Текст книги "Пленница Волка (СИ)"
Автор книги: Таня Брайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)
Глава 9
Все дороги ведут в Москву. Мы опять вернулись в город, и я с облегчением вздохнула: здесь можно с легкостью затеряться среди вечно спешащих, и ничего не замечающих кроме своего носа людей. И в этом заключается самое главное преимущество Москвы. Некоторые могут посеять какую-либо мелочь: бумажник, мобильный телефон, ключи от квартиры. А другие теряют голову или сердце, что происходит довольно часто и со всеми теми, кто попадает под власть города.
Мы подъехали к обычному серому дому, и я насчитала девять этажей. Валентин распахнул дверь машины, и подняв меня на руки, вытянул на улицу и занес в подъезд. Зная по прошлой опыту, что сопротивляться бесполезно, я молчала в тряпочку и ощущала себя невестой. Наверное Валентин увидел мою кислую мину, которая появилась у меня на лице сама собой от этой мысли, и рассмеялся. Я мысленно поблагодарила высшие силы за то, что около дома никого не было и никто не видит, как сильный красивый парень – мечта всех девушек – несет на руках мокрое раненное чудо-юдо. Я знала на сто процентов, что наша пара в данный момент составляет сильный контраст.
Около входной двери он поставил меня на ноги, прислонив к стене, и достал ключи. Валентин открыл дверь и хотел перенести меня через порог, но я оттолкнула его и сама поковыляла в комнату. В полу сумраке я чуть не разбила нос о дверь, плохо ориентируясь в незнакомом помещении. Валентин опередил меня и отвесил жалюзи на окне. Яркий луч солнца после дождя осветил кровать, шкаф, журнальный столик с разбросанными по нему журналами и газетами, пару стульев, телевизор и ноутбук.
Парень усадил меня на кровать и снял кроссовок с распухшей ноги. Я испытала просто неземное блаженство, когда противно хлюпающие при каждом шаге кроссовки оказались сняты.
–Подожди я сейчас, – Валентин исчез за дверью и через несколько секунд вернулся, неся в руках аптечку.
С ловкостью опытного медбрата он перевязал мне ногу. От его аккуратных прикосновений и тугой повязки стало чуть легче, и обжигающий огонь прошел.
–Чувствуй себя как дома! – парень подошел к шкафу и достал оттуда спортивные штаны и рубашку. – Вот. Переодевайся, а мокрую одежду можешь кинуть в ванной, – он стал передо мной и положил одежду на кровать рядом.
–Кхм.. – я откашлялась. – Ты так и собираешься стоять? – я вопросительно подняла брови.
–Что? Ой, прости! Пойду поставлю чайник. Ты же пьешь только кофе? – вопрос походил скорее на утверждение.
–Откуда ты знаешь?
–У тебя дома я не заметил чая. – Валентин обернулся в дверях, за что был награжден кинутой подушкой. Но так как я совершенно не умею прицеливаться, ему повезло, и подушка пролетела мимо, ударившись о дверной косяк.
–Хватит хвастаться тем, что перевернул у меня в доме все вверх дном! – я засмеялась.
–Промахнулась! – он поддразнил меня и кинул подушку обратно. Она попала прямо в цель, и я завалилась назад.
Когда я встала, откинув метательный снаряд в сторону, из-за стены уже слышались мурлыкание (Валентин напевал себе что-то под нос) и звук ставящегося на плиту чайника. Я провела рукой по вещам, лежащим рядом. Он когда-то надевал их, и они сохранили запах его одеколона, от которого у меня кружилась голова. Конечно голова у меня кружилась не только от запаха, а скорее всего от самого парня. Как можно влюбиться в человека, про которого почти ничего не знаешь? Может быть это вовсе не любовь, а простое влечение, возникшее под действием опасности? По большому счету я совсем никогда не влюблялась и не знала что это такое. Я построила между собой и окружающим миром барьер, через который никто не мог переступить, я огородилась от всего, что может причинить боль. Теперь я поняла, что поступала неправильно. Человек живет по настоящему только тогда, когда испытывает всю палитру чувств: не важно каких плохих или хороших – горе или радость по своему заставляют жить и идти дальше.
Я оглядела комнату, стараясь узнать о ее владельце как можно больше. Я всегда думала, что квартира является таким же зеркалом души как и глаза, ведь в своем доме мы проводим большую часть времени и создаем уют, исходя из своего настроения и желания. Хотя эта квартиру Валентин снимает, но за то время, которое он живет здесь, квартира успела приобрести его привычки. Повсюду творческий беспорядок, вещи лежат в свободном порядке там, где им больше всего нравится, но нигде нет ни пылинки. Все стены увешаны фотографиями. Я пригляделась получше и с удивлением поняла, что на снимках изображена Москва, но не привычная, знакомая мне с детства, а с какой-то другой неизвестной стороны. Внимание было уделено самым незначительным мелочам, на которые наверное никто и никогда не обращал внимание. Но именно эти мелочи преображали город словно по взмаху волшебной палочки. Мне захотелось аплодировать фотографу стоя.
–Какие красивые фотографии! – крикнула я. – Откуда они у тебя?
–Это мои. Я фотограф, – Валентин прокричал мне в ответ с кухни.
–Но когда ты успел? – все таки я совершенно ничего не знаю о нем.
–Когда Макс и Билл с Джоном искали тебя. Мне было скучно, и я бесцельно слонялся по улицам.
–Я в шоке от такой красоты. – я постаралась перекричать шипение, раздающееся с кухни: парень что-то жарил.
Не дождавшись ответа, я начала переодеваться, с наслаждением скидывая мокрую одежду. Я только успела переодеть штаны и сняла футболку, как в дверях появился Валентин собственной персоной. Я вскрикнула и прикрылась его рубашкой.
–Тебя учили стучаться? – я в упор смотрела на парня, который также смотрел на меня и казался очень смущенным.
–Я думал, что ты уже переоделась! – Валентин опустил глаза, скрывая улыбку.
–Думать иногда вредно! – я отвернулась и по быстрому натянула рубашку. – Вот теперь я готова!
Застегивая пуговицы, и стоя спиной к нему, я увидела на журнальном столике фотографию. Из деревянной рамки на меня смотрели три счастливые лица. Красивая молодая девушка с рыжими волосами держала на руках маленького мальчика, который улыбался во всю ширину своего беззубого ротика. Девушку за талию обнимал Валентин. Таким я его видела только один раз, когда мы ехали в машине, и я смахнула капли воды с его лица: за такую улыбку можно отдать пол жизни только бы каждое утро, проснувшись, видеть его счастливое лицо. Я взяла фотографию со столика, и слезы защипали глаза. Я почувствовала, что Валентин подошел ко мне практически вплотную и обнял за плечи.
–Кто это? – я молила, чтобы это оказалась его сестра или еще кто-нибудь, но только не жена и ребенок. Если это так, то он потерян для меня навсегда. Какая же я глупая! У меня не может быть ни капли надежды.
–Мой сын! – проговорил Валентин, перейдя на шепот, и его теплое дыхание обожгло мне шею. – Джереми сейчас живет у бабушки и дедушки, пока я здесь.
–А твоя жена? – я сглотнула комок в горле.
–Она утопилась, как только узнала, кто я такой, – Валентин отпустил мои плечи и отошел. – Джерри был всего лишь год. – его голос стал безразличным и срывающимся. Он старался скрыть то как ему больно.
–Прости я не знала...
–Ты ни в чем не виновата! – Валентин перебил меня. – Обед готов. Прошу к столу. – он быстрым шагом вышел из комнаты, и, когда я доковыляла до кухни, выглядел уже как ни в чем не бывало.
–А сколько лет твоему сыну? – я включила воду и вымыла руки, стараясь не встречаться взглядом с парнем, чтобы он не заметил слез, стоящих у меня в глазах.
–Три года. Мы еще с ним никогда так надолго не расставались, – Валентин улыбнулся своему воспоминанию.
–Ты скучаешь? – я присела на стул и накрыла его ладонь своей.
–Очень, – Валентин посмотрел мне прямо в глаза, и я увидела всю глубину его печали.
Он винит себя в том, что его сын остался без матери. Это я прочитала по его глазам и поняла то, что он так же отгородил себя стеной ото всех окружающих, как и я. Слишком часто он принимает неприступный и безразличный вид, хотя в его душе происходит борьба. Я не такой хороший психолог, но чувствую внутреннее состояние людей на уровне интуиции, и почти всегда понимаю, что творится в душе у человека.
–А что у нас на обед? – я улыбнулась, пытаясь отвлечься от грустных мыслей.
–Омлет с мясом, – Валентин подскочил к плите, на которой шипела сковородка. – То есть подгорелый омлет.
–Никогда не слышала о таком блюде! – я просто не могла сдержать смех глядя как Валентин, ругаясь, отскребывает омлет от сковороды.
–Может ты готовишь лучше? – он нахмурил брови, и его взгляд походил на убийственный.
–Я вообще никак не готовлю! Лучше сразу выкинуть продукты, чем мучить бедную сковородку.
–И откуда ты такая свалилась на мою голову? – парень рассмеялся, зараженный моим примером. – Алекс, ты оправдываешь свое прозвище!
Через минут двадцать я уплетала за обе щеки новый омлет, приготовленный Валентином.
–Ммм, как вкусно! – промычала я, не отрываясь от тарелки. – Просто язык можно проглотить. И я не ела целую вечность.
–Вот поэтому и вкусно! – парень ковырял вилкой в тарелке, думая о чем-то своем. – Завтра поедем за дневником. А сегодня можешь отдыхать!
–А это не опасно?
–Не думаю, что они будут ждать нас там. Они ищут нас везде но только не на твоей даче. Будь в этом уверена. – он налил кофе в кружку. – Надеюсь, ты не будешь морочить мне голову с местом нахождения дневника?
–Я сказала правду! И обманывать тебя не собираюсь, – буркнула я, взлохматив мокрые волосы. Представляю, какая веселая прическа ожидает меня завтра.
–Ты похожа на мокрого воробья, – веселые искорки зажглись в черных глазах.
–Спасибо, Валентин! – я скорчила обиженную мину. Хороший комплимент девушке нечего сказать! – А что будет дальше?
–Что ты имеешь в виду?
–Что будет после того, как мы найдем дневник? Где мне прятаться? И что будешь делать ты? Тебе же нельзя возвращаться домой. Наверное ваш руководитель уже знает о том, что ты помог мне бежать.
–Тебе нужно будет через некоторой время куда-нибудь уехать, а я вернусь домой заберу родителей и сына и тоже уеду куда подальше.
–И все? – глупый вопрос сорвался у меня с губ, но я как маленькая девочка, у которой отняли игрушку, была жутко разочарована таким раскладом. Неужели все так закончится, и я больше никогда не увижу его?
–А что еще? – он ждал от меня ответа, но я опустила взгляд и промолчала. Я не могла сказать, что хочу остаться с ним. Ведь для него я совершенно ничего не значу. Так просто жертва, которую он спас из рук преступников.
–Ну? Будем играть в молчанку? – Валентин оказался сильно настойчивым. На одну секунду мне померещилось что он хочет услышать от меня мое скрытое за семью замками желание. Но не может быть такого, что мы думаем одинаково и хотим одного и того же.
–Ничего, – мой голос заметно дрожал, и я теребила салфетку лишь бы только не смотреть на него и не расплакаться.
–Не хочешь говорить – не надо! – парень пожал плечами и встал из-за стола. – Спать будешь на кровати.
–А ты?
–Постелю себе на полу в комнате.
–Я не согласна. – я сделала большой глоток кофе. – Не хочу тебя стеснять, и поэтому лягу на полу.
–Алекс, почему ты все время споришь? Даже если знаешь что это бесполезно? – Валентин сложил руки на груди и хитро сощурил глаза.
–Наверное это единственная отрицательная черта моего характера. – с вызовом ответила я.
–А во всем остальном ты идеальна? – тон парня отдавал иронией.
–Совершенно идеальна в отличии от некоторых!
–Так, еще присутствует откровенное самолюбие, и наблюдается отсутствие критики. Прямо целое собрание добродетелей, – парень убрал тарелки в раковину. – Посуду моешь ты!
Валентин быстро испарился из кухни, оставив меня с открытым ртом, и лопающуюся от возмущения. Но именно за это он и нравится мне: Валентин заставил меня жить и в полную меру испытывать фонтан разнообразных эмоций.
Глава 10
Шум заполнил каждую клеточку моего мозга. Голова готовилась лопнуть от такого количества громких звуков и мелодий, перемешанных в кучу. Звуки сливались в музыку, и перед глазами проносились, весело кружась, пары, которые больше напоминали силуэты из театра теней. Пространство начало сужаться вокруг меня, грозя раздавить, как скорлупу от ореха. Так хотелось глотнуть свежего воздуха, но его здесь не было. Казалось, что я попала в вакуум. Мокрое платье противно липло к ногам, потому что я опять пробиралась по лесу под сильным ливнем. Конечно об этом было нужно думать в самую последнюю очередь, но я испытывала стыд за свой внешний слегка растрепанный вид. Я выглядела замарашкой среди разряженных гостей в маскарадных костюмах. Наверное они думают, кто впустил меня, и что я вообще делаю среди них. Меня и саму мучил этот же вопрос: зачем я пришла сюда? Но потом я поняла, что они не обращают на меня ни малейшего внимания, и немного успокоилась. Бархатный голос, не перестающий звучать в голове, позвал меня дальше в другую комнату, и я покорно пошла, как овечка за пастухом.
Я попала в грот со свечами на стенах, и передо мной возник человек в черном плаще. Он разглядывал свое отражение в огромном зеркале от потолка до пола, которого не было в прошлый раз, и, казалось, не обращал на меня никакого внимания. Он стоял спиной, и я рассмотрела его отражение. Черный плащ был накинут на безупречно сшитый темный костюм, и черная маскарадная маска закрывала лицо.
-А это ты, Александра! – я вздрогнула, услышав свое имя. – Почему ты все время убегаешь от меня?
-Кто вы? И что вам от меня нужно? – голос немного дрожал, но я старалась говорить как можно смелее.
-Ты сама пришла ко мне. Ведь так? – мужчина поправил воротник белоснежно белой рубашки. – Это раз. А во-вторых, я первым задал вопрос.
-Я пришла, потому что меня звал голос...
Я не договорила начатую фразу. Незнакомец прервал меня:
-Александра, пойми наконец, что убегать от меня бесполезно. Я все равно найду тебя, где бы ты не пряталась! – он развернулся ко мне в пол-оборота. – Древнее предсказание не может врать, и все равно произойдет то, что предначертано.
-О чем вы говорите? Я ничего не могу понять, – перед глазами все начало расплываться.
-Слышишь звуки музыки? – мужчина поднял палец вверх, призывая меня прислушаться к мелодии, которая доносилась как будто сквозь несколько плотных слоев ваты.
Я не ответила и, наморщив лоб, потерла виски.
-Все веселятся. – он опять повернулся ко мне спиной. – Они ждут пока сбудется предсказание. Ты же не хочешь разочаровать стольких людей? Все надеяться на тебя!
-Что я должна сделать? – воск с ближайшей свечи капнул на пол и тут же затвердел.
-"На пороге добра и зла, когда реальность столкнется с неизведанным, тогда от не человека и не от зверя родится Она..." – незнакомец практически прорычал последние слова. Зеркало треснуло, разлетевшись на тысячу мелких осколков.
Я вскрикнула и проснулась. В окно светила луна, освещая слабым светом комнату.
–Что случилось? – послышался заспанный встревоженный голос Валентина.
–Мне приснился кошмар, – я свесила голову с кровати и посмотрела на Валентина, который привстал с матраса, кинутого на пол.
–А я думал, что тебя крадут наши друзья, – он засмеялся. – От твоих виброволн у меня заложило уши.
–В тебя наверное давно не попадали подушкой, что ты обнаглел и нарываешься на очередное знакомство с ней?
–Что за кошмар? – Валентин пропустил мою колкость мимо ушей.
–Точно не помню, – соврала я. Словно какая-то сила остановила меня, приказав ничего не рассказывать. – Только помню, что было очень страшно. Меня до сих пор трясет.
–Алекс, тебе принести воды? – голос парня из насмешливого превратился в сочувствующий.
–Да, пожалуйста. У меня все пересохло в горле.
Я плотнее закуталась в одеяло и прижалась щекой к рукаву рубашки. В ней я чувствовала себя так, как будто Валентин обнимал меня. Ночной кошмар стал медленно отступать, растворяясь в ночи. Что же хотят от меня? Сны, которые я вижу, не являются случайностью или следствием моей мыслительной деятельности за день. Я не верю в это, потому что мне даже в голову не приходит думать днем о пещерах, свечах и странном незнакомце. То что они повторяются с самого детства, и один сон – продолжение другого также пугало меня.
Валентин пошел на кухню и вернулся со стаканом воды в руке. Он присел на краешек кровать и протянул его мне. Я залпом осушила стакан, выпив всю воду до капли.
–Тебе часто кошмары снятся? – Валентин прервал молчание.
–С самого детства, – я вертела стакан в руках. – Я вижу или страшные сны или вообще не вижу никаких снов.
–Странно, – парень, хмыкнув, пожал плечами. – Я никогда не видел кошмаров, а с тех пор когда... произошла трагедия они посещают меня слишком часто. – я поняла, что он говорит о смерти своей жены.
–Наверное я действительно слишком странная, – я постаралась улыбнуться, сама не зная для кого, потому что в темноте Валентин все равно не мог разглядеть мое лицо.
–Ты не странная. Ты необыкновенная, – парень быстро встал с кровати. – Может принести еще воды?
–Нет, спасибо, – я смутилась произнесенному комплименту. – Постараюсь уснуть.
–Спокойной ночи, Александра! – я опустила голову на подушку и Валентин заботливо поправил одеяло.
–Спокойной ночи! Надеюсь, что больше не буду кричать во сне.
Парень давно спал, и с пола слышалось легкое похрапывание, а я ворочалась с боку на бок и никак не могла уснуть. Казалось, что после такого тяжелого дня, пережив столько опасностей, я должна была свалиться как убитая, но этого не произошло. Я слишком устала, чтобы нормально уснуть. Через некоторое время, когда слабо забрезжил рассвет, я провалилась в забытье, но ощущала как ныла подвернутая нога, покалывая с периодичностью в несколько секунд.
***
–Что ты делаешь?
Валентин стоял, опершись плечом о яблоню, и смотрел, как я стараюсь отмерить от нее десять шагов. Вся сложность состояла в том, что шаги у меня стали намного больше чем в детстве.
Мы вернулись сюда через три дня после побега. Хоть Валентин и говорил, что мы поедем на другой день, но, видя как я хромаю, сжалился и дал мне три дня на отдых. Все эти дни я провалялась на кровати, не вставая. Валентин не разрешал мне ходить. Зато каждую ночь я лежала без сна, потому что высыпалась за день. Сегодня я проснулась где-то в районе обеда, так как проворочалась до рассвета, а потом заснула, и Валентин не мог разбудить меня сколько усилий не прикладывал. Пока мы собирались, ехали до деревни прошло слишком много времени.
–Уже шесть часов, – парень посмотрел на часы. – Можно как-нибудь ускорить процесс, а то мы просидим здесь до темноты?
–Темнота – друг молодежи. – я остановилась, как мне показалось, на верном месте. – Тем более мы прячемся. – взяв ветку, валявшуюся рядом, я нарисовала крестик на том месте, где стояла. – Вот здесь! Бери лопату и копай. – я бросила палку и широко улыбнулась, откинув прядь волос со лба.
–Вредина! – Валентин снял пиджак, и, кинув его на пенек, взял лопату, найденную в сарае.
–Люблю смотреть, как люди работают! – я удобно уселась на пиджак, и, поставив локти на колени, подперла голову руками, за что получила в награду рассерженный взгляд.
Наступившую тишину прерывал только звук ударов лопаты о землю, и где-то жужжавшая муха. Теплый ветерок приятно развевал волосы, и чувство покоя прокралось в душу. Хорошо летом за городом, только люди не понимают этого, предпочитая оставаться в душных городах, тонущих в выхлопных газах. По большому счету это хорошо, иначе деревни утратили бы загадочность заброшенных мест. А так очень интересно смотреть на покинутые покосившиеся домики и гадать какие люди жили в них, какие истории происходили за этими дверьми, и почему дома оказались брошенными. Наверное большинство из них еще надеется, что семья вернется, и в их печных сердцах вспыхнет огонь.
Валентин бросил копать и вынул железную коробку. Он стряхнул остатки земли с крышки. Я подошла к нему и прочитала слова, выведенные корявым детским подчерком: "Мои сокровища". Парень закашлялся, чтобы скрыть подступивший смех.
–Валентин, перестань! – я легонько ударила его по плечу кулаком. – Лучше открой коробку!
Валентин открыл ее, и там кроме дневника лежали пара лент, сдувшийся воздушный шарик, наклейки от жевательных резинок и еще несколько совсем уж непонятных мелочей. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Парень бережно вынул дневник.
–Хочешь закопаю твои сокровища обратно? – он аккуратно закрыл коробку и улыбнулся.
–Не нужно. Думаю, если положу их в дом, никто не стянет мои сокровища.
Я легко взбежала по ступенькам, нога почти не болела, и я старалась как можно больше ее разрабатывать. Зайдя в дом, я в нерешительности остановилась. Звучит смешно, но эти глупые мелочи действительно были дороги мне как воспоминание о детстве. Оглядевшись как следует, я заметила щель между печкой и стеной. Коробка по размеру просто идеально подошла под это отверстие. Я ее спрятала и быстро выбежала из дома.
Во дворе горел костер, и я вскрикнула от удивления:
–Валентин, что ты делаешь?!
Парень стоял возле костра и смотрел, как старые листы дневника заворачиваются от языков пламени. Слышалось легкое потрескивание.
–Жгу дневник. – просто ответил он.
–Но почему? Зачем?
–Алекс, я не хочу, чтобы он попал в чьи-нибудь руки, или чтобы пострадал кто-нибудь еще из-за этих записей. Его время прошло.
–Я думала, что дневник что-то значит для тебя, – я остановилась рядом с ним, безотрывно смотря на пламя, которое притягивало взгляд.
–Я просто не хотел, чтобы он попал в руки ордена. Понимаешь, это слишком личное для меня, и мне будет не приятно, если кто-то станет бесстыдно копаться в этих записях. – он отвел глаза от огня и посмотрел на меня. – А так я буду точно знать, что дневника больше нет.
–Интересно, кому так поздно понадобилось ехать в деревню? – я удивленно подняла брови, услышав звук мотора.
–Не знаю, – Валентин прислушался. – Не нравится мне это...
Я так и не узнала, что ему не нравится, потому что на дороге показался черный джип, и совсем рядом с нами пролетела пуля. Парень дернул меня за руку, и мы пригнулись.
–Черт! – далее последовала нецензурная фраза. – Путь к машине закрыт. Мы влипли! – Валентин констатировал факт, который и так был ясен как белый день.
–Бежим туда! – я показала в сторону противоположную от наших преследователей.
–А что там?
–Речка, и есть где спрятаться, – я порадовалась, что еще могу здраво соображать.
Билл и Джон вылезли, не спеша, из машины. Я не знала кто из них кто, но даже если бы и знала не смогла бы отличить их друг от друг, потому что выглядели они совершенно одинаково: черные очки, оба накаченные и в черных кожаных куртках, хотя на улице было тепло. Картинка проходила у меня перед глазами словно в замедленной перемотке. Я не чувствовала страха, только бешеный адреналин плескался в крови. Валентин сжал мою руку, и мы рванули в ту сторону, куда я указала. Все так, как будто события перемотались, и мы попали в прошлое, а именно на три дня назад, когда вот так же пытались сбежать от погони.
–Стоять! – за спиной послышался крик, и я пригнула голову, ожидая очередного выстрела.
Все мысли вылетели, и в голове шумел ветер. Мимо со скоростью света проносились дома и деревья. Но вдруг ноги заскользили, и я, не заметив обрыва, скатилась вниз по скользкой земле. За собой я увлекла Валентина, который тоже не удержался на ногах. Я подумала, что обрыву не будет конца и края. Больно ударившись о гигантский корень дерева, торчащий из земли, я наконец-то перестала падать. Валентин вскочил с земли и подбежал ко мне.
–Все в порядке? – он склонился надо мной, и я увидела его черные обеспокоенные глаза.
–Уже почти нормально, – я приподнялась с земли. – Только руку ушибла.
Парень помог мне встать, и я сморщилась от боли, когда он дотронулся до разбитого плеча. Я отряхнула с одежды землю.
–Вот и мостик, – Валентин указал на реку.
Наверное мостик построили недавно, потому что во времена моего детства, когда мы с ребятами ходили сюда купаться его не было. Да и мостом, в полном смысле этого слова, это сооружение назвать было нельзя: просто сбитые доски даже без намека на перила.
На краю обрыва показались Билл и Джон. Я побежала к мосту, и Валентин кинулся следом. Мост шатался и раскачивался под ногами. Пару раз я чуть не соскользнула вниз. Если за нами побегут преследователи, то мы все рухнем в реку. Мост не выдержит стольких бегущих людей. Валентин тоже понял это и остановился на середине. Я перестала слышать следом шаги и повернулась назад, тяжело дыша.
–Ты умеешь плавать? – глаза парня горели.
Пуля просвистела в миллиметре от его уха. Я не успела ответить и полетела вниз.
