Текст книги "Проводник (ЛП)"

Автор книги: Тара Фюллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Эмма

Я влетела в спальню и вынула пластиковую сумку для покупок из куртки. Руки не переставали трястись. Он исчез. Растворился как дым, унесенный порывом ветра. Что это значило? Чем, черт возьми, он был?

Кроме того, что он был парнем, спасшим мою жизнь дважды.

Это не могло ждать ни минуты. Что бы… Кто бы?.. Не делал это, оно собиралось разрушить мою жизнь. И я отказывалась, допустить это.

Я вцепилась в сумку и плавно положила пурпурно-черную спиритическую доску Уиджа на кровать, затем помедлила и расправила постель вокруг нее. Как будто это что-то значило. Если кто-то узнает, что я занимаюсь этим, у меня появиться целая новая кровать для волнений в Брукхейвене, в комплекте с соседкой, принимающей столько депрессантов, что она выглядела бы спящей, даже когда и вовсе не спала.

Мой сотовый телефон зазвонил, и я подпрыгнула. Я сжала руку в кулак, чтобы успокоить дрожь, перед тем как ответить на звонок.

– Куда ты, черт возьми, ушла? – неразборчиво произнес Кэш на другом конце телефона.

– Я… я пошла домой, – сказала я. – Я припарковала Бронко у тебя на подъездной дорожке. Прости, что сбежала.

– Меня не заботит Бронко. С тобой все в порядке? – спросил он. Девушка засмеялась на заднем плане, и Кэш заставил ее замолчать. – Не похоже, что ты в порядке.

– Все хорошо. – Я старалась не смотреть на доску передо мной. – Я просто плохо себя чувствую.

– Я иду к тебе. – Он отклонился, звуча приглушенно. – Эй, Тинли, мне нужно домой.

– Нет! – Я крепче схватила телефон. – Не надо. Мама дома и все еще наверху. Встретимся завтра.

Он проворчал что-то, что я не смогла расслышать, затем, наконец, сказал:

– Ладно. Но позвони мне завтра.

– Эй, – сказала я перед тем, как он повесил трубку. – Не садись за руль, когда поедешь домой.

Кэш рассмеялся.

– Да, мамочка.

Я нажала на кнопку «отбой» и бросила телефон.

Я могла это сделать. Я должна была. Нервная энергия пронеслась по мне. Отнимая у меня силы. Я откинула крышку коробки и расположила доску на кровати. Она не выглядела как что-то, чего стоило бояться. Это была всего лишь доска. Я коснулась букв и осторожно установила указатель в верхней части доски.

Глава 10

Финн

Я прижал ладони к кирпичной стене возле комнаты Эммы и попытался собрать все свое мужество, чтобы сделать то, что я решил сделать после возвращения с пляжа. Если бы только стена была всем, что разделяло нас. Иногда это чувствовалось больше как океан лавы. Особенно, когда все во мне разрывало меня и требовало отпустить. И, черт побери, я хотел опустить все это. Я хотел войти туда и сказать ей все то, что было заперто во мне в течение прошлых двух лет.

Я прислонился лбом к кирпичу. Нет. Я не мог так думать. Такие мысли приведут меня в беду. Снова.

Энергия другого жнеца вспыхнула против моей кожи. Я обернулся. Вдоль стороны дома жар разрезал тени. Аная. Полоска лунного света поймала ее волосы и запуталась в косах, заставляя их сиять.

Я наполовину ожидал, что она ударит по дому с силой атомной бомбы, готовая разорваться меня за то, что я находился здесь. Но она этого не сделала. Она даже не посмотрела на меня. Она наблюдала за… Кэшем.

Он махнул автомобилю, который только что высадил его и поплелся домой, спотыкаясь через тени. Взгляд Анаи следовал за ним, почти с тоской, пока он не влез через окно своей спальни и закрыл жалюзи.

Я вышел из тени.

– Аная?

Она перевела свой пристальный взгляд с окна Кэша и моргнула, как будто она просыпалась ото сна.

– Что?

– Все в порядке? – спросил я нерешительно, наблюдая за тем, как она снова уставилась на дом Кэша.

– Д-да. – Она казалась взволнованной. – Почему нет? Я просто…

Я ждал, целиком и полностью надеясь, что был неправ относительно того, что я только что видел.

Она нахмурилась.

– Не смотри на меня так, Финн. Ты – тот, кто ошивается у дома человеческой девушки в середине ночи.

– Я бы не назвал это ошиваться.

– Тогда, что ты здесь делаешь? – Она сложила руки на груди. – Я не дура. Ты что-то замышляешь.

Я оглянулся на дом Эммы. На мерцающий жар от свечей в окне.

– Я пытаюсь напомнить себе, почему это плохая идея – войти туда и поговорить с ней. Почему это плохая идея – войти туда и сделать больше, чем просто поговорить с ней.

– Я не собираюсь стоять здесь и читать тебе лекции. Я не Истон, и тебе не нужна приходящая нянька. Ты уже знаешь, почему это плохая идея.

Я знал, что это была плохая идея. Но теперь, когда я понял то, что значит касание и разговор с Эммой, я не знал, сколько еще я мог выдержать без них. Избегать ее. Притворяться, что все во мне не горело от потребности, чтобы она действительно узнала меня. Я закрыл глаза, чувствуя вес своего решения, тепла, заполняющего все полые места внутри. Когда я снова открыл глаза, Аная качала головой.

– Ты сделаешь это в любом случае, не так ли?

– Вероятно, но тебя тут никогда не было, – сказал я. – И если тебя никогда здесь не было, я не видел то, как ты смотрела на Кэша, как будто мечтала рассеянно рисовать его имя в своем дневнике.

– Я не…

Я поднял брови, и она остановилась. Она оглянулась через плечо на дом Кэша и закусила губу.

– Его зовут Кэш?

– Да, – сказал я. – И я не должен говорить тебе, почему это плохая идея. Верно?

Аная мельком взглянула на косу, начинающую блестеть и пылать на ее кожаном поясе. Она обернула пальцы вокруг нее и кивнула.

– Верно.

– Аная? Скажи мне, что присмотришь за ней. Если что-нибудь случиться… если меня здесь не будет, а ты будешь, просто не оставляй ее одну.

Ее губы сложились в маленькую улыбку.

– Ты знаешь, что не оставлю.

– Спасибо.

Я ждал, когда вспышка света поглотит Анаю и перенесет ее на другую сторону, прежде чем пробежать через двор. Эмма видела меня в лесу. Говорила со мной так, будто бы я был настоящим. Возможно, я мог сделать это. Она не должна была знать все. Просто немного. Я остановился в дыхании от стены ее спальни.

Сейчас или никогда, Финн.

Я выдохнул и скользнул сквозь холодный кирпич, пока тепло комнаты Эммы не окружило меня. Я не знаю, что я ожидал найти, но не Эмму, сидящую на кровати в обнимку с пластмассовой доской. И с надеждой в глазах… Это была надежда, что она не была сумасшедшей. Надеюсь, что небольшое проявление перед ней, могло доказать это. Она заслужила намного больше, чем это. Она была намного больше, чем это. Она была решительной, верной и красивой и всем, чем я хотел быть. Она заботилась о людях вокруг себя. Однажды она позаботилась обо мне. Она заботилась обо мне тогда, когда должна была ненавидеть меня.

Я сел на кровать напротив нее и сжал пальцы в кулаки. Я ненавидел это. Ненавидел, что она обратилась к чему-то настолько смешному из-за того, что я сделал. Из-за того, что я вызвал. То, что я сделал, причинило ей ужасную боль.

Эмма откинула длинные светлые волосы через плечо и глубоко вздохнула. Два пальца лежали на указателе.

– Здесь кто-нибудь есть? – спросила она, закрыв глаза. – Пожалуйста. Пожалуйста, поговори со мной, если ты здесь.

Пошел к черту Бальтазар со своими угрозами. Если не будет телесного контакта, то он и не узнает.

Я положил свои пальцы рядом с ее и переместил указатель на слово «да».

Глава 11

Эмма

Я замерла, боясь пошевелить пальцами. Боясь дышать. Мой взгляд остался приклеенным к слову под деревянным указателем.

Да.

– О, Боже Мой. – Я резко убрала руку от указателя и прижала ее к груди. Мое сердце дико стучало, пока я могла чувствовать его в ладони как пульс. Я не знала, что сделать потом. Все, что я знала о досках для спиритических сеансов, было тем, что я видела на неудачных видео с YouTube, и не похоже, что мне это сильно помогало теперь, когда кто-то, или что-то, фактически отвечал.

– Кто ты? – спросила я, наконец. Когда поняла, что мои руки все еще были прижаты к груди, я опустила их к указателю, но он заскользил из-под моих кончиков пальцев, прежде чем я смогла коснуться его. – Ф, – зашептала я, проговаривая буквы вслух. – И. Н.

Указатель сделал паузу, потом проскользил по кругу и вернулся к «Н».

На тот момент, доска была единственной вещью, существовавшей в этом мире. Горы, окружавшие мой дом, могли рухнуть. Звезды могли пасть с небес. Не думаю, что я бы заметила это. Это был один из тех моментов, который менял все. Момент, когда реальность становилась чем-то еще. Когда указатель замер, я окинула комнату взглядом, ожидая обнаружить что-то. Но ничего не нашла.

– Финн, – выдохнула я. – Тебя зовут Финн?

Указать скользнул на «да», и я села на колени, тяжело дыша. То имя…

– Произнеси его еще раз.

Я засмеялась при виде парня с зелеными глазами и скрестила руки на груди.

– Что?

– Мое имя. То, как ты произносишь его… будто оно что-то значит. Словно оно все еще что-то значит.

Я поцеловала уголок его рта и прошептала:

– Финн.

Я моргнула и видение пропало. Мое сердце больно билось в груди. Зеленые глаза, тот голос… О Боже! Я не могла дышать. Это был он. Он был тем парнем в школе. В лесу. В моей голове. Я уставилась на доску. Финн.

– Я могу увидеть тебя? – Я прикусила губу, не позволяя себе думать о том, чего я хотела. Я просто знала, что хотела. Все внутри меня желало этого. – Как тогда, когда я видела тебя раньше этой ночью.

Ничего не произошло. Ни признака магии. Ни свечения призрака, превращающегося в парня с зелеными глазами цвета джунглей, которого я видела. Указатель не шелохнулся. Разочарование сжалось в моей груди. Это не могло быть концом. Этого не было достаточно. Мне были нужны ответы. Мне нужно было знать, почему он был здесь. Мне нужно было гораздо больше, чем то, что он сказал.

То воспоминание все еще было во мне. Его губы, его руки, то, что я чувствовала, словно я взорвусь, если он продолжит прикасаться ко мне. Финн. Что, черт возьми, это значило? Было ли это на самом деле? Или же я просто так сильно этого желала, что мой сумасшедший мозг все придумал.

– Финн? – позвала я дрожащим голосом, пристально смотря на указатель, заставляя его сдвинуться. Заставляя его доказать, что я не была той сумасшедшей, какой считали меня доктора.

Он не сдвинулся.

Значит, я сошла с ума. Я сжала руки в кулаки так сильно, что ногти оставили маленькие половинчатые отпечатки на моей ладони, затем соскользнула с кровати и потопала на кухню, вниз по коридору. Таблетки. Мне нужны таблетки. Я щелкнула выключателем и одна из лампочек лопнула и потухла, погружая кухню в полумрак. Я схватила маленькую оранжевую таблетницу со стойки. Я уже принимала одну капсулу сегодня, но мне точно нужно было еще. Мне нужно было выбросить это воспоминание… нет. Эту галлюцинацию из головы.

– Не принимай их, – сказал теперь уже знакомый голос.

Я сжала крышку, пока пальцы плотно не обхватили ее, и повернулась. Он был там, стоял в моей кухне, словно она принадлежала ему. Словно он всегда там был.

Финн взглянул на пузырек в ее руках.

– Ты не сумасшедшая, Эмма. Они не нужны тебе.

Пузырек прогремел по кафельному полу. Я подскочила, сердце бешено стучало в груди, легкие съедали весь воздух вокруг меня, пока я не почувствовала головокружение. Со щелчком все стало на свои места. Парень в моих снах, парень, который спас мою жизнь, дважды… он был здесь. Стоял передо мной. Как это было даже возможно?

– Что ты такое? – Я прикрыла глаза и представила тот отчаянный взгляд на его лице перед тем, как он распался и исчез в ночи как призрак.

– Я не… живой.

Дыхание с дрожью вышло из меня, и я открыла глаза, наполовину ожидая, что он ушел. Но все еще стоял там, неуверенно опираясь на серый гранитный стол.

– Что это означает?

– Это означает, что я мертв. Я и есть душа.

Мертв. Слово плавало вокруг моей головы, не чувствуя себя реальным. Был мертвым, как мой папа. Был мертвым, как холодное, гниющее тело в земле. Я посмотрела на Финна. На теплый цвет его губ. Взволнованный взгляд в его ярко-зеленых глазах. Я не могла приладить к нему это слово.

Финн сделал шаг ближе. Я попятилась, но он последовал за мной.

– Я не лгу, – прошептал он.

Я уставилась на его грудь так, что мне не пришлось смотреть ему в глаза. Она не двигалась. Она. Не. Двигалась. Слышно было лишь мое дыхание. Страх вспыхнул тихим, равномерным огнем в моей груди. Мое сердце, казалось, замерло у меня в горле, черствое и больное. Несколько минут назад, все чего я хотела – было это. Сейчас же, я не знала, что я чувствовала. Боже… Я не могла… Я не могла…

Я сделала глубокий вдох и открыла ящик передо мной. Затем, схватила миску для смешивания ингредиентов и поставила ее на столешницу, рядом с противнем моих любимых кексов. Мне нужно было как-то занять руки. Занять свой разум, потому что я была слишком близка к тому, чтобы потерять его.

– Скажи что-нибудь, – сказал Финн позади меня. – Скажи, о чем ты думаешь.

Я повернулась, облокачиваясь о столешницу.

– Я… – я закусила губу и с дрожью выдохнула. – Я не знаю, что думать. Я даже не знаю, с чего начать.

Он зацепился большими пальцами за карманы своих джинсов, спустив их ниже на талии.

– Как на счет того, чтобы сказать мне, что ты хочешь знать, и я расскажу тебе.

Прежде чем я смогла придумать вопрос, еще одно воспоминание сбило мое дыхание и окутало мои мысли.

Небо выглядело холодным. Тусклого, оловянного оттенка, сливающегося с покачивающейся серебреной пшеницей, которая окружала меня. Финн приблизился ко мне на шаг, закрывая собой небо. Он просунул большие пальцы в джинсы и улыбнулся мне.

Живот скрутило, колени задрожали, угрожая уронить меня. Я осела у стола.

– Я тебя знаю. Я хочу знать, откуда я тебя знаю.

Финн схватился за заднюю часть шеи и застонал.

– Для начала мы можем поговорить о чем-нибудь еще? О чем угодно.

– Ты это делаешь? – Я так сильно схватила и сжала в руках венчик, что руки чувствовались онемевшими. – Ты показываешь мне эти вещи? Сны?

Я ждала, что он скажет мне, какая я сумасшедшая. Что я все придумала. Боже, я по-настоящему хотела, чтобы он сказал мне, что спятила. Поскольку никто не собирался верить в альтернативную версию. Альтернативная версия означала бы, что я провела лето в психиатрической клинике просто так.

– Я ничего тебе не показываю, – сказал он. – Я – просто душа, Эмма. У меня нет способности заставить тебя видеть вещи.

Тогда все это было реально. Я не знала, что сказать. У меня было столько вопросов, но от этого все у меня кружилась голова. Я достала из шкафа муку и сахар и поставила их на столешницу, таким образом, мне не придется смотреть на него. Я не могла ясно мыслить, когда смотрела на него.

Финн выдвинул табурет и сел. Его взгляд прошелся по захламленной столешнице.

– Что ты делаешь?

– Делаю черничные кексы, – сказала я. Это звучало нормально. Мне нужна нормальность.

– Сейчас? – Он выгнул брови дугой.

Я заправила волосы за ухо и почувствовала, что покраснела.

– Я… я пеку, когда нервничаю. Это помогает мне успокоиться. Помогает мне думать.

Его губы сложились в легкую улыбку.

– Моя мама раньше так делала, когда она не могла спать. Мы просыпались и находили достаточно пирогов, чтобы накормить небольшую страну. Она не ложилась спать всю ночь, пекла и всегда оставляла один для нас. Она всегда раздавала остальные.

– Ты сказал «раньше делала». – Я прикусила нижнюю губу и поиграла с ручкой венчика. – Почему она не делает этого теперь?

Взгляд Финна опустился к захламленному столу, но я могла сказать, что он видел что-то еще, чего не видела я. Наконец, он нарушил тишину и произнес:

– Она умерла.

– Мне жаль. – Я не знала, о чем я сожалела больше. О том, что его мама была мертва, или что он был мертв. Сводили с ума даже мысли об этом.

– Не нужно. Все умирают, – сказал он, в его голосе звучала твердость. Он наблюдал, как я отмерила муку и высыпала ее в миску, мои руки дрожали настолько сильно, что большая часть вместо этого просыпалась на столешницу. – Я заставляю тебя нервничать?

– Да. – Я села на пол. – Но, возможно, я перестала бы так нервничать, если бы ты не сидел так, будто все нормально. Потому что это не так. Это… это основательно не нормально.

Финн кивнул, его глаза поглощали меня с каждым мгновением. Вентилятор, который я поставила на кухне чуть раньше, вращался, задувая несколько прядей волос мне в лицо и задевая мои ресницы. Я не могла не заметить, что волосы Финна не шелохнулись.

Не в силах объяснить это, я прижала миску к животу и начала закидывать оставшиеся ингредиенты. По крайней мере, это помогало мне отвлечься от беспорядочного чувства, переполнявшего во мне. Помогало мне отвлечься от того факта, что я стояла здесь и говорила с призраком. Если он вообще им был. Я смотрела, как комочки муки и черники кружились и сливались во взбитое жидкое тесто. Если бы только жизнь была столько проста, как это.

Финн стоял позади меня. Я повернулась, и воздух встал у меня по поперек горла. Я даже не слышала, когда он приблизился.

– Что ты делаешь? – сказала я, мой голос дрожал почти также как и колени.

– Я думал, тебе нужны ответы.

Я закрыла глаза, позволяя его необычно низкому голосу расплавить меня.

– Нужны.

– Тогда прикоснись ко мне.

– Все в порядке. – Я прижалась к столешнице позади меня, упрекая себя за то, что я зажалась в углу. – Ты говоришь, что ты мертв. Я тебе верю.

Взгляд Финна переместился к моему рту, затем снова к моим глазам.

– Все равно, прикоснись ко мне.

Глава 12

Финн

Эмма ничего не ответила. Я смотрел, как она кусала верхнюю губу, несомненно, обдумывая, было ли это хорошей идеей.

Она неуверенно подняла руку.

– Не двигайся. Я закричу, если ты двинешься. У моей мамы есть ружье, а живет она по девизу «сначала стреляй, а уж потом задавай вопросы», просто чтоб ты знал.

Я улыбнулся.

– В любом случае мне это не повредит.

Она легко прикоснулась к моей груди. Нырнув все дальше рукой, пока ее ладонь не оказалась в промежутке между моими легкими. Я закрыл глаза и сдержал стон. Это чувство. То, которого мне не хватало.

Эмма отдернула руку.

– Ты… ты дышишь.

Я опустил взгляд вниз на свою грудь, которая колотилась, будто я пробежал марафон.

– Да.

– Ты не дышал минуту назад. Т-т-тебе нужно дышать, если ты…

Я следил за тем, как моя грудь медленно вздымается и опускается.

– Нет, но иногда я не могу удержаться.

Понадобилось всего пять секунд, чтобы лицо Эммы побелело, и еще две, чтобы она приняла это за кошмар, нежели за реальность. Она издала сдавленный звук глубоко в горле и осторожно обошла меня, попятившись назад. Она стукнулась спиной о холодильник и замерла.

– Я никогда не наврежу тебе, не бойся.

– О, Боже Мой… ты… ты призрак. Я разговариваю с призраком. Я по-настоящему спятила.

– Ты не спятила. Клянусь. – Она посмотрела на меня, ее глаза были полны слез и надежды. – Я защищал тебя в течение двух лет. С тех пор как твой отец попал в аварию. Ты просто не видела меня прежде.

– Мой отец? – Ее голос надломился. – Ты знаешь моего папу?

– Нет, – сказал я. – Не совсем так. Я встречался с ним однажды.

– Но ты сказал…

– Я встретил его, когда он переходил. – Я понизил голос, словно это придало бы легкости моим словам. – Я встретил его, когда он умер. – Я не мог остановить огорчение, овладевающее мной. Даже когда я говорил с ней, она не помнила прошлого меня, до того дня.

– Можно мне поговорить с ним? – В ее словах звучала надежда. – Я могу принести доску. Может быть, если бы ты помог…

– Ты не можешь поговорить с ним, – прервал ее я. – Его здесь нет. Он где-то там, где лучше. – И она могла бы быть с ним, если бы не вмешался я.

Эмма опустилась на пол, и я последовал за ней. Слеза оставила след на ее щеке, покрытой мукой. Я почти мог почувствовать, как она ломалась изнутри снова и снова.

– Он что-нибудь сказал? – прошептала она, наконец. – Когда он умер?

– Он волновался за тебя, – сказал я. – Он хотел убедиться, что ты в порядке. Это все, что волновало его.

– Он испугался?

– За себя? – Я поднял бровь. – Нет. Ему и не нужно было. Некоторые из нас что угодно отдали бы, чтобы попасть туда, куда он ушел.

Эмма вытерла слезу с ее щеки, быстро, как будто она не хотела, чтобы я это видел. Поэтому я притворился, что не видел.

– Так, он в Раю? – спросила она. – Там действительно Рай?

– Да. – Я прислонился головой к холодильнику рядом с ней. – И Ад. И Межграничье. И другие места, о которых ты в действительности не захочешь знать.

Она села и посмотрела на меня.

– Куда ты ходишь… когда не здесь?

Я отвел взгляд.

– Я хожу в разные места. Но думаю, что ты имела в виду Межграничье.

– Что это?

Я старался придумать хороший способ, чтобы объяснить ей. Такого не было.

– Это… это в точности то, как оно звучит. Это как бы место для распределения душ, где-то между Раем и Адом. Это то место, где я повстречал тебя…

Я замер, подыскивая правильные слова. Кого я обманывал? Не было никаких правильных слов. Я любил ее. И я толкнул ее в жизнь, в которой мы не сможем быть вместе. Я высвободил злую душу, обрушил ее на Эмму за то, чего она не выбирала. Выбрала ли она это, если бы я предоставил ей шанс? Нет. Она бы никогда не выбрала пожертвовать кем-то ради самой себя.

– Что ты имел в виду, говоря, что встретил меня?

– Я знал тебя, когда ты была девушкой по имени Элисон, – сказал я осторожно.

– Элисон? Как то имя на моем зеркале? – Страх вспыхнул, словно пламя, в ее глазах, и она напряглась всем телом. – Как та девушка в моих снах?

– Ты не всегда была Эммой. До этого у тебя была другая жизнь. Та девушка умерла, но у вас с ней одна душа.

– Что? Как реинкарнация? – скала она. – Ты говоришь, что я реинкарнировала?

– Да.

Эмма уставилась на свои руки, проводя покрытыми мукой ладонями друг о дружку. Я хотел приблизиться к ней и окутать ее пальцы моими, чтобы унять ее дрожь. Вместо этого, я сделал молниеносный шаг назад, чтобы дать ей немного личного пространства. Пространства, чтобы избежать этого. Чтобы избежать меня.

– Сны, – прошептала она. – Голоса. Это все реально?

Я вздохнул.

– Да.

Эмма сделала глубокий вздох. Потом еще один.

– Я не понимаю, почему ты… Почему ты здесь?

Скажи ей. Слова комом стояли в горле, но я… я не мог. Она возненавидит меня. А даже если и нет, она может сделать что-то глупое, как например, пожертвовать собой ради Мэв. Потому что она относилась к такому типу людей. К кому-то, кто умрет, чтобы восстановить справедливость. Я не мог этого допустить. Не тогда, когда это была моя ошибка. Не после всего, что я сделал, чтобы сохранить ей жизнь.

– Я пообещал твоему отцу, что уберегу тебя, – сказал я, наконец. Это не полностью было ложью. – Я не намерен нарушить это обещание.

Эмма зажмурилась и покачала головой.

– Защитишь меня от чего? От кого?

Я сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Я не хотел видеть ее реакцию.

– Душа по имени Мэв последовала сюда за мной. Она использовала меня, чтобы найти тебя два года назад. Она знает, кто ты. И она хочет причинить тебе боль.

Когда она ничего не сказала, я положил руку на плитку между нами.

– Твои несчастные случаи… Они не были несчастными случаями.

В тот миг, казалось, она была где-то очень далеко.

– Выходит, ты утверждаешь, что эта душа пыталась навредить мне? Все случайности… все это время это была она? П-потому что она принимает меня за эту девушку… Элисон?

– Да.

– Но… я ничего ей не сделала!

– Ты и не сделала, – сказал я, чувствуя блики вины на жизни внутри меня все снова и снова. – Это из-за меня. Она хочет навредить мне. Поэтому она пытается навредить тебе.

– Почему она вредит мне, чтобы навредить тебе? – Эмма выжидающе посмотрела на меня. – Ты едва меня знаешь.

Тысячи воспоминаний об этой девушки атаковали меня. Каждое набухало и ранило меня в грудь. Я взглянул на нее краем глаза.

– Я знаю тебя намного лучше, чем ты думаешь.

– Ты имеешь в виду, что знал Элисон.

Знал, любил, тосковал…

– Да. И я очень сильно о тебе заботился. Поэтому Мэв целилась в тебя.

– Почему? – Голос Эммы был полон ужаса. – Что ты такого сделал, что она так сильно возненавидела тебя?

Я опустил взгляд на пол. Я не мог смотреть на нее. Не тогда, когда я так врал.

– Просто некоторые люди не имеют понятия ни о чем, кроме ненависти.

Эмма намотала низ ее рубашки на кулак.

– Почему ты позволяешь мне видеть тебя сейчас? Почему позволял мне думать, что я – сумасшедшая на протяжении двух лет? Почему… почему бросил меня в той ужасной психиатрической больнице на три месяца, заставив меня усомниться в собственном рассудке, когда у тебя была возможность рассказать мне, что происходило все это время.

– Я не мог позволить тебе увидеть меня раньше.

Она склонила голову на бок.

– Тогда почему позволил сейчас?

Я подумал о том аде, через который Бальтазар проведет меня, если узнает об этом крохотном мгновении, которое мы разделяли сейчас и покачал головой.

– Я все еще не могу.

– Тогда это значит, что ты можешь попасть в неприятности из-за этого. Ты сейчас нарушаешь какое-то безумное правило, да? Потому что ты думаешь, что я – Элисон?

Я кивнул.

– Т-ты нашел не ту девушку. – Эмма поднялась, колени дрожали, глаза охвачены страхом. – Это какая-то ошибка. Я не та девушка, которую ты знал. Я… я… я – просто не она. Я не могу быть ей.

Я подошел ближе к Эмме, ощущая ее тепло, влекущее меня. Она оглянулась, глаза распахнуты, ее мятное дыхание доходило до моего лица.

– Что ты делаешь? – выдохнула она, не в силах отдышаться.

Я провел переливающимся пальцем вниз по ее руке к запястью, наблюдал, как он рассеялся звездами через ее кожу. Ее дыхание в горле сбилось. Ее сердце стучало так сильно, что звук слегка проходил через меня как ударная волна. Когда она посмотрела мне в глаза, количество желаний в них почти поставило меня на колени. Даже через страх и гнев она должна была чувствовать, я знал, что она чувствовала то, что чувствовал я. Связь. Тепло. Правильность этого момента.

– Скажи мне, ты чувствуешь это, – прошептал я.

– Я… я…

– Чувствуешь?

Она выдохнула.

– Да.

Я позволил большим пальцам погладить ее по кистям, и она ахнула. Фейерверк загорелся в тех места, где я касался. Глаза Эммы открылись. Сверкающие удивлением. Широко распахнутые от страха.

– Поверь мне, – сказал я. – Ты – та самая девушка.