Текст книги "Рассказы и сказки"
Автор книги: Святослав Сахарнов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Сахарнов Святослав
Рассказы и сказки
Святослав Владимирович САХАРНОВ
Рассказы и сказки
________________________________________________________________
СОДЕРЖАНИЕ:
Н. Сладков. СВЯТОСЛАВ САХАРНОВ
КТО В МОРЕ ЖИВЁТ
В холодном море
В тёплом море
МОРСКИЕ СКАЗКИ
Как краб кита из беды выручил
Корабельная муха и брызгун
Чилим и три ползуна
Как ласкирь учился хвостом вперёд плавать
Морской петух – тригла
Любопытные наваги
Рак-мошенник
Крабишкин дом
Зелёная рыбка
Камбала и ласкирь
Почему щука в море не живёт
Какого цвета море
СКАЗКИ О ЛЬВАХ И ПАРУСНИКАХ
Львы и парусники
Слоны и чернильницы
СКАЗКИ ИЗ ДОРОЖНОГО ЧЕМОДАНА
Женщина, которая жила в бутылке
Малеятовит и его собаки
Кват и паучок Марава
Скупые муж и жена
Волшебное заклинание
Байами – добрый дух
Кибоко Хуго – бегемот
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ПАРОХОД
Живые домики
Пиранья
Белёк
Море под облаками
Девочка и рыба
Мокрый цирк
Город осьминогов
Подбитая чайка
Два радиста
Как достали якорь
Крабы в перчатках
Рыба и медведь
Морской пахарь
Осьминог на скале
Пиратский остров
Стук-стук-стук
Полярные воды
Про пингвинов
Самый лучший пароход
Два колеса в воздухе
Злой узел
"Самовар" и Чайка
Капитан "Доротеи"
РАЗНОЦВЕТНОЕ МОРЕ
Разноцветное море
Как я спас Магеллана
Безногие головоногие
Цунами
Дельфиний остров
ЛОЦМАН МАШКА
Девочка и дельфин
Лоцман Машка
Пластмассовый жук
СОЛНЕЧНЫЙ МАЛЬЧИК. Повесть
________________________________________________________________
СВЯТОСЛАВ САХАРНОВ
Было это, помнится, лет двадцать пять назад. Я зашёл к писателю Виталию Валентиновичу Бианки – в ту пору мы делали радиопередачу "Вести из леса" – и встретил у него незнакомого моряка. Виталий Валентинович, хитро на него посматривая, говорит мне:
– Очередной мой мучитель! Первый рассказ свой принёс. И как это люди ухитряются так плохо писать свои первые рассказы?
Мне чуть неловко: моряк всё-таки, мундир, орденские планки... Но моряк не смущается. Это хорошо. Значит, он не думал поразить мир первым же своим рассказом. Понимает, к кому пришёл и зачем. Виталий Бианки писатель старый и опытный. К советам его многие прислушиваются.
Мы познакомились. Моряк – Святослав Владимирович Сахарнов – приехал с Тихого океана. Заговорили, конечно, о море. Это было время, когда люди особенно серьёзно занялись изучением морских глубин. Говорили мы о подводных домах, об аквалангистах, об обитателях морского дна. Мы оба опускались под воду, и нам было о чём поговорить.
Сахарнов рассказал, как однажды торпедный катер, которым он командовал, повредил винты. Вместо водолаза к винтам опустился он сам. Опустился и ахнул: чудеса кругом! В сухопутном мире, в котором мы с вами живём, звери и птицы движутся головой вперёд. А под водой? Морской конёк головой вверх движется, камбала на боку плывёт, а десятирукий кальмарчик тот и вовсе хвостом вперёд норовит! Сказочный мир. Даже тени ни у кого нет!
Очень он удивился. Вылез и написал свой первый рассказ. От удивления...
Через год мы встретились снова. И опять у В. В. Бианки.
На этот раз Святослав Владимирович вернулся с Чёрного моря. Читал нам повесть о том, как с маской и ластами опускался на дно. Называлась повесть "Разноцветное море". Очень она нам понравилась.
– Первая морская подводная книжка для детей! – сказал Виталий Валентинович, когда автор кончил читать. – Будем ждать, когда её напечатают.
Так Святослав Сахарнов стал писателем.
Книжки этой Виталий Валентинович так и не дождался. Она вышла уже после его смерти.
Сейчас у С. В. Сахарнова уже несколько десятков книг.
Сахарнов помнит советы В. В. Бианки. Первый из них: писатель должен много ездить и всё видеть своими глазами. И он много ездит. Побывал снова на Тихом океане у ловцов трепангов. На Чёрном море встречался с учёными, изучающими жизнь дельфинов. Был на берегах Ледовитого океана у охотников за белыми китами – белухами. Вместе с художником ездил на Курильские острова. И попали они там в землетрясение. Прошёл слух, что вот-вот нахлынет на берег гигантская волна – цунами. Приезжие новички перепугались и бросились бежать кто куда, а художник и Сахарнов остались. После землетрясения подходит к ним местный рыбак и говорит:
– Удивляюсь! Все спасаются кто куда, а вы на месте стоите и только головами по сторонам крутите.
– Так работа у нас такая! – отвечают.
– Что за работа? – выспрашивает рыбак. – Учёные, что ли? Или сыщики?
– Да нет, я художник, а он писатель...
Самим увидеть, самим испытать – для этого путешествуют писатели и художники.
Я был с Сахарновым в Африке и в Индии, и повсюду с нами были помощники – фотоаппараты и записные книжки, а у Сахарнова ещё – ласты и маска. "Всё видеть своими глазами..."
Из поездок Святослав Владимирович привозит рукописи, иногда толстые, иногда тонкие, но все про море, про моряков.
Про моряков не просто писать. Моряки – особый народ. С ними не один год бок о бок пожить надо, чтобы всё понять. Моряки даже говорят по-особому. Моряк не скажет "поплыл", скажет "пошёл". Всё у моряков "идёт": прилив "пошёл", катер "идёт", рыба, когда ловиться начнёт, тоже "пошла", якорь, цепь ползёт на палубу – тоже "идёт". В рассказах Сахарнова много "морских" слов, и все они к месту, все в работе. Они помогают нам понять водолазов, когда те поднимают затонувшие корабли, узнать о беспокойной работе радистов, пережить заботы и сомнения старого лоцмана, ведущего баржу по капризной реке.
Кроме морских рассказов, в последние годы Сахарнов написал много сказок. Есть у него и толстые книги для ребят постарше; есть одна, совсем удивительная – "По морям вокруг Земли. Детская морская энциклопедия". Её он писал, можно сказать, всю жизнь. Написал, выпустил, как спускают на воду корабль, и теперь она живёт своей судьбой: выходит в разных странах, путешествует по книжным выставкам, получает в состязаниях с другими книгами призы.
Это: и есть счастье писателя – сделать такую книгу.
Книжки Сахарнова читают не только наши ребята, их читают в Японии, Индии, Польше, Испании, читают юные немцы и французы, англичане и чехи. Читают и узнают нашу страну, наших людей, узнают про Мировой океан и про моряков: про знаменитых мореплавателей и простых матросов.
Ну, а их автор, что – он?
Все видели на берегах или на стенах у мостов надписи: "Не бросать якорей!" Это к тому, чтобы не повредили якорями трубы и электрические кабели, проложенные по дну. Но слова эти можно прочесть и иначе: "Не бросайте якорей прежде времени, не изменяйте морю, путешествуйте, трудитесь!"
Сахарнов верен этому приказу. Много морей и стран на нашей планете. Значит, ждут писателя новые путешествия, а читателей – новые интересные книги.
Н. С л а д к о в
К Т О В М О Р Е Ж И В Е Т
______________________________
В Х О Л О Д Н О М М О Р Е
МОРЖ
Плывёт морж над илистым дном, клыками ил копает. Прокопал грядку, прорыхлил, давай ластами комья перетирать.
– Тебе, морж, только огородником быть!
– Огород ни при чём: это я ракушки из-под земли достаю. Ракушки-то, они сейчас вкусные!
БЕЛЫЙ МЕДВЕДЬ
Лёд. Во льду промоина. В промоине рыба ходит.
Забрался мишка в промоину. Шумит, лапищами воду толчёт: бум – по воде – бум!
Это он так рыбу ловит. Оглушит рыбину, зацепит когтями – и в рот.
Вкусно!
СЕЛЁДКА
Рыщет по морю селёдка, носом туда-сюда тычется.
– Что, селёдка, по морю рыщешь, считаешь кого?
– Родственников ищу, родичей. Пересчитать их думаю.
– А много ли, селёдка, их у тебя?
– Немного, немного. Килька – раз, салака – два, рыба-залом – три, черноспинка – четыре. А ещё – иваси, шпроты, анчоусы. И ещё есть.
– Э-э, селёдка, да тебе их вовек не пересчитать!
БЕЛЁК
Лежит белёк на снегу. Снег белый, шёрстка у белька тоже белая. Никто его и не увидит.
Только тюлениха-мать увидит. Сейчас она из полыньи вылезет, сына кормить будет.
ПАЛТУС
Плыл палтус над самым дном. Заприметил песчаное местечко, ударился о дно, замер. Поднялась туча песка, села, как одеялом палтуса накрыла.
– Лежишь?
– Лежу. Добычу стерегу. Тс-сс-с! Вон раззява плывёт!
БЕЛУХА
Плавает в полынье белуха – белый кит, тяжело дышит.
– Что, белуха, вздыхаешь?
– Жизнь не легка. Пока за рыбой гоняешься, того и гляди, полынью лёд закроет, дышать нечем будет. Полынью караулить начнёшь, рыба уйдёт. Уф-фф-ф!
КАЛАН
Вынырнул калан, перевернулся, лёг на волну спиной, лапы на животе скрестил.
– Что лежишь, калан? Чего лапы сложил? О чём думаешь?
– Лежу не просто, обедать собираюсь. А в лапах двух морских ежей держу, на дне отыскал. Думаю, с какого начинать?
ПИНГВИНЫ
Плывёт по океану ледяной дом. Полон народу. На верхушке Фомка-поморник сидит, пониже чайки устроились, а у самой воды – пингвины. Ишь как стоят – рядками, ровненько, как часовые. В воду – никто.
В воде их враг – хищный кит-косатка бродит.
– А мы на льду! Нам и тут хорошо!
КРАБ
Шёл краб по дну, колючие ноги переставлял, не заметил яму с илом и бух – свалился в неё.
Запорошило илом жабры, дышать стало трудно.
Поднатужился:
– Ап-чхи!
– Будь здоров, краб!
КОТИК
Волнуется на каменистом пляже котиковый народец: кто рычит, кто хрюкает, а самые маленькие – чёрненькие котята – блеют:
– Бэ-ээ-э!
Это значит: "Где мама? Я уже голодный!"
Вот она, твоя мама, из воды вылезла, к тебе идёт.
КИТ
Охотился кит за рыбьей мелочью, за рачками-черноглазками. Разбежится, пасть раскроет – ап! – полная пасть. Что добыча мелка – хорошо: у кита глотка узенькая.
– Нырни, кит!
– Не хочу, наелся. На воде полежу.
МОРСКОЙ СЛОН
Узок каменистый пляж. Дорого место на берегу.
Столкнулись на пятачке два морских слона. Хоботы кровью налились, глаза выпучены.
– А ну, пусти!
– Не пущу. Сам поди прочь!
В Т Ё П Л О М М О Р Е
КАШАЛОТ
Плыл по океану кашалот. Остановился, набрал полную грудь воздуха, ноздрю закрыл, хвост флагом вверх выбросил – пошёл на глубину.
Полчаса проходит. Час. Нет кашалота.
Наконец вынырнул.
– Долго же ты!
– За кальмаром гонялся. И что это он так от меня кинулся?
– Наверное, зубы твои разглядел!
– Так ведь там внизу темно. Как же он мог их увидеть?
– А у него каждый глаз с колесо!
ЛЕТУЧАЯ РЫБА
Неслась под водой рыба, сама себя хвостом подгоняла. Разогналась, из воды выскочила, крылья-плавники расправила и полетела.
– Чем я хуже птицы?
– Голоса, рыба, у тебя нет.
– А он мне и не нужен.
И обратно в воду – шлёп!
РЫБЫ КОРАЛЛОВЫХ РИФОВ
У коралловых камней – рифов – бродит акулёнок. Дрожит, жмётся в кучку рыбий народ.
– Неужто, рыбы, у вас от него и защиты нет?
– Как – нет? У меня, спинорога, – рог на спине. Спрячусь в каменную норку, рог подниму, в потолок упрусь – меня и не вытащить!
– А у меня, кузовка, – панцирь. Я в нём, как черепаха в домике.
– А у меня, красной крылатки, кончики игл ядовиты. Только попробуй тронь!
– Что же вы тогда, рыбы, дрожите?
– Всё равно боязно. Зубов-то у него, у разбойника, вон сколько!
ИЛИСТЫЙ ПРЫГУН
Вот так лес! Корни у деревьев в воздухе, по стволам крабы бегают, на ветвях рыбы сидят.
Летела мимо муха. Рыба с ветки – прыг! Схватила муху на лету – и в воду, на дно. Закопалась в ил.
Удивительная рыба!
Так ведь и лес удивительный. Мангровый. Из моря растёт.
ДЮГОНЬ
Хорошо на подводном лугу. Вода тёплая – солнышко её до самого дна прогревает. Кругом трава – сочные зелёные водоросли. Ползёт по лугу дюгонь. Морду в зелень тычет, чавкает. Из травы усатые рачки-креветки порск, порск!
– Эй, ты, губастый! Поосторожнее. Чуть с травой нас не съел!
ОСЬМИНОГ
По дну – осьминог. То, как клуб дыма, катится, то, как паук, ноги переставляет. Видит, навстречу ему краб.
– Здорово, десятиногий!.. Что молчишь, не видишь меня?
– Нет.
– Хе-хе! А ты присмотрись. Это я в два цвета раскрасился. По песку шёл – жёлтым был. Потом в водоросли попал – зеленеть начал. Здесь я, здесь, рядом.
РЫБА-МЕЧ
Мчится среди волн рыба, на носу меч – никого не боится, никому дороги не уступает.
Навстречу – пароход.
– Может, ему уступишь!
– Никогда!
С разгона носом в борт – трах! Нет меча, сломался.
– Да-а, видно, кое-кому дорогу всё же уступать надо.
ЧЕРЕПАХА БИССА
– Что, черепаха, из моря вылезла?
– Пора пришла, яйца класть буду.
– А ты поближе к воде ложись.
– Нельзя: там песок сырой, моим черепашатам тепло нужно. Вот тут в самый раз – песок сухой, прогретый.
– Что же ты, черепаха, тогда плачешь?
– Черепашат жалко. Далеко им отсюда до воды бежать будет.
ДЕЛЬФИН
Качается на волнах корабль. Около борта дельфин крутится, чего-то ждёт.
Вышел на палубу человек, перегнулся через борт, приладил на спину дельфину железную коробку, шлёпнул по спине – нырнул дельфин.
– Куда, приятель, плывёшь?
– Недалеко. Тут в подводном доме водолазы живут. Я к ним.
– А в коробке что?
– Письма.
– То-то люди обрадуются. Торопись, почтальон!
АКУЛА
Плывёт акула за кораблём, кухонные отбросы подбирает.
Мешок из-под мяса?.. В пасть.
Бутылка?.. И её туда же.
Кусок сала на крючке?.. Опасно глотать, да уж больно наживка хороша!
Охнуть акула не успела – очутилась на палубе.
– Ну, как сало?
– Горькое!
ГЛУБОКОВОДНЫЕ РЫБЫ
Черным-черно на глубине. Не видно ни зги!
А это что за огонёк мелькнул?
Рыба. Ну и рыбина! На носу – фонарь, приманка. Фонарщик!
А к ней кто подбирается?
Большерот. Этот, пожалуй, сам трёх, таких как он, проглотит.
КАРАКАТИЦА
Гнался зубатый тюлень за каракатицей. Та уж на что юркая: и вправо от него, и влево – никак не уйти!
Есть в животе у каракатицы мешочек с чёрной жидкостью. Припасена на случай. Как выстрелит каракатица ею в обидчика!
Расплылась во все стороны чернильная бомба. Ничего тюленю не видно. Уплыл.
Веселится каракатица:
– Ловко я его?
– Ловко, ловко...
М О Р С К И Е С К А З К И
______________________________
К А К К Р А Б К И Т А И З Б Е Д Ы В Ы Р У Ч И Л
Охотился кит за рыбьей мелочью.
Рыбья мелюзга в океане тучами ходит. Кит набежит, пасть разинет ап! – и полон рот. Пасть захлопнет, воду сквозь усы процедит. Всю мелюзгу – в глотку. Глотка-то у него маленькая.
Рыбёшка, как увидит кита, – сразу к берегу. Кит за ней.
Разбежался – рраз! – и вымахал на берег.
Хорошо, что кит – зверь, а не рыба: без воды не помрёт.
Лежит на песке, как чёрная скала, – ни туда, ни сюда. Тяжко вздыхает: жди теперь, когда вода придёт!
Тут по берегу волки.
Голодные.
Рыщут, чем бы поживиться. Видят – гора мяса. Едва шевелится.
Подбежали. "С какого бока начинать?" – прикидывают.
Увидел это из воды краб.
"Конец киту! – думает. – Свой морской зверь – надо выручать".
Вылез на берег.
– Стойте! – кричит волкам. – И я с вами. Кита на всех хватит. Вот дождёмся – все и примемся.
Волки остановились.
– Чего ждать-то?
– Как – чего? Не знаете разве: кита только при луне едят. Чем луна выше, тем китятина вкуснее!
Удивились волки, но спорить не стали. Краб в океане живёт, с китом. Ему, пучеглазому, видней.
Расселись на берегу вокруг кита, морды кверху задрали.
Уж вечер – недолго ждать луны-то!
Кит лежит, вздыхает.
Вот из-за горы луна выглянула и поползла вверх по небу.
Волки сидят, молчат, на кита смотрят. Не замечают, что в океане вода поднимается. С голоду зубами щёлкают. На краба поглядывают: не пора ли за кита приниматься?
Краб сидит себе, клешнями бока поглаживает.
Вдруг чуют волки – сидеть мокро стало.
Отбежали к горе и с кита глаз не спускают.
Стала луна у волков над головами.
Почуял и кит под собой воду. Вздохнул, набрал полную грудь воздуха да как даст хвостом! Брызги во все стороны.
Волки врассыпную.
Кит воду хвостом пенит, на волков волну гонит. Волки – на гору.
Кит развернулся головой к морю, забурлил хвостищем и пошёл, пошёл! Выплыл на глубину, набрал воздуха – и пропал. Только его хвост и видели.
И краб потихоньку – боком, боком – за ним.
Опомнились волки – ни кита, ни краба! Долго на берегу сидели. То вверх, на луну, поглядят, то вниз, на воду.
Ничего не понимают – народ сухопутный. Откуда им знать, что на море-океане отливы бывают и приливы!
И чем луна выше, тем приливы сильнее.
К О Р А Б Е Л Ь Н А Я М У Х А И Б Р Ы З Г У Н
Жила на корабле муха.
Больше всего на свете любила она давать советы.
Тянут матросы канат – муха тут как тут!
– Ж-ж-живей! Раз-з-зом, раз-з-зом!
Гудит, пока не прогонят.
Залетела муха на корабельную кухню – камбуз. Там повар – кок, весь в белом, – компот варит.
Села муха на полку, где стояла соль, и зазвенела:
– Из-з-зюм з-з-забыл, из-ззюм! З-з-зря, з-з-зря!
У повара изюм давно положен. Терпел он, терпел – да как хлопнет полотенцем. По мухе не попал, а соль в компот – бух!
Муха вон из кухни.
Видит: на палубе корабельный пёс свой хвост ловит. Она к нему:
– С-з-зади, раз-з-зиня, с-з-зади! З-з-зубами, з-з-зубами!
Пёс – на муху. Промахнулся – да за борт бултых! Еле спасли.
А муха уже в щели сидит.
Как от неё, липучей, избавиться?..
Пришёл корабль в жаркую страну. Остановился. Вылезла муха из щели.
– Ж-ж-жарко! З-з-зной!
Села на борт в тени. Сидит, в воду смотрит.
Глядь – всплывает из глубины короткая, широкая рыба. Спина серо-зелёная, на боках четыре полосы.
Хотела муха дать рыбе совет, как лучше в воде плавать. Не успела. Набрала рыба воды в рот – да как брызнет в муху!
Сбила её с борта. Полетела муха кувырком в воду! Пока летела, успела прожужжать:
– Ж-жуть!
А что жуть – неизвестно. Брызгун-рыба её – хоп! – проглотила.
Ч И Л И М И Т Р И П О Л З У Н А
Плавал чилим между камней, мшанку-зелень щипал.
Чилим – рачишка маленький, креветка усатая – как рыба, плавает, как блоха, скачет. Щёлк хвостом, – и пропал.
Плавает, а в голове у самого: "Как бы отлив не прозевать!"
Посмотрел кругом – всё спокойно.
Бычок глазастый поверх ила лежит, добычу высматривает. Рачок-балянус в домике спит, усы выставил. Хороший у него домик: известковая бутылочка с крышечкой. Другой рак – отшельник – по дну бредёт, дом на себе тащит. Дом-то у него краденый – улиткина раковина.
Никто уходить не торопится – верно, отлив не скоро...
Вдруг видит чилим: на дне три коричневых шара. Что-то знакомое, а что – никак не вспомнит. Он к ним.
Только подплыл – сразу у шаров иголки торчком встали. Чилим назад прыг!
А шары зашевелились и поползли по дну.
Забавно ползут! Выпускают между иголок жёлтенькие ножки-присосочки. Вытянется ножка, присосётся к камешку и потянет шар вперёд. За ней другая.
Ба! Да это же морские ежи! Как он их раньше не узнал?
Развеселился чилим. Хвостом щёлкает, вокруг ежей прыгает.
"Только бы до отлива в море уйти!"
Подумал – и снова забыл.
А ежи по камням ползут, позади себя три дорожки оставляют. Зелень с камней съели, как ножом сняли.
Влезли на большую глыбу, на самой макушке возятся.
Присмотрелся чилим.
– Ай, ай, ай! – даже подскочил от ужаса. – Ежи камень грызут!
Один приподнялся, стало видно: снизу у ежа рот, во рту пять белых зубиков. Молчат колючие, скоблят зубами камень. Выскоблил себе каждый ямку, лёг, иглы растопырил и давай кружиться, камень сверлить.
"Сумасшедшие! – решил чилим. – Делать им нечего".
Уходят ползуны потихоньку в камень, будто тонут. Камень мягкий ракушечник. Стенки между дырами развалили – получилась общая яма на троих.
"Столько колючек, а в камень прячутся. Глупые!" – подумал чилим.
Хватился – нет вокруг воды. Проглядел отлив! Затрепыхался, забился. С камня на камень скачет, задыхается.
"Вот и пропал!"
Из последних сил подпрыгнул, перевернулся да в яму с водой – шлёп! Отдышался, видит – рядом иглы торчат. Так это он к ежам угодил! Ну до чего хитрые: яму-то не зря рыли! Им теперь отлив не страшен.
"А как другие морские жители! – вспомнил чилим. Высунул из ямы голову. – Поди, все погибли?"
Как бы не так!
Бычок в мокрый ил закопался. Один хвост торчит. Балянус в свой домик-бутылочку спрятался, крышечку захлопнул. Рак-отшельник в раковину залез, вход клешнёй, как пробкой, заткнул.
У каждого свой запас воды:
у бычка – в иле,
у балянуса – в бутылочке,
у отшельника – в раковине.
Все устроились, все прилива ждут.
К А К Л А С К И Р Ь У Ч И Л С Я
Х В О С Т О М В П Е Р Ё Д П Л А В А Т Ь
У ласкиря, морского карася, врагов в море – не сосчитать. Вечно он носится взад-вперёд, от чьих-нибудь зубов спасается.
И вот вздумалось ласкирю научиться хвостом вперёд плавать.
"Научусь, – думает, – и тогда дудки – никому меня не поймать! Поворачивать не нужно – от любого удеру. Только где такую рыбу найти, которая бы научила?"
Прослышал ласкирь, что неподалёку живёт морской конёк и что он не как все рыбы плавает.
Кинулся его искать. Видит – торчит из травы маленькая лошадиная голова. Грива лохматая, нос трубочкой.
– Эй, – кричит ласкирь, – выходи, лошадиная голова! Потолковать надо.
Качнулась трава, выплыла из неё рыбка. Плывёт стоймя, грудь вперёд, хвост колечком закручен.
– Зачем, – говорит, – звал?
Рассказал ласкирь.
– Нет, – говорит рыбка. – Я только головой вверх плавать умею. Поди-ка ты к камбале: она, говорят, тоже как-то по-своему плавает. Уж не хвостом ли вперёд?
Начал ласкирь камбалу искать.
Забрёл на песчаную отмель. Плывёт, на оранжевый песок смотрит. Перед самым его носом крабчонок-плавунец вертится.
Вдруг из песка какая-то рыбина как выскочит! Схватила плавунца и обратно на дно пошла.
Плывёт рыбина на боку, всем телом, как тряпка, колышется.
Ласкирь за ней.
– Уж не ты ли камбала будешь? – спрашивает.
– Я, – отвечает. Легла на дно и давай закапываться, плавниками песок на себя набрасывать.
Закопалась, одни глаза торчат.
– Ловко ты плаваешь! – говорит ласкирь. – А хвостом вперёд умеешь?
– Нет, – отвечает, – не умею. Но слышала я: далеко на юге, в тёплых реках, рыба-лист и синодонт-рыба живут. Те, говорят, по-всякому умеют.
Делать нечего. Отправился ласкирь за тридевять морей искать реки с диковинными рыбами.
Долго искал.
Бредёт раз по тёплой реке, видит: плывёт навстречу лист. Бурый, с тёмными жилками, лопаточкой кверху, черенком вниз.
А ласкирь-то голодный.
"Дай, – думает, – отщипну кусочек".
Только к листу сунулся, а тот в сторону как метнётся!
Ба! Да это же рыба! Висит в воде головой вниз, на подбородке лоскут, как черенок.
– Ну, – говорит ласкирь, – и дела! Вот ты где, рыба-лист! Ну-ка покажи, как хвостом вперёд плавать!
– Эко выдумал! – отвечает рыба. – Я только так – головой вниз – умею. Не мешай! Видишь, вон к той малявке подкрадываюсь!
И поплыла дальше.
Пришлось ласкирю синодонта искать. Выбился из сил, отощал, еле хвостом ворочает.
"В последнюю реку, – думает, – загляну – и домой!"
Зашёл в реку, глядит – плывёт странная рыба. У всех рыб спина тёмная, брюшко светлое, а у этой – наоборот.
Ласкирь к ней.
– Не видала ли, – спрашивает, – синодонта?
– Как не видать? – отвечает. – Я сама синодонт и есть!
Ласкирь от радости даже подпрыгнул.
– Научи поскорей, – молит, – хвостом вперёд плавать!
Усмехнулся синодонт, перевернулся брюхом кверху и говорит:
– Вот так плавать – спиной вниз – могу научить. Только у тебя для этого цвет неподходящий. Сам знаешь: плавать тёмным кверху нужно, чтобы птицам нас не так заметно было... А насчёт того, чтобы хвостом вперёд... сколько лет живу на свете, не слыхала, чтобы так плавали. Нет таких рыб!
Опечалился ласкирь, повернулся и пустился в обратный путь.
Плывёт между коралловых веток, а ему навстречу медленно-медленно хвостом вперёд рыба выплывает!
У ласкиря аж дух перехватило.
А рыба плывёт себе как ни в чём не бывало. Сама широкая, в жёлтых и бурых узорах, зубы как щетинки.
Через всю голову тёмная полоса идёт, глаз на ней и не видно. Зато с каждой стороны хвоста по чёрному пятну: ни дать ни взять – глаза!
Плывёт рыба этими пятнами-глазищами вперёд – ни за что не скажешь, что это она задом пятится.
Стал ласкирь с рыбой знакомиться, а это оказался щетинозуб, морскому окуню родня.
– Так и быть, – говорит, – выучу тебя хвостом вперёд плавать. Смотри!
Поставил щетинозуб хвост прямо, толкнулся плавниками от себя и подался назад. Потом ещё и ещё.
Только ласкирь хотел попробовать, откуда-то сбоку акулёнок выскочил. Целил щетинозуба схватить, да не разобрал, где у того голова, и пролетел!
Ласкирь наутёк.
Мчится, от куста к кусту бросается.
Оглянулся – за ним щетинозуб головой вперёд летит, хвостом воду сверлит.
Заскочили оба за камень, отдышались, ласкирь и спрашивает:
– Чего же ты не хвостом вперёд плыл?
А щетинозуб отвечает:
– Ишь ты какой! Попробуй удери хвостом вперёд! Я ещё жить хочу... Ну, так как, учить тебя дальше?
– Не нужно, – говорит ласкирь. – Удирать головой вперёд я и сам умею. Счастливо оставаться!
И поплыл к себе домой...
Так и не научился ласкирь плавать хвостом вперёд. Но до сих пор цел.
Хоть и головой вперёд, а от всех удирает!
М О Р С К О Й П Е Т У Х – Т Р И Г Л А
Прошёл по морю слух, что появилась в нём новая рыба.
Собрались морские жители, потолковали и решили послать к ней ласкиря.
Пускай, мол, всё узнает, расскажет. Если рыба стоящая – все пойдём смотреть, а нет – так и времени терять нечего.
Ласкирь на подъём скор. Один плавник здесь, другой – там. Живо к новенькой слетал, вернулся и рассказывает:
– Нашёл. У песчаной косы стоит. Своими глазами видел. Ух и рыба! Спина бурая, брюхо жёлтое. Плавники как крылья, синие с золотом! А глаза... знаете какие?
– Чёрные?
– Ну да! Ни за что не угадаете. Голубые!
Ласкирь от удовольствия на месте крутится. Вот это новость принёс!
– Голубые? Это ты, брат, того!.. – усомнился морской конёк.
– Отсохни у меня хвост, если вру! – клянётся ласкирь. – Стойте здесь – ещё сбегаю.
Убежал... Возвращается, язык на боку.
– Чудеса! – говорит. – Хотите – верьте, хотите – нет. Только я приплыл, опустилась рыба на дно. Выпустила из-под головы шесть кривых шипов, упёрлась ими в дно и пошла как на ходулях. Идёт, шипами песок щупает. Найдёт червя – и в рот...
Рассердились морские жители на ласкиря. Где это видано, чтобы рыба пешком по дну ходила?
– В последний раз, – говорят ему, – посылаем. Беги и всё заново доложи. Чуть соврёшь – пеняй на себя!
Умчался ласкирь.
Ждут его, ждут. Нет вертлявого.
Собрались было сами идти, глядят – плывёт. Растрёпанный, весь в песке! Рот раскрыл – до того ему говорить не терпится.
– Слушайте, слушайте! – кричит.
Отдышался и начал.
– Приплыл я, – рассказывает, – к рыбе. Пошла она по дну – я сзади. Вдруг навстречу сеть. Громадная, как стена. Захватили нас рыбаки сетью и вытащили на берег. Ну, думаю, конец пришёл. А рыбаки на меня и не смотрят. Увидали новую рыбу – и к ней. Только хотели её схватить, а она шаром раздулась, плавники встопорщила да жаберными крышками как заскрипит: "Зз-грры! Зз-грры!" Испугались рыбаки – и бежать. Рыба хвостом стук по песку – и в воду. Я за ней... Вот было так было!
Поразились рыбы.
– А что, – спрашивают, – у неё за хвост?
– Обыкновенный, – отвечает ласкирь, – лопаточкой.
Видит – не убедил.
– Ах, да, – говорит, – чёрное пятнышко посередине!
Ну, раз даже пятнышко заметил, значит, видел!
Отправились все к незнакомой рыбе.
Нашли. Назвалась она морским петухом – триглой.
Смотрят – верно: спина у неё бурая, брюхо жёлтое, плавники синие с золотом, глаза голубые.
Правду говорил ласкирь.
А шипы? Есть шипы. Прошлась тригла на них.
И это правда.
А голос?
И голос есть. Заскрипела, заверещала так, что все отскочили.
И тут ласкирь прав.
Вон и хвост такой, как он говорил, – обыкновенный, лопаточкой... Э-э, а чёрного пятнышка-то нет!
Обрадовались рыбы, крабы. Схватили ласкиря и учинили ему трёпку. Не ври! Не ври!
И зачем он сгоряча это пятнышко выдумал?..
Много ли нужно добавить к правде, чтобы получилась ложь?
Не много – одно пятнышко.
Л Ю Б О П Ы Т Н Ы Е Н А В А Г И
Говорят, на суше любопытному нос прищемили. А в море с любопытными вот что было.
Жили в море четыре наваги. Бока белые, спинки зелёные. Рыбы как рыбы, только любопытные-прелюбопытные.
Подерутся где-нибудь крабы, поссорятся рыбы – наваги тут как тут. Одна за другой приплывут и смотрят: кто кому ногу обломит? Кто кого переругает?
Так вот. Плывёт как-то одна из наваг, видит: ползёт по дну морская звезда. Лиловая с жёлтыми пятнышками, спина горбом, пять лучей во все стороны раскинуты.
Цепляется за дно ножками-присосочками и ползёт. Через камни, по песку – никуда не сворачивает.
"Куда бы это она?" – подумала навага.
Смотрит: три её подружки одна за другой плывут. Собрались вчетвером, стали за звездой подсматривать.
А та заползла за большущий камень, нашла там полкамбалы и остановилась.
– Знаю! – шепчет первая навага. – Эта камбала здесь второй день лежит. Восемь крабов вчера её ели, половину оставили.
– Ишь ты! – отозвалась вторая. – Восемь ели – не доели, а она одна хочет.
– Какая жадная! – подхватила третья.
– И что она только думает? – спросила четвёртая. – Рот-то у неё вон какой маленький.
– Подавится или лопнет! – решили наваги.
Пока они толковали, звезда боком к рыбине примостилась.
Рот у звезды снизу, как раз посередине живота. Как же она есть будет?
Примостилась, раскрыла рот и стала из него какой-то оранжевый пузырь выпучивать.
Язык?
Не может быть: нет у звезды языка.
Что же это?
А пузырь всё больше и больше, словно вся звезда наизнанку выворачивается.
Накрыла она камбалу пузырём, обернула со всех сторон и замерла.
Лежит молча. Страшно.
И вдруг поняли наваги, что оранжевый пузырь – это желудок звезды, что это она так, на свой манер, проглотила камбалу и ест.
Засуетились.
– До чего она страшная! – говорит первая навага.
– В рот не брала, а проглотила! – удивляется вторая.
– Да с каким фокусом – шиворот-навыворот! – поражается третья.
– Бр-р! – вздрагивает четвёртая.
Плыла мимо горбуша – толстая спина, острый зуб. Слышит – шумят рыбы.
Она туда.
Налетела, пасть раскрыла да всех четверых и проглотила. Попросту, без фокусов.
И ушла...
С тех пор рыбы в море без дела кучей не собираются, не галдят, на диковинки не глазеют.
Любопытным в море головы не сносить.
Р А К-М О Ш Е Н Н И К
Давным-давно это было. Собрались на совет раки – решать, кому где жить.
Кто побольше – в море пошёл. Кто поменьше – в реки.
Остался самый маленький рачишка. Зелёного цвета, одна клешня больше, другая – меньше. Хвост и брюшко мягкие, слабые.
Ростом маленький, а хитрый-хитрый.
– Куда большие пошли, уж там, верно, лучше, – рассудил он.
И пошёл жить в море. Прошло немного времени. Видит рачишка: несдобровать ему!
В море хищников разных, рыб зубастых видимо-невидимо. Того и гляди, бычок-страшило съест или краб клешнёй перешибёт.
Где уж тут до хорошей жизни!
Залез рак под камень. Высунется оттуда, схватит травинку или червяка – и обратно.
Видит однажды: ползёт мимо улитка-береговушка.
Хорошо береговушке: носит она раковину на спине. Чуть что спряталась в неё. Свой дом!
"Вот бы мне такой!" – думает рак.
Голова у рачишки маленькая. Что-нибудь хорошее придумать – умишка недостаёт, а обмануть – хватит.
– Здравствуй, соседка! – говорит. – Вылезай из домика, потолкуем.
– Некогда, – отвечает улитка. – Не видишь разве – тороплюсь. Сёстры ждут. Да и не оторваться мне, пожалуй, от домика: с ним расту!
И поползла дальше. К вечеру за ближним камнем скрылась.
