Текст книги "Только ты (ЛП)"

Автор книги: Stephanie Rous

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Мне тоже приятно было тебя увидеть, Лукас.

Эван и я махнули Джоуи и Белле, когда они выходили за дверь.

– Ладно, я пошла. – Джессика схватила сумку и направилась к выходу. Однако перед дверью она остановилась и повернулась к Эвана. – Пожалуйста, не забудь закрыть склад.

– Да, мэм! – Он отсалютовал ей, и Джессика, смеясь, вышла за дверь.

– Ты. – Я схватила Эвана за пояс джинсов и притянула ближе к себе. – Выглядишь чертовски горячо, когда ревнуешь, – сказала и нежно поцеловала его, покусывая нижнюю губу.

– Хм… не понимаю, о чем ты говоришь. – Эван схватил меня за затылок и сильнее впился своими губами в мои. – Я бы надрал зад кому угодно из-за тебя. Никто не касается моей девушки.

Я засмеялась напротив его губ.

– Мой сексуальный пещерный человек. Ты очень хорошо ладишь с детьми. Когда-нибудь из тебя получится замечательный отец.

Эван пожал плечами.

– Мне очень повезет, если у меня будет маленькая девочка, такая же прекрасная, как и ее мама, и тогда мне действительно придется отгонять кавалеров.

Эван поцеловал мой лоб, и я вздрогнула. Как я смогу заботиться о детях, если в некоторые дни сама еле могу работать? Я покусывала губу, чтобы привести свое дыхание в норму. Реальность внезапно нахлынула на меня.

– Эй. – Эван обхватил мое лицо руками. – Я не хотел тебя напугать. Просто иногда, забегаю мыслями вперед. Я… Просто не могу представить своего будущего ни с кем, кроме тебя. – Эван погладил меня по щеке.

Я коснулась его руки и погладила пальцы.

– Я тоже, малыш. Мы можем закрываться и уходить домой?

На лице Эвана появилась нежная улыбка, и он притянул меня ближе.

– Конечно. Я бы хотел пойти с тобой домой, красавица. – Эван поцеловал меня в губы, в то время как я пыталась расслабиться.

Эван заслужил лучшее будущее, особенно после того, как большую часть своей жизни заботился о других людях. Моя любовь к нему была безгранична. Но впервые, с тех пор как заболела, мне пришло в голову, что лучшее будущее, у него может быть не со мной.

ГЛАВА 28

Прошло чуть больше месяца, а я уже на третьем приеме доктора Стивенс. Просто ненавижу этот кабинет. Ненавижу дорогу сюда, ненавижу зону ожидания, и в конечном счете презираю как каждый раз ломаю руки в ожидании, когда доктор Стивенс просмотрит новые результаты анализов. Я сидела на столе для осмотра и болтала ногами в ожидании новостей, что же волчанка решила преподнести мне на этой неделе. Мои легкие уже полностью уничтожены. За те пятнадцать минут что я здесь, мои глаза слезились от длительного кашля.

– В вашей моче все еще много белка, Пейдж. Я хочу, чтобы сегодня вы еще раз пересдали анализ, и сдали еще несколько дополнительных.

– Это значит, что волчанка добралась до моих почек, да? – сипло сказала я.

В моем голосе даже не было паники. Эта болезнь делала мою жизнь все сложнее изощренными методами, а каждый следующий день, был тяжелее предыдущего. Боль и усталость в суставах стали моими постоянными спутниками, а язвы в горле на недолгое время уменьшились, но только для того, чтобы через некоторое время стать еще хуже. Они вызвали невыносимое расстройство пищеварения, прежде всего тем, что усложняли процесс проглатывания пищи. Мне пришлось отказаться от кофе в пользу овсянки, и каждое утро пила таблетки, которые снижают кислотность.

– Возможно. Я позвоню вам, когда у меня будут результаты. Вижу, у вас до сих пор проблемы с едой.

За то короткое время, что я была пациентом доктора Стивенс, я потеряла почти десять фунтов. Я скучала по тем дням, когда пыталась скрыть свои пышные формы, а сейчас при выходе из душа я вижу в зеркале свои проступающие ребра…

Мой телефон запиликал, сообщая о смс, и доктор Стивенс продолжила свой обычный стук по клавиатуре.

Эван: Мне очень жаль, на работе полный завал. Я чертовски скучаю по тебе.

Дела в «Настиле Тейлора» шли хорошо, и теперь Эван все время пропадал на работе. В дополнение к утренним сменам появились еще вечерние, и Эван из последних сил старался все проконтролировать. Последние несколько вечеров он приходил ко мне настолько поздно и просыпался так рано, что я едва ли могла вспомнить, ночевал он дома или нет. Я проводила свои дни в страхе, депрессии и одиночестве.

Я: Все в порядке. Ты занят, я понимаю.

Эван: Как ты себя чувствуешь? За последние несколько дней я даже не видел, как ты просыпаешься.

Я: Хорошо.

Эван: Я заглажу свою вину, Дейзи. Я обещаю. Пожалуйста, не злись.

Я: Я и не злюсь. Я сейчас на встрече и не могу разговаривать.

Эван: Черт, конечно, извини. Я приду домой, как только смогу. Я очень тебя люблю, Дейзи. Просто будь рядом, хорошо?

Я выключила телефон и бросила его обратно в сумку. Мне было выгодно, что Эван постоянно занят на работе. Я немного ела, ложилась спать в девять часов, и мне совсем не хотелось ни с кем встречаться. Я так сильно скучала по Элли и малышу, но никак не могла найти в себе силы, чтобы их навестить, тем более я знала, что Элли быстро поймет, что со мной что-то не так. Изоляция убивала меня, но я ничего не могла с этим поделать. Понимаю, что мне не удастся слишком долго игнорировать маму, поэтому, надеюсь, если я буду больше отдыхать, то, возможно, хорошие дни наступят быстрее.

– Вы все еще на таблетках, не так ли? – спросила доктор Стивенс, не взглянув на меня. Странный вопрос и не совсем понятный, как по мне.

– Ум-м, да. Чуть меньше года.

Доктор Стивенс кивнула.

– Я бы посоветовала воздержаться от детей, пока мы не локализируем болезнь, особенно если подтвердится, что нарушена деятельность почек.

Я наморщила лоб.

– Что вы имеете в виду под деятельностью почек? Вы говорите, что я не смогу иметь детей?

Меня охватила паника, я пыталась не дать ей заполнить меня целиком. Это смешно, но после всех анализов, которые сделала, я боялась задавать настоящие вопросы. Когда я пришла на прием, то хотела получить лишь общую информацию. Каждая статья, каждый веб-сайт и каждый поиск в Гугл не давали мне надежды. В своей голове я уже видела, как проигрываю эту игру пациент – волчанка.

– Я говорю, что вам сейчас не стоит их заводить. Беременность не рекомендуется во время болезни, это может быть опасно. Я не буду врать. Если волчанка нанесла достаточный вред вашим почкам, то в конечном итоге возникнет почечная недостаточность и потребуется трансплантация. Поэтому я абсолютно не рекомендую вынашивать детей. Как я уже вам говорила, это больше пожелание, но не аксиома.

Я кивнула так, что голова закружилась. Неважно, как это преподносила доктор Стивенс, все что я слышала это – «никаких детей». Я всегда думала о жизни, в которой у меня будут собственные дети. Сердце сжалось в груди, когда я вспомнила, как Эван любит детей, какой он замечательный крестный отец, и как сильно хочет свою семью. И если мои почки не способны работать, это же не мелочи, я не смогу заказать их на Амазоне. Я не слышала больше ничего из того, что говорила доктор Стивенс. Выбралась из клиники и направилась к своему автомобилю, пребывая в тумане.

По дороге я зашла в китайский ресторан рядом с домом, но вместо того, чтобы взять обед домой, как делала обычно, я съела суп с клецками в одиночестве за одним из столов. Я глотала потихоньку, чтобы не травмировать горло. Маленькая девчушка, примерно пяти лет, подошла ко мне. Ее длинные светлые волосы закручивались на кончиках, а глаза цвета ореха сияли. Она напомнила мне, что именно так могла бы выглядеть моя дочь – наша с Эваном дочь.

– У нас есть лишнее печенье с пожеланиями. Хочешь? – Она раскрыла кулак и предложила мне крошечное печенье в пластиковой обертке.

– Конечно. Спасибо, сладкая. Это очень мило с твоей стороны.

Сверкнув глазами, девочка побежала прочь.

Мой дедушка любил играть в лотерею. Он никогда не выигрывал, но, возможно, если я сыграю в его честь, он направит мне хоть какую-то удачу. Конечно, мне не называли никаких сроков, но меня ошарашило, когда я прочитала свое пророчество.

«Если вы что-то любите, будьте готовы это отпустить».

Раньше я думала, что это все ерунда. Когда я искала любовь, то думала, что когда ее найду, и буду готова к чему-то серьезному, то уже никогда не отпущу. Теперь у меня была любовь. Реальная любовь, лучше, чем я мечтала. Сто мыльных опер и романтических романов не сравнятся с тем, каково это – любить Эвана, а он любит тебя в ответ.

Эван был лучшим мужчиной и человеком, которого я когда-либо знала. Я хотела дать ему только все самое лучшее, но я не была лучшим для него. Даже близко. Мое тело уничтожало себя, и я просто болела и болела. Если он останется со мной, то не только откажется от своего желания иметь семью, но и получит очередную ношу на свои плечи, еще один груз. Мое будущее в лучшем случае было туманным. В его жизни и так хватало трагедий, и я не могла сознательно ему их создавать. Он должен жить полной жизнью, а не половину, а я могла дать ему лишь такую.

Мне удалось съесть большую часть супа, прежде чем началась изжога. Я поднялась из-за стола, чтобы выбросить мусор и остатки пищи, мои глаза были полные слез. Я любила Эвана. И даже если это разобьет мое сердце, мне придется его отпустить.

ГЛАВА 29

– Ты должна рассказать правду, Пейдж. Нельзя и дальше скрывать свою болезнь. Я чертовски уверена в этом. – Мы сидели на диване у Натали, и говорили на одну и ту же тему в десятый раз.

Я вытерла глаза, и спрятала лицо в ладонях.

– Натали, ты не понимаешь…

– Ты, черт побери, права. Я не понимаю. Не понимаю, как умная женщина может так глупо себя вести в течение нескольких месяцев. Как я могу наблюдать за ложью? Я больше не стану покрывать тебя. Просто скажи своей маме и Эвану правду. – Натали подошла и положила руку на мое плечо. – Когда они узнают, ты почувствуешь себя намного лучше. У тебя замечательный парень. Он поможет тебе пройти через болезнь. Твоя мама, ну, твоя мама – это твоя мама, но она любит тебя. Она не заслуживает того, чтобы ты ей врала.

– Моя мама – это моя мама… И Эван не оставит меня. Он всегда рядом, всегда спрашивает, как я, нужно ли мне что-нибудь. Он настоящая опора. Как только он узнает, что у меня серьезная болезнь, я стану обузой у него на шее, как и его отец. Я разрушаю его жизнь. – Покачав головой, я отвернулась.

Натали откинулась назад и посмотрела мне в глаза.

– Что ты говоришь? Ты собираешься оставить парня, который тебя любит только потому, что не хочешь быть обузой? Ты же понимаешь, что это неправильно, что в этом, черт побери, нет никакого смысла?

– Ради чего Эван должен пожертвовать семьей, которую он так сильно хочет? Быть медсестрой, рабом у больной женщины? Он думает о себе. Он сделал бы это без раздумий…

– Потому что он хороший человек, заботящийся о людях, которых любит. Нет причин наказывать его за это.

– Я не наказываю его, Натали! Разве ты не видишь? Каждая встреча с доктором Стивенс все хуже. Все больше пораженных органов, больше анализов, больше ограничений. Вчера она сказала, что я не смогу иметь детей, если мои почки не пойдут на поправку. А если уже слишком поздно, и нам не удастся их спасти, что тогда мне делать? Эван похоронит меня, как уже похоронил свою мать и лучшего друга. Если я останусь с ним, заставляя жить такой жизнью, вот этим я накажу его.

– Нет, если это то, чего он хочет! Пейдж, как долго мы дружим?

– Что? Почему ты спрашиваешь?

– Как. Долго. Пейдж? – Натали раздраженного сжала губы и посмотрела на меня.

Я тяжело вздохнула и пожала плечами.

– Думаю, около двадцати пяти лет…

– Да, большую часть нашей жизни. И за это время я никогда не видела тебя такой, и это убивает меня. Ты отдалила от себя почти всех, кроме меня, и я думаю, что это только потому, что сейчас я средство для достижения цели – та, кто покрывает и оправдывает тебя в твоих поступках. Это не ты, возьми себя в руки, не давай этому преодолеть тебя. Стивенс сказала, что она обеспокоена и наблюдает за тобой, а ты уже себя похоронила.

Я любила Натали, но меня оскорбили ее слова. Никто не видел, как мне мучительно просыпаться каждое утро на работу, как иногда я ложилась спать в восемь часов поскольку больше не было сил. Я не могу даже насладиться чашкой кофе без боли в горле и изжоги. Все болит, постоянно.

Чувствую себя будто старуха, хотя нахожусь в самом расцвете сил. Я этого не хочу, но это стало моей реальностью, и никто не вправе говорить, как мне себя вести.

– Ты не понимаешь. – Мой голос надломился, а подбородок задрожал. Почему я не могу разозлиться без слез? Ярость заставляла меня только еще сильнее плакать. – В моей аптечке полно лекарств, которые не помогают. Каждый день становится все хуже, и я не хочу, чтобы Эван проходил через это со мной.

Натали положила свою руку на мою. Я попыталась ее забрать, но она только крепче схватила и покачала головой.

– Дорогая, я знаю, ты больна. И больше всего мне бы хотелось, чтобы с тобой все было хорошо. Твоя борьба разрывает мне сердце. Но так трудно бороться в одиночку. Отдалив от себя родных тебе людей, ты себе не поможешь… Просто подумай, прежде чем сделать что-то глупое. Ладно?

– Думаешь, что я полностью погрязла в глупостях? – Я вытерла мокрые щеки тыльной стороной руки.

Натали придвинулась ближе и поцеловала меня в щеку.

– Вот почему я рядом. Чтобы не дать тебе расклеиться. Кодекс лучшего друга.

Я кивнула и оперлась на ее плечо. Я скучала по Эвану и даже по своей маме. Я держала их обоих на расстоянии вытянутой руки, рассказывая только то, что им нужно было знать, и оставляла в тайне то, как я проводила свои дни. Такая ноша была изнурительной.

– Дейзи, почему ты плачешь? – Анжелика поглядывала на меня из-за своей матери, нахмурив лоб.

Я взяла ее к себе на колени и покачала головой.

– Все в порядке. Взрослые иногда ведут себя странно. Я думала, что у тебя в комнате чайная вечеринка.

– Да, но стало скучно, поэтому я захотела, чтобы вы с мамой присоединились. Мои животные на самом деле не говорят, мне приходится притворяться и говорить вместо них, а это утомительно.

Я улыбнулась и поцеловала ее в щеку. Мне вспомнились те дни, когда я заставляла Джека играть со мной в чайную вечеринку. Он ворчал и жаловался, но лишь до тех пор, пока к нам не присоединялся один или два его трансформера, тогда все налаживалось. Боже, как я скучаю по нему. Его потеря сейчас ощущалась гораздо болезненнее. Я никогда так сильно не нуждалась в старшем брате, как сейчас.

– Привет, есть кто дома? О, Пейдж, привет. Как ты себя чувствуешь? – Комната наполнилась голосом мужа Натали, и Анжелика быстро встала, чтобы его обнять.

– Так себе, Коннор. Спасибо.

Муж Натали поднял свою дочь и поцеловал ее в щеку. Он был выше шести футов, так же, как и Эван, Анжелика выглядела крошечной у него на руках.

– Ох, привет, красавица!

Коннор поцеловал Натали в губы и обнял ее за талию. Они были красивой и счастливой семьей. Мое сердце сжималось от боли, когда я наблюдала за ними. Я знала, то простое счастье, которое они разделили, никогда не будет моим. Но оно может быть у Эвана. Я стояла у него на пути.

– Эй, ребятки, я пойду. Немного устала.

Перед уходом я подошла и быстро поцеловала Натали с Анжеликой на прощание. Грусть, которая поселилась в моем сердце, душила, и мне необходимо было быстро покинуть дом моей подруги.

– Пейдж, пожалуйста, хорошо подумай, прежде чем сделать что-нибудь, – сказала Натали мне вслед, прежде чем я открыла дверь.

– Не волнуйся, теперь я все поняла. Спишемся позже, ладно?

Не оглядываясь, я поспешила к своему автомобилю настолько быстро, насколько позволяли мне мои больные ноги.

В моей голове уже начала вырисовываться картина. Мне нужно начать процесс разрыва отношений. Это было правильно, хотя сама идея причиняла чертовскую боль. Но я побуду эгоистичной еще одну ночь. У Эвана сегодня вечерняя смена, поэтому он приедет ко мне после девяти. Я дам ему, дам нам, еще одну ночь вместе.

Разойтись с ним после этого будет не так уж трудно. Он постоянно работал, а мои новые проекты занимали весь день, меня не просили приезжать в офис, и я много работала дома. Через некоторое время Эван заметит, что мы отдаляемся, вот тогда мы и разойдемся.

Нужно сделать так, как я задумала и не разбить свое сердце, когда я позволю уйти единственному мужчине, которого я искренне любила. Это не сработает, если я не буду убедительна. Всего одна моя слеза и он никуда не уйдет. Мне придется быть жестокой, чтобы сделать лучше для него, и это убивает меня.

ГЛАВА 30

Я лежала в своей постели и водила пальцем вперед-назад по стороне кровати, на которой всегда спал Эван. Положив голову на его подушку, я закрыла глаза, вдыхая аромат. Мне нравится его запах, смесь туалетной воды и пота – это мой Эван. Одно из самых любимых ощущений – это когда моя голова покоится на его плече. Я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке. Девять. Эван в любую минуту может открыть дверь. Может, мне стоит сразу попросить, чтобы он вернул ключ? Он и так не придет в мой дом, но такая ​​просьба сделает наш разрыв окончательным. Осознание этого убивало меня, но это был единственный способ. После этого вечера Эван станет просто памятью – милой, прекрасной, и, если я правильно понимаю нынешние переживания в душе, мучительной памятью. Я всегда буду ему принадлежать, но больше не могу заявлять на него свои права. Это было бы эгоистично и неправильно. Я буду первой в его жизни, кто подумает о нем.

Входная дверь открылась. Шоу начинается. Я вытерла слезы с лица и выключила лампу. Красное, опухшее, полное печали лицо, было гораздо проще скрыть в темноте. Единственный свет в комнате попадал от уличных фонарей, которые проглядывали сквозь оконные жалюзи. Эван прошел сквозь мою небольшую прихожую в спальню. Я улыбнулась, когда он наклонился и легонько сел на край кровати, скорее всего, думая, что я сплю.

– Привет, красавчик.

Эван вздрогнул и сбросил рабочую форму, которую только что расстегнул. Если бы я повысила свой голос хоть наполовину октавы, он бы надломился. Это была самая тяжелая ночь в моей жизни. Я отдам ему все, что у меня есть, а завтра отпущу. Если после этого я выживу, мне повезет. Потому что каждую секунду, частица меня умирала. Каждая секунда приближала нас к прощанию. Мое сердце тревожно стучало в груди, дыхание было прерывистым, но я ничему не позволю сегодня нам помешать, даже своему несчастному телу.

– Не думал, что ты проснулась, красавица, – прошептал Эван, сняв оставшуюся одежду, залезая ко мне в постель.

Когда он прошелся пальцами сквозь мои волосы, все мое тело затряслось от нежности. Мне нужно было сосредоточить свое внимание на том, чтобы запомнить все это – нежное прикосновение мозолистых пальцев, сладкий вкус губ, сексуальный тембр голоса. Я больше никогда в своей жизни, неважно сколько мне там осталось, не смогу слушать песни «Битлз».

В последний раз мы с Эваном будем вместе. Не знаю это благословение или проклятие? Я решила думать об этом как о благословении, и мысленно планировала не тратить ни секунды.

Я обхватила лицо Эвана ладонями и подарила ему нежный поцелуй. Прошлась пальцами по щекам и вдоль щетины на его подбородке. Эван поймал мою руку и поцеловал ладонь.

– Соскучилась по мне, Дейзи?

Боже, да. Я уже скучала по нему. Агония от того, что потеряю его, разрывала меня изнутри. Эван придвинулся ближе и поцеловал в лоб. Слезы собирались в углах моих глаз, я не знала, как дальше сложится жизнь. Единственное, что я знала, что буду скучать по нему каждый день. Эван был любовью всей моей жизни, и пока жива, я никогда не перестану любить его.

– Конечно. – Я улыбнулась в темноте, надеясь, что это отразится на моем голосе. Больше никаких разговоров, я покажу ему все что хочу, без слов.

Я прошлась поцелуями вдоль его щеки и ниже к подбородку. Легкая улыбка на его лице приподняла уголок рта. Я втянула его нижнюю губу и прошлась по ней языком. Стон вырвался из его горла и губы легонько приоткрылись. Я позволила своему языку медленно ласкать контуры губ. На вкус он был просто великолепен, как всегда, смесь корицы, кофе и Эвана.

Мои руки нащупали край его футболки. Я пробралась под мягкий хлопок и прошлась кончиками пальцев вдоль торса, позвоночника, линии пресса и твердых мышц груди. Эван был совершенным. Подняла футболку и нагнулась, чтобы пройтись поцелуями по его животу. Эван улыбался, пока к моим губам не присоединился язык. Теперь уже улыбалась я, почувствовав, как он затаил дыхание, и слыша, как проклятие срываются с его губ.

Я изголодалась по каждому сантиметру его кожи, пытаясь отложить все это в памяти. После того как футболка собралась на шее, Эван снял ее через голову. Я прошлась поцелуями вдоль его ключицы, и из моего мужчины вырвался легкий вздох. Мои руки двинулись обратно к талии, израненными кончиками пальцев я тщетно пыталась расстегнуть его джинсы. Эван одним движением запястья легко с этим справился. Я опустила руку вниз, на то место, где ярко проступала эрекция, и он потерся об нее.

– М-м-м… так хорошо, Дейзи.

Рука Эвана запуталась в моих волосах, когда мои пальцы и рот гладили и целовали его везде, где только могли достать. Дейзи. Я любила это прозвище и историю, которая этому предшествовала, оно было только моим. Я думала, что буду рассказывать нашим детям, почему папа любит называть меня Дейзи, потому что он якобы думает, что я все вокруг делаю красивее. Они бы закатывали глаза на своих банальных родителей, и мы все вместе смеялись бы над этим. Теперь ромашки будут в длинном списке мучительных напоминаний о жизни, которою я хотела больше всего, но какой у меня никогда не будет.

Я потянулась к джинсам, даже не отрываясь от его губ. Поцелуи Эвана всегда заставляли мою голову кружиться, но теперь я жаждала их, как будто проходила через пустыню, а его губы были моей водой. Я хотела выпить так много, как только возможно.

Эван поднял бедра и стянул штаны вместе с боксерами. Он повернулся ко мне с милой улыбкой на лице.

– Кажется, в этот раз я первым оказался в неудобном положении, полностью голым.

Я улыбнулась, потому что Эван в точности повторил мне мои же слова с Рождественского вечера. Я и так была на обезболивающих с декабря по январь, поэтому пыталась не думать о том, что потеряю в период от одних праздников к другим.

– Хотя… – Эван прошелся пальцем вдоль кружевного выреза на моей груди. – Мне нравится видеть тебя такой.

Я была одета в крошечную красную атласную ночную рубашку, которую Эван купил мне на День Святого Валентина. Он подарил ее мне, аргументируя это тем, что «почему у кого-то, с таким удивительным телом нет ни одной сексуальной ночной рубашки». Это еще один кусочек моей жизни, который после сегодняшнего вечера отправится в коробку в глубине моего шкафа, подальше от глаз.

Эван схватил меня за затылок и накрыл своими губами мои. Его пальцы нащупали и спустили вниз атласные ремешки моей ночной рубашки, он прошелся своими нежными поцелуями вдоль моей шеи, плеча. С февраля я сильно похудела, так что шелковистый материал упал с моего тела, как только я вытянула руки. Голодный взгляд, которым Эван смотрел на меня, заставил дрожать, он обхватил руками мою грудь и нежно поцеловал. Когда же своими губами обхватил мой сосок, я выгнулась ему навстречу. Мои бедра ерзали по кровати, пока его язык выводил круги вокруг моей вершинки.

– Такая красивая… – прошептал Эван и поднял на меня свой взгляд, а руки прошлись по моим бедрам.

Я захныкала, когда он двумя пальцами нырнул внутрь и одновременно большим надавил на клитор.

– Всегда такая мокрая. Я чертовски запал на тебя…

Он продолжил двигать пальцами вверх-вниз, а в уголках моих глаз начали собираться слезы. Я повернула голову, чтобы вытереть их о подушку, прежде чем Эван заметит.

– Займись со мной любовью, Эван. Пожалуйста… – попросила я. Я опустила руку между нашими телами, нежно поглаживая его член.

Игривая улыбка появилась на красивом лице Эвана.

– Тебе никогда не нужно просить об этом, Дейзи. Я твой, когда захочешь.

Не после сегодняшнего вечера. Эван скользнул внутрь, и я вжала голову в местечко между шеей и плечом. Закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на прекрасном ощущении. Наконец он идеально заполнил меня, его бедра двигались в правильном направлении, попадая в каждое необходимое место внутри меня. Мы перешли в идеальную синхронизацию, будто были созданы друг для друга. Возможно, так и было, просто не в этой жизни.

Я приблизилась к краю гораздо быстрее, чем обычно. Мое тело хотело поглотить его, пока сердце наслаждалось каждым моментом. Неважно, как быстро это все закончилось, я хотела этого, поэтому посмотрела ему в глаза, в то время как нижняя половина моего тела начала пульсировать. Несмотря на то, что я хотела замедлить этот процесс, я кончила. Лицо Эвана исказилось, он приблизился к краю. Мне не хотелось разрывать наш зрительный контакт. Хотелось заморозить время, потому что я знала, такого момента у меня больше не будет, он больше никогда не повторится.

Слезы, которые я пыталась сдержать, превратились во всхлипы. Я задрожала под Эваном, пытаясь вдохнуть. Казалось, что это конец света – вероятно, потому что именно так и было.

– Дейзи, что случилось? Я сделал тебе больно? Скажи. – Эван стер мои слезы, поглаживая щеку.

Я покачала головой.

– Я люблю тебя так сильно, что иногда эти чувства потрясают меня.

Поверь мне сейчас, Эван. А не тогда, когда я скажу, что больше не хочу быть с тобой. Возможно, телепатия сработает, если очень постараться. Слава богу, он больше не спрашивал. Иначе всхлипы могли превратиться в полноценный нервный срыв.

Эван улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

– Я хорошо понимаю это чувство. По дороге домой я купил тебе мороженого. Если хочешь, оно в холодильнике. Ты ела сегодня?

Он был таким милым, и таким хорошим – ему будет гораздо лучше без меня.

– Звучит заманчиво. Я поделюсь с тобой. – Я села и потянулась за своей ночной рубашкой.

– Я принесу, моя леди. Минутку. – Он быстро поцеловал меня в губы, надел боксеры и вышел из спальни.

Я мысленно добавила мороженое в свой список, мне теперь всегда придется проезжать мимо «Вендис», лишь бы это помогло от душевной боли.

Эван был самым прекрасным в моей жизни, но я любила его настолько сильно, что вынуждена отпустить. Урок, который я вынесла, состоял в том, что чем прекраснее моменты нам давались, тем меньше времени мы имели, чтобы ими наслаждаться. Обещание счастливой жизни с Эваном имело свою конечную дату.

ГЛАВА 31

Эван: Привет, Дейзи, у тебя все в порядке? В последнее время тебя не слышно?

Я: Занята. У меня нет свободного времени, чтобы писать тебе весь день.

Эван: Как ты себя чувствуешь?

Я: Так же, как и предыдущие десять раз, когда ты меня спрашивал. Прекрасно. Я сейчас на встрече. Спишемся позже.

Эван: Да, хорошо. Поговорим позже. Я буду дома пораньше.

Я стала настоящей сукой. Бросалась на Эвана и отшивала его по телефону. Отправляла короткие смс в ответ на сообщения, которые он отправлял каждые несколько часов. Я так чертовски сильно по нему скучала, но тем не менее каждый день все больше увеличивала расстояние между нами. Прошла неделя с нашей последней ночи вместе. Он ложился в постель, думая, что я сплю, в то время как я оставалась жесткой как доска – когда все, что мне хотелось сделать, это обнять и прижаться к нему.

Я сделала вид, что занята разработкой онлайн-баннера, над которым работала за кухонным столом, когда услышала щелчок замка входной двери. Стук моего сердца отдавал в ушах. Момент, которого я так боялась, настал.

Я не отрывалась от экрана компьютера, Эван подошел и сел рядом со мной. Я чувствовала, что он излучал злость и разочарование. Как выяснилось, я была достаточно неплохой актрисой.

– Пейдж. Черт побери, ты могла бы хоть посмотреть на меня, когда я с тобой в одной комнате? Знаю, тебе стало слишком сложно мне писать. – Я медленно подняла глаза и встретилась с сердитым взглядом Эвана. – Что происходит? Почему ты так себя ведешь? Это потому, что я много работаю? Я пытаюсь найти человека, который будет помогать управлять рабочими, но до тех пор…

– Нет, не поэтому. Просто ты не единственный, кто занят. Я стараюсь сосредоточиться на работе, так что извини, если не могу писать тебе целыми днями. – Для полного эффекта я закатила глаза.

Эван тяжело вздохнул и покачал головой.

– Тебе же это нравилось. Ты вставала, чтобы поздороваться со мной, когда я входил, а не сидела, не отрывая взгляд от компьютера. Ты достаточно часто бываешь занята, но никогда не отдалялась. Дейзи, ну же. Поговори со мной. Как ты себя чувствуешь? Ты ела сегодня?

Эван наклонился ко мне, чтобы заправить прядь волос за ухо, но я отскочила.

– Я отлично себя чувствую. Боже! Послушай, мне кажется, нам нужен перерыв. Мне сейчас многое нужно сделать, я хочу сосредоточиться на этом.

– Перерыв? Пейдж, откуда это взялось? Я тебя люблю… Мы любим друг друга, мы вместе почти год. Почему вдруг, тебе захотелось сделать перерыв?

– Потому что я так решила, мне нужно побыть одной. Не усложняй все больше, чем есть на самом деле. – Я тяжело вздохнула и спрятала свои дрожащие руки под столом.

Эван откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на меня.

– Я не куплюсь на это, Пейдж. Извини. Что, черт возьми, происходит на самом деле?

– Меня душат эти отношения. Я хочу некоторое время побыть одна. Поэтому тебе лучше уйти, и не забудь оставить ключ.

Эван вздрогнул всем телом от моей лжи. Он прикрыл рукой рот, хотя я видела, как от волнения его кадык ходил вверх-вниз. Он истерически рассмеялся и повернулся ко мне. Возможно, я могла бы удержать его возле себя немного дольше, но каждый раз мне было все труднее и труднее скрывать, насколько я больна. Жесткий отблеск в глазах и дрожь подбородка подтвердили, что я достигла своей цели. Хоть я и умирала внутри, но это был единственный выход.

– Говоришь, душат. Ты знаешь, как я волновался за тебя на протяжении всех этих чертовых дней? Как, блядь, испугался, когда ты так долго болела? Извини, что моя любовь действует тебе на нервы. – Он вскочил с места и вытащил ключ из заднего кармана. – Хочешь, чтобы я вернул свой ключ? Вот! – Эван так сильно швырнул его на стол, что тот отскочил на пол.

Раньше, когда заканчивались очередные мои отношения, я была расстроена, но так больно мне еще никогда не было. Это потому, что я уничтожала то, что было настоящим. В моей груди зияла огромная дыра. Когда Эван выйдет за дверь, то заберет мое сердце с собой, хоть он об этом и не догадывается.

Я опустила голову и подошла к двери, открыла и придержала ее для него. Эван раздраженно сказал:

– Вау. Ладно, больше не буду тратить твое драгоценное время. Если пространство – это то, что ты хочешь, ты его получишь. Все чертово пространство, которое только пожелаешь. – Эван ринулся к двери, но остановился на пороге. Он тяжело вздохнул, когда наши взгляды встретились.