Текст книги "Реверс (СИ)"

Автор книги: Светла Литвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Я задумалась над этим вопросом впервые, и выходило так, что мне было плевать на всех, кроме Ваньки, а он искренне считает, что Женя его папа и даже если узнает правду, то нескоро и всё поймёт. Он-то уж обязательно поймёт ведь Женя его так любит…

– Да. Есть. Я не понимаю. – отгрызла себе этим ответом островок для отступления, не понимая, смогу ли на место Антона поставить Женю даже ради сына.

Представлять под воздействием лекарств и в состоянии неадекватности это одно, сделать по-настоящему совершенно иное.

– Ты любишь Рому, я тебя понимаю как никто другой. Сам так любил… – короткая пауза и Женя, поднявшись со стула, продолжил уговоры уже за моей спиной, начав разминать мне плечи так, что я действительно начала расслабляться…

– Агата ты же видишь, как Ивану хорошо здесь, он ничего не понял и в твоей власти сделать так, чтобы не понял никогда.

Эти слова Жени словно подвели меня к моей же ошибке. Вот погляди Агата, что ты натворила своей жалостью, сама себя же в угол и загнала. Оторвать Ваню от Жени, Женю от Вани, вернуться в Москву и рассказывать сыну как трагически погиб его отец, скрывая каким он был подлецом для других людей или попробовать начать новую жизнь.

– Мне нужно время, и я не могу ничего обещать. – произнесла это как в тумане, видя лишь два выхода для себя.

Новая жизнь для себя и сына или бегство от этой новой жизни в Москву.

– Хорошо. Давай оставим всё как было, хотя бы пока Алина не улетит обратно. – мягче нажимая на мышцы, согласился Женя, тут же добавив; – Главное, ты не торопись уезжать. Пей чай. – он продолжал стоять за спиной, закончив разминать плечи перешёл на массаж головы.

Я редко ходила на такой жаре с распущенными волосами, он сам снял заколку распустив причёску. Пальцами по вискам с нажимом и в волосы, по голове ко лбу и до затылка, а до этого я сделала глоток горячего чая, но сомневалась, что в жар меня бросило от ромашки.

Глава 17

Несколько следующих дней были полностью посвящены Ване. Наконец-то прорезались вторые нижние моляры, и сынок торопился переделать за эти дни все важные детские дела что были заброшены из-за его плохого самочувствия. Естественно, я стала непосредственным участником этих событий. Игры с машинками, чтение всех детских книг что имелись, прогулки по пляжу, а ещё подготовка ко дню рождения.

Времени на раздумья днём не было, зато ночью я много думала о предложении Евгения. Так же много, как и вспоминала про своё детство. Скорей эти воспоминания о жестокости отчима и были решающими в моём выборе. Женя в Ване души не чает, искренне любит и лишить сына этой любви, заботы, мужского воспитания я не могла. Конечно, тут были ещё и нежелание возвращаться в Москву и мысли о сходстве Жени с Антоном, и не только внешнем. Отношением Евгений подкупал, заботился ненавязчиво и соблюдал границы. Даже после признания о своих намерениях их не нарушал что не исключало настоящей заботы. Женя честно дал мне время для раздумий. Я даже была уверенна что, получив зелёный свет эта граница потеряется в той же заботе, которую я получала от Антона.

Как был готов дом к празднованию Ваниного дня рождения, так и я приняла решение, но ждала Алиного отъезда чтоб его озвучить Евгению.

В дверь тихо постучали и в детскую заглянул Женя. При зашторенных окнах в свете ночника я сидела на диване и разглядывала фотографии сына ещё в роддоме, а сам виновник торжества сладко спал. Ваня тихо посапывал, раскинувшись звёздочкой на подушке и даже не подозревал, что его ждёт праздник с подарками шариками тортом и гостями.

– Я к тебе. – тихо произнёс Женя и бесшумно шагнул в комнату, прикрыв дверь.

В руке его я сразу увидела синеватую коробочку. В таких и дарят украшения, в этой коробочке были довольно милые серёжки капельки. Гладкие, из жёлтого золота с изящными сапфирами той же формы в виде капли.

– Нравятся? – Женя не забывал говорить тихо, чтоб не будить Ваню раньше времени и сел на подлокотник дивана.

Коробочку с серёжками протянул на ладони.

– Красивые, спасибо, конечно, но не стоило. – не хотела принимать эти серьги хотя бы до Алиного отъезда.

Ожидаемо, что у неё возникнут вопросы, на которые я отвечать пока не хочу, но подарок всё же взяла.

– Стоило. К тому же это к твоей подвеске. Вот. – Женя достал из кармана светлых брюк тот самый кулон с верблюдом на кордовой цепочке.

Я нарочно оставила его в палате под матрасом, чтобы больше никогда не видеть, а теперь это ещё и комплект…

– Надо же, я думала Ваня куда-то его подевал. – нелепо оправдалась, пользуясь тем, что краснеть перед сыном не придётся, он моего вранья не узнает.

– Мне позвонили из клиники ещё неделю назад, ты забыла его в палате. – Женя пересел с подлокотника на сам диван с желанием помочь, надеть это украшение на мою шею.

– Спасибо Жень. Я потом надену. – ненавязчиво перехватила тяжёлое украшение, – Сейчас в душ хочу успеть, пока Ваня спит. – на самом деле там я уже была, но надо было что-то сказать, чтоб Видов вышел.

Слишком близко он сейчас сидел рядом, а я не могла отстраниться так, чтобы он этого не заметил. Да и его лицо… Он сидел вполуоборот и перед глазами был Антон, а не Женя. Вот рукой коснись и будучи в здравом уме забудешь, что уже три месяца его нет, то, как бросала землю на крышку гроба.

Хотела поймать мираж за хвост и почувствовать его более настоящим.

– Спасибо за подарок. – потянулась к Жене, но обняла Антона, чувствуя его руки в ответном объятии.

Обманываться на самом деле так прекрасно. В этот момент моего явного самообмана и игры воображения по телу разлилось приятное тепло. Все тревоги разом отступили, стало неоспоримым чувство защищённости. Я словно в страшном сне находилась долгое время, а сейчас проснулась в уютной кровати рядом с любимым мужчиной.

– Не за что Агата. С днём рождения Вани. – голос Жени был сходный с голосом Антона, но всё равно другой, а оттого я и врезалась в этот голос как в тупик, прекратив тёплые объятия.

– Спасибо. – я смотрела в глаза Жени что чуть светлей, чем у Антона и мирилась с мыслью, что обманываться постоянно не выйдет.

– Я знаю, что мы договорились оставить всё как было до Алиного отъезда, но я так понимаю ты уже приняла какое-то решение? – Женя неловко поймал пальцами прядь моих влажных после душа волос, и усмехнулся глядя на мокрые кончики, словно демонстрируя мне свою растерянность.

Он понял, что я соврала про душ желая от него избавиться и растерялся оттого, что обняла.

– С тобой… останусь. – сердце даже не ёкнуло от этих слов хоть и дались они мне трудно.

Женя довольно улыбнулся и откинулся на спинку дивана, шумно выдыхая и с явным облегчением. Мне же показалось, теперь точно пути назад нет, но то тепло самообмана грело душу, рождая во мне уверенность, что поступаю я правильно со всех сторон.

– Иди в душ. Я присмотрю за Ваней. – его светлые серые глаза сияли от счастья, словно выиграл то, чего не ожидал получить.

Кивнув, я поднялась с диванчика, но идти в ванную не могла, не получив ответа на навязчивый вопрос.

– Но мы же ещё оставляем всё как есть? – я трусливо опасалась реакции Алины и не хотела, чтоб она знала, что мы здесь с Ваней теперь непросто гости.

– Я обещал. И я всегда держу свои обещания. – Женя поймал мою руку и поцеловал, – Сообщу ей письмом, когда будет в Париже. – прозвучало по-хулигански, – Иди, а то Ваня проснётся и завтракать уйдём без тебя. – указал взглядом на дверь ведущую в ванную комнату, и я послушно пошла.

В ванной комнате я лишь включила воду и прибрала на верхнюю полку шкафчика кулон. А вот серёжки примерила хоть и с трудом смогла их вдеть в уши трясущимися руками.

Красивые. Сапфиры ярко выделялись на фоне моих каштановых волос, а я всегда считала, что такие цвета лишь для блондинок.

Минут пятнадцать я для вида провела в ванной хотя мы с Женей оба знали, что в душе я уже была и оба понимали, мне это не нужно. Такая игра его такта подкупала. Вышла как раз к Ваниному пробуждению, а Женя ушёл пока мы собирались, чтобы не нервировать Алину и не показываться вместе.

Выходить из детской комнаты было волнительно. Ещё неделю назад я не планировала устраивать праздник для сына, но теперь с трепетом ждала детского восторга от праздничных украшений. Думала, что Ваня будет как минимум кричать от радости, но он только открыл рот в изумлении, глядя во все свои серо-голубые глазищи на шары и плакаты с мультяшными героями. Ещё сонный, такой смешной и сердце зашлось от любви к этому мальчишке. Слёзы отчаянной радости встали в глазах. Сдержалась.

– Нравятся тебе шарики Ванюша? – заговорить с сыном было отличной идеей, плакать и мило беседовать с сыном одновременно невозможно.

Ваня только закивал, медленно будучи в непонимании происходящего. В два годика он и понятия не имеет что это за день такой. Поймала за ленточку надувную цифру два летающую под потолком и вручила сыну.

– Пошли завтракать. – взяла сына на руки и понесла в столовую.

Пришлось это сделать, потому что он оторопел от такого количества ярких вещей в классическом коридоре. Тут даже игрушки ни разу не валялись, а теперь столько всего. Но и в столовой было всё в шарах. Машины, роботы, обычные шарики и динозавры…

Мы с Женей так и не определились с чем-то одним, и он заказал всё и сразу. Завтрак прошёл без всяких проблем, в спокойной обстановке. Ваня только сидел у Жени на руках и торопливо ел кашу, не выпуская из руки гроздь парящих в воздухе шариков.

Алина поздравила меня с днём рождения сына на словах, отложив вручение подарков до прихода гостей. Она вела себя абсолютно спокойно, умилялась Ваньке, и я даже подумала, что сегодня она не станет капать мне на мозг, как делала это всю неделю. Но нет. Она вновь высказалась. Стоило только мне остаться одной в гостиной пока Иван с Женей вышли на прогулку с шариками по берегу залива, Алина сразу подошла. Она села в кресло напротив. Очень нервничала, крутила в руке сигарету и зажигалку, но в доме курить было нельзя, а ей хотелось.

– Я улетаю сегодня ночью в Париж. Что ты решила? – она смотрела на меня немигающим взглядом словно расстреливала.

Да, она добилась своего. Я считала себя подлой гадиной. Не успела мужа похоронить, а уже нашла ему замену и кого?! Его отца! Тварь… Особенно если учесть тот факт, что это никакая-то необходимость или отсутствие выхода. Я могу прожить без Жени, но прикрыла свою слабость Ванькиным счастьем.

– Я останусь. Мы останемся. Ване здесь хорошо. – ответила ровным голосом, расслабленно откидываясь на спинку дивана.

И пусть она хоть что думает.

Плевать, а я за себя сама подумаю не слабо.

Алина зашипела, медленно выдыхая и резко вздохнув выкрикнула;

– Тупая тупица! – стукнула зажигалкой по столешнице и вскочив унеслась на балкон.

Сделать вид, что меня такое заявление не возмутило было сложно, но день сегодня такой, не до разборок с женской дракой. Хоть и очень хотелось надавать Алине затрещин. Я не считала себя тупой, а вот она вела себя так словно у неё проблемы с головой, хотя какие «словно»?! По ней плачет доктор на букву «П».

Отбросив все свои эмоции касающиеся поведения Алины, я обзвонила всех новых знакомых, убедившись, что всё в силе и гости придут. Договорились отмечать день рождения Вани после дневного сна иначе дети раскапризничаются в самом разгаре празднования.

Торт с любимым Ваниными мультгероями мишками заказали в кондитерской, а вот остальные угощения готовила местная кухарка. Общаться с ней я не могла из-за незнания языка, но попробовать готовые закуски она давала мне, как только я являлась на кухню. Поняла это так, что она уже давно считает меня хозяйкой этого дома, хотя я Евгению только сегодня дала зелёный свет.

До начала детского праздника оставалось совсем чуть-чуть, но никто из гостей ещё не приехал. Не торопясь, нарядила сначала Ваню в белую рубашку с милой бабочкой и классические шорты. Сама же надела простое коричневое платье на широких лямках из тонкой ткани, с золотым замочком по всей спине. Оно смотрелось на мне эффектно несмотря на простоту исполнения. Наряжаться особо не было желания, но и в домашней одежде гостей не встретить. Не стану же я всем объяснять почему так. Проще соответствовать. Недолго думая, надела ещё и серьги, подарок Евгения, а к нему и подарок Алины. Почему бы нет? Тогда серёжки в моих ушах не вызовут у неё вопросов, да и может она будет потише?

Я надеялась на это, но с присущим мне сомнением во всём.

Первой приехала Марина с сыном Филипом. Не особенно интересовалась, как они с мужем в Абу-Даби оказались и чем занимаются, она что-то рассказывала, но я тогда не вникала. Теперь же было неловко от осознания, что тем для разговоров вне детской площадки нет. Нас связывают только зубки, сон и процент жирности творога, который стоит давать ребёнку на полдник или завтрак.

Она была замужем это я знала, но приехала лишь с сыном. Они подарили Ване игрушечный джип. Устроившись в гостиной на ковре, Филип с Ваней принялись испытывать игрушку на прочность.

– Какая у вас вилла чудесная, а вид? – Марина шагнула к панорамным окнам, с восторгом глядя на небо.

– Да, красиво. – мне было неловко, и я неосознанно прятала руку без кольца под другой рукой, скрестив их на груди.

– Дамы, позвольте поухаживаю за вами. – Женя появился внезапно, но вовремя и с бокалами белого вина для меня и Марины.

Он заметил серёжки в моих ушах и чуть прищурившись довольно, ласково улыбнулся не размыкая губ.

– Спасибо. – Марина поблагодарила, принимая из Жениной руки бокал, а я лишь молчала, была довольна реакцией Видова на серёжки.

Только сейчас я поняла зачем же я их надела. Это способ выразить мою благодарность Евгению и было радостно на душе, что он оценил и доволен.

– А где Алина? Остальные гости скоро будут. – сделав глоток вина, смочила пересохшее горло и смогла вести непринуждённую беседу с хозяином виллы.

– Я заглядывал к ней. Она с упаковкой подарка заморочилась, а с бантом не складывается. Выйдите на балкон, я присмотрю за мальчиками. – Женя подтолкнул меня в сторону двери, коснувшись ладонью спины, и по коже от места касания проступили мурашки.

Воображение уже заиграло с моим разумом и прикасался ко мне Антон. Этот обман напомнил одну немаловажную деталь.

Игорь.

Лучший друг Антона так и не позвонил. А ведь он первый после мужа поздравлял меня с рождением Вани. И в год поздравлял…

Да он переводил деньги, но в остальном молчал и мои попытки связаться были тщетны. То недоступен, то занято. Сообщения доставлялись, но в ватсапе он их не читал, да и не появлялся там, а в обычном мессенджере невозможно было отследить прочитаны ли они.

– Ты ответишь? – Марина заглянула мне в лицо с недовольством.

– Что прости? Я задумалась, жду звонка. – оправдалась, подходя к широким перилам из светлого камня.

– Чем твой муж занимается? – с живым любопытством спросила Марина.

– Он ей не муж!

Конечно. Как в дурном сериале именно в этот момент на балконе появилась Алина со своим истошным воплем, от которого я невольно поморщилась.

– Это не имеет никакого значения Алина. Если ты хочешь испортить Ванькин день рождения, то тебе лучше прямо сейчас отправиться в аэропорт. – смотрела ей в глаза устало и… безразлично.

– Пойду посмотрю, как там Филя. – Марина быстро сделала ноги, унося с собой вино в бокале, мой же уже опустел и не заметила.

Я хотела бы бессовестно напиться, но установила себе границу в один бокал. Не уверенна была, что вечер закончится мирно, если я напьюсь, а рисковать не хотела.

– Хорошо. Извини. – неожиданно Алина сменила свой настрой.

Она закурила улыбаясь.

– Что такое? – не понимала её радости.

– Ничего. – она пожала плечами, а в голосе задор, – Ты всё равно не поймёшь. – и смеётся.

Это совершенно точно была отсылка к её утренней реплике о моём уме. Ну что ж, я никогда не была сильна в шарадах и ребусы терпеть не могла. Не хочет говорить прямо что ей от меня нужно, то так тому и быть.

– Значит не судьба. – легко развернулась и пошла в дом, где уже, оказывается, были остальные гости.

Нина с двойняшками Костей и Мишей, и Таня, мама Ваниной подруги Алёны. Она приехала с супругом Алексеем и Евгений сразу нашёл о чём с ним побеседовать. Увёл его в сторонку от женской половины. Мы же мамочками сели на диван возле детей, потрошащих на ковре подарки. Ваня не жадничал, мне казалось он вовсе не понял, что это в его честь и всё ему.

Потом был аниматор, шоу мыльных пузырей под аккомпанемент визжащих от восторга детей, ужин и торт. Всё это придумал Женя, я лишь соглашалась с его предложениями и разве что следила за качеством.

Алина после всего что сказала мне за день так и уехала в аэропорт не попрощавшись. Даже Ваньку не обняла перед отъездом. Гости разъехались, и уложив счастливого сына спать, я решила выпить ещё бокал вина, предавшись назойливым воспоминаниям. Они просились, некогда счастливые, но сейчас причиняли лишь боль. Как уже стало обычным, тупая жалость, что не вернуть, не повторить. Прошлое так же мёртво, как и Антон.

На кухне нашла половину бутылки уже красного вина, его пила за ужином Алина. Не найдя бокалов сразу, налила вино в высокий стакан и прошла в гостиную, где ещё тихо звучала музыка. Долго одной побыть не получилось ко мне подошёл Евгений рассекая плечами ворох ленточек от парящих под потолком шариков.

– Потанцуем. – он взял меня под руку за секунды до моего согласия.

Я только успела поставить стакан на столик и кивнуть соглашаясь, а его тонкие музыкальные пальцы уже коснулись моей кожи. Такова была и манера Антона. Делать то, что считал нужным не спрашивая, ставя перед фактом. И Евгений сам того не зная напомнил мне Антона вот уже в который раз. Мы кружились в медленном танце, а я всё с большим энтузиазмом искала в Женином лице любимые глазу черты и с лёгкостью находила. Родинка на том же месте справа у носа, форма бровей, цвет волос и наверняка такие же на ощупь… Этих похожих черт стало так много, что даже не пришлось особенно напрягать воображение, чтобы представить вместо Жени Антона. В какой-то момент я перестала бросать лишь взгляды на шею, брови, глаза и губы, я просто пристально смотрела на Женино лицо, видя в нём Антона. Евгений же расценил это по-своему и осторожно поцеловал меня в губы…а я… Я отключила разум и поддавшись воображению ответила только совершенно не тому, кто целовал. Я и не сравнивала вовсе, просто поддавшись теплу, нежно разливающемуся по телу, представляла, что это мой погибший муж меня целует.

Танец уже не имел смысла. Музыки никто не слышал, и мы вовсе сбились с ритма. Потеряв ориентир, шагали куда придётся на автомате и врезались в стену, не прервав внезапного поцелуя.

И Женя, поняв, что я отвечаю начал целовать по-другому, без осторожности с жадностью, прижимая меня к стене всё сильнее. Я закрыла глаза и всё пришло само…они же очень похожи… Всё стало явью… Прикусив губу, пальцами потянулась к пуговицам его рубашки, запнулась именно на этом. Пожалуй, единственное что портило момент самообмана… Антон не любил, не носил он рубашки с пуговицами, всегда только на кнопках… Первая пуговица далась легче, вторую я расстегнула с трудом, третью трогать не стала, потому что не кнопка… Вернув руки на Женины плечи, поцеловала его глубже сама в попытке вернуть тот туман в голову позволяющий почувствовать себя словно в объятьях Антона.

Я не могла найти покоя и места рукам. Прошлась по волосам, ощущая пальцами их мягкость. Прервала поцелуй на секунду, сделав неуверенный шаг назад, но тут же десять вперёд, ныряя в пропасть сразу, не мучая себя долгими попытками решиться. Вытащила Женину рубашку из брюк и всё же расстегнула оставшиеся пуговицы под шум восстанавливающегося дыхания. Обняла его и снова вернулась к губам, чтобы обмануться схожестью поцелуя, поймать мираж и прижалась грудью с сердцем навылет уже к Антону.

Это был Женя, но не Женя. Не он расстегнул молнию на платье и стащил его с плеч, оголив грудь, оставив меня почти по пояс обнажённой. Это не он провёл ладонями по разгорячённой коже и ни его я поцеловала в шею, отчаянно проводя кончиком языком до уха. Ни к нему я прижалась своей грудью, ни его руки лежали на моей талии. Ни он резко развернул меня спиной к себе…

Всё в моём воображении делал Антон…

Он поцеловал меня в шею, откинув волосы в другую сторону, прижимаясь эрекцией в районе копчика. Антон намотал мои волосы на руку и настойчиво потянул за них, заставляя откинуть голову ему на плечо. Антон медленно отпустил волосы и прижал к себе. Одна рука на животе другой сжал грудь затем сосок меж пальцев до приятной тягучей боли, отдающейся внизу живота желанием, чтобы побыстрее вошёл в меня…

– Пойдём в спальню. – немного другой голос ничего не портит, потому что я уже словила кайф от этой игры и хочу продолжения не в силах остановиться.

– Идём… – голос мой прозвучал тихо, и я хотела повторить, но Женя обнял меня позади, и мы уже двинулись в сторону его спальни.

В комнате горел свет, но я на это не обратила внимания, мне не мешало. Всё ещё, казалось, что это Антон подвёл и наклонил меня, и я облокотилась руками о кровать, прогибая спину. Провёл кончиками пальцев по спине от лопаток до подола платья и задрал его, собирая поясом на талии. Звякнула пряжка ремня, затем молния и пальцы потянули нижнее бельё в сторону. Он коснулся своим членом поглаживая меня им, проверяя, готова ли я… А я уже давно готова… И вот…Одну руку он положил мне между лопаток, заставив лечь грудью на постель, коленом развёл мне ноги шире и медленно вошёл в меня…Эмоции разрывают на части нутро, это сладко и горько в один момент, это приятно до дрожи и секундой позже невыносимо больно от воспоминаний, как было… Лёгкая дрожь пробежала по моему телу, а по щекам покатились слёзы… И он стал насаживать меня быстрее, поддерживая за бёдра…Это было дико и безумно, а я была близка к оргазму и всё оборвалось…

Женя толкнул меня на кровать и повернул лицом к себе…После этого как бы я ни старалась представить себе на его месте Антона у меня ничего не выходило. Женя же лишь ускорился и стал входить в меня резко и очень глубоко, так, что я чувствовала лишь отрезвляющую боль…

Хотела уйти, как только всё это безрассудство закончилось. Сбежать в детскую, спрятавшись там от случившегося сгорая от дикого стыда.

– Я пойду. – вскочила с кровати, одномоментно одёргивая и натягивая платье чтобы прикрыться.

– Я так не думаю. – спокойно произнёс Женя и быстро дотянулся до моей руки, мягко потянул на себя.

Не могла сопротивляться ему, доверилась, позволила заключить в объятиях, словно поплыла по его течению. Слёзы по щекам скатывались уже не переставая. Со страхом мысли о том, сколько стоят те минуты согревающего душу самообмана. Казалось, цена ему разорванная в клочья душа и новые нескончаемые слёзы.

– Не стоит. – Женя уложил меня рядом, накрыв краем покрывала. – Будет легче Агата, будет… – успокаивал своим тихим голосом.

Он сам до сих пор обнажённый лёг выше, облокотился склонившись надо мной, и принялся утирать слёзы. Не знаю сколько времени прошло вот так, но я действительно успокоилась. Горькие мысли стали призрачной дымкой, и чувство усталости их побороло. Но даже сквозь чуткий сон ощущала Женину руку на спине. Как обнял, так и пролежал со мной всю ночь, получив право на уже непоколебимое доверие.

Женя этой ночью окончательно разделил мою жизнь на до и после. Точка была поставлена и началась новая жизнь. Счастливая настолько, насколько я могла её таковой сделать. Само не придёт, нужно шагать вперёд и подальше от прошлого.