Текст книги "Золушка на миллион (ЛП)"

Автор книги: Тара Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Нет-нет-нет. Марк действительно не хотел, чтобы Армитидж его заметил. Он просто хотел спокойно работать и копить деньги. Ему вовсе не нужно внимание этого миллиардера и возбуждение, которое охватило все тело от его слов и голоса.

Битси не унималась:

– Он красивее большинства девушек. Хотя моя мать терпеть не может, когда я так говорю.

– Да? И почему?

Марк поверить не мог, что они все еще говорили о нем.

– Потому что он немного странный. В этой шапке и вообще. А еще он гей, а мама категорически не признаёт, что в таких людях есть хоть что-то хорошее.

Возбуждение тут же спало, уступив место липкому страху.

– Твоей матери не нравятся геи?

– Шутишь? Она самый большой в мире сноб.

– Полагаю, ты с ней не согласна?

– Насчет Синдерса?

– Насчет геев вообще.

– Мы с моей матерью едва можем договориться о том, с какой стороны встает солнце, – засмеялась Битси. – И да, я не имею ничего против геев.

Может, они уже закончили со своими салатами, и перемена блюд заставит их прекратить уже этот гребаный разговор? Марк налил немного томатного супа в две фарфоровые тарелки, достал ложки и приправы. Нарочно пошумев в дверях, он вышел в гостиную.

– Сэр, я могу подавать суп?

– Конечно-конечно. Салат был очень вкусным.

Марку показалось, что Армитидж слегка задумался. Наверняка задается вопросом, слышал ли он их разговор. Богатые люди легко забывают о слугах.

Он прошел к столу и забрал закусочные тарелки.

– Рад, что вам понравилось.

Как бы ему скрыться отсюда поскорей? Стараясь не показывать вида, он подал суп и снова улизнул на кухню. Только там он смог выдохнуть и пообещал себе больше не подслушивать.

С супом они должны были справиться быстро, поэтому он сразу достал тарелки из грелки и начал раскладывать гарнир. Теперь немного петрушки. Он вспомнил, что о петрушке говорят, что она защищает от злых духов и скверных помыслов. Отлично, как раз это ему и нужно прямо сейчас, чтобы не думать об Эштоне Армитидже.

Приложив ухо к двери, Марк услышал звук ложек о дно тарелок. Он накрыл крышками тарелки со стейками и молодым картофелем, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы в гостиной не дышать и не чувствовать аромат лосьона после бритья Армитиджа, и вышел, чтобы забрать тарелки. Вернувшись на кухню, выложил брюссельскую капусту и полил мясо соусом. В маленьком помещении стоял вкусный запах еды, отчего рот Марка наполнился слюной – он ведь даже не успел поужинать. Бесшумно двигаясь, он подал основное блюдо.

Армитидж снова улыбнулся. Боже, помоги.

– Выглядит просто восхитительно, – заметила Битси и посмотрела на Марка: – Синдерс, ты действительно хорошо справляешься. Они должны сделать тебя официантом и убрать, наконец, от этих каминов.

Он был бы не против.

– Спасибо, мисс Фандерел, но думаю, официантов и без меня хватает.

– Но ты лучше большинства из них.

– Я не против каминов, мисс. К тому же в этой работе у меня нет конкурентов, – усмехнулся он, и она рассмеялась. – Приятного аппетита.

Вернувшись на кухню, он вздохнул. Это было очень мило с ее стороны. Если бы он мог просто…

– Я слышала, ты собираешься жениться, – проник голос из-за двери.

Марк похолодел. Он должен уйти. Прямо сейчас. Но непослушные ноги сами принесли его к двери.

– Эм… да. Да, точно.

– Люди обычно решают жениться после встречи с тем, кого полюбят. А ты, по-видимому, решил действовать наоборот.

Как бы Марк хотел быть таким же смелым.

– А ты мне нравишься.

От этого комментария Армитиджа у Марка перехватило дыхание. Он собирается сделать предложение?

– Мне приятно слышать, но какое это имеет отношение к твоему решению жениться?

– Я не совсем уверен. Но, знаешь, мне действительно нравятся люди, которые не тратят время на ерунду. Ты же видела, какая Ронни.

– Да, я видела, какая Ронни, но не могу сказать того же о тебе. Ты же погряз во всем этом пустопорожнем дерьме.

Поразительно. Какая бесстрашная девушка.

– Ницше сказал: «Кто не может лгать, не знает, что есть истина». Или как-то так, – засмеялся Армитидж.

– Ты цитируешь мне Ницше? Серьезно? – засмеялась она в ответ. – Нет, правда, почему ты ищешь какую-то незнакомую женщину, чтобы жениться? За твои… сколько? двадцать четыре? двадцать пять? лет ты не встретил ни одной достойной кандидатуры, и теперь вдруг решил жениться неизвестно на ком? Это самая ужасная история, которую я слышала.

Марк был с ней полностью согласен, но его никто не спрашивал. Он плотнее прижался ухом к двери.

– Это сложно.

– Вряд ли.

– Позволь мне объяснить: женщина, на которой я женюсь, значительно выиграет от этого соглашения.

– В деньгах, я полагаю. Но не в удовольствии от твоей компании.

Он снова рассмеялся:

– Нет, ты мне определенно нравишься. Да, в деньгах. И на достаточно длительный срок. Одним из пунктов завещания является невозможность развестись в течение десяти лет. Зато потом эта женщина будет свободна и очень богата.

Марк почувствовал, как у него задрожали руки.

– Что ж, надо признать, это не хуже тех браков по расчету, которые веками заключали наши предки.

– Именно.

– Но разве у тебя нет подруги, достаточно близкой, чтобы помочь тебе в этом?

– Я хочу, чтобы это был посторонний человек. У меня нет истинного желания жениться, поэтому я хочу, чтобы и та женщина, которую я выберу, рассматривала это только как выгодное соглашение.

За дверью повисла тишина. Битси раздумывала?

Армитидж продолжил:

– Конечно, было бы неплохо, если бы она мне к тому же нравилась.

Марк затаил дыхание.

– Эш, ты мне тоже нравишься, несмотря на все твои глупости, но я не хочу замуж, – голос Битси звучал задумчиво.

– Так это вообще идеально.

– Нет. Да, глупо было бы отказываться от денег, но проблема в том, что твои деньги означают слишком много ограничений. Это значит жить не своей жизнью, а я этого не хочу.

Было яснее ясного, что Армитидж делает ей предложение. Так отчего Марка так скрутило? Чего он ожидал? На что надеялся? Откуда взялась такая шальная одержимость этим человеком, который к тому же абсолютно недосягаем?

Марк вздохнул. Нужно взять себя в руки и прекратить думать о тех двоих.

Но он не мог. Эштон сделал Битси предложение. Сможет ли она устоять? Не только перед ним, но и перед своей матерью?

Марк собрался с духом и вышел из своего укрытия, чтобы подать десерт, а потом, наконец, ушел, оставив Армитиджа и Битси сидящими рядом на диване. Ему хотелось плакать, хотя он получил очень, очень хорошие чаевые. Но в тот момент он понимал Битси – он готов был отказаться от денег, лишь бы не быть здесь вообще никогда.

========== Глава 5 ==========

Жуть. Марк оглянулся через плечо, толкая уборочную тележку. Ричард пялился на него все утро. Что ему нужно? Впрочем, Марк догадывался что. Его задница. Он не думал, что Ричард гей. Просто придурок, мечтающий доказать свое превосходство. Надо бы успокоиться, но Марк не мог и дрожал все сильнее. Он должен держаться от всех подальше. Быть никем. Быть замарашкой, чтобы Ричард снова думал, что связываться с Марком ниже его достоинства.

Тележка застучала колесами по плитке, которой был выложен бассейн. Отличная грязная работа. Марк посмотрел на пятно рвоты, которую кто-то из гостей любезно оставил для него. И это в середине дня.

Гости сидели на противоположном краю бассейна. Понятно, что они ждали, когда уберут все это безобразие. Он взял швабру и ведро и принялся за работу.

***

Трудно поверить, что это тот же самый парень. Эштон смотрел поверх бокала с лаймовым газированным коктейлем со своего места под дальним зонтиком на углу бассейна. Тот молодой человек, что так безупречно обслуживал вчера их ужин, теперь абсолютно спокойно выполнял неприятную работу и даже не морщился. В мешковатой синей рабочей форме, с очками на пол-лица и в низко надвинутой шапочке его было почти не узнать. И ни намека на ту сладкую, забавную улыбку, которую Эштон видел, когда парень… – как его назвала Битси? Синдерс? – когда Синдерс перебрасывался с ней шутками. Интересно, что с ним?

Синдерс убрал швабру и напряженно оглянулся. Эштон проследил за его взглядом. Здоровый качок с ежиком каштановых волос и скошенным подбородком стоял в дверном проеме, ведущем из столовой на террасу у бассейна. Он казался совершенно безэмоциональным. Просто стоял и смотрел. Кто это? Босс? Кто вообще мог захотеть работать с таким страшилищем?

Синдерс развернулся и провел пальцем по плиточному бордюру, словно раздумывая, почистить ли его еще раз. Казалось, он принял какое-то решение, потому что уверенно толкнул тележку в противоположную от страшилища сторону и, обогнув кусты, скрылся у входа для персонала. Здоровяк вышел из дверей и медленно двинулся в том же направлении. Какого черта? Эштон выпрямился на шезлонге, но потом вернулся в полулежачее положение.

В конце концов, это его не касается. Может, это босс, который хотел… что? Проверить работу? Похвалить? Ну нет. Этот здоровяк совсем так не выглядел. От него веяло опасностью. Эштон подскочил с шезлонга.

Он быстрым шагом пересек патио, наплевав на осторожность, и вошел в неприметную дверь, через которую скрылись эти двое. Длинный коридор. Никого. Надо спешить.

Он сорвался на бег. Ни души. Ни звука. Плохо. Увидев еще одну дверь, он подбежал к ней и аккуратно прикрыл за собой, не будучи уверенным, что хочет, чтобы о его присутствии узнали.

За дверью снова оказался коридор, освещенный двумя тусклыми лампочками. Эштон глянул на свои шлепанцы. Из-за них шаги были слишком громкими, но пойти босиком он не решился. Он чувствовал, что нужно спешить, поэтому помчался по коридору. И остановился, услышав голоса.

– Ум-м-мф. Отвали! Убирайся!

Эштон стремительно повернул за угол и увидел то, что он и предполагал. Здоровяк прижал парня лицом к стене и стягивал с него джинсы. У самого него большой отвратительный член торчал из спущенных штанов. Вот ублюдок. Ладно, хоть драки и не были частью повседневной жизни миллиардера (он всего-то пару раз ударил папарацци), тем не менее десять лет занятий единоборствами должны чего-то да стоить.

– Эй!

Страшилище испуганно дернулся и повернулся.

Шаг. Замах. Удар. Кулак встретился с челюстью. Черт! Эштон и забыл, как это больно. Но удовлетворения было больше. Голова страшилища резко откинулась, и он отлетел на пару шагов от Синдерса, но не упал. Придется ударить еще раз. Эштон вздохнул и встал в стойку.

И тут в глазах ублюдка появилось осознание того, кто перед ним, и у него вытянулось лицо. Так-то. Ты и должен бояться.

Ублюдок отступил, повернулся и побежал по коридору, даже не поправив штаны. Эштон шагнул за ним.

– Беги-беги, мудила.

Эштон склонился, упершись руками в колени. Все-таки настоящий удар мало похож на тренировки по каратэ. Это только в фильмах выглядит красиво. Рука сильно болела, а от кипящего в крови адреналина было трудно дышать.

Сбоку послышался всхлип. Он поднял глаза. Синдерс жался к стене, одной рукой придерживая джинсы, а второй закрыв лицо. Даже с нескольких футов Эштон видел, как он дрожит.

– Ты в порядке, парень?

Тот так странно мотнул головой, что было непонятно: то ли да, то ли нет.

– Эй, теперь все хорошо. – Эштон подошел ближе. – Он не вернется. А когда я поговорю с хозяином отеля, тебе вообще больше не придется беспокоиться о нем.

Синдерс снова покачал головой, но не сдвинулся с места. Он был в ужасе. Удивительно, Эштон еще полчаса назад мог поклясться, что этого парня ничего не может вывести из себя. Он подошел еще ближе и положил руку Синдерсу на плечо. Тот сначала напрягся, а потом вдруг обмяк, сползая по стене. Эштону удалось его подхватить, прежде чем он шмякнулся бы на пол, и подтянуть на себя.

– Тихо, тихо. Тебе не нужно вниз, парень. Ты же не знаешь, что там.

Синдерс робко улыбнулся. Просто слегка растянул губы, но это уже кое-что. Эштон ухватил его покрепче.

– Все в порядке. Держу тебя.

– П-простите.

– Не за что извиняться. Тот здоровяк – гнусный урод. Но тебе больше не нужно его бояться.

– Не его. Еще раньше. Не могу говорить…

Синдерс съежился в руках Эштона и дрожал как осиновый лист. Он был довольно высокий, но Эштон был выше, так что Синдерс уткнулся ему в плечо, как будто правда спрятался от чудовища.

Эштон был не силен в утешениях, поэтому просто провел рукой вверх по спине – и потерялся в ощущениях. Парень был худым, но мускулистым и… податливым. Это так сильно отличалось от всего, что Эштон когда-либо чувствовал под руками.

Дрожь заметно уменьшилась, а всхлипы прекратились. Эштон продолжал гладить. Хорошо. Кажется, сработало. Эштон ощущал теплое неровное дыхание на своей шее. Тише. Тихо. Вот так.

Синдерс отодвинулся. Эштон смотрел на его дурацкую шапку, а потом Синдерс медленно поднял голову. Его уродливые очки давно слетели, и Эштон удивленно замер под взглядом этих глаз, настолько глубоких, что в них, казалось, плескалась вечность.

Он почувствовал, как грудь парня вздымается напротив его собственной. Синдерс странно дернулся, а потом поднял руку и провел кончиками пальцев по шее Эштона. Пальцы были мозолистыми, с грубой кожей, но прикосновение вышло легким, почти нежным. По шее пронеслась стая колючих мурашек, стекая прямо за ворот. На мгновение Синдерс остановился, но руку не убрал, а потом еле слышно выдохнул и скользнул пальцами в волосы. Вероятно, это заняло полсекунды, но Эштон четко видел каждую деталь. Вот эти красивые – розовые, припухшие, дрожащие – губы приблизились и с жаром атаковали его рот. Безумные. Горячие. Мягкие. Как это возможно?..

Пальцы Синдерса запутались в волосах Эштона, а ласковый язык скользнул по его напряженным губам. Губы приоткрылись сами по себе, и сладкий восторг накрыл его с головой. Это было как долгожданный подарок на день рождения, только в сто раз лучше. Кажется, он застонал.

Его руки вцепились в бедра Синдерса, и все еще расстегнутые джинсы чуть не сползли снова. Нужно ближе. Совсем близко. Что он творит? Эштон не имел ни малейшего понятия. Было слишком сладко, слишком горячо, чтобы думать. Синдерс хозяйничал у него во рту, терзая губы, словно голодный, и издавая еле слышные, но сводящие с ума стоны. Эштон резко прижал его к стене своим телом.

Когда Синдерс врезался в стену спиной, это отрезвило обоих. Синдерс отдернул голову, и Эштон заглянул в его распахнувшиеся от испуга глаза.

– Черт, нет. Что я… Простите меня. Боже, пожалуйста, простите меня. Мне очень жаль.

Синдерс подхватил джинсы рукой и, вскрикнув, убежал по коридору.

Эштон задыхался. Его напряженный член натягивал легкие шорты, как шест цирковую палатку. Что, мать твою, только что произошло?

***

Нужно спрятаться. Сбежать. Марк со стоном свернулся в клубок на кровати. Как скоро его уволят? Раньше он никогда не притворялся больным, да и сейчас сказал почти правду – его тошнило, он совершенно не мог работать.

Что он наделал? Ричард, ублюдок, как будто снова спихнул его на ту станцию метро, в ту ночь, к тем парням. Нет. Нужно перестать трястись.

И зачем он поцеловал Армитиджа? Ну зачем? Все было так хорошо, пока он не приехал. Жизнь Марка была проста и предсказуема. Даже Ричард был привычным делом. Но затем появился Эштон Армитидж, и ад рухнул ему на голову. Вернее, на член. Этот парень свел его с ума. Он и этот эльф Пеннимейкер втянули его неизвестно куда.

Мягкий стук в дверь показался ему намеком. Как в плохой пьесе. Он знал, кто это, и знал, что не должен отвечать. Этот сумасшедший человечек заставил его надеяться, когда он знал, что ему надеяться не на что. Только на себя и свою работу. Но да, он не мог не признать, что всей душой полюбил мистера Пеннимейкера.

Марк нахмурился, заставил себя встать, сделал пару шагов, открыл дверь, молча вернулся в кровать и опять свернулся.

– При-и-ивет, мой мальчик. Как тебе этот прекрасный день? – чирикающий голос остановился прямо напротив него.

Марк взглянул из-под ресниц. Мистер Пеннимейкер наклонился к нему и пристально заглянул в глаза. Нет, он точно эльф.

– Хм. Как я понимаю, мы не в духе.

Марк покачал головой:

– Нет, сэр.

– В чем проблема?

– Не хочу говорить об этом.

– Может быть. Но я хочу послушать.

Марк подумал, что, возможно, он прав – ему нужен взгляд со стороны.

– Я сделал кое-что плохое.

Сегодня мистер Пеннимейкер был в темном костюме, который можно было бы даже назвать консервативным, если бы не ярко-розовый жилет и гардения в петлице. Он уселся на шаткий стул.

– И ты не хочешь рассказывать об этом?

Марк сел. В этом человеке что-то было. Такое ощущение, что Марк всегда мог рассчитывать на его поддержку, несмотря ни на что. У Марка давно не было такого чувства… кажется, с тех пор как умерла мама. Наверное, в этом не было никакого смысла. Мистер Пеннимейкер был незнакомцем, но… он был рядом.

– Эм. Видите ли, сегодня Ублюдок Ричард хотел меня изнас…

– Что?! Что случилось?

– Ну, он хотел заставить меня заняться с ним… Но нет, он не причинил мне вреда, потому что мистер Армитидж – знаете, тот богатый парень – пришел мне на помощь. И теперь я знаю, что меня уволят с минуты на минуту, а мне очень нужна работа, и я вообще не представляю, что буду делать, особенно если они дадут мне плохую характеристику.

– Послушай, послушай меня, даже Герман Маркузи не уволит человека за то, что он пытался избежать изнасилования.

– Нет, вы не понимаете. Я был очень расстроен. Видите ли, я был, наверное, даже не в себе, потому что это напомнило мне… В общем, я запутался, а Армитидж помог мне, и я… И я поцеловал его.

Мистер Пеннимейкер усмехнулся:

– Поцеловал его?

– Да. – Марк снова спрятался, как улитка.

– Я уверен, ты просто был благодарен, – в голосе мистера Пеннимейкера появились веселые нотки.

Ну как он не понимает? Марк сел.

– Нет. Я поцеловал его по-настоящему, понимаете? С языком.

Улыбка стала шире.

– Я уверен, ты просто был очень благодарен.

Марк вздохнул:

– Возможно. Но я думаю, прямо сейчас он говорит об этом Маркузи, и к завтрашнему дню я буду опять в заднице.

– Может, ему понравилось.

Вот об этом Марк не подумал. Армитидж казался, конечно, потрясенным, но не слишком уворачивался. В конце концов, Марк ведь не Могучий Джо Янг. Но выражение его лица…

– Очень сомневаюсь. Вряд ли вообще можно было бы ожидать чего-то хорошего. Это только в сказке Золушке повезло с принцем. В реальной жизни так не бывает.

Мистер Пеннимейкер усмехнулся.

– Мой дорогой. Или ему понравилось – и в этом случае он не будет жаловаться, или ему не понравилось – и в этом случае ему будет слишком неловко, чтобы жаловаться. При любом раскладе ты останешься на своей работе. И раз уж у тебя выходной, давай нарядим тебя снова, потому что мои друзья, которым я хочу тебя показать, устраивают обед. Идем, идем, – он щелкнул пальцами.

Марк покачал головой. Это было безумием. Он чувствовал себя так, будто ему вывернуло все внутренности, а этот человек хотел поиграть в переодевание.

– Сэр, это нелегко.

– Нелегким было твое прошлое, Марк, но сейчас тебя ждет будущее. И мы не можем опоздать, не так ли?

– Я не знаю, сэр. Это очень рискованно, а я не могу позволить себе никакого риска, особенно сейчас. Я не хочу быть заметным.

– Марк, в мире нет успешных модельеров, которые были бы незаметны. Твои желания противоречивы. Кто не рискует, мой дорогой, тот не пьет шампанское. И вообще… У тебя есть яйца. Используй их.

Марк засмеялся:

– Готовитесь на тренерскую работу в «Лейкерс»?

– Ах, это была бы замечательная идея. Там столько великолепных больших мужчин.

Какой же он смешной. Марк не думал, что мистер Пеннимейкер гей. Просто эксцентричный. Но в его словах был смысл. Для того, чтобы получить то, чего у него никогда не было, нужно быть готовым делать то, что никогда не делал.

– Окей. Я сделаю это.

Мистер Пеннимейкер хлопнул в ладоши:

– Отлично. Узнаю́ своего мальчика. И чем же мы всех сегодня поразим?

***

– Я рада, что ты так поступил, Эш, но у тебя здесь немножко другие задачи. Прекрати играть в спасателя угнетенных и займись ухаживанием за Битси.

Эштон поковырял вилкой в салате. Кусочек тунца налево. Три зеленых фасоли направо. Он взглянул на людей, сидящих за столиками рядом, и понизил голос:

– Ты бы видела его, Ронни. Этот ублюдок был огромным и сильным и через пару секунд изнасиловал бы того парня, если бы я не вмешался.

– Тот парень гей. Ты уверен, что не прервал их маленькую игру?

Он удивленно уставился на нее.

– Уж поверь мне. Парень был в ужасе. Ублюдок собирался отыметь его, причем без смазки и явно без любви. – Он глубоко вздохнул. Случившееся до сих пор не давало ему покоя. – И не думай, что если парень гей, то ему нравится, когда вламываются в его задницу.

– Извини. Правда, я не это имела в виду.

Официант подлил ему немного холодного чая, и Эштон выдавил туда лимон.

– Сегодня Маркузи уволит ублюдка. Он не хотел, потому что хорошего су-шефа заменить нелегко, но я думаю, что достаточно внятно все ему объяснил.

Она сделала глоток черного кофе.

– Ты принимаешь все близко к сердцу.

– Ты бы тоже приняла.

– Но меня там не было, так что извини.

Он сунул в рот пару листков салата и вяло прожевал. Она поерзала в кресле и пригладила свои платиновые волосы.

– Итак, Битси.

– Не думаю. Маловероятно.

– Почему? Только не говори мне, что все испортил.

– Нет. – Он отодвинул тарелку. – Просто она слишком умна, чтобы пытаться ее убедить, что это любовь с первого взгляда, поэтому я сказал ей правду.

– Какую правду?

– Что ищу женщину, которая согласится выйти замуж за мои деньги, – улыбнулся он.

– Это должно было прозвучать даже романтично.

– Ага.

– И она не заинтересовалась?

Он покачал головой:

– Не сказать чтобы очень. Она сказала, что хотела бы иметь деньги, но не хотела бы давать кому-то такой контроль над своей жизнью на десять лет. И думаю, она догадывается, что на самом деле намного дольше, ведь эти деньги всегда будут под управлением юристов компании Армитиджей.

Она улыбнулась:

– Умная девушка.

– И я тебе говорю.

Ронни откинулась на мягкую спинку.

– Но ее мать имеет на нее сильное влияние, а эта женщина хочет твоих денег слишком сильно.

– Знаю. Вот почему я не отказываюсь от Битси окончательно, но нам нужны еще кандидатуры.

– Ее сестра, например, – с усмешкой предложила Ронни.

Он поболтал кубики льда в стакане с чаем.

– Ну нет, настолько сильно мне это состояние не нужно.

– Но она в общем тоже достаточно хороша.

– Только внешне. Десять лет, Ронни, не десять дней.

– Хорошо, я поняла.

Она глянула поверх его головы, и ее глаза распахнулись.

– Что там? – он хотел обернуться.

Она схватила его за руку.

– Не смотри!

Ее глаза за кем-то проследили. Ему очень хотелось посмотреть, за кем именно. Она подалась вперед и тихо сказала:

– Ладно, можешь небрежно откинуться на спинку кресла. Она снова здесь.

Ему потребовалась вся сила воли, чтобы тут же не вывернуть шею. Он откинулся назад, закинул ногу на ногу и стряхнул салфетку, а затем медленно повернул голову. Богиня стояла у столика рядом, а вместе с ней снова был человек, которого, как теперь знал Эштон, звали Пеннимейкер. Контраст между коротышкой в розовом жилете и этой высокой и невероятно элегантной девушкой был настолько разительным, что хотелось захихикать. Сегодня она была в свободных джинсовых брюках, подчеркивающих длину ног, и белоснежной блузке с воротником-стойкой под горло. На гриве черных волос красовалась маленькая красная беретка.

Интересно. У нее нет сумочки. Значит ли это, что она остановилась в этом отеле?

Ронни снова зашептала:

– Кстати о кандидатурах.

Да, он был бы счастлив. Он не мог и мечтать, чтобы кто-то ему настолько понравился.

– Что нам известно?

– Удивительно мало, особенно с учетом того, что это место – адова дыра сплетен. Я поспрашивала. О нем мало кто знает. Все, что мне сказали, это то, что он приятен в общении, имеет достаточно денег, чтобы позволить себе не самый худший номер в этом притоне, и, кажется, имеет какие-то интересы в индустрии моды. Пара, с которой они разговаривают, возглавляет холдинг, который специализируется на развлекательных мероприятиях и модных показах. Они здесь с дизайнерами, в компанию которых инвестируют средства. Пеннимейкер вроде бы знаком с ними. Оба раза он ее с кем-то знакомит. Говорят, она его племянница, – ухмыльнулась Ронни.

– Может, она модель. Или начинающий дизайнер.

– А может, просто богачка, придумавшая себе хобби, учитывая одежду, которую она носит. Конечно, милый дядюшка оплачивает все ее счета.

– Я бы хотел с ней познакомиться.

– Если она не его племянница, а его, – она сделала кавычки в воздухе, – «племянница», то он может и оскорбиться, если я начну пытаться вас познакомить.

Он шутливо толкнул ее:

– Эй, ты же у нас мастер политесов и дипломатии.

Она рассмеялась:

– И то верно. В крайнем случае я могу устроить ее похищение.

========== Глава 6 ==========

«Меня не уволили. Меня не уволили». Это было похоже на мантру. Марк закончил уборку душевой в мужской раздевалке и поспешил заняться раковинами на кухне. Если он постарается, то, может, никто и не вспомнит о его отсутствии днем.

Он засунул ершик в слив.

– Эй, Синдерс.

Он обернулся и увидел стоящего за спиной Франциско, одного из официантов. Тот ухмыльнулся.

– Чувак, ты слышал? Ублюдок исчез!

Марк выпрямился.

– Серьезно?

– Да. Я слышал, его уволили из-за какого-то гостя. Не знаю, что он сделал, но нам же лучше. Наконец-то мы избавились от него, скажи? Мне он внушал ужас.

У Марка перехватило дыхание.

– Мне тоже.

– О да. Тебе вообще не везло, чувак. Вечно он до тебя докапывался. Как ты только это выдерживал?

Марк всего лишь покачал головой – он не мог рассказать.

– Думал, ты захочешь узнать первым.

– Спасибо. Спасибо, что рассказал.

– Без проблем, бро.

Неужели это правда? Армитидж заставил уволить Ричарда? Он так и сказал, но Марк тогда не поверил. Ублюдок Ричард был су-шефом. Опытным. Это Марка легко заменить, но не такого работника.

Он попытался выровнять дыхание. Почему? Почему Армитидж сделал это? Мистер Рыцарь На Белом Коне. Должно быть, просто пожалел Марка там, когда увидел, как Ричард вдавил его в стену. И все-таки сдержал свое слово.

И не стал сообщать о… поцелуе. В уме Марк постоянно перематывал эту сцену. Он и не хотел бы думать, но эти губы… Эш был на вкус как лайм и наслаждение. Как сладкий грех. Тогда, несмотря на всю ситуацию, встало у Марка просто железно. Наверное, из-за адреналина. Да, точно. Нет. Стоп. Его дело – думать о раковине. Он с утроенным усилием взялся за ершик.

– Синдерс.

Да что еще? От неожиданности Синдерс не смог увернуться от брызг. Это был Кокс, ночной администратор.

– Да, сэр.

– Ты мне нужен.

– Да, сэр.

Кокс был невысокого роста, зато его самомнение доставало до небес.

– Это ведь ты недавно обслуживал ужин мистера Армитиджа? – Кокс поджал губы.

Ну вот и все. Очевидно, он не стал жаловаться на поцелуй, а сделал проще – пожаловался на работу. Не так уж ему и неловко, как это предположил мистер Пеннимейкер.

– Кажется, ты произвел хорошее впечатление…

От облегчения Марк едва не потерял сознание. Армитидж не уволил его. О, спасибо.

– …и он попросил, чтобы ты обслуживал его ужин и сегодня.

Что?

Кокс брезгливо осмотрел грязную форму Марка.

– Иди помойся и переоденься, чтобы выглядеть прилично.

Нет. Нет! Марк не мог снова увидеться с Армитиджем. Еще один вечер в его присутствии станет пыткой.

– Сэр, раз уж я так испачкался, может, вам стоит назначить на этот ужин кого-нибудь другого?

Темная бровь холодно-вопросительно приподнялась.

– Что из слов «он просил назначить тебя» ты не понял?

– Эм. Простите, сэр.

– По правде говоря, я с сомнением отношусь к его решению, но ты пойдешь туда и сделаешь все возможное, чтобы угодить ему. Ты должен превзойти самого себя, Синдерс. На благо нашего общего дела.

– Я попробую, сэр, – вздохнул Марк.

– Избавься от этой гадкой одежды, – Кокс щелкнул пальцами. – У тебя пятнадцать минут.

***

Эштон включил громкую связь, положил телефон на край стола и принялся нервно ходить из угла в угол.

– Что тебе удалось узнать?

– Ни-че-го, – голос Ронни был явно расстроенным. – Я везде искала Пеннимейкера. Несколько человек сказали, что видели его, но он как сквозь землю провалился. И никаких следов присутствия девушки. Я оставила ему сообщение на стойке администратора.

– Какое?

– Только то, что ты хотел бы иметь возможность встретиться с ним и его племянницей. Я подумала, до него уже могли дойти слухи о том, что ты ищешь жену. Если она действительно его племянница и если он амбициозен, то ему должно польстить это приглашение. Но если нет, то он может и проигнорировать его.

– Я хочу, чтобы он не проигнорировал.

– Понимаю. Я сделала все что могла. Чуть позже попробую поискать его в баре. Мне сказали, он частенько проводит там вечера. Я дам тебе знать.

– Хорошо. Спасибо, Ронни, – сказал Эштон и отключился.

Ему нужно срочно выпить, чтобы привести в порядок разметавшиеся мысли. Он схватил коктейльный бокал, налил водки на два пальца, плеснул мартини и добавил пару оливок. Первый глоток обжег горло. Держа бокал в руке, Эштон плюхнулся в одно из двух больших удобных кресел. Он же дал обещание – правда, только себе, – а теперь нарушил его. Но ведь он совсем не ожидал, что…

На кухне кто-то завозился. Сердце мгновенно ускорило темп. Глубокий вдох через нос, долгий медленный выдох. Должны же все те деньги, которые он потратил на занятия йогой, оправдать себя.

Он все-таки пришел? Или там другой официант? Прошло минуты две. Эштон ждал, бездумно потягивая мартини, который резко стал невкусным.

Дверь кухни распахнулась, и Синдерс прошел в обеденную зону с тарелками и столовыми приборами в руках. Он не поднимал глаз и бесшумно двигался вокруг стола, накрывая ужин на двоих. Даже со спины было видно, как он напряжен. Через несколько секунд до него, кажется, дошло, что никто не разговаривает. Он медленно поднял глаза и, столкнувшись взглядом с Эштоном, еле слышно вздохнул.

– Простите, сэр. Я не хотел вас беспокоить.

Эштон постарался улыбнуться, хоть и не был уверен, что у него получилось.

– Ты меня не побеспокоил.

– Мне сказали, будет ужин на двоих. Когда подавать?

– И что там у тебя?

– Морской язык с миндалем, картофельное пюре и брокколи, сэр. Как вы заказывали.

– А тебе нравится это блюдо, Синдерс? Извини, я не знаю твоего имени.

– Марк Синторелла, сэр.

– Так ты любишь картофельное пюре и брокколи, Марк?

– Да, сэр. Наш шеф-повар отлично готовит.

– Хорошо, тогда ты составишь мне компанию за ужином.

Удивленные глаза расширились на пол-лица.

– Нет, сэр.

– Да. И пожалуйста, называй меня Эш.

– Сэр. – Марк опустил глаза вниз, а затем решительно посмотрел на Эштона: – Моя работа – подавать еду, а не есть ее.

– Твоя работа – делать гостей счастливыми.

Его взгляд вновь вернулся к ботинкам.

– Я не представляю, как ужин со мной может сделать вас счастливым.