Текст книги "Одно лето на краю света"

Автор книги: Тамара Лихоталь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

«Так готовит Гена рóжки, что съедают всё до крошки»

Эти стихи, сочинённые Юрочкой Снегурочкой, появились в стенной газете. Они были написаны красивым почерком редактора стенгазеты Алёши немного пониже приказа начальника заставы. А в приказе отмечалась отличная работа Гены. Все радовались и поздравляли Гену, а он ходил какой-то чудной – не то печальный, не то испуганный. Однажды спросил Володю:

– Ты, случайно, не видел, когда отправляли почту, майор моим письма не послал?

– Видел. Послал. Вот такое толстое! – радостно сказал Володя.

А Гена ещё больше загрустил.

– Да ты чего? – приставал к нему Володя.

И Жека удивлялся: чего Гене-то беспокоиться? Отец часто писал письма родителям солдат. Не жаловался даже, если солдат провинится. А уж про Гену он, конечно, написал самое хорошее. А Гена вдруг опустил виновато голову и сказал:

– Зачем я только это письмо написал!

Вот тут-то и стало понятно, отчего Гена такой печальный. Письмо Лиде он тогда послал. А в письме этом расписал сопки на океанском берегу, суровую солдатскую жизнь. Не написал только, что работает поваром. В самом деле! Разве не мог он, как другие ребята, ходить в береговые наряды с оружием и рацией, дежурить на верхнем посту или стоять ночным часовым? Он и просил об этом. А начальник заставы отвечал:

– Важно не кем ты служишь, а как. – И добавлял шутливо: – Да ребята меня самого съедят, если я лишу их такого повара.

А уж после того как Гена даже в тот страшный шторм сумел вовремя накормить солдат, и отдал майор приказ о его отличной работе.

– Что же теперь будет? – мучился Гена. – Мама, получив письмо с благодарностью самого начальника заставы, конечно, прочтёт его своим приятельницам. Городок, где живут его родители, а главное, где живёт Лида, невелик. Новости распространяются, как по телеграфу. Вот тебе и сопки, и суровая пограничная жизнь! И стоит там на посту повар в белом колпаке!

– Обижаешь ты Лиду, – сказал Володя.

– Почему это? – Лицо у Гены стало не печальное, а сердитое.

Но Володя и внимания не обратил:

– Это только не очень умным людям кажется, что если граница, то непременно каждый день должны быть завлекательные приключения, погони, поиски, засады. И в кино это показывают, и в детективах пишут. И сами мы, по правде говоря, заливаем в наших письмах, особенно девушкам. А в жизни – ты сам это знаешь – на границе хоть и трудная, но служба. Учёба почище, чем в школе. И дел себе солдат не выбирает: это, мол, с удовольствием, а тем пусть дядя займётся. И скучно бывает, и однообразно. Но главное – знать, что рядом с тобой верный, надёжный товарищ. Я уверен: Лида поймёт это.

Жека слушал и думал: ему тоже бывает скучно, но он уверен – с ним рядом надёжные друзья.

Буланка и Орлик

Через несколько дней после шторма на хозяйственном дворе Володя Кольчугин седлал Орлика, молодого резвого конька. Солдаты говорили, что Орлик ходкий, хотя и с капризами. Вот Володя вынес из сарая седло, закрепил его на спине Орлика. Вторая лошадь, Буланка, стояла ещё не осёдланная.

– Ты куда? – спросил Жека.

– Обогревательный домик надо в порядок привести, – ответил Володя. – Его во время шторма здорово потрепало. Мы должны были ехать вдвоём с Сашей, но он дежурит на посту технического наблюдения. Придётся одному.

– А можно я с тобой? – Жека посмотрел на Володю умоляющими глазами. Володя подумал и сказал:

– Спросись у мамы.

Жека в пять минут слетал домой и обратно.

– Отпустила! Можно! – ещё издали закричал он, едва переводя дыхание.

Володя стал седлать Буланку. Жека стоял, смотрел и думал: «Неужели Володя седлает Буланку для меня? Значит, они оба поедут каждый на своей лошади. Вот это да!» До сих пор, если кто-нибудь из солдат сажал Жеку на Буланку, то вёл её на поводу. Ночью в шторм они ехали на Буланке вместе с мамой. А теперь он поедет сам! Жеке даже стало немного страшновато: а вдруг Буланка не станет его слушаться? Но Володя прочитал тревожные Жекины мысли.

– Я поеду впереди, а Буланка сама пойдёт вслед за Орликом. Только поводья не очень натягивай. – Он подхватил Жеку и посадил его в седло. Потом вскочил на Орлика.

– Мы в какой домик поедем? За скалами?

– Нет, в другую сторону.

Жека был немного разочарован. Если бы они поехали к скалам, может быть, увидели бы Малыша. Жека был уверен, что непременно узнает его среди других нерп. Но и в другую сторону ехать верхом было замечательно!

Утро было ясное. Океан потихоньку шлёпал о берег. Впереди бежал Орлик, а Буланка, как и сказал Володя, шла следом за ним. Володя иногда оглядывался на Жеку:

– Ну, ты как там?

– Нормально, – отвечал Жека. По правде говоря, он и сейчас ещё немного побаивался, особенно когда Буланка убыстряла ход, но старался не показать виду.

Сопки отступили далеко от берега, и кругом тянулась песчаная равнина, на которой торчало много больших серых камней да ещё кое-где пучками выбивалась из-под песка трава. Умница Буланка, выбирая дорогу, ловко обходила камни. Вдруг из травяных зарослей, почти из-под самых Буланкиных копыт, вылетела птица, да так неожиданно, что Жека крепко натянул поводья. Буланке это не понравилось, она рассердилась и осела на задние ноги. Жека чуть не вылетел из седла. Но Буланка уже по-прежнему послушно шла за Орликом. Жека так старался справиться с Буланкой, что не следил за дорогой, а когда посмотрел вперёд, то не поверил своим глазам: вдали им навстречу двигались два камня.

– Володя! Володя! – закричал Жека.

– Тебе чего? – Володя попридержал Орлика, и их лошади поравнялись.

– Вон камни движутся, – испуганно проговорил Жека, показывая вперёд рукой. – Видишь?

Володя посмотрел и засмеялся:

– Это наши ребята, береговой дозор.

И правда, вскоре уже можно было разглядеть двух солдат с автоматами. А ещё через некоторое время Жека узнал Алёшу и Женю. Поравнявшись, они приостановились.

– Ну, как обход? – спросил Жека, очень довольный, что Алёша и Женя видят его верхом на лошади.

– На границе всё спокойно, Евгений Борисович, – отвечал Алёша. – А ты, я вижу, заправским джигитом стал. Счастливо! – кивнул он Володе и Жеке, а Жене сказал: – Двинули! – И они зашагали дальше.

Жека оглянулся. Позади простиралась равнина, на которой в беспорядке лежали камни и виднелись удаляющиеся фигурки солдат. Алёша приостановился и что-то говорил по рации. Может быть, он докладывал дежурному, что встретил на маршруте Володю и Жеку.

Маленький обогревательный домик стоял совсем косо, наклонившись набок, дверь повисла на одной петле, окошко было разбито. Володя соскочил с Орлика и хотел помочь Жеке, но Жека уже и сам спрыгнул.

– Молодец! – похвалил его Володя. Он некоторое время постоял, глядя на домик, потом сказал: – Надо поднимать.

– А как ты его поднимешь? Ты же не великан! – удивился Жека.

– Знаешь, глаза страшатся, а руки делают, – отвечал Володя. – Я сейчас пройдусь по берегу, поищу кое-что, а ты пригляди за лошадьми, чтобы не ушли далеко.

Лошади щипали траву – Буланка возле домика, а Орлик уходил всё дальше.

– Орлик! Орлик! – позвал Жека, но тот и внимания не обратил.

Стоило Жеке приблизиться, как он отбегал ещё дальше, словно дразнился: «Ну-ка, поймай меня!» Жека оглянулся – домик был уже совсем далеко. Жека закричал:

– Володя!

Но Володя не слышал, его и видно-то не было. Жека чуть не заплакал. Что делать? Пока он будет искать Володю, Орлик совсем далеко уйдёт. И вдруг Жека сообразил: лёг на землю и стал по-пластунски осторожно двигаться к Орлику, прячась то за камнями, то за высокой травой. Вот он уже совсем приблизился к Орлику. Конечно, лучше было бы подползти к нему сзади, но Жека помнит, Володя учил: «К лошади надо подходить спереди, не то может лягнуть». Жека подполз к Орлику осторожно-осторожно, быстро вскочил и схватил повод. Орлик послушно пошёл за Жекой.

Володя уже был возле домика. Он оглянулся, и Жека сказал небрежным голосом:

– Буланка паслась тут, а Орлика я пригнал.

Володя кивнул. Пока Жека ловил Орлика, он притащил откуда-то бревно, топором обтесал его с одного конца и теперь подсовывал острым концом под домик с той стороны, на которую он наклонился. А потом всей тяжестью навалился на другой конец бревна и прохрипел:

– Помогай!

Жека тоже навалился на бревно, и домик медленно стал выпрямляться. Володя стучал топором, вгоняя бревно под стену, а Жека смотрел, как он работает, и радостно думал, что сегодня всё очень хорошо получилось. И на Буланке он проехал верхом, и Орлика поймал, и Володе помог.

– Ты вот что, – сказал Володя, – давай тащи сюда сухие водоросли, сучья и деревяшки, которые найдёшь на берегу.

Пока Жека таскал охапки водорослей и волочил корявые сучья, Володя и дверь навесил.

– А теперь проверим печку, – сказал он, и Жека догадался, зачем были нужны сучья и водоросли.

Железная печурка с изогнутыми трубами словно ждала, когда её затопят. Володя велел Жеке:

– Посиди передохни, – а сам схватил котелок и выбежал из домика. Вскоре он вернулся с котелком, полным воды.

– Где ты воду пресную взял? – удивился Жека.

– Неподалёку ключ бьёт. Ох, и вкусная тут вода!

Печка гудела и пыхтела, вода в котелке громко забулькала. Володя развернул тщательно упакованные Геной бутерброды, а потом, как фокусник, вытащил из кармана несколько розовых с белыми хвостами редисок.

– Уррра! – закричал Жека. Давным-давно, почти целый год, не ел он редиски. А теперь вот она появилась на огороде.

Чайник уже не шумел и не свистел, а клокотал. Володя налил кипяток в алюминиевые кружки. Всё было замечательно вкусно: и бутерброды, и редиска, которую Жека с хрустом раскусывал и запивал кипятком. Может, кому-нибудь и покажется, что это не такая уж вкусная еда – редиска с кипятком. Но, значит, этот человек никогда не ездил верхом на лошади в далёкий обогревательный домик на берегу океана, не ловил капризного коня, не собирал водоросли и сучья, не сидел у горячей печки и не пил кипятка из алюминиевой солдатской кружки.

Секрет

Секрет начался утром. От него из кухни шёл такой вкусный запах, что Жека проснулся раньше, чем обычно, и, шлёпая по полу босыми ногами, тотчас побежал на кухню.

Вкусный запах шёл от духовки. На плите что-то громко булькало в большой кастрюле, а мама, склонившись над столом, колола орехи.

– Доброеутроможноябудупомогать, – быстро, как скороговорку, проговорил Жека.

– Доброеутроможно, – так же быстро, без остановки, улыбаясь, ответила мама и добавила уже нормальным голосом: – Только всё по порядку – зарядка, постель, завтрак…

– Хорошо, – согласился Жека. – А ты положи «крокодила» и больше без меня не коли.

Мама опять улыбнулась и отложила щипцы.

Жека глянул в окошко. Дождик. Только не сильный, а мелкий. Жека постоял, подумал, где лучше делать зарядку. В комнате, конечно, приятней: тепло и не капает. Зато на дворе столбы с перекладиной, и там сейчас Женя Гитарист крутит «солнце». Не зря ведь тогда, когда Женя только приехал на заставу, Жека показал ему, как подтягиваться, и сказал, что главное – тренировочка. Женя тогда подтягивался с трудом, а теперь вон как летает! Жека так не умеет. Он посмотрел, не видит ли мама, и выскочил из дома. Женя уже кончил крутить «солнце» и побежал на заставу, а Жека вскарабкался по столбу. Столб был мокрый, и Жекина майка и трусы тоже стали мокрыми на груди и животе, но подтягиваться на перекладине это не мешало. И холодно Жеке не было ничуточки. Теперь надо застелить постель, умыться и позавтракать. Жека подбежал к постели. На ней лежали чистые майка и трусы. Значит, мама всё-таки видела, что он выбежал на зарядку раздетый, но ругать его не стала и даже майку с трусами приготовила, чтобы Жека мог переодеться.

Мама подавала завтрак, а кастрюля на плите по-прежнему громко булькала. Жека, встав на цыпочки, заглянул в неё: в кастрюле стояли банки со сгущённым молоком. Сгущённое молоко и так вкусное, но становится ещё вкуснее, если его сварить. Мама варит его долго-долго, и получается густая помадка светло-коричневого цвета.

Но вот со всеми делами было покончено. Жека взял в руки крокодила. У него была распахнутая пасть с рядами зубов, длинная, переходящая в хвост спина, тоже зубчатая. А над ней поднималось такое же длинное перепончатое крыло. Жека заложил орех в пасть крокодилу, а его крыло прижал к хвосту. Орех тотчас хрустнул и раскололся. Жека ещё раз внимательно поглядел на крокодила.

– Мама, – щёлкая щипцами, закричал он, – а у крокодила бывают крылья?

– Не бывает, – сказала мама. – Крокодил ведь не птица.

– А у этого почему? – показал Жека щипцы.

– Это не крокодил. Это дракон. Такое сказочное существо. Помнишь, мы сказку читали про злого дракона? Но крокодилы на самом деле живут на земле в жарких странах, а драконов нету вообще. Люди их просто выдумали – и драконов, и леших, и русалок, и ведьм, и чертей…

– А давай с тобой тоже кого-нибудь выдумаем, – сказал Жека. – Все будут их бояться, а мы с тобой будем знать, что их нету. Нет, – продолжал он, подумав. – Мы давай лучше кого-нибудь доброго выдумаем. Доброго волшебника. Ну и что же, что его нету. Он всё равно есть, только понарошку.

– Ой, – сказала мама, – пока мы тут с тобой будем выдумывать, бисквит сгорит! – и поспешно стала вынимать из духовки противень.

– А ты что печёшь? – спросил Жека.

– Секрет, – отвечала мама. – Но тебе я этот секрет скажу, ведь мы с тобой его вместе делаем. Только, чур, до вечера никому ни слова! Это торт для Саши, новичка, который недавно на заставу приехал.

– Знаю, – сказал Жека. – Он с Диком работает.

– Так вот, у него сегодня день рождения.

– Здорово! – воскликнул Жека. – Я помню: ты и Алёше на день рождения пекла, и Володе, и Юре…

– Такой уж у нас на заставе обычай, – сказала мама, – порадовать именинника. Только Саша этого не знает.

– А чай мы сегодня на заставе будем пить?

– На заставе, как всегда в праздничный день. Только помни, до вечера – секрет.

Саша прогуливал Дика. Дождь всё моросил, и гладкая, тщательно вычищенная шерсть Дика, носившегося по берегу, лоснилась от влаги. Дик был весёлый, а Саша грустный. Он ответил Жеке: «Привет!», а сам продолжал смотреть на тусклый, словно подёрнутый белёсой плёнкой, океан. Жека знает: если кто-нибудь вот так стоит в одиночестве на берегу и долго смотрит на океан, значит, ему грустно.

Жеке захотелось сказать Саше что-нибудь хорошее, только он не знал, что. Конечно, лучше всего было бы сказать про секрет. Мама уже вытащила его из духовки, осторожно разрезала ножом поперёк, так что получились две половины. Сначала намазала слой коричневой помадки на нижнюю, а потом и на верхнюю и посыпала её орехами. Секрет получился очень красивый и вкусный. Жека его, правда, не пробовал – мама дала ему только вылизать банки из-под сгущёнки, но он всё равно знал, что секрет вкусный. Жаль, что рассказывать про него до вечера нельзя. А Саша продолжал стоять на берегу и грустно смотреть на океан. Жека спросил:

– Ты с прошлым вертолётом письмо получил? Как там Найма?

– Скучает, – сказал Саша, обернувшись к Жеке. – Братишка пишет, что она вытащила из шкафа все мои вещи и разбросала по комнате. Больше ничьи не вытащила, только мои.

– А откуда она знает, где твои вещи, а где не твои?

– Собаки всё знают, – сказал Саша. – Они только сказать не могут, а понимают иногда лучше, чем человек. Вот у нас был случай: загорелся дом, старенький такой, одноэтажный. Отчего загорелся, неизвестно. Хозяин на работе был, хозяйка в магазин побежала. Соседи вызвали пожарную машину. Пожарники первым делом спрашивают, есть ли, мол, кто в доме. Соседи отвечают: «Нету. Вон замок на дверях». А собака, которая у этих людей жила, подбежала к пожарному и тянет его за собой. Хорошо, пожарный умный попался, послушался собаки. Она в окно – и он за ней. Она под кровать, а там хозяйский сынишка. Маленький ещё. Когда мать уходила, он спал, и она не стала его будить, заперла дом на замок, и всё. От дыма и огня он проснулся, испугался и забился под кровать. Люди рассказывали потом, что раньше хозяйка всё ворчала на мужа: зачем собаку завёл, прогоняла её, а после этого случая гладит её и даже плачет. Собаку нужно только уметь понимать.

Рассказывая про собаку, Саша немного оживился, но потом замолчал и снова стал грустный.

– Вот ты, наверное, радуешься, когда у тебя день рождения? – спросил он Жеку.

– Ещё бы! – сказал Жека. – Все поздравляют. А папа в этот день мой рост на дверях отмечает. Я стану возле дверей, а он приложит к моей голове линейку и проведёт на дверях чёрточку. У меня уже целых шесть чёрточек. А у тебя дома были чёрточки?

– Были, – сказал Саша. – Последнюю в десятом классе отмерили. А братишка, хоть и младше, ростом меня обгоняет. Вот так и летят дни, месяцы и годы, – вздохнул Саша. – Не успеешь оглянуться – тебе уже девятнадцать. Пойдёт двадцатый. А там, глядишь, и тридцать стукнет. Совсем старик. Считай, что жизнь позади.

Саша опять замолчал. Стоял, ссутулясь, под моросящим дождём и о чём-то думал. Жеке ещё больше захотелось сказать Саше что-нибудь хорошее.

– А сегодня вечером будет секрет, – сказал он.

– Какой секрет? – спросил Саша.

– А это – секрет! – важно ответил Жека. – И до вечера про него никому нельзя говорить.

Саша засмеялся. Жека был очень доволен. Ведь он не сказал, какой секрет, значит, не нарушил слова. А Саша вот засмеялся и перестал смотреть на океан. Подозвал Дика, и они вместе стали с ним играть.

Клоун лучше, чем лекарства

К вечеру мама надела своё нарядное платье и Жеке приготовила самую красивую рубашку. Ведь сегодня вечером у них на заставе будет праздник.

И вот все, кто был свободен от дежурств, сидели в столовой за сдвинутыми столиками. Жека, конечно, сидел рядом с Сашей. А на столе стоял мамин торт. И теперь он уже был не секретный.

Отец поздравил Сашу, пожелал ему успешной службы и хороших писем из дому. Пока пили чай, Жека всё думал о Саше, о его братишке, который остался дома с Наймой. Вспомнил, как Саша говорил, что братишка хоть и младше, но перегоняет его ростом. «Но ведь Саша и здесь на службе тоже растёт», – подумал Жека и сказал:

– А давайте проведём Саше на дверях чёрточку!

– Какую чёрточку? – спросил Юрочка Снегурочка, сидевший по другую сторону от Саши.

– Чтобы узнать, на сколько он вырастет.

Солдаты засмеялись, завозились и потащили смущённого Сашу к дверям. Кто-то принёс линейку и карандаш, а Алёша, приложив линейку боком к дверному косяку, провёл карандашом чёрточку над Сашиной головой.

– Можешь измерить и послать мерку домой, – сказал кто-то из солдат.

– Нет, – возразил другой. – Это он пусть перед увольнением в запас пошлёт, чтобы ему к приезду заказали новый костюм!

– Тогда и в ширину надо измерить! – подхватил третий.

А Саша, улыбаясь, смотрел на товарищей.

А вечером, когда Жека с мамой и отцом шли домой, отец сказал маме:

– Мне сегодня вспомнилась древняя притча: «Один клоун полезнее для города, чем осёл, нагруженный вьюками лекарств».

Жека сначала не понял, о чём говорит отец, а потом догадался: отец хотел сказать, что жить нужно весело. В городе хорошо. Там столько интересного, а у них на острове нет ни клоуна, ни даже осла. А они всё равно стараются не скучать. Вот и мама устроила Саше праздник, а солдаты шутили и смеялись, и Жека немного повеселил всех. А лекарства – ну их, пусть лежат в аптечке.

Радостное событие

Случилось радостное событие: у Жеки заболел зуб. Обычно человек не радуется, если у него болит зуб. И Жека тоже сначала не радовался. Даже на заставу не пошёл. Сидел и держался рукой за щеку. Мама приготовила полосканье, повязала Жеке щёку тёплым платком, но зуб продолжал болеть.

– Ничего не поделаешь, – сказала мама. – Сегодня прибудет вертолёт, придётся нам с тобой лететь в санчасть.

– В санчасть лететь? На вертолёте? – переспросил Жека удивлённо-радостным голосом, но, испугавшись, что мама передумает, тут же снова схватился за щеку.

Известно: если у человека заболевает зуб, он идёт к зубному врачу, но на острове, где живёт Жека, врача нет. Когда кто-нибудь на заставе заболевает, звонят на большой остров, где располагается отряд. Там и госпиталь есть, и санчасть. Если заболевание несложное, врач по телефону даёт совет, как лечить больного. А если что-нибудь серьёзное, врач прилетает к больному на вертолёте. А иногда на этом же вертолёте увозит больного в госпиталь. Но к Жеке врачу прилетать было незачем, ведь зуб надо лечить в зубном кабинете.

Мама наскоро собрала необходимые вещи, а Жека всё прислушивался, не раздаётся ли стрекотанье вертолёта. И, заслышав его, так с повязанной щекой и выбежал из дому. Лётчик дядя Серёжа подхватил Жеку на руки, подсадил в вертолёт.

– Ничего, брат, потерпи ещё немного. Быстро доставим тебя по назначению. Всего-то и лёту пятнадцать минут, – сказал он и помог забраться в вертолёт маме.

Сидеть в вертолёте Жеке случалось. Случалось, дядя Серёжа разрешал ему забираться в вертолёт и даже потрогать разные кнопки. Но подниматься на вертолёте в воздух Жеке не приходилось. Жека был согласен даже терпеть зубную боль, лишь бы полететь на вертолёте. Он снял со щеки платок, весело помахал отцу и солдатам. Вертолёт загудел, задрожал, и Жека вдруг увидел, что они уже оторвались от земли и внизу быстро уменьшается здание заставы. Ещё некоторое время под вертолётом проплывала ровная, покрытая зелёным травяным ковром земля, а потом засверкала – куда ни глянешь – большая, широкая вода. Но вскоре снова показалась земля. Жека подумал; не успели сесть в вертолёт, как уже готово – приземлились. Он с сожалением выбрался из вертолёта, но тут сообразил, что им с мамой предстоит возвращаться обратно, и повеселел.