Текст книги "За пределами разрыва (ЛП)"

Автор книги: Таниша Хедли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ГРИФФИН

После шести месяцев, проведенных в больнице и за ее пределами, можно подумать, что я уже привык к медицинским зданиям, но вот я в приемной физиотерапевта команды.

Неловко ерзаю в плюшевом кресле, каждые несколько секунд бросая взгляд на входную дверь, пока моя нога подпрыгивает вверх-вниз. Нервы и предвкушение нарастают с каждой секундой.

Оглядываю стерильную белизну стен, чувствуя, как они давят на меня. Я снова поворачиваюсь на кресле, на этот раз в противоположном направлении, закрываю глаза и сосредотачиваюсь на своем дыхании.

Я обещал Элиане, что запишусь на прием и проверю состояние своей ноги, но начинаю жалеть об этом. Мне лучше уйти, ответы я получу в другой раз, сегодня мне это знать необязательно.

Встаю, готовый броситься бежать, но дверь кабинета физиотерапевта распахивается, и оттуда выходит невысокая блондинка лет сорока. У нее поразительно светлые волосы, и я не могу отвести взгляд от ее неестественно пухлых губ, когда она приглашает меня внутрь.

– Гриффин Джонс, – говорит она с сильным русским акцентом, протягивая мне руку. – Приятно познакомиться, я доктор Иванова.

Я пожимаю ей руку, застигнутый врасплох ее крепким пожатием, прежде чем она отпускает мою ладонь.

– Я тоже рад с вами познакомиться.

– Ты здесь из-за своего колена? – она листает папку, на которой написано мое имя. – Я вижу, твой последний врач в главной больнице рекомендовал пока не возвращаться к серфингу. И все же ты здесь.

Она смотрит на меня, вскинув бровь, а затем быстро закрывает папку и берет больничный халат, протягивая его мне.

– Переоденься в это, мы проведем несколько тестов на твоей ноге и посмотрим, как она себя чувствует по сравнению с последним осмотром.

Она выходит из комнаты, дверь за ней закрывается.

Быстро снимаю с себя футболку и брюки, оставаясь в боксерах, и переодеваюсь в халат. Не прошло и минуты, как в дверь постучали.

– Войдите, – зову я.

Доктор Иванова возвращается и начинает подтаскивать ко мне технику, приказывая мне лечь на ее смотровой стол. Она делает рентген, УЗИ и заканчивает манипуляциями с ногой, от которых мое колено пульсирует болью. Хмурый взгляд становится все глубже после каждого теста, и я начинаю беспокоиться, прикидывая худшие сценарии.

Она собирается сказать мне, что я больше никогда не смогу заниматься серфингом, или, что еще хуже, скажет, что мне нужно отрезать ногу.

Я чувствую, как кровь оттекает от моего лица, убеждая себя, что покину эту комнату с одной конечностью меньше.

Доктор испускает долгий и глубокий вздох, пролистывая результаты анализов и молча делает пометки. Закончив, снова закрывает папку и поднимает глаза, буравя меня взглядом.

– Я не буду говорить об этом, потому что я не такой врач, – говорит она, бросая папку на стол, скрещивая руки.

– Просто скажите мне.

Мне кажется, что меня может стошнить на ее блестящий мраморный пол, если она не поторопится.

– Твоя травма не заживает, Гриффин, ее слова звучат как кувалда, – более того, похоже, что все стало еще хуже с тех пор, как ты сдал последний тест. Если ты будешь продолжать нагружать колено, вместо того чтобы сосредоточиться на восстановлении, поставишь под угрозу свою профессиональную карьеру серфингиста.

Смотрю на нее, и в ушах у меня звенит. Она подтвердила мой самый большой страх, но, услышав его вслух, я чувствую себя в миллион раз хуже. Меня захлестывает волна эмоций: разочарование, досада и грызущий страх перед тем, что будет дальше.

– Итак, вы думаете, мне стоит прекратить заниматься серфингом на этот сезон? – спрашиваю я едва ли не шепотом.

Она кивает.

– Сейчас тебе нужно сосредоточиться на полном восстановлении, а не на победах в соревнованиях. Если только ты не планируешь рано уйти на пенсию и заниматься серфингом до тех пор, пока не сможешь больше.

Ее тон звучит резко, она смотрит на меня сузившимися глазами.

– Как вы думаете, я смогу поучаствовать хотя бы на завтрашних соревнованиях?

– Завтра все будет в порядке, если только не будешь переусердствовать. Почувствуешь боль, тогда нужно вернуться на берег и закончить соревнования.

Я киваю, пока она идет к двери своего кабинета, кладет руку на дверную ручку и оглядывается на меня через плечо.

– Но, Гриффин, завтра у тебя должны быть последние соревнования, пока ты не выздоровеешь. Приходи ко мне после, и мы начнем терапию.

Выходит, закрыв за собой дверь, и оставляет меня переодеваться. Я еще несколько минут сижу на смотровом столе, переваривая все, что она сказала, и смотрю на белую стену перед собой.

Я снова подвел свою команду, а они еще даже не знают об этом.

Вернувшись из кабинета физиотерапевта, я сажусь за кухонный остров, нетерпеливо постукивая ногой и сверяясь с часами. Элиана уже почти час сидит с Габриэлем в комнате для командных совещаний, и я уже начал думать о самом худшем.

Он ее увольняет?

Она уходит?

Постукиваю ногой быстрее.

– Ты в порядке?

Поднимаю глаза и вижу, что Коа наливает себе чашку кофе. Я так погрузился в свои мысли, что не заметил, как он спустился по лестнице и прошел мимо меня.

– Ты знаешь, почему Габриэль хотел поговорить с Элианой? – спрашиваю я.

Он качает головой и отпивает глоток кофе.

– Возможно, это как-то связано с кампанией, над которой она работает.

Точно. Кампания.

В своем стрессе и панике я забыл, что сегодня день, когда она должна представить свое предложение Габриэлю на утверждение.

– К черту, – бормочу я, встаю и направляюсь в комнату для совещаний.

Дважды стучу и вхожу. Габриэль сидит за длинным столом, засунув руки в карманы, а Элиана стоит возле телевизора и представляет свою презентацию в PowerPoint. Они оба приостанавливаются и смотрят на меня.

– Извините, что помешал, – говорю я, закрывая за собой дверь и подходя к Габриэлю.

– Нет, нет. Проходи. Хорошо, что ты здесь. Элиана как раз рассказывала мне об идее, которую она придумала для кампании, – уверяет Габриэль, похлопывая по месту на столе рядом с собой.

Сажусь рядом с ним, пробегая глазами по Элиане. Ее волосы завязаны в высокий хвост, и я начинаю фантазировать о том, как бы я взял ее с волосами, намотанными на руку.

Судя по ее горячему взгляду, она понимает, о чем я сейчас думаю.

– Если вы двое закончили трахать друг друга глазами, – говорит Габриэль, прочищая горло, – я бы хотел продолжить презентацию, Элиана.

Она краснеет, возвращаясь к своему PowerPoint, переходя к следующему экрану.

– Я провела опрос среди наших подписчиков о том, какой контент они хотели бы видеть от нас. Самым популярным контентом было больше информации о закулисной жизни команды, – объясняет она, указывая на диаграмму.

– Что они имеют в виду под закулисьем? – спрашивает Габриэль.

– Они хотят познакомиться с каждым членом команды на более личном уровне и увидеть, сколько труда уходит на то, чтобы стать профессиональным серфером в команде «Сальтвотерских Шреддеров», я подумала, что мини-документальная серия о каждом члене команды была бы хорошим способом показать это.

Габриэль кивает, вынимая руки из карманов, складывает их на груди, и садится прямо, уделяя ей все свое внимание.

– Они также проголосовали за проведение большего количества общественных мероприятий. Хотят, чтобы команда больше выходила в свет и лучше узнавала своих фанатов.

Она указывает на другой раздел таблицы.

– Например, встречи и приветствия? – спрашиваю я, заинтересовавшись.

– Что-то вроде этого, – тепло улыбается она. – Я думаю, что общественный день серфинга, когда мы откроем пляж Шреддера для местных жителей, которые захотят покататься с командой, будет хорошим началом, может быть, несколько добровольных уроков серфинга с молодыми фанатами; вещи, которые вовлекают команду в сообщество.

– Это отличные идеи, – говорит Габриэль, хлопая, когда доходит до последнего слайда, на котором изображена улыбающаяся команда, – я оставляю за тобой право организовать их производство и публикацию. Потрясающая работа, Илай.

– Мне нужна помощь в одном деле, – говорит она, отсоединяя USB-порт от ноутбука и подходя к нам, – мне нужны все имеющиеся у тебя записи всех членов группы за все время.

– Без проблем, я доставлю их тебе к завтрашнему дню, – кивает он.

– Спасибо, – благодарит она, улыбаясь ему, а затем поворачивается ко мне. – У тебя есть какие-нибудь записи или фотографии за последние шесть месяцев, пока ты восстанавливался?

Напрягаюсь.

– Ты хочешь включить это в документальный фильм?

Я говорил себе, что никто не увидит, через что я прошел за эти шесть месяцев. Это одна из причин, по которой я никому не позволял навещать меня, но если это поможет Элиане, я сделаю это.

Если это сделает ее счастливой, значит, оно того стоит.

Она кивает.

– Думаю, показать миру, через что ты прошел, будет самой впечатляющей частью документального фильма.

– Хорошо, – медленно выдыхаю я. – Я пришлю тебе все, что у меня есть, после завтрашних соревнований.

– Отлично, – хлопает в ладоши Габриэль. – Я очень доволен всем, что ты мне сегодня показала, Элиана. Твой план содержания на год впечатляет, и мне не терпится увидеть результаты твоей тяжелой работы.

Она краснеет, улыбаясь ему, а когда он улыбается в ответ, я прочищаю горло и хмуро смотрю на Габриэля. Его глаза скользят по моим, а рот растягивается в ухмылке, и я понимаю, что он меня разыграл.

Он все подстроил? Мои чувства к ней?

Он выделил ей комнату, что необычно для членов команды, не занимающихся серфингом, и так получилось, что она оказалась рядом с моей комнатой. Сделал меня первым объектом ее кампании, заставив нас работать вместе. В моем присутствии он ведет себя с ней по-другому, как будто ждет реакции.

Реакции, которую я ему только что дал.

– Была ли причина, по которой ты пришел искать нас, Гриффин? – спрашивает он, его ухмылка становится все более явной, пока он изучает меня.

Я замираю, глядя им обоим в глаза, и беспокойство подкатывает к моему горлу.

– Разве сегодня ты не был на приеме у физиотерапевта?

Элиана озадаченно сдвигает брови.

– Все в порядке? – говорит Габриэль, когда я не отвечаю.

– Все в порядке, – вру я, выпуская затаенный дыхание.

Когда я вошел в дом, хотел сказать им, что завтра мой последний день серфинга, но после того, как увидел всю работу, которую Элиана вложила в эту кампанию, я не могу заставить себя сделать это.

А то, что Габриэль тоже в восторге от этого, делает все еще сложнее. Я не могу их подвести, только не сегодня.

Они оба скептически смотрят на меня, и мой дискомфорт растет под их взглядами. Быстро встаю и перекидываю руку через плечо Элианы, направляя ее из комнаты с принужденной ухмылкой.

– Увидимся на тренировке, Габриэль, – произношу я через плечо.

Поворачиваюсь, чтобы закрыть за нами дверь, и тут же встречаюсь взглядом с Габриэлем. Он ничего не говорит, наблюдая за закрытием двери, но я замечаю, как сужаются его глаза. Это лишь вопрос времени, когда он узнает, но я должен быть тем, кто скажет ему об этом.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ЭЛИАНА

Я моргаю, просыпаясь, когда мягкий утренний свет проникает сквозь занавески в мою спальню. Сегодня вторник, и сегодня состоится финал региональных соревнований по серфингу. Вчера вечером весь дом был на взводе, особенно Гриффин. Он ведет себя странно с тех пор, как вчера вернулся с приема у физиотерапевта, но каждый раз, когда я спрашиваю его, все ли в порядке, он настаивает, что просто нервничает из-за соревнований.

Я понимаю, что он мне лжет, но не чувствую, что имею право его в этом уличить. Не тогда, когда я тоже от него кое-что скрываю.

Потираю заслезившиеся глаза и зеваю, но, потянувшись, понимаю, что оказалась в ловушке двух сильных рук, обхвативших мою талию. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что Гриффин спит рядом со мной. Мягкий утренний свет смягчает его черты, а беспокойство и усталость не видны.

Я позволила ему провести ночь со мной, потому что он утверждал, что Колтон храпит слишком громко, чтобы он мог заснуть, но на самом деле я думаю, что прошлой ночью он просто хотел моего общества.

У нас еще не было секса, и я не уверена почему. Я ясно дала ему понять, что готова, но он все это время обходился исключительно оральным.

Мои глаза обводят контуры его лица, задерживаясь на родинке, расположенной на его верхней губе. Это моя любимая часть его черт. Я никогда не понимала, насколько безопасно чувствовать себя рядом с ним, держа меня в своих утешительных объятиях. Его грудь вздымается и опускается при каждом ровном вдохе.

Медленно поворачиваюсь в его объятиях лицом к нему и протягиваю руку, чтобы смахнуть со лба прядь темных волос, мои пальцы задерживаются на коже. Он выглядит таким безмятежным, и я не хочу его будить, но знаю, что должна это сделать.

Легонько подталкиваю его плечи, пока глаза не открываются и взгляд не устремляется на меня. Губы растягиваются в ленивой улыбке, и он смотрит на меня сверху вниз, убирая прядь волос за ухо, а затем наклоняет мою голову и нежно целует меня.

Я отвечаю на поцелуй, но отстраняюсь с игривой ухмылкой.

– Ты не чистил зубы, – поддразниваю я, зарываясь лицом в ладони в насмешливом отвращении.

Он хихикает.

– А ты болтушка.

Его голос хриплый от сна, и этот звук посылает электрический разряд прямо в мое сердце, зажигая нервные окончания.

Гриффин притягивает меня в свои объятия и прижимает к себе, как будто я могу убежать навсегда.

Я таю, тепло тела обволакивает меня, как щит от внешнего мира. Закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением того, что нахожусь в его объятиях, и звуком ровного сердцебиения, отдающимся в моих ушах.

Мы лежим так еще минут десять, пока оба медленно просыпаемся, но я первая неохотно высвобождаюсь из его объятий, и тут же жалею об этом, когда меня встречает прохладный утренний воздух.

– Сегодня день соревнований, нам, наверное, пора собираться, – бормочу я, садясь и разминая руки.

Гриффин переворачивается на спину и потирает лицо руками.

– Да, наверное, – отвечает он, в его тоне слышится покорность, – но мы можем полежать так еще немного?

Улыбаюсь ему, и мое сердце учащенно бьется, когда я снова ложусь рядом с ним.

– Конечно, – шепчу я, прижимаясь к нему.

Он снова наклоняет мой подбородок и целует меня более настойчиво, между нами разгорается пламя желания. По мере того как наш поцелуй становится все глубже, каждое движение его губ посылает электрические разряды по всему моему телу, и все мои тревоги по поводу утреннего дыхания улетучиваются.

Гриффин перекатывается на мне, а его пальцы пробегают по контурам моего тела, пока не нащупывают пояс моих пижамных шорт и не спускают их вниз.

Неужели сегодня я лишусь девственности?

Его губы переходят от моего рта к подбородку, он целует дорожку по моему телу, каждый поцелуй словно пламя, лижущее мою кожу, пока его рот не смыкается вокруг моего соска.

Задерживается там, поглаживая и покусывая каждый из них, а затем снова спускается вниз и устраивается между моими бедрами. Я задыхаюсь, когда он раздвигает мои ноги и опускает свой рот, проводя языком по моему клитору.

Просовываю руки под простыни и запускаю пальцы в его волосы, язык Гриффина погружается в меня, облизывая и вылизывая мой вход.

Выгибаю спину, пока он поглощает меня. Гриффин словно зажег внутри меня инферно, каждое нервное окончание оживает и поглощает меня полностью.

– Черт!

Я откидываю голову назад, губы раздвинуты, а глаза закрыты.

– Ты такая сладкая на вкус, солнышко, – говорит он, губы дразнят мой клитор, прежде чем снова погружает свой язык внутрь.

Его язык неумолим, приближая меня к краю. Мое дыхание становится поверхностным, пальцы ног подгибаются, в глазах появляются черные точки, и я достигаю пика, мои бедра давят на его голову, когда я кончаю. Наслаждение накатывает на меня волнами, и я содрогаюсь под ним.

Как только волны удовольствия стихают, он еще раз целует меня, прежде чем сбросить с нас простыни и переползти на меня.

– Это было лучшее, что я когда-либо испытывала, – я говорю так, будто пробежала марафон, и дышу так же.

– Да?

Он опускает свой рот к моему и целует меня, передавая вкус моего возбуждения, который зажигает еще одну искру удовольствия, прежде чем он отстраняется.

– Да, – подтверждаю я, и на моем лице появляется глупая улыбка.

Он смеется и переворачивается на бок, прижимая меня к своей груди.

– Мне нравится, что я превосхожу твои ожидания, – говорит он, касаясь губами моих волос, – и мне нравится, как ты хороша на вкус, пока я это делаю.

– Мне тоже, – сонно отвечаю я, закрывая глаза и греясь в его тепле.

Команда расположилась под нашей палаткой на пляже Сансет. Это главный пляж в Блювотер-Блафф, родном городе «Рип Райдерс». Они уже несколько раз проходили мимо нашей палатки, бросая взгляды на Колтона, который каждый раз неловко переминается рядом со мной.

– Почему они так много об этом говорят? – раздраженно говорит Малия.

Остальные члены команды не были так приветливы с Колтоном с тех пор, как он вернулся в «Сальтвотерские Шреддеры», но, несмотря на холодный прием, сегодня они его очень оберегали. Все, кроме Гриффина, который в это время исполняет ритуал перед соревнованием.

Он стоит на коленях перед своей доской, в наушниках, сосредоточившись на восковой депиляции. Я могу сказать, что его что-то беспокоит, несмотря на наше чудесное утро. Мы вместе приняли душ после того, как наконец-то встали с кровати, и когда я спросила, как он себя чувствует, он тут же опустился на колени и снова зарылся языком в мою киску.

Я не хочу давить на него, ведь у меня тоже есть секреты, но я беспокоюсь, что бы он ни скрывал, это плохо.

Когда «Рип Райдерс» снова проходят мимо нас, они проводят рукой по своей шее, сужая глаза на Колтона.

Хватит.

Я поднимаюсь на ноги и бросаюсь к ним, готовая высказать им все, что думаю, но меня оттаскивают назад, крепко схватив за руку. Оглянувшись через плечо, я вижу, что Колтон держит меня за запястье и качает головой.

– Все в порядке, Элиана, они ничего мне не сделают. Они просто расстроены, что я испортил их шансы на победу в региональном финале команд по серфингу.

– Это не нормально, ты не должен позволять им так угрожать тебе.

– Я обещаю, что они ничего не сделают, – говорит он, отпуская мое запястье, – а теперь расскажи мне, что происходит с Фином?

Мы оба смотрим в его сторону и видим, что он больше не натирает свою доску воском, а безучастно смотрит на океан. Я вздыхаю и пожимаю плечами, снова поворачиваясь к Колтону.

– Хотела бы я знать. Каждый раз, когда я спрашиваю его, он уклоняется от ответа…не думаю, что это хорошо, что бы это ни было.

Он кивает.

– Я тоже не думаю, что это хорошо.

Девочки заняли первые места в своих заплывах, теперь настала очередь мальчиков. Коа, Зейл и Гриффин разбиты на пары для серфинга в одном заплыве и сейчас стоят у кромки воды, разминаясь. Я стою рядом с импровизированной сценой, фотографирую баннеры и флаги спонсоров этого соревнования.

Слышу звуковой сигнал и поворачиваюсь, чтобы сфотографировать всех троих, когда они выходят на досках в воду, их гладкие тела легко рассекают волны.

Когда парни выходят на линию, судьи поднимают вверх большие пальцы, и соревнования начинаются, еще один гудок эхом разносится по пляжу, когда волны начинают накатывать.

Сердце бешено колотится, когда я увеличиваю масштаб, снимая Коа, который погружается в волну, вырывается в последнюю секунду и набирает большое количество очков. Следующим идет Зейл, выполняющий воздушное упражнение за воздушным упражнением с легкостью и точностью, что также приносит ему большое количество очков.

Я фокусирую свой объектив на Гриффине, который выглядит как никогда сосредоточенным: он гребет за волной и без колебаний заходит на нее.

Вырезает на волне замысловатые узоры, а затем выполняет потрясающий по красоте аэроспид, полностью закручиваясь в воздухе. Мой палец удерживает кнопку съемки, а камера срабатывает в режиме затвора.

Когда он приземляется, толпа разражается радостными криками, почти все встают и хлопают ему. Не глядя в объектив камеры, я вижу огромную улыбку, которая расплывается по его лицу, когда он садится на доску и смотрит на ликующую толпу.

Не могу удержаться от того, чтобы не растянуть губы в ухмылке и не хихикнуть.

Я знаю, что именно этого момента он ждал с момента возвращения в команду. Ему потребовалось много работы, чтобы вернуться к этому, но он сделал это. То, как он преодолел все физические и ментальные блоки, мешавшие ему добраться до этого, вдохновляет.

Я знала, что он может это сделать, но я так счастлива, что теперь он знает, что сам сделал все.

Солнце начинает опускаться за горизонт, бросая розовый отблеск на океан и песок, когда соревнования подходят к концу. Все трое мальчиков гребут к берегу, их лица озарены широкими улыбками, они смеются и игриво толкают друг друга. Я иду к палатке и встречаю их там, пока мы ждем окончательной оценки судьи.

– Фин, я и не знал, что ты умеешь так кататься! – восклицает Зейл, его глаза горят от восторга.

– Я должен был выложиться на полную, это наш последний шанс попасть в отборочный тур.

Габриэль присоединяется к нам в палатке и похлопывает Гриффина по плечу.

– Ты отлично справился, парень. Я знал, что у тебя еще все впереди.

Улыбка Гриффина сходит с лица, но он быстро возвращает ее на место. Я наблюдаю за тем, как он благодарит Габриэля, а затем его глаза переходят на мои.

Улыбаюсь ему, не желая разрушать адреналиновый кайф, который он сейчас испытывает, и притягивает меня к себе для поцелуя.

Рядом с нами включается камера, и мы отстраняемся, чтобы увидеть Меган, стоящую рядом с нашей палаткой с фотографом. Ее глаза переходят с Гриффина на меня, на лице застыла психованная улыбка, от которой по моим рукам поползли мурашки.

– Наверное, поэтому ты и не хотел снова встречаться, да? – спрашивает она, пренебрежительно махнув рукой в мою сторону.

Гриффин ничего не отвечает, но его тело напрягается рядом со мной, и он крепче сжимает мою талию.

Он боится?

Не знаю, боится ли он ее или того, на что она способна, но мне не нравится, что она так управляет им.

Насколько она плоха, чтобы Гриффин был так сильно на взводе?

– Ты, должно быть, Меган, – говорю я. – Приятно познакомиться.

– Приятно – это последнее слово, которое я бы использовала.

Она оглядывает меня с ног до головы, прежде чем преувеличенно зевнуть.

– Мисс Мартинес, чем я могу вам помочь сегодня? – спрашивает Габриэль, вставая между нами и ней.

– Тренер Мэтьюс, рада снова вас видеть.

Она оживляется, а ее глаза жадно оглядывают Габриэля.

– Не сомневаюсь, – сухо отвечает он, – интересная статья о мальчиках.

Она вздрагивает.

– Рада, что вам понравилось.

– Я бы не стал заходить так далеко.

Зажимает рот, и ее брови сходятся вместе, когда смотрит на Габриэля. Когда он не отстраняется, она уходит со своим оператором, бормоча себе под нос. Гэбриэль поворачивается и ухмыляется нам обоим.

– Рад узнать, что твой вкус в отношении женщин значительно улучшился.

Он похлопывает Гриффина по плечу и уходит в сторону сцены.

Я фыркаю, глядя на Гриффина, у которого отвисает челюсть.

– Он что, сделал тебе комплимент и оскорбил одновременно?

– Вот ублюдок, – бормочет он, закрывая рот.

Гриффин берет меня за руку, и мы присоединяемся к остальной команде перед сценой и смотрим, как ведущий идет к крестику, отмеченному в центре, с маленькой карточкой в руках. Он опускает взгляд на бумагу, а затем возвращает свое внимание к толпе.

– На этом соревновании было очень много очков, но, к сожалению, только три команды могут пройти в отборочный тур.

Он настраивает микрофон и встает прямо.

– На третьем месте – «Вэйв Варриорс».

Небольшая группа людей приветствует и хлопает в толпе, когда тренер «Вэйв Варриорс» выходит на сцену, чтобы принять свой билет на Отборочные соревнования.

– На втором месте – команда «Рип Райдерс», – объявляет он.

Мое сердце начинает биться, когда я вижу, как вся команда выходит на сцену, чтобы принять свой билет. Они самодовольно улыбаются нам, прежде чем покинуть сцену. Думаю, потеря Колтона не так сильно их подкосила, как мы думали.

– Меня сейчас стошнит, – простонала Малия, нервно потирая губу.

– И на первом месте, – он делает драматическую паузу, – «Сальтвотерские Шреддеры»!

Толпа разразилась криками радости и бурными хлопками, когда команда крепко обняла друг друга. Гриффин высовывает голову из объятий, ищет меня и притягивает к себе.

– Мы сделали это, ребята, – говорит Кайри, ее голос дрожит от эмоций, – мы наконец-то едем на отборочные.

– Кто-нибудь из «Сальтвотерских Шреддеров» подойдет, чтобы принять ваш билет и ответить на вопросы прессы? – спрашивает ведущий в микрофон.

– Фин, ты должен идти, – подталкивает его Малия в сторону сцены.

– Да, поднимайся, – говорит Колтон, пропуская Фина на сцену с помощью Коа и Зейла.

Я наблюдаю, как Гриффин берет билет у ведущего и пожимает ему руку, прежде чем встать перед микрофоном. Он проводит рукой по мокрым волосам и улыбается толпе, девушки падают в обморок.

– Гриффин Джонс, – кричит репортерша из толпы, ее светлые волосы завязаны в пучок, – могу я задать вопрос?

Он улыбается ей со сцены.

– Конечно.

Она делает шаг вперед, оператор снимает происходящее.

– Это лучший серфинг в вашей команде за всю вашу карьеру, что вы, ребята, сделали по-другому, чтобы добиться этого сегодня?

Гриффин поднимает глаза на команду, прежде чем находит мои, и слегка смягчается.

– Сегодня с нами был наш счастливый талисман.

У меня перехватывает дыхание, когда он подмигивает мне, и по коже бегут мурашки.

Он только что назвал меня счастливым талисманом команды?

Я никогда не слышала, чтобы кто-то так меня называл. Большую часть своей взрослой жизни я провела в роли талисмана, приносящего несчастье. Мое горло сжимается, а глаза блестят, когда он возвращает свое внимание к репортеру.

Она уже полностью развернулась, осматривая толпу в поисках того, кому он подмигнул. Пригибаюсь за Колтоном, не желая быть втянутой в интервью.

– Клянусь, иногда Гриффин ведет себя как настоящий книжный бойфренд, – визжит Кайри, становясь рядом со мной и Колтоном.

– Тебе нравятся такие вещи?

Колтон с любопытством наблюдает за Гриффином на сцене.

– Что, романтика? Да, все девушки любят.

– Приятно слышать.

Ее щеки раскраснелись, но она смотрит прямо перед собой, пока Гриффин не уходит со сцены и не возвращается к нам.

Габриэль встречает нас у палатки с самой большой улыбкой на лице, пока мы собираем вещи и идем к машине. Клянусь, он даже улыбается всю дорогу домой, насвистывая по радио песни в стиле кантри, пока его пальцы отбивают такт.