Текст книги "Вампирские архивы: Книга 1. Дети ночи"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Артур Конан Дойл,Роджер Джозеф Желязны,Нил Гейман,Эдгар Аллан По,Танит Ли,Иоганн Вольфганг фон Гёте,Фредерик Браун,Элджернон Генри Блэквуд,Джозеф Шеридан Ле Фаню,Дэвид Герберт Лоуренс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 51 страниц)

Фредерик Коулс

Фредерик Игнатиус Коулс (1900–1948) родился в Кембридже и получил образование в кембриджском Эмманьюел-колледже. Некоторое время он работал в библиотеке Тринити-колледжа, но в 1927 году перебрался в графство Ланкашир, где все последующие годы занимал должность заведующего библиотекой в поселке городского типа Суинтон-энд-Пендлбери. Он также редактировал издававшийся библиотекой «Бюллетень», для которого время от времени писал рассказы о привидениях.

Возможно, тот факт, что его бабка была цыганкой, объясняет его пристрастие к путешествиям; он совершил множество поездок по Британским островам, которые описал в серии травелогов, проиллюстрированных его талантливой женой Дорис «Пыль веков: Путешествия в поисках древних святилищ Англии» (1933), «Под английскими небесами» (1933), «Магия Корнуолла» (1934), «Праздные скитания» (1948) и др. Среди его сочинений есть и детские книги – в частности, «Вомнебная карта» (1934) и написанная им специально для сына повесть «Майкл в Стране книг» (1936).

Когда разразилась Вторая мировая война, Коулс был произведен в капитаны. Болезнь не позволила ему вступить в ряды действующей армии, однако он много ездил с выступлениями перед войсками, что неуклонно подтачивало его здоровье. Он умер от тяжелого заболевания почек, успев опубликовать свою самую знаменитую книгу, озаглавленную «Это – Англия» (1946).

Рассказ «Вампир из Кальденштайна» был впервые опубликован в авторском сборнике «Вой ветра в ночи» (Лондон: Фредерик Маллер, 1938).

Вампир из КальденштайнаI

В дни юности я проводил каникулы, путешествуя по отдаленным уголкам Европы. Я совершил несколько приятнейших поездок в Италию, Испанию, Норвегию и Южную Францию, и все же из всех стран, какие мне довелось посетить, моя самая любимая – Германия. Она идеально подходит для любителей отдыха под открытым небом, чей багаж невелик, а вкусы непритязательны, ибо люди в Германии приветливы, а гостиницы удобны и дешевы. Я не раз отдыхал в Германии, но одно из таких путешествий навсегда осталось в моей памяти из-за очень странного приключения.

Это случилось летом 1933 года. В тот год я решил отправиться в круиз на Канарские острова вместе с Дональдом Янгом, но тот умудрился подхватить какую-то детскую болезнь – кажется, корь, – и готовиться к отъезду мне пришлось одному. Надо сказать, что такая перспектива меня не вдохновляла. Я не слишком-то общителен, а круизы это, как правило, бесконечная череда вечеринок с танцами, коктейлей и партий в бридж. Я испугался, что буду чувствовать себя там как рыба, вытащенная из воды, и решил отказаться от Канар. Вместо этого я разложил перед собой карту Германии и принялся разрабатывать план пешего похода.

Половина удовольствия от путешествия заключается в прокладывании маршрута. Решая, в какую часть Германии лучше отправиться, я перебрал десяток вариантов. Сначала я хотел посетить долину Мозель, затем Лан. Были в моем списке и Шварцвальд, и горы Гарц, после чего я начал подумывать о новом путешествии в Саксонию. В конце концов я остановился на Южной Баварии, поскольку еще ни разу там не был, а изучать новые земли всегда интереснее.

Два дня поездки в вагоне третьего класса – тяжелое испытание даже для такого закаленного путешественника, как я. В Мюнхен я прибыл, чувствуя себя больным и слабым. К счастью, я наткнулся на гостиницу «Золотое яблоко», расположенную у магазина «Хофгартен», где Петер Шмидт торгует хорошим вином и продуктами, а также располагает несколькими свободными комнатами, которые сдает друзьям. Петер, проживший десять лет в Канаде, прекрасно говорит по-английски. Увидев меня, он сразу понял, как я себя чувствую. Он поселил меня в прекрасной комнате, попросив одну марку за ночь, принес горячий кофе и булочки и посоветовал немедленно лечь в постель, чтобы как следует отдохнуть. Я последовал его совету и проспал беспробудным сном двенадцать часов кряду, после чего проснулся свежий как огурчик. Жареная свинина и два больших стакана пива окончательно поставили меня на ноги, и я отправился прогуляться по Мюнхену.

Мюнхен – четвертый по величине город Германии, где туристу есть что посмотреть. День прошел прекрасно, но я успел изучить лишь Фрауэнкирхе с ее прекрасными витражами, старинный Ратхаус и построенную в четырнадцатом веке церковь Святого Петра на Мариенплац. Заглянув в «Регина-палас», я посмотрел, как танцуют «чайный» или «полдничный» танец, затем вернулся в «Золотое яблоко» на обед. После чего сходил в Национальный театр, где давали «Майстерзингеров». Было уже за полночь, когда я наконец отправился спать, поэтому я решил задержаться в Мюнхене еще на день.

Не стану утомлять вас описанием всего, что я видел и делал в тот день. Я снова бродил по городу, осматривал достопримечательности, и ничего необычного со мной не приключилось.

После обеда Петер помог мне спланировать маршрут; он оказался настоящим знатоком Баварии и снабдил меня списком хороших гостиниц, оказав поистине неоценимую помощь. Именно Петер предложил мне доехать на поезде до Розенхайма, а оттуда отправляться в пеший поход. Мы нанесли маршрут на карту – вышло примерно двести миль. Вернуться в Мюнхен я должен был через пятнадцать дней.

Короче говоря, рано утром я сел на поезд до Розенхайма. До чего же медленно тащился этот поезд! Чтобы проехать сорок шесть миль, ему потребовалось почти три часа. Розенхайм оказался милым современным городком с двумя достопримечательностями – церковью пятнадцатого века и Музеем баварской живописи, расположенным в старой часовне.

Не задерживаясь там, я отправился в путь в сторону Траунштайна, по отличной и весьма живописной дороге вдоль берега Химзее – самого крупного озера Баварии.

Переночевав в Траунштайне, я на следующий день пришел в старинный, обнесенный крепостными стенами городок Мюльдорф. Оттуда я намеревался через Пфарркирхен добраться до Фильсхофена. Однако пропустил нужный поворот и в результате оказался в местечке под названием Гангкофен. Хозяин местной гостиницы, стараясь мне услужить, направил меня по проселочной дороге через поля, сказав, что она выведет меня к Пфарркирхену. Очевидно, я неправильно его понял, поскольку наступил вечер, а я все еще блуждал среди пологих холмов, не обозначенных на моей карте. Спускалась ночь, когда я вышел к маленькой деревушке у подножия высокой скалы, на вершине которой высился серый каменный замок.

К счастью, в деревушке была гостиница – очень скромная, но удобная. Ее хозяин оказался человеком неглупым и доброжелательным; правда, по его словам, в их края редко наведывались путешественники. Называлась деревушка Кальденштайн.

Мне подали ужин – козий сыр, салат, черный хлеб и бутылку легкого красного вина. Отдав дань угощению, я решил немного прогуляться.

Взошла луна, и замок, четко вырисовывавшийся на фоне безоблачного неба, напоминал вомнебный замок из сказки. Он был небольшой – квадратный, с четырьмя башнями, однако это была самая романтическая крепость из всех, что мне приходилось видеть. В одном из его окон мерцал свет. Значит, в замке кто-то жил. Туда вела крутая тропа с каменными ступеньками, и я задумался, не нанести ли краткий визит его владельцу, но вместо этого вернулся в гостиницу и присоединился к компании мужчин, сидевших за столом с кружками пива.

Там собрались местные работяги, и, хотя все они держали себя очень вежливо, в них не было радушия и приветливости, присущих жителям немецких деревень. Это были мрачные, неразговорчивые люди, а у меня даже появилось подозрение, что они скрывают какую-то страшную тайну. Я изо всех сил пытался их разговорить, но напрасно. Тогда я переменил тактику и спросил:

– Скажите, друзья, кто живет в замке на холме?

Этот невинный вопрос подействовал на них потрясающе. Мужчины, державшие в руках кружки с пивом, мгновенно поставили их на стол и в ужасе уставились на меня. Некоторые перекрестились, а один старик хрипло прошептал мне:

– Тише! Бог не желает это слышать.

По-видимому, мой вопрос совсем испортил им настроение, и минут через десять один за другим они начали уходить. Я извинился перед хозяином за свой неблагоразумный поступок и выразил надежду, что мое присутствие не разорит его гостиницу.

Отмахнувшись от извинений, он сказал, что та компания все равно не осталась бы надолго.

– Они слышать не могут о замке, – сказал он, – и считают дурным знаком даже смотреть на него по ночам.

– Но почему? – поинтересовался я. – Кто там живет?

– Там живет граф Людвиг фон Кальденштайн.

– И давно он там живет? – спросил я.

Прежде чем ответить, хозяин осторожно прикрыл дверь и запер ее на засов. Затем подошел ко мне и прошептал:

– Почти триста лет.

– Что за чепуха! – смеясь, воскликнул я. – Как может человек, неважно, граф или крестьянин, прожить триста лет? Вероятно, вы хотите сказать, что его предки жили в том замке на протяжении трехсот лет?

– Я говорю то, что хочу сказать, молодой человек, – серьезно ответил хозяин гостиницы. – Предки графа владели замком на протяжении десяти веков, а сам граф поселился в крепости почти триста лет назад.

– Но разве такое возможно?

– Он вампир. Где-то в недрах скалы, на которой стоит замок, имеются огромные подземелья. В одном из них граф и спит днем, подальше от солнечного света. Выходит лишь по ночам.

Это было уже слишком. Боюсь, я не смог сдержать улыбку, однако понял, что бедный хозяин говорит вполне серьезно, и решил удержаться от дальнейших замечаний, чтобы не ранить его чувства. Я допил пиво и встал, чтобы идти спать. Когда я поднимался по лестнице, хозяин окликнул меня и, схватив за руку, сказал:

– Пожалуйста, сэр, умоляю вас, не открывайте ночью окно. Ночной воздух Кальденштайна вреден для здоровья.

Придя в свою комнату, я обнаружил, что все окна плотно закрыты, несмотря на ужасную духоту. Разумеется, я тут же их распахнул и высунулся наружу, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Окна выходили прямо на замок – в ясном свете луны он выглядел как вомнебный дворец из сказочной страны.

Я уже собрался отойти от окна, как вдруг на вершине одной из башен заметил черную фигуру, четко вырисовывающуюся на фоне неба. Внезапно фигура распростерла огромные крылья и взлетела в воздух. Для орла это существо было великовато, однако лунный свет частенько искажает формы и размеры. Я смотрел, как существо улетало все дальше, пока не превратилось в крохотную точку. И вдруг вдали завыла собака, тоскливо и протяжно.

Через несколько минут я уже лег в постель; несмотря на предостережения хозяина, окна я оставил открытыми. Достав из рюкзака маленький карманный фонарик, я положил его на ночной столик, над которым висело деревянное распятие.

Обычно я засыпаю, едва коснувшись головой подушки, однако в ту ночь мне не спалось. Мне мешал лунный свет, и я все время ворочался, безуспешно пытаясь устроиться поудобнее. Я пробовал считать овец, но вскоре меня уже тошнило от вида глупых животных, пролезающих в дыру в изгороди, а сон упорно не шел.

Часы в доме пробили полночь. Внезапно у меня появилось странное ощущение – мне показалось, что я в комнате не один. На мгновение я сжался от страха, затем осторожно повернулся. У окна, чернея на фоне яркой луны, стоял высокий мужчина. Я подскочил на постели и потянулся за фонариком. Из-за моего неловкого движения со стены что-то упало. Это было маленькое деревянное распятие; я наткнулся на него, когда шарил на ночном столике, пытаясь дотянуться до фонаря. Со стороны окна послышалось глухое проклятие, человек легко взлетел на подоконник и растворился во тьме. Все произошло за одно мгновение, но я успел заметить – он не отбрасывал тени. Лунный свет проходил сквозь него.

Прошло не менее получаса, прежде чем я отважился выбраться из постели и закрыть окна. После этого я снова лег и крепко спал, до того момента, когда служанка разбудила меня и сказала, что уже восемь часов утра.

При свете дня события прошлой ночи уже представлялись мне до смешного нелепыми, и я решил, что стал жертвой ночного кошмара. На вежливый вопрос хозяина я ответил, что ночь провел прекрасно. Впрочем, боюсь, мой вид говорил совершенно противоположное.

II

После завтрака я отправился осматривать деревню. Она показалась мне гораздо больше, чем в предыдущий вечер, – очевидно, потому, что несколько домиков стояли в долине, возле дороги. В деревне была даже своя церковь – романского стиля, отчаянно нуждавшаяся в ремонте. Я вошел в церковь и стал рассматривать пышно украшенный резьбой высокий алтарь, когда через боковую дверь в зал вошел священник. Это был худощавый человек, по виду аскет; он приветливо поздоровался со мной. Я ответил на приветствие и сообщил, что приехал из Англии. Извинившись за убогий вид церкви, священник обратил мое внимание на несколько витражей пятнадцатого века, резную купель примерно того же периода и прекрасную статую Мадонны.

Немного позже, уже стоя на пороге перед уходом, я бросил взгляд в сторону замка и спросил:

– Скажите, святой отец, владелец замка Кальденштайн так же любезен, как и вы?

– Владелец замка Кальденштайн? – дрожащим голосом воскликнул священник. – Неужели вы хотите нанести ему визит?

– Вот именно, – ответил я. – Его замок кажется мне очень интересным, и мне было бы жаль покинуть вашу деревню, не осмотрев его.

– Умоляю вас, не ходите в это проклятое место, – жалобно сказал священник. – В замке Кальденштайн не любят незнакомцев. Кроме того, – добавил он, понизив голос, – там совершенно не на что смотреть.

– А как же подземелья и человек, который прожил триста лет? – со смехом спросил я.

Священник заметно побледнел.

– Значит, вы уже слышали о вампире, – сказал он. – Не смейтесь над силами зла, сын мой. Да спасет нас Бог от живых мертвецов. – И он перекрестился.

– Но неужели, – воскликнул я, – вы верите в эту средневековую чушь?

– Каждый человек верит в то, что считает правдой. Мы, жители Кальденштайна, прекрасно знаем, что с тысяча шестьсот сорок пятого года в замке ни разу никого не хоронили. В тот год умер граф Феодор, и замок перешел к его кузену Людвигу из Венгрии.

– Абсурд какой-то, – заметил я. – Нет, этому должно быть разумное объяснение. Ну не может человек, поселившийся в замке в тысяча шестьсот сорок пятом году, жить до сих пор!

– Тот, кто служит дьяволу, способен на многое, – ответил священник. – Во все времена шла жестокая борьба между добром и злом, и зло часто одерживало победу. Замок Кальденштайн – обитель ужасного, противоестественного зла, и я прошу, умоляю вас держаться от него как можно дальше.

Затем он любезно со мной попрощался, благословил и вернулся в церковь.

Должен признаться, слова священника подействовали на меня, и я вновь вспомнил свой страшный сон. Сон ли? Может быть, ко мне в комнату действительно залетал вампир, чтобы сделать своей жертвой, и спасло меня лишь маленькое деревянное распятие? Эти мысли не выходили у меня из головы, из-за чего я перестал думать о том, как добиться приглашения в замок. Но затем я взглянул на озаренные солнцем древние серые стены и рассмеялся над собственными страхами. Довольно! Больше меня не испугает ни одно средневековое чудище. Похоже, священник так же суеверен, как его невежественные прихожане.

Насвистывая песенку, я прошел по деревенской улице и вскоре уже поднимался по узкой тропинке к замку. Когда подъем стал круче, тропинка сменилась ступеньками, которые вывели меня на небольшую площадку перед входом в замок. Вокруг не было ни души. Над дверью висел тяжелый надтреснутый колокол. Я дернул за ржавую цепь; раздался глухой металлический звон, вспугнувший стаю грачей, с громким карканьем закружившихся над одной из башен. Из-за двери не доносилось ни звука. Я позвонил еще раз. На этот раз, едва затих звук колокола, послышался лязг запоров. Тяжелая дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился старик. Он моргал от яркого света.

– Кто пожаловал в замок Кальденштайн? – скрипучим голосом спросил старик, и я понял, что он почти слеп.

– Я приехал из Англии, – ответил я, – и хотел бы повидать графа.

– Его светлость не принимает, – последовал ответ, и старик собрался захлопнуть дверь.

– Но замок я могу осмотреть? – торопливо спросил я. – Я интересуюсь средневековыми крепостями, и мне не хотелось бы покинуть Кальденштайн, не увидев столь замечательного здания.

Бросив на меня быстрый взгляд, слуга нерешительно сказал:

– У нас нет ничего интересного, господин. Боюсь, вы зря потратите время.

– Хотя бы краткий осмотр! – продолжал настаивать я. – Уверен, граф возражать не станет. Обещаю, что не стану никому докучать и уж тем более не нарушу покой его светлости.

– Который сейчас час? – спросил старик.

Я ответил, что почти одиннадцать. Он буркнул что-то вроде «ну ладно, пока на небе солнце, не страшно» и кивком разрешил мне войти. Я очутился в пустынном зале, увешанном ветхими гобеленами; пахло сыростью и гнилью. В дальнем конце находилось возвышение под балдахином, над которым висел герб.

– Это главный зал замка, – буркнул мой гид. – Он был свидетелем многих великих исторических событий в те дни, когда здесь правили великие князья Кальденштайнские. В этом зале Фредерик, шестой граф, выколол глаза двенадцати итальянским заложникам, а затем сбросил их со скалы. Говорят, что граф Август отравил здесь принца Вюртембергского, после чего устроил пир, усадив покойника за стол.

Старик поведал мне множество других, не менее жутких историй. Вскоре мне стало ясно, что графы Кальденштайнские пользовались весьма дурной славой. Из главного зала старик провел меня через анфиладу комнат, заполненных гниющей мебелью. Сам он жил в северной башне, но следов его хозяина я не обнаружил, хотя старик показал мне практически весь замок. Он смело открывал любые двери, очевидно тем самым давая понять, что в замке никого нет, кроме него.

– А где же покои графа? – спросил я, когда мы вернулись в главный зал.

Старик на мгновение смутился, затем ответил:

– У нас есть другие помещения на нижних этажах. Его светлость использует их в качестве спальни. Видите ли, когда он спит, ему никто не должен мешать.

Я подумал: в этом замке никто тебе не может помешать, какую комнату ни выбери, так зачем искать тишины где-то под землей?

– Разве у вас нет собственной часовни? – спросил я.

– Часовня тоже находится в подземном помещении.

Я сказал, что чрезвычайно интересуюсь часовнями и очень хотел бы увидеть образец подземного святилища. Старик принялся отнекиваться и извиняться, но потом уступил моим просьбам и согласился показать подземелье. Взяв с полки старинный светильник, он вставил в него зажженную свечу и, приподняв полог одного из гобеленов, открыл потайную дверь. В нос ударил тошнотворный запах сырости и тлена. Бормоча себе под нос, старик повел меня вниз по каменной лестнице, затем по длинному коридору, вырубленному в скале. В конце коридора я увидел дверь, ведущую в огромную пещеру, оборудованную под церковь. Пахло здесь, как в покойницкой, а слабый свет нашего фонаря лишь усиливал и без того гнетущий мрак. Слуга подвел меня к алтарю и, подняв светильник повыше, показал висевшую над ним отвратительную картину: Лазарь, восстающий из мертвых. Подойдя поближе, чтобы лучше рассмотреть картину, я заметил еще одну дверь.

– А там что?

– Говорите тише, сэр, – умоляюще сказал слуга. – Там склеп, где покоятся останки правителей Кальденштайна.

Внезапно я услышал за дверью какие-то звуки – вздох, потом шорох, будто кто-то ворочался во сне.

Думаю, старый слуга также это услышал, потому что он затрясся, схватил меня за руку и потащил из часовни. Я шел за слабым огоньком его фонаря, а когда мы вновь оказались в зале, от радости громко засмеялся. Бросив на меня быстрый взгляд, слуга сказал:

– Вот и все, сэр. Больше в замке ничего нет.

Я хотел сунуть ему монету в пять марок, но он отказался ее взять.

– Деньги мне не нужны, – прошептал он. – Мне не на что их тратить, я живу с мертвецами. Отдайте их деревенскому священнику, пусть отслужит по мне мессу.

Я обещал, выполнить его просьбу, а потом в приступе безумной бравады спросил:

– А когда граф принимает посетителей?

– Господин никогда никого не принимает, – последовал ответ.

– Но ведь он появляется наверху? Не сидит же вечно в своем подземелье! – не унимался я.

– Обычно с наступлением ночи он проводит в главном зале около часа, а иногда прогуливается вдоль башенных стен.

– В таком случае сегодня ночью я его навещу, – заявил я. – Я непременно должен выразить свое почтение его сиятельству.

Старик отпирал входную дверь. Взглянув мне в лицо мутными глазами, он сказал:

– Никогда не приближайтесь к замку Кальденштайн после захода солнца, чтобы в вашем сердце не поселился страх.

– Слушайте, перестаньте меня запугивать! – грубо ответил я и, повысив голос, громко произнес: – Сегодня я нанесу визит графу фон Кальденштайну.

Слуга распахнул входную дверь, и в сумрачный зал ворвался яркий солнечный свет.

– В таком случае граф будет вас ждать, – ответил он. – И помните: вы сами решили прийти сюда, исключительно по доброй воле.