Текст книги "Реинкарнация (СИ)"

Автор книги: Сур Шамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Вот видите, я же говорил, вам понравится мой товар, – радостно произнёс зазывала, предвкушая денежную прибыль, – Капитан велел избавиться от них поскорее, так что отдам совсем недорого.

– Откуда они? – у меня пересохло в горле.

– Да разве имеет значения, вы только посмотрите, какие они свежие, – протянув свою когтистую руку, торговец ущипнул одну из них за острую грудь, – Совершенно нетронутые цветки, как раз то, что надо для такого красавца как вы, – с этими словами он запустил крючковатый палец под ткань прикрывающую бедра, отчего пленница подпрыгнула и издала писк, а негодяй залился смехом.

Мне было неприятно смотреть на то, как какой-то мерзкий ублюдок, пользуясь своей властью, издевается над беззащитными. С другой стороны меня охватывало незнакомое ранее приятное возбуждение, затуманивающее разум и перекрывающее способность адекватно мыслить.

– Ну так что, вы я вижу уже решили, будете брать? – торговец уставился на меня рыбьими глазами и облизывал мокрый палец, – Скажем так, тысяча золотых за каждую и мы договоримся.

Он всё больше становился неприятен мне со своей странной манерой общения. Пленниц конечно жалко, страшно представить, как унизительно они наверно чувствуют себя, даже если не могут понять нашего разговора. Впрочем, итак ясно, о чём ещё могут вести диалог двое половозрелых мужчин в их присутствии. Судя по их лицам, они точно не являлись уроженками местных земель и скорее всего их захватили в плен – во время набегов на прибрежные поселения.

А с другой стороны будь у меня куча денег, как у того пухлощекого из башни на площади, смог бы я удержаться от соблазна. Во всяком случае денег у меня уже нет, не то что полторы тысячи золотых, а даже двух серебряков в кармане не завалялось. Те две тысячи золотых от Хэиба для его дочерей, я уже успел вчера отдать кузнецу.

– Ну ладно, скидка только для вас, – решил приободрить торговец, видя мои размышления, – Последнее слово, полторы тысячи золотых за обеих и можете делать с ними всё, что только захотите и как пожелаете.

«Я уж подумал, не он ли являлся предком всех современных маркетологов из моего прежнего мира. Те тоже постоянно давят на низменные инстинкты в своей рекламе.»

– У меня нет денег, – буркнул я, теряя самообладание от смешанной бури чувств охвативших меня в тот момент.

– Эээ, ну я думал у тебя есть деньги, – вдруг разочаровался торгаш и перешел с «вы» на «ты», – М-м-м, ну у тебя есть меч, я думаю моему капитану он понравится, а потом, – он звучно шлепнул ближайшую пленницу по ягодицам. – Они исполнят все твои прихоти, я верно говорю, это точно.

«Сразу видно не боец» подумал я. Спутать рукоять сабли с мечом может только полный дурак. Оружие подаренное Асифу отцом, пожертвовавшего своей жизнью, чтобы дать сыну шанс спастись от Солтанских гвардейцев, а эта жаба пучеглазая предлагает обменять его. Пусть даже на таких привлекательных и смазливых девчонок.

Волна возмущения и несправедливости прокатилась по моему телу снизу вверх и кровь прилила к голове. Мне вдруг захотелось вытащить шамшир и разрубить его мерзкую самодовольную рожу от лба и до пояса. Такие люди как он не должны существовать и отравлять жизнь другим. И к тому же девушки бесплатно станут моими, а не за тысячу и даже не за пятьсот монет.

Но тут неподалеку на страже стоят двое наёмников-надзирателей. Ещё я заметил на крепостной стене напротив, прохаживался дозорный лучник. Одолеть даже одного из бугаев в открытом бою представлялось маловероятным и гиблым делом. Одно дело бандюган с дубиной, вылезший с перегаром из свинарника. И совсем другое мускулистый мутант в доспехах, постоянно тренирующий руку на обгоревших спинах рабов.

– Ну так берёшь или мне искать другого покупателя? – спросил торгаш, не осознавая того факта, что полминуты назад стоял на волосок от смерти.

– Дома. У меня дома остались деньги, как раз полторы тысячи или даже две, – соврал я, не понимая зачем это сказал.

Может я надеялся тем самым отсрочить незавидную судьбу невольниц. Не дать возможности попасть в руки таких же негодяев, как эта жаба или подобные тем богачам, живущих в городской башне. Ведь у меня не было таких денег никогда в жизни, если брать в расчет именно свои, а не чужие. У меня даже крыши над головой нет и ем я не каждый день досыта.

Всё что у меня есть в этом мире – отцовский шамшир, мои доспехи пустынника, фамильный перстень и свобода. Совсем как в песне поется про одного…. Перстень…Точно… Я совсем забыл про фамильный перстень, спрятав его в подкладке одежды подальше от солдат Солтана.

Глава 29 По следу Лиса

Васур-Ла поближе пододвинул кресло.

– Я не видел лично места последнего преступления, но мне рассказали мои коллеги из Третьего Управления. Знаете, я до сих пор поддерживаю с ними связь. И от их рассказов волосы на голове встают дыбом, если бы они конечно у меня только росли, – ветеран нервно засмеялся, – Хе, хе, я даже рад, как вовремя я ушёл на покой и всё подобное в моей жизни уже позади. Теперь я получаю удовольствие от своей работы по-другому, и делаю своё дело очень тонко и аккуратно. Далеко не всем дано жить в довольстве и уюте, как мне сейчас. Раньше мне нужно было выносить на своих плечах всю тяжесть общества, особенно самого буржуазного общества из всех.

Улуун с удивлением заметил, как переменилось лицо пенсионера всего за несколько минут. Некогда красное лицо, излучавшее оптимизм, теперь выглядело как лист бамбуковой бумаги. Далеко не первого сорта, но такое же мятое, как в туалетных комнатах лучших домов Золотого Серпа. Глаза, которые при нормальной разговорной жизни выдавали ум и доброту, теперь источали тоску и страх. Иссиня-черные усы встали торчком, точь-в– точь как у того крысоеда, которого Улуун убил ещё на заре своей карьеры Магического Ловчего.

Старый служака дрожащей рукой налил себе чашку чая и выпил залпом. Казалось нервы его успокоились, и можно было не думать о прошлых воспоминаниях. Но покоя, к сожалению, не было, потому что где-то в глубине подсознания что-то смутно ныло. И лишь новая порция первосортного «моми» могла на время вырвать его сознание из плена ужасающих образов, что пришлось ему повидать за всё время своей службы. Но такого ужаса он ещё не видел, и никакими силами нельзя было заставить себя переключиться на воспоминания о сегодняшних днях.

Наконец Васур-Ла собрался с мыслями и начал говорить словно боясь что-нибудь пропустить:

– В горле пересохло, фух. В том доме всё, абсолютно всё преступник перевёрнул с ног на голову. Обычное дело, мы и сами часто такое устраивали при обысках, если бы только не одно но, – Васур-Ла судорожно сглотнул. – Вы же знаете здешний праздник в честь богини Даргху?

– Когда каждый год осенью приносят в жертву несколько сотен быков и буйволов?

Конечно же Улуун знал про ритуал, существовавший здесь с древних времён. На специально предназначенной для торжества площади, собирались сто обученных человек, с большими ножами имеющие кривые загнутые вперед лезвия. Словно серпы для жатвы зерновых культур, только с гораздо более толстыми клинками, для усиления ударов, наносимых сверху. А все остальные зрители собираются, вокруг, залезают на деревья, выглядывают из окон. Там же находятся и несчастные десятки сотен животных, обреченных на погибель в один день. Сотня мясников работают без устали, взмахивая своими кривыми ножами вверх и вниз. Со временем утопая по колено в теплой и липкой жиже, с плавающими вокруг рогатыми головами, принесенными в жертву богине Даргху.

– Ну так вот, можете себе представить, – продолжил шепотом Васур-Ла, – Все выглядело так, будто кто-то устроил свое личное жертвоприношение, только более ценное, если вы меня понимаете. Животные всегда ценились не так высоко, как человеческие жертвы.

– Постойте, но ведь тело купца так и не нашли?

– Нет, не нашли, но я уверен следы забрызгавшие все стены, потолок и залившие пол, определенно принадлежали покойному торговцу. С его расплывшимися размерами, крови в нем плескалось, как в доброй свинье из царского подворья. Наверно потому бедолага и не смог убежать. Но кто и куда унес такую неподъемную тушу никому не известно.

– Хмм… А что говорят свидетели, разве никто ничего не слышал? Где была личная охрана? – Улуун не мог представить, чтобы один человек смог сделать такое.

– Охрана? Хе-хе, а что охрана, – нервно усмехнулся старый ветеран, – они аккуратно лежали на своих местах, будто лиса пробралась в курятник и передушила их всех, – у Васур-Ла задёргался глаз и он быстро начал его потирать, – Такое не под силу ни одному человеку, а если он был один, то это и не человек вовсе. Может вуркалах какой или оборотень. И учитывая вышеизложенное, Третье Управление запросило помощи специалистов из Ордена Равновесия.

– Почему же вы удосужились на это только после четвертого похищения? Ведь как мне известно, ранее также были похищены один за другим, еще трое членов купеческой гильдии.

– Да, конечно Улуун-Ла, вы осведомлены верно. До того случая уже случались пропажи знатных купцов из их постелей или на улице по дороге домой. Мы все списывали на внутриклановые разборки. Ну знаете, представители знатных домов часто похищают друг друга, ради выкупа или в конкуренции за более выгодные торговые контракты. На такие инциденты мы закрываем глаза, так как весь город кормится с их рук. И, как правило, все остаются живы и здоровы. Конечно, я имею в виду членов знатных семей, а не их охранников. Они обычно служат расходным материалом в ходе таких матрасных войн.

– Матрасные войны? – Улуун Сагкх удивленно вскинул брови.

– Да, это так называется, когда отпрыски аристократических родов меряются молодецкой удалью. Сбиваются в стаи, гуляют пьяными по улицам, пристают и бьют прохожих, похищают девушек. Молодежь из кланов часто дерется друг с другом, убивают слуг и телохранителей своих противников. Только никто из низов не имеет права поранить или не дай бог лишить жизни кого-либо из высших сословий. Конечно, случаются дуэли среди знатных, но лишь в редких случаях – приводящих к летальным исходам. Таким образом они именуются «матрасными войнами», как если подстелить соломку при падении, что-бы не ушибиться и не пораниться. Когда одним можно всё, а другим ничего и в ответ сильно бить тоже нельзя. Даже если тебя заживо жгут, пытают и режут.

– Неудивительно, что кто-то или группа людей начала на них охоту, – глаза Улууна засияли от скрытой улыбки.

Магические ловчие никогда не показывали своих лиц после выпускных экзаменов. Так что никто за пределами стен школы не знал, кто скрывается под платком – завязанным на голову.

Подумав некоторое время он решил уточнить у старого ветерана подробнее про про свидетелей:

– Но я слышал от гонца Ордена, будто очевидцы видели двоих возле дома на улице – нашего подозреваемого и еще какое-то человекоподобное существо.

– Ну вы же знаете у страха глаза велики, все же я склоняюсь к версии, что мы имеем дело с оборотнем. Парень этот всегда казался странным, как я уже говорил, я был знаком с его родителями. Совсем не такие люди, как большинство здешних торговцев. Его отца долго не хотели принимать в гильдию Золотого Серпа, отклоняя по причине недостаточной знатности рода. Сказать честно, мне жаль бедного парня. Но вы правда считаете, что у него мог проснуться дар? Именно то, что превращает их в диких магов.

Васур-Ла попытался наполнить гостю чашку, но видимо забыл, что он уже в прошлый раз выжал последние капли из чайника. И уже было приготовился позвать госпожу Сунь-Вынь, но Улуун остановил его жестом руки, давая понять, что на сегодня ему достаточно. До деревенской таверны идти прилично, а городская мэрия не позаботилась о постройке уличных нужников. Вследствие чего углы и стены на первых этажах домов носили характерные жёлтые следы, оставленные вольными художниками жизни, возвращавшихся из кабака домой.

– Нельзя сказать определенно, но мне предстоит узнать, – Улуун выведал достаточно и уже собрался уходить, – Так, где вы говорите его видели в последний раз?

Васур-Ла махнул рукой в попытке показать направление и неосторожным движением, чуть не рассыпал драгоценные крупицы порошка из размолотой мумии.

– Ааа, демоны небесные! Чуть не пустил по ветру месячную пенсию…. В общем на заброшенной ферме, неподалеку от города есть мельница. Пастухи рано утром видели огни в её окнах. Возможно, просто разбойники, мои люди не рискуют соваться в такие места после того случая. Ну вы должны помнить про того колдуна, любившего нырять в порталы. И он гад такой, закинул целый отряд моих ребят на вершину Тарунг-Баа, когда они не заметили и влетели в эти, как их там..

Старик поскрёб лысину пальцем, пытаясь вспомнить забытое слово.

– Квазикулярные флуктуации эфирного пространства, – Улуун ещё в школе изучал раздел этой дисциплины.

Васур-Ла многозначительно поднял указательный палец в небо и замер в таком положении на несколько секунд:

– Вот вот, эти самые ква. ква… пространства в общем, – затем отставной служака указал на вершину горы, виднеющуюся из окна, – Они потом неделю спускались оттуда, не все разумеется, а только те, кто не умер от недостатка кислорода в первые же дни. Так что их в эту мельницу теперь не загнать ни кнутом, ни пряником. Даже если, там раскинув ноги будет лежать сама богиня Даргху – раскрыв свою жаркую скважину и при этом подманивая пальчиком.

Васур-Ла вытряхнул пепел из трубки на пол и продул её, разметав по комнате прах погребенного. Интересно, при такой частоте, сколько святых останков он уже успел распылить по полу. Кажется, у него уже выработалась вредная привычка, от постоянного употребления кусочков мёртвой плоти. Однако как же иронична жизнь – могли ли мумии знать, что их конечный путь окажется в трубке одинокого пенсионера, проводившего свой досуг в обществе раскрепощенных девиц. А может их сила была настолько велика, что даже прах способен освятить любое место. И в следующий раз Улуун обнаружит здесь храм паломников, вместо публичного дома. И конечно же Васур-Ла станет главным жрецом, как субъект – наиболее пропитанный духом святых людей из прошлого.

– Тогда вы правы Васур-Ла, обычный человек туда не пойдет, – Улуун поправил свою форму и проверил боекомплект серебряных сюрикенов. – Разбойники хоть и беспутный народ, но точно не тупые. Кроме мага, чувствующего малейшие изменения в Море Линий, туда никто не рискнет сунуться.

– Но в городе его нет, по крайне мере мои агенты утверждают так. И если он сам еще может как-нибудь проникнуть за стену, то его монстровидного товарища стража точно не упустила бы. Вот почему я склонен к версии ликантропии, человек не способен на события произошедшие в доме последней жертвы. И наверняка она не конечная и будут ещё похищения, помяните мое слово Улуун-Ла. Список членов торговой гильдии Золотого Серпа ещё не закончился.

Улуун Сагкх открыл дверь комнаты и вышел в коридор, в ноздри тут же ударил пряный и резкий аромат телесных выделений, перемешанных с запахом пота. Васур-Ла проводил магического ловчего до конца коридора. После ярко освещенной солнцем комнаты, здесь все казалось слишком тусклым и Улуун чуть не навернулся с лестницы, если бы вовремя не схватился за перила. Спустившись и различив в полумраке светлую щель, между входными дверями он направился к выходу. Улуун вежливо отодвинул в сторону какую-то, невесть откуда возникшую у него на пути полуголую тетку, и шагнул вперёд с намерением толкнуть массивную дверь наружу.

Сверху за спиной на прощание раздался напутственный голос Васур-Ла:

– Удачи вам друг мой, она вам ещё пригодиться. И я всегда к вашим услугам.

Он не стал оборачиваться в ответ, а лишь поднял руку в прощальном жесте.

Когда Улуун оказался на улице, залитой солнечным светом, и захлопнул за собой створку двери он усмехнулся. Поскольку внутри все еще слышался голос ветерана пенсионера:

«Госпожа Сунь-Вынь пришлите мне в комнату двух лучших своих учениц.»

Вышибала снаружи всё так же охранял вход в Дом Наслаждений, а пёс Азар верно лежал там же неподалеку от дверей. Солнечный диск нижней частью уже касался белоснежных вершин. Скоро в долине станет холодно и с наступлением сумерек городские ворота закроются. Так что ему нужно поторопиться, если он хочет завтра проведать заброшенную мельницу.

Проходя мимо стены – он заметил, что ближе к вечеру количество стражников на ней увеличилось и на улицах появились пешие патрули с факелами. Вряд ли наш таинственный гость сможет просочиться незаметным. Даже оборотню не перепрыгнуть стену высотой в четыре человека и толщиной с две повозки. Наверняка у него есть сообщники, местная аристократия уже успела изрядно попортить кровь простолюдинам, так что такое не исключено. Нужно выяснить какие ходят слухи в деревенской таверне. И у него как раз будет такой случай за ужином, прежде чем он отправиться отдыхать в свою комнату.

Глава 30 Художник по призванию

Стоило мне отойти на некоторое расстояние от пирса, как ко мне подошли двое гвардейцев из солтанской стражи:

– Стоять гражданин, ваши документы! – нагло потребовал один из них, источая перед собой перегарный запах.

– Да какой он гражданин, – прервал его второй, – не видишь на нём синий тюрбан, этот из нелегалов будет.

– Лицензия на оружие имеется? – продолжил первый, указывая на свёрток за моей спиной.

И только сейчас до меня дошло – меня сдал тот подлый торгаш, предлагавший мне купить у него невольниц. Ведь он один видел мой шамшир, а до того я свободно ходил и никто не обращал на меня внимания. Я взглянул через плечо одного из гвардейцев и увидел, как торгаш вдали с нескрываемым любопытством наблюдал за происходящим. Поглядев в другую сторону я понял, что меня наверняка уже обложили: у подножия холма возле восточной стены города виднелся отряд в пять или семь человек.

– Какие вам нужны документы? – решил я изобразить из себя дурачка и потянуть время, раздумывая, что предпринять дальше.

Можно сорваться с места и побежать, так как никаких документов у меня разумеется нет. Догнать они меня точно не смогут. Можно попытаться отвлечь внимание, изобразив жертву усыпив их бдительность, а затем порубить их раньше, чем они успеют моргнуть. Но в какую сторону бежать? На восток мне путь закрыт – рубиться с толпой вооруженных саблями недоумками мне совсем не улыбается. Остаются Южные ворота и тогда мне только одна дорога – в Великие Пески. Хорошо, что день клонится к закату – в пустыне легко затеряться даже в редких тенях, я знаю. А когда восходит луна, можно пересидеть за барханом, и люди Кесаха-работорговца будут долго меня искать.

– Даваай не придуривайся, сдавай оружие и иди за нами, – первый явно был настроен решительно, – Надевай на него кандалы.

– Ну или мы сможем договориться, – ехидно улыбнулся второй, взявший на себя роль доброго блюстителя закона, – Ну так как?

Ситуация принимала нежелательный оборот, пополнять ряды бритых рабов мне вовсе не хотелось, а денег откупиться у меня нет.

– Хорошо, сейчас я сдам вам своё оружие, – я потянулся к рукояти своей сабли за спиной.

Одновременно просчитывая маневры боя, с размаху полоснуть левого по шее и возвращая саблю снизу, вспороть правому подмышечную артерию, пока он в замешательстве будет доставать свой меч. И вот когда я уже готовился провести молниеносную атаку, в нашу интеллектуальную дискуссию вмешался кое-кто третий.

– Господа! Господа, минуточку внимания.

Все мы обернулись на вклинившегося в разговор незнакомца. Точнее незнакомцем он оказался для них, а вот я его знал в прошлом. Если можно так сказать о тех, нескольких днях проведенных в караване, вместе с этим молчаливым путешественником. Тот самый блондин собственной персоной, ехавший вместе с нами в караване на коротконогой лошади. И неизменной книгой подмышкой, в которой он постоянно делал какие-то записи и зарисовки.

– Я вижу у вас какие-то разногласия господа, – блондин подошёл поближе, – Но смею вас уверить случилась какая-то ошибка.

Двое стражников посмотрели на него с некоторым удивлением. К иностранцам они относились с осторожностью и особо не трогали их. А то что подошедший чужеземец, сомневаться не приходилось, часто ли здесь появляются голубоглазые блондины, пусть и загоревшие до красноты.

– Позвольте представиться, – дружелюбно продолжил белокурый мужчина, – Моё имя Остарих фон Малер, я ученый и художник его величества короля Баббсбурга. – с этими словами он достал аккуратно сложенную бумажку с подписями печатями и отдал одному из стражников.

Тот молча взял её и принялся читать, напрягая последние извилины или по крайне мере усердно делал вид, не желая показаться тупым и неграмотным. Выражение лица его выражало крайнюю степень сосредоточенности, и Остарих дал стражнику еще несколько секунд для того, чтобы осилить текст, после чего вновь обратился к ним:

– Как вы можете прочитать из мой доверительной грамоты, подписанной самим Солтаном, – блондин указал на подпись и печать в документе. – Всем подданным Солтана указывается содействовать и помогать мне во всём, в противном случае это может привести к международному скандалу. – учёный поправил сползшие на нос круглые очки, – Я думаю вы понимаете, чем такое грозит лично вам?

– Ну а что вы от нас хотите? – подавленно буркнул гвардеец закончив читать.

– Видите ли уважаемые господа, – учёный положил руку на моё напряженное плечо, – юноша, которого вы остановили, находиться под моей протекцией, он мой личный телохранитель из племени Пустынников. И наличие его оружия, гарант моей безопасности. Вы ведь не хотите, чтобы со мной что-то случилось и разразилась война по вашей вине? – Он выждал драматическую пазу и увидев мучительную реакцию на их лицах заявил. – Требую вас отпустить моего телохранителя и гарантирую, что я ничего не напишу в письме вашему владыке.

– А что такой чужеземец делал у Солтана? – спросил вдруг наиболее сообразительный из гвардейцев.

– Как что?! – громко возмутился Остарих фон Малер, вдруг напугавший нас своим резким тоном. – Я художник и я рисовал с натуры не только самого Солтана, но и весь его гарем, – он тут же вытащил и раскрыл свою книгу перед нами.

В отличие от букв, картинки оказались для стражи более понятливыми аргументами. Они уставились на них с неподдельным интересом и чуть не роняли слюну. Красочные рисунки множества девиц и женщин, как одетых так и полуголых, в окружении евнухов и придворных служанок. Я смог прочитать одну из надписей внизу: «Фаворитки из гарема Солтана, пожелавшего запечатлеть их образы на веки.» Должен признаться, у него прослеживался отменный вкус к женской красоте.

– Вот видите, я имел доступ в святая святых вашего повелителя. Как вы думаете? – продолжил психологическое наступление художник, – Что он сделает с наглецами, посмевших задержать человека, которому он доверил созерцать свои самые дорогие сокровища, а?

Весь былой задор и веселье исчезло с лиц стражников, они отдали учёному его доверительную грамоту и несколько потоптавшись решили отступить.

– Виноваты, ваша честь, простите нас. Больше мы смеем задерживать вас и вашего телохранителя. – Они выглядели жалкими, словно побитые псы. – Не держите на нас зла, мы просто не знали. Разрешите откланяться.

Склонив головы и не поворачиваясь к нам спинами, они отошли на некоторое расстояние, а затем поспешно удалились в закоулки. Работорговец на пирсе смотрел разинув рот, он явно ожидал другого развития событий – его торжествующая улыбка сползла с лица, а на скулах и в уголках рта у него заиграли желваки. И было с чего, вероятно он уже догадался, о том, что я знаю о его гнусной проделке и теперь стоял в напряжённом выжидании, прикидывая, что я могу с ним сделать. Я окинул его долгим взглядом и, не проронил ни слова, пока блондин не привлёк моё внимание к себе:

– Ещё раз позвольте представиться, – блондин протянул мне руку, – Остарих фон Малер, учёный, художник, путешественник и просто авантюрист.

Я удивленный тем, как он ловко согнал спесь с псов Солтана, пожал протянутую мне руку. Его рукопожатие было крепким и уверенным, намекая на его открытый и добродушный характер.

– Асиф, просто Асиф, из пустынных племен, – представился я, – впрочем вы это и сами знаете.

– Да, конечно, там в караване мы не имели возможности познакомиться поближе, но я вас запомнил, – улыбнулся Остарих, в уголках его глазах сверкали огоньки искренности. – Вы тот юноша, которого мы нашли без чувств неподалеку от тропы. Только наши пути разошлись ещё в пустыне. Вы пошли по короткому пути, а мы по длинному и как видите, мы лишь недавно прибыли в город, – он стряхнул пыль со своей одежды. – И теперь я ищу корабль, хочу наконец вернуться к себе домой.

– Вообще-то я здесь с такой же целью, – признался я, обрадованный тем, что у меня наконец-то появился кто-то из прежних знакомых. И к тому же наши цели частично совпадали.

– Да? Вот и чудесно. Так вы нашли корабль? Если нет, то мы можем поискать его вместе.

– По правде говоря ещё нет, мне попался только мерзкий работорговец, – процедил я сквозь зубы в направлении пирса.

– Да, неприятные люди, – нахмурился Остарих, – ведь они так скоро и до моих земель доберутся. Ну так если у нас общая цель, перебраться по ту сторону моря. То предлагаю отметить, у меня после пустыни ужасно пересохло в глотке.

– Ну что же я не против, если вы угощаете, – согласился я, – у меня к сожалению нет денег.

Честно сказать, от недавних событий, у меня тоже язык к нёбу присох и чашка зелёного чая будет весьма кстати.

– Конечно, ведь вы теперь мой телохранитель, – блондин усмехнулся, – Пойдёмте, я знаю здесь одно прекрасное место.

Он поправил свою книгу и зашагал в сторону от пирса внутрь города. Я пошёл рядом, в конце концов с ним ко мне больше не пристанет городская стража, о чем они все конечно уже были осведомлены.