Текст книги "Король Рока (ЛП)"
Автор книги: Тара Лей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
В конце концов, они ушли, шатаясь на слишком высоких каблуках. Наверняка, уже обновляли свой статус и аватарки на «Facebook». Шейн невозмутимо повернулся ко мне.
– Итак, с какими мужчинами ты обычно встречаешься, Делэни?
Я посмотрела на свою полупустую тарелку, потом на переполненный ресторан. Сложилось впечатление, что в нашу сторону повернуто слишком много голов, хотя я никогда не встречалась взглядом с кем-то, кто на нас пялился. Чтобы привыкнуть к этому потребуется какое-то время.
– Ты задаешь так много вопросов, чтобы я не расспрашивала тебя?
Шейн засмеялся.
– Возможно.
– Ну, я никогда не встречалась с парнями вроде тебя.
– Ты имеешь в виду со знаменитостью или во мне есть что-то необычно надоедливое?
– И то и то, – легкий смешок вырвался из моего рта, ослабивший напряженные плечи. Злиться на Шейна не так-то просто. – По твоим меркам, они все были довольно ручными.
– Была с кем-то долго?
– Нет, – я покачала головой, – правда нет.
Он склонил голову в сторону, изучая меня, как будто я диковинка.
– Вы с Пайпер разные. Были подружками в школе?
Убрав тарелки, передо мной поставили новый бокал вина. Шейн все еще пьет свое единственное пиво. Я сделала маленький глоток, затем поставила стакан обратно на стол.
– Не подружками. Пайпер общалась с другой компанией. Я знаю ее целую вечность – мы даже ходили в один детский сад – но мы никогда не были близки.
Шейн, не удивившись, кивнул.
– Я встречал ее всего несколько раз.
– Думаю, теперь все изменится. Потому что, если честно, на прошлой неделе мы общались с ней больше, чем за все годы, что знаем друг друга. Пайпер не хотела видеть меня на вечеринке Тревиса. Он настоял на моём присутствии.
Небольшая ухмылка приподняла его губы.
– И ты не могла дождаться, чтобы свалить оттуда.
Сапфир на моей шее стал давить на ключицу, хотя практически ничего не весил. Любопытство взяло надо мной верх, и я уставилась на Шейна.
– Там должно быть находилось пятьдесят женщин... Почему ты заговорил со мной?
– Почему я заговорил с тобой? – его голос стал ниже на октаву, он наклонился вперед, положив локти на стол и пригвоздив меня одним своим взглядом.
Я скрестила руки перед собой, выпрямляя спину, хотя все, что мне хотелось сделать, так это спрятаться под столом.
– Да. Это было подстроено?
– Тревис не работает сутенером для меня, – челюсть Шейна сжалась, пока он выплевывал слова, его глаза – два кратера расплавленного огня.
Я жаждала его легкого, дразнящего тона, но не смогла сдержаться от более глубокого копания в странном повороте моей жизни. Необходимые мне ответы заперты в соблазнительной рок-звезде. Снова давлю.
– Ладно. Тогда... Тогда почему ты со мной заговорил?
Шейн
Мои глаза заскользили по Делэни, замечая ее раскрасневшееся лицо и теперь обнаженные губы – их блеск остался на бокале. Я продолжил путь вниз, подмечая каждый сантиметр, который охватило красное платье, все еще раздражающее мой взор.
– Не знаю с какими парнями ты была раньше, но я сейчас с тобой, потому что считаю, что ты чертовски великолепна. Смотрю на твое лицо и вижу только идеальный рот, практически умоляющий поцеловать тебя, – допив последний глоток пива, я поставил бокал на стол. – Тем вечером я едва мог оторвать глаза от твоей задницы, как и половина парней там. А что касается остального тела, нет никакой нужды мне объяснять, что ты создана для моих прикосновений, Делэни.
Мои комментарии завязаны на физических качествах девушки, потому что все остальное – особенно эта странная связь, которую мы, кажется, разделяем – заставляет меня чувствовать, как в глубине души что-то выскальзывает. Что-то слишком большое, слишком непокорное, чтобы удержать взаперти словами. Но что бы это ни было, это сдерживает меня от попытки уйти.
Мое сердце колотилось, я пытался остановить поток слов, вытекающих из моего рта, но они не прекращались.
– Я хочу тебя, не потому что Тревис сказал мне, что я должен. Я хочу тебя, потому что... черт возьми, чтобы не хотеть тебя я должен быть мертвым, –я бросил нетерпеливый взгляд на официантку. – Давай выбираться отсюда.
Несмотря на то, что мое поверхностное объяснение едва ли можно было назвать ответом на вопрос, Делэни это, кажется, удовлетворило. Она положила свою скомканную салфетку на тарелку и подождала, пока я разберусь со счетом.
Через несколько минут наша короткая прогулка к машине была освящена взрывом ослепляющих мигающих вспышек орды папарацци, сгруппировавшихся снаружи. Я открыл дверь для Делэни и подождал, пока она усядется. Затем обходя машину, улыбался и приветствовал некоторых репортеров, прежде чем захлопнул дверцу. Как только автомобиль тихо загудел, я переключил передачу и понёсся по дороге, беспрепятственно возвращаясь домой.
Оголенная нога Делэни была приглашением, с которым у меня не было сил бороться. Я убрал руку с рычага коробки передач и положил ладонь на ее бедро, пробегая кончиками пальцев вдоль шелковистой кожи. Я не сводил глаз с дороги, понимая, что если посмотрю на неё – обязательно отвлекусь, что небезопасно. Но я слышал ее учащенное дыхание, постукивание ногтями по подлокотникам, в которые она буквально вжалась.
Это была восхитительная пытка – не начать исследование остального, находящегося под платьем Делэни, проникнув мимо тонкого барьера, находящегося между моим прикосновением и ее жаром. Мне хотелось погладить ее внутренние складки, скользя с каждым толчком глубже и глубже, чтобы следы ее возбуждения покрывали кончики моих пальцев. Мечтал услышать гортанные стоны Делэни, затмевающие мурлыканье двигателя автомобиля, почувствовать, как она извивается на своем месте, раздвигая бедра, чтобы обеспечить мне лучший доступ.
Много чего хотел.
Черт, хотел бы еще знать, почему так сильно ее хочу. Фотографы, по-видимому, получили свою квоту снимков Шейна Хоторна на ночь, и мы проехали железные вороты без сопровождения бликов мигающих вспышек. Я вырубил двигатель и повернулся к Делэни.
– Доставил тебя целой и невредимой.
– Спасибо за чудесный вечер, – тихо прошептала она.
Я очертил подол ее платья, мои пальцы переместились прямо под край. Охренительно мягко.
– Хочешь, чтобы это закончилось?
Делэни встретилась со мной взглядом, сапфир на ее шее блестел таким же таинственным оттенком синего, как и ее глаза. Она не торопилась с ответом, и каждая секунда ожидания скреблась на части моей души, которую она каким-то образом открыла.
– Нет.
Слава гребаному Богу.
Я поднял руку, вонзаюсь пальцами в волосы у основания ее головы, и притянул к себе.
– Хороший ответ, – мой рот накрыл ее как раз вовремя, чтобы уловить дрожащий вздох, пробуя больше, чем просто естественную сладость Делэни и терпкие остатки вина.
Если кто-то и мог понять, какую сокрушительную силу несчастный случай оказывает на выживших, так это я. И все же невинность приправила рот Делэни, как будто суровость мира, в котором мы живем, не пропитала ее кожу, как это случилось с моей много лет назад. Покусывая ее нижнюю губу, заставляя ее язык переплестись с моим, я надеялся, что этого никогда не произойдет. Меня окружали подхалимы и сталкеры, измученные профессионалы своего дела и аморальные репортеры уже так долго, что я забыл, каково это быть рядом с кем-то, не чувствуя, что их скрытые мотивы тяготят меня, как свинцовый жилет.
Ты погубишь ее.
Эта мысль всплыла в моей голове, такая же скользкая и неоспоримая, как язык Делэни в моем рту. Я пыталась отбиться от этой идеи, сильнее хватая волосы девушки, простонав от того, как она расслабилась в моих объятиях и открылась поцелую.
Ты погубишь ее.
Почему она должна быть другой? Что такого в Делэни, что заставило меня думать, что она может заполнить трещины в моей душе, а я – в ее? Могу сказать, что она тоже надломлена. Но ее щепки и трещины привлекают меня. Дьявольски красивая.
Ты погубишь ее.
До сих пор Делэни придерживалась условий контракта. Если мы это сделаем, поверит ли она, что я нанял ее не для секса? Что она не моя шлюха?
У большинства девушек, с которыми я встречался в Лос-Анджелесе, не возникало ни одного возражения. Но Делэни... В ее глазах хрупкость и едва заметный проблеск оптимизма, который еще не совсем угас.
Я не могу заставить ее чувствовать себя просто товаром, который можно приобрести, щедро заплатив. Не могу.
Она, определенно, золотая. И я на сто процентов уверен, что не собираюсь быть человеком, который ее очернит.
Отстранившись, я потёр ладонью лицо, трехдневная щетина поцарапала ладонь.
– Думаю, тебе стоит зайти внутрь. Сейчас же, – мне действительно нравилась эта девушка. Проведя несколько часов в ее компании, я наслаждался каждой минутой, не желая быть с кем-то другим.
В моей голове надежда и чувство вины боролись в смертельной схватке, испытывая мое терпение. Не знаю, что делать с собой, и уж точно понятия не имею, что делать с Делэни. Но, я знал, что хотел сделать. Хотел трахнуть ее в каждой комнате во всех смыслах. Пока все потребности, похоть и голод не сгорели бы, и я снова не почувствовал себя нормальным.
Глаза Делэни распахнулись, ее расширенные зрачки обрамлены полумесяцем бездонной синевы.
– Но... Я думала... – голос затих, между нами повисло смущение.
– Если ты сейчас же не выйдешь из машины, я выдерну тебя с твоего места и оберну твои ноги вокруг меня. А потом буду трахать, пока твое горло не осипнет от крика моего имени, – я намеренно груб, мне необходимо было шокировать ее, чтобы она сбежала. Ее темные брови хмурятся, но, к моему удивлению, выражение лица было скорее заинтригованным, чем оскорбленным.
Черт, эта девушка убивала меня.
– Делэни, я серьезно. Если ты не хочешь, чтобы тебя отымели на переднем сиденье машины, как очередную фанатку... – я проглотил оставшиеся слова. Черт, эта идея отлично звучит. Вдохнув, вытолкнул последние слова изо рта. – Убирайся. Отсюда. Немедленно.
Глава Восьмая
Делэни
Сморгнув дымку похоти, затуманившей мое зрение, я открыла дверь и направилась наверх, разрываясь все больше и больше от противоречий с каждым шагом.
Несколько минут назад мы летели по Тихоокеанскому шоссе. Хотя глаза Шейна оставались на дороге, вена на его виске бешено пульсировала, а челюсть была напряжена. Воздух между нами был полон сексуального напряжения, пальмы расплывались пятном через окно. Мой мир был сведен к пульсации между ног и зуду в венах. Мужчине, сидящему рядом.
Когда Шейн положил ладонь на мою оголенную кожу, дрожь возбуждения промчалась по моему позвоночнику, мои нервы громко зазвенели в ушах, когда он переключил передачи и двинулся в два раза быстрее. Мне было интересно... что случится, когда мы вернемся домой?
Шейн спросил, хочу ли я, чтобы ночь закончилась, и мой мозг крикнул: «Черт возьми, нет!»
Я пыталась сказать «да». Правда. Но мой язык отказывался произносить это слово. За последние три года умением лгать я овладела в совершенстве, но не смогла заставить себя отрицать свое желание сейчас. Только эта часть моей новой жизни была реальной, настолько очевидной, что это невозможно оспорить.
И я не опровергла этого, но Шейн все равно отстранился. Велел мне убираться.
Я ответила на его вопрос, а он – на мой.
Ничего не произойдет.
Мне хотелось завопить, закричать, броситься на пол и закатить истерику, словно переутомленный двухлетний ребенок, слишком возбужденный мороженым и сахарной ватой.
Но я была не ребенком, и припадок едва ли сделал меня более желающей. У Шейна Хоторна могла быть любая женщина, которая ему приглянется, и, по всей видимости, уже есть. Несмотря на то, что было сказано им в ресторане, он явно не был заинтересован во мне.
Поднявшись наверх, я почувствовала облегчение, сбрасывая одежду. Все казалось слишком тесным, слишком ограничивающим. Я кинула взгляд на полный беспорядок из моей одежды на полке, но футболка «HelloKitty» и выцветшие пижамные штаны не привлекли внимания. С дрожащими руками я прошлась по другим ящикам, два из которых ломились от нижнего белья, и остановилась на лавандовом шелковом пеньюаре, подол которого достигал верхней части моих бедер. Материал прохладный и скользкий на ощупь. По ощущениям, будто на мне вообще ничего нет.
Я открыла окно в надежде, что грохот волн заглушит слова, которые до сих пор отражались эхом в ушах: «А потом я буду трахать тебя, пока твое горло не осипнет от выкриков моего имени».
Сделай это. Вот, что мне хотелось сказать, но я не смогла выдавить из себя ни слова. В течение нескольких секунд между оттягиванием ручки и открытием двери автомобиля загорелся верхний свет, поймав золотые полосы в волосах Шейна и превращая его идеальное телосложение в произведение искусства, интригующее сопоставление чистых линий и таинственных теней. И вдруг выяснилось, что шнур, о существовании которого я не догадывалась, был подсоединен к розетке. Произошла перегрузка. Поэтому вместо того, чтобы сказать то, что хотелось (два слова, Делэни, неужели это было реально так сложно?), я промолчала и понеслась по лестнице, как невинный тинейджер. Да уж, слишком высокого о себе мнения. Подросток.
Не то. Девственница – я про это. Ну, технически – нет. После того, как моего отца осудили, прямо перед переездом в Калифорнию, я слишком много выпила с парнем, который мне даже не нравился, и решила – почему бы и нет? Мне уже было настолько наплевать, что я поприветствовала короткий укол боли при входе. Все закончилось, прежде чем ощущения переросли во что-то еще, и упаковала свои сумки на следующий день.
Однако урок был выучен. Случайный секс – не моя фишка.
За исключением того, что в Шейне нет ничего случайного. И я хотела заняться с ним сексом. Нуждалась. Во всяком случае, мое тело. Даже от его легких прикосновений кровь бежала по венам быстрее, разливая удовольствие по всей моей коже. После трех лет апатии, я почувствовала себя живой рядом с ним. Все мои чувства обострялись, бунтовали, желая... большего.
Шейн Хоторн был похож на экзотическое растение, покрытое шипами, но увенчанное самым великолепным цветком, который я когда-либо видела, в пустыне, что было в моей жизни. Без сомнения, колючки меня ранят, но я слишком увлечена бутоном, чтобы думать об этом.
Где-то в глубине моего сознания стоял предок старой закалки, который держал в руках подписанный мной договор и кричал, что мне стоит держать свои ноги скрещенными. Что человек не покупает молоко, если может получить его бесплатно. Я всегда ненавидела это выражение, но теперь еще сильнее.
Шесть месяцев. Я в состоянии держать ноги скрещенными в течение этого времени, верно?
Достаточно времени, чтобы убедиться, что моего отца переведут в лучшее место.
Достаточно времени, чтобы оплатить обучение.
Достаточно, чтобы примириться с человеком, которым я стала. Достаточно времени, чтобы забыть о кусочках моей совести, которые я оставила позади.
Возвращение в колледж может и не поставит меня в равные условия с Шейном, но, по крайней мере, это не заставит меня чувствовать себя дешевкой. Я дам ему столько молока, сколько он сможет выпить... Через полгода.
Если окажется, что одна ночь – это все, что Шейну от меня нужно то, по крайней мере, мне не придется тратить следующие сто семьдесят девять, притворяясь, что он не украл единственное, что у меня осталось. Мою гордость.
Вспышка движения за окном привлекла мое внимание – Шейн. Почти голый мужчина трусцой направился в бурлящий прибой, абсолютно без ничего, кроме пары трусов. В животе запорхали бабочки, когда он нырнул в темную воду, демонстрируя проблеск своей идеальной задницы, прежде чем исчезнуть.
На самом деле, исчезнуть.
Тикали секунды, мое сердцебиение вторило каждой из них. Где он? Паника начала сжимать мои легкие, пока я искала голову Шейна, пытаясь увидеть, что под поверхностью. Там есть акулы? Вдруг у него свело ногу, и он не может выплыть? Или его подхватило течением? Море перестало казаться таким уж безобидным. Теперь выглядело смертельным.
Но потом... Там! Львиная голова Шейна прорвалась наверх, гораздо дальше, чем мне бы хотелось. У него есть какое-нибудь предсмертное желание? Или скорее у меня, потому что точно заработаю себе сердечный приступ, просто наблюдая за ним. Но понимая, что не смогу уснуть, пока Шейн не будет в безопасности, я просто обернула одеяло вокруг плеч и устроилась в кресле у окна.
В безопасности ли? Стук сердца отдавал в горле, пока я следила за каждым движением Шейна, наблюдала за ним, как заботливая мамаша на оживленной детской площадке. Это, конечно же, смешно. Логически, я осознавала, что с Шейном все будет в порядке. А как насчет меня в его доме, в его туре? Буду в порядке? Даже я не настолько наивная.
Шейн делал круги. Растянутые через океан параллельно берегу. Заплывая достаточно глубоко, чтобы мое сердце екнуло, когда я потеряла его из виду на несколько мгновений с другой стороны. Затем я заметила взмах руки, сверкнувший в лунном свете, прежде чем вода снова спрятала ее.
Прижимая бедра к груди, я уперлась подбородком в колени. Наблюдая. Ожидая. Мечтая, чтобы те руки были обернуты вокруг меня.
После того, что казалось вечностью, Шейн перестал грести, его тело медленно подплыло обратно к берегу на приливе. Моя нервозность несколько поутихла, пока его удары руками по волнам оставались сильными и уверенными, но теперь? Почему он не двигался? Я прищурилась. Пресс Шейна блестел под луной, его глаза были закрыты. Он дышал? Со второго этажа дома и пятнадцатью метрами песка между нами, я не могла сказать точно. Мое дыхание застряло в горле, и я прижалась лбом к сетке на окне, когда Шейна вымыло на берег наполовину, половина тела – в воде. Волны поднимались и ломались над его длинными ногами, кружась вокруг его головы, прежде чем отступить. Я подсчитывала количество раз. Раз, два, десять, восемнадцать. Какого черта? Он спал? Двадцать семь. Или ранился? Тридцать шесть.
Или мертв?
Я не могла больше ждать.
Отбросив одеяло в сторону, я бросилась вниз, затем на веранду и вниз к пляжу. Песок взлетел, когда я подбежала к Шейну, выкрикивая его имя.
– Ты в порядке?
Шейн повернул голову, его глаза широко раскрылись, голос хриплый и спокойный. Сонный.
– Конечно. А что?
Конечно. Эти семь букв царапнули по моим и без того воспаленным нервам. Так равнодушно, как будто не было ничего не обычного в том, чтобы лежать неподвижно в песке.
– А что? – я толкнула раздражающе четко очерченные грудные мышцы Шейна, моя ладонь скользнула по его влажной коже и отправила меня в его грудь. Я попыталась вернуться в исходное положение, но его руки обвились вокруг моей спины, прижимаясь ко мне. Произошел сдвиг в моих эмоциях: гнев и возбуждение хлестали в голове, сердце, венах. Я вела борьбу за самообладание. – Кто идет купаться в океан посреди ночи? Это просто смешно.
Он усмехнулся.
– Ты переживала за меня, Делэни?
Черт возьми, да, я волновалась. Боялась того, что Шейн сделал со мной, с моей жизнью. И совершенно напугана моей реакцией на него.
– Конечно нет. Но что, если там были Челюсти в поисках полуночной закуски? Не думаю, что ее бы удовлетворила колыбельная перед сном, даже от тебя, – я вложила в тон нотку сарказма, даже при том, что самый тонкий призрак смерти вызывал у меня панику.
– Как насчет тебя? Тебя бы удовлетворила колыбельная? – его высказывание было злобной смесью легкомыслия и непристойности. – Или ты надеешься на что-то другое?
Скрутило живот.
– Например? – прошептала я, задыхаясь, нуждаясь. Должно быть, легкий ветерок унес мои слова. Не без помощи Шейна с моего плеча соскользнул тоненькая, как паутинка, бретелька и он лизнул мою кожу.
– Мне говорили, что пение – мой второй лучший талант.
Его рот. Его глаза. Его слова. Похоть взорвалась в моем животе, разбрасывая огненные искры по каждой поре, мое тело запылало желанием.
– Я люблю хорошее шоу талантов.
Наверно я была идиоткой, и точка.
Смех вырвался из горла Шейна, сотрясая в воздух за несколько мгновений до того, как он притянул мою голову, покусывая губы, просовывая свой язык мне в рот. И я потерялась, утонув в бурлящем прибое удовольствия.
Шейн
Что-то в океане притягивало меня. Это было причиной, почему я купил этот дом. Безграничность его охвата. Сила его течения. Соленый аромат его приливов. И сегодня мне нужен был укус холодной бодрящей воды.
Из-за моего вожделения к Делэни, бушующего в моих жилах как реактивное топливо, я не осмелился следовать за ней наверх. Вместо этого я сбросил одежду на веранде и направился прямо к пляжу, погружая ноги все глубже в песок по мере приближения к океану.
Холодная вода ужалила кожу, давая желанное отвлечение от моих бурных мыслей. Я пронесся мимо волн, заставляя себя грести сильнее, двигаться быстрее. Нашел ритм и цеплялся за него, сосредоточившись только на своем теле, силе и дыхании. До тех пор, пока мои руки и ноги не задрожали от усталости. Я остановился, перевернувшись на спину. Течение принесло меня к берегу, вода плескалась у моих ног, пока легкий ветерок охлаждал кожу. В первый раз за весь день, а может за всю неделю, я позволил себе расслабиться, выбросить все из головы. Задержавшись там, я почувствовал покой. Наконец-то.
Он был разбит в одно мгновение.
Вид Делэни летящей по песку, её груди, подпрыгивающие под струей шелка и кружева, соски, тыкающиеся в почти полупрозрачный материал, отправили острый нож желания обратно в мой живот, разрубая мой самоконтроль.
Я не должен так сильно хотеть Делэни. Черт, вообще никого не должен так сильно хотеть. Особенно того, кому я не нужен.
Разве я не выучил на собственной шкуре, что слишком сильная забота о ком бы то ни было – самый верный путь к горю? Я помахал своей памяти, прежде чем смог совершить путешествие по полосе воспоминаний, к которой не был готов. Не то чтобы я не отправлялся в дорогу сотни, нет, тысячи раз. Но, как правило, буферизованный дымкой наркотиков и алкоголя, чтобы сгладить поездку.
Что такого было в Делэни, что забралось мне под кожу? И очевидно, что я тоже попал под ее, если всмотреться в лицо, полное противоречий. Я хотел наполнить ее всем, чем можно. Ну и спеть колыбельную тоже. Держать Делэни в своих объятиях и напевать стихи ей на ухо, дразнить поцелуями, пока она не начнет извиваться в моих руках.
Мой рот был хорош не только для пения, хотя прошло много времени с тех пор, как я был с кем-то, кто заставил меня захотеть приложить усилия. Но прямо сейчас, с Делэни, я хотел показать все, что умел. Освоить что-то новое только для нее.
Мое имя выскользнуло из ее горла, необузданная потребность запульсировала от одного слога, откалываясь от ограничения, которым я связал себя.
И тогда она оказалась рядом со мной, врезалась в меня, полная грудь упиралась в мою, концы ее волос свисали около моей кожи. Заманчивая, как долбанная сирена.
Узел желания обвился вокруг моих легких, сильно их сжимая. Я скользнул ладонями по изгибу спины Делэни, следуя по линии позвоночника к ее шее, прижимая большой палец к учащенному пульсу, скачущему под ее кожей. Страсть шипела, просачиваясь в поры и заполняя легкие.
Я должен был позволить ей уйти.
Вместо этого, моя хватка усилилась.
Я отпустил ее, рассказал, что произойдет, если она останется еще хоть на секунду. Она послушала меня, поднялась наверх, и надеюсь, заперла дверь.
Но сейчас вернулась. Мое сердце содрогнулось, грохоча о грудную клетку в попытке соревноваться с ее. Слишком много красоты для одного человека. Блики в ее глазах мерцают как бензин на поверхности лужи.
В ожидании огня.
Или эти эмоции были отражением? Бог свидетель, моего желания хватит на нас двоих.
Я перекатился, забирая Делэни с собой. Прижимая локти к песку, я убаюкал ее голову руками, исследовал дорожку на ее шее под трепетание пульса под моим языком. Она вскрикнула, запрокинув голову, выгнула спину и надавила на меня. Со стоном я опустил крошечную сорочку Делэни, держа ее запястья над головой, стал пировать над ее грудью, щелкая языком по бледно-розовым соскам, уделяя каждому нуждающемуся пику внимание, которого он заслуживал. Идеальные холмики вибрировали от желания.
– Подожди, Шейн, – ее голос был дрожащей мольбой. – Должны ли мы... Здесь?
– Нет, – прорычал я. – Но меня это не волнует, – кожа Делэни была гладкой от влажного воздуха и восхитительно соленной на моем языке. Я коленом раздвинул ее бедра, потираясь своим стволом о ее бедра. Все еще в нескольких сантиметрах от того места, где я действительно хотел быть.
Устраняя кусочек кружева между бедрами Делэни быстрым движением моего запястья, я подтолкнул ее ноги дальше друг от друга, двигаясь между ними. Я продолжил свой путь ниже грудной клетки по нежному склону ее живота, пока мой язык не скользнул в мелкий колодец ее пупка. Делэни завизжала, смеясь. Боится щекотки. Эта частица знаний пригодится в другой раз, сейчас моей целью было другое место.
Освободив запястья Делэни, я потерся подбородком о гладкое совершенство ее внутреннего бедра, намереваясь захватить сладость, ожидающую меня. Едва отдышавшись, пальцы Делэни врезались в мою голову, дергая меня за волосы.
– Шейн, – позвала она, мое имя пронизано пугающей срочностью, которую я не мог игнорировать.
Я поднял свое лицо к ее, что было практически невыносимо – мой член был охренительно твердым. Пытаясь обрести спокойствие, которого не чувствовал, я засосал ее мочку уха, бормоча в низком рычании:
– Да, Делэни.
– Я не хотела, мммм, о, Боже, – ее пальцы сжали мои плечи, дрожь сотрясала ее гибкое тело. – То, что ты собираешься сделать…
– Мммхм-мммм. – ее тепло искушало меня, мой стержень указывал, как стрела, на нужное место.
Она всосала нижнюю губу.
– Ты можешь... Нет.
В её голосе мелькнула нотка беспокойства. Я напрягся, отступая, чтобы видеть ее лицо.
– Нет?
Делэни моргнула, ее глаза были черными на сердцевидном лице. Она обвила ноги вокруг моих бедер, соединила лодыжки и потянула меня к своему центру.
– Я хочу, чтобы ты был внутри меня.
Это был и мой план, хотя в мои намерения входило удовлетворить ее первой. Я тихо выругался. Делэни разрушила мои лучшие намерения.
– Знаешь, нам ни к чему спешить. Мы можем сделать и то, и другое, – сказал я, глядя на нее, пытаясь оценить степень ее колебания. Она снова задрожала, изгиб ее ногтей впился в мою спину, как вдруг крупная слеза скользнула по ее скуле. Какого хрена?
– Делэни, ты плачешь?
Глава Девятая
Делэни
Да.
– Нет, – я вытерла свою щеку салфеткой. Что со мной происходит? Я хотела этого. Хотела его.
Этот гребаный контракт – какой в нем смысл, когда мужчина надо мной был таким реальным, наше влечение друг к другу таким неоспоримым? Каково это – отдаться его поцелуям, позволить его прикосновениям привести меня в место, в котором я никогда не бывала? Место, которое было бы только нашим, по крайней мере, на некоторое время. На небеса, конечно.
Возможно, наши отношения не будут характеризоваться изменчивостью, и шесть месяцев пройдут гладко.
Да, точно. Потому что моя жизнь до сих пор протекала именно так.
Шейн поднес руку к моему лицу, большим пальцем провел по мокрому следу.
– Почему ты плачешь?
Я всхлипнула.
– Не плачу. Честно, – ответила я, отрицая очевидное.
Это был не какой-то пьяный перепихон, упрекнула себя. Это была сцена из любовного романа. Полночь в Малибу, два почти обнаженных тела на песке, окруженные беспокойным прибоем. С Шейном Хоторном. Лучше и быть не может.
Я обхватила пальцами плечи Шейна и потянула на себя.
И все же... Разве это не то что я сделала однажды – проскользнула под человека, которого едва знала? Кто едва знал меня?
Никакой любви, только похоть.
И сбежала от него на следующее утро.
Если я убегу от Шейна, то потеряю все, что было, наконец, достижимо.
Сегодня вечером обстоятельства может и другие, но основная истина все та же. Я сожалела о своем случайном решении тогда, и инстинкт подсказывал мне не делать этого снова. Что с последствиями будет справиться очень тяжело.
Не то чтобы Шейн сотрудничал. Его мышцы были крепко сжаты моими руками, жесткие и неподвижные. Смущенная, я отпустила его, повернулась лицом в сторону, чтобы уклониться от его пристального взгляда. Темный купол над нами был усеян звездами, мои глаза прыгали от одной к другой, пока я задавалась вопросом, как вырваться из хаоса, который устроила.
К моему удивлению, побег дался легко. Шейн скатился с меня, потирая ладонью лицо, его грубое проклятие унеслось по ветру, когда он потянулся к моему выброшенному пеньюару и тот скользнул через мою голову. Его руки приблизились к моему лицу, нежно опустив ладони на щеки.
– Прости, Делэни, – прошептал он, свет луны придавал его глазам почти волшебный блеск. Но потом они закрылись, он легко поцеловал меня в лоб, едва дыша, прежде чем встать на ноги и протянуть мне руку.
Быстро разгладив шелк, я позволила Шейну поднять меня. Мы пошли по направлению к дому, наши шаги разбрасывали рыхлый песок позади нас. Потребовались все силы, чтобы не упасть на колени и не завыть на Луну. Хотелось вернуть магию. Хотя я и была той, кто уничтожил ее.
Мгновение спустя я действительно стояла на коленях, но выла не на Луну, а от пронзительной боли в левой ноге.
Шейн оказался рядом со мной в одно мгновение, осматривая мою пульсирующую ступню.
– Больно, – проворчала я.
Нежные пальцы обвились вокруг моей лодыжки, поднимая мою ногу к свету и осматривая суженными глазами рану.
– Стекло, – констатировал он, поднимая меня на руки, будто я почти ничего не весила, и неся к дому. Я опустила голову в уголок между его шеей и плечом, боль в ноге вдруг стала гораздо терпимее.
– Засранцы, – пробормотал Шейн, его голос стирал мою кожу, словно гравий, ярость в его тоне отдавалась в груди.
– Хммм? – я подняла голову, изучая взаимодействие тени и света на его лице. Мужественный, но все еще суровый. Мрачная красота, но с маленьким красивым мальчиком внутри. Меня охватило вожделение.
Шейн дернул раздвижную стеклянную дверь, вошел внутрь, толкнув ее так сильно, что она отскочила от дверного косяка и отлетела на другую сторону.
– Эти придурки, которые пьют из стеклянных бутылок на пляже, а потом оставляют их пустыми или разбитыми, чтобы на них кто-то наступил.
Посадив меня на кухонный стол, Шейн исчез в прихожей, вернувшись обратно с аптечкой в руке. Размахивая пинцетом, он извлек безобидный на вид осколок коричневого стекла, по размеру немного больше кончика пальца. Очистив рану, он обработал ее антисептической мазью, налепил лейкопластырь, аккуратно разгладив липкие края.
– Как новенькая, – вынес вердикт с натянутой улыбкой.
– Благодарю, – я наклонилась к вытянутым рукам Шейна, скользнув по его телу, пока моя здоровая нога не коснулась пола, сумела проковылять несколько метров, прежде чем стон Шейна заставил волосы на моей шее встать дыбом.
