Текст книги "За пределами разрыва (ЛП)"

Автор книги: Таниша Хедли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Что случилось сегодня в воде? – спрашиваю я.

– Так прямо, – насмехается он, прежде чем присесть на соседнюю скамейку. – Иногда у меня бывают приступы паники.

– Иногда? Как часто это бывает?

Он делает небольшую паузу и берет в руки штангу, на каждом конце которой уже есть несколько гирь.

– Несколько раз в течение дня.

Мои брови нахмурились, когда я уставилась на него, а его глаза снова опустились.

– Гриффин, когда это происходит?

Он раздраженно морщит брови, но ничего не отвечает, поэтому я нажимаю сильнее.

– Всякий раз, когда ты в воде…

– Слушай, у меня все под контролем, так что можешь не беспокоиться об этом. Сегодня это случилось впервые под водой, и больше не повторится.

– Но если бы ты был один, все могло бы быть гораздо хуже…

– Ну, я был не один, – упрямо отвечает он, снова прерывая меня.

– На этот раз.

Он опускает штангу и потирает лицо, прежде чем встать.

– Думаю, ты права, возможно, это была ошибка. Не думаю, что смогу сегодня тренироваться.

Он выходит из зала, закрывая за собой дверь. Гриффин всегда бежит от диалогов, и, к сожалению, я могу сделать только то, что в моих силах. Вместо того чтобы вернуться в спальню, я решаю остаться и закончить тренировку, вымещая таким образом свое разочарование.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ГРИФФИН

Прошло три дня с тех пор, как я в последний раз разговаривал с Элианой. Она полностью пропустила сегодняшнюю тренировку, чтобы поработать над своей кампанией. Я смотрю в окно, выходящее на океан, надеясь ее заметить. Как бы она ни отвлекала, когда появляется на тренировке, это ничто по сравнению с тем, как я отвлекаюсь, когда ее здесь нет.

Я провожу всю тренировку, пытаясь разглядеть Элиану через окно спальни, гадая что именно она делает, вместо того чтобы сосредоточиться на серфинге. Она как наркотик, от которого я зависим, так отчаянно желая протрезветь, но не готовый отказаться от кайфа.

– В эту пятницу у моей сестры важное соревнование. Если она победит, это может стать ее билетом в Мировой тур чемпионата, – говорит Зейл после нашей вечерней тренировки.

– Вау, это потрясающе, – отвечает Коа, приподнимая брови, – вы можете оказаться в туре вместе.

Чемпионат мира – это то, к чему мы все стремимся. Именно поэтому я вернулся раньше. Мы столько лет пытались попасть в него, и я не хочу, чтобы в этом году он ускользнул от нас.

– Да, неважно, – бесстрастно говорит Зейл, – я упоминаю об этом только потому, что она подтвердила, что тренер будет там, а значит, у нас будет свободный дом.

Мы с Коа смотрим друг на друга, а потом расплываемся в зеркальных ухмылках.

– Пляжная вечеринка? – спрашивает он.

– Пляжная вечеринка, – подтверждаю я.

Мы бежим обратно к берегу и ставим свои доски на песок, усаживаясь в круг. Малия и Кайри замечают нас с задней палубы и быстро направляются туда, присоединяясь к нам на песке.

– Ну, это выглядит подозрительно, – заявляет Мэл, занимая место между мной и Зейлом, не глядя на Коа, хотя его глаза прикованы к ней.

– Да, просто группа мальчишек случайно выскочила из воды, чтобы посидеть на песке, – хихикает Кайри, занимая место между Коа и Зейлом.

Зейл подхватывает ее настроение, и я замечаю, как глаза Кайри загораются, когда она смотрит в его сторону, лицо приобретает едва заметный розовый оттенок, а затем она возвращает взгляд на песок, где он рисует схему.

– Тренер уедет на выходные, поэтому мы решили устроить пляжную вечеринку, – объясняю я.

– О боже, как весело! – взволнованно говорит Кайри.

– Простите, что так быстро рушу ваши планы, но мы не можем устроить вечеринку здесь. – говорит Мэл, указывая в сторону дома.

Мы все смотрим в ту сторону, куда она указывает, и видим на стенах три блестящие новые камеры наблюдения. Зейл стонет от поражения и падает спиной на песок, раскинув руки в стороны от тела.

– Когда, черт возьми, он их установил? – хнычет он.

– Через два дня после драки в баре. Он хотел убедиться, что те парни не появятся, желая отомстить, – отвечает Мэл, покручивая светлую прядь своих волос.

– А как же «Бухта»? – спрашивает Коа.

Зейл сразу оживает с самой большой ухмылкой на лице, указывая на Коа.

– Ты, мой друг, просто гений. Я могу тебя поцеловать.

– Нет, спасибо, – бормочет Коа, его щеки становятся розовыми.

– Кстати, о поцелуях, – говорит Мэл, обращая свое внимание на меня. – Я не могла не заметить, что на днях Элиана была одета в твою футболку команды с нашего предыдущего сезона. Между вами что-то происходит?

Все взгляды устремляются на меня в любопытной тишине, когда я поднимаю глаза на ее окно, где, наконец, вижу, как она работает за своим ноутбуком.

Кровь приливает к моему члену при мысленном образе Элианы, одетой в футболку с моей фамилией на спине.

Я перерыл практически весь свой шкаф, пытаясь найти ее, зная, что она бы с большей охотой надела мою футболку, если бы она была ее любимого цвета. Фиолетовый быстро становится и моим любимым цветом, потому что теперь он напоминает мне о ней.

Решаю зайти в ее комнату, как только закончу с командой. Хочу исправить то, что я натворил в спортзале три дня назад.

– Я просто помогал ей, – говорю я, избегая зрительного контакта. – У нее не было ничего удобного для той погоды что была на днях.

– Хорошо, – твердо говорит Мэл, – потому что сейчас никто из нас не может позволить себе отвлекаться. Мы так близко.

Я говорю себе то же самое уже несколько недель, но уже слишком поздно: Элиана обвела меня вокруг пальца.

– Именно, – подтверждаю я, похлопывая Коа по спине. – Я нацелен на то, чтобы стать лучше, чем этот зверь рядом со мной.

Коа улыбается, но в глаза не смотрит, возвращаясь к Мэл, которая по-прежнему отказывается на него смотреть.

Я мысленно помечаю, что поговорю с ней об их отношениях после Отборочных, вражда никому не поможет, тем более она продолжается уже слишком долго.

– Ладно, вернемся к планированию вечеринки. Бухта – идеальное место, но как мы доставим туда весь алкоголь? – спрашивает Зейл.

– Мы можем взять мою лодку, – предлагаю я.

Четыре пары круглых глаз поворачиваются ко мне уже второй раз за вечер.

– У тебя есть лодка? – визжит Кайри.

– Я вам не говорил? – я стыдливо потираю затылок: – Я купил ее после травмы, чтобы быть поближе к океану. Перед тем как вернуться, я отбуксировал ее на лодочный причал.

– Не могу поверить, что у тебя есть лодка, а мы ее еще не видели, – восклицает Мэл, хмуро глядя на меня и вскидывает руки вверх.

– Что ж, с этим решено. Теперь нам остается только сообщить всем, – говорит Зейл.

– Предоставьте это мне.

Мэл перекидывает свои светлые волосы через плечо и встает, чтобы уйти, вытирая песок с ног и шорт.

– Спасибо, Мэл, – в унисон говорим мы, возвращаясь в дом.

Я стучусь в дверь Элианы, терпеливо ожидая в коридоре пока мне откроют дверь, но, когда она не отвечает, стучу еще раз. Проходит три минуты, а она все еще не открывает дверь.

Неужели она ушла?

– Элиана? Ты здесь? – спрашиваю я, ожидая ответа.

По-прежнему ничего, поэтому просовываю голову внутрь и вижу, что она сидит за своим столом в наушниках.

Из них доносится слабый звук музыки. Я улыбаюсь про себя, закрывая дверь и наблюдая, как она покачивает головой в такт музыке. Она такая милая, что удивительно, как ей удается все еще оставаться незамужней.

Заглядываю ей через плечо и вижу, что она редактирует фотографии, которые сделала для меня. Элиана подпрыгивает, когда я снимаю один из наушников с ее уха, поворачивается в кресле и смотрит на меня с удивленным выражением лица.

– Извини, – ухмыляюсь я, – я стучал, но ты меня не слышала.

Она снимает наушники и смотрит на ночное небо из окна.

– Я что, весь день здесь просидела?

Я киваю и наблюдаю, как выражение ее лица превращается в разочарование.

– Что случилось?

– Я пропустила вечерний серфинг и урок серфинга, – грустно отвечает она.

– Ничего страшного, всегда есть завтра. Как насчет того, чтобы пойти и заняться чем-нибудь веселым сегодня вечером? – предлагаю я, желая подбодрить ее.

– Например?

В животе Элианы громко заурчало, и я не смог сдержать ухмылку, наблюдая за тем, как ее щеки становятся ярко-красными.

– Как насчет того, чтобы я показал тебе еще одно замечательное место? – спрашиваю я, протягивая ей руку.

– Если только ты пообещаешь больше не уходить.

Она пытается сохранить бесстрастное выражение лица, изучая меня, но я вижу боль в ее глазах.

– Я обещаю.

Элиана кивает и кладет свою маленькую ладонь в мою. По моей руке пробегает тепло, и я обхватываю ее ладонь, наслаждаясь тем, как правильно она ощущается.

Я веду свой джип по извилистой прибрежной дороге, соленый бриз, проникающий в машину из открытых окон, треплет мои волосы. Волнение нарастает в груди, когда мы приближаемся к маяку, с которого открывается вид на прекрасные просторы океана. Я знаю, что ей это понравится.

Украдкой бросаю взгляд на Элиану, сидящую на пассажирском сиденье, и восхищаюсь тем, как ее волосы мягко развеваются на ветру.

Лунный свет танцует на ее лице, когда она смотрит прямо перед собой, подчеркивая плавный изгиб губ и веснушки на лице. На моих губах появляется улыбка, когда она откусывает кусочек картошки фри из фаст-фуда, который мы только что съели, но когда она замечает, что я смотрю на нее, быстро прочищаю горло и возвращаю взгляд к дороге перед нами.

Возвышающийся силуэт маяка становится виден, когда шум разбивающихся о берег волн становится громче. Подъезжаю к подножию маяка и паркую машину, прежде чем выскочить из нее, под моими ботинками хрустит гравий.

– Маяк, – говорит Элиана, в голосе звучит удивление, когда она закрывает за собой дверь и смотрит на высокое здание.

– Вид стоит того, чтобы подняться, – заявляю я, огибая машину и протягивая ей руку, – пойдем.

Ее глаза блестят от возбуждения, когда она вкладывает свою руку в мою, и мы идем по тропинке к маяку. На полпути к винтовой лестнице я останавливаюсь и притягиваю ее к себе для поцелуя. Поцелуй медленный, но страстный, и я с сожалением отстраняюсь, чтобы мы могли подняться наверх.

– Зачем это было нужно? – спрашивает она, хихикая, когда мы снова начинаем подниматься.

– Я просто не мог больше ждать после того, как меня игнорировали три дня, – отвечаю я, улыбаясь про себя, и сжимаю ее руку.

– Я не игнорировала тебя, я давала тебе время подумать, – поправляет она меня.

Наконец, добравшись до вершины, мы выходим на смотровую площадку.

Морской бриз треплет наши волосы и одежду, придавая бодрости.

Я украдкой бросаю взгляд на Элиану и вижу, как ее глаза загораются удивлением, когда она любуется панорамой бескрайнего океана.

Обходит всю смотровую площадку, любуясь не только океаном, но и Сальтвотер-Спрингс, городской площадью, сияющей мерцающими огнями. До нас доносится музыка из «Чокнутого Кокоса», и она поворачивает ко мне свои широко раскрытые глаза, улыбаясь.

Я чувствую себя самым счастливым человеком на свете, когда она вот так улыбается мне.

– Это невероятно, – восклицает она, голос едва слышен за шумом разбивающихся волн.

– Это невероятно, – соглашаюсь я, не в силах оторвать от нее взгляд.

В лунном свете она выглядит неземной. Не задумываясь, я протягиваю руку и беру ее в свою, чувствуя, как знакомый электрический заряд проходит по моим рукам от прикосновения. Выражение лица Элианы смягчается, когда она поднимает на меня глаза, придавая смелости, в которой я отчаянно нуждаюсь.

– Давай проверим твою теорию, – говорю я, проводя большим пальцем по тыльной стороне ее руки.

– И что это за теория? – спрашивает Элиана, поворачивая нас в сторону океана и садясь на скамейку.

– Теория о том, что если я перестану сопротивляться своим чувствам к тебе, ты перестанешь быть тем самым отвлекающим фактором, – отвечаю я, садясь рядом с ней и притягиваю ее к себе, чтобы согреть, пока ветер танцует вокруг нас, – но ты должна пообещать, что с этого момента будешь приходить на каждую тренировку.

– Хорошо, – просто говорит она, улыбаясь мне. – Я обещаю.

Я наклоняюсь и нежно целую ее в губы, улыбаясь, когда отстраняюсь.

Элиана улыбается мне в ответ, а затем возвращает свое внимание к морю. Мы сидим в тишине, наблюдая за тем, как волны разбиваются о берег внизу, а вдалеке проплывают лодки, прежде чем мы обратим свое внимание на звезды, сияющие в небе.

– Несколько лет назад я с друзьями сбежала из дома, чтобы посмотреть на звезды поздно ночью, – говорит она, нарушая молчание, и на ее губах появляется ностальгическая улыбка.

– Да? Что случилось?

– Мы заблудились в лесу и нашли старую заброшенную хижину, – тихо смеется она, – сначала было очень жутко, но один из моих друзей развел костер, и мы провели всю ночь, глядя на звезды и рассказывая истории о призраках. Это одно из моих любимых воспоминаний.

– Ты не часто рассказываешь о своих друзьях или семье, – говорю я, наблюдая, как улыбка исчезает с ее лица и воздух заполняет тяжелая тишина.

Глаза Элианы затуманиваются, словно она потерялась в своих воспоминаниях, и я прижимаюсь к ней чуть крепче, боясь, что она исчезнет. От выражения ее лица у меня волосы встают дыбом.

После самой долгой минуты в моей жизни она нарушает молчание.

– Через год после того, как мы нашли хижину, все решили вернуться туда, но уже с большим количеством людей и алкоголя, – шепчет она, – было так весело, мы танцевали и смеялись. – Ее улыбка грустна, а голос дрожит от эмоций. – Моя лучшая подруга того времени, ее звали Алекс, позвонила моим родителям, чтобы они забрали меня, когда поняла, что я слишком пьяна, чтобы добраться до дома самостоятельно.

Чувствую, как ее тело прижимается к моему, и тут же жалею, что спросил. Я вижу как больно ей говорить об этом, но не могу заставить себя сказать ей, чтобы она остановилась. Я хочу знать о ней больше, все хорошее и плохое.

– Родители забрали меня и спорили друг с другом по дороге домой. Папа был расстроен тем, что мама отпустила меня на вечеринку без его ведома, а она была расстроена тем, как строго он со мной обходится, – делает глубокий дрожащий вдох и прижимается головой к моему плечу. – Я мало что помню, кроме звука визжащих шин, смешанного с маминым криком, яркого света, эха разбивающегося стекла и сильной боли в груди.

Я сижу, обхватив ее руками, в ошеломленном молчании.

– Когда я очнулась в больнице, врач и медсестры сказали мне, что нас сбил пьяный водитель грузовика, – я чувствую, как на моем плече, где она положила голову, образуется влажное пятно, и понимаю, что она плачет. – Я выжила, а вот мои родители – нет. Они умерли из-за меня, а последние минуты их жизни прошли в ссорах опять же из-за меня.

Тяжесть ее слов повисает в воздухе, и мое сердце разрывается. Мысли тут же возвращаются к той ночи, когда я ехал на скорости из «Чокнутого ореха», и страху в ее голосе, когда она попросила меня притормозить. Непреодолимое чувство вины нарастает в моей груди, теперь я понимаю, чем был вызван страх.

Протягиваю руку и беру ее в свою, чтобы утешить, пока она тихо плачет у меня на плече.

– Мне очень жаль, – шепчу я, мой голос срывается от эмоций, – пожалуйста, не вини себя. Никто не заставлял водителя грузовика выезжать на дорогу, когда он был пьян. Ты не могла знать.

– Если бы я не была на той вечеринке, они были бы здесь, со мной, – шепчет она, – и у меня не было бы этого уродливого шрама, который останется со мной на всю оставшуюся жизнь.

Она показывает на место, где находится шрам. Я хмурюсь, берусь за ее подбородок и поворачиваю лицо, чтобы она посмотрела на меня.

– Твой шрам не уродлив, – твердо говорю я. – Это часть того, что делает тебя такой красивой и уникальной.

Она усмехается, вырывает подбородок из моей хватки и кладет голову мне на колени. Мы сидим так еще двадцать минут, молча слушая океанские волны, и я играю с ее волосами, пока она не засыпает.

Я даю себе обещание, что покажу ей, насколько красив ее шрам. В ней так много вины, печали и ненависти к себе, но, глядя на нее, вы никогда бы этого не узнали. Это часть Элианы, которую она держит в секрете, и я польщен тем, что ей было достаточно комфортно, чтобы рассказать мне об этом.

Проходит еще десять минут, и, как бы мне ни хотелось дать ей поспать, мы, скорее всего, замерзнем до смерти, если останемся здесь дольше.

Я осторожно укачиваю ее, улыбаясь отпечаткам линий на лице от моей одежды.

– Пора домой, солнышко.

Помогаю ей подняться, и мы медленно спускаемся по лестнице к моему джипу. Помогаю ей сесть на пассажирское сиденье и пристегиваю ее, когда она снова засыпает. По дороге домой я еду медленнее, чем когда-либо, не превышая скорость ни на километр, пока мы не подъезжаем к дому.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ЭЛИАНА

– Сюрприз!

Я оборачиваюсь и вижу Малию и Кайри, стоящих у моей двери с полными руками закусок и масок для лица. Сегодня вечер четверга, ночь перед пляжной вечеринкой, и парни отправились покупать алкоголь. За исключением Коа, который заперся в своей комнате, сославшись на мигрень. Хотя, я думаю, он просто не хотел оставлять нас одних.

– Давайте устроим девичник, – говорит Малия, встряхивая масками для лица. – ты работала весь день, и мы думаем, ты заслужила перерыв. Встретимся внизу, когда закончишь. Мы будем ждать!

– Ладно, – соглашаюсь я с улыбкой и киваю, закрывая ноутбук, – звучит забавно.

Они обе сбегают по лестнице, а я хватаю свою любимую пижаму, украшенную мини-рисунками из сахарной ваты, и направляюсь в ванную, чтобы быстро принять душ.

Пока вода стекает по моей спине, мои мысли возвращаются к Гриффину. За последнюю неделю мы почти не разговаривали, в основном из-за нового и улучшенного, по его словам, графика тренировок Габриэля, согласно которому команда тренируется круглосуточно: в океане, на пляже или в тренажерном зале. А в свободное от них время я отсиживаюсь в своей спальне, собирая клипы и фотографии для мини-сериала о Гриффине.

Ты также намеренно избегаешь его.

Это правда.

Когда я проснулась утром после маяка, пожалела, что рассказала Гриффину о том, что случилось с моими родителями. Как бы хорошо ни поработал Габриэль, удаляя эти статьи из Интернета, все равно есть другие способы найти их. Теперь, когда Гриффин знает о несчастном случае, ничто не мешает ему покопаться в этом, и я ужасно боюсь, что он узнает о моей репутации «талисмана невезения» и использует ее, чтобы меня уволили.

Очень хочу доверять Гриффину, особенно потому, что мои чувства к нему становятся все сильнее, но в прошлом мне причинили столько боли, что я не знаю, смогу ли я когда-нибудь полностью доверять кому-либо.

Габриэль уже уехал в аэропорт и вернется только в понедельник. Учитывая, что завтра будет вечеринка, а в выходные не будет тренировок, я знаю, что после сегодняшнего дня не смогу больше прятаться.

Вздохнув, я выключила воду и обернула полотенце вокруг тела. Высушившись и переодевшись в пижаму, завязываю волосы в хвост и спускаюсь вниз.

Перед тем как Габриэль уехал, он установил несколько строгих правил.

1. Никаких вечеринок!

2. Не трогать алкоголь в мини-холодильнике в переговорной.

3. Никаких вечеринок!!!

Я поворачиваю по коридору в сторону переговорной комнаты, и мой взгляд падает на его обширную коллекцию вина. Он ни за что не заметит, если пропадет хоть одна бутылка. Хватаю первое попавшееся игристое вино и бегу обратно к девочкам, размахивая бутылкой, когда вхожу в гостиную.

– Наш герой! – взвизгивает Малия, подбегая и освобождает меня от бутылки.

Я смеюсь.

– Надеюсь, оно хорошее.

– Есть только один способ узнать это.

Она берет на кухне бокалы для вина и ставит их на кофейный столик, наполняя их.

Кайри открывает пакет попкорна с белым чеддером и высыпает его в большую миску, пока мы рассаживаемся вокруг стола.

– Так, пока мальчиков нет, обсудим сплетни, – говорит Малия, поворачиваясь ко мне лицом.

– Да, что происходит между тобой и Фином?

Глаза Кайри сужаются.

Я поджимаю губы, сдерживая улыбку.

– Мы просто друзья.

Малия застонала и откинулась на спинку дивана.

– Ой, да ладно! Мы не слепые, Элиана. Вы двое всю неделю обменивались взглядами, и не начинай мне рассказывать про ту футболку.

– Какими взглядами?

Кайри нахмурилась еще сильнее.

– Я не знаю…У тебя определенно такой взгляд, будто ты в него влюблена.

– Мне кажется, ты читаешь слишком много романов, – фыркаю я.

– Так и есть, – подтверждает Малия, краем глаза наблюдая за Кайри. – Но она не ошибается.

– Я не влюбилась в него.

По крайней мере, я так не думаю.

Я никогда раньше не влюблялась, так что мне не с чем сравнивать это чувство. К тому же я только что познакомилась с этим парнем, а влюбленность не бывает такой быстрой.

Малия делает глоток своего напитка и встает, увлекая меня за собой.

– Ну, я уверена, что в конце концов мы это узнаем. Давайте испечем печенье.

Кайри застонала.

– Я не умею печь. Вы двое можете заняться этим, пока я ищу фильм.

Она берет пульт с журнального столика и направляет его на телевизор, включая. Малия тащит меня на кухню и начинает доставать ингредиенты для печенья из кладовки и холодильника.

– Честно говоря, мне нравится, что в доме есть еще одна девушка. Кайри никогда не хочет печь со мной, – обижается Малия.

– Это потому, что без меня у тебя получается гораздо лучше, – говорит Кайри с дивана.

Я хихикаю.

– Ну, я люблю печь, так что если тебе когда-нибудь понадобится приятель по выпечке, дай мне знать.

Мы принимаемся за работу, смешивая ингредиенты, затем выкладываем шарики теста на противень и отправляем их в духовку, после чего присоединяемся к Кайри на диване.

– Как насчет страшного фильма сегодня вечером? – спрашивает Кайри, указывая на телевизор.

Малия бледнеет и смотрит на экран.

– Паранормальное явление?

– Я люблю страшные фильмы, – признаюсь я.

– Я посмотрю его при одном условии, – говорит Малия, передавая каждой из нас по упаковке маски для лица. – Сегодняшний вечер превращается в ночевку, потому что я ни за что не буду спать одна после просмотра этого дерьма.

Я смеюсь, а Кайри фыркает.

– Договорились, – соглашаемся мы в унисон, открываем маски и надеваем их.

Мы смотрим фильм уже тридцать минут, и наши плечи соприкасаются, когда прижимаемся друг к другу на диване, укрываясь одним одеялом. Маски для лица все еще надеты, хотя они уже давно не должны были оставаться на лице, и мы с ужасом смотрим телевизор.

Наблюдаем, как одержимый муж Лили стоит в углу их спальни и наблюдает за тем, как она спит, с самой тревожной улыбкой на лице. Одеяла, которыми она укрыта, начинают спадать сами по себе, пока она не оказывается в постели полностью голой.

– Боже мой, – шепчет Малия, глядя телевизор между пальцами, – ее сейчас потащат за задницу в подвал.

– Она мертвая, – с возбужденной улыбкой говорит Кайри, забрасывая в рот попкорн.

– Она мертвая, – раздается голос у нас за спиной.

Мы все трое вскрикиваем, и попкорн летит во все стороны, когда вскакиваем с дивана и разбегаемся. Зейл и Гриффин кричат в ответ, отпрыгивая назад и хватаются друг за друга.

– Твою мать! – восклицает Зейл, прижимая ладонь к груди и глядя на всех нас широко раскрытыми глазами, тяжело дыша.

– Что бы ни было на ваших лицах, это гораздо страшнее, чем фильм, – говорит Гриффин, отпуская Зейла и вытирает пыль с его рубашки.

Наверху раздается грохот, Коа спускается по лестнице с прикроватной лампой в руках, практически спрыгивая с последних ступенек. Он держит лампу перед собой, как оружие, и оглядывается по сторонам с круглыми от страха глазами.

– Что, черт возьми, ты собирался с ней делать? – кричит Зейл, указывая на лампу. – Убить нас током?

– Ты в порядке? – спрашивает Коа, обращаясь к Малии и не обращает внимания на Зейла.

– О, да, – отвечает Зейл, в его голосе проскальзывает сарказм. – Я просто в полном порядке.

Щеки Малии приобретают едва заметный розовый оттенок, когда она отрывает взгляд от Коа и смотрит на диван.

– Я в порядке, – шепчет она.

Он медленно опускает лампу, его глаза находят меня и Кайри.

– Какого черта вы все надели на лица?

– Маски, – отвечаю я, мое дыхание наконец выравнивается.

Коа хмурится, нюхает воздух и оглядывается по сторонам.

– Что-то горит?

Пожарная сигнализация срабатывает как раз в тот момент, когда мы с Малией смотрим друг на друга, поджав губы.

Печенье.

Обе бросаемся к духовке и открываем дверцу. Облако черного дыма поглощает нас, пока я пытаюсь надеть рукавицы для духовки. Вытащив из духовки пылающий противень, я бросаю его на плиту, как раз когда Гриффин подходит с огнетушителем и тушит огонь.

Малия застонала, глядя на испорченное печенье.

– Они несъедобны.

Кайри открывает все окна, чтобы выпустить дым, а мальчики обмахивают сигнализацию кухонными полотенцами, пока она не перестает пищать.

– Может, нам стоит снять маски и закончить ночь, дамы? – говорит Кайри, положив руки на бедра.

Я киваю.

– Хорошая идея.

Беру пустую бутылку вина и ставлю ее на кухонный остров, а затем кладу наши использованные бокалы в посудомоечную машину. Малия протискивается мимо Коа, ее щеки теперь пунцовые, и топает вверх по лестнице.

Обмениваюсь растерянным взглядом с Кайри, которая в ответ пожимает плечами.

– Мы приберемся, а вы, ребята, идите и снимите это дерьмо со своих лиц, – говорит Зейл, направляя нас к лестнице.

Мы поднимаемся наверх и замечаем, что дверь в комнату Малии закрыта, а свет выключен. Когда Кайри пробует ручку двери, она оказывается заперта.

– Похоже, она больше не в настроении устраивать вечеринку, – шепчет Кайри, пока мы идем в ванную, которую делим с Гриффином.

Снимаем маски для лица и втираем излишки влаги, после чего желаем друг другу спокойной ночи и расходимся по своим комнатам.

Прикрываю дверь и ложусь в постель, усталость овладевает мной, когда моя голова падает на подушку. Тяжелый груз сна оседает на мне, когда я закрываю глаза.

Сегодня в доме царит хаос. Пятница, вечер, парни заполняют джип Гриффина бутылками и ящиками с алкоголем, в то время как девушки собираются в комнате Мэл. Я смотрю на пустые вешалки для одежды в моем шкафу и на растущую гору одежды на моей кровати.

Все, что я примеряла, либо не подходило по погоде, либо демонстрировало мой шрам.

Беру на заметку спросить девочек, не хотят ли они в ближайшее время сходить за покупками, чтобы я больше не сталкивалась с этой проблемой.

– Элиана, где ты? – кричит Кайри из комнаты Малии.

Я иду в конец коридора и заглядываю в ее комнату. Малия сидит за туалетным столиком и наносит тушь на ресницы, а Кайри сидит на полу перед большим зеркалом и выпрямляет свои локоны. Она приветливо улыбается мне через отражение в зеркале, и я отвечаю ей тем же.

– Думаю, я не пойду на вечеринку, – говорю я, скрещивая руки на груди.

Малия поворачивает голову ко мне, размазывая тушь по веку и скуле. Кайри тоже перестает поправлять волосы и поворачивается ко мне, половина ее головы все еще в беспорядке кудрей.

– Что значит, ты не пойдешь?

Мэл хмурится.

– Да, у нас никогда не бывает вечеринок. Ты не можешь пропустить эту.

Кайри обижается.

Я вздыхаю и вхожу в комнату, присаживаясь на край кровати Мэл.

– Я не могу найти ничего, что мне было бы удобно надеть на эту вечеринку.

– Можешь надеть что-нибудь из моего гардероба, – говорит Мэл, вытирая тушь с лица салфеткой для снятия макияжа. – Пойдем, посмотрим, что мы можем для тебя найти.

Встаю и иду за ней к шкафу, оставляя Кайри продолжать выпрямлять свои вьющиеся волосы. Моя челюсть готова упасть на пол, когда Малия открывает двери своего шкафа, показывая массивную гардеробную.

– Вау, – ахаю я, проходя в центр комнаты и медленно поворачиваясь по кругу.

– Я знаю, мне повезло с этой комнатой, – произносит она, хихикая.

– Тебе действительно повезло.

Следующие тридцать минут мы проводим, роясь в ее шкафу, пока не находим розовое летнее платье с вырезом, достаточно высоким, чтобы прикрыть мой шрам.

– Тебе не нужно постоянно его прятать, понимаешь?

Мэл кивает головой на мой шрам.

Я принужденно смеюсь.

– Просто мне так проще, чем отвечать на вопросы, которые с ним связаны.

Она понимающе кивает.

– У меня есть подобный шрам, к счастью, его легко скрыть, но когда люди видят его, они всегда спрашивают, от чего он.

Закатывает глаза, и на этот раз я смеюсь по-настоящему.

– Это раздражает, не так ли?

– Очень. Мне становится неловко, когда приходится говорить им, что это от падения с дерева, когда я была ребенком, а не от нападения акулы, – она оглядывает меня в платье. – На тебе оно смотрится гораздо лучше, чем на мне, Гриффин с ума сойдет от тебя.

– О, заткнись, – говорю я, когда она разражается смехом. – А как насчет тебя и Коа?

Это мгновенно заставляет ее замолчать, и она поворачивается к своей одежде, делая вид, что перебирает вешалки, как будто наряд еще не выбран и не лежит на кровати в ее комнате.

– А что он? – спрашивает она, ее голос приобретает незнакомый мне оттенок.

– Ну, мне придется провести несколько кампаний по вам, ребята, и я хочу знать, в чем дело, чтобы понять, смогу ли я соединить вас двоих или нет.

– Не надо, – говорит она, обернувшись ко мне с умоляющим выражением лица, – пожалуйста, не ставь меня с ним в пару. Я все еще не готова говорить о нас, я и так с трудом переношу нахождение с ним в одной команде.

Тут же чувствую себя виноватой за то, что спросила ее о нем. По выражению лица Мэл я вижу, что это то, с чем она борется.

– Да, без проблем. Тогда я поставлю тебя в пару с Зейлом или Гриффином, – уверяю я, ободряюще улыбаясь ей, на что она отвечает благодарной улыбкой.

– Дамы! – зовет Кайри из комнаты.

Я забираю с пола шкафа Мэл свои треники, и мы вместе возвращаемся в комнату. Кайри, чьи волосы теперь уложены, открыла бутылку игристого вина и разливает его по трем красным пластиковым стаканчикам.

– Что это? – спрашиваю я.

– Выпивка, – отвечает она, протягивая мне мой стаканчик с широкой ухмылкой, а затем делает то же самое с Малией: – Мы не можем прийти на вечеринку трезвыми.

Мы разражаемся смехом и присоединяемся к ней на полу, постукивая стаканы друг о друга, прежде чем отпить из них. Мне не нужно много, чтобы ноги онемели, и я не могу перестать улыбаться.

– Ребята, как вы думаете, Зейл горячий? – спрашивает Кайри, слегка коверкая слова.

Малия поперхнулась своим игристым вином.

– Я сделаю вид, что ты нас об этом не спрашивала.

– Не всем из нас посчастливилось заполучить самого сексуального парня в городе.

Кайри игриво пихает Мэл в плечо.

– Что ж, он в цене, если ты хочешь его заполучить.

Она откидывает прядь светлых волос на плечо и исследует свой стакан, как будто это самая интересная вещь в мире.

– Удивительно, как ты можешь быть такой невнимательной, – говорит Кайри, качая головой из стороны в сторону в недоумении. – Коа не перестает добиваться тебя с тех пор, как впервые увидел тебя.

Малия насмехается.

– Да, хорошо.

Она подносит стакан к красным губам и делает большой глоток, но я не могу не заметить обиды в ее глазах.