Текст книги "Медстар I: Военные хирурги"

Автор книги: Стив Перри

Соавторы: Майкл Ривз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Не все солдаты в госпитале были ранеными. В Ремсо имелось и отделение, где лежали пациенты с болезнями или инфекциями, не связанными с войной, но тем не менее требующими наблюдения. Аллергии, лихорадки и куча респираторных заболеваний – что не удивительно при воздухе, полном спор, испарений и прочей-пока-неизвестной дряни. У всякой планеты имеется свой собственный набор медицинских проблем – бактерии, вирусы или, как в случае Дронгара, споры. Уровень галактической медицины был таков, что большинство пациентов на большинстве планет можно вылечить или хотя бы сохранить им жизнь; в большинстве случаев – но не всегда.

И порой побочные эффекты лечения не лучше болезни.

Баррисс Оффи согласилась провести обход в этой палате, потому что использование Силы было особенно эффективным для лечения подобных медицинских проблем. Сама по себе Сила не могла затянуть открытую рану – по крайней мере, падаван не владела ей на таком уровне – но могла помочь иммунной системе больного справиться с атакой патогенов.

Во время обеззараживания девушка отстраненно размышляла. То, что транспорт взорвался не из-за несчастного случая, она знает точно. Но имеет ли отношение диверсия к ее заданию относительно боты? Логичных доводов, чтобы подозревать такое, не было, но она чувствовала, что это так. Сила направляет ее? Или это всего лишь интуиция, а может, просто воображение?

В контакте с работниками Ремсо она не наблюдала настолько темных возмущений в Силе. Врачи, хирурги, санитары, обслуга – все казались более-менее теми, за кого себя выдавали. Да, были и вещи, спрятанные за фасадом: скрываемые трения, подавляемые страсти – но ничего, что пахло бы воровством или шпионажем.

Разумеется, она еще не всех видела, кроме того, здесь встречались представители рас, которых она просто не могла считывать на своем уровне владения Силой. Мозг хаттов, к примеру. Внутренний мир хаттов был очень скользким – когда она потянулась к одному из них, чувство было такое, словно она пытается поднять транспаристиловый шар, намазанный машинным маслом. Она куда лучше управлялась с представителями своего вида – настолько, что за последние несколько лет часто чувствовала себя безнадежной провинциалкой.

Меддроид FX-7 протянул ей экран-карточку пациента с «Зеленой Кровати». Поскольку клоны были все на одно лицо, каждый носил идентификационный ярлык Ремсо на правом запястье. Персонал также цеплял цветные светящиеся этикетки на кровати; как ей объяснили – врачи и санитары так обычно и говорили про них: «Красная кровать, Синяя кровать, Пурпурная…».

У мужчины на «Зеленой Кровати» была БНП – «болезнь неизвестного происхождения» – которая каким-то образом расширила его кровеносные сосуды так, словно у него был глубокий шок. Возбудитель все еще не был найден. В результате кровяное давление оставалось таким низким, что если солдат пытался встать или быстро сесть – то терял сознание из-за недостатка крови, поступающей к мозгу. Специалист по ксенобиологии планетной величины Ри Ор назвал это «ортостатическим гипотензивным обмороком идиопатического происхождения», что в переводе на Базовый значило: «кто-то теряет сознание каждый раз, когда пытается сесть или встать, и мы не знаем почему». Врачи часто дают длинные умные названия, словно данное болезни имя само по себе начинает с ней бороться. Целители-джедаи старались более рационально подходить к лечению.

«Посмотрим, получится ли сейчас», – подумала Баррисс.

Она подошла к изголовью. Солдат – КС-914, если верить карточке – выглядел отлично, пока лежал. Ему кололи гистаминовый транквилизатор, побочным эффектом которого было снижение кровяного давления. Если не умеешь исцелять болезнь – облегчи, насколько возможно, ее симптомы.

– Здравствуйте. Я падаван Оффи. Как вы сегодня себя чувствуете?

– Нормально, – ответил клон. Правда, без особой уверенности.

– Сядьте, пожалуйста.

Он подчинился. Двумя секундами позже его глаза закатились, показав белки, и он без сознания повалился обратно на постель.

Как раз благодаря новому препарату.

Через несколько секунд солдат пришел в себя и открыл глаза.

– Скажите мне, что случилось, – попросила Баррисс.

– Я сел и отключился. Опять.

Она провела в этом мире не слишком много времени, но уже выучила, что клон-солдаты общались, как правило, сухо и коротко. Когда задавался вопрос – отвечали точно, но немногословно.

– Сколько вы были без сознания?

– Тринадцать секунд.

Уверенность в голосе удивила ее.

– И как вы это узнали?

– Позади вас часы на стене.

Баррисс взглянула через плечо. Так оно и было.

– Я джедай-целитель, КС-девять-один-четыре, – сообщила она, чувствуя себя слегка одураченной. – У меня есть кое-какие способности, которые могут оказаться полезными. Я, с вашего разрешения, попробую помочь вам.

На лице солдата появилась еле заметная улыбка.

– А у меня есть выбор, джедай Оффи?

Она тоже слегка улыбнулась. Шутка. Первая, которую ей довелось услышать от клона; хоть, впрочем, она общалась с немногими из них.

Она выдохнула, изгоняя из легких столько воздуха, сколько могла, затем расслабилась, позволяя им наполниться вновь. Повторила движение. Приливное дыхание, как называл это ее ментор. Оно помогало всегда – Баррисс чувствовала, как расслабляется, как ее разум становится более чувствительным к Силе… Чистое, прохладное место, не отягощенное воспоминаниями и ожиданием. Место, где она больше не была падаваном Баррисс Оффи, больше не была никем – лишь проводником для живой Силы.

Сила ждала ее, как это было всегда. Она потянулась вместе с ней к энергетической ауре солдата в поисках неправильного.

Да. Вот оно. Нарушение нейронной сети, сконцентрированное в гипоталамусе. Непохоже, чтоб оно имело патогенную природу – она не ощущала никаких форм микроскопической жизни, кроме обычных. И все же затылочные доли мужчины были поражены. Она «видела» сияющее алым воспаление и, используя Силу «стирала» его эфирными волнами, пока сияние не угасло.

Затем она вернулась. Возвращение всегда слегка дезориентировало. Баррисс восстановила равновесие, потом открыла глаза. КС-914 смотрел на нее.

– Сядьте, пожалуйста, – попросила она.

Он повиновался. Прошло несколько секунд, а он все еще был в сознании.

– Посмотрим, сможете ли вы встать.

Солдат перебросил ноги через бортик кровати из твердой пены, поставил ступни на пол и поднялся.

– Чувствуете слабость?

– Нет. Чувствую себя нормально. – Он наклонился, коснувшись руками пола, поочередно высоко поднял колени, помахал руками. – Нет ни головокружения, ни дезориентации, – доложил он.

– Хорошо. Пожалуйста, вернитесь в постель. Кто-нибудь вскоре вас обследует. Если недомогание не вернется, вас выпишут.

Клон послушно лег обратно в постель.

– Спасибо, джедай Оффи. Хорошо будет вернуться к моему отряду и моей работе.

– Всегда пожалуйста.

Направляясь к следующему пациенту, Баррисс глянула на часы на стене. Показания ошеломили ее – с момента, как она впервые заговорила с КС-914, прошло больше часа. Целый час простояла она здесь, погруженная в Силу, и все же чувствовала себя так, словно прошло всего лишь несколько секунд.

Такие вещи до сих пор удивляли ее.

«Лазурная кровать» была следующей…

* * *

Вызов пришел куда раньше, чем Блейд даже мог ожидать. Более того – он пришел во плоти.

Представитель «Черного Солнца», усевшийся за стол напротив Блейда, был больше, чем просто самоуверен – он был невыносимо нагл. Да и почему бы ему не быть таким? Он успешный преступник, посланник самого крупного гангстерского синдиката в галактике… В дополнение ко всему Матал, как он назвал себя, был рослым и очень мускулистым, на правой ноге был пристегнут бластер, а в левом рукаве спрятан вибронож. «И он, похоже, прекрасно знает, как ими пользоваться», – подумал Блейд. Хорошо.

Матал только что передал предложение Черного Солнца. Правда, оно больше походило на ультиматум. Они не хотели просто больше боты.

Они хотели все.

– Мы можем дать лучшую цену за все, что вы сможете вывезти, – сообщил Матал.

Блейд поднял бы бровь, если б она у него была. А так – он улыбнулся и кивнул, занося человека в список дураков. Он правда думает, что на этой планете совершенно нет охраны? Даже для командующего республиканскими медицинскими отрядами есть действия, слишком опасные, чтобы их предпринимать. Урвать от драгоценного урожая больше, чем делали они с Фильбой сейчас, – неизбежно быть пойманными.

Матала и его боссов это, кажется, совершенно не волнует. Они жадны, они хотят убивать, и, если это значит, что из дыры в Блейде будет виться дымок… что ж, сам виноват.

– Так что сделка такова – вы увеличиваете свое производство и отгрузку. Мы присылаем большой транспорт в зону вне радиуса действия сенсоров – у нас есть Дамориандевятитысячный, таскает по полпланеты, забудьте про эту возню с ИТ-тысячатрехсотыми, они свое сделали, вы поднимаете свой персонал, загружаете трюм, мы вам платим и исчезаем. Все делают большие кредитки, все счастливы и довольны.

Блейду хотелось рассмеяться. Верно. И мое лицо появляется в каждой гологалерее «разыскивается» отсюда и до Корусканта, а ты остаешься неизвестным. Вот это сделка.

Даже если Черное Солнце оставит его в живых после этой операции – а он не стал бы ставить на это – даже если при удаче он сможет отсюда сбежать, это недостаточная плата за то, чтоб провести всю жизнь в бегах. Всегда оглядываться через плечо, высматривая республиканских миротворцев? Никогда не иметь возможности расслабиться, никогда больше не встретить лунный восход на Саки? Нет, спасибо.

Блейд знал, что единственный способ быть удачливым преступником – это совершить преступление так, чтобы о нем никто не знал. Оно не обязательно должно быть идеальным – достаточно, чтобы никто не смог проследить след до твоей двери. Купи незарегистрированный бластер, поджарь беззвездной ночью кого-то, с кем тебя не смогут связать, беги быстро и далеко, и все шансы будут за то, что тебя не обвинят в убийстве. Но угнать грузовик первосортной контрабанды вроде боты? Тут надо начинать привыкать к тюремной кормежке.

Но Маталу он сказал:

– Отлично. Правда, потребуется некоторое время, чтобы все подготовить.

Мужчина улыбнулся, показав мелкие зубы.

– Мы можем пригнать сюда транспорт, скажем, через половину местного месяца. Как считаете, времени достаточно?

Блейд улыбнулся в ответ. «Посмотри на мои клыки, человек».

– Думаю, я управлюсь.

«Разумеется, мои слова ничего значат, поскольку ничего не произойдёт, и ты не сможешь передать басню своим хозяевам».

– Тогда, полагаю, наши дела улажены, – улыбнулся Матал. – Кроме вашего, эээ… помощника. Слизень все еще в деле?

– Фильба верный и доверенный служака, – ответил Блейд, удивительно легко солгав. Правда же была в том, что верил он Фильбе лишь до тех пор, пока у него была возможность одной рукой столкнуть его прямиком в черную дыру.

– Прекрасно. Я возвращаюсь к моему виго, и мы начинаем операцию.

«Опять неверно, друг мой, – подумал Блейд. – Операция – та, в которой я выпущу тебе кишки, – начинается прямо сейчас».

Вслух же произнес:

– Да, да, конечно. О, еще одно – у меня есть небольшой, но особенно хороший блок боты в карбоните, продукт крайне высокого качества. Я буду рад послать его вашему виго как жест доброй воли

– Высокого качества, э? Сколько?

– Немного, – Блейд с самоуничижением пожал плечами. – Примерно пять килограммов.

– Прекрасно, – ответил человек. – Мой виго будет доволен.

– И я рад слышать это, – Блейд поднялся. – Разумеется, я ее спрятал. Составите мне компанию? Это на карантинной палубе.

Матал заколебался.

– Карантин? Это для заразных болезней?

– Нет-нет, ничего подобного. Все, что приходит с планеты, должно стерилизоваться – облучаться – из соображений безопасности. Дронгар, как вы, несомненно, знаете, настоящая свалка экзотических патогенов. Сейчас палуба вычищена, и я запретил к ней доступ, чтоб быть уверенным, что никто не наткнется на кое-какие вещи, которые мне не хотелось бы показывать – вроде той, которую я приготовил для вас.

Человек кивнул.

– Умно. Знаете, когда закончится эта война, вы могли бы подумать о том, чтобы работать на «Черное Солнце», адмирал. Там самое место для таких, как вы.

– Вы мне льстите, – Блейд дипломатично предложил ему пройти первым. – Так мы идем за подарком для вашего виго?

– Я в игре, – ответил Матал.

На этот раз Блейд лишь с огромным трудом удержался от улыбки.

* * *

Ден Дхур махнул бармену, привлекая его внимание, показал на пустые стаканы рядом на столике и выставил два пальца. Бармен, сменивший молчаливого ортолана, кивнул.

Ден снова повернулся к существу напротив него – повесившему голову коренастому угнауту, специалисту по мед-механике по имени Роранд Зузз.

– Прелестно, – проговорил Ден. – Давай дальше.

Зузз высосал остаток омерзительно пахнущего пойла, которым он взбалтывал биохимию своих мозгов, и поставил пустой стакан на стол. Запах выпивки – какой-то токсин замешанный на карбокисле, напоминал Дену сломавшийся неделю назад краулер с мясом, и он не собирался радовать себя пробой того, к чему этот запах прилагался. На бутылке, которую дроид оставил на столе, была наклейка «тирузианский красный эль», а реклама гласила «потому что желтый в космосе не смотрится».

«Что бы это значило?» – задался вопросом Ден.

– Угу, ятскажу что м'рабта – из самх трдных на всслужбе, эточно.

Его Базовый был ужасен; угнауты обычно не утруждали себя изученим основного языка галактики, если это не становилось необходимостью, но Дену доводилось слышать и понимать варианты и похуже.

– Тти доки всврмя орут «Чни ето! Чни то!» слвно ни ждут чт я втащу запчсти у сбя зз заднцы! Полезн дрбдн в тм мре кргом н'влятся, буд'врен. Доки… – пробормотал он, угрюмо уставившись на жижу в его стакане.

Дроид-официант подкатился и поставил новую выпивку на стол. Он пискнул что-то, и Ден нетерпеливо отмахнулся.

– Да, да, за мой счет.

Дроид звякнул, соглашаясь, и укатил прочь.

– Ты с Фильбой работаешь, верно?

Техник подхватил новый стакан, отхлебнул сразу треть.

– Ага. То хрошо. Что ты скзл?

– Ты мне говорил, что ты с Фильбой работаешь.

Зузз потряс головой.

– Ти 'хты хже людей. Грзные, внюче к'ски дерма.

Ден кивнул

– О, я тебя понимаю, браток. Знаешь одного – знаешь их всех.

Угнаут поднял на него мутный взгляд. Тише, Ден. Он еще не настолько набрался, чтобы ты начал разговаривать с ним, словно вы родные братья.

Зузз рыгнул.

– Втчто, я прбую пернстр'ть всю мтрцу биосен'срв для «Вссстнвлен'я», кждю гр'бную мшну, и н'мгу из тго хат'а в'бить дже ключ клбрат'ра!

– Не могу в это поверить, – откликнулся Ден. – Какая мразь.

– Эт точно, по смое нутро, – он огляделся, потом наклонился вперед. – Мжду нми? – сказал он тихим, доверительным тоном. – Тот хт чт-то делт на стрроне. Я дмю, кто с'ет крдитки Фильбе в крман, тпнял прчто я?

– В самом деле?

– Угу. Я ккто слдил зним. Здсь койгде снмают слвки, тпнял – прчто я?

– Ну, точно, по самое нутро, – согласился Ден и криво усмехнулся. Фильба еще жестоко пожалеет, что заступил дорогу Дену Дхуру. Так и запишите для архивов.

Глава 10

Причиной стала мелочь – мелочи часто становятся причиной событий. Девушка-лаборантка за соседним столом весело засмеялась над чем-то, что сказал ей сидевший рядом парень. Это был тихий, но радостный звук, звук того, что кто-то на блаженное мгновение забыл жестокую реальность Ремсо. В этот момент Джос вспомнил девочку из начальной школы – первую, которую он рассмешил. Честно говоря – он это сделал совершенно по-дурацки, топая вслед за селонианцем и передразнивая его, но, в конце концов, им обоим было всего по семь лет…

Он уставился на еду, разложенную по отделениям подноса. Он понимал, что должен есть, чтобы сохранить силы, но кусок не лез в горло. Еда была неплоха – соленые яйца нетопырок чуть сморщились, но грибная поджарка была очень даже ничего, потому что делалась из местного сырья. И все равно это была не лучшая трапеза в его жизни.

Джос вздохнул. Если бы не война, он скорее всего был бы дома, вел практику вместе с отцом или, может быть, с кем-то из теток или дядей – в их роду было множество врачей и даже несколько хирургов – и, наверное, после тяжелого дня в операционной приходил домой, в великолепное поместье в модной области Коронета «Золотой Берег». Его встречала бы в дверях супруга – яркая, веселая, привлекательная женщина, с которой он делил бы свою жизнь и любовь. Может быть, даже дети…

Есть расхотелось окончательно. Чего ему действительно хотелось – так это вернуться в домик, рухнуть в кровать, замотать синтетканевой простыней голову и проспать неделю. Месяц. Столько, сколько понадобится, чтобы эта проклятая война закончилась и он смог бы вернуться домой.

Да, он хирург, и невозможно оперировать без того, чтобы видеть кровь, но стоять в ней по колено? Каждый день? Это слишком тяжело.

И неважно, что подавляющее большинство солдат – клоны, отштампованные на одной линии и запрограммированные не бояться войны. Даже притом, что они не совсем личности – все равно они страдают и умирают, а тех, кто выживает, он и его коллеги наспех собирают в целое, штопают, сколачивают, заменяют органы и латают раны, а потом отправляют назад – страдать снова. И может быть, на этот раз – умирать.

Бывали дни, когда он ненавидел талант в своих руках и нервах, который дает ему возможность резать, сшивать и лечить. Может быть, если бы он учился чему-то другому – экономике, может быть биороботехнике, – он не оказался бы на этой вонючей планете, увязнув в этой вонючей войне. Хотя, конечно, тыл в Ремсо лучше, чем передовая. В конце концов, ему не привили на генетическом уровне иммунитет к страху. Но ему не хотелось быть здесь в любом качестве.

Джос подумал о Баррисс Оффи, о влечении к ней, которое он поначалу чувствовал. Может, и к лучшему, что дальше не пошло, сказал он себе. Все равно она недосягаема. Впрочем, понимание того, что она недоступна, никак не скрашивало его одиночества. Он хотел, чтобы кто-то был рядом, кто-то, с кем он мог быть близок, кого мог любить… Но он должен ждать до тех пор, пока не вернется домой. Только там это станет возможно.

Он мрачно уставился в глубины чайной кружки, словно мог нагадать ответ по чаинкам, кружившим в темной жидкости.

– Посмотри еще суровей, и он вскипит.

Джос вскинул взгляд и увидел Толк в белом платье. Свет, падающий из двери столовой, превратил ее в силуэт – но он еще мог разглядеть ее черты. Все вылетело у него из головы, кроме единственной мысли:

«Чтоб мне провалиться! Она великолепна!»

Не то чтоб он не замечал, что его шеф-медсестра – женщина и весьма привлекательная – это было очевидно для любого, у кого есть хотя бы один здоровый глаз… Но и с Толк возникала та же самая проблема, что и с падаваном: она недоступна. Вондары и Керсосы – кланы его отца и матери – были весьма строгих нравов; они унаследовали давние, увязшие в традициях социополитические настроения, в которых воспитывали и Джоса. Одним из основных положений их общества являлся запрет на браки вне родной планетарной системы. Наиболее радикально настроенные фанатики вообще запрещали любые связи вне планеты. Исключений не предполагалось.

Да, юноши и девушки могут покидать мир, и да – даже строжайшие Энстериты закрывают глаза на временный роман сына или дочери на стороне – с «внешником» – но, возвращаясь домой, ты оставляешь свои случайные связи за дверью. Ты не приведешь внешника домой знакомить с родителями…

Ты этого просто не сделаешь – если не намерен опозорить свой клан и остаться проклятым и одиноким на весь остаток жизни. Не говоря уж о позоре и презрении к твоей ближайшей родне.

Все это промелькнуло в голове со скоростью света. Он надеялся, что не выдал себя – что было непросто, учитывая лоррдианские способности считывать язык тела. Толк не была эмпатом, как Кло Мерит, но могла замечать и толковать мельчайшие телесные знаки почти любого существа, понимая его настроение.

– Толк, – растерянно проговорил он. – Садись. Наливай чаю. Можешь взять мой.

Толк села, забрала кружку, отпила из нее, пристально глядя на Джоса, и спросила:

– Кто умер?

– Судя по последним сводкам – примерно половина солдат в республиканских ВС.

– Мы спасаем восемьдесят семь процентов из тех, кто через нас проходит.

Джос пожал плечами. Толк сделала еще глоток из его кружки.

– Ну, тринадцать процентов все равно многовато. Хотя могло быть и хуже.

От нее приятно пахло – чем-то чуть мускусным, но свежим. Он никогда прежде не замечал этого. Разумеется, ультрафиолетовое излучение в операционной и наложенные поля стерильности имели свойство уничтожать запахи – что было очень даже кстати, учитывая, какие газы порой вырывались из-под виброскальпеля, вскрывающего полости тел.

– Серьезно, Джос, что не так?

На мгновение ему захотелось рассказать ей. Что не так? Я одинок, далеко от дома и устал до смерти. Я сижу рядом с прекрасной женщиной, которую не прочь узнать лучше – гораздо лучше – но у этого желания нет будущего, а я не из тех, кто легко сходится и расстается, даже если это кажется прекрасной идеей в данный момент.

Совершенно не требовалось напрягать воображение, чтобы представить ее в его постели, с волосами, разметавшимися по подушке… и он быстро понял, что нашел не самый удачный способ завязать разговор. Так что вместо правды он ответил:

– Просто устал. Биоритмы сбились. Мне надо в отпуск.

– Как будто всем нам не надо.

Толк задержала на нем взгляд, и целую секунду он был уверен, что она знает его мысли.

В точности.

* * *

Джос и Зан наблюдали, как грузовой челнок опускается на невидимых волнах репульсоров.

– Лучше бы у них были эти биомаркеры, – пробурчал Зан. – Я их заказал всего-то полгода назад. Татуинский сарлакк возил бы грузы быстрее.

Джос вытер лоб и кивнул, ожидая, когда опустится трап. Он заказывал кучу вещей, отчаянно нужных базе: бакта-кабины и сама жидкость, биосканерные модули, коагулянты, нейропреновые нити, провотин-цистат и прочая фармацевтика первой необходимости… список был практически бесконечным. Впрочем, одной из самых важных вещей в хозяйстве были дроиды. Заказ был в основном на ФХ-седьмых и 2-1Бшек, но также он запросил несколько новых офисных работников; два из четырех ЦЗ-третьих, приданных изначально, доконала ржавчина и избыток работы, а у оставшихся начинала ехать крыша. Он подозревал, что от споровой гнили.

Трап опустился. Фильба, разумеется, был здесь, чтобы дотошно сверить списки и убедиться, что все заказанное, вплоть до последнего клочка синтеплоти и мотка хромониток, на месте. Двое хирургов с медсестрами и санитарами разглядывали проплывавшие мимо дюрапластовые контейнеры, стараясь прочитать надпечатанные списки содержимого.

– Ура! Наконец-то пришли биомаркеры, – обрадовался Зан. Затем его татуированная челюсть отпала. – Как, только одна коробка? Они же за месяц уйдут! Как всегда…

Джос тоже разочаровано вздохнул, когда мимо прокатил последний контейнер.

– Так, и где же дроиды, которых я заказывал? – он покосился на Зана. – Ты не видел, как сошли дроиды? Хоть что-то похожее на дроидов?

Зан глядел через плечо другу со странным выражением лица.

– Я бы сказал, что я на них похож сэр, – раздался за спиной незнакомый голос.

Слова были идеально артикулированы, с тем легким механическим налетом, который придает лишь вокодер. Джос развернулся и увидел дроида, стоявшего посередине трапа.

– Конечно, – добавил тот, – сказавший это мог просто пытаться сделать мне комплимент.

Джос оглядел дроида. Одна из вездесущих протокольных моделей. Хотя его явно неоднократно модифицировали: силовые кабели были нестандартными, разъемы питания тоже отличались от обычных. На легком, оловянного цвета корпусе было достаточно много царапин и вмятин. Джос обернулся к Зану.

– Я просил офисную модель, – простонал он. – Хоть что-то, даже старую модель ЦЗтки. А они мне прислали протокольного дроида.

– Он будет крайне полезен для на всех этих роскошных вечеринках и дипломатических раутах, куда тебя вечно таскают, – с честным лицом отозвался забрак.

– Ага, верно. Прямо и не знаю – как это я выжил тут без личного протокольного дроида.

Дроид позади пробурчал что-то, что звучало очень похоже на: «Я бы сказал – вам сильно повезло.

Джос и Зан разом обернулись и уставились на него.

– Что ты сказал? – переспросил Джос.

Металлическое лицо дроида не выражало – не могло выражать! – никаких эмоций, но Джосу показалось, что на нем промелькнула то ли обида, то ли раздражение, а может, и то, и другое. Но когда дроид заговорил снова, голос был бесстрастен даже еще в большей степени, чем у других 3ПО.

– Я сказал „Я проинструктирован оставаться…“ – именно здесь. На Дронгаре. Думаю, вы найдете меня вполне компетентным, чтобы ассистировать вам, сэр. Я широко запрограммирован в области медицины, включая доступ к базам данных Секторной Ген…

– Какой у тебя индекс классификации? – перебил Джос.

– Ай-Пятьикью.

Зан нахмурился.

– Никогда не слышал про Пятьикью серию.

Дроид бросил взгляд на Зана и на секунду замялся с ответом. И вновь, хоть металлические черты не изменились, Джос почувствовал, что дроид был на миг смущен видом Зана. Но когда Ай-5ИКУ заговорил – ответ был предельно вежлив.

– Модификация серии Трипио, сэр, с некоторыми изменениями в блоках модуля обучения. Конструкция заменяла какую-то из старых моделей Серв-О-Дроидов Орботса. Серия была снята с производства „Сайбот Галактикой“ вскоре после начала выпуска из-за судебной тяжбы. – Дроид вновь помедлил, потом добавил. – Меня обычно называют И-Пять.

Хирурги переглянулись. Джос пожал плечами:

– Хорошо И-Пять. Будешь работать за двоих – с базами данных и секретарской работой и плюс к тому – ассистировать в операционной. Как считаешь – справишься?

И-Пять задержался с ответом, и Джос снова почувствовал на долю секунды, будто дроид хочет ответить с сарказмом. Но тот просто сказал:

– Да, сэр, – и последовал за врачами к поселку.

„С ума сойти, – думал Джос. – Мне точно напекло голову, если я решил, что дроид начнет возражать…“