Текст книги "Монстр"

Автор книги: Стивен Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

Он вложил приглашение обратно и перевернул страницу.

Вырезка из какой-то денверской газеты, дата внизу подчеркнута: 15 мая 1947 года.

ШИКАРНЫЙ ГОРНЫЙ КУРОРТ ВНОВЬ ОТКРЫВАЕТСЯ БЛЕСТЯЩИМ СПИСКОМ ГОСТЕЙ

Дервент говорит: "Оверлук" станет одним из чудес света.

Дэвид Фелтон, художественный редактор.

За свою тридцативосьмилетнюю историю отель "Оверлук"

открывался не один раз, но никогда – так блестяще и стильно, как обещает Горас Дервент, таинственный калифорнийский миллионер, нынешний владелец гостиницы. Дервент, который не скрывает, что вогнал в свое новейшее предприятие более миллиона долларов (поговаривают, что цифра приближается скорее к трем миллионам), говорит, что новый "Оверлук" станет одной из известнейших достопримечательностей в мире, отелем, который вспоминают по ночам и тридцать лет спустя. Когда Дербента, имеющего, по слухам, солидные заведения в Лас-Вегасе, спросили, считать ли обновление "Оверлука" за его счет знаком того, что Дервент вышел на тропу войны за легализацию игорных домов типа казино в Колорадо, самолетный, кинематографический, военный и корабельный магнат отрицал это... с улыбкой. "Открыть игорный дом в "Оверлуке" значило бы опошлить его, – сказал он, – и не думайте, что я хочу переплюнуть Вегас! Для этого там слишком много моих маркеров! Мне абсолютно неинтересно влезать за кулисы политики из-за легализации игорных домов в Колорадо. Это все равно, что плевать против ветра". После официального открытия заново покрашенного, оклеенного обоями и обставленного "Оверлука" (не так давно, с фактическим окончанием – работ, там состоялся грандиозный и исключительно удачный праздник) номера займут блестящие гости по списку, который открывает дизайнер из Чикаго Корбэт Стэни и завершает..."

Обалдело улыбаясь, Джек перевернул лист. Теперь он смотрел на большую, во всю страницу, вырезку из раздела "Путешествия" нью-йоркской "Санди Тайме". Статья о самом Дервенте, лысеющем мужчине, который даже со старой газетной фотографии смотрел на нас пронзительным взглядом. Очки без оправы и будто карандашом нарисованные усики в стиле сороковых годов вовсе не делали его похожим на Эррола Флинна.

Лицо оставалось лицом бухгалтера. Кем-то – или чем-то – иным его делали глаза.

Джек быстро просмотрел статью. Большую часть сведений он уже знал по прошлогоднему рассказу о Дервенте в "Ньюсвик". Родился в бедной семье в Сен-Поле, так и не закончил колледж. Вместо этого поступил на флот. Быстро делал карьеру, потом оставил службу из-за ожесточенных пререканий по поводу пропеллера нового типа, который изобрел. В перетягивании каната Военно-морским флотом и неизвестным молодым человеком по имени Горас Дервент дядя Сэм замолчал победителя, угадать которого не составляло труда.

Но второй патент дядя Сэм уже не получил, а было этих патентов немало.

В конце двадцатых – начале тридцатых Дервент обратился к авиации. Он купил обанкротившуюся компанию, которая занималась опылением полей, превратил её в авиапочту – и преуспел. Последовали новые патенты: новая конструкция крыла моноплана; бомбодержатель, использованный потом в летающих крепостях, поливавших огненным дождем Гамбург, Дрезден и Берлин; пулемет со спиртовым охлаждением; прототип сиденья

катапульты, позже примененного на реактивных самолетах Соединенных Штатов.

А бухгалтер, обитавший в одной оболочке с изобретателем, все время увеличивал вложения. Незначительная цепочка военных заводов в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Пять текстильных фабрик в Новой Англии. Химические заводы на обанкротившемся, стонущем Юге. К концу Великой Депрессии все его состояние заключалось лишь в горстке управляемых им предприятий, купленных по потрясающе низким ценам, продать которые можно было только ещё дешевле. В какой-то момент Дервент проболтался, что, полностью ликвидировав дело, выручил бы стоимость трехлетнего "шевроле".

Джек вспомнил: ходили слухи, что, дабы не уйти под воду с головой, Дервент прибегнул к, мягко выражаясь, дурно пахнущим средствам. Он был замешан в незаконной торговле спиртным. Связан с проституцией в Мидвесте. Контрабанда на южном побережье, где находились его фабрики удобрений. Наконец, он связался с зарождающимся на западе игорным делом.

Вероятно, самое известное капиталовложение Дервента – финансирование учрежденной студии "Ton-Марк", которой не везло с тех пор, как в 1934 году Малышка Марджери Моррис, малолетняя звезда, умерла от передозировки героина. Ей было четырнадцать. Малышке Марджери, чьим амплуа были семилетние милашки, спасавшие семьи, а также жизни собачкам, несправедливо обвиненным в убийстве кур, устроили в Голливуде грандиознейшие за всю историю "Ton-Марк" похороны.

Официальная версия была такова: "Малышка Марджери в бытность свою в нью-йоркском сиротском приюте подцепила "изнурительную болезнь"; правда, нашлись циники, предположившие, что студия так долго разводила эту бодягу просто потому, что знала: скоро ей конец.

Для руководства "Ton-Марк" Дервент нанял способного бизнесмена и яростного сексуального маньяка по имени Генри Фринкель, и за два года до Пирл-Харбор студия выдала шестьдесят фильмов, пятьдесят пять из которых спланировали прямехонько в физиономию конторы Хейеса плевком в её пуританский носище. Пять остальных были заказанными государством учебными лентами. Художественные фильмы имели огромный успех. В одном художник, чья фамилия не фигурировала в титрах, для выхода в сцене большого Бала одел героиню в лифчик без бретелек – там она скидывала с себя все, кроме, может быть, родимого пятна под ягодицами. Дервент и это изобретение сделал своей заслугой, укрепив при этом репутацию – или же дурную славу.

Война сделала его богатым, каковым он и оставался. Жил Дервент в Чикаго, на людях появлялся редко. Исключением были только собрания совета "Предприятий Дервента", (которыми он правил железной рукой); поговаривали, будто он – владелец "Объединенных авиалиний", Лас-Вегаса (там, как известно, он ворочал делами в четырех отелях-казино, а в доле был, по крайней мере, ещё в шести), Лос-Анджелеса и самих Соединенных Штатов. Дервент, имеющий репутацию друга особ королевской крови, президентов и заправил преступного мира, на многих производил впечатление богатейшего в мире человека.

"Но, – подумал Джек, – добиться успеха с "Оверлуком" ему оказалось не под силу". На минуту отложив альбом, он достал маленький блокнот с автоматическим карандашом, которые держал в нагрудном кармане. Коротко черкнув: "Поем. Г. Дервент, Сайдв. библ.?", он сунул блокнот обратно и вновь взял альбом. Лицо Джека было сосредоточенным, взгляд далеким.

Переворачивая страницы, он бесстрастно отирал губы рукой.

Он бегло проглядел следующий материал, пометив про себя, что позже следует прочесть его подробнее. Газетными вырезками были заклеены многие страницы. На следующей неделе в "Оверлуке" ожидается то-то и то-то; в баре (кстати, во времена Дервента бар назывался "Красный Глаз") ожидаются такие-сякие. Среди постояльцев было полно вегасцев, а также шишек и звезд из "Топ-Марк".

Дальше – вырезка, датированная 1 февраля 1952 года.

МИЛЛИОНЕР – РУКОВОДИТЕЛЬ ФИРМЫ – СОБИРАЕТСЯ ПРОДАВАТЬ ПРЕДПРИЯТИЯ В

КОЛОРАДО

Дервент раскрывается: с калифорнийскими вкладчиками достигнута договоренность насчет "Оверлука" и других предприятий

Родни Конклин, финансовый ред.

Вчера в кратком коммюнике из чикагской конторы известного монолита "Предприятий Дервента" – сообщалось, что в ходе сногсшибательной игры финансовых сил, которая завершится к 1 октября 1954 года, миллионер (возможно, биллионер) Горас Дервент распродал свою собственность в штате Колорадо.

Капиталовложения Дервента включают естественные месторождения газа и угля, источника гидроэлектроэнергии, а также компанию по развитию земель "Колорадо Саншайн", Инк.", которая владеет 500000 акрами колорадской земли или держит права на них.

Как поделился с нами во вчерашнем интервью Дервент, его самое известное предприятие в Колорадо – отель "Оверлук" – уже продано. Покупатель – группа калифорнийских вкладчиков, возглавляемая Чарльзом Грондэном, бывшим директором калифорнийской корпорации по развитию земель. В то время, как сам Дербент отказывается назвать цену, информированные источники..."

Он распродал все, до копеечки. Не только "Оверлук". Но каким-то образом... каким-то образом...

Джек обтер губы, жалея, что нельзя хлебнуть спиртного.

Если б можно было выпить, дело пошло бы лучше. Он пролистал альбом дальше.

Калифорнийская компания открыла отель на два сезона, а потом продала его группе из Колорадо, называющейся "Горные курорты". "Горные курорты" обанкротились в 1957 году, обвиненные в коррупции, получении денег лично для себя и обмане акционеров. Через два дня после того, как президенту компании принесли повестку в суд, он застрелился.

Отель закрылся до конца десятилетия. Только в воскресной газете появилось одно-единственное сообщение под заголовком:

"Бывший отель экстра-класса приходит в упадок". Иллюстрирующие статью фотографии вызвали у Джека щемящую боль в сердце: свисающая лохмотьями краска на фасаде, вместо лужайки – лишенная растительности непристойная свалка, окна побиты бурями и камнями. Если он и впрямь напишет книгу, это войдет туда феникс, становящийся пеплом, чтобы возродиться Он пообещал себе, что позаботится об отеле – очень хорошо позаботится. Как будто до этого дня на самом деле не понимал всю глубину ответственности перед "Оверлуком". Все равно, как если бы Джек нес ответственность перед историей.

В 1961 году четверка писателей (двое – лауреаты Пулитцеровской премии) арендовала "Оверлук" и вновь открыла его в качестве школы писательского мастерства. Это продолжалось всего год. Один из слушателей напился у себя в номере на четвертом этаже, исхитрился вывалиться в окно и разбился насмерть на бетонной площадке. Газета намекала, что нельзя исключить самоубийство "В каждом крупном отеле бывают скандалы, – сказал Уохсон, – и привидения в каждом крупном отеле имеются. Почему?

Черт, люди приезжают и уезжают.."

Ему вдруг показалось, что ещё немного, и он почувствует, как "Оверлук" давит сверху своим весом – сто десять номеров для гостей, кладовки, кухня, морозильные камеры, бар, бальный зал, столовая (Женщины в комнату приходят и уходят...)

(...И НАД ВСЕМИ ВОЦАРИЛАСЬ КРАСНАЯ СМЕРТЬ)

Он потер губы и снова перевернул лист. Он добрался уже до последней трети альбома, когда в первый раз сознательно задал себе вопрос, чей это альбом оставили поверх самой высокой стопки бумаг в подвале.

Новый заголовок. Датировано 10 апреля 1963 года.

ГРУППА ИЗ ЛАС-ВЕГАСА ПОКУПАЕТ ИЗВЕСТНЫЙ ОТЕЛЬ В КОЛОРАДО

Живописному "Оверлуку" предстоит стать ночным "ключклубом" ["Ключ-клуб" – ночной клуб, каждый член которого за отдельную плату получает свой ключ от дверей (Прим перев)]. Сегодня в Лас-Вегасе Роберт Т. Леффинг, выступивший от имени группы вкладчиков, проходящей под названием "Хай Кантри Инвестментс" объявил, что "Хай Кантри" заключила соглашение на покупку небезызвестного отеля "Оверлук", расположенного высоко в Скалистых горах. Леффинг уклонился от упоминания конкретных имен вкладчиков, но сказал, что отель превратится в ночной клуб для избранных. По словам Леффинга, группа, которую он представляет, рассчитывает продать членство в клубе руководителям американских и иностранных компаний высшего эшелона. Кроме того, "Хай Кантри" владеет отелями в Монтане, Вайоминге и Юте. "Оверлук"

приобрел мировую известность в период с 1946 по 1952 год, когда им владел неуловимый мегамиллионер Горас Дервент, который...

Газета явно не сумела выяснить – или же её не интересовало – кому будут выданы ключи от клуба, потому что из имен упоминалось лишь "Хай Кантри Инвестментс". Не считая цепочки магазинов, торгующих на западе Новой Англии велосипедами и запчастями под вывеской "Бизнес. Инк. ", более анонимного названия фирмы Джеку слышать не приходилось.

Перевернув страницу, он захлопал глазами над приклеенной там вырезкой.

МИЛЛИОНЕР ДЕРВЕНТ ВЕРНУЛСЯ В КОЛОРАДО

С ЧЕРНОГО ХОДА?

Главой "Хай Кантри" оказался Чарльз Грондэн!

Родни Конклин, финансовый редактор

В центре финансовой неразберихи, только сейчас начинающей выходить на свет, оказался отель "Оверлук", живописный дворец удовольствий в горной части Колорадо, некогда – личная игрушка миллионера Гораса Дервента.

Десятого апреля прошлого года лас-вегасская фирма "Хай Кантри Инвестментс" купила отель, чтобы превратить его в ночной "ключ-клуб" для состоятельных директоров как иностранных, так и американских компаний. Сейчас информированные источники сообщают, что возглавляет "Хай Кантри" пятидесятитрехлетний Чарльз Грондэн, который, до 1959 года руководил калифорнийской "Корпорацией по развитию земель", после чего оставил свой пост, чтобы занять место исполнительного вице-президента в чикагской конторе, занимающейся внутренними делами "Предприятий Дервента". Это привело к разговорам о том, что "Хай Кантри Инвестментс", возможно, управляется Дербентом, который мог приобрести "Оверлук" вторично и при определенно странных обстоятельствах. Добраться до Грондэна, которому в 1960 году было предъявлено снятое впоследствии обвинение в растрате фондов, не удалось, а Горас Дервент, ревностно оберегающий свое уединение, в телефонном разговоре это никак не прокомментировал. Представитель администрации штата Дик Боуз из Гольдена призвал провести полное расследование..."

Вырезка была датирована 27 июля 1964 года. Следующей оказалась колонка из воскресной газеты за сентябрь того же года. Автор – Джош Брэннигар, склочник, копавшийся в биографии Джека Андерсона. Смутно вспомнилось, что Брэннигар умер не то в шестьдесят восьмом, не то – в шестьдесят девятом году.

КОЛОРАДО – СВОБОДНАЯ ЗОНА ДЛЯ МАФИИ?

Джош Брэннигар Не исключено, что новейшая точка отдыха и развлечений Организации подпольных королей США разместилась в примостившемся на отшибе, в самом сердце Скалистых гор, отеле "Оверлук". "Белый слон", которым с момента его первого открытия в 1910 году безуспешно управляла чуть ли не дюжина самых разных компаний и частных лиц, сейчас функционирует как надежно охраняемый "ключ-клуб", явно предназначенный для людей бизнеса. Вопрос в том, каким бизнесом занимаются члены оверлукского клуба НА САМОМ ДЕЛЕ? Некоторое представление об этом нам могут дать члены клуба, присутствовавшие там в течение недели с 16 по 23 августа.

Приведенный ниже список получен от бывшего служащего "Хай Кантри Инвенстментс" – компании, которая сначала считалась подставной, подчиняющейся "Предприятиям Дервента".

Теперь кажется более вероятным, что заинтересованность Дервента в "Хай Кантри" (если таковая вообще имеется) не смогла перевесить интересы нескольких игорных баронов из ЛасВегаса Эти же самые игорные шишки в прошлом были связаны с королями преступного мира, как находившимися под подозрением, так и осужденными. В течение этой солнечной августовской недели в "Оверлуке" проживали:

ЧАРЛЬЗ ГРОНДЭН, президент "Хай Кантри Инвенстментс". Когда в июне этого года выяснилось, что у руля "Хай Кантри" стоит он, то – значительно позже выявления этого факта – было объявлено, будто Грондэн ушел со своего поста в "Предприятиях Дербента". Увенчанный серебряной шевелюрой Грондэн, отказавшийся сообщить что-либо для нашей колонки, однажды (в 1960 г.) представал перед судом по обвинению в растрате фондов и был оправдан.

ЧАРЛЬЗ "ДЕТКА ЧАРЛИ" БАТТАЛЬЯ: шестидесятилетний воротила из Вегаса (заправляет делами в "Гринбэнк" и "Лакки Боунз он зе Стрип"). Батталья близкий личный друг Грондэна. Перечень его арестов открывается ещё 1932 годом, когда Батталью судили и оправдали по делу о групповом убийстве Джека "Датчи" Моргана. Федеральные власти подозревают, что Батталья замешан в торговле наркотиками, организации проституции и наемных убийств, но за решетку Детка Чарли попадал только однажды – за неуплату налогов в 1955-56 годах.

РИЧАРД СКАРН, главный держатель акций "Фан Тайм Отомэтик Мэшинз". "Фан Тайм" делает игровые автоматы для компаний из Невады, автоматы для игры в "пинболл" ["Пинболл" – игра, когда вытолкнутый пружиной металлический шарик катится по слегка наклоненной поверхности с лунками, мишенями и пр (Прим, перев )] и музыкальные автоматы ("мелоди-койн") для всей страны.

Сидел за вооруженное нападение (1940), незаконное ношение оружия (1948) и сговор о налоговых махинациях (1961).

ПИТЕР ЦАЙСС: обосновавшаяся в Майами шишка, скоро он отметит свое семидесятилетие. Последние пять лет Цайсс сопротивляется высылке из страны в качестве нежелательного лица. Обвинялся в получении и сокрытии краденого (1958), сговоре совершить налоговые махинации (1954). Очаровательного, представительного и любезного Питера Цайсса в кругу приближенных называют "Папа", кроме того, его судили по обвинению в убийстве и соучастии в убийстве. Известно, что Цайсс – крупный акционер скорновской "Фан Тайм", часть капитала он вращает в четырех казино Лас-Вегаса.

ВИТТОРИО ЛЖЕНЕЛЛИ, известный также как "ВитоМясник", дважды судим за соучастие в групповых убийствах, одно из них – убийство топором в Бостоне главаря противоположной группировки Фрэнка Скоффи. Дженелли двадцать три раза предъявлялись обвинения, четырнадцать раз его судили и только однажды, в 1940 году, признали виновным в мелких кражах из магазинов. Говорят, с недавних пор Дженелли стал играть не последнюю роль в западных операциях Организации, центр которой находится в Лас-Вегасе.

КАРЛ "ДЖИММИ-РИКС" ПРАШКИН: вкладчик из СанФранциско, имеющий репутацию бесспорного наследника власти, который сейчас обладает Дженелли. Прашкин владеет крупными пакетами акций в "Предприятиях Дербента", "Хай Кантри Инвенст менте", "Фан Тайм Отомэтик Мэшинз" и трех вегасских казино. В Америке за Прашкиным ничего не числится, но в Мексике ему предъявлялось обвинение в махинациях с налогами, которые через три недели после начисления быстро сократились. Предположительно, Прашкин может отвечать за отмывание денег, полученных от деятельности казино в Вегасе, и перекачивание крупных сумм в легальные операции Организации на западе. В том числе, возможно, в отель "Оверлук" в Колорадо.

Кроме вышеупомянутых лиц, за текущий сезон в отеле также останавливались..."

Статья на этом не заканчивалась, но Джек остальное просто просмотрел. Он не переставал обтирать ладонью губы.

Банкир со связями в Лас-Вегасе. Люди из Нью-Йорка, которые явно не ограничивались производством одежды в Бельевом Районе. Люди, по общему мнению, порочные, замешанные в ограблениях, убийствах, наркобизнесе...

Господи, ну и дела! И все они бывали здесь, прямо над ним, в этих пустых номерах. Может, трахали на четвертом этаже дорогих шлюх, пили шампанское бутылками. Заключали миллионные сделки – может статься, в том самом люксе, где останавливались президенты. Да, уж у этого отеля история была. Черт знает что за история! Чуть нервничая, Джек вытащил блокнот и сделал ещё одну пометку: когда работа закончится, проверить в денверской библиотеке все эти имена. В каждом отеле имеется свое привидение? В "Оверлуке" их целое стадо.

Сперва самоубийство, потом мафия, а что дальше?

В следующей вырезке Чарльз Грондэн сердито опровергал обвинения Брэннигара. Джек хмыкнул.

Вырезка на следующей странице была такой большой, что её сложили. Развернув её, Джек хрипло ахнул – фотография, открывшаяся ему, так и бросалась в глаза. Обои с июня 1966 поменяли, но и окно, и вид из него он отлично знал. На фото была та комната президентского люкса, что выходила на западную сторону. Следующим номером программы оказалось убийство. Стена гостиной возле двери, ведущей в спальню, была забрызгана кровью и ещё чем-то, что могло быть только беловатыми кусочками мозга Над трупом, закрытым простыней, стоял полицейский с равнодушным лицом. Потрясенный Джек пристально вгляделся в фотографию, а потом перевел взгляд на заголовок.

ПЕРЕСТРЕЛКА В ОТЕЛЕ В КОЛОРАДО

Известный король преступного мира застрелен в горном

"ключ-клубе". Еще двое погибших.

Сайдвиндер, Колорадо (ЮПИ).

В сорока милях от этого сонного городка штата Колорадо, в самом сердце Скалистых гор, свела счеты мафия. Отель "Оверлук", купленный три года назад одной лас-вегасской фирмой и превращенный ею в "ключ-клуб" для элиты, стал ареной тройного убийства в перестрелке. Двое погибших были то ли компаньонами, то ли телохранителями Витторио Дженелли, известного, после участия в Бостонском убийстве двадцатилетней давности, также как "Мясник". Полицию вызвал управляющий "Оверлука", Роберт Норман. По его словам, он слышал выстрелы, а некоторые постояльцы заявляли, будто видели, как двое вооруженных мужчин в натянутых на лицах чулках пробежали по пожарной лестнице и уехали на желто-коричневом автомобиле последней модели с откидным верхом. Перед дверью президентского люкса, в котором останавливались два президента США, полицейский Роберт My pep обнаружил двух убитых, позднее идентифицированных как Виктор Т. Бурман и Роджер Макасси, оба из Лам-Вегаса. В номере Мурер обнаружил распростертое на полу тело Дженелли. Когда Дженелли подстрелили, он явно пытался убежать от нападающих. По словам Мурера, Дженелли был убит с близкого расстояния из оружия крупного калибра. С Чарльзом Грондэном, представителем компании, владеющей "Оверлуком", связаться невозможно из-за...

Ниже кто-то приписал, сильно нажимая на шариковую ручку: "Они забрали с собой его яйца", Похолодев, Джек долго не сводил глаз с этой надписи. Чей же это был альбом?

Проглотив стоящий в горле комок, он, наконец, перевернул страницу. Еще одна колонка Джоша Брэннигара, на сей раз датированная началом шестьдесят седьмого года. Он прочел только заголовок:

ИЗВЕСТНЫЙ ОТЕЛЬ ПРОДАН ПОСЛЕ УБИЙСТВА ГЛАВАРЯ ПРЕСТУПНИКОВ.

Идущие за этой вырезкой страницы были пусты.

(Они забрали с собой его яйца)

Джек вернулся к началу в поисках имени или адреса. Хотя бы номера комнаты. Ведь он был абсолютно уверен: кто бы ни вел регистрацию этих памятных событий, он останавливался в отеле. Но в начале ничего не было.

Он уже готовился более внимательно проглядеть все вырезки, когда с лестницы донесся голос:

– Джек? Милый?

Венди.

Джек вздрогнул, чувствуя себя чуть ли не виноватым – будто потихоньку напился, и жена теперь могла учуять запах спиртного. Смешно. Он обтер губы рукой и откликнулся.

– Да, малыш. Вот ищу крыс.

Она спускалась вниз. Он услышал шаги на лестнице, потом в котельной. Быстро, не задумываясь, почему так поступает, он сунул альбом под стопку счетов и накладных. Когда Венди появилась из-под арки, Джек встал.

– Господи, да что ты тут делаешь? Уже почти три!

Он улыбнулся.

– Что, так поздно? Я тут копался во всей этой ерунде.

Пытался найти трупы.

Слова отдались в его мозгу зловещим эхом.

Она подошла поближе, глядя на него, и Джек невольно сделал шаг назад, не в состоянии справиться с собой. Он знал, чем она занята. Пытается унюхать спиртное. Вероятно, сама Венди этого даже не сознавала, зато сознавал Джек, отчего ощущение вины смешивалось с гневом.

– У тебя кровь на губе, – сказала она на редкость невыразительным голосом.

– А? – Он поднес руку ко рту и потрогал тоненькую трещинку. Указательный палец измазался в крови. Чувство вины усилилось.

– Опять тер губы; – сказала она.

– Ну, да, наверное.

– Для тебя это сущий ад, верно?

– Да нет, не настолько.

– А легче не стало?

Взглянув на нее, Джек заставил себя сдвинуться с места.

Стоило начать движение, как разобраться становилось легче.

Он подошел к жене и обнял за талию. Откинув в сторону светлый локон, Джек поцеловал её в шею.

– Так, – сказал он, – а где Дэнни?

– Он? Где-то в доме. На улице собираются тучи... Есть хочешь?

Джек с притворным вожделением погладил упругий, обтянутый джинсами зад.

– Как волк, мадам.

– Осторожней, пьянчуга. Взялся за гуж...

– Трахнемся, мадам? – спросил он, не переставая поглаживать. Паскудные картинки? Неестественные позы?

Когда они проходили под аркой, Джек один-единственный раз оглянулся на коробку, в которой спрятал (чей?)

альбом. При погашенном свете она превратилась в силуэт, ничего больше. Джек чувствовал облегчение от того, что уводит Венди прочь. По мере того, как они приближались к лестнице, страсть становилась все менее наигранной, все более настоящей.

– Не исключено, – ответила она. – Вот сделаем тебе сандвич... Ой-ой-ой! – Она, хихикая, увернулась от него. – Щекотно!

– Разве ж так Джек Торранс хотел бы щекотать вас, мадам...

– Отвали, Джек. Как насчет ветчины с сыром... для начала?

Они вместе поднялись по лестнице и Джек больше не оглядывался. Но ему вспомнились слова Уотсона:

В каждом крупном отеле имеется свое привидение. Почему? Черт, люди приезжают и уезжают...

Тут, захлопнув за ними дверь подвала, Венди заперла эту мысль в темноте.

19. ПЕРЕД ДВЕСТИ СЕМНАДЦАТЫМ

Дэнни вспоминал слова другого человека, отработавшего сезон в "Оверлуке":

"Она говорила, будто увидела в одном из номеров что-то такое... в том номере, где случилась нехорошая вещь. Это номер 217, и я хочу, чтобы ты пообещал мне не заходить в него, Дэнни!... Обходи его стороной..."

Дверь оказалась самой обычной и ничем не отличалась от любой другой на первых двух этажах отеля. Покрашенная в тёмно-серый цвет, она располагалась в середине коридорчика, под острым углом соединяющегося с главным холлом третьего этажа. Цифры на двери выглядели точно также, как номера квартир в их боулдерском доме. Двойка, единица и семерка.

Большая сосновая доска. Прямо под цифрами – крошечный стеклянный кружочек, глазок. Дэнни несколько раз пытался заглядывать в такие. Изнутри видишь большой кусок коридора. Снаружи, хоть мозоль на глазу набей, ничего не увидишь.

Грязное жульничество.

(Зачем ты здесь?)

Прогулявшись за "Оверлуком", они с мамой вернулись и она приготовила его любимый ленч – сандвич с сыром и "болоньей" плюс бобовый суп Кемпбелла. Они ели на кухне у Дика и болтали. Из включенного приемника доносилась слабая музыка и потрескивание; музыку передавала станция в ЭстесПарк. Кухня была любимым местом Дэнни в отеле. Он считал,

что мама с папой, должно быть, чувствут то же – ведь три дня они пытались обедать в столовой, а потом, по общему согласию, расставили стулья вокруг разделочной доски Дика Холлоранна величиной с их стовингтонский обеденный стол, и стали есть на кухне. Столовая слишком подавляла. Даже если горел свет, а из кассетника в конторе лилась музыка. Ты все равно оставался одним из троих за столом, который окружали дюжины других столиков, пустых, укрытых от пыли прозрачными пластиковыми скатертями. Мама сказала, что это все равно, что обедать в середке романа Гораса Уолпола, а папа рассмеялся и согласился. Дэнни понятия не имел, кто такой Горас Уолпол, зато прекрасно знал, что стоило им начать есть на кухне, мамина стряпня стала вкуснее. Он не переставал обнаруживать повсюду мельчайшие отпечатки личности Дика Холлоранна и они, как теплые прикосновения, придавали ему бодрость.

Мама съела полсандвича, а суп не стала. Она сказала, что, раз и фольксваген, и тутошний грузовичок на стоянке, Дэнни придется погулять одному. Она сказала, что устала. Если Дэнни считает, что сумеет скоротать время и не попасть в беду, она, может быть, на часок приляжет. Дэнни с набитым сыром ртом заверил её, что со своей точки зрения – сумеет.

– Почему ты не ходишь на детскую площадку? – спросила мама. – Я думала, она тебе до смерти понравится, тут и песочница для твоих машинок, и все прочее...

Он сглотнул, и еда сухим, твердым комком прокатилась по горлу вниз.

– Может, ещё понравится, – сказал он, поворачиваясь к радио и крутя ручку.

– А зверюшки из кустов как здорово сделаны, – сказала Венди, забирая у него пустую тарелку. – Очень скоро папе придется пойти подстричь их.

– Ага, – отозвался Дэнни.

(Просто разные гадости... раз – с теми кустами, чтоб им пусто было... что на манер зверей подстрижены...)

– Если увидишь папу раньше, чем я, скажи, что я ложусь.

– Конечно, мам.

Она сунула грязные тарелки в раковину и опять подошла к нему.

– Ты счастлив, Дэнни?

Он простодушно взглянул на нее, над губой были молочные усы.

– Угу.

– Плохих снов больше не видел?

– Нет.

Один раз, ночью, когда он уже лежал в постели, Тони приходил к нему, еле слышно звал по имени издалека. Дэнни крепко зажмурился и не открывал глаз, пока Тони не исчез.

– Точно?

– Да, мам.

Кажется, она была довольна.

– Как твоя ручка?

Дэнни предъявил руку.

– Получше.

Она кивнула. Накрытое миской гнездо, где было полнымполно замерзших ос, Джек, отнес за сарай в мусоросжигатель и сжег. С тех пор ос они больше не видели. Он написал в Боулдер юристу, приложив снимки руки Дэнни, и два дня назад юрист ответил, отчего у Джека полдня было поганое настроение. Юрист выразил сомнение, что процесс против фирмы-изготовителя дымовой шашки будет успешным, поскольку подтвердить, что все напечатанные на упаковке инструкции были выполнены точно, может только сам Джек. Джек спросил, нельзя ли купить другие шашки и проверить их, на тот же дефект.

Да, ответил юрист, но результаты будут в высшей степени сомнительными, даже если все контрольные шашки сработают плохо. Он рассказал Джеку о случае с компанией, производящей раздвижные лестницы, и сломавшем спину человеком. Венди сокрушалась вместе с Джеком, но в глубине души просто радовалась, что Дэнни так дешево отделался. Юридические хитрости лучше было оставить тем, кто в них разбирался, а Торрансы в их число не входили. К тому же, с тех пор осы у них больше не появлялись.

– Сходи поиграй, док. Повеселись.

Но он не веселился. Он бесцельно бродил по отелю, заглядывая к горничным в чуланы и в каморки швейцаров, выискивая что-нибудь интересное и не находил – маленький мальчик, топающий по затканному извилистыми черными линиями синему ковру. Время от времени он пробовал открыть дверь какого-нибудь номера, но все они, конечно, были заперты. Универсальный ключ висел внизу, в конторе, но папа сказал, чтобы Дэнни не смел его трогать. Да ему и не хотелось. Или хотелось?

(Зачем ты здесь?)

Если разобраться, бродил он вовсе не бесцельно. Он вспомнил сказку, которую ему один раз, напившись, прочел отец.

Дело было давнее, но и сейчас эта сказка помнилась не менее ярко, чем когда папа её только прочел. Мама устроила папе нагоняй и спросила: что это он делает, читая трехлетнему малышу такие ужасы? Сказка называлась "Синяя Борода". Это

Дэнни тоже помнил отчетливо – ведь сперва он подумал, что папа сказал "Сын и Борода", но никаких сыновей в сказке не оказалось – там, кстати, вообще не было речи о детях. На самом-то деле сказка была про жену Синей Бороды, красивую леди с ржаными, как у мамы, волосами. После того, как Синяя Борода женился на ней, они поселились в огромном и странном замке, довольно похожем на "Оверлук". Каждый день Синяя Борода уходил на работу и каждый день наказывал своей хорошенькой женушке не заглядывать в одну определенную комнату, хотя ключ от неё висел на гвоздике – как внизу на стене конторы висел ключ-универсал. Любопытство насчет запертой комнаты стало все сильней и сильней одолевать жену Синей Бороды. Она попыталась заглянуть в замочную скважину – так Дэнни пытался посмотреть в глазок номера 217 – с-тем же неудовлетворительным результатом.