Текст книги "Легенда Рока (ЛП)"
Автор книги: Тара Лей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Я чуть сдвинула бедра, прижимаясь к нему. Понимающая ухмылка растянула уголок рта Лэндона.
– Ах, Пиппа. Ты знаешь, что ты со мной делаешь, да? – он склонился к моему уху, танцуя дыханием по моей барабанной перепонке. Хрипы его голоса предназначались только для меня. – Ты знаешь... Потому что я делаю то же самое с тобой.
Воздух накалился. Но любовь смягчала грани моего страстного желания. В душе я давно знала, что по-прежнему любила Лэндона Кокса. Неистово. Безоговорочно. Отчаянно.
Потрясенная осознанием этого, я смутно поняла, что Лэндон упал на колени, глядя на меня, как голодный нищий. Схватив ладонью мою ногу, он закинул ее себе на плечо, раскрывая меня.
– Чертовски прекрасна, – прорычал он за секунду до того, как его язык нырнул в мое лоно, принимаясь лизать, посасывать и обводить нуждающийся пучок нервов, мучительно опухший и желающий.
Я всегда создавала образ совершенства. Но прямо сейчас, в объятиях Лэндона, все по-настоящему было идеальным.
Я изо всех сил вцепилась в его волосы, когда удовольствие между моих бедер устремилось в каждую мою конечность и каждую вену.
Дышать было тяжело, гортанные вдохи присоединились к саундтреку хрипов и стонов Лэндона, пока он с энтузиазмом ласкал меня своим умелым языком. Пальцы Лэндона вошли в мое тело, достигая нужной точки.
Я не могла дышать, не могла видеть, не могла думать. Я закричала от интенсивности происходящего, достигнув оргазма. Блаженство врывалось в меня неровными лезвиями, разрывая на части. Когда напряжение утихло, я откинулась назад, пока Лэндон оставлял поцелуи на нежной коже моих бедер.
Он самодовольно улыбнулся, когда я пыталась проморгаться и разлепить веки. Лэндон поставил мою ногу на землю и обнял меня, чтобы убрать влажные волосы, прилипшие к моей скуле. Затем неожиданно развернул мое тело, положив мои руки на камень, а затем потянул за талию.
– Приподнимись немного, детка, – он застонал, скользя пальцами в мягкой ласке вдоль моего позвоночника. Мурашки поднялись навстречу, мчась за следами его пальцев.
Я задрожала, удовлетворенная, но все же желающая большего. Хотела почувствовать Лэндона внутри себя.
Послышался звук разрывающейся обертки, а затем головка его члена скользнула по моему центру, оставляя покалывание. Я толкнулась бедрами, упираясь лбом в свою ладонь.
– Лэндон, – простонала я. – Пожалуйста.
– Хочешь меня?
Мне нечем было дышать.
– Да, хочу. Я хочу нас.
– Блять, Пиппа, – выдохнул Лэндон, вдавливая большие пальцы в кожу моей талии. Это было единственным предупреждением, прежде чем врезаться в меня, наполняя меня телом и душой.
Твердый и толстый, он был моей недостающей частью. Вместе с ним я ощущала себя целостной.
Мы бились в лихорадке похоти, не оставляя места ни для чего другого. Ни для сомнений, ни для самообладания. Никакого страха или застенчивости. Только Лэндон. Для Лэндона.
Я стиснула зубы, пока он вдалбливался в меня. Его толчки были сильными и быстрыми. В нашей страсти было что-то горячее и безудержное. Ни притворства, ни сдержанности. Чистая похоть, желание и потребность.
Шлепки соприкосновения его кожи с моим задом заполняли уши отчаянными ударами. Одной рукой Лэндон проскользнул к местечку между моих бедер. Возникло желание увернуться от его пальцев, потому что удовольствие была почти болезненным.
– Боже, – простонала я, понимая, что меня ожидает, но не уверенная, что выдержу. Но выбирать было не мне. Мое тело принадлежало Лэндону.
Я закричала, когда мужчина закружил пальцем по моему клитору. Это мокрое скольжение полностью меня убило.
Толчки Лэндона превратились в дикие и необузданные. Пока я пребывала в мире экстаза, мужчина шел к собственному оргазму. И вскоре он взревел, как охотник, который, наконец, поймал свою добычу.
Через минуту его быстрые, горячие выдохи обдували мою кожу. Лэндон прижался затяжным поцелуем вдоль моей лопатки, вырывая из меня гортанный стон. Я выпрямилась, скрутилась в его объятиях и уткнулась подбородком в уютное местечко между его плечом и шеей. У меня не было слов. Все, что я могла предложить – биение своего сердца.
Лэндон
Последние три недели с Пайпер расслабили меня. Я начал верить, что моя жизнь наконец-то начала налаживаться... Пока наш гребаный лейбл не настоял на предварительном прослушивании новых песен следующего альбома. Все, что я говорил Пайпер, было правдой, вот только как я мог выполнить все это, если даже не был в состоянии контролировать свое тело? Не просто удержать столовый прибор или ручку, чтобы дать автограф, но держать так крепко и уверенно, как того ожидали поклонники от выступления «NothingbutTrouble».
Смотреть за тем, как барабанные палочки вылетают из моих рук при первом ударе о тарелки, было жестоким напоминанием о том, что мне предстоял еще долгий путь, хотя моя хватка показывала улучшения, когда дело доходило до некоторых повседневных задач. Но я еще не мог сыграть шоу.
Тревис и парни сказали, что мне не нужно было приходить, но «NothingbutTrouble» еще ни разу не выступали без меня, и, даже если я не мог быть на сцене, мне все равно необходимо было прийти.
Шейн обнадеживающе похлопал меня по плечу, направляясь на сцену. Если кто и понимал мои чувства, так это он.
Из-за его ареста в прошлом году нам пришлось отменить турне. Ему было предъявлено обвинение за прошлое. За случайную трагедию. Но обвинения сняли и его оправдали.
Я же оказался за бортом благодаря своей глупости, и из-за этой очевидной разницы я едва мог смотреть Шейну в глаза.
Мне стоило остаться дома. Я должен был валяться в постели с Пайпер, находясь в ее теле и слушая ее стоны.
Потому что сейчас я наблюдал за кем-то, кто сидел за все еще моей барабанной установкой. Кто-то другой исполнял мои песни, играл с моей группой перед моим лейблом.
Все это было чересчур. Слишком. Блять. Жестоко.
Стоя сбоку от сцены, я сжал руки в кулаки по бокам.
Вообще-то нет. Не совсем.
В моем сознании я сжимал их так чертовски сильно, что гребаное сухожилие должно было порваться.
На деле же моя левая рука сжалась, но правая напоминала щупальце лобстера... И дрожала от усердия.
Какие, на хуй, барабанные палочки? Моя правая рука едва удерживала член.
Пайпер подошла ко мне сзади как можно ближе, но не прижимая свое тело к моему. Я почувствовал прикосновение ее бедра у своей руки. Мне хотелось ощущать себя комфортно в ее присутствии. Я знал, что она пыталась поддержать меня своей близостью.
Но вместо комфорта меня охватила паника. Сердце заколотилось о грудную клетку, а дыхание застряло в легких. Что, если я никогда не восстановлюсь? Такой будет моя жизнь – стоять за прожектором, пока зависть и ярость поглощают меня?
Кто я без барабанов?
Никто. Я был никем. Зачем Пайпер жалкий сукин сын, ослепленный стыдом и не способный посмотреть правде в глаза?
Потеря единственного, что я когда-либо делал хорошо, части себя, принесшей такой успех, который я даже не мог вообразить, разобьет меня.
Если мне придется смотреть на потускневший свет в глазах Пайпер, если она потеряет уважение ко мне... Нет, я даже не мог такого представить. Я лучше умру.
Но прямо сейчас я смотрел выступление моей группы... без меня. Меня заменили другим человеком. И это чертовски отстойно. Я хотел быть на сцене. Кровь и кислород текли по моим венам, оттачивая каждый ритм с точностью и силой. Быть достойным обожания и почестей.
– Как, черт возьми, тебе это удается? – громко рявкнул я, чтобы Пайпер меня услышала сквозь музыку.
Девушка растерянно на меня посмотрела.
– Что именно?
Тяжелый горячий гнев охватил меня. Я злился на себя. На судьбу. Пайпер тоже досталось.
Я указал на парня за установкой, талантливого барабанщика, который проткнул бы меня палочками, лишь бы получить шанс занять мое место навсегда. Разве его можно было за это винить?
– Торчать здесь, на чертовой обочине.
Сострадание смягчило ее хмурый взгляд, превратившись во что-то очень похожее на жалость.
– Не все хотят жить в центре внимания, Лэндон.
Но я хотел. Мне это было нужно. Свет создавал совершенство. Даже волшебство. Делал меня чем-то большим, чем выдающимся неудачником Лэндоном Коксом. Истребителем любви и жизни. Свет превращал меня в легенду. Я жаждал внимания больше, чем наркотиков или выпивки. С ним я был в безопасности, под охраной. Благодаря ему я смог позаботиться о брате и забаррикадироваться за железными дверьми. Делал все на своих условиях. И защищал людей от своих пороков.
– Я – не все, – буркнул я, отворачиваясь от нее, нуждаясь в пространстве. Мне нужно было свалить отсюда, прежде чем я, блять, брошусь на парня, занявшего мое гребаное место.
Врачи предупреждали, что употребление алкоголя замедлит мое выздоровление. Я был готов продать почку за глоток спиртного... Но не собирался рисковать своими шансами вернуться за барабанную установку как можно скорее.
Вместо этого я взял воду из импровизированного бара в одной из дальних комнат, избегая зрительного контакта со всеми. Вытряхнул несколько таблеток из флакона в кармане, а затем еще несколько.
Разгрыз их зубами, смакуя горьковатый привкус, словно наслаждался икрой. Через несколько минут в ушах зазвенело, а конечности расслабились, когда напряжение покинуло мои мышцы. Как же я этого ждал... Я понимал, что нужно вернуться к Пайпер и извиниться за то, что испортил ей настроение. Она этого не заслуживала. Эта девушка – лучшее, что когда-либо со мной случалось.
– Ты не должен был приходить сегодня, – Тревис появился рядом со мной.
– В курсе. Но я не пропускал ни одного из наших шоу, – мой рот казался опухшим и непослушным, словно не желал говорить. – Не хотел начинать сегодня.
Он взглянул на мои руки.
– Я мог бы заставить перенести просмотр до момента, когда тебе станет лучше.
– Серьезно, Трев? Ты знаешь, когда это должно произойти? – гаркнул я на него, смутно отмечая, что мой голос звучит искаженно, словно эхо.
Тревис не отступился.
– Я поставил на вас, ребята, давным-давно, а я еще не выбирал неудачников. Продолжай лечение и делай все, что велят врачи. Ты вернешься за свои барабаны, Лэндон. Я в этом не сомневаюсь.
Я провел языком по зубам, наблюдая за уходом Тревиса. Если бы можно было вернуть здоровье в руки силой воли, я бы мгновенно сгорел. Швырнув пустую бутылку из-под воды в мусорное ведро, я оттолкнулся от стены и стал искать взглядом Пайпер.
В уборной промелькнула вспышка светлых волос. Отлично. Мне нужно, блять, отлить.
Но когда я добрался до двери, блондинка, которую я увидел, оказалась далеко не натуральной. И не моей Пиппой.
Она подняла глаза, когда я прошел мимо нее, и удивленно их расширила.
– Лэндон Кокс, – выдохнула она.
Я заставил себя улыбнуться.
– Привет, куколка.
– П-привет. Боже мой, я люблю тебя!
Ну конечно цыпочка это сказала. Все они одинаковые.
– Я тоже тебя люблю.
Это не было совсем ложью. Я любил всех своих поклонников. Многим из них показал насколько. Несколько месяцев назад я бы показал и этой тоже. Но сейчас мне просто хотелось снова лечь в постель к Пайпер.
– Мы можем сделать селфи?
– Конечно.
Каким-то образом мне удалось не вздрогнуть, когда она обняла меня за шею и поцеловала в щеку, делая несколько фотографий. Не потому, что у меня все еще болела шея, а потому, что девочка была не Пайпер.
После этого я проскользнул в туалет и закрыл за собой дверь, хватаясь за верхнюю часть моих спорт...
Твою же мать! Я был не в спортивках. Сегодня я напялил джинсы впервые с тех пор, как очнулся в больнице. Пайпер их мне застегнула, потому что я не мог справиться с пуговицами. Блять, блять, блять.
Ссутулившись, я взялся большими пальцами за пояс штанов, пытаясь прижать остальные пальцы к пуговицам. Я пыхтел, пока мои плечи не задрожали от усилий, а пот не начал стекать по моему лбу, капая на глаза.
– Черт! – крикнул я, прислонившись спиной к стене.
Крашеная блондинка всунула голову через дверь.
– Все нормально?
Я провел предплечьем по лицу, стирая капли, и застенчиво улыбнулся. Хватало и того, что я был не на сцене, так что мне не нужна отирающаяся рядом цыпочка, жаждущая продать историю о том, как я закатил истерику в чертовом туалете.
– Привет.
– Составить компанию? – спросила она с надеждой на лице.
ГЛАВА 17
Пайпер
– Думаю, нашему мальчику пора домой.
Я выгнула бровь на слова Тревиса.
– Лэндон не мальчик.
– Ты права. Он клиент, и привезти его сюда было неудачной идеей.
– Он в порядке? Что случилось? – в мой голос просочилась тревога.
– В порядке. Но думаю, что смотреть, как кто-то занимает твое место на сцене, не так просто, как он думал.
Когда мы стояли рядом с Лэндоном, его боль была очевидной. Но еще мучительнее было понимать, что я ничем не могла облегчить его мучения. Он ушел несколько минут назад, и я намеренно не пошла вслед за ним, посчитав, что ему нужно пространство. Была ли я права?
– Пойду найду его.
Тревис с подозрением посмотрел на меня, прежде чем я успела отвернуться и уйти.
– Есть ли что-то между вами двумя, о чем я должен знать? – спросил он.
Не-не-не. Я нацепила на лицо маску невозмутимости. Внутри же трещала по швам, желая рассказать все Тревису, но не хотела делать это здесь и сегодня. Нужно было многое учесть, чтобы все не испортить. Кроме того, Лэндон пребывал сегодня в ужасном настроении, так что вряд ли я смогла бы справиться еще и с разгневанным Тревисом.
– Он клиент, – выпалила я, повторяя принцип кампании.
Босс медленно моргнул, пронизывая меня взглядом.
– Помни об этом.
Отступая на ватных ногах, я поняла, что ставлю все на Лэндона. Сердце. Работу. Репутацию, которую я только начала строить. Но он стоил того, хотя риск не становился менее страшным.
Лэндона не было в зале, где несколько крупных шишек решали чьи-то судьбы. Или в любой из раздевалок. Я заметила блондинку и подавила желание закатить глаза, когда она проскользнула в мужскую уборную.
– Вы не видели Лэндона? – спросила одного из охранников.
Тот почесал подбородок.
– Там. Но, скорее всего, ему нужно уединение.
Уединение? Мой пульс участился. Какого черта?
Схватившись за дверную ручку, я приоткрыла дверь и просунула голову в отверстие.
– Эй! – Блондинка обернулась. Ее глаза пылали гневом, а на зубах красовалось пятно от губной помады. – Здесь занято!
Я почувствовала взгляд Лэндона на себе. Краем глаза я заметила, что руки женщины сжимали его ширинку.
Что. За. Пиздец.
Я полностью распахнула дверь и уставилась на охранника.
– Думаю, кому-то нужна помощь в поисках дамской комнаты.
– Нет! – вскрикнула она. – Мы просто...
Дородный мужчина сделал шаг вперед, взглядом заставив женщину замолчать .
С возмущением она засеменила на своих огромных каблуках. Вышибала последовал за ней, оставив нас с Лэндоном наедине.
– Пайпер, я...
Я подняла руку.
– Оставь это!
– Но я не...
Я едва могла смотреть на него. Наш разговор тем утром что-нибудь значил?
– Ты что? Не думал, что я буду возражать, если ты...
– Мне просто нужно было отлить, ясно? – выпалил он и поднял майку, обнажая полосу татуированных мышц и все еще закрытую кнопку. – Но я даже, блять, этого не могу сделать!
Укол сочувствия пронзил меня, истощая мой гнев. Я выдохнула, расслабила плечи и подошла чуть ближе. Затем помогла Лэндону с джинсами. Мы должны уйти отсюда, оставив этот вечер позади. Завтра обсудим, чего мы действительно хотим и чего ожидаем друг от друга. Поймать его за закрытыми дверьми с поклонницей не входило в мой список.
Я почувствовала на руке прикосновение теплой кожи, и знакомое томление растеклось по моему телу. Я взглянула Лэндону в лицо. Он слегка споткнулся и прислонился спиной к стене. Инстинктивно я поймала его за плечи, разглядывая черты его лица. Глаза были темнее, чем я когда-либо видела: зрачки настолько расширены, что только тонкий ободок шоколада покрывал их.
Я отодвинулась от него.
– Сколько таблеток ты выпил?
Лэндон напрягся и указал на писсуары.
– Возьмешь пробу?
С отвращением я вышла из санузла. Что, черт возьми, с ним случилось? Он сам себе вредит! Каждая клеточка моего тела хотела уйти, вернуться в свой дом и остыть, чтобы пересмотреть ситуацию в целом, установив между нами некое пространство.
Но Лэндон не был моим парнем-наркоманом. Сейчас я была на работе, а Лэндон был моим клиентом. Да и мой босс, который поручил мне держать Лэндона подальше от неприятностей, находился где-то в здании. Я не могла позволить нашим личным отношениям повлиять на мою профессиональную репутацию.
Желудок сводило от неопределенности, отчего к горлу подкатила волна тошноты. Я закрыла глаза, пытаясь делать глубокие вдохи.
Тяжелая рука сжала мое плечо.
– Что такое?
Клянусь, у моего босса шестое чувство на проблемы. Быстро выпрямившись, я открыла глаза и увидела, что Тревис пристально меня изучает.
– Ничего. Просто жду, когда Лэндон...
Дверь открылась, и из проема вывалился Лэндон.
– О, здорово, Трев!
Тревис нахмурился, заметив состояние Лэндона. Затем повернулся ко мне.
– Отвези его обратно. – Это было командой, а не предложением.
Я бы не отказалась, но тошнота, с которой я боролась, усилилась. Я проскочила мимо Лэндона и вовремя добралась до туалета.
Когда я закончила, увидела Тревиса, ожидающего меня у ряда раковин.
– Ты в порядке?
Я включила кран, чтобы прополоскать рот и вымыть руки.
– Да.
Он хмыкнул.
– Я отправил Лэндона домой с одним из охранников. Возвращайся к себе и не дыши на моих клиентов, пока не вылечишься.
Лэндон
При звуке открывающейся входной двери я бросился в фойе с полным набором извинений и объяснений, крутящихся на кончике языка и жаждущих побега.
Но через дверь вошла не Пайпер.
– Что-то ты слишком счастлив встрече со мной, – невозмутимо произнес Тревис, заметив разочарование на моем лице.
Я остановил взгляд на зеркале на стене. Тревис не читал мысли, просто я выглядел так, будто кто-то переехал моего щенка.
– Я... – Я отвернулся и прошел на кухню, Тревис последовал за мной. – Я ожидал увидеть Пайпер.
– Она заболела.
– Заболела?
Когда Пайпер пробежала мимо меня в уборную, я решил, что она просто не хотела отвозить меня домой. И не мог винить ее за это.
– Да. Ее тошнит. Я отправил ее домой. – Тревис взглянул на открытый пузырек с таблетками на столе и приподнял бровь.
– Они по рецепту, – оправдался я, закручивая на флаконе крышку, но прежде заглянул внутрь. Вашу ж мать, осталось совсем ничего! Сунул лекарство в карман и скрестил руки на груди. – Ты не врешь насчет Пайпер?
– Вероятно, она подхватила какой-то желудочный грипп. Она вся позеленела.
–Уверен, что это было не из-за ме...
Тревис рассмеялся.
– Ты слишком высокого мнения о себе.
Я облегченно вздохнул.
– Понял. Проведаю ее завтра.
– Что сделаешь? – Тревис ударил по гранитной поверхности и скептически на меня посмотрел. – Господи. Что, черт возьми, происходит между вами?
– Ничего. Мы друзья.
– Друзья, – он выплюнул это слово. – С привилегиями?
Я удержал его взгляд, пытаясь сохранить на лице бесстрастное выражение.
Он покачал головой и застонал.
– Она, мать твою, работает на меня, Лэндон! И делает это хорошо. Я-то думал, что если у кого и хватит мозгов не повестись на тебя, то точно у нее.
Я сузил глаза от грубого комментария.
– Все не так.
– О, правда? Тогда объясни мне, потому что сейчас я собираюсь уволить трудолюбивую малышку, потому что ты не можешь держать свой член в штанах.
– Ты не можешь уволить ее.
– Серьезно? И почему это?
– Мы с Пайпер знакомы. У нас свое прошлое.
– Ах, позволь мне угадать. Она была президентом твоего фан-клуба и не смогла устоять перед твоим обаянием, встретив тебя лично?
– Не будь засранцем, Тревис. Тебе не идет.
Он нахмурился и уселся на один из стульев за столом.
– Я засранец с большинством людей, и мне это чертовски идет.
– День, когда ты будешь относиться ко мне, как к большинству, станет днем, когда у меня появится новый менеджер.
– Лэндон, ты прекрасно знаешь, что я отношусь к тебе лучше, чем ты сам. Но я не собираюсь предоставлять работу охотнице за славой.
– Пайпер не такая, и ты это знаешь.
– Я думал, что знал ее. Теперь серьёзно сомневаюсь.
Я вздохнул.
– Если уж я начал ворошить прошлое, то знай, что из-за тебя у нас все чертовски плохо кончилось.
– Из-за меня? – Он сбросил пиджак и накинул его на пустой стул рядом. – Ты меня заинтересовал. Но сегодня был долгий день, и я умираю с голоду. У тебя есть что перекусить приличное перед рассказом?
Я открыл холодильник, достал несколько небольших контейнеров и толкнул их в сторону Тревиса.
– Насчет приличности сомневаюсь, потому что все в этом доме противовоспалительное, органическое и прочее-прочее-прочее, что вроде как полезно для меня.
Он засунул кусочек манго в рот.
– Хорошо, я весь во внимании. Как твой роман пошел не так по моей вине?
Я напомнил ему о дне, когда он позвал меня, Джетта и Дакса в свой офис. Рассказывая, как обстояли дела, я ерзал на месте.
– Ты встречался с Пайпер так давно? Господи, это вообще было законным?
–Трев, она была первокурсницей в колледже.
Он схватил другой контейнер, и я протянул ему вилку.
– Итак, позволь мне прояснить. Через пару месяцев, отлично проведенных с ней, ты ненадолго уехал, а вернувшись, не обнаружил ее?
Я вздрогнул от осознания действительности, но Тревис не закончил.
– Хочу сказать, что ты парень, который не делает то, что не хочет. Сколько телок ты трахнул за последние шесть лет? Ты действительно пытаешься убедить меня, что это моя гребаная вина, что ты не вернулся к той, кто что-то значил для тебя?
На мое молчание он в неверии покачал головой .
– Я делал много сомнительных вещей в своей жизни, Лэндон. Но это на твоей совести.
Пайпер
Оставив свою машину, я растянулась на заднем сиденье такси и назвала водителю свой адрес. Тревис велел мне вернуться домой, но даже если бы он этого не сделал, я не хотела видеть Лэндона. Или кого-то еще, если на то пошло. Я чувствовала себя слабой и нервной. Меня знобило, и я была измучена, как будто не спала несколько дней.
Всю дорогу я дремала, а как только добралась до дома, каким-то образом смыла косметику и почистила зубы, прежде чем одетой заползти в кровать.
Открыв глаза, я поняла, что в комнате светло и надо мной стоит Адам. Я застонала.
– Господи, Адам. Что ты здесь делаешь?
– Я собирался задать тебе тот же вопрос.
– Мне? Я в своей квартире!
– Я написал тебе вчера вечером, что заскочу забрать оставшиеся вещи. Подумал, что сделаю это, пока тебя не будет.
Он указал на часы на тумбочке.
– Обычно в это время ты занимаешься йогой.
Я взглянула на неоново-зеленые цифры. По воскресеньям у меня класс бикрам-йоги – мои любимые упражнения. Я плюхнулась обратно в постель и застонала. Случившееся с Лэндоном давило на мою грудь свинцовым грузом.
– Поздно вернулась?
– Нет, вообще-то, – пробормотала я. Дома я оказалась раньше десяти. – Наверное, приболела.
У меня серьезная болезнь разбитого сердца.
Адам сел на край кровати.
– Принести тебе что-нибудь? Суп или тосты? – Я покачала головой, а желудок взбунтовался. – О, за углом открылось отличное местечко, там делают лучший мокко капучино...
Мне нужно было быстро встать из-за необходимости срочно добраться до туалета. Вот только ноги запутались под одеялом, да и Адам мешался. Я бы свалилась с кровати головой вперед, если бы бывший не поймал меня за плечи. Он выглядел обеспокоенным.
– Понял, никакого мокко.
Упс. Меня вырвало прямо на него.
Мгновение никто из нас ничего не говорил. Мы тупо смотрели широко распахнутыми глазами на ужас, который я устроила на его рубашке и штанах.
– О, боже мой, Адам. Мне очень жаль.
Не говоря о том, что я была очень смущена.
К его чести, он просто вздохнул.
– Сначала о главном: ты в порядке?
Я вытерла лицо простыней, которую через минуту отбросила в стирку.
– Сейчас немного лучше.
Он встал.
– О'кей. Чем-то помочь?
– Нет-нет. – Хватало того, что Адам был в моей блевотине, убрать это должна я сама. – Иди в душ, а я пока наведу порядок.
Сняв обувь, Адам осторожно прошел по коридору в ванную комнату. Как только я услышала щелчок замка на двери, переоделась в халат и сняла постельное белье, после чего запихнула вонючую кучу в стиральную машину.
Вымыв с мылом руки и прополоскав рот в раковине на кухне, закинула в рот мятный леденец, от которого тошнить стало меньше. Вдруг раздался звон дверного звонка и последовали несколько резких ударов.
Я никого не ждала. Что означало... неееет.
Я подошла к двери на цыпочках и посмотрела в глазок.
Лэндон, вашу ж мать, Кокс.
О, само собой.
Стук снова сотряс тонкую дверь. Забросив конфету за щеку, я чуть приоткрыла дверь и выглянула из нее.
– Сейчас не самое подходящее время. Мы можем поговорить позже?
Когда я не буду похожа на бурундука, не буду вонять рвотой, а мой бывший не будет в моем душе.
Лэндон не обратил на мои слова никакого внимания и продолжил:
– Я пришел поговорить о вчерашнем вечере... Видеть парней на сцене без меня было тяжело. Я облажался с таблетками и даже не мог снять гребаные джинсы...
Я перебила его:
– Я верю тебе. Я позвоню тебе позже, обещаю.
Темные брови Лэндона сдвинулись на переносице. Он уперся рукой в дверь.
– Я же вижу, что ты еще расстроена. Можно мне войти?
– Сейчас неподходящее время. Я приеду к тебе через час, хорошо?
Я чуть ли не ныла. Темные глаза Лэндона пылали сожалением и замешательством.
– Пиппа, пожалуйста. – Его тон был грубым и резким, но каким-то образом все еще мягким. Мое сердце сжалось от его ранимости.
– Эй, моя одежда...
Я отпрыгнула, потому что дверь резко распахнулась.
, Выражение лица Лэндона перешло от тоскливого к шокированному, а затем к откровенной ярости, лишь только он взглянул через мое плечо
Я резко вдохнула, и мятный леденец пролетел мимо моих миндалин, как хоккейная шайба, оставляя мятную дорожку в пищеводе. Откашлявшись, я перевела взгляд от Лэндона к Адаму, стоящему в пространстве между ванной и спальней и обернутому лишь в полотенце вокруг талии. Затем снова переключилась на Лэндона. За исключением вены, пульсирующей на виске, его лицо не выражало никаких эмоций.
– Клянусь, это не то, о чем ты думаешь.
Он повернулся и наклонился ко мне. Его гнев ударил меня в самое сердце.
Я инстинктивно отшатнулась, врезавшись в стену.
– Ты понятия не имеешь, о чем я думаю.
Лэндон развернулся и потоптал по тротуару. Я хотела бежать за ним, догнать его и все объяснить. Но стояла как вкопанная, прижимая халат к горлу.
– Это Лэндон Кокс? – спросил Адам. – В прошлый раз я был слишком рассеян, чтобы узнать его, но это был он, верно? Барабанщик той группы, которая в прошлом году получила Грэмми?
В ответ я скользнула вниз по стене, прижала ладони к лицу и разрыдалась. Я услышала проклятия Адама, а затем почувствовала его тень и порыв ветра, когда он закрыл дверь.
Он опустился передо мной на колени.
– Если бы Лэндон Кокс появился у моей двери во время болезни и ПМС, я бы тоже заревел.
Слова Адама медленно проникли в мое унылое сердце. Я убрала руки с лица и посмотрела на него, как на призрак.
– Что ты только что сказал?
– Прости, – проговорил он, съеживаясь. – Я не хотел тебя обидеть. Я просто имел в виду, что когда рок-звезда проходит мимо, то...
Я отмахнулась.
– Нет, другое.
– Про ПМС? Ну, ты всегда плакала перед эээ... – Адам замолчал, будучи явно смущенным. – «В эти дни». Отстойно болеть и быть на взводе из-за гормонов. – Он встал и протянул руку. – Давай. Тебе нужно принять душ, а потом я уложу тебя обратно в постель с чашкой чая.
Я позволила Адаму помочь мне подняться, пока в ушах звенело. ПМС. Гормоны. ПМС. Гормоны.
Когда в последний раз у меня были месячные?
ГЛАВА 18
Лэндон
Что, черт возьми, только что произошло?
Неужели бывший Пайпер действительно вышел из ее ванной в одном полотенце? А под тем подобием халата, которым она насмехалась надо мной несколько недель назад, она была голой?
Да, да, да.
Мне не хотелось в это верить.
Я залез в свой внедорожник, хотя за руль мне еще не стоило садиться, и поехал к Голливудским холмам. Подъезжая к дому и бросив взгляд на припаркованные там автомобили, я осознал, что ремонт все еще продолжался.
Я хотел удариться головой об стену от отчаяния, но вредить себе – последнее, что мне сейчас нужно. Поэтому врубил музыку до почти невыносимого децибела и поехал дальше. За тонированными окнами был прекрасный калифорнийский день. Солнце светило, влажность была низкая. Кабриолеты проезжали мимо. Все так чертовски идеально.
Я возненавидел это.
Дыши, напомнил себе. Просто дыши.
Я открыл окна, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
Приехав в свой временный дом, я все еще был так же зол и расстроен, как и тогда, когда покинул Пайпер.
Ничто в моей жизни не было постоянным, даже земля под ногами.
Все, что было для меня важным – карьера, дом, девушка, необходимая мне как кислород – находилось под знаком вопроса.
Пальцы правой руки дрожали. Это было непроизвольным движением, чем-то, о чём предупреждали врачи. Типа побочный эффект нервной системы, работающей, чтобы восстановить связь между мозгом и руками.
Бесполезны. Если я больше не мог играть на барабанах, не мог лучше всех быть на сцене, то мои руки были охренеть как бесполезны.
Музыка была моей душой. Моим ориентиром.
А Пайпер... она была моим сердцем.
Сердцем, которое я оставил, разбитое и окровавленное, прямо за ее дверью.
Мне нужна была музыка и Пайпер. Неужели я потерял их обеих?
Я облажался прошлой ночью, я знал. Но неужели я натворил настолько серьезную хуйню, что этим можно оправдать возвращение к бывшему?
Мне так не кажется.
Да и Пайпер не из тех, кто стал бы трахаться кому-то в отместку.
Следовательно, Пайпер вернулась к нему, потому что ничего не чувствовала ко мне. И это было еще хуже. Много хуже.
Как она могла ничего не чувствовать ко мне, когда была для меня всем?
Именно из-за нее я нажрался до беспамятства несколько недель назад и впал в безумие. Именно из-за нее я очнулся не в состоянии держать в руках пару барабанных палочек. Я действительно начал верить, что все получится. У меня. У нас.
Наверное, я и не был легендой. Я просто придворный шут.
Дурак.
Боль растеклась по моим венам. Горечь и пустота сжигали меня изнутри. Я заслужил это. Я заслужил страдания.
Шесть лет назад я бросил Пайпер. Оставил ее, не сказав ни слова о том, куда и почему ушел. Или как много она для меня значила. Вернувшись, я не направился к ее порогу, размахивая цветами и вымаливая прощение.
Я тогда не понимал химию между нами. Испугался, что наши отношения стали настолько серьёзными. Чувствовал себя чуть ли не пойманным в ловушку.
Так что вполне уместен мой страх, что она, наконец, поняла, что я не стою ничего со всем своим багажом и дерьмом, которые были частью моей жизни. Хотя, если бы я мог устроить жизнь без барабанов…
Так, стоп. Я забрел не в ту степь. Барабаны были мне необходимы, как кислород. Это было моей жизнью, карьерой, личностью. И моим единственным источником дохода. Конечно, на счете в банке у меня лежали миллионы, но мог ли я положиться на оценку какого-то бухгалтера, который подсчитал, что этого будет достаточно не только для меня, но и для Джейка?