Текст книги "Возрождение (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Бэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Вдруг меня озарило:

– Криттер, были ли Айс и Рио...

Она надолго задумалась:

– Ты спрашиваешь меня, были ли они любовницами?

Я кивнула.

Ее бровь приподнялась, но спустя мгновение, лицо озарилось пониманием:

– Ты думаешь, это – ревность?

– Да, это имеет смысл. Бывшая любовница должна играть роль водителя такси своей счастливой соперницы, сопровождая ее в ад и обратно. При этом ей еще сообщают, что ее навыков недостаточно, чтобы защитить ненавистного пассажира, – я пожала плечами. – Вероятно, я бы тоже вышла из себя.

– Да, это могло бы иметь смысл, если бы так все и было. Но, насколько я знаю, Рио боготворила землю, по которой ступала Айс – черт, мы все боготворили – но у них ничего не было. Друзья – да. Любовники – нет.

– Хорошо, таким образом, мы вернулись к началу нашей задачки, – сказала я, легонько похлопывая матрас ладонью.

Криттер взяла мою вторую ладонь, переплетая наши пальцы:

– Ангел, может быть, у нее есть свои личные причины. Может быть, все это произошло в не самые лучшие для нее времена. Может быть, когда Пони наведет здесь порядок, этот разговор покажется тебе пустой затеей.

– Ты права. Я тоже надеюсь. И я могу долго ждать.

Она рассмеялась:

– Вы с Айс вместе уже... семь лет? Вот чего у тебя в изобилии, так это терпения.

– Должна тебя уверить, эта добродетель сейчас очень сильно испытывается, – ответила я, нахмурившись.

Опять рассмеявшись, она перевернулась, звонко поцеловала меня в губы и спрыгнула с кровати:

– Пойду-ка проверю, не нужна ли я Пони. Думаю, самое время взбить перинку. Это был долгий день. Спокойной ночи, Ангел.

– Спокойной ночи, Криттер.

Небрежный прощальный жест рукой и она отправилась к двери.

– Криттер!

– Да?

– Спасибо.

Легкая самодовольная улыбка украсила ее губы, и она отвесила мне шутливый поклон:

– Обращайся в любое время, Ангел. В любое время.

*****

Следующие несколько дней пролетели незаметно. Я потихоньку привыкала к своему новому временному жилищу. Утро старалась проводить на кухне с Кориной, помогая ей готовить завтрак для тридцати или около того женщин, живущих на ранчо. Это была единственная возможность побыть вместе с ней, и я использовала любой шанс, чтобы реализовать его.

Криттер и Пони были все время заняты, занимаясь вместе с Рио укреплением безопасности ранчо. К чести Рио стоит сказать, она вела себя как обычно, если только не обращать внимания на ее безумную погруженность в работу, которой она отдалась на тысячу процентов, стараясь никогда более не допустить ошибок последней недели.

Мне ничего не стоило сказать ей, что захоти только Айс, и все ее ошибки опять повторятся. Но, я никогда этого не скажу. Боюсь, Айс отшлепает меня за такую бессердечность.

Рядом с Пони Рио выглядела более мирной, и у меня появилась надежда на возможность урегулирования наших отношений.

Лучшие солнечные часы я проводила в загоне, рассматривая лошадей, кормила их, чистила при первой же необходимости, изо всех сил стараясь загрузить себя работой и отвлечься от мыслей о моей отсутствующей возлюбленной.

Но мне редко это удавалось. Чем дольше я была без нее, тем сильнее становилась боль в груди. Я часто замечала, что говорю с ней, как говорят с людьми, ушедшими навсегда, разделяя каждый прожитый день, рассказывая о своей потере.

Вечером также сложился свой особый ритуал. Я седлала свою новоприобретенную подружку и направлялась в самую западную часть загона наблюдать, как за дальними горами садится солнце. Ни единый вздох не прерывал моего дыхания, и это был единственный момент за весь день, когда я чувствовала себя наиболее близко к Айс.

В эти одинокие прогулки я проливала немало слез, но всегда возвращалась в более приподнятом настроении.

Как-то, уже после заката, я выбралась из таких теплых и таких шумных стен дома, вбирая холодную тишину степи и ощущая, как постепенно успокаивается тело, в то время, как его обволакивает ночь и приглашает в темноту.

Я направлялась к конюшне с парой морковок в руках, точно зная, что безмятежная, безмолвная компания Клео – как раз то, что прописал доктор.

Едва я вошла в прохладный уют конюшни, вбирая в себя с почти утерянным ощущением радости запах сена и лошадей, послышался отдаленный ритмичный топот, говорящий о том, что в этом месте я не единственный представитель двуногих.

Поскольку помещение было относительно хорошо освещено, а лошади не показывали признаков беспокойства, я не обратила внимания на эти звуки и направилась к стойлу Клео, которая уже почуяла морковь.

Надо сказать, что морковь она могла учуять за версту при любых погодных условиях.

Лошадка вытянула шею, стараясь захватить губами принесенное угощение.

Я не смогла удержаться от смеха, глядя на забавную мордочку, и нежно погладила ее между глаз.

Мгновенно проглотив морковку, она ткнулась мне в грудь, клянча добавки. Опять рассмеявшись от удовольствия, я оттолкнула прочь ее требовательный нос, и в этот момент услышала шум с задней стороны конюшни.

Спустя мгновение меня накрыла огромная тень.

Я подняла глаза и увидела стоящую в открытых дверях Рио. Ее глаза сверкали яростью, а в руках она держала нож.

Как только я повернулась к ней лицом, уголок ее верхней губы искривился в усмешке:

– Добрый вечер, блондинка, – она с подчеркнутым вниманием оглядела помещение. – Где твои маленькие защитники? Вы не срослись задницами или еще чем-нибудь?

Оттолкнув Клео, я встала лицом к лицо к Рио:

– Что тебе надо, Рио?

Я чувствовала, как напряглось мое тело, но изо всех сил старалась сохранить спокойствие.

Она взмахнула рукой, в которой сверкнул нож:

– Для начала подойдет твоя голова на блюде.

Хотя я не отрывала глаз от своей собеседницы, боковым зрением мне удалось рассмотреть парочку предметов, которые в случае необходимости можно было использовать в качестве оружия. Это меня успокоило и, наконец, расслабило окаменевшие мускулы:

– Ну да, и инструмент у тебя для этого подходящий.

Рио посмотрела вниз, как будто только что обнаружила, что держит в руках нож. Через секунду она швырнула его на землю:

– Не думаю, что в твоем случае он мне пригодится.

Я чувствовала себя сжатой пружиной, удивительно спокойной и собранной. Конечно, мне как всегда помогал звучащий в голове низкий голос моей возлюбленной.

– Ну, это только ты так думаешь.

Когда Рио, сжав огромные кулачищи, направилась ко мне, я подняла руку вверх.

Она остановилась как вкопанная и уставилась на меня.

– Перед тем, как ты начнешь разрывать меня на части, ответь на вопрос.

– Ты рехнулась? – покосилась на меня Рио.

– Возможно. Но, у меня, по-прежнему, есть к тебе один вопрос.

Она нахмурилась:

– Что?

– Зачем?

– Что "зачем"?

– Зачем тебе это надо? Почему ты так сильно меня ненавидишь? Должно быть, я совершила что-то, оскорбившее тебя? Мне кажется, если ты собралась разобрать меня по кусочкам, то могла бы снизойти до ответа.

Она тряхнула головой, ни на секунду не задумавшись над вопросом:

– Ты не поймешь.

Затем подошла ближе, ее растопыренные руки напоминали рога буйвола. Я много раз в своей жизни видела подобное движение и слегка расстроилась от такой неоригинальности.

Однако у меня не было никаких иллюзий. Если она приблизится ко мне настолько, что сможет схватить, мало мне не покажется. Такое огромное и разъяренное чудовище, как Рио, запросто может убить, даже не желая этого. К тому же, если она и не убьет меня, уверена, бить будет жестоко, без всяких угрызений совести, так, что я сама пожалею, что еще не умерла.

Подождав, пока она не приблизится ко мне практически вплотную, я просто нырнула под ее распростертые руки, отбежала в сторону и развернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как она чуть не врезалась в стенку стойла.

– Проверь меня, Рио, – сказала я, дождавшись, когда она обернется ко мне с перекошенным от досады лицом, – я соображаю лучше, чем ты думаешь.

– Забудь об этом, блондинка, – она вновь ринулась ко мне, в этот раз ее движения были более продуманы.

Огромная рука размахнулась, и страшный удар наверняка раздробил бы мой череп на мелкие осколки, если бы я вновь вовремя не увернулась.

Последовал еще удар, и еще, и еще, но мне как-то удавалось ускользнуть от них.

Она была сильной и явно хорошо тренированной, но не могла сравниться с женщиной, с которой я целыми днями занималась спаррингом. После стремительных, запутанных ударов Айс ее движения казались медленными и неуклюжими.

Но, все равно, я не спускала с нее глаз и держала руки наготове, чтобы отбить удар, от которого не успею увернуться.

И тут огромная ступня, которой оканчивалась нога размером со ствол дерева, воткнулась прямо в нервное сплетение на моем правом бедре. Моя нога подогнулась, я упала на пол и быстро откатилась по рассыпанной соломе, стараясь избежать шквала дальнейших пинков.

Как раз в тот момент, когда я едва не загнала себя в ловушку в углу стойла, она поскользнулась и чуть не упала, широко взмахнув руками в попытке сохранить равновесие. Воспользовавшись подарком судьбы, я прекратила свой странный напольный танец, и вскочила на ноги, напрягая пальцы, отчаянно стараясь смягчить почти неизбежный удар.

В соломе передо мной сверкнул нож, но после секундного раздумья, я избавилась от этого искушения. Я никогда в жизни больше не пойду по этой дороге.

Заметив мое колебание, она воспользовалась заминкой, и достала меня страшным ударом в живот, который мне все же удалось частично блокировать. Жадно хватая воздух ртом, я улетела на несколько шагов назад, ударилась о стену, затем отпрыгнула, уходя от направленного в голову удара слева.

После того, как справа просвистел могучий кулак Рио (я знала – он должен был последовать), я выбросила руки вверх, схватила ее и несложным движением, которому научила меня Айс, оттолкнула от себя в сторону стены, у которой только что была сама. Она с деревянным стуком грохнулась об стену, затем тяжело дыша развернулась.

На ее лице было написано легкое удивление.

– Поговори со мной, Рио, – сказала я, кружа вокруг нее и пятясь в направлении неосвещенной части конюшни, где было больше места. – Расскажи, зачем ты так поступаешь?

Сверкнув стиснутыми зубами, она оттолкнулась от стены, затем пинком подбросила лежащий у ее ног нож и поймала его:

– Заткни пасть и борись, дрянь, – прорычала она, наступая и широко размахивая ножом.

Я легко избежала этой напасти:

– Я борюсь, Рио. Борюсь за понимание того, что же тобой движет, – я уклонилась еще от одного взмаха, затем нырнула за угол.

Как только она повернула вслед за мной, я нанесла ей удар ногой. Благодаря моему оригинальному маневру, Рио выронила нож. В этот момент я ударила ее в живот, подарив себе тем самым возможность перегруппироваться.

– Айс учила тебя быть Амазонкой. Она говорила тебе никогда не нападать на невооруженную женщину?

– Ты ничего не знаешь о том, чему она меня учила!

– О, я думаю, что знаю, – возразила я, продолжая кружить вокруг нее, – потому что она учила меня тем же вещам, что и тебя.

– Ты не Амазонка! Ты никогда не будешь Амазонкой!

– Как ты можешь так говорить? Ты даже не знаешь меня, Рио.

Мы продолжали кружить по конюшне, то уходя в тень, то выходя из нее, между нами – только нож и мой, не отрывающийся от него взгляд.

– О, я знаю все о тебе, дрянь. Я знаю, что ты не Амазонка. Амазонки не высасывают из других жизнь. Амазонки не делают людей слабыми и мягкотелыми.

– Рио, с кем я так поступила?

– С Айс, черт тебя возьми! – вскричала она с красным от ярости лицом. – Ты же не так тупа!

– Может и так, поскольку я, по-прежнему, ничего не понимаю.

– Это все по твоей вине. По твоей вине Кавалло до сих пор жив. По твоей вине ее арестовали. Ты сделала ее слабой. Ты сделала ее мягкотелой, – каждая такая фраза оканчивалась колющим взмахом ножа, – Айс, которую знаю я, никогда бы не стала жить с блондинистой сучкой, и никогда бы не позволила копам поймать себя. Айс, которую знаю я, никогда бы не отпустила Кавалло, уже приставив пистолет к его голове. Айс, которую знаю я...

Раздался громкий щелчок, эхом пронесшийся по огромному пространству конюшни. Я застыла на месте и увидела материализовавшийся из темноты, отливающий серебром пистолет, больно уткнувшийся дулом в правый висок Рио:

– Продолжай, Рио, и закончи свою мысль, – раздался из той же темноты мрачный, бархатный, мурлыкающий голос моей возлюбленной, заставивший встать дыбом каждый волосок на моем теле, мышцы непроизвольно напряглись и расслабились, реагируя на ее неожиданное появление. – Что еще с Айс, которую знаешь ты?

Я никогда не видела ранее, чтобы человек так цепенел, как это случилось с Рио.

Ее глаза расширились и округлились, тусклое освещение конюшни мерцало на жирных каплях испарины, выступившей на лбу и над верхней губой. Рот открылся и закрылся, породив только хрип.

Я буквально ощущала удушливый запах ее страха, перебивавший сильный запах сена и лошадей.

– Продолжай, Рио. Договори.

Ответом был еще один сдавленный хрип.

– Что случилось, Рио? Проглотила свой язык? Пять минут назад ты выглядела очень неплохо, – насмешливо процедила Айс. – Я...

– Айс, – мягко сказала я, делая шаг в ее сторону. Это казалось безумным, но я неожиданно обнаружила в себе некое подобие симпатии к женщине, пытавшейся несколько секунд назад убить меня. – Пожалуйста...

– Ну, хорошо, Рио. Поскольку ты не хочешь говорить со мной, может быть, я поговорю с тобой, а? – Пистолет растворился в темноте, скрывавшей мою возлюбленную, рука в черной перчатке схватила Рио за рубашку и повернула перепуганную женщину лицом к Айс. – Очевидно, мой друг, ты забыла кое-что, чему я тебя учила.

– Айс, – повторила я свою попытку.

– Правило номер один. Никогда не бери в руки нож, если не собираешься им воспользоваться, – нога в тяжелом ботинке внезапно появилась из темноты и выбила оружие из руки Рио. Нож просвистел над моей головой и воткнулся в тюк с соломой далеко позади меня.

– Правило номер два. Никогда не притесняй невинных беззащитных женщин.

Кулак Айс погрузился в живот Рио, и та, хрипя, сложилась пополам.

Впрочем, она достаточно быстро вернулась в нормальное положение.

– Правило номер три, – в голосе прозвучала легкая мрачная усмешка. – Ах, да, я никогда раньше не говорила тебе о правиле номер три, не так ли? Не имеет значения. Его можно выучить и сейчас, согласна?

Она встряхнула Рио, и я увидела, как содрогнулось это огромное тело.

– Правило номер три. На самом деле, оно самое простое из них. Тронешь Ангела. Умрешь. Дошло?

Рио молчала и Айс встряхнула ее еще раз.

– Рио, я задала тебе вопрос. Ответь мне.

– Да, – прошептала она. – Я... поняла.

– Хорошо, – и опять в голосе слышалась улыбка. Я ни за что на свете не хотела бы когда-либо увидеть это улыбку. – Таким образом, у нас образовалась небольшая проблема, не так ли? Ты нарушила самое важное из этих правил – Правило Номер Три.

– Пожалуйста... – произнесли мы с Рио в один голос, но Айс продолжала игнорировать нас.

– Я думаю, вместо того, чтобы нападать на Ангела, ты должна, стоя на коленях, благодарить ее. Потому что, если бы она не "размягчила" меня, твои мозги давно бы забрызгали всю конюшню. И, полагаю, мы обе это знаем. Не так ли?

Опять молчание. И опять ужасное сотрясение огромного тела.

– Не так ли?

– Д... да.

– Хорошо. Итак. Я только единожды собираюсь быть такой доброй и разрешаю тебе воспользоваться контрамаркой на "возвращение из Ада". Но даже не думай повторить это. Потому что, Рио, я обещаю тебе: ты умрешь.

Подобно ядру, выпущенному из огромной пушки, Рио, буквально пролетела через всю конюшню и как мешок сползла по дальней стене на землю.

В помещении опять наступила тишина, на этот раз она сильно затянулась, и я очень боялась, что Айс снова улизнула, хотя я интуитивно чувствовала ее присутствие. Это странное ощущение росло, даря мне надежду и силу, столь необходимые, чтобы преодолеть несколько шажков и войти в темноту.

Однако, раньше, чем я решилась на это, она сама вышла на свет, как демон, рождаясь из тени. Ее глаза светились холодным отрешенным светом и облако темной энергии, как мрак, из которого она материализовалась, окутывало ее плотным саваном. Она была одета во все черное, ее волосы были крепко собраны сзади шнурком, что придавало ее прекрасному точеному облику резкие черты.

– Айс?

Словно вырванный из глубин ночного кошмара, ее взгляд полоснул по моему лицу и в первый раз сфокусировался на мне. А затем начал постепенно теплеть, все более и более вбирая в себя мой облик. Туго взвинченная энергия, окутавшая ее, каким-то образом стала ослабевать, и на губах появилось некое подобие улыбки:

– Привет, – произнесла она чуть громче шепота.

Даже Сатана не смог бы остановить меня, когда я бросилась в ее объятия.

Свивая наши тела в одно, я обхватила ее подобно странному спруту с четырьмя щупальцами, дыша в такт с ней и слушая, как под моим ухом медленно бьется ее могучее сердце.

– Не уходи, – прошептала я, понимая, что меня выслушают, но вряд ли исполнят мою просьбу. – Пожалуйста, останься.

Ее длинные руки обвили меня, делая наше объятие еще более крепким, я почувствовала, как ее губы нежно коснулись моих волос. Ее грудная клетка расширилась, делая глубокий вдох, а затем нежным выдохом выпустила теплый воздух, взворошивший мои волосы и согревший кожу на макушке. Спустя мгновение ее мускулы расслабились и она аккуратно опустила меня на ноги, так, что наши тела прижались друг к другу по всей длине.

Она посмотрела на меня сверху вниз, слегка прижимая подбородок к груди.

– Пожалуйста, – опять прошептала я, кладя руку поверх ее, лежащей у меня на щеке, – останься. Хотя бы на эту ночь.

Энергия ее взгляда обнажила мою душу, оставив только робкую просьбу к ее темному могуществу. Когда взгляд Айс сконцентрировался на моих губах, я почувствовала, как меня захлестнул огонь желания. Это ощущение было почти болезненным, вызывая из глубин подсознания видения страшных призраков, выходящих из своих нор, чтобы насытиться кровью невинных жертв.

Рука в черной перчатке взяла меня за подбородок, и неожиданно темная, возбуждающая энергия передалась и мне – через обжигающие прикосновения горячих, мокрых, голодных губ, превращающих меня в пепел.

– Оставайся здесь, – сказала она, отодвигаясь от меня, от нас. В ее голосе слышались и приказ, и волнение, и желание.

Да даже захоти я, – я не смогла бы сдвинуться с места. Мои ноги прочно вросли в покрытый грязью пол. Гладя пальцами ничего не чувствующие губы, хранящие энергию поцелуя Айс, я беспомощно созерцала, как она переходила из света в тень, и обратно, целеустремленно направляясь к задней части конюшни.

Наклонившись, она легко подняла Рио за ворот рубахи, затем опустив голову, что-то прошептала моему недавнему мучителю на ухо. Хотя я и не могла услышать сказанного, безмолвная раболепная благодарность в глазах Рио, весь ее вид, предоставили достаточно информации, чтобы догадаться о сути их беседы.

Она, запинаясь, покинула конюшню, крепко держась одной рукой за живот. Айс обернулась, ее глаза быстро исследовали помещение. Внезапная улыбка пролетела по ее лицу, и прежде, чем я успела пошевелиться, из темноты прилетело скатанное одеяло, не задев моей головы только потому, что на его пути внезапно встретились мои руки.

На секунду я опустила глаза, а когда подняла их обратно, Айс исчезла.

Страх, что она ушла, сковал мои ноги, но, прежде чем я смогла сделать несколько спотыкающихся шажков вперед, она вернулась обратно, верхом на чистокровном жеребце, которым я восхищалась бессчетное количество раз.

Она ехала без седла, ее сильные ноги спокойно лежали по обе стороны его мускулистого тела, ее длинные пальцы не держали, а почти гладили его черную гриву.

Он нес ее без всякого усилия, не чувствуя веса на своей спине, как будто специально был выведен и рожден для этой миссии.

Его шея была гордо изогнута и, когда он посмотрел на меня, в его глазах загорелся веселый огонек. Или, озорной. Как я уже говорила раньше, мои знания о лошадях очень близки к нулю.

Он шел строго вперед, подчиняясь незаметным командам Айс, и в следующий момент, рука в черной перчатке крепко ухватила меня и подняла на спину коню с той безошибочной непринужденностью, что никогда еще ей не изменяла, и внушала мне благоговейный трепет пополам с возбуждением.

– Держись крепче, – послышался низкий командный голос, как только я ухватила Айс за тонкую талию, а одеяло удобно разместилось между нами.

– Всегда, – прошептала я, прижимаясь щекой к ее спине в то время, как она послала жеребца к выходу из конюшни.

Ворота загона были нараспашку, хотя я точно помнила, что когда входила в конюшню, они были закрыты.

Подозреваю, это было одним из мелких поручений, данных Айс Рио, когда она отпускала ее. С тихим "Йех!", Айс отправила нас в путь, и мои нежные объятия превратились в мертвую хватку в борьбе за жизнь – слишком быстро уносилась земля под копытами галопирующего жеребца.

– О, я сейчас умру. Я сейчас умру. Я не хочу умирать. Оооо, неееет, я не хочу умирать.

Я услышала, как она тихонько рассмеялась, ослабив повод и крепче взяв меня за руки. Мягкие локоны ее волос, выбившиеся из-под повязки, щекотали мне нос и щеки, напоминая о более счастливых временах и успокаивая душу.

Закрыв глаза, я уткнулась лицом в ее волосы, доверяя их аромату провести меня навстречу неизвестности.

Спустя некоторое время, – откровенно говоря, я была слишком взволнована, чтобы точно сказать, сколько прошло времени, – бешеный галоп сменился на ровную рысь, а затем конь мягко остановился.

Незаметно для себя я отпустила талию "похитительницы". Сильные руки опустили меня на землю. Я попыталась собрать воедино остатки сознания и, с трудом открыв глаза, оглянулась по сторонам, наслаждаясь красотой уединенного прибежища, выбранного для нас Айс.

А местечко действительно было очень уединенным. На триста шестьдесят градусов вокруг не было никакого намека на цивилизацию. Вполне возможно, мы оказались на луне.

Меня окружал живой, чувствующий мир. Высокие мягкие травы с пушистыми верхушками покрывали ровное бескрайнее плато, на котором мы внезапно очутились. Над головой распростерлось такое же бескрайнее, вытканное драгоценными камнями небо. И ни одного огонька вокруг, умаляющего его краски, ни одного строения или высокого дерева, скрадывающих его безграничность. Такое ощущение, что оно неведомым мне образом заполнило весь мир, рождая чувство собственной ничтожности и малости по сравнению с ним.

Большое теплое тело прижалось сзади и уняло только-только зарождавшуюся дрожь.

Меня на секунду обняли, а потом нежно забрали из рук скатанное одеяло. Я молча наблюдала, как Айс расстегнула ремни, затем развернула на земле одеяло, опустившись на одно колено, расправила его и закрепила по углам заранее заготовленными камнями.

Она взглянула на меня, уголки губ искривились тенью улыбки, и протянула руку.

Лунное сияние отражалось на ее лице будоражащей игрой мрачной тени и нежного света, но ее глаза, чистые и ясные, были единственным и столь долгожданным для меня убежищем.

И я направилась к ней, ощутив странное чувство невинности и непорочности: так новобрачная в первую брачную ночь отвечает на нежное приглашение своего суженого.

Большая, одетая в черную перчатку рука тепло накрыла мою ладонь и поднесла ее к губам. Я ощутила нежный поцелуй.

Айс посмотрела на меня, ее улыбка становилась все шире и шире, эта кривая усмешка, от которой я всегда моментально успокаиваюсь, и на моем лице расцветает ответная улыбка.

– Иди ко мне, – прошептала она, звук ее голоса был едва слышен за шорохом ветра, игравшего верхушками трав. Я медленно опустилась на колени, ощущая нежную теплую кожу ее руки. Она провела пальцами вверх, а затем спустилась вниз и прочно обхватила мою талию, крепко прижимая меня к себе.

Я взглянула на нее, мою богиню ночи, освещенную лунным светом, создавшим вокруг нее яркий мерцающий ореол. Она подарила мне взгляд, полный обожания, и он оборвал мой вздох и полностью обездвижил.

Мир вокруг меня перестал существовать. Ход времени измерялся только биением моего сердца:

– Я люблю тебя, – произнесла я обыденные слова голосом, полным благоговения.

Правдивее слов еще никто не произносил; нежнее слов еще никто не придумал.

– Я знаю, – с такой же нежностью ответила она мне.

Мы стали единым целым, высвободившись из темноты наших разделенных сущностей, возродив язык, на котором не было необходимости говорить. Язык любви и страсти. Язык взаимного обладания и сокровенных знаний. Язык, сметающий все несчастья и заставляющий все вокруг кружиться.

Губы встретились с губами в почти материализовавшемся желании, руки судорожно шарили в попытках сорвать одежду. Я чуть не вскрикнула от облегчения, когда Айс освободила меня от рубашки, буквально разорвав ее по швам. Треск эхом отозвался в пустынной ночи, а обрывки материи унесли порывы нежного ветерка.

Холодный воздух сменился нечеловеческим жаром рук моей возлюбленной. Она дразнила и возбуждала меня, ее длинные, сильные и такие знающие пальцы гладили мою грудь, обводя с безжалостным упорством соски, дожидаясь того момента, когда я уже была готова закричать о своем поражении.

В ночном воздухе прозвучал низкий смешок, и меня нежно опустили на спину, в то время как ее губы покинули мой рот, и проведя огненную и столь желанную дорожку по подбородку, спустились вниз и остановились на чувствительной коже шеи. Мои руки сжались в кулаки, схватив жесткое одеяло, на котором я лежала... Когда ее сильные зубы дали себя знать, а язык заплясал вдоль пульсирующей жилки, перед моими плотно закрытыми глазами закружились в хороводе звезды, которых никогда не видали небеса.

– Боже мой, – прохрипела я и беспомощно сжалась, в то время как ее руки оставили мою грудь и спустились ниже с целью избавиться от мешающих джинсов, а зубы и язык продолжали творить свое волшебство над моей дрожащей плотью.

На секунду я замерла от страха, почувствовав, что ее тела нет рядом, но когда открыла глаза, меня захлестнула новая мощная, пронзительная волна страсти, волна более могучая, чем любая приливная волна бушующего пенистого моря.

Надо мной склонилась сверкающая серебром богиня, ее быстрые пальцы освободили от остатков одежды ее прекрасное тело, позволив лунному свету любовно ласкать совершенные формы. Я не смогла сдержать стона, прорвавшегося сквозь пересохшие губы. Ее руки свободно спускались, следуя лунной дорожкой от груди к животу и еще ниже. Мне страстно захотелось, хоть на мгновение, стать лунным сиянием, что так интимно окутывало ее.

С рычанием, которого я от себя не ожидала, я резко поднялась к ней, обхватила руками талию, вырывая из лунных объятий ее дикую первородную красоту и заключая в свои, там, где она и должна быть.

Я могла слышать тихие стоны, пока ласкала языком и покусывала шелковую кожу ее мускулистого живота. Как только мой язык забрался в углубление ее пупка, ее руки зарылись в моих волосах. Я улыбнулась, почувствовав, как тихонько подались вперед ее бедра, безошибочно отвечая на мои прикосновения.

Не в состоянии ждать больше ни секунды, я опустилась вниз по животу, осыпая его горячими поцелуями, в страстном желании добраться до ее вкуса и запаха, того, что так не хватало мне в последнее время и по чему я очень скучала. И, как только я получила желаемое, на глаза навернулись слезы радостного восторга.

Наконец, после такого долгого ожидания и вожделения, я опять смогла ощутить ее вкус. Радостный стон, полный блаженства, вырвался из моей груди, когда я услышала ее тихие ответные постанывания. Пальцы Айс, запутавшиеся в моих волосах, напряглись еще сильнее, а ее бедра начали медленные, нежные ритмичные движения, позволяя мне как можно полнее охватить желаемое, даря мне неописуемое блаженство.

Мои руки, блуждая по ее телу, проделали путь вниз от талии к бедрам, и остановились на туго сплетенных мускулах. Я чувствовала, как они дрожат под моими ладонями, отражая ее борьбу с тем, что проделывали над ней мой рот и сила земного тяготения.

Улыбнувшись, я удвоила свои усилия, напрягая губы и, вобрав ее в себя как можно глубже, совершая языком медленные и долгие движения.

Вскоре трепет ее ног перерос в яростную дрожь. Руки рефлекторно сжались, она с нечеловеческой силой потянула меня к себе, позволяя моему языку войти в нее еще глубже, и еще глубже.

Она кончила с низким продолжительным стоном, по моему языку пронеслась яркая трепетная волна, вызвавшая на глаза слезы радости, первые слезы радости после долгих дней печальных переживаний. Наконец ее ноги расслабились, она села на корточки и посмотрела на меня с изумлением, руки безвольно покоились на коленях.

В глубине моей души родилась легкомысленная шутка и скривила губы в широкой ухмылке:

– А я тебя взяла, не так ли?

– Да, ты это сделала, – проворчала она со своей кривой усмешкой, от чего моя собственная улыбка стала еще шире, – со всей определенностью, ты это сделала.

Я весело рассмеялась:

– Мне стоит не забыть записать это потом. Не так часто бывает, чтобы я...

Больше я не успела ничего сказать – шесть футов обнаженного, сексуального тела обожгли меня своим поцелуем и повалили обратно на спину.

– Мне всегда нравилась карусель, мой сладкий Ангел, – проурчал прямо в ухо низкий голос, – и я собираюсь... поиграть... в интересную игру.

Я бы захлебнулась собственной слюной, будь ее в нужном количестве. Вместо этого, у меня перехватило дыхание, а затем вырвался стон – Айс языком обвела мое ухо, при этом посасывая и терзая зубами мочку. Ее рука опять дразнила мою грудь, безошибочно найдя соски, доводя тем самым до беспамятства. Огонь, который она во мне разжигала, заставлял забыть даже собственное имя.

– Тебе нравится эта игра, моя Ангел?

– Да, я... Боже!... здесь!... Я... ох! Да. Очень... о, да, пожалуйста... еще...

Ее смех пророкотал сквозь меня:

– Хорошо.

Мое тело было солнцем, излучающим жар и свет, по мере того, как ее руки изучали его впадины и вершины, не задерживаясь слишком долго на одном месте.

Ее тело было луной, омывающей меня своим волшебным сиянием.

И когда она, наконец, вошла в меня, с силой и нежностью присущей только ей одной, я вознесла молитву небесам, благодаря за то, что породили нас, за то, что вернули ее мне, такой всеобъемлющей, такой сильной и такой живой. Ее милосердные, опытные и такие знающие движения быстро привели меня к оргазму. Не успел он завершиться, как я кончила еще раз.

Мне нужно было больше, больше энергии ее любви, и она с готовностью отдала ее мне, не остановившись даже после того, как второй оргазм лишил меня дыхания и сотряс тело.

Я почувствовала, как она переместилась, зажав мое бедро между своими, ее теплое влажное дыхание ласкало щеку.