Текст книги "Реинкарнация (СИ)"

Автор книги: Сур Шамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18. Кто съел Богов?

Васур-Ла потянулся и отложил докуренную трубку на низкий столик перед собой. Некоторое время кажется он собирался с мыслями, размышляя с чего начать излагать. Наконец отставной ветеран Третьего Управления протяжно выдохнул:

– Послушайте Улуун-Ла, вы же знаете, я уже давно отслужил свой срок в рядах блюстителей порядка, – Васур-Ла пригладил свою лысину, словно припомнив о чём-то, – Я многое повидал за время своей работы, еще в то время, когда всем происходящим в городе и в округе занималось наше управление.

– Именно поэтому я здесь, – Улуун поправил ткань прикрывающую его лицо, – орден Хранителей Равновесия направил меня сюда, чтобы во всем разобраться.

– Да, конечно же Улуун-Ла, – пенсионер сверкнул всеми своими зубами.

Благодаря лицу абсолютно лишенной какой-либо растительности, улыбка приобретала черты несколько жутковатой гримасы.

Но этот пухленький розовощекий коротыш буквально источал из себя флюиды силы и здоровья. Никогда бы Улуун не подумал, что старики могут иметь вид живчиков такого типа. Неспроста же он тут корни пустил, пожалуй каждый день по несколько девок пробует здесь. Вон как его лицо светится и сияет от счастья, как отполированные яйца горного барса на солнце.

Васур-Ла прокашлялся очищая легкие и продолжил:

– Теперь я очень рад, что контроль за явлениями такого рода передан вашей организации. Как видите, после того как я имел неосторожность вступить в борьбу с одним из диких магов, – старый вояка провел рукой по своему лицу, заостряя внимание на его необычайной гладкости, – Мои волосы так никогда и не выросли, ни ресниц ни бровей. Моя голова гладкая как куриное яйцо.

Хоть комната ветерана и находилась в конце коридора, а окно всегда открыто, до слуха Улууна всё ещё доносились приглушенные стоны удовольствия за дверью. Непонятно как Васур-Ла вообще выдерживает круглосуточно находиться в данном месте.

Кажется Васур-Ла заметил по глазам смущение магического ловчего. Все таки годы работы с преступниками научили его разбираться в психологии людей.

– Хоть ваше лицо всегда закрыто, но ваши глаза выдают вас, – он прищурил свои глаза, радуясь сохранению своих профессиональных навыков, – Это лучшее место для переговоров, посторонний человек здесь всегда заметен, если он пришел сюда за чем-то иным, как не за женской лаской. К тому же трудно подслушать разговор, когда сладострастные крики терзают слух и воспаляют пожаром плоть.

– Признаться честно я восхищаюсь вашим профессионализмом, – Улуун откинулся в кресле, пытаясь расслабиться и сосредоточиться на разговоре, – Многое изменилось с тех пор, как мы работали с вами в последний раз.

Тем временем Васур-Ла встал со своего места и пройдя до старинного комода династии Чинь, взял в руки резную шкатулку и вернулся на свое кресло рядом.

– Кхе-кхе, точно. Много воды утекло с тех пор. После того случая меня списали в досрочную пенсию на фоне нервного потрясения, теперь только это мне помогает, – он открыл шкатулку и достал оттуда мумифицированную руку, – Но я всё ещё продолжаю работать, если вы понимаете о чём я, – ветеран отломал кусочек пальца и положил остаток руки обратно в шкатулку, – Все слухи и свежая информация первым делом приходят ко мне. На выходное пособие по выслуге лет, я приобрёл часть данного борделя. И теперь мы с госпожой Сунь-Вынь являемся бизнес партнерами, если можно так сказать. Вы же знаете, мужчины после хорошего расслабления с девкой, становятся самыми разговорчивыми и болтливыми существами на свете, – Васур-Ла раскрошил мумифицированный палец и забил его в трубку.

Раздался стук в дверь и секунду спустя она распахнулась, впустив в комнату усиленную порцию волнующих звуков и госпожу Сунь-Вынь, несущую на подносе две чашки и чайник.

– Аааа, вот и наша госпожа Сунь-Вынь, – прошамкал пенсионер втягивая сладкий дым разгорающегося пальца, поднеся уголек из курильницы к камере своей трубки, – Я как раз говорил моему другу, какие большие dividendum приносят мне мои вложения.

Улуун отметил про себя, кажется наш старый вояка любит почитывать раритетные книги. В равной степени входящие в число контрабандных товаров, так же как и «моми». Кто знает, может рука тлеющая в его трубке, вполне принадлежала автору книг, из которых теперь разбрасывается умными словечками наш отставной служака.

Пожилая женщина поставила поднос на столик и принялась разливать чай по чашкам. Судя по всему она уже давно не «работала» в своём заведении, а лишь присматривала и обучала более молодых подопечных. Наверняка её опыт в искусстве, почитаемой ими богини Даргкху, намного превосходил знания всех девок борделя вместе взятых. Закончив разливать чай, она поклонилась сложив руки на груди и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

– Ахх, какая женщина, – цокнул языком Васур-Ла, – В свои лучшие годы я часто «гостил» у неё, вот же времена были. Эхх, а сейчас я уже стар. И больше предпочитаю молодых, знаешь в них есть огонь жизни, некая неугасимая энергия оптимизма. Именно то, чего мне так не хватает в моем возрасте.

– Мы отклонились от темы уважаемый Васур-Ла, – Улуун немного поторопил, болтливого пенсионера, иначе он ещё долго будет тянуть резину, прежде чем начнёт излагать по делу.

Но похоже старый хрен пропустил мимо ушей его замечание или хитро притворился будто не расслышал.

– Ах, да совсем забыл, в вашей школе женщины под запретом, мол, влияет на магическую силу, – он взял чашку со стола и замер над ней, принюхиваясь к аромату, – Лучший чай с зеленых склонов Тцалана – родины Первых Людей.

– Я смотрю вы хорошо живете на государственную пенсию, – усмехнулся Улуун Сагкх отпивая чай из фарфоровой чашки.

– Не смешите мои брови Улуун-Ла, – съязвил ветеран и сделал большой глоток чая, – Ахх, хорошшо! Если бы я жил на одну пенсию, дорогой Улуун-Ла, то давно побирался бы на улице, – он многозначительно поднял указательный палец с длинным ногтём, – Информация друг мой, вот что стоит настоящих денег. Именно за ней вы пришли ко мне сегодня. Когда богатые торговцы устают от долгих дорог, они заходят в Дом Наслаждений. И мои девочки делают всё для выцеживания из них всего, что они в состоянии им дать…..

Улуун Сагкх сидел в кресле и разглядывал виды открывающиеся из окна, сквозь трепещущее полотно штор. На снежных вершинах гор разыгралась метель, и она казалась такой далёкой и отстраненной от мира. От всей этой суеты здесь внизу в долине, от города и людей живущих в нём. Всё находящееся тут, показалось ему таким несущественным. Когда он сидит здесь, в самом гнезде похоти и разврата, в царстве мимолётных и скоротечных удовольствий. А горы, что горы? Они стояли еще до его рождения, и после его смерти они будут стоять точно также, являясь молчаливыми наблюдателями всего происходящего вокруг них.

– Вы меня слушаете Улуун-Ла? – ветеран щёлкал пальцами у него перед лицом, – Вот я и говорю, как нищие пройдохи научились подделывать «моми».

Как видно Улуун также пропустил мимо ушей приличный кусок разговора, так как Васур-Ла вещал уже на другую тему. Отплатил ему той же монетой в общем то. Но зная натуру отставного пенсионера из Третьего Управления он не сомневался, что пока ничего существенного и важного не прослушал. Так как Васур-Ла любил только две вечные темы для разговоров, и как раз сейчас он поставил одну из своих пластинок.

– Представляете, что делают старики желающие оставить своим потомкам последнюю пользу после смерти? – Васур-Ла смотрел на него немигающим взором, – Они чувствуя приближение своей кончины, начинают питаться одним мёдом. Целый месяц или больше, пока не отдадут душу от такой диеты. Затем их дети и внуки, помещают этого «медового деда» в каменный саркофаг и заливают до верху жидким мёдом. Закапывают под землю и по прошествии нескольких лет достают высохшего деда обратно. Весь мёд впитывается в усопшее тело и превращает его в настоящего сладкого зайца, наподобие тех печенек, испекаемых мамашами для своих деточек.

По виду его очень легко спутать с настоящим «моми», особенно если покупатель неискушенный. Но вот только эффект совсем не тот. Если от настоящего «моми» прибавляются силы, здоровье и энергия, то от такой подделки можно отбросить копыта и отправиться к праотцам, от дикого отравления организма. Стоит ли говорить, когда им удается провернуть такую аферу, то они становятся богачами. Продав всего пару-тройку десятков килограмм подделки, по цене в несколько раз ниже рыночной стоимости оригинала.

– Так что же делает настоящий «моми» таким уникальным? – брови и глаза Улууна раскрылись в удивлении, выдавая мимику лица закрытого под тканью, – Те люди захороненные под курганами, обладали какими-то необычайными свойствами?

Васур-Ла отложил допитую чашку на столик и закинув руки за голову, удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

– Я долго думал и наверно дело не столько в этом, сколько в том, что при бальзамировании тел, использовались какие-то особые масла и смолы растений, так долго сохраняющие останки нетленными. В одной из контрабандных книг, запрещенных вашим орденом я прочитал – захоронения подобного рода были широко распространены еще до Великого Потопа. А затем резко спали на нет. Думаю этим и объясняется тот самый дефицит товара, столкнувший лбами добытчиков «моми» и ввергнувший в отчаяние покупателей. Истинный целительный эффект существует лишь у оригинала и как не прискорбно, его количество все время уменьшается. Настоящие технологии и знания оказались утеряны, а может быть современные люди уже не чета, жившим тут прежде до них. И лучше не стоить есть их останки, в надежде на долгую жизнь. Как написано в книгах они жили по двести-триста лет, а сколько живёт нынешний обыватель а? От силы дотягивают до сотни самые удачливые из них, несколько сотен на десятки тысяч душ.

Улуун устало ждал, старик уже давно должен был выговориться и выдохнуться, прежде чем соизволит выдать инофрмацию. Все таки они не один год сотрудничали и вели общее расследование. И его нередко заносило в город к своему старому знакомому. Но кажется именно сегодня он в особенном ударе находясь на вершине словесной диареи. Дефицит общения, настоящее страдание для людей в пожилом возрасте и скоро по идее, Васур-Ла начнёт рассказывать суть да дело. Просто он пользуется своим положением, пока может и тянет время до самой вкусной части информации.

– Ну что же я не хочу занимать много вашего времени, – пенсионер протер платком капли пота со лба, выступившие от изрядного количества выпитого чая, – Тот парень которого вы ищете, я знал его родителей. И очень странно, поскольку он принадлежал к богатому роду. И по всем признакам должен был продолжить дело своего отца, возглавив торговую компанию, после его смерти несколько лет назад.

– Постойте Васур-Ла, вы хотите сказать, что его мотивы вовсе не корысть и алчность? – магический ловчий приподнялся на своем месте.

– В том то и дело, все очень запутанно, – ветеран потер подбородок, а затем наклонившись поближе прошептал, – Поговаривают будто бы это древнее проклятие на голову купеческой гильдии наслали шаманы, проживающие в долине по ту сторону хребта.

Глава 19 Крысиные бега

Ещё не рассвело, как я уже направлялся к рыночной площади и мне хотелось добраться туда раньше всех. Но видимо для осуществления данного плана, мне пришлось бы ночевать там, поскольку несмотря на раннее время, некоторые торговцы уже стояли здесь. В основном – рыбаки, они всю ночь ловили рыбу в море и спешили продать улов до начала солнцепёка. Как я понял, утром сюда приходят слуги и кухонные служанки, что бы купить продуктов к завтраку для своих хозяев.

Устроившись на своем посту на стене, за веткой оливкового дерева, я начал внимательно всматриваться во всех прибывающих со стороны Восточных ворот. Если бы не наводка старика, то вероятность найти воришку стремилась бы к нулю, кстати самого старика Айэла на площади я не видел. Постепенно людей стало прибывать всё больше и больше, кто-то приходил, другие уже уходили и становилось всё труднее отследить каждого из них.

Видимо судьба сжалилась надо мной и удача сегодня на моей стороне. Когда сквозь листья я увидел вихрастую голову с шапочкой на макушке, то едва усидел на месте, от нахлынувшего на меня волнения. Теперь оставалось только одно, не упустить его из виду во что бы то ни стало.

Воришка даже не подозревал, что за ним следят и не особо таился, изображая из себя праздного покупателя, подходя то к одной, то к другой лавке. Наверняка попутно выискивая себе подходящую жертву на сегодняшний день. Да и у кого тут красть, ведь все богачи приходили после полудня и явно не за овощами и фруктами, как вчера я видел своими глазами. Но здесь ни у кого нет охраны и все принимают его за одного из таких же слуг. К тому же такой вольный пройдоха с босыми ногами, затесавшийся среди бонз и господ, слишком выделяется, совсем как монашка в публичном доме.

Наконец его выбор стал очевиден и он начал неотступно следовать за молоденькой девушкой, прохаживающейся с корзиной вдоль овощных рядов. Видимо у него совсем плохи дела, раз решил украсть у такой жертвы. Но он даже не подозревал, что за его действиями внимательно следят со стороны. В какой-то период времени карманник приблизился к ней и если специально не наблюдать, то ничего странного не замечалось. Но я не спускал с него глаз и поэтому видел, как он ловко вытащил что-то у неё и очень быстро удалился.

А навстречу ему шёл ребёнок, девчушка лет девяти-десяти в грязном платье и с засаленными волосами. Воришка быстро и незаметно, не замедляя шага, передал ей украденное у девушки и они разошлись, словно обычные прохожие.

Но моя цель не пресечь попытку воровства, а поймать его самого, так что я продолжил следовать за ним. Но кажется день сегодня для карманника не столь удачный как вчера. И уже изрядно поплутав, воришка решил отправиться домой. Как раз то, чего я ждал всё прошедшее время. Здесь слишком многолюдно, а вот прижать его где-нибудь на тихой улице и выведать куда он дел моё золото, представлялось мне лучшим планом из возможных. Благополучно миновав вслед за ним Восточные ворота мы углубились в тень узких улочек.

Босоногий карманник даже не представлял, что его ждёт, беспечно петляя по дороге домой и взбивая пыль, под своими огрубевшими пятками. Улочки были слишком узкими, что бы преследователь долгое время оставался не заметен. Но предоставляли прекрасную возможность для преследуемого, в случае чего затеряться в бесконечных лабиринтах города

Я не отрывал от него взгляда, впереди как раз маячило подходящее место, что бы схватить негодяя и приставить холодную сталь к его горлу. Оставалось лишь пропустить последних встречных прохожих. Лишние свидетели мне не нужны.

Но видимо у судьбы имелись немного иные планы, карманник вдруг остановился, обернулся и посмотрел назад. Наши взгляды встретились, по широко раскрывшимся глазам стало понятно, он узнал меня. Дальше изображать из себя пешехода, вдруг случайно идущего за ним уже не один квартал, не имело никакого смысла.

Недолго думая, лучшим решением для меня, вырисовывалось тут же стремительно сократить дистанцию между нами. Воришка кажется совсем не разделял моего мнения и завидев, как его преследователь с холодной яростью в глазах направляется к нему, тут же засверкал пятками, скрывшись в ближайшей подворотне.

Тихо выругавшись, я поправил сверток с шамширом за спиной и пустился бегом за ним, будто жених за невестой в первую брачную ночь. Теперь я хищник, а не вчерашняя случайная жертва. Желание справедливости и жажда отмщения, лишь придавали мне сил, окатив меня своим жаром волнения с головы до ног.

«Каким бы быстрым не был паренёк, в выносливости он очевидно уступал Асифу. Сразу видно, кто здесь городской рохля, а кто имеет тренированные в песках ноги. Когда ступаешь на песок, он всегда стремиться провалиться и отвести ногу назад. И ощущая твердую поверхность под ногами, Асиф словно птица летел вперед, позабыв о столь привычной ему зыби песков.»

Пытаясь как-то оторваться, воришка пытался петлять, резко менять траектории, внезапно скрываясь за углом или перескакивая через ограды. Но это ему не особо помогало. Когда я вот-вот уже был готов схватить его и повалить на землю, как воришка начал верещать, от осознания своей беспомощности и того, что сейчас его вполне будут бить, возможно даже ногами. И в какой-то момент мы оказались в тёмном дворике, заканчивающийся тёмным тупиком.

Эмоция злорадства охватил меня до предела, всё, добегался мой сладкий зайчик. Высокие стены зданий вокруг, кидали густую тень и солнечные лучи практически не освещали землю, создавая приятную прохладу. Никто теперь не помешает мне расправиться с ним. Тут из живых свидетелей, только свиньи хрюкающие в загоне неподалёку.

– Ну что попался ворюга! – прохрипел я тяжело дыша и не сводя глаз с перепуганного мальчишки. Похоже он лишь ненамного младше меня.

Он оглядывался по сторонам, бежать дальше некуда, сзади и справа от него высокая стена, слева загон со свиньями, а впереди путь ему преграждал я. Он так же тяжело дышал, оперевшись руками на колени и ожидал, что предпримет его преследователь. Внезапно его лицо переменилось и больше не выражало испуг, а скорее некую радость или превосходство, словно он знал что-то неизвестное мне.

– Ну чё ты скалишься? Деньги мои, где, собака ты сутулая? – спросил я наконец переведя дыхание. Мне не нравились его перемены в лице, явно не к добру он вдруг стал таким весёлым.

Уж не надумал ли он залезть к свиньям в загон и утонуть в нечистотах, не желая возвращать украденные деньги.

– Какие деньги, нет у меня никаких денег, – наконец воришка подал голос с интонациями банковского менялы-процентчика.

Всем своим видом он показывал, что не боится меня и кажется даже пытается издеваться. Хотя пару минут назад визжал, как та самая свинья в загоне.

– Не прикидывайся дурачком, – я уже терял терпение, – я видел, как ты сегодня ходил за несчастной служанкой и передал украденное маленькой девочке.

Мои длинные волосы выбились из-под чалмы, поэтому я размотал её за развязавшиеся концы и скомкав заткнул за пояс.

– А я вижу ты не из здешних рабов, – заметил воришка.

– Разумеется нет, откуда по твоему у раба такие большие деньги, – я убрал ниспадающую прядь волос со лба назад, – Честно говоря они не мои, мне нужно вернуть их нуждающимся.

– А мы тоже своего рода нуждающиеся, – неожиданно для меня раздался третий голос со стороны свинарника.

Я посмотрел по направлению голоса и увидел троих молодых людей старше меня, медленно направлявшихся в нашу сторону. Лицо воришки сияло от счастья, вот почему он вдруг стал так уверенно и нагло себя вести. Он заманил меня в западню, где меня поджидали его приятели, такие же воры и преступники.

– Нам твои деньги пришлись весьма кстати, – ухмыльнулся самый рослый из них, его лицо изъеденное оспой напоминало пчелиные соты, – Поэтому мы благодарны тебе, – он театрально отвесил поклон и все они засмеялись.

– Вы не понимаете, это не мои деньги, я не могу их потерять, – я не намеревался отступать, но пока пытался вразумить их словами.

– Да нет, это ты не понимаешь, – в руках бандита появилась увесистая дубина. Его прихвостни загыкали и вытащили ржавые ножи, безусловно видавшие свои лучшие времена.

«Я конечно же готовился к тому, что дело примет такой оборот, но один против четверых я никогда не дрался и немного отступил назад. Честно сказать, я никогда не дрался в школе, а вот у моей второй личности, имелся большой опыт в подобного рода делах. В кланах Пустынников, обучение боевому ремеслу является столь же необходимым навыком, как и верховая езда тренируемая с детства.»

– Видишь какие толстые свиньи? – бандит указал дубиной на хрюкающих и копошащихся в жиже животных, – Обычно они едят более толстых, чем ты, но они так долго голодали, что сожрут тебя вместе с костями и не подаваться. И никто тебя не найдёт.

– Мы ещё посмотрим кто к ним на обед попадёт, – я вытащил свой шамшир из свёртка, попутно отступая к проходу, не давая им возможности обойти сзади.

Улочка ведущая в двор слишком узкая и им придется нападать по одному, иначе они просто будут мешать друг другу. К тому же оружие у них так себе, если только не брать в расчёт дубину этого придурка с оспой. Нужно всего лишь не попадаться под её удар, блокировать её бессмысленно, она пробьёт любую защиту.

Дерзкая тройка никак не ожидала, что им дадут отпор, да ещё с таким клинком, слепящим глаза своим холодным блеском, даже под слабыми лучами солнца. Смелости у них поубавилось, но видимо главарь не хотел терять авторитет среди своих подельников.

– Думаешь тебе поможет твоя сабля? – спросил он уже не так уверенно и пытаясь придать своему голосу язвительные нотки.

– А ты проверь, – холодно ответил я, приготовившись отражать нападение.

Бандит зарычал и кинулся на меня, занеся над собой дубину и с намерением обрушить её на голову своему противнику. Двое других стояли на месте и молча смотрели на происходящее сжимая в руках свои бесполезные ножи. Я стоял в ожидании и в тот самый момент, когда атака была неизбежна, резко нырнул в сторону и чудовищный удар, с треском врезался в землю, поднимая пыль и увлекая за собой по инерции бандита.

Он наверняка уже думал, будто сокрушил череп своего врага, когда в непонимании вновь попытался встать и повторить свою атаку. Но я не дал ему второго шанса, зайдя за его спину и длинным проходом прорезав подколенные сухожилия, от чего он уже не смог встать и лишь выл от боли и беспомощности.

Восторг ликования, на мгновение озаривший лица остальных, сменил безотчётный ужас и страх. Им еще не приходилось сталкиваться с таким умелым противником.

– Ну что, кто ещё хочет проверить остроту моего клинка? – я был вне себя от ярости, пелена застилала мне глаза и я не видел, но скорее ощущал их присутствие рядом, как расплывчатые силуэты вокруг.

И мне стоило больших трудов, не покрошить бандита на куски в порыве ярости, но мне необходимо узнать куда они дели мои деньги. Двое других видя как пал их главарь, побросали ножи и молча стояли ожидая дальнейших событий. Я сразу заметил, они не бойцы и не профессиональные убийцы. Просто сброд, при возможности, нападающий на более слабых.

Я подошел к бандиту, упавшему на колени и державшегося за кровоточащую рану на ноге.

– Ну так ты будешь говорить, где мои деньги? – я прислонил лезвие к его шее.

Добрым словом можно добиться многого, но добрым словом и холодным клинком можно добиться гораздо большего, как любил говаривать мой покойный дедушка.

– Да, да, я скажу, только не убивай, – взмолился главарь, растеряв всю свою молодецкую удаль, – Я всё скажу, только деньги не у меня. Вот он проведёт тебя к нашему главному, – он указал глазами на босоногого воришку с грязными ногами.

– Ну смотри, если попытаешься меня обмануть, я вернусь и отсеку твою никчемную голову, – мне вовсе не нравилось, что нужно опять куда-то идти, но всё же рыкнул в сторону воришки, – Что встал, веди меня к своему главному и не вздумай сбежать.

Карманнику не оставалось ничего другого, как подчиниться и он недолго думая перелез через ограждения загона, по колени забравшись в зловонную жижу.

Я с недоверием посмотрел на юнца, залезшего в загон свинарника и стоящего почти до колен в жидкой грязи, а затем перевёл взгляд на бандита и его сообщников.

– Это что шутка такая? – я лишь посильнее вдавил лезвие клинка в шею бедолаге, – В свинарнике? Какой там может быть главный?

– Я тебя прошу, просто иди за ним, – лицо бандита, изъеденное оспенными язвами, морщилось от боли, – Просто иди за ним и увидишь.

Вытерев кровь с клинка об его одежду я вложил шамшир в ножны. Придётся снять свои подаренные другом башмаки, а то негоже будет замарать и испортить их в нечистотах. Быстро разувшись я прикрепил их к ремню своей сабли за спиной, проходящей по диагонали вдоль груди.

Закатав штанины брюк, перелез через ограду и некоторое время сидел на ней, не решаясь спрыгнуть в зловонную жижу. Мальчишка-карманник по-прежнему стоял на своем месте утопая в навозе и ждал меня. Свиньи вокруг не проявляли особого беспокойства, наверно они осмеливались есть только тех, кто неподвижен и не оказывает сопротивления.

Наконец я спрыгнул легким движением и тут же ощутил, как липкая грязь с чавканьем плотно засосала ступни, обступив их черной жижей вокруг. Передвигаться удавалось с трудом, и если бы те двое с ножами, до этого стоявшие в бездействии, решили бы напасть на меня, то я не смог бы отбиться от них при всем желании.

Поэтому я поспешил уравнять шансы и подальше отойти от ограды, так если бы они всё-таки надумали, то им тоже предстояло залезть сюда. Но судя по всему им хватило зрелища победы над их главарём, эпично обломавшегося проиграв драку пятнадцатилетнему мальчишке. К тому же дубина не лучшее оружие против шамшира в руках ловкого и вёрткого подростка.

Как же Асиф был благодарен своему деду, не жалевшего времени и сил, обучая его тому минимуму навыков, необходимых в бою для любого жителя пустынь. Ведь их жизни часто сопряжены с риском, к тому же они лишь в недавнем прошлом, имели своим ремеслом благородный разбой и грабёж.

Поочередно отрывая одну ногу за другой и балансируя телом, я со скоростью улитки шёл за воришкой. Один или два раза, чуть было не потеряв равновесие и чудом не плюхнувшись лицом вперёд в зловонную жижу. А во второй раз едва не сел на задницу, вытаскивая одну из ног, никак не хотевшей вылезать из особо топкого места.

Да уж, лучшего места для остужения пыла нападающих не сыскать, можно всех перестрелять, как в тире на ярмарке и никто никуда не убежит. Так стоп, а если на то и расчёт и сейчас кто-то высунется из хлева и подло подстрелит меня. Я всмотрелся в щели покосившегося сарая, хлипко стоящего у городской стены. Но не обнаружил каких-либо подозрительных действий внутри, кроме входящих и выходящих оттуда свиней.

Наконец юнец добрался до входа в свинарник и старательно очищал стопы соломой. Мне хотелось скорее выбраться и я дошёл до него быстрее, чем он успел закончить свои гигиенические процедуры. Зайдя внутрь я также обтёр свои изрядно замаранные ноги и огляделся.

Под низкими потолками покосившегося здания не было никого, кроме меня самого, мальчишки-карманника и здоровенного хряка, лежащего в дальнем углу. Он обвёл нас обоих тупым взглядом, как бы оценивая степень нашей опасности для его тушки, отвернулся и продолжил лежать с безразличным видом. Мой поводырь явно не принадлежал к разговорчивым типам людей. Ни слова ни говоря и не пытаясь объяснить своих действий, он молча направился к хряку.