Текст книги "Целительница 2 (СИ)"

Автор книги: Светлана Карякина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Миранда разложила её на столе и внимательно рассмотрела. Отметка была всего одна, в Драконьих горах возле безымянного пика.

– Нет, это помечала не Светлана, – покачала головой Миранда. – Другой кто-то. Но ты права, это может быть полезно.

– А почему не она? – Ревека разглядывала какие-то черточки на полях.

– Потому что она помечала обычно двумя пересекающимися чертами с их обозначением. Точные координаты. У меня все, кто выходит из Высшей Школы, начинают так координаты обозначать. Их там учат так.

– А так точнее. Если точкой, то там масштаб не учитывается. Выходит, что одной точкой можно пометить довольно приличное поле. – Ревека помолчала. – Курс начальной географии у нас уже был.

– Ну, Ревека, не совсем так. Например, в Архитектурной Академии точек не ставят, только координаты. Те, кто закончил Дипломатическую Школу, те ориентируются на названия. Тут же явно кто-то не больше начальной школы. Ладно, с этим разберусь.

Миранда свернула карту и засунула её себе за пазуху.

– Ну всё, ребята, как только вы мне понадобитесь, я дам сигнал. Дракон будет минут через двадцать, может, через полчаса. Увидимся.

Амарус с Ревекой остались вдвоём. Они стояли по разные стороны стола и смотрели только на дверь, за которой исчезла королева, а не друг на друга.

– По-моему, наша королева уверена, что Светлана ещё жива, – первой нарушила молчание Ревека и повернулась к Амарусу.

– Ну, скорее всего, у неё есть причины так думать, – Амарус посмотрел на неё. – Пошли. Нам же дракона подадут не прямо сюда.

Сравнивать синего дракона королевы с тем, который обычно возил Амаруса, всё равно что сравнивать омлет с королевского стола с омлетом в забегаловке на окраине города. Дракон послушно приземлился на площадку для взлёта, очень послушно и плавно взлетел, взял направление и летел так ровно, что можно было даже не держаться. И немного поразмыслить. Амарус сидел впереди и держал не особенно нужные поводья. Ревека сзади скукожилась в седле.

– Ты там как? – спросил Амарус, повернувшись к Ревеке.

– Средне, – ответила она честно, прищуриваясь. Очков на ней не было.

Амарусу почесал затылок, не зная, что и ответить.

– Держись тогда. Сейчас доберёмся…

– Ты Светлану давно знаешь?

– Немногим дольше, чем ты, – вздохнул Амарус. – Ну и слышал кое-чего.

– А то, что Миранда рассказывала?

– Про лаборатории слышал. Что магии у неё немерено, слышал. Что она может отряд вампиров по стене размазать, если захочет, тоже слышал…

– Фигня это, – Ревека сморщилась. – Светлана говорила, что от организованного отряда вампиров только бежать. Если у тебя за спиной нет не менее организованного отряда.

– Слухи, – пожал плечами Амарус. – В них правды мало. Того, что королева рассказывала, не слышал. Вот. И не подозревал.

– Я подозревала, – призналась Ревека. – О себе она мало рассказывает. Точнее, почти не рассказывает. Если что прорывается, то какое-то… не личное. А всё равно в глазах видно что-то. Что жизнь была трудная. Я думала, что приписываю. А тут оказывается – нет.

– Да? Я что-то не замечал. Хотя она как-то сказала, что смерти не боится. Должно было навести на мысль.

– О! Встретимся, я спрошу, как это она делает. Потому что мне было очень страшно, когда Саримат на меня напал.

– Понимаю, – только и сказал Амарус. Ему казалось, что смерть близка, не раз и не два. И каждый раз холодок где-то внутри, вспоминаешь, как дорога жизнь.

– Нет, лучше не буду спрашивать, – словно прочитала его мысли Ревека. – Жить хочу, поэтому и страшно жизнь потерять.

– Угу, – Амарус отвернулся.

Через некоторое время молчание уже нарушила Ревека.

– Амарус, если тебя снова занесёт в Высшую Школу, ты уж сигналь.

– Зачем это?

– Свежие новости от тебя буду узнавать.

– Хорошо, какие будут, все принесу.

– И ты к лекарю всё равно сходи. Не тяни. Вампир ты сейчас или нет, но посмотреть надо. Я маме могу письмо написать, она подскажет хорошего.

– Спасибо… – пробурчал Амарус. Он не знал, что с этим теперь делать и радоваться ли. Повод-то есть, голод куда-то пропал, но в это не верится.

– А если ты не вампир, это хорошо или плохо? – продолжила Ревека.

– Хорошо, – однозначно ответил Амарус.

– Вампиры живут дольше, им человеческие болезни не страшны.

– Зато голода нет.

– Ты что, теперь есть вообще не захочешь?

– Может, и захочу. Не знаю.

– Но тебе не надо больше будет ловить голубей?

Ревека смеялась, а вот Амарус нет. Он боялся поверить в своё счастье. Ревека не понимала, что такое каждое полнолунье запираться в комнате на три замка. Что такое пытаться не дышать в толпе. Что такое шарахаться, когда к тебе подходит симпатичная девушка. Что такое не думать о свиданиях с девушками, потому что каждую минуту можно вцепиться в глотку.

– Амарус?

– Что?

– Не обижайся. Если ты на самом деле теперь не вампир – это отлично.

– Угу.

Когда дракон приземлялся, Амарус по привычке вцепился в поводья, но его и не думали сбрасывать. Дракон опустился плавно и застыл каменным изваянием. Выбравшись из седла, Амарус бросился помогать Ревеке. Та ступила на землю, опираясь на его руку.

– До башни проводишь?

– Угу.

– Что ты всё ‘угу’ да ‘угу’?

– Не знаю, что ещё…

Стоило им повернуть за угол, как откуда ни возьмись, выскочил Терентий с двумя охранниками школы. Один из них стоял сегодня утром на воротах. Амарус и понять ничего не успел, как оказался лежащим носом на брусчатке дорожки под чьим-то острым коленом, упершимся в спину.

– Да что это такое? – Перед носом Амаруса появились башмаки Ревеки. – А ну отпустите! Что он такого сделал? Терентий, объясни, что происходит?

– Да этот мне в отместку вон что сделал! – заорал Терентий, топая ногами. В чём именно обвиняют его, Амарус так и не понял.

А Ревека видела, что Терентий оттянул воротник рубашки и продемонстрировал два синих пятна с красными точками. Укус вампира.

– Амарус, ты что, его укусил? – с ужасом выпалила девушка.

– Да никого я сегодня не кусал! – возмутился Амарус. – Я никого не кусал!

Он всё-таки поднял голову и уставился на шею Терентия.

– Вот чёрт… Не я это!

– Тогда кто? Чтоб я видел ещё одного вампира здесь? Да не было же!

– Ну, на свете их много больше, – заметила Ревека.

– Сам знаю! Но мне лично нагадил вот этот, – Терентий пнул Амаруса по рёбрам.

– Ревека, это не я! Правда-правда не я! – Амарус попытался поднять голову, но ему этого сделать не дали. – Поверь мне, пожалуйста!

Ревека молчала.

– Так, пошли разбираться. – Один из охранников поднял Амаруса на ноги. – Сейчас всё обсудим и разберёмся, что тут случилось.

***

По башке получили, разумеется, все. В первую очередь Терентий и Ревека за то, что покидали школу без разрешения. Потом по башке получил Амарус за то, что незаконно попал в эту же школу. Дырку в заборе тоже пришлось сдать. Ревека чуть не плакала и обещала, что больше так не будет. Вслух один раз директору. Про себя – сотню раз, потому что всё это произошло из-за её глупости. Конечно, казнить себя сейчас бессмысленно, но вот больше такого не допустить – это обязательно.

У Амаруса тоже вид был какой-то тусклый. Его зачем-то привязали к стулу. Терентий же сидел напротив директора за столом и надменно возмущался, показывая пальцем на своего обидчика. Слов Ревека уже не слышала, потому что всё сводилось к одному: виноват во всём Амарус.

– Амарус, вы понимаете, что после такого вас отправят в поселение вампиров? – спросил охранник. Тот, что был не такой крепкий, но, похоже, куда более сообразительный.

– Не в поселение! Пожалуйста! – попросил Амарус. – Только не в поселение!

– Это почему?

– Не хочу в поселение. Меня там опять укусят, – Амарус замотал головой. – К тому же я не виноват. Никого я сегодня не кусал! И вчера тоже! И позавчера! Я уж года три никого не трогал… А нет, был случай, но там я не виноват. Он сам напился и на меня упал…

– Да этот…

– Терентий, помолчите.

– Я его не кусал. Хотелось, конечно, но я не кусал…

– Терентий, почему ты во всём винишь Амаруса? – прямо спросила Ревека.

– Потому что этот придурок меня у прохода встретил, и мы подрались. А потом я ушёл. А после того, как ты меня прогнала…

– Точнее, ты сам убежал, когда увидел зверюгу?

– Я думал, ты за мной бежишь. В общем, когда я остановился, на меня кто-то напал сзади и укусил. И это был он, – Терентий снова ткнул в Амаруса, тот замотал головой.

– Возиться мне с вами некогда, детки, – наконец встряла директор. За своеобразную фигуру и манеру одеваться в школе её звали Шариком. – С этим должна разбираться Служба Безопасности. Так что вас, посыльный, отправляем до выяснения обстоятельств в поселение…

– Нет! Только не в поселение! – запротестовал Амарус. – В тюрьму!

– Да не за что вас в тюрьму, – хмыкнул охранник.

– Найдите. В поселение не пойду. Там меня опять укусят. Я не хочу снова быть вампиром.

– Ага, ты значит, снова не хочешь, а меня заразил, – осведомился Терентий. – Вот скотина-то!

– Не надо в поселение только… – повторил Амарус. – Слушайте, а если я ему в нос дам как следует, то меня в тюрьму посадят?

– Хватит! – запротестовала Ревека, встав между ними. – Хватит, хватит, хватит!

– Девочка моя, успокойся и сядь, – велела Шарик. – Я договорюсь. Пусть тогда Амаруса отправляют в тюрьму. Терентий остаётся здесь. В полнолуние его запрём.

– В тюрьме, предположим, нас не примут, а вот в следственный изолятор на время расследования мы его отправим, – предложил охранник. – Идём, парень.

***

Ревека вернулась в комнату на ватных ногах и всё ещё с ощущением нереальности происходящего. Соседка напевала что-то весёлое и сметала веником перья от подушки.

– Извини, я тут дел натворила, – проговорила Ревека, смотря на неё. – Я сейчас всё сделаю сама.

Соседка, Нанайя, подняла голову, сунула ей в руки веник и выбежала из комнаты.

– Долго у тебя это ещё? – громко спросила Ревека.

– Ещё день остался, – отозвалась Нанайя из коридора.

На самом деле её можно понять. Своего настроения Ревека сейчас бы никому не пожелала, тем более добродушной и спокойной Нанайе. Процесс сметания в кучу перьев нисколько не успокаивал. Вредный пух разлетался по комнате снова, стоило слишком сильно махнуть веником. Магию Ревека применять опасалась, потому что сейчас либо выбьет стёкла, либо сожжет всё к дьяволу. Она легла на пол и разрыдалась, уже не особенно сдерживаясь. Стучала ногами, кричала и плакала. Это помогало когда-то. Лет до трёх. А сейчас плачь не плачь, а всё равно сегодняшний день не изменится. Каким он был, таким и останется.

Глава пятая

ЖИВОЕ ПРОШЛОЕ

Высокий сводчатый потолок серовато-бурого цвета всё ещё слегка покачивался, но лежать на холодном камне не стоило, так что Светлана села, слегка потянулась и огляделась, нарочито не замечая посреди зала высокий каменный трон и восседающего на нём Саримата. Зал был огромный, но тёмный. Ни одного окна; как закрыты двери, отсюда было не определить. Если бежать, то через дверь. Телепортация закрыта. Уж это-то Светлана проверила сразу.

– Ну и что ты от меня хочешь, Саримат? – спросила она, поднимаясь на ноги и разминая немного затёкшую спину. – Я думала, что ты меня убьёшь.

– Ну и как? – Саримат зачем-то изучал свои ногти.

– Приятного в этом мало. Для меня, по крайней мере. Ну а теперь меньше приятного для тебя, потому что шансов у тебя поубавилось. И магия здесь работает. Всё-таки дуэль?

– Нет, – ответил Саримат.

– То есть снова сражаться ты со мной не готов?

– Как тебе здесь?

Ага, на вопрос не отвечает. То есть на честную битву не стоит рассчитывать. Тут наверняка какой-то подвох.

– Если быть честной, не очень. Душно тут. И темно, – Светлана прошлась до стенки и коснулась её. – Да, и ещё стоит заменить факелы на магические огни. Они кислород не тратят.

Гранит, толщиной, наверное, метр или больше. Срощен так, что и швов-то не найдёшь. Определённо не вырубленный.

– Зачем тратить магические силы на такую мелочь?

– Не сказала бы, что мелочь. Сонливость, усталость, упадок магических и физических сил, слабость… обмороки, – Светлана ещё раз прощупала стену. Определённо не подвал. Стену убрать не получится, но всё же двери должны же куда-то выходить. Взломать лучше всего левую.

– Мне говорили, что ты Дитя Света и Свободы.

Светлана фыркнула и вышла поближе к середине зала. До дверей расстояние одинаковое. За правой что-то есть, это можно понять. А вот за левой – пустота.

– Я так подозреваю, это Антеризо. Он много что говорит. Не всему стоит верить. Так что тебе от меня надо? Или ещё побеседуем об архитектуре? Если что, я не очень хорошо её знаю. Но вентиляция здесь на самом деле отвратительная.

Защита Саримата очень хорошая и плотная, не пробьёшь, причем не только от магии, но и от физического удара. Не зря он ухмыляется, сидя на этом троне. У Светланы сейчас на самом деле тоже защита сильная, но подвижная, двигающаяся вместе с ней. К тому же куда более экономная.

Саримат сощурился.

– Что-то у нас тема разговора как-то не двигается, – наконец прервала молчание Светлана. – Может, ты всё же скажешь, зачем я здесь и что ты от меня хочешь?

– Почему же ты не замужем? – почему-то осведомился Саримат.

– Что ты от меня хочешь? – отчеканила Светлана.

Эх, жаль, что дверь заперта. И сейчас к ней бросаться неразумно.

– Это я попросил тебя оставить. – Голос за левым плечом Светлана узнала.

Его трудно забыть. Ровный, самоуверенный бас. И от него внутри закипала ненависть. Целительница резко повернулась и прямо уставилась в глаза Плюбу. Тюрьма его не изменила. Всё такое же правильное гладкое лицо, всё те же тёмно-синие глаза. И белозубая улыбка. Можно бы, конечно, назвать его красивым, но нет, злой и оценивающий взгляд делал его уродливым. А ненависть Светланы делала ещё уродливее.

Светлана – целительница, ей нельзя ненавидеть человека. Но урезонить это кипение, извержение, поток лавы, не так-то просто.

– О, я вижу, ты меня не забыла, – Плюб усмехнулся и коснулся лица Светланы.

Кулак врезался ровнёхонько в переносицу вместе с частью той ненависти, что кипела внутри. Плюб шарахнулся метра на два и ухватился за свой нос

– Да, милашка, удар-то ты поставила отменный.

Она резко выкинула руку вперёд.

– Твоя дистанция. Подойдёшь ближе, ударю в десяток раз сильнее. Дотронешься – ударю магически, не думая о последствиях, – голос получился ровным.

– Плюб, если ты что-то хотел, то давай скорее. Время дорого, – напомнил Саримат.

– Хотел, хотел, – кивнул Плюб, не отрывая взгляда от Светланы. – Жди.

Защита на нём сильная, но Светлана бы её пробила. Причём так, чтобы его самого… Нет, целительница не должна даже этой мысли допускать! Брать живым. Плевать, что сил потребуется втрое больше.

– Да, я смотрю, ты и не изменилась даже, девочка, – заметил Плюб.

– Короче.

– Ой, ты, кажется, ненавидишь меня.

– Более того. Ты – единственный человек, которого я действительно ненавижу, – холодно призналась целительница.

– Интересно. Я оказался в тюрьме и должен был никогда не выходить оттуда. Тебе это помогло?

– Да.

– Чем же?

– Я знала, что ты больше никому не причинишь зла, – Светлана переступила с ноги на ногу. – Исправить хотелось бы ещё. Но что-то в твоём случае это безуспешно.

– О! Исправить, значит, – Плюб поправил воротник. – Вообще-то изначально ты хотела меня убить.

– Расхотела, – вот тут Светлана соврала. Она бы сейчас отлупила эту сволочь так, чтобы он месяц встать не мог. И это самое меньшее. Но Плюбу совсем не надо знать, что тогда её сдержали четверо и кто-то из коллег шепнул, что Славик бы не хотел, чтобы она стала убийцей. А сейчас её держал в узде только многолетний опыт борьбы с собой.

– Что я, собственно, хотел узнать… Говорят, что ты знаешь секрет бессмертия.

– Очень интересно! И какой же он? Самой любопытно.

– Так и знал, что несут бред. А вот то, что ты смерти не боишься?

– Ну?

– Говорят, что ты смерти не боишься.

– Ну не боюсь. И что? – осведомилась Светлана. – Не боюсь, но уж тебе убить меня точно не дам.

– Нет, я сам хочу не бояться смерти, – Плюб усмехнулся. – А то мне уж очень часто пророчат ад и прочие радости загробной жизни. Может, ты что-то знаешь о загробной жизни такое, что…

– Значит, ты хочешь понять, как не бояться смерти? – переспросила Светлана.

– Да, очень хочу.

– Рассказать я тебе не смогу. Для тебя слова – ничто. Могу показать, – Светлана воспряла и расплылась в улыбке. – Я давно мечтала это сделать. Показать, что такое не бояться смерти. Ты почувствуешь, что это значит. Но нужно твоё согласие. Если бы оно было не нужно, я давно бы это сделала. Ты согласен?

– Да, – с вызовом ответил Плюб.

– Мне тоже бы хотелось… – начал Саримат.

– Нет, – отрезала Светлана.

– Почему же?

– У меня нет к тебе ненависти. – Она даже не повернулась. – Ну что, ты готов?

– Да.

– Открывай разум. Снимай защиту от внушения.

Светлана прижала пальцы к вискам и пробормотала вспомогательную формулу. Можно и молча, но она сейчас выведена из равновесия. Воспоминания живые, не просто как будто это произошло вчера, а как будто это происходит сейчас.

Пропал каменный зал, Саримат, Плюб и эта духота.

Небольшая комната, обставленная изящной деревянной мебелью. Довольно широкая кровать, мягкая подушка. Светлана просыпается в этой комнате, своей комнате, внезапно, быстро и окончательно. Глубокая ночь, часа два-три. Да, три. Часы с золотыми стрелками показывают именно три. Осталось три дня до самого счастливого дня в жизни. Дня, когда она и человек, которого она любит больше всего на свете, станут одной семьёй. Дальше – дни вместе, потом дети. Трое? Нет, трое – мало. Пятеро, шестеро, не меньше. Деревянный дом где-нибудь на опушке леса, в нём вечный шум, радостный и приятный слуху.

Славик должен завтра вернуться. Наверное, он успеет сделать что-то важное, иначе зачем разлука? Хочется с ним увидеться. Этого всегда хочется, даже когда они немного поругаются. Но ссоры какие-то мелкие, проходящие мимо, и потом даже непонятно, из-за чего они так орали ещё пять минут назад.

В шкафу висит платье. Через три дня она наденет его, а ещё ожерелье с янтарём. И кольцо, которое Славик подарил, когда просил её руки. Наверно, угрохал на него всю свою премию… В своём репертуаре. На подарки дорогим ему людям тратит больше, чем надо, в итоге голодает. В общем, голодать ему теперь не придётся.

В мыслях возникали такие картины одна за другой. Так, в мечтах, прошло несколько часов, заснуть так и не получилось.

Утром за дверью раздались шаги. Тихие. Похожие на шорох. Потом еле слышный шёпот. Никак не удавалось уловить слова и даже интонации.

–Шушушу, – сказал один голос. Другой что-то ответил. Настроение дошло до Светланы. Волнение, страх, печаль, неизбежность, даже обречённость.

Сердце забилось как бешеное в страшном предчувствии. Сначала пробрала дрожь, а потом она вскочила с кровати и открыла дверь раньше, чем успели постучать. Она стояла на пороге в ночной сорочке, а напротив – её начальник и ещё двое сотрудников. У них были такие лица, что Светлане стало дурно.

–Что случилось? – спросила она.

–Светлана, только не надо…

–Я спрашиваю, что случилось?! – закричала она, срываясь. – Вы же были со Славиком!

Повинуясь порыву, она растолкала всех и побежала во двор. Бегом спустилась с лестницы, отворила дверь. Славик был здесь. Да, здесь. Он лежал на носилках. Обычно деятельный, не способный ни на секунду оставаться без движения, он сейчас был спокоен. Слишком спокоен. Светлана кинулась к нему, встала рядом на колени. Всё сразу стало понятно. Сердце замерло, по телу пошёл холод, а потом жар и как будто окатило льдом.

–Славик… – тихо позвала она, притрагиваясь к его щеке. Она знала, что ответа не будет, но не хотела признавать этого. И разум, и душа не хотели принимать происходящего, она ждала, что он повернёт голову, взглянет, улыбнётся и скажет что-нибудь хорошее. Или хотя бы что-нибудь… Хоть пожалуется на головную боль… Светлана умела чувствовать жизнь в человеке, и видела, что сейчас её не было. В голове всё помутилось, такое впечатление, будто у неё вырвали сердце и мозг без наркоза. Хотелось кричать, но не получалось. Сил не было, весь крик застыл в горле, словно ледяной ком. В глазах закипали слёзы, но никак не могли пролиться. Словно это сон. Бесконечный кошмарный сон.

Она звала его. Может, громко, может, тихо, может, даже мысленно. Целовала холодные руки. Она не хотела никого и ничего больше видеть. Не хотела жить, потому что из слова ‘завтра’ навсегда исчезла надежда. Вместо него пропасть. Вместо настоящего – кровоточащая рана. А жить прошлым нельзя. Это смерть. Поэтому не страшно. Проснуться! Проснуться! Проснуться!!! Бессмысленно щипать и кусать себя. Это не сон! ПРОСНУТЬСЯ!!!

Нет, не проснёшься. Потому что не спишь. Тогда… тогда пусть что-нибудь упадёт сверху, чтобы закончить эту муку навсегда!

Кто-то положил на плечи руки, что-то сказал, она не разобрала, что, но что-то успокаивающее. Не поняла, кто, только знала, что близкий. Только тогда получилось зарыдать, уткнувшись в похолодевшего Славика.

Что ждёт? Ничего. Славик никогда больше не заглянет в окно и не скажет: ‘Хватит спать, пошли прогуляемся’, не посмотрит горящим от энтузиазма взглядом, не скажет ни слова. Она никогда не притронется к его руке и не скажет, что они всё преодолеют. Не взглянет на него, не пойдёт за ним. За ним теперь идти некуда. Она так мало говорила, он так многого ещё не рассказал. Так много идей исчезли! Так много дней! Так много возможных событий! Исчезло всё, чем Светлана жила последнее время. Не будет дома, не будет шумных детишек. Не будет ничего.

Горячий чай обжёг горло, но не привёл в чувство. Он на несколько мгновений вернул к пустому настоящему, а потом всё снова исчезло. Только нестерпимая боль. Боль, от которой хотелось кричать, но уже не было сил.

-Тебе этого достаточно? – спросила Светлана. На передачу воспоминаний потребовалось довольно много сил, причём, кажется, от обоих. Если Светлана ещё стояла на ногах, то Плюб упал на пол. Его лицо было перекошено, словно от пытки. Жалко ли его было? Да не очень.

– Что-то я не понял, – Плюб порядком охрип, но надменность в голосе осталась. – Перед тобой даже смерти не было. Твоей, разумеется.

– Раз ты ещё не понял… – Светлана повторила всё то же самое.

Народу в огромном зела суда очень много. Ни одного свободного места. Светлана сидела на месте пострадавшей. Стул был жёсткий и неудобный. Или это потому что место непривычное? Обычно она была на другом месте. Либо в качестве обвинителя, либо рядом с осуждаемым. Или потому, что сейчас большую часть процесса приходится сидеть и молчать?

Суд уже закончился. Светлана отмечала краем глаза, что Плюба уводят. Уводят человека, который отнял у неё всё вместе с надеждой на завтрашний день. Он виноват! Пусть его уводят! Пусть он останется в тюрьме на вечность! Заслужил! Сегодня в ряд пострадавших даже несколько дополнительных стульев пришлось поставить. Гнев и горе кипит в воздухе так, что в глазах появляются красные всполохи. Неуютная атмосфера, но последнее время её саму эти чувства не покидают.

Когда закрылась дверь за осуждённым, в Светлане как будто что-то оборвалось. Она глубоко вдохнула, не позволяя себе начать плакать. Она должна быть спокойна. Вон Миранде это хорошо удаётся.

Королева традиционно сидит по правую руку от судьи. Прямая, спокойная, голос её ровный и выдержанный, как будто ничего не случилось. Как будто всё так же, как и раньше. Она задержала взгляд на Светлане и едва заметно повела бровью. Светлана выдавила из себя улыбку. Что ни говори, а подруга её всё это время поддерживает, хотя ей сейчас тоже очень непросто. Не стоит её расстраивать. Впрочем, выжатую улыбку от настоящей она всё равно отличит.

Чувство опасности укололо резко, на уровне инстинкта. Светлана тут же закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Это можно было бы сравнить с хлопком, если на слух. Или вспышкой, если связывать со зрением. Вырывающаяся энергия, которую Светлана мгновенно накрыла куполом защиты, уже не думая, что это. Зато она знала, как это подействует. Волна вырвавшейся энергии разнесёт здесь всё.

– Выходите все! – крикнула Светлана, вскакивая.

Миранда была уже на ногах, и что-то шептала судье. Кто-то пискнул от страха, на что Миранда чутко ответила:

– Пострадавшие, защита, обвинение, судьи – в первую дверь и на улицу. Первый – пятый ряд – за ними. Пятый – пятнадцатый – в среднюю. Далее – в дальнюю от меня. Чтобы через минуту я тут никого не видела!

Дальше Светлана ничего не видела, только слышала топот сотен ног. Она держала защиту и тащила её так плавно, чтобы часть энергии рассеялась без вреда. Сможет ли она погасить это – неизвестно. А силы убывают…

– Светлана, тебя тоже касается! – Миранда не отключила ещё командный голос.

– Уходи, я держу. Сейчас отпускать нельзя.

Зал опустел. Упала мёртвая тишина. Только энергия, рвущаяся наружу и Светлана. Она медленно попятилась к двери, всё ещё держа защиту. Рассеивалось медленно. Слишком медленно. Надо придумать что-то другое… Думаем…

А зачем собственно? Зал пуст. Осталась только она. Зачем ей-то бежать? Ну выйдет она во двор. И что дальше? Да ничего. Пустота. И боль, разрывающая душу. Боль никогда не замолчит.

Силы окончательно растаяли, защита разлетелась. Первая волна отшвырнула Светлану к стене. Удар головой. И холодная, вязкая пустота, похожая на тёмное лесное болото.

Светлана оперлась о стену, чтобы не рухнуть на пол. Зал ещё темней, чем казался вначале. И ещё более душный. Целительница очень глубоко вдохнула, стараясь вернуть себе силы. И надеялась, что смогла сохранить больше достоинства, чем Плюб, с трудом поднимающийся на четвереньки.

– Ну что, кончились ваши разборки? – осведомился Саримат, всё ещё не спустившийся с трона.

– Отказалась тогда от награды за спасение людей из зала суда, – усмехнулся Плюб, обращаясь к Светлане. – Я об этом слышал. Теперь понял, почему. Это был не подвиг, а попытка самоубийства.

– Ты хотел узнать про страх смерти, – напомнила она. – Увидел? Не было его. Сомнительный дар. Ты, может, когда-нибудь чувствовал себя ходячим трупом? Хорошо тебе сейчас было?

Плюба перекосило так, что и сомневаться не стоило.

– И знаешь, кто в этом виноват? Знаешь, кто это сделал? Ты! И не одной мне! Это маленький кусочек того, что испытывают люди! Крохотный! – Светлана подалась вперёд и чуть не упала, но эти слова она слишком долго готовила. Было время, когда она их раз за разом повторяла во сне. – Что, у тебя осталось желание убивать? Если осталось, я ещё добавлю! Ведь люди с этим годами и десятилетиями живут! Ты даже не пытался это представить! Но я могу ещё показать. У меня таких воспоминаний целая коллекция. Для тебя специально собирала.

– Нет! Больше нет! Прекрати! – Плюб загородился рукой, как будто это могло помочь. А повторить можно. Защита раскрыта…

– Не вынесешь больше, так?

– Не надо!

Светлана усмехнулась, чувствуя неожиданное облегчение и… злорадство. Только бы не упасть!

– Не буду, – произнесла она. Скорее приказывая себе, чем отвечая Плюбу. – Не буду. А теперь хотелось бы рассчитывать на обмен информацией. Как вы сбежали?

Тут же пришлось остановить мелькнувшую серебристую молнию. То есть летящий кинжал. Какой примитив! Только мгновение понадобилось, чтобы он на полпути осыпался серой крошкой.

– Что, мало?

– Нет. Я бы избавил…

– Спасибо, обойдусь, – Светлана состроила саркастическую гримасу и чуть поклонилась. – Дела у меня ещё есть.

Второй удар она всё-таки пропустила. Он был в спину и чем-то, чего Светлана даже заметить не успела. Сознание потеряла гораздо раньше.

Саримат взвесил в руке длинный разукрашенный посох.

– Что это ты сделал? – осведомился Плюб. Он встал, хотя ещё слегка покачивался, и для проверки толкнул носком ноги лежащее на полу тело в бок.

– Отключил. Её ещё можно использовать.

– Лучше сразу шею свернуть. Я был в её голове. Не будет она тебе ничего делать.

– А я её и спрашивать не собираюсь. Даже приводить в сознание не надо. Помоги оттащить в подвал.

Глава шестая

ВАМПИРЫ

– Какое историческое значение имеет открытие мгновенного переноса в пространстве живых существ? Ревека, отвечайте. Почему молчите?

Ревека вздрогнула, потому что по её парте учитель постучал указкой. Она вскочила как ужаленная по школьной привычке, хотя в Высшей Школе это не нужно было. Заставить себя думать о пространственном перемещении и его историческом значении что-то плохо получалось. Тем не менее отвечать пришлось.

– Время перелётов уменьшилось в разы. Расширились связи между городами и государствами. Быстрее распространялись новости. Ну и оповещение о происшествиях.

– А теперь приведите конкретные факты.

С этим куда сложнее. В голове много мусора, но среди всех событий, связанных с телепортацией, как-то не находилось исторического. Кто-то уже тянул руку.

В дверь постучали. Учитель скомандовал Ревеке: ‘Думай пока’ – и вышел. Ученица быстро перебирала факты, прикидывая, какой из них будет более показателен.

Учитель вернулся.

– Например, весть о революции в Килтоне, когда свергли короля Рикара, дошла до нашего королевства буквально на следующий день, потому один из дворцовых магов успел телепортировать гонца… – выпалила Ревека, пока из головы снова не выветрились все имена, которые она с таким трудом вспомнила.

– Отлично. Идите, это вас.

Ревека практически сорвалась с места и через весь кабинет бросилась к двери. Наверное, гонец от королевы…

Но это оказался не гонец от королевы, а двое из Службы Безопасности. Статный молодой человек с длинными волосами и низкорослый уже довольно немолодой мужчина со шрамом на подбородке.

– Приветствую. Вы ученица Высшей Школы Ревека? Так? – уточнил тот, что помоложе. Старший одобрительно кивнул.

– Да, – ответила девушка.

– Хорошо. Мне нужно с вами поговорить. Я сотрудник Службы Безопасности Гаспар. Речь пойдёт о происшествии с вашим другом Терентием.

– А где он сейчас? – спросила Ревека. В Школе Терентий надолго не остался. На следующий день он не сдержал себя и попытался напасть на кого-то, за что и получил. Естественно, после этого его не могли оставить.

– В поселении вампиров, – ответил Гаспар. – Как и положено. К сожалению, он не умеет себя сдерживать.

– Амарус говорил, это очень сложно.

– Не спорю.

– Кстати, а где Амарус? – заинтересовалась Ревека. – Его тоже в поселение?

– Нет.

– Так, Гаспар, ты беседуй тут, а я пойду лес обследую. Понюхаю там, попробую. Ревека, вам что хотел сказать… Про Светлану мы знаем и в курсе всех обстоятельств. Всё, что знаете, рассказывайте и не скрывайте. Это очень сильно облегчит нам работу. Договорились?

– Да, конечно.

– Ну хорошо. Если что ценное, с меня пироженка.

На чём старший и распрощался.

Службе Безопасности, похоже, предоставили целый кабинет. Ревека уже привычно пересказывала тот злополучный день, из-за которого её снова после занятий ждали три больших кабинета, швабра и тряпка. Она и раньше ничего не утаивала. Гаспар слушал, кивал и что-то отмечал у себя в блокноте. Верили ей или нет – она не знала. Кивали все, порой уточняли и что-то переспрашивали. Ревека уже готова была вспомнить, что за жук плюнул ей в очки, какие у него были усики и из какой дырки он высунулся, только бы это помогло определиться.