Текст книги "Верхний Ист-Сайд (СИ)"

Автор книги: Светлана Бланкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 53 страниц)

Глава 57

Проходят ещё два дня и всё без изменений. Попыток пробудиться больше не было, и меня это немного подкосило, но я всё ещё верю в лучший исход. Мы с мамой Джека меняемся сменами и стараемся не контактировать друг с другом. Я всё ещё остаюсь в больнице на ночь, но уже начинаю думать о том, чтобы возвращаться в свою социальную жизнь иначе меня могут не допустить к экзаменам за пропуски. Я решаю дождаться конца недели, и если всё останется без изменений, я буду ходить домой и в университет и перестану находиться в больнице все 24 часа в сутки.

Но я не унываю, хоть эти белые стены этой больниц и стали мне как родные, а к запаху медикаментов я уже давно привыкла, уйти отсюда мне будет легко, а вот оставить Джека, думаю не так уж и просто. Я, конечно же, буду приходить к нему каждый день, но это всё равно не тоже самое, как находиться с ним каждую минуту.

Диану выписали, Адам часто заходит в больницу и сидит вместе со мной, разговаривает с Джеком, пытается быть максимально простым и не зажатым, но я вижу, как ему неловко и неудобно разговаривать с тем, кто спит. Джессика тоже не забывает про меня и Джека, хоть она и не забегает так часто как хотелось бы, но когда она приходит то начинает болтать без умолку о новостях из университета, и кончено же, о своей свадьбе, которую она потихоньку начинает организовывать.

Уже глубокая ночь, а я всё ещё сижу за ноутбуком и читаю лекции, что скидывает мне Джессика. Я ужасно хочу спать и, убрав ноутбук в сторону, я сажусь рядом с Джеком и беру его за руку.

–Эй, – шепчу я с улыбкой. – Знаешь, я слышала, что на Бродвее выходит новая постановка, и все её так хвалят, что и мне безумно захотелось сходить. Так что, когда ты поправишься, мы обязательно на неё сходим.

Я улыбаюсь и смотрю на обездвиженное лицо Джека. Помимо лекций из университета я также читаю много статей про кому. Никогда не думала, что это может быть так интересно, и что я вообще этим когда-нибудь заинтересуюсь. Так вот, я читаю и часто натыкаюсь на то, что мне и говорил Том. В статьях пишут, что нужно общаться с впавшим в кому, нужно говорить о будущих совместных поездках и быть настроенной на лучшее.

Я держу Джека за руку и вдруг чувствую, как его ладонь совсем легко сжимает мою. Я тут же опускаю взгляд на наши сцепленные руки и не могу поверить собственным глазам и ощущениям.

–Джек! – восклицаю я и перевожу взгляд на его лицо, которое сквозь пелену уже счастливых слёз, становится расплывчатым. – Боже… я.

Я сглатываю слёзы и хочу выбежать из палаты, позвать врача или медсестру, чтобы сообщить, что Джек реагирует, но потом передумываю. Что они сделают? Скажут что-нибудь и уйдут, тем более уже ночь, не буду их беспокоить, скажу завтра утром.

–Ты уже рядом, Джек, – с тёплой улыбкой шепчу ему и, не отпуская его ладони, облокачиваюсь на кресло и, прикрыв глаза, стараюсь заснуть.

Мне всё ещё снится тот странный сон и каждый раз он начинается одинаково, но заканчивается по-разному. Если меня никто не беспокоит, то сон обрывается на том моменте, когда человек, которого я жду, начинает выходить из леса, а потом пустота. Но если меня кто-то нарочно будит, то он обрывается на неприятном чувстве незаконченности и желании остаться там. Я не понимаю, к чему этот сон и почему он мне снится. Почему я сижу посреди какого-то поля, которое находится в лесу, почему я держу в руках зеркало и бросаю им блики на деревья, почему я кого-то жду и главное, кого я жду?

И вот снова этот сон… Я опять здесь посреди этого поля вокруг цветов и потрясающего запаха исходящего от них. В моих руках всё тоже зеркало, а я сама смотрю вглубь леса. Я, кажется, только заснула, но я уже слышу шелест деревьев и вижу, как их ветки качаются из стороны в сторону. Внутри мгновенно появляется чувство, что это тот, кого я жду и мне уже не терпеться увидеть его. Я снова чувствую желание подняться и бежать на встречу тому, кого я жду, но я не могу, я будто прикована к земле и к этому дурацкому зеркалу.

Яркое солнце слепит глаза, но я всё равно смотрю на лес, на его шатающиеся деревья и вот я вижу, как он выходит. Сначала я вижу лишь руки, которое пытаются раздвинуть густые ветви в стороны, затем я вижу его широкий шаг и ногу, выглядывающую из-за дерева. Я затаиваю дыхание в ожидании, и даже моё сердце стало, стучат в разы тише. Я держу зеркало и направляю прямо на то место, откуда выходит этот человек и через секунду я, наконец, вижу кто это.

Сквозь яркие блики мне видится Джек. Он выходит из леса и хмуро оглядывается по сторонам, не понимая, где находится. Джек щурится от яркого солнца, он всё ещё оглядывается по сторонам и проходит дальше в поле усеянное цветами и он не видит меня…

Я кричу, но ничего не меняется, я даже сама себя не слышу, я чувствую себя невидимкой и в панике начинаю осматривать себя и замечаю, что зеркало опустилось вниз стеклом в землю. Я не знаю, что делать и единственное решение, которое приходит мне в голову, так это снова бросить блик.

Я приподнимаю зеркало, которое стало намного тяжелее, и направляю его в сторону леса прямо на Джека. Я замечаю его реакцию, он оглядывается по сторонам, будто бы что-то слышит, хотя я молчу. Я держу зеркало из последних сил, потому что оно становится всё тяжелее с каждой секундой. И вот я уже готова сдаться и отпустить зеркало, как вдруг я попадаю бликом прямо на Джека, и его взгляд находит меня.

Джек замирает на месте, недоумение пропадает с его лица и появляется улыбка.

–Клэр? – Я слышу его мягкий и сомневающийся голос и осознаю, как сильно скучала по нему.

Теплота и нежность его взгляда говорит о том, что он тоже ждал меня так же долго, как и я его. Я так рада видеть его карие глаза, его улыбку, что сама начинаю улыбаться. Сердце неумолимо рвётся к нему, но я не могу подняться, зеркало стало невыносимо тяжёлым и буквально придавило меня к земле. Джек это замечает, и он успевает сделать только один шаг ко мне навстречу, как всё вокруг начинает заливать светом.

Нет, нет, нет, пожалуйста! Только не сейчас! Сон обрывается, Джек и всё вокруг исчезает, превращаясь в темноту. Я так хотела прикоснуться к нему, почувствовать его объятия, его прикосновение и ещё хотя бы раз услышать его голос.

Я знаю, что я уже проснулась, но открывать глаза и сталкиваться с реальностью мне совсем не хочется, но я чувствую, как кто-то сжимает мою руку, и тут же открываю глаза, наполнившись надеждой.

Открыв глаза, я сразу же вижу наши с Джеком сцепленные руки и то, как его ладонь слегка сжимает мою. Сердце тут же ёкает и вызывает волнение, я поднимаю голову с кровати Джека, на которую облокотилась и с замиранием сердца смотрю на него и не могу поверить собственным глазам.

–Джек… – еле слышно шепчу я с замиранием сердца.

Джек хмуриться мне, я увижу как ему больно и мне страшно, что он может забыть меня. Он тяжело сглатывает и, открыв глаза, смотрит на меня, пока я молюсь, чтобы он ничего не забыл.

–Клэри… – совсем тихо говорит Джек и даже сейчас, когда он почти не может говорить, мне кажется, я слышу его усмешку, он не исправим.

Я тут же резко выдыхаю и, залившись слезами и улыбкой, сжимаю его руку и подношу к губам. Я не могу поверить своим глазам и осознать увиденное, но он очнулся. Джек пришёл в себя! Его глаза открыты, он обеспокоен, вероятно, он не понимает, где он и что происходит, и я вижу как ему больно.

–Боже мой, Джек! – соскочив со стула и подойдя к изголовью его кровати, воскликнула я. – Я позову врача, подожди секунду, – прошу я со слезами на глазах и пулей вылетаю из палаты.

Подбежав к регистрационной стойке, я сообщаю всё медсестре, а та вызывает Тома, и мы идём в палату. Мне разрешают войти, и пока Том делает осмотр, я хожу из стороны в сторону.

–Привет, Джек, меня зовут Том, я твой лечащий врач, – медленно и чётко выговаривая каждое слово, говорит Том, и медленно подойдя к нему, и чуть приподнимает изголовье кровати Джека. – Сейчас я проверю твои зрачки, хорошо?

Джек чуть заметно кивает и Том, достав из кармана маленький фонарик, начинает светить Джеку прямо в глаза, проверяя зрачковые рефлексы.

–Хорошо, – говорит Том скорее себе, нежели Джеку. – Можешь пошевелить пальцами рук?

–Да, – хрипло отвечает Джек уже немного громче, и я вижу, как он двигает кистью руки.

–Отлично, Джек, а теперь если можешь, расскажи о последнем, что ты помнишь, – проверяя аппараты, спрашивает Том.

–Мы с Дианой ехали в машине, потом громкий звук...– Джек хмурится. – А потом пустота.

–Ты прав, вы попали в аварию и сейчас ты находишься в больнице «Sainte Suite Roosevelt», у тебя было тяжёлое состояние, была проведена операция, у тебя перлом правого восьмого ребра и левой ноги в трёх местах. – Том делает паузу, всматриваюсь в Джека, он хочет убедиться, что тот его понимает.

Мне страшно представить какое потрясение Джек сейчас испытывает и то, как ему сейчас больно и страшно.

–Ты пролежал неделю в послеоперационной коме, – Том снова делает паузу, и я вижу, как пугается Джек. – Можешь рассказать о себе? Мне нужно убедиться, что твой мозг не пострадал, его если тебе трудно говорить, то не спеши.

Джек молчит, видимо всё ещё переваривает услышанное, а я стою в стороне и наблюдаю за происходящим и решаю не терять зря время и сообщить всем, что Джек очнулся.

Мне не удаётся дозвониться до Джессики, видимо она на парах, поэтому пишу ей смс и заодно прошу сообщить всё родителям Джека. В отличии от Джессики, Адам мне отвечает и говорит что приедет как только сможет сейчас он едет на какую-то встречу и её нельзя пропустить.

Том выходит из палаты, и я как раз убираю телефон в карман.

–Ну, и как он? – спрашиваю его я.

–Всё хорошо, память, рефлексы всё, что могло пострадать в порядке и это большая удача.

Я с облегчением на сердце не могу скрыть улыбку, да и не хочу. Я иду к двери, но голос Тома меня останавливает.

–Кларисса, сейчас к нему нельзя, – обрывает меня он, и я непонимающе поворачиваюсь к нему. – Джеку нужно пройти множество процедур, чтобы я смог оценить его состояние. Сейчас ему нужен максимальный покой, поэтому навещать его можно будет гораздо реже.

–Да, я понимаю, – с заметно упавшим настроением, отвечаю я. – Когда я смогу поговорить с ним?

–Через три-четыре часа, не раньше.

–Ясно, – киваю я, поджав губы и бросив взгляд в окно палаты, выхожу в холл.

Мне ничего не остаётся кроме того как сидеть и ждать эти три или четыре часа. Сказать, что я волнуюсь – ничего не сказать. Но я так рада, что Джек, наконец, очнулся, что с ним всё в порядке и что он, вроде бы, всё помнит. Самое страшное уже позади и я, наконец, могу облегчённо выдохнуть.

Время идёт ужасно долго, словно черепаха, ползущая к морю, вот только не сильно она туда спешит. Сначала я просто сидела на диване в холле и пыталась отвлечься происходящим вокруг, обращала внимание на новых пациентов, их родных, на то, как они волнуются, но мне это не помогло. Потом я стала просто ходить от одной стены к другой, я уже посчитала, сколько шагов от входа до кофе машины, от входа и до дверей коридора с палатами и всё в этом духе.

Мне уже не терпится поговорить с Джеком, просто увидеть, что с ним всё хорошо, но ещё не время.

Я уже начинаю бесить всех людей в больнице и замечать косые и недовольные взгляды в свою сторону, поэтому я решаю выйти на улицу и подышать воздухом пусть и не очень свежим.

Сегодня довольно пасмурно, солнце спряталось за тёмными тучами, и я быстро замерзаю в своей хлопковой кофте. Но зайти обратно в больницу я пока не готова, и скрестив руки на груди, я продолжаю ходить из стороны в сторону только уже у входа в больницу.

Я снова начинаю думать о Джеке, о том, что скажу ему, когда зайду в палату, о том, что он сейчас делает и как себя чувствует, как вдруг я слышу звук останавливающейся машины, который отвлекает меня от этих мыслей.

Остановившись и подняв голову и взгляд от асфальтированной дороги, я вижу Адама выходящего из машины. Он обеспокоенно подходит ко мне и вопросительно смотрит на меня.

–Почему ты здесь? Что с Джеком? – напористо спрашивает он.

–Джек в порядке, но меня к нему не пускают, он сейчас проходит все процедуры, чтобы убедиться в его состоянии, – отвечаю я, заметно нервничая.

–Давай зайдём, – положив руку на мою спину, говорит Адам, подталкивая меня к дверям.

Как только мы заходим в больницу, я замечаю Тома стоящего у регистрационной стойки. Взяв Адама за рукав его куртки, я веду его к нему.

–К Джеку уже можно? – на прямую спрашиваю я, отвлекая Тома от его бумажек.

–Э…да. Если Джек не спит, то можете его навестить, только не слишком долго, ему нужен покой. И ещё… не давите на него информацией, спокойные обыденные новости и позитивные мысли, вот что ему сейчас нужно.

Адам кивает, и когда мы уже заходим в коридор с множеством палат, среди которых находится и палата Джека, я решаю пропустить его первого.

–Иди ты, я потом зайду, – говорю ему я, надеясь, что Адам не поймёт, что просто боюсь идти, хотя ждала этого больше всех.

–Уверенна? – настороженно спрашивает Адам, и я киваю ему.

Мы доходим до палаты, и Адам заходит внутрь, а я остаюсь в коридоре и сажусь на лавку. Адам плохо закрыл дверь, поэтому я слышу их разговор. На самом деле мне действительно интересно как они будут говорить, ведь перед аварией они были не в лучших отношениях.

Сначала они просто здороваются и голос у Джека уже куда более чистый и громкий хотя всё ещё слабый.

–Где Клэр? Что с Дианой? – спрашивает Джек.

–Клэр в коридор, Диану выписали пару дней назад, её повезло, она отделалась синяками, – отвечает Адама и делает паузу. – Как ты?

–Уже лучше. Только спать хочу, что странно ведь я и так проспал целую неделю.

Их разговор явно не завязывается, слышно как им не комфортно друг с другом.

–Ты что-нибудь помнишь? – не зная, что сказать, спрашивает Адам.

–Нет, – не думая отвечает Джек и снова наступает молчание.

Я уже слышу, как Адама идёт к дверям, но Джек его останавливает.

–Подожди, – говорит он и шаги Адама больше не слышны. – Том сказал мне, что Клэр была со мной всё это время.

Моё сердце ёкает, набирая быстрый ритм, и я прислушиваюсь ещё больше.

–Да, – усмехается Адам. – Она была неугомонна, мы с Джессикой еле уговорили её переночевать одну ночь дома, когда тебе стало лучше.

–Она и ночевала здесь? – искренне удивляется Джек, и я улыбаюсь сама себе.

–Да, – задумчиво отвечает Адам, наверное, он думает о том, сказать ли Джеку о том, что я призналась ему в любви, когда он был без сознания, но надеюсь, он промолчит. – Ладно, я… – начинает Адам, и я снова слышу его шаги, приближающиеся к двери.

–Вы же расстались, да? – неожиданно и для Адама и для меня спрашивает Джек, и я снова затаиваю дыхание, чтобы лучше всё расслышать.

–Только не говори, что ты удивлён.

–Да нет, просто хотел убедиться. Адам, мы знаем друг друга с самого детства, и я больше не хочу, чтобы перед нами стояла девушка.

–Да, я тоже и уже всё забыто. Я знал, что мы расстанемся, – выдыхает Адам.

я чувствую себя просто паршиво из-за того то подслушиваю, но уйти мне не хватает сил.

–Она с тобой светилась, а со мной никогда…

Дальше я уже ничего не слышу, потому что ухожу, чуть ли не до дверей. Неужели всё было настолько очевидно? Через несколько минут Адам выходит из палаты с лёгкой ухмылкой на лице. Они помирились, это хорошо.

–Только не долго, Клэр, его сильно клонит в сон, а так он в полном порядке, – говорит мне Адам и, получив в ответ мой кивок, выходит в холл.

Не знаю, сколько времени я стою у двери, раздумывая о том, что скажу ему. Быть с Джеком рядом, когда он спал, было намного легче, он не слышал меня, не мог ответить, а сейчас мне придётся отвечать за сказанное.

В конченом итоге я, конечно же, открываю дверь и со старательно искренней улыбкой захожу в палату, вспоминая слова Тома о хорошем настрое.

Джек полусидит в своей кровати, и в его глазах я вижу ожидание, а потом и лёгкую улыбку на его лице. Я закрываю за собой дверь и чувствую только одно желание: разреветься на этом полу. Я просто устала быть сильной и внушать себе столько времени, что всё в порядке. Сейчас так оно и есть, но я вымотана.

–Привет, – тихо говорю я и наблюдаю за тем, как улыбка с лица Джека начинает медленно пропадать.

Ожидание в его взгляде сменяется беспокойством и вопросами, а всё, потому что я уже не выдерживаю. Моя улыбка уже даже близко не искренняя и не лёгкая, она вымученная.

Нос начинает щипать, глаза мгновенно наполняться слезами, а во всём теле появляется ужасная слабость, такое ощущение, что я сейчас просто упаду и уже не встану. Я вся зажалась и боюсь сделать и шаг, боюсь взглянуть на Джека. Том сказал только хорошие вести и позитивные эмоции, а не всё это.

–Клэр? Что с тобой? – испуганно спрашивает Джек, и сквозь пелену слёз я вижу, как он хочет сесть в кровати.

–Нет, нет, – тут же мешаю ему я, подойдя к изголовью его кровати. – Всё в порядке,– говорю я, но мой громкий всхлип говорит об обратном.

–Клэр, всё уже хорошо, слышишь? – Джек берёт мои ладони в свои, и всё моё тело мгновенно покрывается мурашками.

Освободив одну руку, я утираю ей слёзы, но ничего не выходит. Боже, мой, когда это прекратиться? Я уже даже не знаю, почему плачу!

Джек хватает меня за кисть руки и тянет к себе, он обнимает меня и мне становиться намного лучше. Моё дыхание уже не такое прерывистое, слёзы начинают идти всё меньше, а самое главное я чувствую себя защищённой. Мне больше не нужно быть сильной.

Всё моё тело, всё моё сердце и вся моя душа наполняются теплом и спокойствием. Джек здесь, он вернулся, я это почувствовала, и мне мгновенно стало легче.

–Не плачь, Клэр, – усмехается Джек, и я чувствую, как трясётся от смешка его грудь. – Я уже вернулся, вернулся благодаря тебе.

Глава 58

Ощущая тепло Джека, его объятия и руки на моей спине, я начинаю успокаиваться, слёзы, наконец, кончаются, дыхание становится тихим и ровным и, отстранившись от Джека, я утираю последние следы моих слёз.

–Почему ты говоришь, что вернулся благодаря мне? – сев на стул спрашиваю я, и Джек опускает взгляд, о чём-то задумавшись. – Джек?

Он всё ещё молчит, уставившись на свои руки, Джек раздумывает, говорить мне или нет.

–Что ты видел?

Когда я читала статьи про кому, там писали, что некоторые люди помнят, где они были, а другие нет. Кто-то две недели плавал в океане, а кто-то десять лет был в заточении блендера, который перемалывал его раз за разом, да… и такое бывает. И видимо Джек тоже помнит, что за сон ему снился, но по каким-то причинам не хочет мне говорить.

–Мне снился сон, я был в лесу, и это было настолько реально, что я даже и не подозревал что сплю, что это всё сон, а уж, тем более что я в коме, – начинает Джек, всё же решившись мне рассказать. – Я не знал, как попал в тот лес, но знал, что я заблудился и что мне нужно выбраться как можно скорее. Я долго бродил по нему, но в этом сне время шло медленно, если я был в коме неделю, то там это был всего лишь один длинный день. Я всё шёл по лесу пытаясь найти выход и в какой-то момент, я начал замечать странное свечение, как блики от зеркала.

На этих словах моё сердце подскакивает, а в подсознании я уже знаю, чем закончится его рассказ. Не может быть…

–Они-то появлялись, то исчезали. Я не знал, что это сон, поэтому думал, что это свет от фар машин и что уже скоро я выйду к дроге. Но из-за того что блики то появлялись, то исчезали, я пару раз сбивался с пути, – сосредоточившись на своих воспоминаниях говорит Джек, а я всё никак не пойму, как такое возможно.

Как возможно то, что я была в его сне, как возможно, что мне снился его сон?

–Свечение длилось не долго, несколько минут, если повезёт и когда я его снова увидел, решил поспешить. Свет был всё ярче, и потом я вышел на поляну, усеянную полевыми цветам, я помню приторно сладкий запах. Я оглядывался вокруг, но ничего не было, вообще ничего. Только поле, над которым светило яркое солнце, я даже бликов не видел и я не понимал, откуда я мог видеть тот свет. Но потом снова появилось свечение, оно ослепило меня на несколько секунд, потому что попало прямо на меня, – Джек задумывается на мгновение и переводит взгляд со своих рук на меня. – Я увидел тебя, – говорит он, сверля меня взглядом. – Ты сидела прямо в центре поляны и держала в руках зеркало, котором бросала блики. Ты улыбнулась и… всё исчезло. Я проснулся здесь на этой кровати и сразу же увидел тебя и то, как ты держишь меня за руку.

Джек берёт мою руку в свою, и я слабо улыбаюсь, всё ещё прибывая в шоке.

–Не знаю, что это было, но это ты показала мне дорогу, ты направляла меня.

–Джек… – не зная как сказать ему, вздыхаю я.

–Да, знаю, что это звучит как полный бред, – опустив глаза на наши сплетённые руки, смеётся он.

–Нет, я не об этом, – усмехаюсь я, и Джек поднимает на меня заинтересованный взгляд. – Мне несколько дней подряд снился этот сон, я помню себя сидящей посреди поляны цветов и держащей в руках зеркало. Я помню, как ты вышел из леса, помню, как назвал моё имя и хотел подойти ко мне, но сон оборвался и я проснулась.

Джек мягко сказать удивляется и пустым взглядом смотрит на стену.

–Я не говорил в том сне, я пытался позвать тебя, когда уже очнулся, но ты не просыпалась, – говорит он, задумчиво на меня посмотрев.

Я только хочу сказать, как это всё невероятно и безумно, как в палату вламывается мать Джека и прерывает наш разговор. Но злиться на неё глупо, она всё-таки его мать.

–Джек! Сыночек, как я рада, как рада! – крича, не то чтобы на всю палату, а на всю больницу, вламывается Майя в палату и, отодвинув меня в сторону, становится прямо передо мной.

Я сразу теряю руку Джека, потому что Майя небрежно выдёргивает его ладонь из моей, и хватает сына за руку.

–Сынок, как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит? – верещит она, и я отхожу к двери.

Скорее всего, сегодня мне уже не удастся увидеть его, а тем более поговорить, поэтому лучше мне уйти.

Идя спиной к двери и нащупывая рукой ручку, я ловлю на себе взгляд Джека. Он поджимает губы и одним взглядом говорит мне «пока». Я улыбаюсь ему и выхожу за дверь.

Сегодняшний день принёс много хорошего и точно запомню его надолго.

Добравшись домой, я не застаю в квартире ни Джессику, ни её родителей, Эбби говорит они поехали в больницу, видимо мы разминулись. Я принимаю горячую ванну и полностью в ней расслабляюсь. Как же хорошо, наконец, отпустить те пугающие мысли и позволить себе расслабиться и ни о чём не думать.

Перед сном я всё ещё думаю о сне Джека и о том, как такое могло произойти? У меня это в голове не укладывается. Может наша связь намного крепче, чем я думала?

Дни пролетают не заметно, из-за того что я пропустила целую неделю занятий мне приходится потрудиться, чтобы нагнать остальных и сдать все задания. Я чувствую лёгкость внутри, несмотря на то, что мне приходится нервничать из-за экзаменов и то, что Джек всё ещё в больнице тоже заставляет хоть и немного, но волноваться. Но я знаю, что теперь всё будет хорошо, Джека выпишут, и он быстро пойдёт на поправку, я сдам все экзамены и полностью отдамся дизайну.

Хоть мы с Джеком ещё и не говорили про нас, про то, что мы будем делать дальше, я хочу, чтобы мы были вместе и ради этого я сделаю всё возможное. Но сейчас не время обсуждать нам эту тему, потому что Джек находится в больнице уже две недели после того как он очнулся. Он уже поправился и чувствует себя отлично, о чём говорят все его анализы, но из-за переломанного ребра и ноги, Джека не выписывают. Вдобавок ко всему из-за недельной комы его мышцы сильно расслабились, а из-за переломов, Джека всё ещё не поднимали на ноги, что просто необходимо. Ему придётся заново учиться ходить после стольких недель проведённых в постели и плюс к тому неделя в коме.

Из-за всего этого Джек становится всё злее с каждым днём, и его раздражённость медленно переходит с медперсонала на меня. Я и так в последнее время навещаю его всё реже из-за нехватки времени и ограниченных часов посещения, но Джек и тогда умудряется нагрубить мне.

Я не злюсь на него, по крайне мере, пытаюсь. Он хочет выписаться и уехать домой как можно скорее, но это «скорее» настанет не раньше чем через неделю и то навряд ли ему позволят, так как Джеку нужен будет уход и полный контроль, чтобы восстановить его двигательные функции. И поэтому если ему и разрешат покинуть больницу, то только в родительский дом, где ему будет обеспечен полный уход и постоянный контроль.

Сейчас я иду больницу и уже по пути набираюсь терпения, чтобы пережить нашу встречу не накричав на Джека.

Стучусь в палату и, открыв дверь, натягиваю на лицо улыбку. Эти недели были по настоящему тяжёлыми, но я готова переживать их сколько угодно лишь бы не возвращаться в те дни, когда я сидела у постели Джека и молила его проснуться.

–Привет, – улыбаюсь я, подходя к столику, и ставлю бумажный пакет, что дала мне Эбби.

–Привет, – бодро говорит Джек, заинтересованно за мной наблюдая.

Похоже сегодня у него хорошее настроение.

–Что это?

–Это куриный бульон, – гордо отвечаю я еле сдерживая смех, а Джек, округлив глаза переводит взгляд с контейнера в моих руках на меня. – Нет! Это не я приготовила! Это Эбби передала, так что можешь есть, не отравишься.

Смеясь, я подхожу к Джеку и, открыв контейнер, подаю его ему и не забываю про ложку. Палата тут же наполняется до ужаса вкусным запахом куриного супа и мой живот тут же подаёт беспомощные звуки, и я вспоминаю, что даже не успела позавтракать сегодня.

–Точно Эбби готовила? – с наигранным волнением спрашивает Джек, и я укоризненно на него смотрю.

Да, я не лучший шеф повар Америки, но я ещё никого не отравила!

–Как ты себя чувствуешь? – садясь на стул, спрашиваю я, наблюдая, как Джек жадно хлебает свой суп.

Хм,… а он говорил, здесь отменно кормят.

–Завтра меня выписывают, – отвечает Джек, не отрываясь от трапезы, и от неожиданности я раскрываю рот.

–Как? Уже?

–Я договорился.

–Джек! Тебе же будет только хуже! – Моему возмущению нет предела.– Ты поедешь к родителям?

–Нет, – всё также безразлично и спокойно отвечает он.

–Что? – я поднимаюсь на ноги. – Зачем ты это делаешь, Джек? Я не понимаю, почему ты не можешь побыть здесь ещё хотя бы неделю?

–Клэр, – отставив суп в сторону, начинает он. – Я уже не могу находиться здесь. Мне нужно чем-то заняться.

Хоть Джек и говорит, что дело только в этом я понимаю, что это не так. Из-за того что он не может ходить и сам за собой ухаживать, он чувствует себя слабым и это его раздражает. А все эти врачи и медсёстры только подливают масла в огонь. Джек не хочет, чтобы с ним нянчились и поэтому даже не едет к родителям.

–Но как ты будешь один? – пытаясь успокоиться, спрашиваю я.

–Я найму домработницу, она будет помогать мне.

Я хочу возразить, сказав, что прислуга это не врач, но решаю промолчать.

–Во сколько тебя выписывают?

–В пять, – внимательно на меня смотря, отвечает Джек. – А что?

–Отец тебя подвезёт? – игнорируя его вопрос, спрашиваю я.

–Нет, Адам. Так зачем ты спрашиваешь? – не отстаёт он, хотя сам всё понимает.

–Я приду и помогу.

Джек вдруг смеётся и это не тот добрый и весёлый смех, а скорее раздражённый и говорящий, что ему всё это уже осточертело.

–Мне не нужна нянька, Клэр.

–Уверен? – таким же тоном, как и он, спрашиваю я. – Джек, хватит доказывать всем вокруг какой ты самостоятельный. Я просто хочу помочь тебе.

Я вижу, как сильно он сжимает челюсть, что видны вены на его шеи, но мне тоже надели его детские обиды на то, что ему не дают самому сделать то чего он и не может.

–Я справлюсь и без тебя, – шипит он, сквозь зубы, сдерживая гнев.

Его слова ранят меня, но из его уст я слышала и не такое, так что потерплю.

–Нет, не справишься, – твёрдо отвечаю я и выхожу из палаты, хлопнув напоследок дверью.

Джек так отчаянно пытается быть самостоятельным и если он продолжит в том же духе, то скоро он останется один.

Злющая, как чёрт выхожу из больницы и быстрым шагом иду по тротуары, проклиная про себя Джека. Боже, иногда он меня так сильно раздражает!

У меня звонит телефон. Неужели Джек решил извиниться? Останавливаюсь и, достав телефон, замираю на месте.

–Аманда? – мягко говоря, удивлённым тоном отвечаю я на звонок.

Нам уже не нужно играть, все уже давно всё знают.

–Ого! Не ожидала, наша игра разве закончена? – От её голоса мне становится только хуже, и я злюсь ещё сильнее.

–Да, она закончилась, когда ты, психопатка, подстроила аварию, – со злостью говорю я, чувствуя, как от этой злости в венах начинает закипать кровь

–Нет уж, Кларисса, она закончилась, когда ты залезла в мою ячейку, – отставив прочь фальшь, говорит Аманда. – Так Джека завтра выписывают…

Я даже не спрашиваю, откуда она знает, но меня эту жутко пугает.

–Что тебе нужно? – не желая больше тратить ни секунды на эту стерву, спрашиваю я, понимая, что она позвонила не просто так.

–Хотела сказать, чтобы вы больше не лезли в это дело, иначе произойдёт ещё один несчастный случай, вот только на этот раз он будет летальным.

В следующую секунду я слышу только короткие гудки, но я не убираю телефон, а просто стою словно вкопанная. Она это серьёзно?

Качая головой, убираю телефон и пытаюсь привести себя в чувство. Я больше этого дела даже не коснусь, я больше не допущу, чтобы хоть одна душа пострадала из-за меня. Тем более из-за аварии всё дело встало, навряд ли мы хоть что-то сможем сделать. Пусть Аманда подавится своими деньгами или ей там нужно.

Весь оставшийся день я провожу в постели. Я не могу ничего сделать, потому что меня гложут мысли о Джеке, о его злости и словах сказанных мне сегодня. Ещё и Аманда со своим предупреждением…. До какой степени она может быть циничной?

На следующий день до четырёх часов я пропадаю в университете. Мы пересекаемся пару раз с Джессикой, и я рассказываю ей про выписку Джека, её удивление и возмущение были похожи на мои. И в конченом итоге она подвела всё к тому, что это же Джек, он всегда был таким, таким и останется.

Я созваниваюсь с Адамом и прошу его встретить меня у университета, чтобы вместе поехать в больницу. Он оказывается, тоже не разделяет счастья Джека от выписки, его эта идея тоже слегка пугает.

–Как он будет там один, я не понимаю! – не выдерживаю я своей злости. – Домработница явно не будет находиться с ним круглосуточно.

–Ты права, но что такого страшного может случиться? У него и так перелом ноги и ребра, – сдавленно смеётся Адам.

Я лишь тяжело вздыхаю, и мы подъезжаем к больнице. Уже сейчас на входе я представляю какое будет недовольство у Джека из-за того что я здесь и в какой-то степени я приехала ему на зло.

–Знай, он не хотел, чтобы я приезжала, – говорю я Адаму, перед тем как мы заходим в палату.