Текст книги "За пределами разрыва (ЛП)"

Автор книги: Таниша Хедли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЭЛИАНА

Сильные руки осторожно трясут меня.

– Мэм, мы достигли места назначения, – раздается мужской голос с сильным французским акцентом.

Открыв глаза, обнаруживаю, что лимузин, который Габриэль прислал за мной в аэропорт, припаркован перед белым особняком на берегу моря.

Я поднимаю глаза и вижу, как пожилой водитель улыбается мне, в уголках его глаз появляются морщинки, и он открывает мне дверь. Быстро вытираю слюну с уголка рта и выпрыгиваю из машины.

Он тянется на заднее сиденье и достает мою сумку, кладя ее поверх моего фиолетового чемодана, который он, должно быть, достал из багажника пока я еще спала.

Несмотря на то что Габриэль снова забронировал для меня место в бизнес-классе с кроватью, я почти не сомкнула глаз во время шестичасового перелета.

Мысли о том, как отреагирует команда на мое вторжение в их дом, а также беспокойство о парне, о котором меня предупреждала Залеа, Гриффине, не давали мне уснуть.

Долгие извилистые дороги от аэропорта до этого дома, должно быть, были именно тем, что нужно моему телу, чтобы наконец-то выспаться.

– Спасибо, – говорю я, беря у него ручку и подтягивая чемодан ближе к себе. – Сколько я вам должна? – спрашиваю, разблокируя телефон и нажимая на свой цифровой кошелек.

– О нет, нет, – он поднимает руки вверх и отступает на шаг назад. – Мне заплатили заранее и дали очень щедрые чаевые, мэм.

Румяные щеки становятся еще темнее, прежде чем он поворачивается и запрыгивает в машину.

Машу ему рукой, когда он задним ходом выезжает с подъездной дорожки и направляется по улице в сторону аэропорта.

Мысленно благодарю Габриэля за то, что он организовал мою поездку и заплатил за нее. Я не задумывалась о том, что нужно что-то организовывать, пока не приземлилась в аэропорту и не поняла, что у меня нет способа добраться сюда. Я была приятно удивлена, увидев, что водитель лимузина держит в руках табличку с моим именем.

С благодарным вздохом я поворачиваюсь лицом к дому. Особняк выделяется, но в то же время дополняет пляжную эстетику.

Бросаю взгляд на красочные цветы, украшающие дорожку к лестнице, и вдыхаю цветочный аромат.

Подняв чемодан по пяти ступенькам, ведущим к большой деревянной двери, звоню в дверь и жду, прислушиваясь к успокаивающему шуму далеких волн. После почти трех минут ожидания снова пытаюсь позвонить в дверь.

По-прежнему никто не отвечает. Я бы забеспокоилась, что ошиблась домом, если бы не большая вывеска «Сальтвотерские Шреддеры», висевшая на двери.

Решив, что дверной звонок, должно быть, сломан, я постучу в дверь. Сейчас только пять часов вечера. Не могут же они все уже спать?

На четвертый стук дверь распахивается, и передо мной предстает буквально Бог. Он смотрит на меня своими пронзительными серыми глазами, которые соответствуют его серым треникам.

Пресс выставлен на всеобщее обозрение, а белая футболка болтается на плечах. Волосы слегка влажные, свисают на лоб, и от него пахнет мужским средством для мытья тела.

– Извините, – говорит он, его голос груб, – мы закрыты.

Дверь захлопывается у меня перед носом, а волосы разлетаются по плечам. Ошеломленно смотрю на дверь. Я знала, что он слишком хорош, чтобы быть правдой. У мужчин, которые так хорошо выглядят, должны быть недостатки, а его недостаток – грубость.

– Эй! – кричу я, колотя кулаками по деревянной двери до тех пор, пока руки не начинают болеть. – Открой.

Дверь снова открывается, и на этот раз он оглядывает меня с ног до головы, а потом переводит взгляд на меня, и на его лице появляется ухмылка.

Скрещивает руки на груди, мышцы рук напрягаются, он прислоняется к дверной раме и выжидающе смотрит на меня.

– Привет, – хмыкаю я, хмурясь, когда его ухмылка превращается в оскал, а затем исчезает.

Он не отвечает и вместо этого с любопытством наклоняет голову, изучая меня. Мои щеки разгораются под взглядом, и его глаза мерцают, прежде чем он возвращает их обратно к моим, а уголки рта растягивает довольная улыбка.

– Я Элиана, – говорю я, протягивая руку в приветствии.

– Ах Элиана, – он сделал вид, что вспоминает что-то, – тренер Мэтьюс говорил про нового менеджера по социальным сетям. Я полагаю это ты?

Я слегка киваю головой и наблюдаю, как он поднимается вверх по лестницам, открывая дверь своей комнаты, задерживаясь и снова спускаясь вниз.

– Если честно, я не знаю зачем Габриэль нанял тебя, но мы не нуждаемся в твоей помощи

– Вы, на самом деле, нуждаетесь в моей помощи, – цежу я сквозь зубы, параллельно заходя в дом, затаскивая чемодан свободной рукой и случайно проезжаясь им по его ноге.

– Ауч! – закричал парень, отскакивая подальше от меня.

Я, делая вид что совсем не замечаю его, продолжаю заходить в дом, придерживая одной рукой тяжелую входную дверь, пока она не закрылась окончательно.

– Ты черт возьми проехалась по моей ноге!

– В обычной ситуации я бы извинилась, но тут ты сам виноват.

Он разочарованно ворчит, наблюдая за мной.

– С тобой будет нелегко, – бормочет он, прежде чем оттолкнуться от стены и подойти ко мне, слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.

Мои щеки снова вспыхивают в ответ на его близость, но я не отрываю от него взгляда, в то время как он смотрит на меня сверху вниз, отказываясь отводить взгляд.

– Хммм, – говорит он, в его глазах вспыхивают игривые искорки, а от вибрации его голоса у меня волосы встают дыбом. – И, кажется, с тобой так весело играть, – он почти шепчет, его рука поднимается к моему лицу, и проводит большим пальцем по моей горячей щеке.

Его одеколон наполняет мои чувства тонким, но пленительным ароматом, который обволакивает воздух вокруг, напоминая о свежем горном воздухе после тропического душа. Отчетливая смесь сандалового дерева и кедра придает этому аромату суровую элегантность. Его большой палец, скользящий по моей щеке, выводит меня из транса, и я отталкиваю его руку от себя.

Он издает хриплый смешок, прежде чем взяться за лямку моей спортивной сумки и перекинуть ее себе через плечо. Он также берет чемодан из моих рук и направляется к лестнице.

– Следуй за мной.

Я чувствую себя так, словно меня только что ударили кнутом. Он был полным придурком, но вот он здесь, несет мои сумки в комнату, как джентльмен. Я очень надеялась, что он оставит меня в покое и, возможно, будет наблюдать с верхней площадки лестницы, смеясь, как я пытаюсь поднять свой чемодан. Вместо этого он молча несет их наверх.

Почему он не может быть уродливым? Было бы намного проще не любить его, если бы меня так не тянуло к этому придурку. Я не могу отвести взгляд от его широкой спины и цепляюсь за жилистые руки, которые сгибаются, когда он ставит мой чемодан на пол на верхней площадке лестницы. Поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и ловит мой пристальный взгляд, самодовольная улыбка расплывается по его лицу.

Я прочищаю горло и оглядываю дом изнутри, притворяясь, что восхищаюсь прибрежным декором и стенами, увешанными фотографиями команд и памятными табличками. Я отказываюсь тешить его самолюбие, разглядывая его.

Придурок.

– Это твоя комната, – говорит он, открывая дверь, расположенную параллельно лестнице, прежде чем войти.

Следую за ним внутрь и наблюдаю, как он бросает мою спортивную сумку в изножье кровати и подкатывает чемодан к краю.

– Не думаю, что расслышала твое имя, – я скрещиваю руки на груди.

– Гриффин, – отвечает он, засовывая руки в карманы спортивных штанов и с любопытством оглядывая комнату, как будто видит ее впервые.

Мое лицо бледнеет, когда я понимаю, что это тот самый человек, о котором меня предупреждала Залея. И, похоже, не зря, потому что до сих пор встреча с ним была не самым приятным опытом.

– Гриффин, где Габриэль?

– В этом доме мы называем его тренером Мэтьюсом, – поправляет он, поворачиваясь ко мне спиной и прохаживается по комнате, изучая каждую деталь, прежде чем выглянуть в окно в сторону океана. – Он разрешает только определенным людям называть его Габриэлем.

– Где он? – повторяю я, мое терпение иссякает.

– С остальной командой.

– И где же?

– На пляже Китсо, – он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и вздыхает, когда видит, что я поднимаю бровь. – Примерно в часе езды отсюда.

– Когда они вернутся?

– Поздно. Есть еще вопросы?

Я не дышу, пока взгляд Гриффина задерживается на мне, и облизываю пересохшие губы.

Его глаза следят за движением моего языка с такой интенсивностью, что у меня в животе становится тепло. Когда я не отвечаю, он медленно подходит ко мне, держа руки в карманах.

Глаза не отрываются от моих, пока он не останавливается передо мной, наши груди почти соприкасаются.

– Ты боишься остаться со мной наедине, солнышко?

– Не называй меня так.

Хмуро смотрю на него, но мой голос звучит более нуждающимся, чем я намереваюсь, его близость затуманивает мои чувства.

– Думаю, да, – глаза Гриффина скользят по моему телу, затем возвращаются наверх и останавливаются на моих губах, взгляд темнеет. – Солнышко.

Он моргает, отгоняя похоть из глаз, и проходит мимо меня, выходя из комнаты в коридор. Я поворачиваюсь и высовываю голову из своей комнаты, чтобы посмотреть, как он подходит к двери рядом с моей.

Заходит в комнату, ни разу не взглянув в мою сторону, и без слов захлопывает за собой дверь.

Я закатываю глаза и удаляюсь в свою новую комнату, прислоняясь спиной к двери после того, как закрываю ее, и заставляю себя делать глубокие вдохи, чтобы успокоить нервы.

Как такой привлекательный человек может быть таким чертовски раздражающим?

Образы его подтянутых рук и идеального пресса проникают в мое сознание, и я стону, когда подхожу к кровати, беру подушку и прижимаю ее к лицу.

Я слишком сексуально обделена, чтобы находиться рядом с мужчиной, который так выглядит. Каким бы раздражающим и грубым он ни был, я не могу отрицать, что между нами витает сексуальное напряжение, и от этой мысли из меня вырывается еще один разочарованный стон, а подушка делает свое дело, заглушая звук.

Возможно, переезд в дом вместе с командой был плохой идеей, особенно с учетом присутствия Гриффина. Я уже чувствую себя немного неуправляемой, а ведь у меня еще даже не начался первый официальный рабочий день.

Как мне удастся сделать фотографии и видео для социальных страниц, где он без рубашки и мокрый.

Мои щеки приобретают пунцовый оттенок, когда я представляю, как он возвращается из океана после тренировки по серфингу, и вода стекает по его рельефному прессу.

Качаю головой из стороны в сторону, пытаясь выкинуть этот образ из головы. Это нехорошо. Я звучу, как возбужденный подросток, а ведь я еще не дошла до этого. После нескольких минут избиения себя за реакцию моего тела на него, подхожу к сумке и расстегиваю молнию, вынимая свои вещи.

Когда начинаю складывать одежду, которую буду хранить в комоде, меня останавливает стон.

Становится все громче и громче, пока я не понимаю, что он доносится из комнаты Гриффина. Либо он протащил девушку в свою комнату за те несколько минут, что я была в своей, либо он включает порно на полную громкость. Это не то, на что я подписывалась.

– Гриффин! – кричу я, стуча кулаками по его двери после пятнадцати долгих минут чрезмерно громкого порно, доносящегося из его комнаты.

Если бы я не беспокоилась о том, что застану его за мастурбацией или глубоко погруженным в какую-нибудь пляжную крошку, я бы ворвалась в комнату еще десять минут назад.

Проходит еще пять минут, а он до сих пор не открывает дверь, поэтому сдаюсь и решаю посидеть на кухне до возвращения Габриэля. Я могу попросить его выделить мне другую комнату. Никак не могу жить в комнате рядом с этим придурком.

Едва не спотыкаюсь на последних трех ступеньках лестницы, когда мои глаза встречаются с глазами Гриффина в другом конце комнаты. Он сидит на кухонной стойке в белой футболке и ест из баночки мороженое. Ухмыляется, глядя на шок и неверие на моем лице.

Горячая злость вновь вспыхивает в ответ на эту глупую сексуальную ухмылку, и я медленно закрываю рот, сходя с последней ступеньки.

– Ты не просто так крутишь порно в своей спальне?

Я топаю к нему, сжимая руки в кулаки.

Ухмылка не сходит с его лица, когда он набирает ложкой мороженое и отправляет его в рот.

Опускаю взгляд на баночку и замечаю, что вкус – мятная шоколадная крошка. Гадость. Конечно, он ест эту гадость. Все знают, что «Карамельный хруст» – лучший вкус мороженого.

– Что-то не так с мятно шоколадной крошкой? – спрашивает он, изучая мое выражение лица отвращения.

– Да, оно отвратительное. Ты собираешься ответить на мой вопрос?

– Держу пари, ты любишь ванильное, – говорит Гриффин, опускает ложку обратно в баночку и кладет ее рядом с собой, спрыгивая со столешницы так, что оказывается передо мной.

– Прости? – спрашиваю я, возмущаясь.

– В этом нет ничего плохого, – его ухмылка постепенно исчезает. – Я тоже люблю ваниль.

– Знаешь что, я не собираюсь продолжать этот разговор, – мои щеки пылают, когда я оказываюсь прижата к углу столешницы. – Объясни, зачем ты включил порно.

– Я слышал, это помогает с фэн-шуем, – говорит он, задумчиво постукивая себя по подбородку и пожимает плечами.

– Это не может быть реальной жизнью, – практически шепчу я, закрывая глаза и прижимаю кончики пальцев к вискам.

Такой человек не может существовать, а тем более быть профессиональным серфером. Этого не может быть.

У меня перехватывает дыхание, когда я чувствую, как его руки касаются моих бедер. Мои глаза распахиваются, дыхание сбивается, когда я понимаю, что он зажал меня между стойкой и своим твердым телом, а его руки лежат по обе стороны от меня на краю стойки.

– Ты уверена, что сможешь вынести жизнь в этом доме? Обещаю, я здесь наименее раздражающий.

Его дыхание щекочет мне лицо, когда я смотрю ему в глаза, не в силах отвести взгляд.

Он потрясающе красив, а то, как его белая футболка обтягивает тело, должно быть запрещено.

Мой взгляд неторопливо путешествует от безупречного лица вниз по округлым плечам и останавливается на венах вдоль рук. Кто бы мог подумать, что такая простая вещь может заставить мои соски стать твердыми, а дыхание – похожим на одышку.

– Мои глаза здесь, солнышко.

Его голос выводит меня из транса, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть, что он ухмыляется, глядя на меня.

Должно быть, его эго выросло, пока он наблюдал за тем, как я практически пускаю слюни по венам.

Отталкиваю его и обхожу без единого слова, решив, что этот разговор не стоит такого напряжения ума.

Открываю холодильник и изучаю полки, уставленные таким количеством продуктов разных цветов, что они кажутся мне почти подавляющими. Быстро хватаю все ингредиенты, необходимые для приготовления фруктового салата, и раскладываю их по мискам.

Убрав ингредиенты, я забираю свою миску и поворачиваюсь к острову, обнаруживая, что Гриффин уже перебрался туда, а мороженого нигде не видно.

Он рассеянно листает свой телефон, и я неохотно убеждаю себя сесть рядом с ним, изо всех сил стараясь сделать вид, что его там нет.

Меньше всего ожидаю, что он протянет руку и схватится за край моей миски, подтаскивая ее к себе, но именно это он и делает.

Я в шокированном молчании наблюдаю, как он подносит мою вилку ко рту и поглощает мой фруктовый салат прямо у меня на глазах, ни разу не подняв глаз от своего телефона.

– Не может быть, чтобы это произошло, – пищу я в недоумении, наблюдая, как он отправляет в рот последний кусочек, а затем возвращает вилку в миску и подвигает ее ко мне.

Я смотрю на пустую миску, чувствуя, как во мне закипает разочарование. Хлопнуть дверью перед моим носом – это одно, включить порно на полную громкость, чтобы вывести меня из себя, – другое, но это было недопустимо. Как будто всаживая нож поглубже, мой желудок голодно урчит.

– О, мне так жаль, – саркастически говорит он, прикладывая руку к груди в притворном шоке. – Я не знал, что ты собираешься съесть такой ужасный салат.

Дважды моргаю и, не говоря ни слова, встаю и возвращаюсь в спальню, захлопывая за собой дверь. Достаю телефон из сумки и звоню Габриэлю, как и должна была сделать раньше.

– Элиана, ты нормально добралась до дома? – первое, что он говорит.

– Привет, Габриэль, да, добралась, – я делаю паузу. – Спасибо, что организовал поездку и заплатил за нее.

– С удовольствием. Ты уже освоилась в своей комнате, да? Мне жаль, что я не смог поприветствовать тебя в твой первый день. Надеюсь, Гриффин провел для тебя экскурсию.

– Именно поэтому я тебя и позвонила, – говорю я, садясь на кровать и скрещивая ноги перед собой.

Порно в комнате Гриффина затихает, но я стараюсь не обращать внимания на подозрение, что это потому, что он подслушивает мой звонок через тонкие стены спальни.

– Есть ли в этом доме еще какая-нибудь комната, куда я могу перебраться?

Я ковыряюсь в свободной нитке на кофте.

– К сожалению, нет, ты заняла последнюю. А что, с твоей что-то не так?

Тон Габриэля звучит обеспокоенно.

Я прочищаю горло.

– Просто у меня такое чувство, что Гриффину не очень понравилось что моя комната находится так близко к его.

Я слышу, как Габриэль тихонько хихикает.

– Гриффина трудно расколоть, большую часть времени он очень тихий парень. Не принимай это на свой счет, он просто очень хочет добраться до вершины и стать лучшим из лучших. Как только ты снимешь этот верхний слой, он откроется тебе.

– Он тихий?

Я даже не пытаюсь скрыть растерянность и удивление в своем голосе. Гриффин, с которым я имела неудовольствие познакомиться до сих пор, даже близко не подходит под определение тихого, это почти смешно.

– О да, но не волнуйся, у меня есть план.

– Что ты имеешь в виду?

Я начинаю нервно жевать нижнюю губу.

– Думаю, то, что он будет твоей первой социальной кампанией, поможет ему быстрее освоиться с тобой.

Мое сердце опускается в глубину желудка, и я чувствую, как начинает подниматься желчь.

Работать с Гриффином? Он, должно быть, издевается надо мной.

– Я не думаю, что у него есть проблемы с тем, чтобы освоиться. Кажется, ему почти слишком комфортно рядом со мной, – бормочу я.

– Я расскажу вам обоим об этом подробнее завтра. Тебе нужно поспать, тренировка в пять утра. Спокойной ночи, Элиана.

Габриэль говорит, как будто не услышал моего комментария.

Звонок завершается прежде, чем я успеваю пожелать ему спокойной ночи. Почему версия Габриэля о Гриффине не совпадает с тем Гриффином, которого я встретила? Он не был тихим, он был настолько громким, что я подумываю заказать беруши и оплатить доставку на следующий день.

Прокручиваю в голове события этой ночи, лежа в постели, начиная с самой последней встречи и заканчивая тем, как он дважды пытался захлопнуть дверь у меня перед носом. Он был абсолютным мудаком, и никто в здравом уме не может сказать, что он тихий парень.

Гриффин, с которым я познакомилась, звучит как полная противоположность тому Гриффину, о котором говорил Габриэль. Почему со мной он так отличается? Единственное, что имеет смысл, – это то, что тот, кого он мне показал, – не настоящий Гриффин. Я понимаю, что один из моих страхов уже сбылся. Настоящий Гриффин не хочет видеть меня здесь, поэтому он устраивает это представление, чтобы заставить меня чувствовать себя неловко и уйти.

Ты уверена, что сможешь вынести жизнь в этом доме?

Слова повторяются в моей голове, и я провожу остаток ночи, планируя, как заставить его чувствовать себя так же неловко, как он заставил меня, пока не начинаю дремать с ухмылкой на лице.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГРИФФИН

Я ухмыляюсь, стоя в пустой кухне и посыпаю кокосовой стружкой фрукты в миске, в голове прокручиваются события прошедшей ночи. Вчера вечером я почти час смотрел порно, ожидая, когда Элиана расколется.

И она раскололась.

Я не могу стереть ухмылку со своего лица, когда беру ложку и сажусь за кухонный остров.

Прошлой ночью Элиана шла ко мне в комнату, стучала в дверь и умоляла меня убавить громкость целых пятнадцать минут, пока я стоял внизу и слушал, как она бьет кулаком по двери моей спальни.

В конце концов я выключил звук только потому, что услышал, как она с кем-то разговаривает, и захотел подслушать. К сожалению, она говорила слишком тихо, чтобы я успел понять, с кем она разговаривает, прежде чем повесила трубку.

Меня охватило чувство удовлетворения и уверенности. Она ни за что не захочет остаться после прошлой ночи.

Покачиваюсь из стороны в сторону на своем стуле, устраиваясь поудобнее, представляя, как Габриэль объявляет об уходе во время нашей утренней тренировки по серфингу.

Когда собираюсь опустить ложку в миску, слева от меня происходит движение, и моя задница взлетает со стула, ложка ударяется о гранитную столешницу.

Маленькая лисица сидит на табурете рядом с моим, раскачиваясь из стороны в сторону с невинной улыбкой.

На ней серые велосипедные шорты и зеленая толстовка под цвет глаз. Волосы завязаны в пучок, несколько прядей оставлены спереди, чтобы обрамлять лицо.

Большинство девушек не смогли бы создать такой образ и выглядеть при этом так же сексуально, как она. Я убежден, что она могла бы справиться с любым образом, оставив меня в таком же безмолвии, как и сейчас.

На лице нет макияжа, и без него она выглядит еще красивее. Веснушки усеивают лицо, словно созвездия, и я оказываюсь полностью захвачен ею.

– Передай свой телефон. Я сделаю свою фотографию и поставлю ее в качестве обоев, чтобы ты мог продолжать любоваться мной до конца дня, – самодовольно говорит Элиана.

– Я не любовался тобой, – ворчу я, садясь обратно на свое место и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее.

– Думаю, мы можем согласиться что не согласны в этом.

Она берет мою миску и тянет ее к себе вместе с ложкой. Я наблюдаю за тем, как окунает ложку в миску, прежде чем положить ее в рот.

Глаза закрываются, ресницы опускаются на скулы, и она издает удовлетворенный стон, который доносится прямо до моего члена. Землисто-зеленые глаза возвращаются к моим, в них искрится веселье.

Она знает, что делает, но я заставляю себя не подавать виду, скрещивая руки на груди и наблюдая, как она откусывает еще кусочек от моего завтрака.

– Приятно видеть тебя в рубашке, – Элиана, указывает ложкой на мою рубашку.

Я не доверяю себе, чтобы говорить сейчас, учитывая, что мой член пытается сделать свой грандиозный выход, поэтому поджимаю губы и наблюдаю, как на ее красивом лице появляется ухмылка, когда она опускает ложку обратно в миску.

– Я знаю, что ты пытаешься сделать, и должна быть честной, – говорит она, прежде чем съесть еще, – Чтобы избавиться от меня, Гриффин, потребуется нечто большее, чем поедание моей еды, просмотр порно и ужасный флирт.

Эта женщина – прямо из моих кошмаров, воплощение кармы. Мурашки поднимаются по волосам на руках и затылке от осознания того, что она догадалась о том, что я на самом деле пытался сделать прошлой ночью.

Сглатываю и молча смотрю, как она доедает мой завтрак так же, как я доедал ее салат накануне вечером.

Элиана встает и направляется к посудомоечной машине с пустой миской. Открыв дверцу прибора, наклоняется, и мои глаза, как магниты, устремляются к ее круглой попке. Такую женщину, как она, мог прислать сюда наказать меня только сам Бог.

Круглый изгиб задницы и то, как велосипедные шорты прилегают к ней, словно вторая кожа, заставляют мой член неистово дергаться.

Подаюсь вперед на своем табурете, пытаясь скрыть выпуклость в штанах. Я никак не могу сосредоточиться на серфинге, не говоря уже о чем-либо другом, когда она рядом и выглядит так хорошо, как сегодня.

Элиана выпрямляется, закрывает дверцу посудомоечной машины и берет яблоко из тарелки для фруктов.

Бросает его мне, я ловлю одной рукой.

– Хороший улов.

Она подмигивает и направляется к лестнице, ее задница целенаправленно покачивается из стороны в сторону на протяжении всего пути вверх. Я в полном ахуе.

– Доброе утро, команда, – говорит Габриэль, когда команда, включая меня, окружает его на пляже.

На нем белая бейсболка в тон белым шортам, темно-синяя футболка и часы стоимостью больше, чем дом Шреддеров.

Габриэль излучает богатство и уважение. Он один из лучших серферов мира, который сейчас на пенсии, и его карьера была очень успешной: он шесть раз участвовал в турнире Высшей Лиги. Невозможно не стремиться быть похожим на него.

Поскольку еще так рано, ночная прохлада все еще держится в воздухе, заставляя нас надевать сегодня гидрокостюмы на все тело. Я уже и забыл, насколько неудобными они могут быть после шести месяцев отсутствия.

От погоды в Сальтвотер-Спрингс можно ожидать что угодно. Утром может быть невероятно холодно, а к середине дня вы рискуете получить тепловой удар из-за того, насколько высокой может быть температура воздуха.

Шум волн, разбивающихся о берег, заставляет мое сердце биться в груди. В голове возникают образы волн, которые обрушиваются на меня и прижимают ко дну океана, отчего дыхание становится затрудненным.

Кто-то трогает меня за плечо, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Кайри, которая смотрит на меня, озадаченно сдвинув брови.

– Ты в порядке? – шепчет она.

Я киваю головой, натягивая на лицо фальшивую улыбку. Кайри всегда была заботливой в команде и всегда первой узнавала, когда с кем-то из нас что-то не так. Если я смогу убедить ее, что со мной все в порядке, то смогу убедить и всех остальных.

Хотя сейчас у меня не очень хорошее начало, – ее глаза все еще задерживаются на мне, когда я возвращаю свое внимание к Габриэлю.

– Сегодняшняя тренировка будет немного отличаться от остальных, – начинает Габриэль. – Я нашел время, чтобы просмотреть записи недавних соревнований «Рип Райдерс», и мы выглядим равными во всем, кроме воздушных атак.

Какое-то движение позади него привлекает мое внимание. Элиана стоит позади Габриэля и устанавливает две большие камеры на штативах.

Я благодарен утренней прохладе за то, что она надела поверх велосипедных шорт мешковатые треники, скрывающие ее отвлекающие изгибы.

Габриэль, должно быть, заметил, что я наблюдаю за ней, потому что он поворачивается, чтобы посмотреть, на что я смотрю, а затем снова поворачивается, чтобы посмотреть на всех нас с улыбкой.

– Возможно, вы все заметили знакомое лицо позади меня, – машет ей рукой. – Команда, познакомьтесь с Элианой, нашим менеджером по социальным сетям.

Она застенчиво улыбается, машет всем рукой, прежде чем ее взгляд падает на мой и сужается. Я насмехаюсь и закатываю глаза. Габриэль обращает на меня любопытные глаза, но я делаю вид, что не замечаю, что занят починкой рукава своего гидрокостюма, так что мне не нужно смотреть ему в глаза, пока он не отвернется.

– Аэродинамика, – наконец говорит Габриэль, снова поворачиваясь к Элиане, – это когда серфингист использует нужное количество скорости и техники, чтобы набрать достаточный импульс и, по сути, выпрыгнуть из волны, а затем приземлиться обратно.

Элиана кивает.

– Я провела тонну исследований, прежде чем полетела фотографировать Залею. Она потрясающе справляется с воздушными прыжками.

– Ты познакомилась с моей сестрой? – спрашивает Зейл, приподнимая брови.

Элиана кивает.

– Габриэль прилетел на Гавайи две недели назад, чтобы сфотографировать ее на соревнованиях.

Я хмурюсь, переводя взгляд на нее. Она встретила Залею? Когда смотрю на Габриэля, то замечаю на его лице улыбку, отчего мой взгляд становится еще глубже.

Я никогда не видел, чтобы он улыбался кому-то, кроме Залеи. Мой взгляд метается между ними, пока они улыбались друг другу, а потом я прочищаю горло, и ревность вырывается на поверхность.

Не знаю, завидую ли я тому, что эта новенькая, которая еще ничего не сделала, чтобы проявить себя, сумела вызвать улыбку у Габриэля раньше меня, или тому, как она улыбается ему, словно у них есть какой-то секрет.

– Итак, ты хочешь, чтобы мы попрактиковались в воздушных прыжках? – спрашиваю я вслух, задерживая взгляд на ней еще на мгновение, прежде чем снова обратить внимание на Габриэля.

– Я хочу, чтобы они потренировались в прыжках, – поправляет он, жестом указывая на моих товарищей по команде. – Я хочу, чтобы ты показал мне, что все еще способен выполнять базовые упражнения.

Я ошеломлен его словами. Габриэль знает, что я хорош в своем деле. Он знает, что я лучший в команде. Сейчас мне не нужно доказывать свою состоятельность, потому что я уже достаточно доказал свою состоятельность за годы работы в этой команде.

– Что?

Недоверчиво хмыкнул, надеясь, что ослышался.

– Тебя не было полгода, Фин, мне нужно знать, что ты все еще способен выполнять основные маневры, прежде чем я позволю тебе попробовать что-то посерьезнее. Я не хочу рисковать тобой и избавиться от возможности получения тобой новой травмы, – объясняет тренер, отстраняя остальных, и кладет руку мне на плечо.

– Я могу делать основы, – возражаю я, чувствуя тяжесть в груди.

– Хорошо, тогда все, что тебе нужно сделать, – это показать мне. Как только ты это сделаешь, я прикажу тебе приступить к упражнениям.

Он поджимает губы в улыбке, которая не сходит с его глаз.

Подавляю раздражение и злость и отрывисто киваю ему. Элиана с любопытством наблюдает за мной, и я решаю направить все свои чувства в смертельный взгляд, направленный на нее. Она расширяет глаза, прежде чем отвести взгляд.

– Вы двое уже знакомы, верно? – спрашивает Габриэль, жестикулируя между мной и Элианой.

– О да, было очень приятно познакомиться. Не так ли?

Она поворачивается ко мне с невинной улыбкой, но я вижу, как в глазах сверкает озорство.

– Очень приятно, – сухо отвечаю я, подыгрывая ей.

– Отлично, рад это слышать, потому что, как я уже говорил вчера вечером, Элиана, он – твой первый фокус в кампании, – говорит он, возбужденно улыбаясь нам обоим.

– Что именно это значит? – спрашиваю я, сжимая челюсти.

– Элиана объявит нашим сторонникам о твоем возвращении в команду. Вам двоим придется тесно сотрудничать, иначе ничего не получится.

Габриэль похлопывает нас обоих по плечу со знающей ухмылкой.

Мой глаз дергается, когда я смотрю на него в ответ, удивляясь тому, как она обвела его вокруг пальца. Страх поселяется в моей груди при мысли о том, что эта глупая кампания слишком многое раскроет моей команде, всему миру, поэтому я принимаю ответственное решение разрушить эту кампанию еще до того, как у нее появится шанс начать работу над ней.

Мысленно составляю свой распорядок дня, обязательно добавляя дополнительное время для тренировок, чтобы заполнить все свободное время, в которое она может попытаться меня поймать. Я буду так занят, что она не сможет справиться с кампанией, и Габриэль уволит ее.

Улыбаюсь про себя. Я могу избавиться от нее, не жертвуя временем тренировок. По-моему, беспроигрышная ситуация.