Текст книги "Корабли времени"

Автор книги: Стивен М. Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

20. Рассказ о далеком будущем

На второй день полета Нево стал интересоваться деталями моего первого путешествия в будущее.

– Итак, все кончилось простым угоном машины у ваших негостеприимных морлоков.

– Собственной, заметьте, машины.

– И, стало быть, вы погнали дальше, в будущее той истории.

– Сначала я просто не сразу пришел в себя, оттянув рычаг, и мне, честно говоря, дела не было, куда я мчусь – в прошлое или в будущее. Наконец мне пришло в голову взглянуть на циферблаты-счетчики, и я обнаружил, что ускользаю на грандиозной скорости в будущее.

В другой Истории, – продолжал я рассказывать ему, так как заняться было все равно больше нечем, – никто не выпрямлял ось Земли и не останавливал планету. Дни мелькали привычно, сменяясь ночами, и периоды Солнцестояния сменялись один за другим, чередуясь со временами года. Но потом…

– Земля стала крутиться медленнее, – догадался Нево.

– Да. К тому же температура солнца заметно упала. Хотя короткие вспышки случались ярче, нежели его обычное сезонное свечение. И каждый раз после очередной вспышки оно начинало тускнеть. И тогда я начал останавливаться.

Ландшафт вокруг напоминал марсианский – такой, как я его представлял себе. На Землю это было уже непохоже. Громадное бездвижное Солнце повисло над горизонтом, остальную часть небосклона занимали упрямо светившие звезды – с ними ничего не приключилось. Земной ландшафт покрывали искрошенные скалы и жизнеспособный сорняк, ядовито-зеленая трава, короткая как мох, обросла восточную сторону, откуда ловила последние лучи солнца.

Моя машина стояла на песке, косо спускавшимся к стеклянно-незыблемому морю. Воздух был холоден и разрежен, его едва хватало для дыхания. Казалось, я в прибрежной зоне. А где-то высоко в горах. От привычного ландшафта Темзы почти ничего не осталось. Легкий ветер со стороны моря, хранивший в себе морозное дыхание ледников – и ни одного следа присутствия человека.

Мы с Нево висели в космосе, и я трагическим голосом продолжал свой рассказ о будущем Земли – том, первом будущем, которое безвозвратно исчезло после моего первого возвращения. Я вспоминал детали, которых не успел поведать тогда, за ужином в компании друзей на Земле.

– Я заметил животное, похожее на австралийского кенгуру, – вспоминал я. – Примерно трех футов роста. Оно растерянно прыгало по берегу – наверное. Заблудилось. Серая шкурка слиплась, оно беспомощно копалось среди камней, тщетно пытаясь грызть жесткий неподатливый лишайник. Но тут я заметил одну странность. Дело в том, что это было не совсем обычное кенгуру. Оно было пятипалым. Да-да. Причем как нижние, так и верхние конечности… И еще – странно высокий лоб у этого животного наводил на мысль, что это какой-то мутант. И глаза… Я начал догадываться, что, возможно, передо мной экземпляр деградирующего человечества.

Но тут новый непривычный звук отвлек меня – я развернулся в седле. Точнее, это был не звук – мне показалось, что мое ухо пощекотало нечто пушистое.

За спиной стоял еще один представитель земной фауны. Это была какая-то много ножка – но какая! Три-четыре фута толщиной и около тридцати в длину, с телом, покрытым хитиновыми чешуйками. Темно-красного цвета разреза говядины, оно ползло в песке. Ползая, перемещалось по песку. Ползло оно на ресничках, каждое величиною в фут, одной из них оно и коснулось меня. Задело своим волоском. Оторвав голову от песка, оно широко раззявило пасть с шевелящимися мандибулами. Шестиугольные глаза уставились на меня с нескрываемым вожделением.

Я тут же схватился за рычаг и унесся от монстра сквозь будущее.

Потом я очутился на том же самом берегу, по прошествии многих десятков и сотен лет. Теперь на меня наступало целое стадо тех же многоножек, хаотично переваливаясь друг через друга и шурша хитином. Извиваясь, они недвусмысленно ползли в мою сторону. На берегу я заметил ссохшиеся останки этого, быть может, последнего кенгуру.

Не в силах вынести этой тошнотворной сцены, я снова выжал рычаги и перескочил сразу через миллион лет.

И увидел все тот же пустынный песчаный пляж. Но теперь ко мне по склону спускалось существо, похожее на исполинскую бабочку, вспархивая в небо и то и дело приземляясь грузным телом. Размером оно было с человека, с большими, почти прозрачными крыльями. Оно издавало страшные звуки, местами напоминавшие человеческий голос.

Тут я обратил внимание на движение совсем рядом: это были красные камни, словно позаимствованные с марсианского пейзажа. Они двигались ко мне. Нечто, похожее на краба: только размером с диван, короткими щупальцами и глазами на высоких стеблях, которые раскачиваясь, пялились на меня все с тем же странно-человекоподобным выражением. Челюсти их непрерывно двигались, а панцирь порос все тем же живучим и вездесущим лишайником.

Как только неуклюжая псевдо-бабочка приблизилась, крабы тотчас налетели на нее. Атака не удалась, но в клешнях осталось немного алой плоти.

– Видимо, это неизбежно, – кивнул Нево, – с тех пор как живое и разумное разделилось на элоев и морлоков, в природе установилось незыблемое отношение хищник-жертва.

– Но формы, формы…

– Природа не устает удивлять в процессе эволюции все новыми и неожиданными формами. Главное остается: одни формы питаются другими. Им не привыкать к видоизменениям. Охотник всегда безошибочно распознает добычу.

– Итак, – продолжал я, – мое путешествие сквозь будущее продолжилось, сопровождаемое все теми же страшными картинами. Даже через миленниум все те же крабы ползали по побережью, стуча о камни своими панцирями, разъеденными лишайником. Солнце становилось все больше и все холоднее.

Последняя моя остановка была через тридцать миллионов лет от момента моей отправки. Падал снег, покрывая землю ледяной коркой. Чтобы хоть как-то согреться, мне пришлось сунуть руки под мышки. Всюду высился снег, голубовато отсвечивая в звездном сиянии. Гигантские фигуры айсбергов, словно тени призраков, плыли по вечному морю.

Крабы, по-видимому, исчезли с лица земли, но лишайник, упрямо цеплявшийся за жизнь, остался. На мелководье я заметил черный предмет, проявлявший признаки жизни.

На Солнце пало затмение – возможно, какая-то планета проходила в данный момент по орбите напротив. Все это объяснимо, Нево, с астрономической точки зрения, но тогда мной овладел такой ужас, что застыла кровь в жилах и я рванул рычаг на себя, сделав остановку лишь когда Солнце вернулось к прежнему сиянию. Тогда я разглядел существо, ползущее по отмели. Оно не имело конечностей. Где-то чуть больше ярда в поперечнике, оно барахталось в воде, шевеля усиками-ложноножками. Пасть напоминала клюв, а над ним блестели два глаза, хранивших начатки разума.

Даже описывая это существо бесстрастному Нево, я понимал сходство большеглазых монстров с представителями его рода, а также с загадочным существом, плавучим зеленым «Наблюдателем», как я мысленно назвал его про себя.

Я замолчал. Как знать, быть может, этот самый «Наблюдатель» – гость из более далекого будущего, который должен был присмотреть за мной? Предупредить меня? Или же просто удержать от чего-то. Быть может, я зарвался, и путешествия в будущее были вовсе не таким уж безобидным занятием? И существо, явившееся с Края Времен, должно было остановить меня.

– Итак, – сказал я в завершение рассказа. – Дальнейшее продвижение в будущее показалось мне не безопасным и я вернулся в свое время.

Глаза Нево блеснули – в них отразилось все то же, человеческое выражение.

Пару дней проведенных в космосе, оставит неизгладимое впечатление на меня – ничего похожего в жизни мне испытывать не приходилось. Временами. Паря в невесомости, мне казалось, что время остановилось и стало равно одному удару пульса – как тогда, в седле Машины Времени, когда в секунду передо мной мелькали века и эпохи. Я чувствовал себя повисшим в вечности и смотрел на всю свою жизнь, словно потусторонним взглядом отрешенного наблюдателя. Я словно обрел вторую молодость, отрешась от всего: жизни, любви и политики, искусства и даже от сна! Я пытался представить себе, что произойдет после приземления – как мне удастся провести морлока за нос и удрать в прошлое. Поймите меня правильно – однако даже при этом мне казалось, что все это должен сделать не я, а кто-то другой. Я был просто Наблюдателем.

Наконец мне пришла в голову идея, как можно обрести свободу: не только от морлоков, но и от своего времени, и от Времени вообще. Ибо чем окажется моя жизнь даже при благополучном возвращении? Я лишь беспомощный мотылек, уносимый ветрами времени. Как только гигантская тень земли надвинулась на нас из встречного космоса, и звездный свет отразился в океаническом брюхе глобуса, мысли застучали в голове с новой силой, как заведенные до упора пружины часы.

До сих пор мне снится это двухдневное путешествие от Сферы до родной планеты, в компании молчаливого спутника-морлока – и этих ощущений мне не забыть никогда.

– Так значит, вы преодолели тридцать миллионов лет, – сказал морлок после некоторых размышлений.

– Если не больше, – откликнулся я. – Возможно, я мог бы уточнить хронологию, если бы…

Он махнул рукой.

– Тут что-то не так. Вы довольно складно описываете эволюцию солнца, но его разрушение, как это описано нашей наукой наступит не раньше, чем через тысячи миллионов лет.

– Я отвечаю за свои слова, Нево, – сердито заметил я.

– Не сомневаюсь. Но и в той истории эволюция солнца не могла пройти без внешнего вмешательства.

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что некая неуклюжая попытка повлиять на солнечную активность, интенсивность излучения или продолжительность светлого времени суток или даже возможно как у нас – овладения всей энергией в полном размере – должны были иметь место.

Использование вещества звезды, например, в качестве строительного материала.

По гипотезе Нево, Элои и морлоки не отражали в себе всю историю человечества – в той пропавшей навсегда истории. Возможно, рассуждал Нево, некая раса инженеров-изобретателей покинула Землю и пыталась что-то делать с Солнцем, как и предки Нево.

– Однако попытка сорвалась, – вымолвил я, подавленно.

Да. Эти Инженеры никогда уже не вернулись на Землю, которая осталась наедине с трагедией элоев и морлоков. И механизм солнца остался недоделанным, отчего светило стало меркнуть.

Я вновь содрогнулся, вспомнив этот пустынный пляж на побережье, и жуткие существа, чьи вопли до сих пор звенели в моих ушах. Это была последняя агония человеческой истории. В том, так и не сбывшемся прошлом. А, может быть, как раз и сбывшемся, но пропавшем – навсегда и бесследно. Оставив только мурашки, бегущие по спине.

Наконец Земля захватила нас в свои объятия – мы достигли орбиты. Но прежде Необходимо было сбросить несколько миллионов миль в час, чтобы сравняться со скоростью движения Земли по орбите.

Несколько заходов и Нево поведал мне, что капсула связалась с гравитационными и магнитным полями Земли – благодаря специальным материалам обшивки и не без помощи искусственных спутников планеты.

Я прижался, что есть сил, к стенке капсулы, не отрывая глаз от распахнувшегося подо мной земного ландшафта. Постепенно поверхность планеты приближалась, и вскоре я уже мог видеть разбросанные в изобилии светящиеся колодцы морлоков. Возле одного из них, помнится, я оставил машину. Потом появились высокие башни – они высовывались из облаков. Нево объяснил, что это для запуска капсул в обратную сторону.

По всей длине башен пробегали огни: там морлоки готовились унести к своей Сфере, которая, наверное, и была их истинным домом. Так, наверное, доставили и меня, после того как я потерял сознание, а вместе с ним – и мое изобретение, плод двадцатилетних трудов. Башни работали на манер лифтов, поднимая капсулы за пределы атмосферы.

Скорость капсулы, запускаемой таким образом, была, конечно же, несравнима с той, что придается ротацией Сферы, и путешествие в обратную сторону занимало куда как больше времени. Но по приближении к Сфере мощное магнитное поле быстро завладевало капсулой, ускоряя ее на подходе и облегчая посадку.

Наконец мы вошли в атмосферу. Обшивка сразу стала разогреваться, и Нево предупредил, чтобы я держался покрепче.

Оставляя за собой фонтан искр и огня, мы падали на планету точно метеорит. Стены капсулы дрожали. Вот уже, кажется, у меня перед глазами пронеслось изогнутое ребро Темзы, и я стал гадать, на какой скорости мы сверзимся вниз и разобьемся о гостеприимные камешки матушки Земли!

Но тут…

Впрочем, сразу предупрежу, что мои впечатления о дальнейшем обрывочны и смутны. В памяти только корабль, захвативший нас в когти, словно коршун, налетающий с неба на перепелку. Причем проглотивший нас в момент. В полном мраке утробы этого хищника я чувствовал, что корабль сбрасывает обороты и мы медленно планируем вниз.

Следующее, что я увидел – это звезды. И никакого корабля-коршуна рядом не было. Наша капсула лежала на сухой безжизненной почве Ричмонд Хилла, всего в сотне ярдов от Белого Сфинкса.

21. Ричмонд-хилл

Нево распахнул капсулу, и я вышел наружу, тут же нацепив очки. Пропитанный ночью пейзаж тут же прояснился, и в первый раз я смог увидеть в деталях земной мир 657 208 года.

В бриллиантовом от звезд небе шар Сферы был виден отчетливо. Ржавый запах исходил от вездесущего песка и сырости, а, быть может, так пах мох или же лишайник. И всюду воздух был пропитан приторным морлочьим запахом.

Я с облегчением выбрался из ненадежной капсулы, вновь обретя под ногами твердую землю. Я стал карабкаться по склону к покрытому бронзой пьедесталу Сфинкса, и остановился там, на полпути по Ричмонд-Хилл, на той его стороне, где раньше находился мой дом. Чуть дальше на холме располагалось новое здание: небольшая приземистая хибарка. Но нигде ни одного морлока. Совсем непохоже на те, первые впечатления от земной обстановки, когда мне, запнувшись во тьме, – казалось, что они лезут отовсюду.

Машины Времени тоже не было ни следа. Только борозды остались в песке, да странно-узкие отпечатки морлочьих следов. Может, они опять заволокли машину в подножие Сфинкса? И, стало быть, История повторяется? Так, во всяком случае, думал я.

Кулаки мои сжались и подъем, вызванный межпланетным путешествием, сразу моментально испарился, – во мне закипело негодование. Я постарался сдержать себя в руках. В самом деле – а чего я еще ожидал? Что Машина Времени так и будет меня поджидать у распахнутой капсулы?

Однако план бегства срывался, что не могло не вызывать раздражения.

Вскоре Нево присоединился ко мне.

– Похоже, мы здесь одни. – Заметил я.

– Детей перевели в другое место.

Даже в темноте я почувствовал. Как начинаю краснеть. Как будто мне снова напомнили о моей оплошности.

– Неужели я настолько опасен?.. Кстати, а где Машина?

Он снял очки, и я встретил непроницаемый взгляд его красновато-серых буркал.

– С ней все в порядке. Она в надежном месте. В целости и сохранности. Если желаете, можете прямо сейчас проверить ее.

Словно невидимый стальной трос связывал меня с машиной. Больше всего мне сейчас хотелось вскочить в седло и… Но не будем торопиться, Надо сохранять спокойствие. Нарочито спокойным голосом я произнес:

– В этом нет необходимости.

Что значило: «Да ладно, успеется».

Нево повел меня вверх по холму, к небольшому зданьицу, которое я заметил еще раньше. Это была постройка морлоков: все те же прозрачные стены и неприхотливый дизайн: напоминало кукольный игрушечный домик с чуть скошенной крышей и единственной дверью. Внутри была койка, застеленная одеялом и кресло, а также поднос с пищей и водой. На кровати я увидел свой рюкзак.

Я обернулся к Нево.

– Вы предусмотрительны, – с искренней благодарностью сказал я.

– Мы уважаем ваши права.

С этими словами он вышел, оставив меня одного в моей хижине. Как только я снял очки, его силуэт растаял в ночи.

С некоторым облегчением я закрыл дверь. Как было хорошо хотя бы ненадолго вновь оказаться наедине с собой, в человеческой компании.

В последнее время, после замысленного побега мне было стыдно смотреть Нево в глаза. Ведь, несмотря на их заботу, я обманывал морлоков. Однако другого пути у меня не оставалось, и решение было принято. Для этого я уже преодолел сотни миллионов миль – и еще всего несколько сот ярдов отделяло меня от машины. Я не мог допустить мысли о том, чтобы пойти на попятный.

И я знал, что даже если мне придется для осуществления замысла убрать с пути Нево, то я не остановлюсь и перед этим!

Тут я не удержался – развязал рюкзак, нащупал там и вытащил свечу. Успокаивающий желтый свет и легкая струйка копоти превратили тесную коробку морлоков в человеческое жилище. Они забрали кочергу – но все остальное осталось в целости и сохранности. Даже складной ножик. Глядя в зеркальный поднос, я сбрил с лица излишнюю растительность, которая уже начинала раздражать. Далее я занялся сменой белья. Никогда не думал, что новые носки могут доставить такое удовольствие. С признательностью вспомнил добрую мисс Уотчет, снабдившую меня в дорогу этими бесценными предметами.

Наконец наступил самый приятный момент. Я выудил из рюкзака трубку, набил ее табаком и затянулся от пламени свечи.

Так, окруженный привычными земными вещами и ароматным дымом, я прилег на свою крохотную постель, натянул одеяло и заснул.

Проснулся я в темноте.

Странное чувство – просыпаться посреди ночи, когда по всем расчетам должен наступить день. Меня постоянно преследовало чувство, что я не высыпаюсь. Постепенно я терял чувство времени, и уже не мог отличить день (условный день бодрствования) от ночи.

Я уже сообщил Нево, что не прочь осмотреть Машину Времени, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и поэтому во время завтрака и утреннего туалета чувствовал возбуждение. Я не особо продумывал стратегию: главное было воспользоваться первой возможностью! У меня был расчет на то, что морлоки, с их тысячелетиями разработанной изощренной техникой, не смогут разобраться в таком бесхитростно простом устройстве Машины Времени. Оставалось надеяться на то, что отсутствие двух свинченных рычагов оставит их в заблуждении.

Я вышел из своего убежища. После всех приключений рычаги Машины Времени в целости и сохранности лежали во внутреннем кармане сюртука.

Нево шел впереди, оставляя узкие косолапые отпечатки в песке. Руки его болтались по сторонам. Морлоки привыкли ходить праздно, не обремененные ношей, доставая все буквально из воздуха. Очевидно, сегодняшнюю ночь он коротал возле моего жилища.

Мы поднимались по склону в южном направлении, в сторону Ричмонд-парка. Разговоров по пути не было: морлоки сдержанны и не любят лишних слов.

Я уже говорил, что мой дом стоял на Питершам-Роуд. Это было на полпути по склону Ричмонд Хилл, в нескольких сотен ярдах от реки, с хорошим добрым уклоном в западном направлении – и если бы не деревья, то можно было увидеть Питершамские луга за рекой. Однако в 657 208-м, естественно, никаких деревьев уже не было и отсюда прекрасно просматривалось новое русло Темзы, сверкавшее в звездном свете. Отовсюду зияли жерла морлочьих колодцев, словно кротовьи норы по всей земле. Склон устилал голый песок, в некоторых местах поросший лишайником. Местами поблескивало стекло – вроде того, что покрывало изнутри Сферу, в котором также мерцали, отражаясь, звезды.

Река отклонилась примерно на милю от первоначального русла девятнадцатого века. Похоже, она оторвалась от излучины от Хэмптона до Кью. Так что Туикнем и Теддингтон оказались теперь на восточном берегу. Похоже, долины углубились по сравнению с тем, что было в мое время, или же Ричмонд-Хилл поднялся вследствие какого-нибудь геологического процесса, тектонического сдвига земной коры. Невзирая на альтернативные отклонения в истории, геологические процессы шли своим чередом.

Некоторое время я не мог оторвать глаз от этого зрелища. Интересно, сколько еще держалась местная флора и фауна под ветрами перемен. Ныне парк превратился в сумеречную пустошь, в которой встречались лишь редкие кактусы и оливы. Я почувствовал, как каменеет сердце. Возможно, эти морлоки позаботились о прогрессе цивилизации, перекинув все силы на Сферу, но как же они забросили Землю!

Мы достигли ворот Ричмонд-парка, неподалеку от Звезды и Подвязки, где-то в полумиле от моего дома. Здесь мы наткнулись на прямоугольную платформу из того же мягкого и податливого стекла, также отражавшую звездный свет. Из нее торчали разнообразные формы, в которых узнавались инструменты морлоков. Но вокруг никого не было: только мы с Нево оживляли этот пустынный пейзаж. И тут, посредине платформы я увидел ее – сверкающую медью и никелем, полированной слоновой костью и кожаным велосипедным сиденьем, возвышающимся над грудой металла – я увидел Машину Времени, в целости и сохранности, готовую умчать меня домой, назад, в прошлое!