Текст книги "Вспоминая о нас (ЛП)"

Автор книги: Стэйси Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Расскажи, что мы здесь делали.

Я поднимаю глаза и смотрю на него. Мне почти стыдно за свои слова. Я ведь его не знаю толком, но бросаюсь на него будто пьяная доступная девчонка. И в этот момент воспоминания обрушиваются на меня. Такая, как Лекси, или Тина, или Бритни.

Боже мой – сколько таких девушек он сюда водил?

Я трясу головой, стараясь прогнать эту мысль, но руки Адама так сильно вцепились в мои бедра, что он не отпускает меня.

– Что такое? – его голос звучит разъяренно.

Даже не глядя на него, я знаю, что он только что увидел в моих глазах неуверенность и сомнение. Я начинаю думать, что не могу скрыть от него ничего. Он так хорошо знает меня, что это нервирует.

– Скажи мне, Эймс.

Я гляжу на скалы через его плечо, стараясь забыть о других девушках. Но не получается. Они все расплывались в объятиях Адама, как я сейчас?

Конечно. Невозможно физически находиться рядом с ним и не терять рассудок.

Я снова трясу головой, не в силах посмотреть на него. Одну руку он убирает с моего бедра и переносит на подбородок, поднимая его, чтобы я посмотрела на него.

– Что ты только что видела? – его взгляд наполнен страстью, желанием и замешательством. Я не хочу ему говорить. Не хочу, чтобы на смену страсти пришла ярость и скрежетание зубов.

– Ничего.

– Ты врешь. Что такое?

Я медленно вздыхаю. Опустив глаза на его грудь я чувствую, как мне становится стыдно.

– Я представила скольких девушек ты водил сюда до меня, – мой голос тихий, как у мышки. Я ненавижу себя за то, что испортила такой идеальный момент. Адам посмеивается, и я поднимаю глаза обратно на него.

Вторая его рука перемещается на мой подбородок, и он, обхватив мое лицо руками, целует меня в губы. Поцелуй такой короткий, что я все еще чувствую его губы на моих, хоть они уже не там.

– У меня больше никого не было с того дня, как я увидел тебя у библиотеки.

Я обращаю внимание на то, как умело он проигнорировал мой вопрос о других женщинах до меня. Не уверена даже, что это важно. Не уверена, что еще хоть что-то имеет какой-либо смысл, кроме того, что я всегда хочу находиться в объятиях Адама.

Его прикосновения будто самый сильный в мире наркотик для меня. Хоть я их никогда не пробовала. Во всяком случае, я этого не помню.

Он слегка прижимается губами к моим еще раз, после чего перемещает их к моему уху. От его дыхания у меня бегут мурашки.

– Я не расскажу тебе, что между нами тут было. Когда я снова овладею тобой, все будет по-другому, у тебя больше не останется никаких сомнений. В следующий раз мы займемся любовью только когда ты все вспомнишь – вспомнишь каково это быть моей, и как сильно ты меня любишь. Вспомнишь, как это быть подо мной и надо мной.

Я не знаю, что он говорит, и не уверена, что вообще задавала ему вопрос. Все, что я знаю – внезапно исчезли все мои сомнения на его счет. Это не похоже на меня. Я сомневаюсь в нем. Я сомневаюсь в нас. Меня сейчас просто переполняет страсть и желание.

Я вздыхаю, трясу головой и понимаю, что он прав.

И хоть мне приходится пересилить свое вожделение – я отступаю назад из его рук.

– Ты прав. Нам лучше уйти.

***

Моя голова болит. Как это остановить? Я цепляюсь ногтями за траву и зарываюсь в землю в поисках моего телефона. Мне нужно кому-нибудь позвонить. Ему не сойдет это с рук. Я не позволю.

Как он смеет думать, что может так со мной поступить?

Капли пота стекают на мои глаза, и я вытираю их рукой. Я хочу вытереть пот и грязь с руки об джинсы, но мельком замечаю свою руку в лунном свете.

Я задыхаюсь, тело трясет, а из глаз тут же катятся слезы.

Кровь.

Я еще раз провожу рукой по голове и корчусь от боли на щеке и стороне лица, которую до этого не почувствовала. Затем снова смотрю на руку – опять кровь.

Она везде.

Она покрывает мое лицо и мою футболку, которая разорвана над животом. Слезы катятся еще быстрее, плач усиливается, пока я пытаюсь ее остановить, стереть с лица и глаз, но делаю только хуже.

– Эми!

Я дергаюсь на голос Адама.

Он бежит ко мне с протянутой рукой, но как только он открывает рот, чтобы снова крикнуть, кто-то запрыгивает на него, заваливая на сторону.

Адам наклоняется вперед, пытаясь столкнуть незнакомца на землю весом своего тела. Он запрыгивает ему на грудь и начинает бить его по лицу. Мужчина кричит, но Адам не останавливается.

Он бьет его обеими руками, снова и снова, пока его голова откидывается туда и обратно. Мужчина больше не издает никаких звуков, слышны только удары костями о кости. Звук раздается в ночной тишине.

Кровь летит во все стороны, но я не могу оторвать взгляд.

Адам поворачивается ко мне с яростью в глазах, а затем возвращается к избиению незнакомца, лежащего на земле без сознания.

Он его убьет.

Игнорируя головную боль, я поднимаюсь на ноги, забыв про поиск телефона и вызов помощи.

И убегаю.

***

– Черт возьми! Все было не так!

Я вздрагиваю от гнева в голосе Адама и отодвигаюсь от него.

Мои руки скрещены на груди. Если я попытаюсь отодвинуться еще дальше от него, то стул попросту перевернется. Я трясусь. Сон меня ужасает.

Я проснулась вчера утром вся в поту от собственных криков. Адам прибежал в мою спальню с глазами, полными страха. Выставив руки вперед, я забилась в угол кровати.

Слезы текли ручьем по лицу, пока я кричала, чтобы он оставил меня в покое.

Он выглядел таким сломленным, пока стоял, желая мне помочь, но не имея возможности.

Но я могла лишь видеть кулаки Адама и кровь незнакомого мужчины, которого он колотил.

Он даже не заметил.

Все шло так хорошо. Мы провели вместе прекрасную неделю, встречаясь за ланчем и сходив в поход. Мы даже смотрели вместе фильмы и смеялись над одними и теми же шутками в них.

Затем сон все разрушил.

Доктор Джеймисон поворачивается к нам, сложив руки на коленях. Она смотрит на меня с теплым взглядом.

– Эми, я знаю тебе тяжело. Я знаю, что ты напугала и подавлена, но ты сказала себе, что отлично провела время на той неделе с Адамом до этого сна. Может нам стоит сначала поговорить об этом?

Я качаю головой, вновь уставившись на пустую площадку.

Доктор Джеймисон продолжает наседать.

– Расскажи мне о пикнике.

Я начинаю нервно постукивать ногой. Я слышу, как Адам вздыхает, и дергаюсь, как только его локоть касается меня.

– Эми, – говорит она более мягким голосом, и я отвожу взгляд от одиноких брошенных качелей. – Расскажи мне о пикнике. У тебя получится.

Я обращаю внимание на ее зелено-желтую выглаженную кофту и оранжевую юбку со складками, которая тянется до пола.

– Он отвел меня на горячие источники.

Доктор Джеймисон одобрительно мне кивает, и я смотрю на Адама. Его голова опущена, а руками он вцепился в подлокотники. Я знаю – он пытается успокоиться. Я вспоминаю наш пикник и пар от воды, который грел мою кожу сквозь прохладный свежий воздух, и поцелуй. Ведь из всего того, что случилось в тот день – поцелуй был лучшей частью.

– Было мило.

Адам нерешительно поворачивается ко мне.

Доктор улыбается.

– Чем же?

Я смотрю на потолок.

Сто пятьдесят две плитки. Я считаю их каждую нашу встречу. Меня успокаивает осознание, что некоторые вещи не меняются.

Я медленно вдыхаю и выпускаю воздух. Рядом с собой чувствую напряжение Адама.

– Потому что мы не обсуждали наши отношения. Мы разговаривали... о простых обычных вещах, – пожимаю плечами, но чувствую, как начинаю краснеть.

– Что еще произошло хорошего в тот день? – она улыбается, будто уже знает все, о чем я думаю.

Мои щеки вспыхивают от воспоминаний.

Гладкая кожа, накачанный пресс, мокрые волосы... все всплывает в моей голове за секунду, лицо горит, и я свожу ноги вместе.

– Мы поплавали, – звучу, будто мне пять лет, и я учусь говорить предложениями. Слышит ли Адам страсть в моем голосе? Я кусаю щеку изнутри, стараясь не заулыбаться.

– И как ты себя при этом ощущала? Адам прикасался к тебе?

Я киваю и снова смотрю на кромку ее оранжевой юбки, стараясь скрыть свои глаза от Адама. Я провожу руками по своим убранным в хвост волосам, встряхивая ими.

Это блокирует мне вид на Адама, а ему на мои розовые щеки. Лицо будто горит огнем.

Я смотрю на доктора Джеймисон, а она в ответ мне победно улыбается.

–Ты доверилась ему.

Адам вздыхает, как только я киваю, и вижу, как его пальцы, наконец, отцепляются от подлокотников стула.

– Думаешь ли ты, что этот мужчина... мужчина, с которым ты провела вместе тот день, доверяя и полагаясь на него, способен на то, что ты видела во сне?

Голова мужчины падает на землю, и Адам бьет его по лицу, пока кровь летит во все стороны, включая мои, уже окровавленные, колени.

Я замираю в кресле. Моя спина вместе с остальным телом напряжена и тверда, как дерево.

Кровь.

Кровь была везде... на мне. Он не прекращал бить его.

Сама того не понимая, я сразу нащупываю пальцами шишку на своем виске. У меня шрам в том же месте, что и рана во сне. Шрам уже старый, пару сантиметров в длину и немного спрятан за волосами. Я бы может его не заметила, если бы не разглядывала себя в зеркало последние несколько недель раз за разом, пытаясь вспомнить хоть что-то.

Я задыхаюсь.

Поворачиваюсь к Адаму.

Он видит мою руку на виске и тут же отворачивается. Глаза у него закрыты – он не может даже смотреть на меня.

Кто меня ранил той ночью?

Она не дожидается моего ответа. Напряжение в комнате нарастает, будто кто-то его специально включил. Вместо меня доктор поворачивается к Адаму.

– Расскажи мне, что произошло той ночью.

Адам смотрит на меня и морщит губы. Его тело напряжено так же, как и мое, а в его глазах такая ярость, какую я еще никогда не видела.

– Он причинил ей боль, – Адам проглатывает слова и отводит взгляд от меня на некрасивый сиреневый ковер в крапинку.

– Что ты имеешь ввиду под «причинил ей боль»?

Он проводит руками по волосам, доходя до шеи, после чего разъединяет их и разминает пальцы. Я чувствую, как напряжение усиливается в его теле с каждым движением.

– Я должен был забрать ее из библиотеки тем вечером, после закрытия в десять, но опаздывал. Она пыталась мне звонить, но мой телефон разрядился, так что Эми пошла пешком. Джаред напал на нее. Он... – Адам смотрит на меня, и я вижу что-то в его глазах... боль, наверное. Он трясет головой, выдыхая воздух.

– Что он сделал, Адам?

Моя кожа покрылась мурашками. Как я могла настолько неправильно понять увиденное?

Адам трясет головой. Он встает так быстро, что стул с грохотом падает на пол. И я, и доктор подпрыгиваем на своих местах.

Мои глаза широко распахнуты, пока я наблюдаю, как Адам ходит вперед-назад, прежде чем останавливается и смотрит на нас.

В его глазах злоба.

– Я не могу говорить об этом говорить, – он поворачивается, выходит из кабинета и захлопывает за собой дверь.

Я так ошарашена, что не могу пошевелиться. Мы обе смотрим на дверь.

Вернется ли он? Нужно ли мне за ним идти?

– Он не тот, кто причинил тебе боль, – голос у нее настолько уверенный, что я хмурюсь.

– Я так и не думала, – срываюсь я, слишком боясь сказать ей, что это именно то, о чем я и думала. Джареду незачем было нападать на меня. Мы были друзьями.

Она кивает, но знает, что я вру. Мне это никогда особо не удавалось.

– Он любит тебя.

Я чувствую, будто кто-то только что схватил меня за голову и растряс мой мозг. Она не видела, что только что произошло? Или она еще более накуренная, чем обычно.

Темперамент Адама переключается в мгновение со спокойного и уравновешенного до ярости льва на охоте.

– Он пугает меня, – шепчу я, все еще глядя на дверь в попытках понять.

– Ему больно. Я знаю, тебе сложно. Это ты не можешь вспомнить, – спокойно говорит доктор Джеймисон. Я чувствую ее руку на своем колене. – Ты заставляешь его переживать заново каждое неправильное решение, что он принял. Ему трудно видеть свои ошибки в глазах любимой женщины. Дай ему немного времени, Эми. И дай себе время. Все наладится.

Я ухожу, не оборачиваясь.

Придя на парковку, я обнаруживаю, что машины Адама нет. Я сажусь в свою, намереваясь поехать за ним.

Я должна знать ответ, особенно, когда это касается моего тела.

11 глава

Мне не требуется много времени, чтобы найти его, когда я приезжаю в «Библиотеку».

Зандер улыбается мне из-за барной стойки, как только я захожу и кивает в направлении Адама. Он в кабинке а задней части бара, сидит облокотившись об стол, на котором стоят два пива.

– Спасибо, Зандер, – он перебрасывает полотенце через плечо, облокачивается локтями на стойку и показывает мне пальцем подойти ближе.

– Без проблем, подруга. Давай с ним полегче, ладно? – он бросает взгляд мимо меня на Адама и затем снова возвращает на меня. Его голос становится ниже минимум на октаву: – Той ночью ему пришлось нелегко.

Я киваю, не понимая о чем речь, но собираясь это выяснить.

Зандер открывает мне бутылку пива и хмурится.

– Он любит тебя, Эми. Сильно. Все, что произошло с тобой, далось ему очень трудно. Не было понятно, выкарабкаешься ли ты вообще. И теперь, не зная... его это убивает. Убивает всех нас. Мы просто хотим, чтобы все стало как прежде, понимаешь?

– Мне жаль, что вам пришлось нелегко.

Зандер закатывает глаза, не оценив мой сарказм.

– Я не это имел ввиду.

Он замолкает и делает шаг назад от бара перед тем, как снова взглянуть на меня. Его пирсинг на губе ловит луч света с потолка, так что он немного сияет. Я почти улыбаюсь. В Зандере нет ничего, что должно было бы сиять – ни его темные, как ночь, глаза, ни татуированная кожа.

– Я знаю, что ты меня не помнишь, но я не такой отморозок, каким кажусь. А этот парень заливается пивом, потому что ему только что пришлось пережить худшую ночь в своей жизни. Он единственный, на кого я когда-либо мог положиться, – Зандер качает головой, перед тем как снова заговорить. Уже мягче, добрее. – Я не могу представить, что это значит, проснуться однажды на твоем месте. Должно быть, это безумно пугает. Но Адам хороший человек. Это не он оставил тебе этот шрам, что ты трешь своим пальцем.

Я убираю руку. Я даже не понимала, что делаю это.

Зандер ухмыляется, но ему это не идет. Наверное, он делает это очень редко.

Я беру свое пиво, не обронив больше ни слова. Мне нечего сказать человеку, который выглядит так, будто может съесть меня на завтрак и выплюнуть кости

Адам напрягается на стуле, увидев, как я направляюсь к нему.

– Привет, – говорю я, садясь на скамейку напротив него.

Он закрывает глаза и начинает отдирать этикетку с бутылки пива. Это то же самое пиво, что у меня в руках, с цифрами триста восемнадцать, написанными вертикально.

Я делаю глоток, улыбаясь вкусу. Я особо не люблю пиво, но это мне нравится. Неплохо, освежающе.

– Это твое любимое пиво, – кивает Адам на бутылку в моих руках, а затем на Зандера. – Когда Зандер начал здесь работать, мы пришли к нему, и ты заставила его дать тебе попробовать каждое пиво, что было, пока не нашла то, которое не было на вкус как Миллер.

Я морщу нос. Я побывала на слишком многих вечеринках на первом курсе университета, после которых наотрез отказывалась пить пиво. Это я помню. Историю Адама – нет, но все равно не отвожу от него взгляд, пока он смотрит на бар с отстраненным видом.

Я осматриваю этикетку, будто это единственное, что нас сейчас объединяет.

– Хорошее пиво.

Адам поднимает пустую бутылку, показывая тем самым, что ему нужна новая. Он смотрит куда угодно, только не на меня. То напряжение, что сопровождало нас столь долгое время, в эту минуту будто усилилось в миллион раз. Я на взводе, будто готова... сорваться в любой момент. Адам выглядит совсем на грани.

Он так сильно сжимает рукой бутылку пива, увидев, как я рассеяно щупаю шрам под волосами, что мне кажется, она лопнет.

– Тем вечером я опаздывал, – он закрывает глаза, сжимая веки и трясет головой, будто пытается прогнать прочь кошмарные мысли.

Мои руки замерли на столе. Я не шевелюсь, чтобы не спугнуть его. Наконец-то, я получу ответы.

– Библиотека была закрыта к моменту моего приезда. Я расстроился. Я злился на тебя за то, что ты ушла из библиотеки бродить по студгородку, на Зандера за то, что уговорил меня еще раз сыграть в «Ходячих мертвецов» и на себя, за то, что не удосужился зарядить телефон. Я был зол, когда приехал в нашу квартиру. На всех. И напуган. Было очень темно, и в студгородке никого не было. Я чувствовал, что что-то не так.

Он опять трясет головой и смотрит на меня, хотя скорее сквозь меня. Думаю, Адам смотрит на девушку, что любила его. Я не имею ни малейшего понятия, но продолжаю его слушать, по-прежнему не шевелясь и как будто даже не дыша.

– Он сидел на тебе сверху, – он допивает остатки своего пива одним глотком.

Что? Мои пальцы давят на шрам, и Адам дергается, когда это видит.

– Он тебе навредил, Эми. Не я. Я услышал твой крик недалеко от башни в центре кампуса. Я обнаружил вас за соснами. Джаред... сидел на тебе. Он делал тебе больно.

Я делаю медленный глоток, стараясь осознать его слова, но у меня не выходит. Или я не хочу, чтобы вышло. Адам... Джаред. Джаред был моим другом. Мы оба учились на факультете финансов и посещали много одинаковых предметов. Он всегда был добр ко мне.

Он бы меня не обидел.

– Он был добр ко мне, – бормочу я, но затем откидываюсь назад, осознав свою ошибку. Взгляд Адама становится таким же дьявольским. Я быстро качаю головой и поднимаю руку. – Я не это имею ввиду. Я не говорю, что не верю тебе, просто... я помню Джареда, и он всегда казался мне приятным.

– И?

Я хмурюсь

– Что и ?

– ты мне веришь?

Я моргаю. Неуверенно. Затем киваю.

Я вижу, какую боль ему доставляет вспоминать события той ночи, и искренность во взгляде Зандера за барной стойкой.

По крайней мере, я не думаю, что это он меня ранил.

Его охватывает облегчение, и он опускает плечи. Адам откидывается обратно в кресло.

– Когда это произошло? – спрашиваю я не потому, что это важно или что-то изменит. Мне просто нужно знать.

– Весенний семестр, ближе к концу третьего курса.

– Что стало с Джаредом?

Адам дергает носом и усмехается.

– Он ушел и больше не возвращался. У него была сломала скула и нос. Ничего критичного. Он никогда ничего не рассказывал, видимо опасаясь того, что мы расскажем в ответ.

***

– Зандер сказал, что я могу вам пригодиться, – Келси улыбается и садится рядом со мной, закидывая руку мне на плечо и прижимая к себе.

Я даже не видела, как она к нам подошла, пока ее голос не оборвал гробовую тишину за столом.

– Давайте вот чем займемся, – говорит она, не обращая внимания на напряжение между мной и Адамом.

Зандер появляется из ниоткуда с четырьмя бутылками пива, рюмками и бутылкой текилы. Он садится рядом с Адамом.

Келси ухмыляется.

– Новая версия игры «Я никогда».

Я закатываю глаза. Я никогда не была хороша в этой игре... игра с выпивкой, в которой каждый говорит то, что он никогда не делал. И если ты это делал, то должен выпить. К концу игры я всегда оставалась трезвая, в отличие от моих соперников.

– Ненавижу эту игру.

– Да, но в сегодняшней игре есть один интересный момент, – говорит Келси улыбаясь так, будто живет в своем мирке, где все светло и радостно. Ее счастливая улыбка выглядит почти такой же странной, как улыбка Зандера. – Мы будем рассказывать тебе что-то, а ты должна угадать, правда ли это. Если ты ошибаешься – выпиваешь.

– Так игра называется «Напои Эми до беспамятства»?

– Нет, если ты будешь правильно угадывать, – подруга ухмыляется и толкает меня плечом.

Адам улыбается и качает головой, делая большой глоток своего пива. Я не могу оторвать от него взгляд и наблюдаю, как его кадык проваливается в горло при глотке. Как у меня получается так быстро переключиться со страха на возбуждение от такого простого движения?

– Я начну, – говорит Зандер. Он наклоняется вперед, положив локти на стол, и я, наконец, отрываю глаза от Адама. – Ты пробежалась с голой попой по общаге нашего братства.

Адам фыркает и качает головой. Затем он переводит взгляд на меня и начинает улыбаться.

Неправда.

Я бы так не сделала.

Я поворачиваюсь к Келси, надеясь, что она проколится, но ее лицо не выдает ни единой эмоции.

– Ни за что, – уверенно говорю я, но Келси тут же ударяет по столу с криком «Да!», так что я подпрыгиваю.

– Ты врешь.

– Нет, – выкрикивает она снова, со смехом. – Это абсолютная правда. Тебя видели половина парней братства.

Я поворачиваюсь к ребятам.

Зандер с довольной ухмылкой протягивает мне рюмку. Я быстро выпиваю ее без соли или лайма и корчусь от горького, обжигающего горло вкуса.

– Я вам не верю, – я качаю головой. Ни за что не поверю, что я добровольно пробежалась бы по дому братства голой.

– Ну, если точнее, – говорит Адам с самодовольной ухмылкой на лице. Он замолкает и выпивает шот вместе со мной. – Ты вышла из моей комнаты в ванную, но была настолько пьяна, что забыла про вечеринку, которая еще не закончилась.

Мои щеки тут же краснеют и начинают гореть от стыда. Я смущена не только оттого, что, по словам Адама, я была голая в его комнате, что может означать лишь одну вещь, но и от мысли о том, сколько людей видели, как я ковыляла голая и пьяная по дому.

– Расслабься, подруга, – усмехается Зандер. – Нас там было всего-то шестеро в самом конце коридора. Но это была лучшая ночь в нашей жизни.

– О мой бог, – я закрываю лицо руками, облокотившись на стол, и толкаю Келси в плечо, когда она снова толкает меня.

Я показываю пальцем на Зандера.

– Ты соврал. Ты тоже должен выпить. Я это сделала не добровольно.

Он пожимает плечами.

– Почти тоже самое.

Черт.

Остаток ночи прошел в том же духе.

Я узнала, что вылила пиво на чирлидерскую форму Лекси, после того как мы с Адамом встречались уже год, и она пыталась поцеловать его на моих глазах. Первый рок-концерт, что я посетила, был концерт «Радиохед» в Колорадо Спрингс, о чем я угадала правильно, вспомнив, как Адам рассказал мне о них тогда в машине.

Я никогда не ныряла голышом, что ответило на вопрос о том, делали ли мы что-то с Адамом в горячих источниках.

Я не только пришла в джинсах на День Благодарения к моим родителям, но и пропустила Рождество в прошлом году после того, как они узнали, что мы с Адамом съезжаемся. Узнав это, я лишь нахмурилась и выпила две рюмки вместо одной, потому что на меня нахлынули все мучащие меня вопросы, остающиеся до сих пор без ответа в моей голове.

Я уже было открыла рот, чтобы их задать, но мой язык вдруг так потяжелел, и я не смогла вымолвить ни слова.

– В таком случае, мы ездили к твоим родителям? – даже сквозь затуманенный текилой разум я моментально пожалела о сказанном.

Взгляд Адама тут же холодеет, как в тот день в парке, как собственно и взгляд Зандера.

Я слишком пьяна, чтобы рационально мыслить.

– Я с ними когда-нибудь встречалась? – продолжаю давить я. Почему бы и нет? Последние два часа я только и думала о том, как мой друг чуть не изнасиловал меня, и вспоминала все неловкие моменты моей жизни.

Что, кстати, было довольно весело. Сегодня я счастлива, болящие от улыбки щеки тому подтверждение.

Эта Эми мне нравится.

Мне нравится, какая я в компании моей лучшей подруги и двух парней, которых не помню. Сегодня, разгоряченная от выпивки, с горящими от смеха щеками меня совершенно не волнует, что я их не помню.

Что меня волнует – это независимо от того, о чем я думаю или что я пытаюсь вспомнить – Адам никогда не рассказывает о себе.

– Нет, не встречалась, – говорит он и опрокидывает еще рюмку. – Что еще ты не делала?

Я не даю ему сменить тему, хоть и вижу разгорающуюся ярость в его глазах, предупреждающую меня оставить эту тему.

– Почему ты не рассказываешь о них?

– Потому что его отец ублюдок, – Зандер наполняет рюмку и подталкивает ее к Адаму. Выглядит так, будто он пытается помочь ему справиться с терзаниями. Я не понимаю этого, но хочу.

Я хочу понять все, что с ним связано. И не потому, что я пьяна или ничего не помню, а потому что хочу.

– Не рассказываю и все, – Адам выталкивает Зандера со скамейки и уходит в уборную.

Ну и ладно. Рано или поздно ему придется рассказать мне, если, конечно, он хочет чтобы я ему доверяла.

Я опрокидываю еще одну рюмку "Патрона" и чувствую, как стены начинают пошатываться слева направо и затем останавливаются. Я моргаю раз, затем еще, пытаясь вернуть ясность ума и прочистить затуманенные глаза.

Наверное, пора перестать пить.

Я краем уха слушаю разговор Зандера и Келси, но без особого внимания. Я стараюсь сфокусировать взгляд на одной точке, чтобы комната перестала кружиться.

Все, о чем я могу думать – каково это, снова почувствовать прикосновения Адама на себе? Ласки Адама дразнили мою кожу, и я совру, если скажу, что не скучаю по этому ощущению.

Моя кожа горит от одной мысли о том, что Адам сказал мне на источниках. Он сказал, что не войдет в меня снова, пока я не буду уверена.

Сегодня я уверена. Я хочу его. Или это говорит во мне алкоголь.

Мне все равно.

Мое тело совершенно не подчиняется разуму, когда Адам рядом. Как я заметила, это уже обычное явление.

Хотя, может, так было всегда. Может он всегда сводил меня с ума и сейчас ничего не изменилось.

Я поднимаю голову, смотрю в направлении бара и вижу Адама. Мне приходится щурить глаза, чтобы разглядеть его. Темно-синие джинсы с побрякушками на задних карманах свисают с его бедер так, что его задница выглядит весьма сексуально, хоть и неопрятно. Бледно-голубая футболка обтягивает его накачанные руки и спину.

Я наблюдаю за тем, как он поднимает свою руку. И сжимает ее бицепс.

Как я не заметила ее раньше? Теперь она – все, что мои затуманенные глаза могут видеть. Адам обхватывает ее руку и тянет к себе, шепча ей что-то на ухо, при этом улыбаясь.

Он улыбается. И держит ее.

Столь интимный жест дает мне понять, что он не только знает ее, но знает ее весьма близко. Я редко вижу его улыбку, но сейчас его лицо будто сверкает, в то время как девушка, смеясь, запрокидывает голову назад.

Ее длинные светлые волосы падают на спину, пока она хохочет. Ее глаза практически сверкают, смотря на него, так что она прислоняется к нему.

Она его целует? Или говорит что-то? Какого черта он творит всего в паре шагов от меня, обнимаясь, болтая и прижимаясь к другой девушке у бара?

– Кто это? – срывается с губ у меня, и я еще больше щурюсь.

Келси и Зандер тут же прекращают свой разговор. Они поворачиваются туда, где я стараюсь испепелить Адама взглядом.

Мной движет отчасти ревность и отчасти алкоголь.

Кого я обманываю? Только ревность и гнев.

Какого черта каждый раз, когда я начинаю ему верить, начинаю желать его, он вытворяет что-то в таком духе? В голове мелькают воспоминания из снов – Лекси, Тина, Бритни ...

Каждый раз как только он отходит от меня на пару шагов в его руках оказывается другая девушка. Видеть это вживую, однако, куда больнее, чем я представляла. Больнее, чем видеть это во сне.

– Я не знаю, – шепчет Келси, нервно поглядывая на Зандера. Он безучастно пожимает плечами. Так и хочется толкнуть его по ноге.

– Так выясни, – срываюсь я, выпивая еще одну рюмку и смакуя жжение в горле.

– Успокойся, Эми. Все абсолютно невинно.

Я бросаю ей тот же испепеляющий взгляд.

– Лекси, Тина, Бритни, – загибая по пальцу на каждую девушку, что помню, говорю я. – Сколько еще было девушек, которых он обнимал или целовал, пока мы с ним встречались, от связи с которыми он легко отделывался едва правдоподобной отмазкой?

Моя кровь начинает закипать. Может, я становлюсь неразумной из-за алкоголя. Я не знаю.

И мне все равно.

Я даже не замечаю, что никто не спешит ответить на мой вопрос.

Но затем Адам поворачивается ко мне и улыбается. Он тут же убирает руку от девушки рядом, как только встречает меня глазами.

Я моргаю.

– За успешную сдачу экзаменов. Тост! – Келси поднимает свой стакан в воздух, и я поднимаю свой вместе с Адамом и Зандером. На улице жуткий холод. Метель настигла Денвер тогда же, когда нас настигли экзамены по статистике. Келси встречается с нами тремя в «Библиотеке» для празднования окончания семестра, которое быстро вытекает в игру «напои Эми до изнеможения».

– Четвертаки! – выкрикиваю я одно слово, которое срывается с моего онемевшего языка как четыре слога.

Адам смеется и ставит пустой стакан в центр стола.

– Устала быть единственной пьяной? – он целует мою щеку, и я слегка толкаю его в плечо.

– Надо же как-то заиметь преимущество.

Он пробегается взглядом по моему телу с головы до ног. Не знаю, что он видит во мне. На мне его черная толстовка с капюшоном, немытые волосы убраны в пучок, да и серые штаны для йоги меня совсем не красят. Но Адам смотрит на меня точно так, как сегодня утром, когда, проснувшись голышом, мы так забылись, что чуть не опоздали на экзамен.

Я чувствую себя голой под его пристальным взглядом, так же как и всегда, когда одна его бровь приподнята с игривым выражением лица.

– Я позволю тебе заиметь преимущество надо мной в любой момент.

– Нет никакого преимущества, если ты сам позволяешь, – напоминаю я ему, повторяя то, что он говорил мне множество раз с тех пор, как мы начали встречаться.

– Ах! Хватит уже ваших сексуальных шуточек, – обрывает нас Келси с другого конца стола, хоть они с Зандером ничем не отличаются.

– Ладно, – я хлопаю руками по столу и тянусь за четвертаком, что Адам держит между большим и указательным пальцем. Я озвучиваю правила, хоть это и не обязательно – правило всего одно. – Не попадаешь – выпиваешь.

Я бросаю четвертак, который ударяется о деревянный стол и приземляется прямо в стакан.

Мы собираемся вокруг стола. Все промахиваются кроме меня. Кто бы мог подумать, что я так хороша в этой игре? Я заставляю их играть в нее постоянно, потому что никто не может меня побить. Никогда.

Воспоминание рассеивается у меня в голове, и я моргаю. Затем я трясу головой, пытаясь прийти в себя. Адам к тому времени уже вернулся за стол с беспокойным выражением лица.

– Ты в порядке? – спрашивает он сжимая мою руку, под столом. Я оглядываюсь в поисках той девушки, с которой он говорил, и вижу ее уже на шее другого парня. Келси сидит рядом с Зандером, и они оба осторожно смотрят на меня.

Тепло от его руки точно такое, каким я его помню из воспоминания. Возможно, это алкоголь бурлит внутри меня и заставляет забыть о любой девушке, с которой когда-либо Адам был. А возможно это тот факт, что хоть я и не помню всего, но начинаю, наконец-то, вспоминать Адама. Он не такой поверхностный, каким я его изначально считала.

А может это во мне говорит похоть при виде сексуального Адама с его густыми черными волосами, небрежно спадающими на уши после долгого дня. И все, о чем я могу думать в этот момент – как хотела бы зарыться пальцами в них, притянуть его к себе и снова почувствовать сладость его губ.

– Да, – задыхаясь, говорю я и лукаво улыбаюсь. – Сейчас я вас всех сделаю, – я указываю я на каждого из них. Они никак не реагируют, так что я достаю кошелек и ищу в нем четвертак. Затем я протираю рюмку и очищаю пространство на столе.