Текст книги "Ради тебя 2 (СИ)"

Автор книги: Татия Суботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

– Кто ты?

– Я же тебе уже говорил, любовь моя.

– Не понимаю. Что тебе от меня надо, д-демон?

– Многое, любовь моя. Очень многое, – многозначительно улыбнулся Бальтазар. – Я заберу все, что ты сможешь мне дать, а то, что не сможешь – компенсирую другим способом. Сначала мы с тобой закрепим наш союз, моя Банши, в нерушимом обряде, который свяжет нас навсегда. А потом ты откроешь Бездну, чтобы мои собратья могли свободно передвигаться по этому миру и питаться, как следует.

– Да ты неисправимый фантазер, мать твою!

Одновременно с Бальтазаром я обернулась на звук, сердце тут же еще сильнее встрепенулось и пустилось вскачь от волнения.

– Убери свои лапы от того, что принадлежит мне! – рявкнул Ян, с отвращением обтирая испачканные в чем-то черном ладони о свои брюки.

Я настолько рада была его видеть, что даже не обиделась на еще одно упоминание принадлежности к его собственности. Да пусть хоть мебелью называет, лишь бы избавил от этого наваждения!

– Вестник! – взревел Бальтазар, подскакивая, словно пружина. – Ты не вовремя!

Еще несколько секунд назад он крепко сжимал мои ладони, а сейчас уже стоял напротив Яна, приняв боевую стойку. Мгновенная реакция! Ну и ну!

– Да? У меня противоположное мнение на этот счет, пациент два нуля тридцать один.

Расстояние между мужчинами растаяло молниеносно, словно его и не было вовсе.

В левой руке Кенгерлинского был зажат кинжал, в то время как правой он нанес точный хук Бальтазару в челюсть. Резкий выпад, что сопровождался звуком треска кости, сбил с демона спесь. Когда он пролетел чуть ли не половину комнаты и врезался в противоположную от меня стену, Ян быстро подбежал следом, поднял левую руку и нацелился кинжалом прямо в центр груди Бальтазара…

Я затаила дыхание. Было странно желать, чтобы кинжал поскорее проткнул грудную клетку Артема, даже если внутри него был демон. Возможно, я могла бы все повернуть вспять? Может, Артем все еще был внутри и боролся с Бальтазаром?! И я вот так просто позволю убить того, кто всегда стоял за меня горой?

– Стой! Нет! – вскричала я, садясь. От резких движений головокружение и тошнота почти сокрушили мою решимость. – Там Артем! Нет!

Ян обернулся, растерянно всматриваясь в мое лицо. В его глазах вспыхивали синие огоньки, тело было напряженно, а на лице застыла такая решимость, какой я никогда ранее не видела. Даже в моменты наших совместных ссор Ян не был настолько взбешен, как сейчас. Его ярость легко можно было ощутить в воздухе, казалось, что пространство в комнате накалилось до предела возможного.

Бальтазар открыл глаза, встряхнул головой и зарычал. Всего секундной заминки Яна, который отвлекся на меня, ему хватило, чтобы сделать жесткую подсечку и опрокинуть Кенгерлинского на пол. Демон рванул вперед, перехватывая широкое запястье Яна, выхватил кинжал и нанес удар, засадив его глубоко под ребра.

От пронзительного крика мне заложило уши. Душераздирающая боль рвалась наружу, я не могла остановить визг и заглушить рыдание.

Бальтазар скатился с Кенгерлинского, зажав уши руками. Я заметила, как сквозь его пальцы стала течь кровь, а в глазах застыло изумление и ужас. Убаюкивая собственную голову в колыбели рук, он пытался подползти ко мне поближе. Губы демона шевелились, не останавливаясь. Догадывалась, что с них срывались слова. Но ничто не могло заглушить во мне боль и дикое чувство потери. Я была глуха ко всем прочим звукам, кроме собственного ужасающего визга.

– Господи… Боже, – мысленно повторяла я. – Боже мой… Ян… Нет… Господи!

Яркий свет залил комнату.

Я моргнула, но визг никак не хотел прекращаться, будто голосовые связки уже не находились под моим контролем, а жили сами по себе.

Словно в замедленной съемке, совсем потеряв нить реальности, я наблюдала за происходящим.

Ян поднялся на ноги, пнул скрутившегося на полу Бальтазара с такой силой, что тот проехался по ковру два метра, задев журнальный столик. Кенгерлинский не отступал. Он мастерки наносил удары, не давая демону и секунды передышки. Скоро тело противника превратилось в сплошное кровавое месиво и только тогда, Ян остановился, перевел дыхание и воткнул кинжал в грудь демона по самую рукоять. По телу Бальтазара прошла мелкая дрожь, а потом оно взвилось клубом черного дыма к потолку и рассеялось в воздухе.

Кенгерлинский обернулся, его лицо светилось неприкрытым наслаждением от победы.

Боже, он обожал сражаться.

Я зажмурилась.

Все это было слишком и грозило закончиться банальной истерикой. Хотя как еще можно назвать этот непрекращающийся визг?

Теплые ладони прикоснулись к моим щекам, нежные поглаживания пальцев заставили меня открыть глаза и встретиться взглядом с встревоженными глазами Яна. Он что-то шептал, но я, увы, до сих пор ничего не слышала, так как не могла прекратить кричать.

– Детка, все хорошо. Успокойся, – шепотом слова Кенгерлинского прозвучали прямо у меня в голове. Это было странное и в тоже время приятное чувство. – Я здесь. Все закончилось. Прекрати использовать свою Силу.

И неожиданно легко все завершилось. Когда крик больше не прорывался из глубины моей души, а в горле запершило, я даже растерянно проморгалась, свыкаясь с тем, что закончилось.

– Ты… жив, – хрипло выдавила я.

– Как и ты, детка, – улыбнулся Кенгерлинский, не переставая гладить мое лицо и волосы. – Как и ты…

– Что это было? – выпучила глаза, пытаясь отвлечься от всего того, что творилось внутри меня.

– Ты только что выпустила из себя крик Банши, – улыбнулся еще шире Ян. Он казался неприлично довольным тем, что произошло. – Именно посредством его Банши могут защищаться, а также предвещать большие беды. А еще это значит, что твои силы полностью проснулись.

– Это из-за меня у него кровь пошла через уши?

Ян кивнул, все так же мило улыбаясь. Он по-прежнему касался меня, будто даже на секунду просто не мог запретить себе этого делать.

– А тебе разве не было больно от моего визга? Почему ты ухмыляешься, как придурок?

– Я только что проверил, что на меня он не действует. Мы с тобой из одного теста, детка, – ухмыльнулся он. – Черт! Мы живы! Я нашел тебя! Наша связь только окрепла, твоя сила проснулась… Почему я должен нести траур вместо того, чтобы лыбиться, пусть как и придурок?!

– Ну, может, потому что ты только что убил парня, которого я когда-то любила?

Ян помрачнел.

Только теперь я заметила, насколько сильно он изменился за то время, что мы виделись в последний раз. Его кожа в отсвете тусклой электрической лампы казалась неестественно посеревшей, под глазами залегли глубокие тени, волосы были взлохмачены, а подбородок покрывала небрежная щетина. Ян выглядел уставшим и даже слишком измотанным. Хотя, не смотря на это, его глаза вспыхивали особым светом, стоило встретиться со мной взглядом.

– То, что я убил, уже давно не было твоим парнем. Демон использовал это тело, как сосуд. Так действует проклятие твоей крови, Даша. Смирись!

Эти слова вытолкнули из легких воздух, точно только что меня пришибли чем-то крайне тяжелым по голове. А Ян лишь повел плечами и сдернул с меня одеяло.

– Пора убираться отсюда, – он нахмурился, внимательно оглядывая мое тело. – Черт! Ты ранена? Сукин сын! Я надеялся, что он окажется настолько метким, насколько тупым! Это же рана от кинжала Влада?

Я не понимала, почему Яна это так озаботило, а лицо исказилось от гнева.

– Отвечай мне!

Все еще пытаясь справиться с услышанным, я кивнула. Моя кровь не просто убивает! Она призывает демонов в человеческие тела?!

– При следующей встрече я воткну нож ему в глотку, вместо задницы.

– Что?

– Придется шить. Ничего, детка, потерпи. Сначала доберемся в безопасное место, а потом позаботимся о твоем плече. Возьми меня за шею, я буду осторожен, обещаю.

Отгоняя боль прочь, я покачала головой и оттолкнула руки Яна, которые притягивали меня поближе к нему за талию.

– Ты ранен!

– Нет.

– Но я видела!

Сжав мою руку, он скривился:

– Детка, на мне все заживает, как на собаке. Видишь? – он приподнял футболку и я убедилась, что вместо рваной раны под ребрами розовел тонкий шрам.

– Но как?

– Особенности моей работы на Смерть, – просто ответил он, повторно притягивая меня к себе. – А теперь будь хорошей девочкой и постарайся не упасть в обморок, пока мы не доберемся в особняк.

Я не могла нормально дышать. Воздух казался слишком горячим и приторным. Когда Кенгерлинский аккуратно взял меня на руки и понес прочь из квартиры, острая боль пронзила плечо и голову, заставив скривиться и закусить губу до крови, чтобы не закричать. А после жар накинулся на мое тело, словно жадный огонь на сухие поленья.

Сердце в груди зачастило еще больше, выбивая неистовый ритм. Обычно оно себя вело поскромнее в присутствии Яна. А сейчас грозилось прорвать грудную клетку. Или же это просто болезнь и слабость так на меня действовала? В коридоре, сквозь туман, что застилал зрение, я увидела Лиду. Она лежала возле полки для обуви, опрокинув вешалку. Ее голова была повернута под неестественным углом.

– Лида?

– Мертва, – оборвал меня Ян, даже не удостоив девушку взглядом. – Мне жаль.

В подъезде по-прежнему воняло затхлостью и кошачьей мочой. Кенгерлинский не стал вызывать лифт, а решил спуститься по ступеням. То ли захотел прибавить себе физической нагрузки, то ли не мог допустить даже секунды промедления, чтобы остановиться и нажать кнопку вызова лифта.

– А второй где? – спросила я, пытаясь заставить себя думать, чтобы не отключиться от боли.

– Какой второй?

– Мартиус. Тот парень, что был с Ар… Бальтазаром.

– Я отправил его туда же, куда и другого демона. Не волнуйся.

Великий рационализм. Кто сказал, что я волновалась? Просто необходимо было хоть чем-то заполнить повисшую паузу и задержаться в полудреме подольше.

– Когда ты последний раз спал? – неожиданно даже для самой себя, задалась я вопросом.

– В нашу совместную ночь. Ну, ты же помнишь, что и тогда нам не удалось толком выспаться, детка, – подмигнул Ян, не прекращая движения.

Недаром тени под глазами Кенгерлинского были такого насыщенного серого цвета! Да он вымотал себя!

– Сколько меня не было?

– Долго, – хмуро ответил Ян. – Чертовски долго для меня!

Я не знала, что на это ответить, поэтому выбрала лучше промолчать. Тишина вновь пролегла между нами и никто не стремился первым нарушить ее, пока мы не выбрались на свежий воздух.

Стояла глубокая ночь.

Ян натянул на меня свою куртку, пытаясь как можно меньше тревожить плечо, и застегнул молнию по самый подбородок. Усевшись на байк, он посадил меня впереди, лицом к себе.

– Обними меня ногами и прижмись.

– Но…

– Детка, я не позволю, чтобы ты упала. Если ты будешь сидеть за спиной, мне никак не уследить за твоим состоянием!

Сама не знаю, почему меня смущала эта поза. Пусть даже в полуобморочном состоянии! Покорившись, я сделала именно так, как он велел: обвила его тело ногами и руками, а голову устроила на груди.

Ян удовлетворенно вздохнул:

– Держись крепче, детка. Скоро мы будем дома.

– Тебе необходимо поспать, – пробормотала я, с упоением вдыхая его запах.

– Обязательно. Позаботимся о твоей ране и отдохнем.

Ян завел мотор. Байк плавно двинулся с места. Я крепко уцепилась в спину Кенгерлинского, закрывая глаза. Демоны, ночь, холод, дорога, боль – все перестало меня тревожить. Я падала и растворялась в теплоте и запахе Яна Кенгерлинского. И на этот раз падение было мне по вкусу.

Глава 29

Вариация дня на перепутье

Адиса весь взмок за последние несколько часов. Он, то полностью терял счет времени, то следил за движением секундной стрелки наручных часов, словно вместе с ней мог контролировать ход жизни.

Выражение лица Яна, когда он открыл дверь и застал их с Ильей во время очередного захода, врезалось в память и все никак не покидало Адису. Каждый раз, лишь стоило закрыть глаза – видел отвращение и шок, что сквозили в чертах друга. Только друга ли теперь?

Весь мир уходил у него из-под ног. И все из-за того, что позволил себе поддаться мимолетной слабости! Если бы только можно было повернуть время вспять, Адиса обязательно воспользовался бы такой вероятностью.

Ян избегал открытого разговора и это еще больше вводило Адису в панику. Ведь означало ничто иное, как то, что Кенгерлинский догадался о причинах его сексуальной связи с мужчиной настолько похожим на него самого. Черт! У Адисы был друг, к которому он в один момент почувствовал физическое притяжение, но, тем не менее, сдерживался и не пытался навязать нечто большее чем то, что уже между ними было. Боялся рисковать и получить жесткий отказ. Теперь же он наверняка потерял все, разрушив своими же собственными руками. Он был уверен, сейчас Ян не только чувствовал к нему отвращение, отдаляясь со скоростью торпеды, но и больше никогда не захочет иметь с ним ничего общего. По-другому даже и быть не могло.

И это понятно. Адиса сам несколько лет назад поступил бы точно также. Когда же все изменилось, а дружба превратилась в нечто большее? Нечто изощренное, неправильное и запретное…

Он не смог обозначить для себя точную дату, время или неделю, когда перемены вдруг поселились в его душе, а потом пустили туда крепкие корни. После нескольких неудачных попыток Адиса перестал мучить себя воспоминаниями в поисках ответов. Он сдался и принял это чувство, как часть себя. В который раз.

Тяга к Яну просто появилась и все. Зачем мучить себя вопросами о причинах этого? Все равно что-то изменить уже невозможно. Адиса спалился самым постыдным способом из всех возможных.

Черт!

Он нервно мерил шагами кабинет, резко остановился, схватившись за голову, потом развернулся и решительным шагом прошел к столу. Открыв третий снизу выдвижной ящичек, Адиса достал кожаный футляр, немного повертел его в руках, прежде чем вскрыть и достать сигару.

Он никогда не испытывал зависимости от курения. Конечно, в юности баловался сигаретами так же, как и все, но, стоило понять, что это не приносит ему должного удовольствия – бросил. А теперь крутил в руках дорогую сигару, подарок благодарного клиента, и мечтал забыться. Жаль, что внутри этой штуковины всего лишь качественный табак, а не дурь.

Адиса понятия не имел, почему он так пакостно себя чувствовал. Ведь одно время сам же хотел, чтобы Ян все узнал, и больше не пришлось бы лгать, притворяться.

Что ж. Одно желание можно было считать выполненным. Ян узнал. Но вот как быть теперь с последствиями?

Он щелкнул зажигалкой, которую так же держал в столе, как дань былой привычки, склонился к ней, прикуривая сигару. Делая бзадвд затяжку, Адиса ощущал, точно невидимый осуждающий взгляд Яна следил за ним.

Он все еще не мог свыкнуться с мыслью, что все кончено. Поэтому позволил своему взгляду блуждать по кабинету, чтобы не упиваться этим горьким осознанием краха: стильная мебель из темного дерева, удобный кожаный диван, пластиковое окно с опущенными жалюзи.

Идея смотреть на все без особой причины, мысленно подмечая попавшиеся в поле зрения предметы, оказалась провальной. Но все же это было несколько лучше, чем мучить себя домыслами и ожиданием.

После того, как за Яном захлопнулась дверь, Адиса попытался нагнать его, но быстро осознал всю невозможность затеи. С голой задницей далеко не убежишь по коридорам, где тебя знает, каждая санитарка и всюду напичканы камеры слежения. Поэтому он вернулся в кабинет, чтобы тут же столкнуться с уже полностью одетым Ильей.

– И так, скажи мне, доктор Узома, – начал мужчина, застегивая верхние пуговицы на рубашке, – ты жалеешь, что изменил ему?

– Что?

– Не стоит отрицать очевидное, – хмыкнул он. – Хотя бы при мне.

Адиса нахмурился и растерянно провел ладонью по лицу, словно этим жестом он мог стереть все недоразумение прошедших часов.

– Я не изменил ему по одной простой причине – между нами ничего нет, кроме… дружбы.

…Которой с этой минуты также не стало, хотел добавить Адиса, но промолчал, прожевав слова.

– Дружбы, говоришь? Хорошо. – Илья смотрел на него через разделяющий их коричневый журнальный столик. – Но ты должен знать, что я не жалею. И повторил бы это с тобой еще сотню раз, не боясь разоблачения.

Адиса кинул взгляд в окно, через плотно закрытые жалюзи ничего не было видно, кроме тонкой полоски света. Он задался вопросом, сможет ли когда-нибудь забыть этот позор и вновь нормально смотреть в глаза Яну?

– Солнце встало.

– Да, вижу.

Господи, этот голос! Даже после всего случившегося Адиса не мог справиться с приятной дрожью, что охватывала его тело вблизи Ильи. Его слова были теплыми, обволакивающими и мягкими. Они манили.

Только сейчас он никак не был готов вновь броситься в этот омут с головой. Хватит с него разрушения. Раньше Адиса упивался возможностью раствориться в этом больном заменителе отношений, забыть себя и все, что связано с реальной жизнью. Хоть на пару жалких часов. Теперь же он понял, если не излечится от этой извращенной тяги, то потеряет не только Яна, но и самого себя.

Пока он копался в голове в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы разрядить обстановку и помочь ему выкарабкаться из всего этого с наименьшими потерями, Илья внимательно следит за каждым его движением. Адиса попытался прочитать его, но эмоциональная сетка мужчины была пуста, точно он специально заблокировал все от постороннего вмешательства извне. Умно. Только непонятно зачем.

Адиса никогда не использовал свой Дар в корыстных целях. Особенно не для того, чтобы воздействовать на других. Даже за попытку попытаться прочесть Илью без его согласия, Адиса испытал приступ жгучего стыда. Когда он успел так сильно измениться и наплевать на все моральные принципы, которые раньше были для него крайне важны?

– Я рад, что ты согласился встретиться со мной.

Адиса вынырнул из размышлений, недоуменно посмотрел на Илью и вспомнил, что до сих пор голый. Поискав глазами брюки, он вытащил их из-под журнального столика и натянул. Застегнув ремень, ощутил себя намного уверенней.

– Ты когда-нибудь встречался с мужчинами прежде? – спросил Илья.

Адисе хотелось, чтобы он поскорее ушел, оставив его наедине со своими тяжелыми мыслями. Вместо того чтобы попросить заменитель своего личного извращения побыстрее убраться из кабинета, он ответил на поставленный вопрос:

– Нет.

Илья вздохнул и в его глазах проступила настоящая теплота:

– Что ж. Я рад, что у тебя первый.

Адиса нахмурился:

– Как ты узнал, что я… Что я захочу попробовать быть с тобой?

– А я и не знал. Просто решил рискнуть. И не прогадал, – широко улыбнулся он.

Когда Илья обогнул столик, подошел к Адисе поближе и коснулся его руки, между ними вновь проскочила искра.

– Ты же понимаешь, что в том, чем мы с тобой занимались, нет ничего неправильного?

Адиса отвел уставший взгляд, пытаясь скрыть то, что всколыхнулось в нем после этого вопроса. Ему не было что на это ответить. Лгать не хотелось.

А еще он обнаружил, что не хочет освобождать руку от касаний Ильи. И это также было неправильным, как и все, что происходило до этого. Просто еще одно доказательство того, что Адиса оказался бракованным, грязным, извращенным.

– Я позвоню тебе, – сказал Илья, так и не дождавшись ответа.

Он наклонился и запечатлел целомудренный поцелуй на губах Адисы, а когда тот не оттолкнул его, то решил углубить прощание. На этот раз Илья не был учтивым или нежным, его рот завоевывал губы Адисы. Словно мужчина утверждал свои права на него, языком клеймя его мягкое небо.

Когда же Илья, наконец, отстранился, Адиса тяжело дышал и почти не соображал, кто он, что здесь делает и о чем был разговор несколько минут ранее.

– До встречи, доктор Узома, – ухмыльнулся Илья, отступая к двери. – Пришло время вернуться мне к своему скучному бизнесу и семейной жизни. Я надеюсь, ты будешь изнывать от тоски так же, как и я, вспоминая наши игры.

Подмигнув на прощание, Илья открыл дверь, но на пороге он резко обернулся и одарил Адису долгим, задумчивым взглядом:

– Ах, да. Совсем забыл передать привет от старого друга, – Адиса нахмурился, плохо соображая от всего произошедшего. – Демьян просил тебя хорошенько поразмыслить над тем, кто тебе дороже: просто друг, как ты выразился, или Банши.

– Ты о чем? – с трудом смог вымолвить он.

Адиса ненавидел сюрпризы, особенно, когда они были неприятными. Этот оказался из разряда именно таких.

– Помоги ему заполучить Банши и он спасет Яна от незавидной участи. Ты же знаешь, что использование рун хаоса в своих целях, никогда не проходит бесследно?

– Что ты имеешь в виду?

– Скоро от твоего друга ничего не останется. Он уже отдал душу хаосу, получив новые силы. Разве ты не заметил изменений?

Адиса сжал кулаки, пытаясь скрыть, как сильно затряслись у него руки. Черт возьми, конечно, он заметил изменения! Здесь только слепой остался бы в неведении! Но Адиса никак не ожидал, что новые способности Яна могут таить в себе подобную опасность.

– Ты все знал? Ты жнец?! Илья?

Он никак не мог справиться с шоком от того, что любовник смог обвести его вокруг пальца, особо не напрягаясь. Все было подстроено? Какого черта Адиса это не заметил?

– Неужели ты думал, что я позволю себе связаться с простым человеком, а не себе подобным? – хмыкнул Илья. – Я жнец, как и ты.

– Рад за тебя.

– Не кипятись, Адиса, – придерживая дверь, зашептал Илья. – Послание Демьяна просто побочный эффект от наших встреч, все остальное, что между нами есть, Верховного не касается. Поэтому я не отступаю от своих слов. Я позвоню тебе. А ты пока подумай, хочешь ты спасать своего «друга» или нет.

С этими словами мужчина кивнул и закрыл дверь. Адиса слышал звук шагов по коридору, который с каждой секундой ставал отдаленней и глуше. Ему захотелось взвыть от гнева и несправедливости.

Он вновь вляпался в неприятности. На этот раз подставил и Яна.

А может, наоборот не подставил, а нашел возможность помочь?

Адиса все еще, как нельзя четко, помнил тот момент недавней драки с демонами. Силу Кенгерлинского, возросшую в несколько раз, необычный синий отблеск глаз и чудесное воскрешение. Что если Илья прав?

В конце концов, использование сил хаоса, которыми Ян злоупотреблял в последнее время, нельзя было списывать со счетов. Адиса задумался, решая, как ему поступить. Единственное, что он знал без сомнений – в любом случае сделает все возможное, чтобы спасти Яна, если ему действительно будет грозить опасность.

И ничего не остановит его от задуманного. Даже сам Кенгерлинский.

После того, как Адиса принял хоть какое-то решение, дышать стало легче. Он убрался в кабинете, принял душ, поменял свою одежду на комплект запасной, который всегда держал в шкафу, надел халат и открыл прием.

Его новая медсестра Марта, принесла на завтрак чашку крепкого кофе и несколько круассанов. И он был благодарен ей за заботу, так как сам не мог избавиться от беспокойных мыслей и то и дело отвлекался от приема, чтобы оставить Яну очередной не принятый вызов. Да что за…! Он оставил их не менее сотни! Но сколько бы не названивал, телефон Кенгерлинского оставался вне зоны доступа.

Марта была довольно симпатичной. Адисе нравилось ее внимание, как женщины. То, что она его выказывала, было видно не только невооруженным глазом всему персоналу больницы, но и Адисе. Его Дар, стоило Марте появиться в поле зрения, срабатывал, как слаженный механизм, причем даже независимо от желания хозяина. Он считывал эмоциональную сетку женщины за несколько секунд и всегда в ней присутствовали алые вкрапления, что означали сильную влюбленность или страсть. Адиса позволял Марте быть довольно близко, но рамок приличия не переступал. Да и зачем? Ему хватало всей этой неразберихи, в которой вдруг оказался.

Хоть Адиса вполне любил женщин в сексуальном плане, сейчас ему было не до таких игр. Но тихая забота Марты была по вкусу.

Женщина оказалась его аллей забвения.

В присутствии Марты Адиса мог позволить себе хоть на несколько минут забыть о том, насколько извращенным и неправильным оказался на самом деле.

День прошел в неприятной суматохе.

Прием велся по плану, но Адиса никак не мог абстрагироваться от того, что случилось утром, поэтому постоянно был рассеян и терял нить разговора. Последних двух клиентов пришлось отменить и перенести на завтра. Если бы он этого не сделал, то мог запросто потерять контроль и взорваться криком прямо посреди приема. А это существенно навредило бы его медицинскому имиджу. Что было нежелательно в любом случае. Чересчур много сил и времени Адиса затратил для того, чтобы подняться на ту ступень карьерного роста, где находился сейчас.

На город опустились сумерки. Слишком быстро, чтобы не заметить насколько глупо прошел этот день. И слишком медленно для того, чтобы забыть обо всем, что происходило в кабинете.

Он мог отправляться домой, хотя бы потому что стоило изменить обстановку и не напоминать себе о провале. Но вместо этого остался сидеть в высоком кресле, как статуя, следя за тем, как вечерние сумерки со временем превращаются во мрак.

Самобичевание?

Возможно, это был единственный выход, чтобы почувствовать себя по-прежнему человеком и не дать забыть обо всех своих ошибках. Если уж никто не решился выступить в роли его палача, то почему не совершить этого самостоятельно?

Адиса сделал еще одну затяжку и вернулся из своих воспоминаний в настоящее. После звонка Яна он так быстро схватил трубку, что чуть не разбил телефон, когда тот почти выпал из рук. Пальцы не хотели слушаться.

Это был реальный шанс поговорить и выяснить отношения! Хотя бы по телефону. Не вышло. Кенгерлинский повернул все именно так, как планировал. Впрочем, как и всегда до этого. Адиса безропотно выполнил указания Яна и вывел пациента два нуля тридцать один из искусственной комы.

Настоящим сюрпризом стало появление в лечебнице Андрея Валевского. Бывшего морпеха и пациента, который устроил несколько месяцев назад настоящий бунт, сбежал и точно сквозь землю провалился. Даже розыск доблестными органами полиции, где у главврача лечебницы были свои «проверенные» связи, не дал результатов.

Первым желанием Адисы было спустить на бывшего пациента охрану, задержать и допросить с пристрастием. Ведь не сам же он провернул тот злосчастный побег, последствия которого приходилось устранять до сих пор?

Но Кенгерлинский вновь сломал все планы, приказав не вмешиваться. И Адиса, как тысячи раз до этого, отступил.

После того, как пациент два нуля тридцать один и морпех скрылись за пределами территории Подолки, Адиса приглушил свет и застыл в своем кресле, забывая лишний раз пошевелиться. С тех пор прошло больше двух часов, а от Яна так и не последовало никаких вестей. Это безумно напрягало. И заставляло думать невесть о чем. В голову лезли всякие пакости, альтернативные версии всего случившегося. Конечно, Адиса не мог похвастаться позитивностью хотя бы одной из предполагаемых версий. В финале каждой – Ян обязательно умирал, а у Адисы не только дыхание спирало от возможности подобного, но и панически заходилось сердце.

Когда раздалась знакомая трель рингтона, от неожиданности вперемешку с дикой радостью Адиса чуть не свалился с кресла, пытаясь слишком резво схватить мобилку со столешницы.

– Ты мне нужен.

Всего три слова и душа, что успела иссушиться не хуже пустыни Сахары за этот день, заискрилась новыми красками.

– Где? – Адиса с готовностью подскочил, выключил настольную лампу, на ходу застегивая пиджак свободной рукой.

– У меня, – без промедлений ответил Ян. – У Даши ножевое ранение. Мне кажется рана серьезная, надо исключить заражение. Возьми все, что необходимо и приезжай.

– Даша? – Адиса мысленно выругался. Даже ему было слышно, с каким разочарованием прозвучал вопрос. Почему он не смог сдержать поднявшегося раздражения? – Ты ее нашел?

– Да, – голос Яна был наполнен такого жгучего холода, что мог заморозить Африку. – Я жду тебя. Поторопись.

– Но… я не хирург, Ян! – вспылил Адиса.

Помимо злости и раздражения, что уже готовы были выплеснуться наружу, тело действовало автоматически. Сам того не замечая, Адиса чуть ли не бежал по коридору, упорно продвигаясь к выходу из лечебницы.

– Почему бы тебе не позвонить специалисту? Брагину? Вызвать скорую? – шипел Адиса.

– К черту. Ты отказываешься?

Жесткость, с которой Ян выплюнул ответ, заставила Адису резко остановиться. Черт! Из него точно весь дух вышибло! Адиса даже сбился с дыхания, как никогда в жизни четко осознавая, что не сможет Кенгерлинскому отказать. Ни в чем. По крайней мере, не сегодня. Да. Точно не сегодня.

Крепко сжимая телефон, он вышел на крыльцо лечебницы и глубоко вдохнул ночной воздух.

– Что? Нет… Я… Нет. Жди. Я выезжаю.

– Поторопись. Не знаю, сколько еще смогу продержать ее в сознании. Кровотечение не останавливается.

Впору было взвыть от негодования. Ян вновь первым прервал разговор, даже не удосужившись дождаться ответа!

Адиса съежился и прикрыл лицо руками.

Проблема была в том, что он не мог ничего возразить Кенгерлинскому, все еще боясь его потерять. Как не гадко оказалось признаваться, даже перед самим собой, но Ян научился вить из него веревки, пусть и не осознавая всей глубины своей власти над ним.

Адиса вернулся в кабинет и спешно забрал чемоданчик неотложной помощи из сейфа. Он собрал его давно, на случай внезапных опасных вылазок Кенгерлинского. Но пользоваться, кроме того раза, когда Даша погрузилась в непонятную кому, не доводилось.

Повторно выйдя из здания, он торопливым шагом направился в сторону служебной парковки.

Скрепя зубами, Адиса уселся за руль черной иномарки, провернул ключ, морщась от глухого рыка мотора, и вырулил со стоянки к главным воротам. Водил он нечасто, предпочитая ездить с водителем или в такси. Во время езды необходимо было соблюдать предельное внимание, сосредоточившись на дороге, а Адиса частенько выпадал из реальности, задумываясь о своем. Безопасного в таком мало. Да и машина была служебной, Адиса не любил использовать ее в своих личных целях. Но в этот раз выбора у него не было.

Если он собирался успеть вовремя, чтобы спасти девчонку, то необходимо было спешить.

Как бы ни хотелось ему специально задержаться, а потом все списать на случайность или пробки, заявившись, когда будет уже поздно помогать, Адиса не мог себе такого позволить. Он прекрасно понимал, что не может подорвать доверие Яна еще и таким способом.

К особняку Кенгерлинского удалось добраться довольно быстро и без особых приключений, словно само провидение расчистило ему дорогу, освободив трассу от нескончаемого потока машин.

Взбежав на крыльцо, Адиса толкнул дверь и беспрепятственно проник внутрь. Ни дворецкий, ни домоуправительница его не встретили. Дом окутало непривычной тишиной.

– Ян? – окликнул он, поежившись.

– Мы здесь! – донеслось сверху.

Адиса поспешил на второй этаж, он прошел в конец коридора, толкнул гостевую спальню и не ошибся.