Я же должен знать, как проводит время моя супруга.
Ему действительно интересно? Смотрит вполне заинтересованно. Но мне почему-то показалось, что мой рассказ ему не понравится.
– Ильяна, у тебя такой вид, будто ты пытаешься сообразить, что мне стоит рассказывать, а что нет, – Райлин разлил чай по чашкам и подвинул в мою сторону коробку шоколада. Взятка? От этой нелепой мысли невольно хихикнула.
– Райлин, тебе совершенно не о чем волноваться. Твое имя не запятнано и не опозорено. Терис, конечно, разочаровал меня.
Я все-таки рассказала Райлину всё. По мере рассказа супруг то хмурился, то хмыкал, то раздраженно стучал пальцами по столу. И когда я замолчала, он поднял на меня смеющийся взгляд:
– Вот и скажи теперь, оно того стоило? Я ведь предлагал остаться на «Оливии», уж придумал бы, как уговорить принцессу.
– Стоило, Райлин. Во-первых, Терис за свой счет привез маму ко мне. А кто знает, вернись я в свой городок, не поджидал бы меня там отец? Ну и с тобой мы встретились. Разве плохо?
Он вздохнул, как будто пытался что-то объяснить неразумному ребенку:
– А могли бы вообще не расставаться. Вместе бы забрали твою маму и всё. Надеюсь, о дальнейшей карьере модели ты не мечтаешь?
Меня даже передернуло от этой мысли:
– Нет уж, больше не хочется. А теперь, Райлин, твоя очередь. Рассказывай, зачем тебе понадобилось в Княжества раньше времени. И вот не смотри на меня так. Я не такая дурочка, как ты думаешь.
– Тебе недостаточно того, что я сказал? – он потянулся к коробке, но я демонстративно захлопнула крышку.
– В том то и дело, Райлин, что ты практически ничего не сказал. Кстати, твоя драгоценная Аис упоминала о том, что ты любишь скрытничать. И если не избавишься от этой привычки, я уморю тебя вечными расспросами. И вообще, должна же я знать, во что ввязалась на этот раз.
Райлин хохотнул:
– Прогресс на лицо, Ильяна. Ты начала думать о том, во что ввязываешься. Жаль, поздно спохватилась. Но так и быть, я удовлетворю твоё любопытство. Ты будешь разочарована, но в моей истории нет сумасшедших ювелиров.
Помнишь, я говорил тебе, что мой дед в свое время выкрал свою будущую жену из святилища Великой Маохи? Так вот, несколько месяцев назад из Объединенных Горных Княжеств пришло уведомление о наследстве, которое по весьма запутанным местным законам достается моей бабке Элрине. Это её дед выкрал из святилища. Элрина наотрез отказалась покидать свой дом и вообще заявила, что ей ничего не нужно. Но дед убедил её переписать права наследства на меня. И вот я теперь ломаю голову, что мне со всем этим делать. Сначала я хотел в свите принцессы Малики попасть в Княжества, не афишируя свои права, и разузнать потихоньку, что же там за наследство такое.
– А что за наследство? – знаю, перебивать невежливо, но любопытно же!
– Если верить документам – родовой особняк. Но, зная привычку жителей княжества преувеличивать, да и учитывая возраст моей бабки, боюсь, что там не особняк, а какая-то развалюха. Да еще в горах. Так себе наследство. Но тут у меня вдруг появилась жена, которая так и норовит влипнуть в какую-нибудь историю, и пришлось срочно менять планы.
– То есть?
– Я еду в Княжество не в свите принцессы, а по уведомлению о получении наследства. То есть мои дальние родственники со стороны Элрины, которых я никогда в глаза не видел и даже не знаю, кто они, теперь будут в курсе моего приезда. Но, возможно, я только зря трачу время на это наследство. Все равно придется заявлять об отказе от него.
– Почему ты так уверен? Родовой особняк, это так …волнующе! Старинный дом, в котором жили твои предки, там наверняка много чего загадочного.
– Ты рассуждаешь как моя сестра. Она тоже рвалась поглазеть на этот родовой особняк. Но только мне не особо хочется вникать в тайны именно этих предков. Не забывай, они отдали Элрину в святилище. И она до сих пор не простила им это. Хотя и в живых уже никого не осталось.
– Расскажи об этом.
– Ильяна, это вовсе не романтическая история. На самом деле культ Маохи ужасен. Далеко не все традиции и обычаи несут в себе здравый смысл.
– Все равно расскажи. Я же должна знать хоть что-то о твоей семье. Кстати, а к каким родственникам мы сейчас едем?
– К родственникам со стороны моей матушки. Мой кузен недавно женился, и раз уж на свадьбу я не попал, то заодно поздравим молодых.
По старому обычаю одну из дочерей многие семьи отдавали в святилища Маохи. Это была своеобразная «жертва» – родители верили, что, принеся эту жертву, выпросят у Маохи здоровье и удачу для остальных детей. Ну и для себя что-нибудь. Долгие годы это воспринималось как должное и неоспоримое. Мой дед по делам торговли поехал в горы и там познакомился с Элриной. И дело шло к свадьбе. Но в один из дней Элрина не пришла в условленное место. Дед не стал ждать и гадать, а отправился прямиком к её родным. Ему никто не открыл, как он не стучал. Но соседи рассказали, что Элрину отвезли в святилище и даже дорогу указали. В общем, дед подкупил одну из стражниц, и дал ей обещание забрать из святилища с собой. Так он и выкрал свою Элрину. И увез к себе на родину в Империю.
Я поежилась: дикий обычай.
– И как родным не жаль отдавать дочь? Никогда не пойму. А Элрину родители отдали?
– Отец. Мать Элрины умерла совсем молодой и отец женился второй раз. Но все дело в том, что этот родовой особняк принадлежал маме Элрины и по закону переходил в собственность Элрины после свадьбы. Уж не знаю, сам её отец додумался или подсказал кто – отдать дочь Маохе и особняк останется в семье и перейдет к сыну. Теперь понимаешь, почему Элрина видеть этот дом не хочет, ведь из-за него она узнала предательство тех, кого считала семьей.
Как ни странно, но разговоров нам хватило на все три дня дороги. Я выпытала у Райлина судьбу контрабандистов и той коробочки, которую передала мне незнакомка в Эндриж. Но к моему огорчению, противный стюард по имени Стив оказался непричастен к контрабанде. На «Оливии» взяли под стражу только человека, назвавшегося братом Марильи Донгас. А что там да как – Райлин не узнавал.
В Эндриж мы прибыли утром, но оказалось, что рассиживаться и наслаждаться красотами города некогда. Приведя себя в порядок в гостинице и позавтракав, мы все разошлись по делам. Райлин – узнать, когда ближайший паром, а мы с мамой – обзавестись необходимыми предметами. Заодно и маме купить подходящее по погоде платье. Мне было легче – я надела свой «подвенечный» наряд, а вот у мамы вся одежда была слишком теплой для солнечного Эндриж. В городе я немного ориентировалась и снова пересказала маме свои приключения, так сказать, на месте происшествия. Также мы подолгу стояли у витрин салонов женской одежды, чтобы взять на заметку придумки, которые могут нам пригодиться в нашем ателье. А когда встретились с Райлином в условленном месте, оказалось, что надо торопиться на паром.
На пароме удалось занять удобные места. Мне пришлось сесть между мамой и Райлином, потому что эти двое снова почему-то вступили в противостояние. Как же это тяжело – быть миротворцем и сохранять нейтралитет. Периодически я бросала многозначительные взгляды то на маму, то на мужа, призывая к благоразумию.
Вид за бортом был уныло-однообразным. Сейчас морской ветер не вызывал ощущения свободы, как это было на «Оливии». Если честно, чем ближе становились Княжества, тем сильнее мной овладевало беспокойство. Я вспомнила разговоры горничных о диких нравах, царящих в горах. Да и рассказ Райлина о культе Великой Маохи произвел на меня впечатление. Я погрузилась в свои переживания и пару раз тяжело вздохнула, невольно привлекая внимания супруга.
– У тебя все в порядке? Укачало?
Я мотнула головой:
– Райлин, а в Горных Княжествах, правда, царят дикие нравы? Просто девочки на «Оливии» всякого наговорили.
Он неопределенно ответил:
– Смотря что считать диким. Но в общем, там живут обычные люди с привычными для нас ценностями. Детишек на обед не едят и многоженство не практикуют. Там и так девушек не хватает на всех.
Успокоил, называется.
Чтобы сойти на берег, пришлось долго ждать своей очереди. На пристани у каждого пассажира внимательно изучали документы и дотошно расспрашивали о цели визита мужчины в непривычной для жителей Империи форме. Говорили они на общеимперском с заметным акцентом. Надо же, а я ведь как-то и не подумала о том, что совершенно не знаю язык Княжеств. Как же нам с мамой придется объясняться с родственниками Райлина? Вот я влипла…
Когда подошла наша очередь, представители Княжества, едва взглянув на документы Райлина, всё внимание обратили на нас с мамой. Я сначала не поняла причины такого интереса. У нас с мамой две руки, две ноги, никаких экзотических частей тела не наблюдается. Мама, которая всю дорогу на пароме была не в духе, потеряла терпение и язвительно поинтересовалась у проверяющих:
– Что, никогда блондинок не видели, господа?
И тут до меня дошло. А ведь точно… Среди пассажиров светловолосыми были только мы с мамой. Сами представители Княжеств были темноволосыми, с карими или черными глазами. Да и Райлин, хоть и был подданным Империи, и темными волосами, и карими глазами, да и загаром вполне мог сойти за жителя гор. Тем более полное его имя со всеми этими арн и асн выдает происхождение. Неужели блондинки тут в диковинку?
Видимо так и было. Потому что на мамину фразу жители гор отреагировали широкими улыбками. И только после напоминания Райлина, что люди ждут своей очереди, проверяющие возвратились к своим обязанностям.
Интересно, наличие светлых волос на территории Княжеств – это хорошо или плохо? Раньше я никогда не задумывалась об этом. Я унаследовала от мамы цвет волос, цвет глаз, как и невысокий рост. И никогда не считала свою внешность выдающейся. Но сейчас, чувствуя любопытные взгляды, ощущала себя неведомой зверушкой.
Протиснувшись сквозь толпу на пристани, мы вышли к стоянке экипажей, и тут я испытала шок. Двойной. Во-первых, сразу за стоянкой открывался вид на дорогу, которая, петляя и извиваясь поднималась вверх, скрывалась за темнеющими горными хребтами и выныривала с другой стороны от них. Порой дорога сужалась, чуть ли не до размеров тропки, которая едва была различима между нагромождениями камней. Да как по такой дороге вообще можно проехать на экипаже? Тут скорее ослик подойдет или коза. А во-вторых, сами экипажи выглядели несколько необычно. Это были открытые коляски, в которых могли уместиться только двое человек, и то близко сидящих друг к другу. Нас трое, да плюс багаж. Нам и двух колясок будет мало.
Но Райлин повел нас чуть в сторону от стоянки. Оказалось, нас встречали. Молодой мужчина, примерно одного возраста с Райлином, сразу заключил моего супруга в широкие объятия. И встречающий и Райлин были примерно одинакового сложения: высокие, широкоплечие, даже внешне немного походили друг на друга. Они громко приветствовали друг друга на чужом для меня языке и я поняла, что мои опасения сбываются: нам с мамой придется научиться языку жестов. А мама, кажется, по этому поводу вообще не волновалась. Она разглядывала проходящих мимо людей и указывала мне на них:
– Дочь, посмотри какой старомодный сюртук у этого молодого мужчины. В Империи такие уже давно не носят. Смотри, смотри! Вон дама в алом балахоне, по-другому этот причудливый наряд и не назовешь. Ты уверена, что мы тут найдем новые идеи для ателье?
– Мам, меня сейчас больше заботит тот факт, что мы с тобой не знаем местного языка.
Но моя матушка отмахнулась:
– Твой супруг знатного происхождения. Насколько мне известно, аристократы всех соседних с Империей государств изучают общеимперский. Вряд ли бы твой супруг повез тебя сюда, если бы была проблема с языком. Он у тебя уж очень предусмотрительный.
Мама выделил интонацией последнее слово, и я не поняла: это был такой комплимент Райлину, или наоборот.
Наш багаж погрузили на повозку, а вот нам самим пришлось разместиться все-таки в этих узких колясках. Обычный экипаж по узким горным тропам просто бы не прошел. Причем Райлин сел со мной, а мама ехала в гордом одиночестве. Встречающий нас, как оказалось, кузен Райлина, был верхом.
Темнота опустилась внезапно. Вот только еще были легкие сумерки, расцвечивающие небо во все оттенки фиолетового. Стремительно темнеющие небеса меня испугали. В голову тут же пришла мысль, что в темноте на горной дороге может произойти всё что угодно. Райлин будто почувствовал мое состояние:
– Не бойся. Горные жители прекрасно видят в темноте, да и факелы никто не отменял.
Факелы! Мы попали в средневековье!
За дни, проведенные в экспрессе, я перестала вздрагивать от каждого прикосновения Райлина. Хотя нужно быть честной, их было не так уж много, да и все в рамках приличия. Но сейчас, сидя с ним вплотную друг к другу, я все-таки ощущала волнение. Одна рука супруга покоилась за моей спиной на спинке коляски, будто он обнимал меня. Наверное, я просто все принимаю на свой счет, а Райлин сел так, потому что в тесной коляске по-другому не разместиться. Он периодически ворчал на кузена, что тот не догадался взять еще одну лошадь. А я тщетно вглядывалась в сгущающую темноту и лишь по наклону коляски понимала, что мы делаем очередной вираж. Суетной день, масса ощущений, а теперь еще и эти бесконечные виражи, по уходящей в горы дороге. Голова начинала кружиться и я откинулась на спинку коляски, надеясь, что так станет легче.
– Представь, что это всего лишь качка на «Оливии», – шепот Райлина ненадолго вывел меня из состояния, близкого к обмороку. Но дорога была настолько утомительной, что даже всё очарование моего супруга не могло помочь.
– Ильяна, ты специально прижимаешься к другому боку коляски? Это даже обидно. Поверь, я гораздо удобнее в этом плане.
– Райлин, если меня стошнит на тебя, ты очень огорчишься. Я помню, ты предупреждал меня на «Оливии», когда вытащил из гладильной.
– Ну огорчусь немного. Но тогда я тебя едва знал, а теперь мы одна семья. Так что не переживай.
– У тебя еще есть силы шутить?
– А кто шутит? Иди уже сюда.
Он привлек меня к себе так, что я смогла положить голову ему на грудь. До плеча просто не доставала. Нет, все-таки очарование супруга способно на многое. Мне было тепло, удобно и дремота тут же навалилась на меня, затягивая в промежуточное состояние между сном и явью. Иногда я выныривала из этой дремоты на мгновение, но видела лишь черноту вокруг, слышала сердцебиение Райлина, ощущала его тепло и снова проваливалась в сон.
Сквозь сон я услышала несколько голосов, показалось, что коляска остановилась. Но сил, чтобы открыть глаза, совершенно не было. Даже голос Райлина, звавший меня по имени, не был способен вырвать из этого странного состояния. Мне очень хотелось свернуться калачиком, укрыться одеялом и спать. Я бы и свернулась, если бы не эта ужасная коляска.
Но когда я поняла, что меня как ребенка поднимают на руки, все-таки приоткрыла глаза. Увидела впереди неясный женский силуэт с фонарем в руках. Но пятно света ударило по глазам и я зажмурилась. Пускай несут куда хотят, и делают что хотят. А я хочу спать.
Прикосновение к спине гладкой и мягкой, чуть прохладной поверхности вырвало из дремоты. Да сколько можно! Оставьте меня уже где-нибудь до утра. Но когда чьи-то руки потянулись к крючкам на платье, всю дремоту как ветром сдуло. Я широко раскрыла глаза и дернулась, отодвигаясь от загребущих рук.
– Так и знал, что ты притворяешься. Сама разденешься или тебе помочь? – фух, это все-таки Райлин, а не кто-то чужой. Я потерла глаза, оглядываясь по сторонам. Небольшая спальня, освещенная ночником. Уже хорошо, что не факелом.
– Сама.
– Вон там можешь ополоснуться с дороги, – Райлин кивком указал на дверь, которую наполовину скрывала портьера. Взгляд наткнулся на мой дорожный саквояж, из которого я вынула сорочку.
Ванная комната показалась мне слишком маленькой. А чан с теплой водой и ковшик, лежащий рядом и вовсе повергли в тоску. Все-таки средневековье. Кое-как приняв водные процедуры, натянула сорочку и блаженно улыбнулась: а сейчас спать.
Я улеглась поудобнее, замотавшись в одеяло как в кокон, и провалилась в сон. Но, видимо, сегодня судьба решила сделать все, чтобы поспать мне так и не удалось. Потому что я проснулась оттого, что кто-то настойчиво разматывал мой кокон. Это было уже слишком. Я приподнялась на локте, но раздражение уступило место удивлению:
– Райлин? Ты что тут делаешь?
А мой супруг с самым невозмутимым видом взбивал себе подушку и тянул на себя мое одеяло.
– Спать ложусь. И очень надеюсь, Ильяна, что ты во сне не брыкаешься как необъезженная лошадь.
Глава 29
Несмотря на крайне беспокойную ночь, проснулась я рано, следуя привычке. Нет, не на рассвете, но, судя по тишине в доме и сопящему рядом Райлину, было все-таки ранее утро. Кстати, о Райлине.
Ночью я не стала спорить и убеждать супруга в том, что его присутствие в одной постели со мной – верх неприличия. Его родственники предоставили нам одну спальню на двоих, потому что их предупредили, что Райлин прибудет с супругой. То, что он не стал всех вокруг ставить в известность о фиктивности нашего брака – тоже понятно. Да и как он ранее мне заявил – он не собирается никому ничего объяснять. Так что внешние приличия соблюдены. Ну а то, что происходит между нами – об этом знаем только мы. Только в том-то и дело, что между нами ничего не происходит. Тут я представила, как отреагирует мама, узнав, что у нас с Райлином общая спальня, и стало как-то не по себе. Когда мы с Райлином заключали брак, мы не обговаривали такие моменты. Мы ведь и не думали, что придется вместе куда-то ехать и представляться супружеской парой. Я была уверена, что у каждого теперь своя дорога и кроме имени в документах, ничто не будет напоминать о замужнем статусе. А теперь происходит не пойми что. Если брак фиктивный, то и вести себя нужно соответственно. Или нет? Ведь для всех остальных – брак самый настоящий, никакой фикции. И нужно играть роль до конца? Что-то я ничего не понимаю… Как себя вести? Обсуждать эти моменты с Райлином мне было неловко, да я вообще не представляла, как заговорить об этом. Вдруг, скажу что-то не так. Он подумает, что мне неприятен и я прошу держаться подальше от меня, или наоборот, решит что я распущенная девица и делаю непристойные намеки. Как всё непросто.
Райлин спал на животе, повернув в мою сторону голову. Нужно будет напомнить ему про пижаму, а то как-то уж совсем неприлично получается. Тем более что кровать здесь не такая широкая, как в гостевых покоях Лакрис. И спим под одним одеялом.
Я осторожно выбралась из-под одеяла и отправилась в купальню, если можно так назвать ту каморку в которой стоял чан с водой. Надеть пришлось старенькое платье, которое я купила еще будучи горничной. Потому что наряды от Лакрис вряд ли подходили обстановке, а вчерашнее платье пропиталось потом и пылью.
Теперь нужно узнать в какой комнате разместили маму. Выйдя из спальни, я оказалась на широкой открытой террасе. Несколько дверей также выходили сюда. А на самой террасе, наверное, обедают. Здесь стоял большой круглый стол и мягкие стулья вокруг него.
Спустившись по ступенькам вниз, я очутилась в небольшом саду. Судя по тому, что все кустарники и цветы были ухожены, тут наверняка хороший садовник. А вообще, здорово: просыпаешься утром и наслаждаешься вот такой красотой под открытым небом.
По гравийной дорожке я прошла дальше и увидела возле густо цветущего кустарника молодую женщину. Она внимательно рассматривала распустившиеся бутоны и улыбалась. Она была немногим старше меня. Первое, что бросилось в глаза – её красота. Черные вьющиеся волосы, распущенные по плечам, закручивались в локоны. Ах, локоны, мечта, которая, как оказалось, мне не к лицу. Черные глаза, тонкий аристократичный нос, пухлые губы. Глаз не отвести. А вот её платье меня несколько смутило. Вчера, подобный наряд мама назвала балахоном. Высокая линия талии, почти под грудью и широкий крой, который совершенно скрывал фигуру. Да, сама ткань персикового цвета складками красиво струилась вниз, но что под этой тканью, можно только догадываться. Длина этого одеяния была такой, что виднелись только носы туфель. Никакого декольте, длинные рукава. Не скажу что некрасиво, но как-то непривычно, что ли.
Она тоже заметила меня и неторопливо пошла навстречу. Я нацепила на лицо вежливую улыбку и тоже сделала несколько шагов вперед.
– Вы тоже ранняя пташка? – незнакомка остановилась и обвела взглядом пространство вокруг:
– Люблю здесь гулять утром пока еще тишина. Меня зовут Салима. Мой супруг приходится кузеном Райлину. Это он вчера встречал вас на пристани, – Салима говорила неторопливо, с заметным акцентом. Наверное, слова подбирала.
– Рада знакомству. Меня зовут Ильяна. Да, я тоже люблю утренние прогулки. У вас чудесный сад.
Мы пошли рядышком по тропинке. Салима покосилась на мое платье и заметно смущаясь, негромко сказала:
– Ваша одежда не понравится матушке Дарейне. Она, конечно, ничего не скажет, но только потому, что вы иноземка. Но я бы посоветовала вам носить местные платья. Если вы спросите у нее, где лучше приобрести приличные платья, она будет очень рада вам помочь. А в такой одежде… я бы не советовала выходить за пределы особняка. Я бы сама вам с радостью помогла, но в моем положении это затруднительно.
Она прижала руку и я заметила округлившийся живот. А Райлин сказал, что свадьба у кузена была недавно. Да тут месяца четыре, не меньше.
– А матушка Дарейна это кто?
– Это моя свекровь. Она вообще обожает примерки, обновки. Попросите её помочь вам с платьями.
Ну что же, пренебрегать таким советом не стоит. Мало ли, какие здесь обычаи и традиции. Лучше не выделяться.
Тут дорожка из сада вывела нас на внутренний двор, заставленный кухонной утварью. Возле стены сидели женщины, занятые резкой овощей. Все были в подобных балахонах, только темных цветов и волосы спрятаны под темными платками. Крайняя женщина подняла на нас взгляд и я заметила, что она уже довольно пожилая. Седые волосы выбивались из-под платка, да и глубокие морщины на узком лице выдавали прожитые годы. Узкие губы почти синего цвета беззвучно шевелились, будто женщина говорила сама с собой. Я уже собиралась пройти дальше следом за Салимой, как эта старуха вдруг громко сказала несколько фраз, смысла которых я, конечно же, не поняла. Но мне показалось, что она назвала мое имя.
Я обернулась и наткнулась на пронзительный взгляд черных глаз.
– Салима, она что-то сказала мне?
Салима обернулась и махнула рукой:
– Не обращай внимания. Это Харина. Бывшая жрица Маохи. Когда очередное святилище сравняли с землей, всех его обитателей разобрали к себе люди. Теперь такая традиция – давать приют бывшим обитателям святилищ. Считается, что таким образом люди заглаживают вину своих предков, которые отдавали дочерей Маохе. Харина иногда говорит какой-то бред, но некоторые искренне считают, что она имеет дар предсказания. Ерунда.
– Но я слышала, она назвала мое имя, – и мне было от этого несколько жутко.
Салима обратилась к старухе на горном языке и та повторила замысловатую фразу, в которой явно прозвучало мое имя.
Салима вздохнула:
– Говорю же, бред. Я даже не знаю, как точно это перевести. И твое имя тут не при чем. Просто на горном языке «или янэ» означает свет…нет… сияние звезды. Как-то так.
– Ну а вся фраза как переводится?
– Ох… Что-то о сиянии звезды которое поглотит тьма. Да говорю же, бред.
Мы пошли дальше, но хорошее утреннее настроение пропало.
Родственники Райлина оказались людьми гостеприимными, словоохотливыми, а некоторые чересчур заботливыми. Салима выделялась на их фоне своей молчаливостью и отстраненностью. Я отнесла это на счет её положения, ведь иногда женщины, ожидающие ребенка, поглощены своими ощущениями и мыслями, а к происходящему вокруг равнодушны.
Кузен Кэрил, тот самый, что встречал нас, был в отличие от своей супруги разговорчив и любопытен. За завтраком, который был накрыт на террасе, он засыпал нас с Райлином вопросами о нашем знакомстве и все недоумевал по поводу неожиданной свадьбы кузена. Ведь о таком надо заранее сообщать. Я предпочитала отмалчиваться по примеру Салимы. Это же родственники супруга, вот пусть и отвечает на их вопросы.
Моя мама попала «в плен» тётушки Райлина, той самой Дарейны. Тетушка Дарейна была, пожалуй, самой шумной в этом семействе. Яркой, громкоголосой и очень эмоциональной. Она то ахала и охала, когда мама отвечала на очередной её вопрос, то заливалась визгливым смехом, прижимая ладони к пышной груди.
Из слов Кэрила я узнала, что глава семейства Бэрт Наар сейчас находится на княжеской службе.
– Подготовка к свадьбе княжича идет полным ходом, а отец как один из советников князя, должен всё проконтролировать.
Сам же Кэрил занимался розыском пропавших в княжествах девочек и девушек, ну и заодно разрушал найденные святилища. Тут уж я не удержалась от вопросов:
– А что, их еще не все разрушили?
Кэрил криво усмехнулся:
– Увы, не все. Некоторые так хитро спрятаны в горных ущельях, что, не зная где именно, никогда не найдешь. Да и жители окраин всё еще верят в Маоху и убедить их выдать местонахождение святилища очень трудно.
Кэрил еще хотел что-то сказать, но тут его перебила Дарейна:
– Хватит уже этих мрачных разговоров! Есть дела гораздо важнее. Райлин, ты почему не позаботился о гардеробе своей супруги и её матушки? Я понимаю, всё решилось спонтанно, но это же совершенно невозможно! Нужно срочно ехать в Салоши за платьями. Катрин я что-нибудь подберу из своих запасов, чтобы она смогла выехать в город, но что делать с твоей супругой? Платья Салимы ей совершенно не по размеру. А вот в этом, – тут Дарейна ткнула в мою сторону пальцем с рубиновым перстнем огромных размеров, – в этом я не позволю ей выйти за пределы особняка. То, что она иноземка не дает ей право одеваться неподобающим образом. Она и так привлечет внимание своим цветом волос.
Я перевела взгляд с пальца Дарейны на своего супруга и вопросительно подняла брови. Откуда я знаю, как на это реагировать? Скажу что-нибудь не то или не так. Райлин накрыл рукой мою ладонь, лежащую на столе, успокаивающим жестом:
– Тетушка, я уверен, мы найдем выход из этой ситуации.
Но Дарейна уже начала развивать кипучую деятельность. Она громко позвала одну из девушек, работающих в доме, и что-то сказала ей на горном языке. Потом повернулась к Салиме:
– Салима, драгоценная моя, все-таки посмотри среди своих платьев, – тут она смерила мою фигуру цепким взглядом и вздохнула, – Хотя вряд ли что-то подойдет…
Я начинала злиться. Вся эта суета из-за одежды была излишней.
– А что, собственно, требуется от приличного, по меркам гор, платья? Закрытые руки и длина до пола?
Если это единственные требования, то я могу что-нибудь подобрать из платьев Лакрис. В таком платье будет конечно жарко, но до ближайшего салона добраться можно.
Тетушка Дарейна изучала разложенные на кровати платья от Лакрис с недовольным выражением лица. Но все же выбрала самое на её взгляд целомудренное. А декольте решили прикрыть платком, который заодно скроет цвет моих волос.
– А что, блондинкой в Княжествах быть опасно?
Тетушка Дарейна всплеснула руками и закатила глаза:
– Это может вызвать недовольство при дворе.
– Почему?
Тетушка Дарейна понизила голос и доверительно сообщила:
– Княгиня Элэйза очень гордится своими светлыми волосами. Поговаривают, что именно из-за того, что она блондинка, князь в свое время и взял её в супруги. А теперь княжич выбрал вашу принцессу Малику. Тоже светловолосую. Понимаешь, к чему клоню?
– Нет.
– Светловолосые женщины могут вызвать недовольство княгини. Это как бы отличительная особенность женщин княжеской крови. А ты иноземка. И еще княгиня очень ревнивая. Появишься при дворе, сама узнаешь, о чем я говорю.
– Да я как бы и не собираюсь туда…
Дарейна хмыкнула:
– Не собирается она. С таким-то супругом? Тебя и спрашивать не станут.
Отражение в зеркале мне не понравилось, но я успокоила себя тем, что в таком виде я доеду только до города с чудным названием Салоши. В этом платье меня снимали в один из первых дней работы моделью. Темно-зеленое, с широким вырезом, открывающим плечи почти полностью и с декольте. Я вообще не понимаю, как оно держится на мне и не падает вниз. Вообще к платью прилагался плетеный пояс, но тетушка Дарейна очень меня просила не надевать его. Без пояса платье не так плотно обтягивало мою фигуру. Зато рукава чуть ли не до середины ладони. И само платье длины именно такой, чтобы видны были только носки туфель. И в довершение образа – широкий, в цвет платья палантин. Вот этот предмет одежды я вообще не умею носить. Но тетушка справилась. Накинув мне на голову палантин, она сбоку заколола его брошью, а широкие концы расправила так, что мои оголенные плечи были закрыты.
– Вот, теперь похожа на даму. А свое куцее платье выкинь. Смотри, как палантин подходит к твоим глазам. Ну всё, пойдем, нужно еще посмотреть как Катрин справилась.
Вот за маму я была как раз спокойна. Она даже не подходящее по размеру платье наденет так, что никто и в жизни об этом не догадается.
Стоило мне выйти на террасу, как я тут же наткнулась на взгляд Райлина. Мой супруг сидел в плетеном кресле нога на ногу, держал в руках бокал с каким-то напитком и разговаривал с кузеном. Но стоило мне появиться, как содержимое бокала едва не оказалось на брюках Райлина. Супруг замер, потом, не глядя, отставил бокал в сторону и медленно поднялся, не отводя от меня глаз. Вот я так и знала. Сейчас рассмеётся и скажет, что я похожа на кого угодно, но только не на саму себя.
