Текст книги "Орион (СИ)"

Автор книги: Степан Уранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Я тебя понял! – Семен переложил деньги и странную ёмкость из кейса в пакет, который спрятал в рюкзак. – Ну ладно Фил, не болей, – пожав приятелю руку, Семён вышел из бара и направился в сторону ворот.

– Всё? Ты готов к взрослому разговору? – спросил Гардероб, всё это время сидевший за соседним столом и потягивающий крепкий кофе.

– Да, – присев рядом, произнёс Артём. – Я готов.

– Дело такое Фил, – скупщик внимательно смотрел Артёму в карие глаза. – Команду собираю. Мне нужны крепкие парни. Три человека. Два уже есть – Рыхлый и Гном. Они свободные охотники, никакие группировки не приветствуют, держатся только вместе. С ними уже больше года работаю. Парни проверенные.

– Чё делать-то?

– У моих знакомых ходоков тяжёлые времена сейчас, – продолжил Гардероб. – Мрут от радиации как мухи. Антирады им нужны, лекарства кое-какие. Всё это отнесёте к мосту. Там вас уже ждать будут.

– К мосту? Там же мародеров куча?

– Просто отдадите антирады и всё, – махнул рукой торговец.

– Местность там стрёмная, – мотнул головой Артём. – Горы, «жрунов» много, «объедки» шарахаются, плазмоиды на каждом метре. Арсенал надо конкретный.

– Насчёт этого не беспокойся, я вас вооружу до зубов. Главное антирады донесите до моста. После обеда попрете.

Глава 7. Майор

Майор любил ностальгировать по своей прошлой жизни. Раз в день, когда он был дома в понятие которого входил и склад и торговая лавка, торговец открывал свой шкаф и смотрел на парадный китель майора службы РЭБ Вооружённых Сил Российской Федерации. Форма напоминала скупщику о том времени, когда он преданно отдавал долг Родине не думая о деньгах и отдалённых от службы вещах. Он старался быть отличником во всём и везде. Конечно, иногда не получалось, но интерес к познанию всего нового был у него в крови. Учитывать ещё надо то, что он вырос с младшим братом в детдоме и всего добивался сам. Он писал себе другой сценарий жизни – в планах было заниматься своим любимым делом, и как ни странно, это была служба в армии. Он был настоящим армейским фанатиком, «сыном полка», патриотом до мозга костей. Он никогда не брал взяток, не поднимал руку на новобранцев, а если приказывал им подтянуться на турнике, то сначала сам подтягивался двадцать раз. На него полагались начальники, ему верили солдаты, он пользовался уважением и готов был поступать в академию. Всё шло как по маслу: намечалась свадьба, хорошая служебная квартира и перевод в Москву… И не было бы сейчас этого «тринадцатого квадрата», этих артельщиков, учёных, мародёров, наёмников, агентов; не было бы мутантов и всей той нечисти, которую породил этот аномальной сектор; не было бы этих супер-дикоросов, вырезанных и отрезанных органов нечисти, была бы другая жизнь… если бы не младший брат, который выбрал в отличии от него совсем иной путь.

Иван был младше на три года. В принципе, небольшая разница в возрасте, но большая пропасть между характерами и жизненными позициями. Брат выбрал криминал, лёгкие деньги и ежедневные праздники. Майор ему помогал всегда. Постоянно его жалел и оправдывал. Он прощал ему всё: его ошибки и друзей-бандюг. У него получилось уговорить брата отучиться в школе прапорщиков и пойти служить к нему в роту.

Майор хорошо помнил тот день, когда Иван весь взмыленный и перепуганный постучал в дверь его кабинета. Снова просьба. Необходимо было спрятать кейс, который он принёс с собой. От всех вопросов Иван увиливал и отмалчивался. Поставив в итоге кейс под стол старшего брата, он вылетел из кабинета. Никакие окрики Ивана не остановили. Ломать голову Майору над тем, что в этом серебристом чемоданчике долго не пришлось – через три часа в кабинет вошёл командир полка и ещё трое гражданских. Мужчины, сопровождавшие начальника были крепкого телосложения, на них прекрасно сидели чёрные классические костюмы и не менее превосходно им шли удостоверения следователей ФСБ. Это был ужас. Майор видел ошарашенный взгляд командира полка, угловатые челюсти коротко стриженных агентов и свое бледное как мел отражение в зеркале шкафа. Это позор.

Один из следователей приказал ему поднять руки вверх и оставаться на месте, второй вытащил из-под стола кейс и поставил его перед ним.

– Что здесь? – спросил стоящий напротив фээсбэшник.

– Не знаю, – ответил подавленно Майор.

– С какой целью ты его взял?

– Не знаю…

– Собирайся, поедем поговорим в другом месте. Твой брат уже там.

– Он не виноват, – проговорил Майор. – Это была моя идея…

– Твоя идея? Тогда скажи что в кейсе?

Майор молчал, абсолютно не зная, что приволок ему Иван. Вопрос на засыпку от следователя оказался ничем иным как раскалённым гвоздём, вонзившимся ему прямо в мозг.

– Не надо его выгораживать, – наблюдая за растекающейся по лицу Майора бледностью, ухмыльнулся фээсбэшник. – Нам всё известно. Два сапога пара. Что он, что ты из одного теста гнилого. Ворьё, мать вашу. Шушара криминальная, высеры детдомовские. И кто ещё тебе офицерскую форму доверил. Вставай!!! – проорал в гневе следователь.

Бледность на лице Майора исчезла в доли секунды. От оскорбительных слов фээсбэшника по скулам и лбу уже расползались красные пятна гнева от прильнувшей крови. Майор встал только ради того, чтобы рвануться к следователю через стол и воткнуть ему в переносицу пудовый кулак. Кровь тут же брызнула из носа агента как мякоть сжатого в кулаке помидора. Помощники травмированного агента тут же скрутили Майора и вывели в коридор, проведя его по центральному проходу расположения, которую солдаты называют «взлётной полосой». На него, самого лучшего и уважаемого с загнутыми руками смотрели все, начиная от рядовых и заканчивая офицерами. Ему хотелось кричать, рвать и драться, но здравый смысл перевешивал весь эмоциональный накал.

В кейсе оказалась новейшая особо секретная портативная станция радиоэлектронного подавления. Иван оказывается уже год был связан с группировкой, контролирующей поставку вооружения в «квадрат-№ 13» и время от времени подкидывал им свежий товар. На этом карьера Майора рухнула как карточный домик. Он вылетел из армии с треском и шумом. Несмываемый позор, образовался на нём как ожёг на лбу. Ивана тоже мурыжили, но не так долго. Посадить не посадили, а нервы потрепали изрядно.

Тот период жизни Майора было тяжёлым – от него ушла беременная жена, его бросили друзья, он сильно запил. Целый год, он был в пьяном угаре и дошёл своим моральным упадком до самых низов, но тут появился брат.

Очнулся Майор уже в «квадрате», в «офисе» банды, которой заправлял его младший брат, имевший уже к тому времени неоспоримый авторитет и громкое прозвище – «Лорд». Иван уже держал в Бикине небольшой магазинчик туристических товаров. Это была не просто лавка в которой торговали топориками, рюкзаками и спецодеждой – это была а-ля туристическая фирма, занимающаяся переброской всех желающих в аномальный сектор. От клиента требовался пароль и крупная сумма денег, обеспечивающая ему безопасный переход. Плюс к этому оружие, продовольствие – всем этим Иван торговал с огромным размахом и успехом. Иван привлёк к делу старшего брата. Старая дружба, тянущаяся ещё с военного училища, сыграла важную роль в контактах с начальниками продслужбы и вооружения. Это были однокашники Майора, которые имели возможность заработать. Очухавшись после пьяного угара, Майор взялся за голову и занялся делом. Из «квадрата» дикоросы и органы мутантов учёным, оружие и тушёнку в «квадрат». Деньги к деньгам. Всё очень просто, главное взяться и всё получится. Дела пошли в гору. В этой безудержной рыночной динамике «Майор» и не заметил, как разбух его банковский счёт и пролетело два года непрерывных сделок, продаж и бартеров. Иван тоже не отставал и заручившись поддержкой цыганских наркокартелей, начал выращивать на плодородной радиационной почве марихуану и галлюциногенные грибы-псилоцибины. Земля пропитанная радионуклидами и аномальной энергией делала из конопли и грибов настоящих монстров, пожирающих мозг и разрушающих сознание наркоманов в доли секунды, оставляя эффект кайфа на целых пять суток. Эти наркотики имели свою силу за пределами «квадрата» в отличии от многих артефактов и целебных дикоросов. «Лорд» чувствовал себя очень комфортно в этом денежном вареве. Он уже в полной мере ассоциировал себя со знаменитым колумбийским наркобароном Пабло Эскобаром, и как его кумир, Иван хотел устроить войну системе, только вместо правительства Колумбии выступал «Контроль».

В дела брата Майор не лез, и его не интересовало то, чем он занимается. Майору уже не хотелось что-то говорить и советовать брату. Иван оставался тем, кем его сделала улица и друзья-маргиналы, и чтобы его изменить требовалось родить его заново, или сделать ему лоботомию.

В итоге, после всего этого денежного марафона, Майор пришёл в себя уже на лазурном берегу, отдыхая с женой и дочками. Имея банковский счёт, он забыл о том, что когда-то для наличности носил портмоне. Купив жене дом и устроив дочек в престижные университеты Европы, он основательно пустил в «квадрате» корни.

Вложив деньги в отделку здания на территории «Ориона», он уже не мыслил своей жизни с внешней стороны. Охрана состояла из пяти бывших бойцов спецподразделений. Наёмникам, отвечающим за охрану, он платил очень хорошо – так хорошо, чтобы они даже не могли себе представить, что где-то охрана получает больше. Никто из торговцев «квадрата» не платил своим бодигардам такие деньги, которые отстёгивал своим боевикам Майор. К жене он наведывался два раза в месяц и плёл ей басни и сказки о том, что у него серьёзный бизнес в Европе. В свете постоянных успехов, Майор понимал, что болото, в которое сунул свой нос его младший брат со всем этим наркотрафиком его рано или поздно погубит. В итоге, Иван начал борзеть снаружи квадрата в отношении лидера мощной группировки по прозвищу «Омар». Убили Ивана в его же магазине. Майор прекратил наркотрафик, вырезав лучших заместителей Ивана. Вскоре скупщик вышел на представителей многих НИИ и частных лабораторий из которых он в первую очередь выделял научные центры компании «Биогенокса» и лаборатории НИИ Варламова. В «Биогеноксе» трудился Тихонов, и торговец старался всё самое лучшее и свежее поставлять только ему.

Что касается жизни в самом «квадрате», то Майор в корне отличался от многих торгашей. Взять того же Гардероба, присосавшегося к щитовцам или трёх толстяков – все они никогда не давали в долг. Майор не контактировал с бандитами, китайцами, мародёрами и одиночками с плохой репутацией. Для него существовали только те поставщики дикоросов и органов, которые не имели за спиной горы трупов честных артельщиков. К примеру, других скупщиков никогда не интересовало то, кто к ним пришёл и как старатели добыли тот же желудок жруна или супер-дикорос. Майор ни с кем не шёл на конфликт, и поэтому ни с кем не имел проблем. Ну а на случай войны у него всегда имелся под боком, как у средневекового феодала, хорошо вооружённый охранный отряд, весомый арсенал, любым оружием из которого он и сам владел уверенно и профессионально. Мобилизовать он мог в «квадрате» многих: достаточно было сталкеров, которые помнили его доброту и готовы были тянуть за него всё что угодно. Никто из работающих в «квадрате» торгашей кроме Майора не помогал так благородно честным старателям. Никто из коммерсантов в силу своей жадности, не мог насыпать оказавшемуся на мели охотнику тех же патронов и консервов. В кармане ветер, а стрелять и кушать надо. К кому идти? К Майору! Он поймёт и выручит. Первые же добытые дикоросы и органы они несли ему – отдать долг Майору для каждого мужика было святым.

У многих охотников существует правило, после гибели своих товарищей, которые были заёмщиками у Майора, возвращать за них все долги и не портить с ним деловых отношений. Если поступить иначе, тень сомнения со стороны Майора может лечь на всю группу. Но таким добрым скупщик был только с охотниками и собирателями дикоросов, зарекомендовавших себя с положительной стороны. С мародёрами он ничего серьёзного не имел. Орионы всегда были желанными гостями в его доме, для них были скидки и особые льготы.

И вот трое таких орионов сидели сейчас напротив него…

На дубовом столе, стояли две ёмкости. Первая ёмкость называлась «КПС-1» – контейнер прямоугольный специальный. Второй назывался «КЦС-1» – контейнер цилиндрический специальный. КПС-1 – это прямоугольная ёмкость, в ширину двадцать пять сантиметров, в длину сорок, высота равнялась двенадцати сантиметрам. Этот контейнер был сделан из прочного полимера и имел четыре надёжных замка. Он был разработан НИИ Варламова специально для переноски дикоросов, и в основном женьшеня, потому что этот корень требует от собирателя особого внимания как при откапывании так и при транспортировке. Мало того, что надо выкопать его не повредив ни одного тонкого корня, но и переносить в той же земле в которой он рос и питался органикой и минералами. В КПС-1, можно перенести до двух корней женьшеня. КЦС-1, в диаметре ровнялся пятнадцати сантиметрам и в высоту достигал двадцати. Он рассчитан на транспортировку органов мутантов. Внутренние стенки цилиндра имеют антибактериальное нанопокрытие, уничтожающее все бактерии на переносимых органах. КЦС, сохраняет органику и уничтожает все микробы способные ей повредить.

– Так, – проговорил Майор, смотря на женьшень, выделяющийся своим телом из чёрной земли. – Сейчас мой оценщик, взвесит это чудо, измерит и скажет сколько он стоит.

– Без вопросов! – произнёс Кныш.

– Что в цилиндре? – смотря на КЦС-1, спросил скупщик.

– Да это, – начал Кныш, – там два глаза «циклопа» и кусок от желудка «жруна».

– Ясно, – произнёс торговец. – Бартер, или «налик»? – задал Кнышу обычный вопрос торговец.

– Патроны, – ответил старший старателей.

– Вопрос закрыт! – улыбнулся коммерсант, пытаясь как можно правдоподобней играть пьяный вид.

Эта троица орионов была довольно продуктивной, но Майор всё же про себя отметил, что эти чудаки постоянно рыскали по «квадрату» скорее в поисках не дикоросов а приключений. Зная прекрасно цену за этот довольно недешёвый хабар, эти мутноватые старатели брали у него взамен дикоросов, только алкоголь, консервы, оружие и патроны. Выручка была для торговца отличной, но в то же время его настораживала такая оплошность и даже щедрость этих балбесов. Они пришли к нему уже в третий раз и снова просили за хабар патроны и еду. И на этот случай у Майора имелся свой творческий, или скорее тактический ход, который он собрался применить в первый раз…Их просто необходимо было проверить. Для этого Майор снял охрану с чёрного входа и поставил двух быков дежурить под дверью комнаты на случай заварухи. Третий амбал-бодигард, всё же остался на улице, но в нужный момент должен был обложиться пустыми бутылками из-под водки и сыграть уснувшего алкаша. Сам же торговец, вошёл в роль изрядно выпившего, толком ничего не понимающего мужика, в силу жизненного опыта получалось у него неплохо, даже очень хорошо. Может быть, это было всё из области ребячества и разыгравшейся фантазии, но скупщик был уверен в своих подозрениях насчёт этих орионов и разубедить его мог только финал его продуманной игры, которую он уже вёл с этим добытчиками.

Самый старший из них, он же лидер тридцати трёх лет по прозвищу «Кныш», являлся в этой команде неким генератором идей. Рослый белобрысый молодой человек с глазами цвета неба и улыбкой садиста, походил больше на отобранного по евгенике чистокровного арийца, чем на белоруса. Майору он не нравился, и скупщик даже не мог сказать из-за чего. То ли из-за своей улыбки, то ли из-за своего скрытного характера, но в то же время, как поставщик этот блондин был хорош. При том что Майор отметил ещё при первой встрече в этом парне задатки какого-то хладнокровного деспота, он всё равно за трудоспособность ставил ему зачёт. Двое его товарищей, были для «Кныша», как подозревал Майор, расходным материалом. Таких бакланов, которых коммерсант наблюдал рядом с «Кнышом» в «квадрате» как дерьма. Он не понимал как, эти проходимцы попали в ряды «Ориона»? Такие балбесы пугаются испытаний проверок сообществ и чаще всего заранее планируют работать в одиночку. Они неопытны, не имеют никакой ценности для честных старателей и чаще всего организовывают свои мародёрские «шайки-лейки». Скупщик чувствовал тревогу и исходящую опасность от этих «трёх мушкетеров». Рядом с «Кнышом» сидел «Кислый» двадцати трёх лет. Бывший скинхед в «квадрате» ошивался не больше месяца. Его приятель «Борман», тоже бритоголовый неофашист топтал радиационную почву около двух месяцев. Сроки никакие даже для того, чтобы отличить похмельную головную боль, от болевых эффектов в черепной коробке при приближении плотоядного невидимого плазмоида.

«Фуфел!» – смотря на сомнительных старателей, отметил про себя скупщик. Эта компашка просила за хорошие дикоросы водки, консервов и патронов для «калашей». Майор лишь ухмылялся, смотря как они с жадностью пьют пиво и таращатся на его сейф, который он установил специально для них…

– Хорошо парни, – встав с кресла заявил Майор и двумя шагами преодолел расстояние разделяющее его от сейфа. – Я тут кое-что возьму и пойду схожу на склад.

Открыв нараспашку сейф, торговец то и дело оглядывался не выпуская из виду сидящих позади старателей. Инсценируя как будто что-то перекладывает в сейфе, он достал полулитровую изящную бутылку с позолоченной этикеткой, заигравшей яркими бликами на свете галогенной лампочки. Троица жадно уставилась на бутылку и раскрытый сейф, в котором хорошо виднелись запаянные в пакеты разноцветные, напоминающие фантики купюры.

«Евро…» – пронеслось в голове «Кныша». Тут же у него вспотели руки, а поры лица выдавили капли испарины. Кныш повертел шеей и не сводя взгляда с купюр, нервно расстегнул воротник. Его приятели пожирали глазами бутылку, которую вертел в руках Майор. Янтарная жидкость элитного коньяка, будоражила фантазию и вкусовые рецепторы орионов. Их главарь тоже поглядывал на бутылку, представляя какой на вкус может быть эта выпивка. В последнее время ничего пристойного пить ему не доводилось. Да и откуда в этой дыре, пристойное пойло: бормотуха из картофеля, муравьиный спирт, да водка из древесины. Параша да и только, а «самогон» уже чуть ли не мочой бодяжить начали.

Торговец всё вертел в руках переливающуюся бликами красивую бутылку, наслаждаясь от того, что имеет у себя такой дорогой коньяк.

– Это, – вытирая пот со лба, начал Кныш, – «конина» что ли?

Майор взглянул на его бегающие от бутылки к сейфу глаза и довольно улыбнувшись, произнёс:

– Да, это великолепный, французский коньяк «Раймон Раньо Эритаж»! Элитный купаж! Недавно приобрёл на он-лайн аукционе европейской гильдии дегустаторов за четыре штуки баксов.

Поставив обратно бутылку в сейф, торговец достал какой-то пакет и прикрыв дверцу металлического ящика, вышел из комнаты.

Выйдя в коридор, он прикрыл дверь и шёпотом отдал указания дежурившим охранникам:

– Выйдите на улицу и спрячьтесь где-нибудь. Вход держите под прицелом. Двери на верхние этажи я закрою. В склад они не проникнут.

После того, как охранники вышли на улицу, он открыл решётчатую дверь на лестничный марш, ведущий на второй этаж. Закрыв дверь, Майор поднялся в свою комнату и, подойдя к столу, плюхнулся в мягкое кожаное кресло. Включив ноутбук, он кликнул по ярлыку программы видеонаблюдения и воткнул штекер наушников в компьютер. Утопив в ушных раковинах маленькие динамики, он кликнул на панели звук и увеличил громкость. На мониторе появилось изображение комнаты в которой сидели старатели. Установленная на высоком металлическом пенале маленькая камера давала отличную контрастную картинку, показывая интерьер комнаты с верхней точки. Позади возникла чья-то фигура, на которую Майор не обратил никакого внимания. Человек приблизился к его спине и вперил гневный взгляд в монитор.

– Звук есть, – вытащив наушники, произнёс скупщик, прибавив громкость.

Кино началось…

– Ну че? – повернувшись к главарю спросил Борман. – Какие планы? Нож я пронёс. Когда начнём? Я этого коммерса на раз-два чикну!

– Охранник у него вообще вялый, – оскалился Кислый, вспоминая, как они сдали оружие, дежурившему у входа громиле с начатой бутылкой водки.

– Странно всё, – произнёс Кныш, потирая грязной рукой прыщавый подбородок. – До этого у него три амбала тусовались, а теперь один и тот какой-то забулдыга. Беспонтовый как маргарин, сука. Забрал стволы, а карманы не проверил дятел…

– Ну и хер с ним, – махнул широкой мозолистой ладонью Борман. – Нам лучше, барыгу под нож пустим, заберем всё добро и свалим. Не, ты видел Кныш, как у него сейф упакован. Там хрустов, изумрудов валом!

– Кислый проверь коридор, выйди на улицу, – отдал приказания подельнику Кныш. – Посмотри кто-где.

– Да, давай-ка старик, – вставая с дивана произнёс Борман. – Пробей поляну!

Кислый вышел в коридор, а Борман тем временем подошёл к сейфу. В руках он уже чувствовал какой-то нестерпимый зуд. Увиденные несколько минут назад блоки евро, сменили в его голове порнографические картинки, которые преследовали его постоянно. Прикоснувшись к отполированной стенке сейфа, он услышал разгневанный голос Кныша:

– Угомонись, шкура! Прижми зад, углерод.

Ничего не ответив старшему и не выполнив его указание за неисполнение которого в любом случае его уже ждёт крепкий хук в скулу, Борман продолжил гладить сейф рассматривая его дверцу с выпирающим в металлической рамке десятисантиметровым барабаном комбинации чисел и выпирающей пластиной ручки. Борман дёрнул ручку и дверца поддалась. Кныш тут же подскочил. Отдёрнув руку от сейфа, шокированный Борман уставился на старшего.

– Прикрой дверь, – злобно прошипел главарь, сжимая кулак.

На этот раз Борман повиновался. Подойдя к старшему, он уже закрывал рукой лицо, ожидая удара.

– Придурок! – произнёс Кныш. – Может этот хмырь нас прокусывает. Сиди ровно.

Вернулся Кислый. С его слов нарисовалась довольно положительная картина для того, чтобы начать уверенные и решительные действия. Коридор пустой. Никого кроме них в помещении нет. Дверь склада закрыта. На верхний этаж хода нет. Лестничный марш закрывает решётка. Один единственный охранник валяется пьяный в компании трёх высушенных бутылок.

– Охранника хотел грохнуть, – проговорил в конце рассказа Кислый. – Но не стал, пусть живёт. Оружия у него нет. Вообще хрень какая-то.

Протерев лицо от пота, главарь встал с дивана, обдумывая ситуацию. Какие-то подозрения не давали покоя, но жажда лёгкой наживы затуманила всю голову не оставив места для других мыслей. Хотелось ему одного: обчистить сейф.

– Так, – очухался вдруг Кныш. – Надо работать! Борман займись сейфом! Кислый проверь этот шкаф. Я буду у двери ждать барыгу. Главное чтобы никто из орионов сюда не припёрся.

Расстегнув манжет левого рукава куртки, Кныш вытащил из ножен прикреплённых к предплечью десятисантиметровый «Кондрат» и прилип спиной к дверному проёму. Борман скидывал в рюкзак деньги и драгоценные камни. Кислый проверял металлический пенал, заваленный какими-то бумагами, журналами и коробками.

– У меня ничего! – проговорил в гневе Кислый, отходя от пенала.

– А у меня всё как надо! – довольно затягивая рюкзак, произнёс Борман. Открыв бутылку дорогого коньяка, он сделал жадный глоток.

– Не торопись, – выхватил у него бутылку Кислый и тут же присосался к горлышку, вливая в себя ароматную, обжигающую горло жидкость.

– Дай сюда! – рявкнул Кныш, вырывая изо рта подельника осушенную уже до половины емкость. Горлышко звонко цокнуло об гнилые зубы Кислого. Схватившись за рот, он уставился на главаря, медленно протирающего от слюней ободок горлышка.

– Чего вылупился, дятел? – уловив его гневный взгляд, с ухмылкой произнёс старший. Вливая в себя остатки коньяка, он не сводил взгляда с физиономии Кислого.

Отбросив бутылку на диван, Кныш вытер губы и посмотрев на подельников, довольно похлопал себя по животу.

Вдруг, Борман начал кхекать и лупить себя кулаком по груди. Кислый принялся растирать шею, краснеющую с каждой секундой. Смотря на приятелей, Кныш почувствовал всю тяжесть навалившейся на него тревоги, он невольно потянулся к груди, приятная обжигающая волна прокатившаяся по горлу, сменилась вдруг прожигающей болью. Как будто внутрь пищевода напихали раскалённых углей. Невыносимая боль уже царствовала во всём теле. Кныш чувствовал, как внутри тела от его внутренних органов отваливаются куски. Он что-то попытался проговорить корчащимся на полу подельникам изо рта которых на серый кафель вываливалась кровавая каша. Схватившись за животы, они только мычали и катались по полу. Не прошло и пяти минуты, как главарь банды сам уже встал на колени и схватился за нижнюю часть корпуса. Горел сильно желудок, от него расплывалась по всему телу страшная огненная боль. Не выдержав, главарь упал на пол. Прожжённый кишечник потерял свои функции, мышцы сфинктера расслабились. Кныш опорожнился, вышла вся урина. Рот залило кровью. Горло распухло так, словно в него вдолбили антоновское яблоко. Лопнули капилляры правого глаза, мышцы левого ослабли и око провалилось внутрь. В животе прожгло огромную дыру и в куртку вывалились разъеденные токсинами и кислотой кишки. Он умирал как затравленный таракан, обожравшийся нашинкованного ядом рафинада. Борман и Кислый уже не подавали никаких признаков жизни. Кныш дёрнулся в последней конвульсии и раскинув руки превратился в обмякший труп.

По полу комнаты расползались жирные кровавые лужи и тошнотворный смрад…Но сидящий за ноутбуком Майор об этих моментах не беспокоился. После первых агоний горе-грабителей, он закрыл программу и встал с кресла. Подойдя к холодильнику, он достал две холодных банки немецкого пива. Сделав шаг к своему гостю, он протянул ему банку и ловко оторвал язычок с крышки второй, прильнув к выбежавшей пене пересохшими губами.

– Уроды, – сорвав язычок с банки, гневно выдал лидер «Ориона» Брогов. Козлы, перепродавали патроны, водяру и тушняк этим мародёрам. Песни мне пели, а на самом деле «топор под лавкой держали». Вот суки, – отпив пива, выругался Брогов.

– Я тебе сразу о них говорил, – смотря в черный экран монитора, произнёс Майор. – Говнюки ещё те были, ну ты сам всё видел. – Пойду посмотрю.

– Давай, – растирая крепкий затылок, буркнул Брогов.

Спустившись вниз, торговец открыл решётку и вышел к столпившимся у двери охранникам.

– Это полный пэц, шеф, – протянул вспотевший Боря. – От них один фарш остался. Еле как вынесли. Каша…

Остальные охранники молчали, по их лицам было видно, что работа была не по душе. То ли дело стрелять, но совсем другое, выносить изуродованные страшным токсичным ядом раскисшие трупы.

– Скинули? – спросил у Бориса Майор.

– Скинули…нет, скорее слили в «бульон», – ответил охранник. – Одноглазый уже готовит швабру.

– Хорошо, – довольно проговорил торговец. – Я тоже в шоке, и вас парни хочу предупредить, что такого…кошмара… больше не будет. От яда я ожидал более гуманного воздействия. Завтра премию получите. Всё, на посты. Я наверху. Брогов у меня.

В этот момент в помещение со шваброй и ведром, вошёл Одноглазый. Его, месяц назад Майору подарил Гардероб. Этот полутораметровый мутант, рождённый в «квадрате» какой-то проституткой двадцать лет назад, был тихим, глухонемым и исполнительным. Жил он в оборудованном под жилище гараже на территории Брогова. Следил за теплицами, свинарником, помогал везде где нужна была его помощь. Его лысая ухабистая голова, напоминала своими размерами созревшую тыкву. Острый нос, напоминающий клюв, постоянно был забит соплями, от чего мутант постоянно им шмыгал. Большой рот с огромными синими губами-варениками был постоянно в работе, пережёвывая жевательную резинку. И над всем этим добром, в сантиметре над тонкой переносицей возвышался один единственный глаз, абсолютно схожий как по размеру так и по структуре с оком «жруна». Одноглазый любил свою работу уборщика, «кока-колу», сникерсы и марсы, чипсы и «марвеловские» комиксы. При всём при этом Одноглазый был чистоплотным и мог принимать душ несколько раз в день. Смотря на его вишнёвый глаз, торговцу иногда становилось не по себе. Как он появился на свет и при каких обстоятельствах Майор не знал и знать не хотел. От одной только мысли с кем могла так покуролесить его мамаша, торговца передёргивало и он постоянно пытался отправить мутанта обратно в гараж с глаз долой.

Побрызгав в гостиной освежителем воздуха, мутант-уборщик принялся за работу. Охрана выдвинулась на посты, скупщик поднялся к Брогову, который удобно устроился на диване и всё не мог переварить увиденное.

– Я об этом «квадрате» в советское время вообще не слышал, – не обращая внимания на вошедшего Майора, начал задумчиво Брогов, – и многие сейчас живут от этого сектора в нескольких километрах и ни хера не знают о том, что у них прямо под носом городок есть, а в нём мутанты, плазмоиды плотоядные, вооружённые до зубов мужики бегают. Тут недалеко куча посёлков: Лермонтовка, Пушкино, Лончаково, в конце концов город Бикин! Спроси у любого жителя этих населённых пунктов о том, что в середине пятидесятых здесь почти-что городок отгрохали. Пусть не городок, а посёлок городского типа по типу той же Лермонтовки, с её панельными пятиэтажками и домами на двух хозяев. Расширялся, расширялся городок до усрачки: и ремонтный завод заложили и пятиэтажек нашлёпали, лпк, пилорама, куча всего дерьма и тут нате – всё исчезло, ни хера нет. Что случилось, что, вашу медь, лопнуло-то, да так сильно что к херам аж целый посёлок, площадью под сто километров к чертям исчез? Как была тайга, так и осталась, только вот то там, то сям валуны чёрного кремня валяются…Не прикинь, какому-нибудь бикинцу задвинуть на полном серьезе телегу о самом «квадрате»…о том, что эти валуны чёрные – это такие маяки, маркеры порталов, только чтобы через них пройти в другое измерение надо иметь такой же чёрный кремень, только найденный в самом квадрате! Во труба!

– Скажу тебе одно: знаю достоверно, что все спецслужбы нашей необъятной родины имеют в своих структурах отдел «К13» – это тень «Контроля». Не сомневайся, сил и средств у них на то, чтобы контролировать всю инфу о квадрате хватает. Тем более, системный уровень, организация, это страшная сила, – вставил скупщик. – Так что, никто и никогда не узнает обо всех этих чудесах которые здесь происходят. В будущем, конечно, всё станет доступно, но не сейчас. Эти охотники и собиратели, что знают о дикоросах, способных в квадрате вернуть жизнь? Ровным счётом ни-че-го. Одно знают, что можно корень засушить, сделать настойку и пить её, но всего целебного, уникального чудодейственного спектра они ведь не знают. А ведь все эти дикоросы не просто корни, ягоды и листья – это целебная биохимия. Этими рецептами занимаются учёные «Биогенокса», НИИ Варламова и «Белых катакомб». И всех их направляют в нужное русло в исследованиях, кто бы ты думал – травники, мастера народной медицины и фитотерапевты, а не их химические формулы.