Текст книги "Только ты (ЛП)"

Автор книги: Stephanie Rous

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Скажи мне, а она все еще вытворяет все эти штуки своим языком, когда сосет…

Блядь, я услышал достаточно. Поэтому вскочил со своего стула и схватил Шона за воротник.

– Сначала помой свой блядский рот, когда говоришь о моей девушке. У меня не возникнет никаких проблем с тем, чтобы вытереть тобой пол, ты, жалкий кусок дерьма.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – крикнул Джек нам обоим.

Я поднял глаза и увидел Пейдж, которая стояла рядом с ним и смотрела на нас широко открытыми глазами.

– Эй, Пейдж. – Шон посмотрел на нее и подмигнул. – Ты никогда не говорила своему парню о нас? Я просто напомнил ему, что он счастливчик.

Джек провел руками по волосам и покачал головой. Пейдж сложила на груди руки и наградила Шона ледяным взглядом.

– Это было давно, Шон. Если быть честным, то я мало что помню.

Итак, это все же правда. Хотя Пейдж его и отшила, я все еще зол. Я был иррациональным пещерным человеком, а подтверждение того, что между ними действительно что-то было, заставило меня реагировать, как быка на красную тряпку. Черт побери, она должна была с самого начала быть моей, а не тратить свое время на такого придурка, как Шон.

– Я уверен, что мой партнер не станет использовать свой удушающий прием, если ты остановишся на том, что уже сказал. Возможно, тебе стоит уйти. Я позвоню тебе, если ты снова будешь нужен. – Джек поднял брови и посмотрел на Шона.

Я еще раз встряхнул его, прежде чем окончательно отпустить.

– Ладно. Ребята, еще увидимся. Пейдж, приятно было с тобой встретиться.

Он серьезно? Рык вырвался из моего горла, и Шон, наконец, покинул кабинет. Я сделал шаг назад, а Джек только покачал головой. Это был не я. Я не был одним из тех парней с горячей головой, которые легко машут кулаками. Когда дверь за Шоном закрылась, я повернулся к Пейдж.

– Шон Паркер. Серьезно? Блядь, твоя планка, что, была настолько низкой? Может еще кто-то из ребят, которые у нас работают, будут мне в лицо рассказывать о том, как они с тобой развлекались? – Едва эти слова вырвались из моих уст, я сразу же пожалел о них. Лицо Пейджа осунулось, она одними губами произнесла «вау», и отошла от меня.

– Полегче, чувак, – прикрикнул на меня Джек, но Пейдж лишь покачала головой.

– Все в порядке, Джек. Я пойду. – Пейдж разговаривала с Джеком, но все еще не отводила взгляда от меня. – Я хотела сегодня сделать тебе сюрприз, но судя по всему, мне с моим отвратительно прошлым стоило остаться дома.

Она повернулась, чтобы уйти, когда я схватил ее за руку.

– Дейзи, прости. Я не это имел в виду, просто был…

Пейджа ​​вырвала свою руку но не обернулась.

– Я встречалась с несколькими придурками, Шон был одним из них. И ты об этом знал. Но ни один из них не заставил меня чувствовать себя таким дерьмом, как это только что сделал ты. – Она посмотрела мне в глаза и вышла за дверь.

Что, черт возьми, только что случилось? Ревность превратила меня в полного мудака.

Я вернулся за стол и обхватил лицо руками, потирая переносицу.

– Мне не стоило этого говорить. Блядь.

– Нет. Не стоило. – Джек пристально посмотрел на меня, бросил газету на стол и сел. Хоть я и был его лучшим другом, но он надерет мне задницу, так же как и любому другому, если я обижу Пейдж.

– Я не это имел в виду, Джек. Черт, ты знаешь, что я чувствую к Пейдж. Я позволил Шону взять над собой верх. Сама мысль о том, что он ее касался… – Я был так взволнован, что даже не смог закончить предложение.

– Шон никогда ее не интересовал. Я знаю, что ты не хотел выкидывать все эти альфа-глупости. Но что ты чувствуешь к Пейдж? – Он откинулся назад и скрестил руки за головой.

– Разве не очевидно? Она должна это знать.

Джек засмеялся и покачал головой.

– Никогда не думай, что люди сами обо всем должны догадываться, особенно женщины. Что именно она должна знать, Эв? – Джек поднял бровь, и я выпустил длинный разочарованый вздох.

– Прекрасно. Ты хочешь, чтобы я сказал об этом вслух? Я люблю ее. Я, пожалуй, всегда любил ее. И просто ненавижу то, что только что заставил ее страдать. Я не хочу ничего больше, чем быть человеком, которого она заслужила, но сегодня я был не лучше, чем любой из тех идиотов, которые попадались ей многие годы.

– Тогда ты должен ей это сказать. Бери пример с меня, жизнь, блядь, слишком коротка. Не трать все это время, просто любуясь на нее издалека. Не просирай все, позволяя таким придуркам как Шон пробираться тебе под кожу.

Я отправлял Пейдж одно сообщение за другим, поскольку телефонные звонки переадресовывались на голосовую почту. Я чуть с ума не сошел, ожидая ответа, и вырвался из офиса так быстро, как только смог.

Джек был прав, мне не стоит тратить время на пустяки.

ГЛАВА 14

Всю дорогу до дома от офиса Джека и Эвана я шла, стараясь не заплакать, но мои внутренности скрутило в комок. Ненавижу это. Вместо того, чтобы действительно рассердиться, мне хочется рыдать. Хочется драться, кричать и визжать. Еще одна проблема заключается в том, что я не до конца понимаю на кого мне больше злиться – на Шона, который как всегда был полным придурком и наговорил всякого Эвану, или на самого Эвана, который, по сути, назвал меня шлюхой.

Правда заключалась в том, что никто на самом деле не боролся за мои чувства, когда я была моложе. Возможно, всему виной то, что я росла без отца. Любой парень, который обращал на меня внимание и говорил правильные слова, легко пробирался под мою школьную форменную блузку католической школы. К счастью, маленькая толика уважения к себе, мешала заходить всему слишком далеко.

Я запланировала для нас милый романтический день, сначала отправив Эвану свое фото обнаженной, а затем хотела удивить его, придя в офис. Представляла, что после полудня буду истощена, в хорошем плане этого слова, занимаясь любовью, но совсем не планировала лежать, свернувшись калачиком на диване, жалея о том дне, когда мне было семнадцать лет, и я позволила Шону Паркеру запихнуть руку себе в трусики. Гнев, который ранее бушевал в моих жилах, превратился в удушающую вину. Я сама все эти годы саботировала свое счастье, позволяя таким «Шонам», которые случались на моем пути, использовать себя, когда могла бы быть с кем-то, кто на самом деле был ценным, кто заботился бы обо мне.

Я весь день игнорировала все попытки Эвана извиниться, поскольку все еще была адски зла и не хотела с ним разговаривать. Мне нравилось, что он обращался со мной как с принцессой и улыбался каждый раз, когда я вхожу в помещение. Когда мы были детьми, у него были первые места на моем дерьмовом шоу, которое называлось любовная жизнь, но теперь, услышав, что Шон ему рассказал, я боялась, что он больше не будет так же думать обо мне, и это пугало меня до усрачки.

Кто-то позвонил в мою дверь. Я еще глубже уткнулась в диван и положила подушку себе на голову, чтобы заглушить шум и мысли об этом дерьмовом дне. Когда звон превратился в стук, я поняла, кто это, поэтому подошла к двери. Выглянув в окно, я увидела серебристый грузовик Эвана, припаркованный на улице. Больше всего в данный момент мне не хотелось иметь дело с парнем с горячей головой.

– Чем я могу тебе помочь?

Голубое платье, в котором я приходила к ним в офис, и которое особенно нравилось Эвану, было заменено на штаны для йоги и безразмерную футболку, и именно в этом я прислонилась к дверной раме.

– Ты могла бы ответить на смс или телефонный звонок? Я весь день пытаюсь с тобой поговорить. Ты не можешь всегда избегать меня, Пейдж.

Его глаза цвета скошенной травы все еще действовали на меня. Я вздохнула, признавая поражение, и отошла в сторону, впуская его и пытаясь игнорировать тот факт, что он назвал меня Пейдж, а не Дейзи.

– Не всегда, но надеялась хотя бы на день-два. – Даже не посмотрев на него, я повернулась, и прошла к дивану, заняв свое привычное место в углу.

Я сделала вид, что смотрю телевизор, пока Эван садился рядом со мной, опираясь своими локтями на колени и потирая шею.

– Не могла бы ты, по крайней мере, посмотреть на меня? Пожалуйста, Дейзи. Ты должна знать, я не имел в виду то, что сказал. Шон просто так сильно вывел меня из себя, что я не мог ясно мыслить. Все началось с того, что он увидел фото, которое ты мне выслала…

Моя голова непроизвольно дернулась в его направлении.

– Он увидел фото?! Из всех людей… – Я закрыла свое лицо ладонями. Сколько же унижения я смогу выдержать за один день?

– Только мельком. Я сразу же бросил телефон в свой ящик, но он знал, что задел меня за живое, поэтому продолжал напирать, рассказывая о ваших отношениях. – Дрожь в его голосе подсказала мне, что он все еще немного сердит.

– Отношения? Он ошибся. Это была только одна ночь на вечеринке…

Эван положил руку и покачал головой.

– Мне не интересны подробности. Мне хочется разорвать его лицо уже за то, что он сказал. Чем меньше я знаю, тем лучше.

Я кивнула и вернула все свое внимание на телевизор. Эван резко поднял пульт дистанционного управления и выключил его.

– Тебе также не стоит проверять всех парней, которые у тебя работают, чтобы узнать были ли у меня с ними отношения или нет. – Мой тон был резким и сердитым, Эван был не единственным, кто испытывал раздражение.

Эван наклонился вперед и посмотрел мне в глаза.

– Когда дело касается тебя, я не могу мыслить рационально. Я чертовски ненавижу саму мысль о том, что кто-то к тебе прикасался.

Я закатила глаза.

– Если ты не в курсе, мне уже тридцать лет. Мы оба не безобидные маленькие дети. Я точно не горжусь своей историей с мужчинами, но…

– Знаю-знаю. Но именно я должен был быть с тобой все это время. И это убивает меня, потому что мне никогда не хватало смелости сказать тебе о своих чувствах, пока ребята, такие как Шон, получали шанс, которого никогда не должны были иметь. Ну что же, мы можем остановить это прямо сейчас. – Эван поднялся с дивана и стал передо мной. Я глубоко вдохнула и посмотрела на него.

Я пожала плечами и сказала:

– Ты же сам говорил, что всему свое время. Ты не можешь винить себя за мою плохую подростковую репутацию.

– Я люблю тебя. – Его глаза сверкали, а на лице появилась непринужденная улыбка.

Воздух покинул мои легкие. Я так долго ждала этих слов, но одновременно боялась, что это был его способ вымолить мое прощение.

– Эван, я все понимаю. Ты расстроен. И даже не хочу знать, что именно сказал Шон, что заставило тебя…

– Я люблю тебя. – Эван взял мое лицо в свои руки. – Я никогда больше не повторю своей ошибки, и не стану затягивать с тобой. Ты моя. Ты мое все. Я. Люблю. Тебя. Так. Чертовски. Сильно.

Эван обнял меня за талию и подтянул к себе. Я открыла рот, но ни слова так оттуда и не вылетело. Зрение затуманилось и слезы выступили на глазах. Это не первое «Я люблю тебя», которое я слышала, но впервые это казалось правдой.

– Я не хочу, чтобы ты думал, что я какая-то…

Эван положил палец на мои губы.

– Я никогда не думал такого. Мне очень жаль, что я сделал тебе больно сегодня. Я люблю тебя.

Я обняла его за шею и страстно поцеловала. Ловя стоны Эвана своими губами, я чувствовала, как его пальцы запутались в моих волосах. Мои руки не знали, куда им сначала двигаться, но потом я провела ими вдоль его спины и начала медленно поднимать рубашку. Эван разорвал поцелуй только для того, чтобы снять рубашку через голову. Схватив меня за затылок, он притянул еще ближе к себе и впился поцелуем в мои губы. Его язык то входил, то выходил, повторяя то же движение, которое он использовал, когда двигался внутри меня. Мои колени тряслись, между ног начала зарождаться дрожь. Руки Эвана были заняты, снимая с плеч мою футболку, в то время как губы прокладывали дорожку из поцелуев от моего рта до ключицы, а затем к вершинам грудей. Дальше он прошелся языком вдоль моей шеи и закусил мочку уха.

– Все отключилось. Сейчас же.

Эван был человеком, у которого сейчас была примитивная потребность, и это было адски жарко. Я сняла свою футболку через голову и расстегнула бюстгальтер, а Эван одним махом сорвал мои штаны и трусики. После того как я лишилась своей одежды, он опустился на колени, закинув одну мою ногу себе на плечо. Он целовал меня, нанося языком сильные удары по клитору и погружаясь в меня. Я застонала и притянула его голову еще ближе. Наклонившись, схватилась рукой за диван, чтобы не упасть.

– Эван… Черт, прямо там… Я сейчас кон…

Эван вскочил на ноги и поддержав меня, посадил на диван. Он расстегнул штаны, и не успели они коснуться пола, как он откинул их. Мой рот наполнился слюной, когда он стянул свои трусы и его твердый член выскочил на волю. Я выпрямилась, и положив руки ему на талию, притянула его ближе к себе. Жадно вобрав головку члена, я услышала, как из рта Эвана вырвался стон.

– Дейзи, нет. Я и так уже держусь на волоске. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь, когда я нахожусь внутри тебя.

Эван прошелся по мне языком от живота и остановился на груди. Мои бедра оторвались от дивана, когда он всосал мой сосок в рот и отпустил его громким чмоком. Я обхватила его лицо руками и впилась в губы. Я насквозь промокла к тому времени, когда он, наконец, скользнул внутрь меня. Благодаря тому, что я перешла на таблетки, нам не пришлось останавливаться и одевать презерватив. Ничто не сравнится с ощущением всего Эвана, который двигался все глубже и глубже внутри меня. Сначала его движения были не слишком быстрыми, но потом он увеличил скорость, глубоко вбиваясь в меня. Мои ногти впились ему в спину, когда он нашел заветное местечко. Светлые глаза встретились с моими, и Эван облизал палец, протиснул его между нами, и начал выводить круги вокруг моего клитора. Я кончила с криком и почти сразу почувствовала, как он тоже пульсирует внутри меня. Эван рухнул на меня, уткнувшись головой мне в шею.

– Я так сильно тебя люблю.

Я обняла его, и Эван поднял голову, чтобы посмотреть на меня.

– А я все думал, когда ты скажешь.

Медленная улыбка расползлась на его лице, когда он поцеловал меня в лоб и в каждую щеку, а потом снова вернулся ко мне. Я хихикнула и притянула его ближе.

– Блядь, примирительный секс чертовски горячий. Мне стоит чаще с тобой ссориться.

Я засмеялась, а Эван посмотрел на меня с грустной улыбкой.

– Если честно, мне очень жаль, что сегодня все пошло именно так, Дейзи.

Я положила палец ему на губы и покачала головой.

– Все в порядке. Кроме того, для меня стало большим сюрпризом увидеть, что ты все-таки пещерный человек.

Он покачал головой, запечатлев на моих губах мимолетный поцелуй, и встал с дивана.

– Я слегка сошел с ума. Ты моя, я так долго ждал тебя.

Я села, потом поцеловала его в щеку, и прижалась своим лбом к нему.

– Я тоже.

ГЛАВА 15

Я любила «Янки», но для меня бейсбол становился скучным после одного или двух иннигов (Примеч.: иннинг – период бейсбольного матча, во время которой команды по разу играют в защите и нападении. Как правило, матч состоит из 9 иннингов). Хоккей – совсем другое дело. Не знаю с чем это связано, то ли из-за стремительной смены движений, то ли из-за напористости игроков. Лучший момент в хоккее тот, когда разгорается бой и, кажется, что стекло вокруг катка вот-вот разобьется. Когда находишься на самой игре, она становится более потрясающей, захватывающей, и не такой страшной, чем когда смотришь ее по телевизору. Тем более, я все равно не могу позволить себе места, находящиеся рядом со стеклом, которое, чисто гипотетически, может разбиться. У одного из моих клиентов был абонемент на весь сезон игр «Рейнджерс» и он спросил, не хочу ли я взять у него билеты на сегодняшнюю вечернюю игру. Я подумала, что вечер на Мэдисон-сквер-Гарден поможет мне вывести Эвана хандры, в которой он находится последнее время.

Всю прошлую неделю я боролась с неприятной прохладой в наших отношениях, поэтому надеялась, что веселый совместный вечер, поможет нам снова сблизиться. Эван рассказал отцу о том, что перевезет его домой и поместит в клинику здесь, но тот не слишком хорошо воспринял данную новость. Даже несмотря на то, что врачи согласились, с тем что ему нужна дополнительная забота и надзор, его отец все же сохранял полное молчание во время визитов Эвана. Он до сих пор не взял меня с собой к нему на встречу, что, видимо, было к лучшему, поскольку я не хотела бы называть его неблагодарным эгоистичным ублюдком на нашей первой встрече. Как он может так обращаться со своим сыном?

– Это мог бы быть я. – Эван наклонил свой стакан с пивом показывая в сторону льда.

Я нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты не знала, я играл в хоккей в колледже? Если бы я имел хоть немного больше таланта, то сейчас бы царапал лед здесь вместе с Лундквистом (Примеч.: шведский хоккеист, вратарь, выступающий за Рейнджерс). – Он подмигнул, попивая пиво. Впервые на этой неделе на его лице появился намек на улыбку.

– Знаешь, мне неудобно от того, что я знаю тебя так долго и не в курсе этого. Ты играл в хоккей? Святое дерьмо, это горячо. – Я сделала вид, что дрожу, а затем протянула руку и положила ему на грудь, заставляя Эвана откинуть голову и засмеяться.

– Дейзи, ты что меня не слушала? Я ни черта не стоил. И не продержался и года.

Я пожала плечами.

– Неважно. Уверена, что у тебя было много хоккейных болельщиц, которые преследовали на каждом шагу. – Я поиграла своими бровями, на что Эван сжал губы.

– Хоккейных болельщиц? Что конкретно ты имеешь в виду под словами «хоккейные болельщицы»? – Он улыбнулся, наклоняясь поближе.

Я вздохнула и закатила глаза.

– Группу горячих девушек, которые озабоченно смотрят, как вы играете своей хоккейной палкой, а после игры пытаются поиграть с вашей другой палочкой.

Эван чуть не поперхнулся пивом, и, улыбаясь, посмотрел на меня. Было приятно видеть, что он, наконец, немного расслабился и улыбается. Эван приобнял меня и поцеловал в лоб.

– Извини, Дейзи. Но не было никаких хоккейных болельщиц. А если бы они и были, то были бы с ребятами, которые на самом деле умели играть, а не с последней линией запасных. – Он поцеловал меня в щеку и прошептал на ухо: – Что мне с тобой делать?

Я потерла его ногу и увернулась, чтобы поцеловать в губы.

– Вопрос заключается в том, что я собираюсь с тобой делать? Сила убеждения заставляет меня сомневаться в твоих словах.

Его грудь сотряслась от смеха.

– С тобой все в порядке? – Я коснулась его шеи, и он прижался ближе.

– Да. Прости, что в течение всей недели вел себя как ненормальный. Я просто хочу, чтобы отец чувствовал себя лучше после переезда. – Улыбка пропала с его лица, и он опустил взгляд на колени. – Я стараюсь заботиться о нем, но все, что делаю – это заставляю его чувствовать себя жалким. Возможно, если бы я не пошел в колледж, и не тратил свое время на такие глупости, как хоккей, он не оказался бы в этом беспорядке.

Я подняла его лицо, чтобы он мог посмотреть на меня.

– Твой отец пил независимо от обстоятельств, и я не знаю ни одного человека, который бы заботился о своих родителях так же, как ты заботишься о нем. Ты замечательный сын, но он не заслуживает такого сына, хотя бы из-за того, через что заставил тебя пройти за все эти годы.

Эван посмотрел вниз и кивнул.

– Это было довольно грубо. Он не всегда был таким. Он неожиданно потерял маму, и просто не смог с этим справиться. Я делаю все это для отца, которого помню, возможно, он все еще находится где-то там. – Черты лица Эвана показали его уязвимость, и это заставило мое сердце разбиться пополам.

– Я понимаю, что он был в ужасном состоянии, но у него остался сын, о котором он должен был заботиться. Мой отец тоже умер, когда я была ребенком, но мама нашла в себе силы и собралась ради меня. Возможно, она и превратилась в гиперопекающую личность, но делала то, что ей пришлось делать. Ты же был один. И это меня огорчает.

Эван взял мою руку и переплел наши пальцы.

– Я был не один. У меня был Джек и твоя семья. – Он пожал плечами. – Некоторые люди могут справляться с трагедией, другие нет. Моя мама была бы чертовски зла на отца, но никогда не хотела бы, чтобы я просто его оставил. Мне всегда было интересно, что она думает обо всем этом на небесах, – его голос затих.

Я протянула руки, чтобы обнять его.

– Она думает, что ты замечательный сын и очень гордится тобой. Я поеду с тобой и помогу с переездом. Я в состоянии за себя постоять.

Со льда донеслись громкие звуки, которые привлекли наше внимание. Полетели шлемы, удары, и я подпрыгнула на стуле как ребенок. Я посмотрела на Эвана, но он только покачал головой.

– Что? Я говорила тебе, что я люблю драки. На что уставился? – Я прищурилась, глядя на Эвана.

Он засмеялся, обнял меня и прижал ближе к себе.

– Ты знаешь, со времен колледжа у меня дома где-то есть старая хоккейная форма. Я могу притвориться достойным хоккеистом, а ты можешь быть сексуальной блондинкой, хоккейной болельщицей, которая все не может наиграться с моей палкой. – Эван прошелся медленными поцелуями вдоль моей шеи.

Я хихикнула, стараясь не обращать внимания на то, что мы находимся в самой гуще толпы.

– Тебе не кажется, что эта роль не слишком мне подходит? Если ты хочешь поднять ставку ты бы мог попросить форму Лундквиста на выходе. Я бы называла тебя «королем Хенриком», если хочешь.

Он укусил меня за шею, заставив нахмуриться.

– Тебе повезло, что я тебя люблю.

Да, безусловно. И настало время, показать Эвану, что его тоже любят.

ГЛАВА 16

Я посмотрел в окно на пролив Лонг-Айленд. У моего папы был прекрасный вид на водоем, и очень красивая частная комната. Вы даже не представляете, как он ворчал о том, что не хочет переезжать, когда мы его сюда перевозили. Стоит отметить, что Пейдж, которая была здесь с нами, заставила его держать при себе то, что он обычно говорил мне прямо в лицо.

– Мистер Джейкобс, вашу одежду я развесила в шкафу. Обувь внизу. Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится, и вы не сможете это найти.

Папа сидел на стуле рядом с кроватью, и только кивнул в ответ на слова Пейдж.

– Спасибо.

Он был вежливым, почти приятным. Я буду брать Пейдж с собой на каждый визит, если это сделает его таким любезным, но это долго не продлится. Никому не захочется мириться с ним так же, как это делаю я. Пейдж подошла ко мне и потерла спину.

– Мне очень жаль, но я вынуждена вас покинуть. У меня не получилось перенести встречу с клиентом, а он настаивал на личной встрече, а не на телефонном разговоре. Если я быстро вернусь с Уайт-Плейнтс, то еще забегу…

Я покачал головой и поцеловал ее в висок.

– Ты и так сделала достаточно. Тебе нужно отдохнуть. Ты работаешь без остановки последние девять часов, несмотря на то что всю прошлую неделю болела. Если ты рано вернешься с Уайт-Плейнтс, то направляйся прямо домой, а я забегу к тебе позже.

Пейдж взяла на себя слишком много работы между своей основной работой в агентстве и внештатными проектами на стороне. Ей стоило притормозить, прежде чем она развалится, но я не смог убедить ее не ехать со мной сегодня. Мне пришлось признать, что это была битва, которую я был рад проиграть, поскольку иметь ее на своей стороне было огромным преимуществом.

– До свидания, мистер Джейкобс. Было приятно с вами встретиться. Думаю, скоро увидимся, я забегу с Эваном вас навестить. – Пейдж подошла к тому месту, где сидел папа, и пожала его руку.

Отец кивнул в ответ. Она быстро поцеловала меня, и вышла за дверь.

– Напоминает мне твою мать.

Отец пристально смотрел в окно, после того как Пейдж нас оставила. Инсульт повлиял на всю его правую сторону, но он все равно говорил четко. К сожалению, обычно его манера говорить была криком. Это первый раз, когда он говорит со мной без злобы в голосе.

– Кто? Пейдж?

Отец рассмеялся. Намек на улыбку на его лице, когда он смотрел в моем направлении, также был чужд для меня.

– Хорошая и милая, но я заработал от нее неодобрительный взгляд, когда рявкнул на тебя. Она напомнила мне то время, когда ты был ребенком, а твоя мать сказала, что я слишком ущемляю тебя. Ты любишь ее?

Я кивнул.

– Да.

Затем я поднял родительский чемодан с пола, чтобы положить в шкаф. Отец схватил мою руку.

– Бог свидетель, ты заслужил немного любви. Просто не облажайся, – сказал отец и снова вернул все свое внимание к окну.

Впервые я не чувствовал себя дерьмовым сыном, который делал все неправильно. Впервые за годы, хоть и на короткий миг, я увидел того отца, который, как я надеялся, все еще где-то там существовал. Именно тогда чувство вины полностью заполнило меня. Возможно, я мог бы сделать все лучше, иметь больше терпения. Конечно, порой он бывал гадким ублюдком, но в то же время моим единственным родителем, а я оставляю его здесь. Просто сдал его в дом престарелых.

– Кажется тележку с закусками привозят во второй половине дня.

Я полез в ​​задний карман, чтобы достать свой бумажник и оставить отцу несколько долларов, если он захочет что-нибудь купить. И был удивлен тем, что нашел сложенную белую бумагу рядом с чеком на пять долларов. Я был щепетильным на счет того, чтобы никому не отдавать свой бумажник с квитанциями и другими счетами, поэтому даже не подозревал, откуда это взялось. Похоже на записку. Я развернул листок и узнал почерк Пейдж.

«Я сунула эту записку в твой бесценный бумажник, надеясь, что ты найдешь ее, когда еще будешь с отцом. Знаю, ты думаешь, что ты ужасный сын. На самом деле ты мальчик, который рос без матери, и просто заботился о своем отце. Ты бросил все и приехал, чтобы помочь больному другу встать на ноги. Ты самый замечательный человек, которого я когда-либо знала. А я самая счастливая женщина в мире только от того, что ты называешь меня своей. Я люблю тебя. Просто подумала, что тебе придется сегодня напомнить об этом. Пейдж».

Я никогда не жалел себя, хотя порой было нелегко. Я научился жить самостоятельно и заботиться о себе не полагаясь на кого-то до того момента, пока в моей жизни не появилась Пейдж. Не помню, когда она превратилась из девушки моей мечты в любовь всей моей жизни, но теперь она была такой важной, как воздух в моих легких и кровь в моих венах. Она была для меня всем. Я еще никогда не был таким уверенным в чем-то.

– Я не облажаюсь, отец. Обещаю. Я вернусь завтра, чтобы помочь тебе обустроиться получше. Отдыхай.

Отец кивнул, все еще не смотря на меня. Не совсем теплый прием, но не видеть презрительную ухмылку на его лице было приятно. Я пытался сдерживать самокритику и считать, что сегодняшний день прошел хорошо, возможно даже был шагом в правильном направлении.

Я вышел в коридор и достал свой телефон.

Я: Я люблю тебя, Дейзи. Очень сильно.

Пейдж: Нашел мою записку, Мистер Зацикленность? С тобой все в порядке, малыш?

Я: Да, все замечательно. Я увижу тебя сегодня вечером. И это не просьба. Никакого тренажерного зала, езжай прямо домой.

Пейдж: Ты такой сексуальный, когда приказываешь. Да сэр;)

Я: Увидимся через несколько часов. И сделай мне, пожалуйста, одолжение.

Пейдж: Конечно, какое?

Я: Будь голой, когда я доберусь до тебя.

ГЛАВА 17

Это официально. И адски страшно. Мой лучший друг стал отцом.

Наконец-то Джек Энтони Тейлор-младший, весом девять фунтов и семь унций, был с нами. Я никак не мог понять, как такая кроха, как Элли, смогла выносить этого ребенка. Сегодня я пораньше закрыл офис и направился в больницу, чтобы увидеть маленького парня, которого мы все так ждали. Когда мы с Пейдж шли по коридору в комнату Элли, я поднял глаза вверх и тихо поблагодарил Бога, маму, и всех, кто еще меня слушал за то, что Джек смог держать на руках своего сына. Ни для кого из нас это не было само собой разумеющимся.

Элли лежала рядом с Джеком в постели. Она выглядела очень счастливой, но истощенной. Когда сонный взгляд Джека встретился с моим, он улыбнулся. Пейдж вскрикнула, и бросилась к колыбели ребенка.

– О, боже. Он такой красивый. Мои поздравления, ребята! Джек, он так похож на дедушку! Это немного страшно…

Джек кивнул.

– Я сказал Элли то же самое. Думаю, все дело в носе. Если дать ему в руки талоны на лошадиные скачки отца, эффект будет полным.

Пейдж улыбнулась.

– Действительно. Можно мне его подержать?

– Конечно, можно. Ты его крестная мать, – произнесла Элли напряженным шепотом.

Пейдж резко повернулась в сторону Элли.

– Серьезно? – ее голос надломился, а подбородок задрожал.

Джек косо посмотрел на нее.

– Прекрати реветь. У нас большой выбор? Я просто хотел, чтобы Эван был крестным отцом. А кому нужно, чтобы Капитан Собственник поднял шум в церкви в Святой Анны, если ты будешь стоять рядом с другим мужчиной? – Джек засмеялся, глядя на меня.

– Да? Какой бы ни была причина, это для меня честь, брат. Спасибо.

Джек кивнул и отвернулся. Я знал его достаточно хорошо, чтобы понять, что мыслями он находится в совершенно другом месте. Уверен, ему немного трудно смотреть на своего новорожденного сына, и не знать, сможет ли наблюдать как он растет или нет.

– На самом деле, Пейдж, прежде чем ты возьмешь его на руки, могла бы ты помочь сходить в уборную? Кесарево просто отстой. – Элли тяжело пододвинулась к краю кровати, пытаясь встать. Джек поддерживал ее за плечи.

Пейдж подхватила ее за руку.

– Я просто делаю вид, что это утро после девичника, – вздохнула Элли. Пейдж поцеловала ее в лоб и повела в дальнюю сторону палаты.

Когда Джек поднялся, я подошел к кровати.

– Поздравляю, отец! – Я пожал ему руку, и он обнял меня.

– Спасибо, мужик. – Он подошел к колыбели своего сына. – Я всегда хотел сына. Конечно, я был бы счастлив, и просто здоровому ребенку, но у меня были большие планы для мальчика. Взрослея, я застрял с потрясающей девушкой, которая тыкала мне в лицо своего маленького пони и куклы. Пейдж даже моих солдатиков сажала в кабриолет Барби. Ничего святого.

Я засмеялся, а Джек устроился в кресле-качалке, что стояла в углу. Его глаза не оставляли сына ни на минуту.

– Мы с отцом прекрасно проводили время вместе, когда я был помладше. Он оставался на поле вместе с другими родителями и переживал по каждой ерунде, которую я делал. И когда я впервые метко ударил по мячу, и когда я получил свой первый настоящий удар на поле. Бедный ублюдок практически прыгал от счастья, когда я пересек основную базу.

Я улыбнулся и кивнул.

– Звучит очень похоже на твоего отца.

Джек выпустил долгий вздох, продолжая наблюдать за Джеком младшим.

– Как его крестный отец, ты будешь вынужден ходить на каждую его игру. Надеюсь, что в бейсболе ты не так плох, как в хоккее, и сможешь показать ему, как держать биту.

Мой желудок скрутило, когда я понял, что он пытается мне сказать. Я сложил руки на груди и прислонился к стене.

– Очень смешно. Я играл в младшей лиге. И уверен, мне есть, что ему предложить. Кроме того, ты тоже будешь на поле…

Джек поднял свой взгляд на меня. Слеза стекала из уголка его глаза.

– Наркотики перестали работать. Отведенное мне время закончится быстрее, чем мы думали.