Текст книги "Проклятие любви"
Автор книги: Тамара Лей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
Глава 14
– Значит, ты не сделаешь сэра Анселя лордом Блэкстера, как хотел Томас? – удивился Кристоф.
Глядя на стены замка, Максен был доволен тем, что сделано для его укрепления, хотя можно было сделать и больше: ведь Блэкстером занялись раньше, чем Этчевери. Он не сразу отвел взгляд от стены:
– Но это собственность Гая, если, конечно, ты сам не хочешь ее получить.
Юноша, не задумываясь, покачал головой:
– Это не для меня, Максен, ты же знаешь.
– Да, но я бы хотел этого.
– А я – нет.
– Пусть его берет Гай, – раздраженно бросил Максен.
– А сэр Ансель?
На внутреннем дворе рыцарь взглядом отыскал норманна, блаженно растянувшегося на нежарком осеннем солнце.
– Да, нельзя ему доверять. Это он оставил на подносе кинжал. Он желает мне смерти.
– Ты убьешь его?
Пендери-старший испытующе глядел на брата, словно хотел открыть что-то затаившееся под его благочестивой внешностью.
– Похоже, ты нисколько не огорчишься?
– Нет, конечно.
– Ты мягкосердечный человек, а готов вот так избавиться от своего недруга.
Кристоф ответил, и слова его были мудры:
– Есть люди, от которых можно освободиться, только лишив их жизни.
И ты считаешь, Ансель один из них?
– Да.
– Как и я.
Юноша поднял брови:
– Зная о нем все, почему ты еще ничего не предпринял?
И вновь Максен изучающе смотрел на брата. Неужели хромота Кристофа так повлияла на его характер. Или же причина кроется глубже, в смерти Нильса, в ужасах Гастингса, хотя саму битву он не видел, но много о ней слышал? Томас? Максен в раздумье ответил:
– Еще не пришло время.
– А когда оно придет?
– Я жду, когда сам Ансель скажет: «Пора!»
Брат вытаращил глаза:
– Объясни!
– Он сам выберет время, когда ему умереть.
Кристоф покачал головой:
– Тогда ты позволишь ему подобраться ближе? И вновь испытать судьбу?
– Да, именно таков мой план.
– А вдруг ему повезет?
Максен кивнул:
– Возможно. Но скажи, это тебя очень расстроит?
Недоумение на лице юноши сменилось гневом:
– Я уже потерял двух братьев. Думаешь, я хочу потерять еще одного?
– Подумай, что из себя представляет этот брат?
С каким-то чувством внутреннего спокойствия Максен стал перечислять свои пороки:
– Жестокосердный, себялюбивый, упрямый, беспощадный Пендери, кровожадный воин Гастингса. Эти эпитеты даны мне недаром. Но при Гастингсе я только исполнял долг, защищая своего суверена, поэтому некоторые оценки не совсем справедливы. Я, подобно многим, хотел доказать всем и самому себе, что я воин и мужчина. А я, Кристоф, неисправим. Два года, проведенных в молитвах, нисколько меня не изменили, не избавили от грехов прошлого.
– Ты ошибаешься, Максен, – успокаивающе пробормотал Кристоф и положил руку на плечо брата. – Ты уже не тот человек и доказал это, сохранив жизнь пленным саксам.
– А может, только доказал, что нуждаюсь в плотских утехах?
Он тут же пожалел о сказанном. Что заставило его открыться Кристофу, наивнейшему из живущих людей? Желание выговориться, доверить тайну сердца?
– Райна? – догадался юноша. Почувствовав к себе неприязнь, Пендери-старший сбросил руку брата с плеча и отступил в сторону.
– Да, – неохотно признался он. – Она извела меня.
– Тогда это правда, что она подтолкнула тебя к такому решению.
Как подмывало рыцаря отрицать это! Но ему хотелось выговориться. А кто лучше поймет его, как не собственный брат, в чьих жилах течет родная кровь?
– Не спорю, – согласился он. – Она просила, чтобы я пощадил саксов и отпустил их в деревни. И, Боже, – ударив кулаком по ладони, воскликнул Максен, – я так и сделал. И поделом мне, если они взбунтуются.
– Думаешь, они восстанут?
– Я не склонен им доверять, тем более что Эдвин все еще хозяйничает в лесу.
Кристоф, обдумав его слова, возразил:
– Похоже, он уже ушел отсюда. Максен покачал головой:
– Нет, сакс все еще здесь, я чувствую… Этот парень хочет получить то, что по праву принадлежит ему.
– Землю?
– И Райну.
– Ты вернешь ему его собственность, чтобы покончить с враждой?
«Землю и Райну?»
– Нет, ведь земля принадлежит Пендери согласно решению короля Вильгельма, и я не имею права дарить ее. Даже ради мира.
– Но ты можешь вернуть ему Райну.
«Скорее я отдам ему землю, чем девушку», – неожиданно подумал Максен, но сразу же одернул себя. На такую жертву он не пойдет. Одной ночи с ней вполне довольно, а после девушка имеет право вернуться к Эдвину, если захочет. Конечно, возвращение может для нее стать смертью, если сакс по-прежнему держит при себе старую колдунью, которая чуть не погребла Райну.
– Может, ты любишь ее? – внезапно спросил Кристоф.
– Люблю?! – рявкнул брат. – Как Томас хотел ее, так и я. Вот и все.
– Он любил ее, – возразил юноша. – Любил по-своему. Правда, она не отвечала взаимностью.
– Эта своеобразная любовь и привела его к могиле.
– Да, но не забывай, что Райна неповинна.
– Ты уже говорил об этом, – пробурчал Максен.
– И буду говорить, пока ты не перестанешь в этом сомневаться.
Пендери-старший протяжно застонал:
– Разве мало того, Кристоф, что между нами, наконец, воцарился мир? Довольствуйся этим. Не убеждай меня в невиновности Райны. У нее тут не последняя роль.
– Ты отвел мне такую же, когда я помогал Райне бежать.
Выйдя из себя, Максен махнул рукой и рявкнул:
– Ну хватит! Я доволен установившимся миром и не собираюсь рушить его. Прекратим бесполезный спор.
Как-то легко Кристоф пошел на попятную:
– Хорошо, но осталось еще много недосказанного…
– Я уверен, что доскажем, – пробормотал Пендери-старший и, сделав знак Кристофу следовать за собой, спустился во внутренний двор.
Райна выгрязнилась до неузнаваемости во второй раз в жизни. В первый – когда ее хоронили заживо, и во второй – при строительстве стены. От усталости, скопившейся за пять дней тяжелой работы, девушка едва переставляла ноги. Она прислонилась к забору, радуясь передышке. Трудясь бок о бок с людьми, которые уже вычеркнули ее из списка своих соплеменников, она месила раствор, таскала тяжелые корзины на стену, разравнивала раствор по камням и убирала все лишнее. Никогда еще ей не приходилось так работать. Даже Эдвин не заставлял ее упражняться с мечом до такого изнеможения. Но все это окупалось душевным подъемом. Игра стоила свеч.
Медленно, но верно Райна находила путь к сердцам саксов. Первые три дня ей еще приходилось слышать упреки и оскорбления. А потом все стало изменяться к лучшему. Саксы словно перестали ее замечать. Но в какие-то минуты девушка ощущала себя неотделимой частицей целого. Как-то она пошла за водой, чтобы развести слишком густой раствор, и оступилась. Облившись с головы до ног, Райна хохотала вместе со всеми. А еще был случай с подъемной корзиной, в которую грузили камни и втаскивали их на стену. Девушка увидела быстро спускавшуюся корзину и отскочила, однако огромный камень все же угодил в нее. Несколько саксов кинулись к ней, и испуг и участие на их лицах сменились радостью, когда они убедились, что она лишь ушиблась. Тогда она вновь принялась за работу. Райна понимала, что это могло быть и покушением, но ее радовало, что хоть кто-то проявил к ней участие.
«Ради Бога, Максен, задержись еще на несколько дней», – молилась Райна ложась спать. Внутренний двор опустел, там осталась только стража. Почему сэр Гай разрешил ей участвовать в строительстве, она не знала, но Максен этого не одобрит и запретит ей работать с саксами. А если он возвратится слишком быстро, то она может потерять все, что с таким трудом завоевала. Еще несколько дней…
– Миледи огорчена? – раздался позади хриплый голос.
Райна вздрогнула от неожиданности. Ей казалось, что она в полном одиночестве. Резко повернувшись, девушка хотела выразить неудовольствие, но что-то помешало ей сделать это. В капюшоне, надвинутом на лицо мужчины, было что-то до боли знакомое, и саксонка ощутила страх. Протянув руку, она хотела было сбросить капюшон, но рука застыла в воздухе:. – Не делайте этого.
– Эдвин? – растерянно прошептала Райна.
Гость приподнял голову, чтобы свет факела упал на лицо:
– Вы ожидали кого-то другого? Может, Максена Пендери? – криво улыбнулся он.
Волнуясь, она взглянула на стражников, прохаживающихся по стенам, но никто не смотрел в их сторону.
– Только не вас, – тихо ответила она.
– Конечно, не меня.
– Как вы прошли через ворота?
– Ах, вот вы о чем, – с иронией проговорил Эдвин. Поскольку никто не позаботился опустить подъемный мост, то я дерзнул перебраться через стену. Но идемте, – вытащив руку из складок плаща, сакс схватил ее за ладонь. – Нам надо о многом поговорить.
Она побаивалась Эдвина и не хотела с ним идти, но опасалась привлечь внимание стражников, а потому подчинилась ему. Вскоре они оказались в пустой конюшне.
– Вы ужасно выглядите, Райна, – заметил он, коснувшись пожелтевшего синяка под глазом, «подарка» Лиган.
Она возмутилась и отшатнулась от него:
– Я помогаю строить стену.
– И деретесь.
– Если надо. А теперь скажите мне, зачем вы пришли?
Гость откинул капюшон, открыв совершенно изменившееся лицо:
– Какой странный вопрос.
– Да, наверно, – согласилась она, – вы пришли за саксами.
– И?
Райна покачала головой:
– Нет, Эдвин, не зовите их бунтовать против норманнов. Из этого не получится ничего хорошего. Они погибнут.
– Вы не верите, что саксы одолеют норманнов?
– Норманнов больше, и они прекрасно вооружены. Прошу, оставьте людей в покое. Пусть они живут, пашут землю, растят детей и продолжают род. Это им обещал Максен Пендери. Не лишайте их этого!
– Обещание норманна, – презрительно фыркнул Эдвин. – Нет, Райна, это мои люди, я научил их боевому искусству, и они должны присоединиться ко мне в борьбе против норманнского пса, с которым вы спали.
– Я не спала с ним!
– Вы что, считаете меня болваном? – гаркнул гость. – Вы ушли с ним, предав меня.
– Неправда! Я убежала от Доры, а Максен спас меня от смерти, к которой меня приговорила колдунья.
– Ну, какие еще небылицы придумаете? Что Дора пыталась убить вас?
– Это не небылицы, Эдвин. Вы видели ее той ночью. Когда вы спали, Дора и трое помогавших ей мужчин вытащили меня из шатра и пытались похоронить заживо. Вот правда!
– А моя правда, Райна, в том, что Пендери убил троих моих людей, а потом вы сбежали с ним. Я не считаю тех, кто пал от его руки при нападении норманнов на лагерь. Я похоронил троих.
– Троих?! – выдавила из себя Райна. – Этого не может быть. Когда я пришла в сознание, третий был ранен и скрылся с Дорой.
Райна не верила, что Пендери солгал ей, признавшись в убийстве лишь двоих.
– Может, третьего убила Дора, – вслух подумала она и тут же поняла, что права. – Да, именно так, чтобы оставшийся в живых не смог рассказать о происшедшем.
– Дора – знахарка, – заметил сакс, – а не убийца.
– Неужели вы так слепы, Эдвин? Разве вы не видели могилу, куда она хотела навек упрятать меня?
– Могилу?
Значит, колдунья перетащила в другое место тела, чтобы скрыть правду.
– Она – зло, Эдвин. Ради спасения своей души вы должны избавиться от нее.
Недоверие, удивление, гнев сменились на лице его презрением:
– Именно это она и предлагала, зная, что вы предадите свой народ и разделите ложе с другим. Ее предсказание сбылось, а вы хотите, чтобы я поверил вашим лживым словам, которые падают с ваших губ, словно яд?
– Мои слова не лживы, – в отчаянии простонала Райна.
– Могу ли я поверить, что не вы привели Пендери в наш лагерь?
– Да, сбежав из Этчевери, я навела его на след, не зная об этом. Клянусь и в том, что не делила с ним ложе.
– Пусть так. Все равно это скоро случится.
Разве может она в этом поклясться? Райна промолчала.
– Что, не отрицаете? – поддразнивал ее сакс. – Скажите, что не разделите с ним ложе, поклянитесь в этом, и, может быть, я поверю всему остальному.
– Я… я не могу, – выдавила она из себя, чувствуя, что слезы вот-вот хлынут из ее глаз.
Эдвин с отвращением оттолкнул ее и пошел прочь.
– Вы можете отдавать себя норманнскому псу, – бросил он через плечо, – но я не дам ему на растерзание моих людей.
Натянув на голову капюшон, сакс осторожно приоткрыл дверь конюшни и выскользнул, мгновенно растворившись в темноте. Смолк скрип закрывшейся двери. В душе Райны кипели противоречивые чувства. Прислонясь к стене, она подняла глаза к равнодушным небесам:
– Что мне делать?
В ответ раздался скрип двери. Если это не предводитель мятежников, то кто? Неужели он вернулся?
«Эдвин?» – прошептала девушка, вглядываясь в ночные тени.
Дверь, закрываясь, скрипнула еще раз. Может, в конюшне кто-то есть? И он сейчас поднимет тревогу среди норманнов? В ужасе Райна кинулась к строениям, где спали пленные, и едва не наступила на двух стражников, лежавших на земле. Похоже, они были без сознания. Вероятно, дело рук Эдвина – он так ненавидит норманнов. Это потрясло девушку. Она побежала к белевшим в темноте постройкам и увидела Эдвина.
– Мы ведь рядом, плечом к плечу, не так ли? – вопрошал он, стоя у стола, за которым ужинали пленные. – Возьмем замок и тех, кто защищает его? – Он ждал ответа, а взоры саксов обратились к Райне.
– Нет, Эдвин, – закричала она. – Вам надо уйти, и причем немедленно!
– Вам нечего тут делать! – вспылил Эдвин. – Уходите!
– Послушайте меня, – взмолилась девушка, словно речь шла о спасении ее собственной жизни. – Может, норманны уже ищут вас.
Вожак бунтовщиков презрительно прищурился:
– Вы донесли им?
Пленные расступились, и Райна встала прямо перед предводителем, глядя ему в глаза:
– Я – нет, но кто-то другой может сказать им.
– А как вы узнаете об этом?
Они затеяли спор, на который совсем не было времени:
– Эдвин, не теряйте драгоценных минут. Не надо ни о чем спрашивать, просто уходите.
Разволновавшись, саксы начали между собой переговариваться, поглядывали то на предводителя, то на девушку, раздумывали над словами Эдвина. А тот словно и не замечал умоляющего взгляда своей бывшей невесты. Он оглядел соплеменников и спросил:
– Каков ваш ответ?
Вперед вышел сакс, которого все признавали за старшего:
– Если бы мне не стукнуло сорок три зимы, я бы пошел за тобой не задумываясь. Но я мудр и не хочу побеждать любой ценой. Не могу…
Сказав это, старший возвратился на свое место.
– Пендери обещал, что мы вернемся к нашим семьям, к нашей земле, – добавил другой пленник. – Я простой человек и хочу растить детей, пахать поля и собирать урожай.
– И вы верите Пендери? – взорвался Эдвин, сжимая и разжимая кулаки.
– Вера, конечно, угасает, но обещания норманна – это лучшее, что у нас есть.
– Да, – вмешался молоденький сакс, – Пендери хорошо о нас заботится. Еды у нас достаточно, одежды – тоже и дров для костра.
Как они заговорили! Райна не ожидала подобных слов и от изумления остолбенела.
– А что будет зимой? Ведь тогда провианта хватит только для норманнов? – спросил Эдвин, зло поблескивая глазами. – Вы будете умирать или от голода, или от холода.
Среди пленников прокатился рокот – похоже, они пока об этом не думали.
«Что принесет с собой зима?» – размышляла Райна.
В словах предводителя была правда. Два года бунтуют саксы, и оба – неурожайные. Томасу едва удалось прокормить своих соплеменников. Побежденных же, даже признавших его своим хозяином, он бросил на произвол судьбы. Страшный был год, много унес с собой голод…
– Кто же пойдет со мной? – опять спросил Эдвин и, взглянув на Райну, побледнел от гнева. – Кто возьмет обратно то, что когда-то было нашим по праву?
– Принадлежало тебе, Эдвин, – смело возразила Лиган. – Да, мы простые люди, крестьяне, а ты – из благородных. Будь норманн бароном или саксом, нам все едино – придется на него работать. За что отдавать свои жизни? За то, чтобы одного хозяина заменить другим?
Пленники одобрительно зашумели.
– Я пойду за тобой, – подал голос Питер. Расталкивая толпу, он пробился к предводителю и встал рядом:
– Кто останется с предательницей, – указал бородач на Райну, – а кто пойдет с нами?
Девушка внутренне подобралась, но напряжение сразу же ослабло, когда к Эдвину присоединились лишь двое.
– А где сэр Этель, – спросил предводитель, ища глазами широкоплечего великана.
– Он и еще четверо – в темнице под главной башней, – пояснил Питер.
– За что?
– За то, что остались верны тебе. Скоро их повесят.
Райна, взглянув на Эдвина, поняла по его виду, что тот намерен освободить их и сейчас позовет своих сподвижников на это, но тут в помещение ворвались вооруженные норманны, возглавляемые сэром Гаем.
То, что произошло дальше, показалось Райне дурным сном. Бросив Питеру кинжал, Эдвин схватил меч и спрыгнул со стола, на который незадолго до этого встал. Зазвучали гневные возгласы, раздались боевые кличи, лязг оружия и тревожные крики женщин.
Те, что отвергли Эдвина, оценив мгновенно происходящее, упали на пол, прося о пощаде.
Райна же не тронулась с места. Она молилась.
– Рискуете головой, если они убегут, – услышала она голос сэра Гая.
Оглянувшись, девушка увидела, что Эдвин и двое саксов, довольно удачно отбивавшихся мечами, уверенно продвигаются к выходу, а дюжина норманнов кинулась за ними. Где же третий, присоединившийся к бунтовщикам? Убит?
– Если хотите жить, – кричал сэр Гай, – ни с места! Клянусь: кто поднимется, тот погибнет.
Встретившись взглядом с сэром Гаем, Райна отвернулась: в его глазах было столько ярости, что у нее пробежал мороз по коже. А тут еще предупреждение о расправе. Она опять обратила свои молитвы к Богу. И успокоилась только тогда, когда рыцари, посланные вдогонку за Эдвином, возвратились:
– К сожалению, сэр Гай, двое убежали.
– А третий?
– Смертельно ранен.
Сэр Гай подошел к одному из рыцарей и сурово заглянул в его глаза:
– Это Харволфсон?
Тот виновато опустил взгляд:
– Они сакс, по имени Питер, перелезли через стену. Мы гнались за ними по пятам, но схватить их не удалось.
Сэр Гай едва сдерживал себя – так хотелось ударить рыцаря, а потом отправить его на виселицу за то, что упустил беглецов. Он повернулся и посмотрел на Райну: в его глазах она прочитала свой приговор. Ноги у нее вдруг окаменели – она еле-еле двигала ими, когда шла мимо поверженных ниц саксов к третьему беглецу. Похоже, он был мертв. Кровь испятнала всю его рубашку. Вздрогнув, она обошла труп и приблизилась к сэру Гаю.
– Вы позволите мне высказаться первой? – с надеждой в голосе спросила девушка.
Она не была уверена, что рыцарь согласится.
– Да, – процедил он сквозь зубы. – Говори и давай побыстрее, а потом мы разберемся с мятежниками.
Ей стало ясно, что сэр Гай уже принял решение, считая, что все саксы – участники бунта. Значит, их кинут в темницу. А возвратится Максен – всех казнят.
– Все совсем не так, как вы думаете, – начала Райна. – Эдвин звал этих людей с собой, но они предпочли Максена, которого недавно назвали своим хозяином. Эдвину удалось убедить только троих.
Щеки сэра Гая побагровели.
– Она говорит правду, – вмешалась Лиган. Женщина на коленях придвинулась к ним поближе. Лежавшие на полу саксы бормотанием, ропотом поддержали ее.
– Она говорит неправду!
Расталкивая рыцарей, Сета подошла к Гаю, взяла его под руку и взглянула на Райну, в недоумении переводившую взгляд с одной женщины на другую.
– Собственными ушами я слышала, как Райна и Эдвин говорили о захвате замка, пока нет хозяина. Если бы я не сказала вам, саксы вовсю бы хозяйничали в Этчевери, убивая нас.
Ага! В конюшне рядом с ней и предводителем была и Сета, которая потом подняла тревогу.
– Лжет Сета, – возразила Райна. – Никто из этих людей не собирался бунтовать. Они не виноваты.
– Не Райна, а эта норманнская шлюха лжет, – опять подала голос Лиган.
– Если хочешь жить, женщина, – рявкнул сэр Гай, – ложись на пол!
Лиган помедлила и, покусывая губу, повиновалась. Гай вновь обратился к Райне:
– Я доверял вам, я позволил участвовать в строительстве крепостной стены, чтобы вы опять сблизились с соплеменниками. Ведь вы этого хотели, хотя должны были прислуживать в зале. Я сделал вам уступку. Теперь вижу, что ошибался.
– Послушайте меня, – начала Райна.
– Хватит. Ложитесь-ка на пол!
– Но они ничего не сделали. Сета…
– На пол, Райна!
Девушка покорно опустилась на пол и легла между двумя саксами.
– Что же, ты хоть попыталась помочь нам, – заметил с печальной улыбкой один из них.
Радоваться бы, слыша такие слова, но ей было горько. На глаза наворачивались слезы, и девушка закрыла лицо ладонями.
– Ты, ты, и… ты, – подозвал рыцарей сэр Гай. – Поедете к милорду и доложете о случившемся.
«Успокойся, – внушала себе Райна, – надо остыть: ведь предстоит нелегкий разговор с Максеном».
Гонцы известили Максена о происшедшем, но он не сказал ни слова и не задал ни одного вопроса вестникам.
– Этого не может быть, – твердо заявил Крис-тоф, когда гонцы вышли из зала.
Пендери-старший не ответил и, закрыв глаза, ощутил боль и ярость. Райна вновь его обманула, вместе с соплеменниками задумав захватить замок. Ну почему она заодно с мятежниками?
– Максен, не предпринимайте никаких шагов, пока не поговорите с ней, – умолял Кристоф, прекрасно зная норов старшего брата.
– Так как Райна и ее люди не выполнили до конца условия договора, – заметил рыцарь, – то я свободен от своих обещаний. Я с ними расправлюсь.
Не слушая мольбы брата, он вышел из зала. Через полчаса отряд рыцарей, возглавляемый Максеном, покинул Блэкстер.
