Текст книги "Попаданец не туда (СИ)"

Автор книги: Степан Терехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава 19. Семнадцать мгновений войны

На заседании Малого Совета подводились итоги. Ныне совет пополнился двумя новыми людьми.

Лорд Мейс Тирелл занял недавно созданную, по сути лишь номинальную, должность Первого советника. Находясь на этой должности, он ни за что не отвечал и не выполнял никакой работы, кроме просиживания штанов в зале Малого Совета. Но право голоса он имел.

Лорд Ауран Уотерс (бастард дома Веларионов) был приглашен на должность Мастера над кораблями. После победы над Станнисом, Веларионы, ранее поддержавшие его, преклонили колени, принесли мне присягу и отдали «воспитанников» (считай заложников).

Сам Ауран был амбициозной и весьма неглупой личностью. В книгах, Серсея поручила ему строительство нового флота, а когда её арестовали фанатики, то он взял и просто увёл флот на Ступени. И развернул там пиратскую деятельность, что немудрено с таким внушительным флотом.

Так что, безусловно, талантливый человек, за которым глаз да глаз нужен, а то чего доброго возьмёт и уведет мой флот куда-нибудь и ищи его потом.

После триумфального возращения в столицу Тайвина, Тирион сложил с себя полномочия королевской Десницы и передал Тайвину сан десницы и брошь в виде руки, символ власти второго лица в государстве. Сам Тирион в битве не пострадал, так как я оставил его на крепостной стене, командовать лучниками.

Но я оставил дядю Тириона в совете, правда, без какой-либо конкретной должности. Будет полезен.

Самое забавное, что Тайвин даже слова против не сказал. Вообще мне показалось он как-то более нейтрально стал относиться к своему, теперь, единственному сыну. Кажется, смерть Джейме так сильно ударила по нему, что он в чем-то пересмотрел свои взгляды на семью. В конце концов, теперь Тирион его законный наследник, Серсея женщина и исключена из очереди наследования. Тайвин даже коротко похвалил Тириона за успешную организацию обороны, чем поверг того в шок.

С дорнийцами надо было что-то решать, поэтому такое же место, не имеющее определенной должности, получил Доран Мартелл. Но тот сослался на свою болезнь и назначил своим заместителем Оберина, который как раз направлялся в столицу.

Сейчас же шло обсуждение всяких организационных свадебных вопросов.

Ведь совсем скоро я, король Джоффри, женюсь на леди Маргери Тирелл, дочери Мейса.

Это было главное условие, при котором Тиреллы перешли бы на мою сторону.

Теперь следовало выполнить обещанное. Поэтому полным ходом шла подготовка к свадебной церемонии.

Я не был в восторге.

Не подумайте, Маргери красивая и сексуальная девушка, в этом плане моя душа и кое-что ещё ликовали. Но помимо прочего, она очень хитрая и целеустремленная особа, которая вполне себе готова пойти по головам, лишь бы добиться своей цели – быть королевой.

Поэтому, я считал мух на потолке, пока члены совета обсуждали подготовку к свадьбе.

– Ну что, Джофф. Готов сунуть своего льва в её розочку? – отвлек меня от интереснейшего занятия Тирион.

– Всегда готов, дядя. – ухмыльнулся я, вспоминая наши походы по борделям.

И мы с ним одновременно загоготали, как два озабоченных подростка.

Серсея, брезгливо поморщилась и демонстративно отвернулась в другую сторону.

После освобождения столицы, Тайвин выпустил Серсею из-под домашнего ареста, в который я посадил её за самовольную попытку убить Сансу. Серсея окончательно конечно не успокоилась, но свой пыл явно поумерила. И теперь ходила бледным лебедем. Я подозреваю, что ей просто опостылели интриги и всё остальное, она тосковала по Джейме и большую часть времени проводила в своих покоях.

После битвы требовалось восстановить город и навести порядок. А самое главное, правильно воспользоваться ситуацией и дожать мятежников.

По донесениям Борнхольма, Ширен Баратеон и её мать всё ещё оставались на Драконьем Камне и существовала угроза того что Ширен коронуют как законную королеву. Разумеется, в таком случае её вряд ли поддержат лорды, по причине её пола, но доставить нам проблем она сможет.

Поэтому необходимо как можно быстрее взять Драконий Камень и окончательно подавить мятеж Станниса. Да и признаться честно, меня интересовала Мелисандра. Полезная, но опасная женщина, у которой в голове творится Неведомый знает что. Ширен я планировал либо отдать в молчаливые сестры, либо оставить воспитанницей при дворе. Всё же она не Станнис, который в сериале не моргнув глазом сжёг своего ребенка, она добрая и наивная девочка, которая не заслуживает такой участи.

Можно даже сказать, что я поквитался со Станнисом за Ширен. Только вот в сериале он отправил на костер свою родную и единственную дочь, а я отправил на костер мятежника и клятвопреступника.

И сделал я это в первую очередь в назидание другим и лишь во вторую очередь из-за этих приступов гнева. Мой дед, Тайвин, в прошлом, без сантиментов, жестоко и решительно вырезал под корень два старейших дома Западных Земель, которые попутали берега и подняли восстание – Тарбеков и Рейнов. После этого он заработал репутацию грозного, жестокого и авторитетного человека, против которого никто не смел, бунтовать, и которому никто не смел перечить. А трагическая песня «Рейны из Кастомере», сложенная в честь сего события, стала неофициальным гимном Ланнистеров. Несколько лет спустя, когда лорд Фармен из Светлого Замка начал вести себя подозрительно, лорд Тайвин послал к нему гонца с лютней вместо письма. Прослушав в своем чертоге «Рейны из Кастамере», лорд Фармен исправился раз и навсегда.

Ауран Веларион заявил Совету, что корабли Дрифтмарка скоро прибудут в столицу, и будут готовы перевезти армию для десанта на Драконий Камень.

Тогда началось обсуждение следующей темы.

Бунта в самом проблемном районе города – Блошином Конце.

Во время битвы, там начались беспорядки, а так как некому было их остановить (почти вся стража участвовала в сражении), то бунт распространился на весь район.

Резко подскочил уровень преступности. Маргиналы и отбросы начали устраивать погромы и беспредел. Были разграблены десятки трактиров и лавок, люмпены вламывались в трактир, крушили утварь и выбегали, унося с собой что-нибудь.

В такой ситуации, я объявил комендантский час по всей столице.

В девять вечера раздавался первый сигнал – удар колоколом. Затем он повторялся дважды, с периодичностью в пять минут.

После третьего удара колокола, жители должны были находиться дома или в тавернах, а на улице не должно было быть ни души.

Того кто находился на улице, стража, патрулирующая улицы, задерживала до выяснения обстоятельств. Так было везде кроме Блошиного Конца.

Так как очаг волнений находился именно там, было решено ужесточить меры в отношении этого района.

Для патруля Блошиного Конца были задействованы силы моей Серой Гвардии (не просто так хлеб едят). После начала комчаса, стража и моя гвардия, помимо патрулирования улиц, проверяли все трактиры, бордели и наиболее подозрительные дома на наличие награбленного. При оказании сопротивления – смерть. Тех, кто участвовал в беспорядках и грабеже, арестовывали и сажали в темницу. После короткого суда, на котором доказывалась бы их виновность или невиновность, их ждал выбор – либо лишиться руки, либо пожизненно уйти в Ночной Дозор, либо уйти на несколько лет в стройбригады.

Да, отныне за мелкие правонарушения человек мог искупить свою вину работой в недавно созданных строительных бригадах, в которые набирались наиболее низкооплачиваемые работники и которые за гроши занимались строительством нужных мне объектов.

Короче говоря, бунт в Блошином Конце был подавлен. Ценой жизней нескольких стражников и четырех сотен черни, из которых большая часть была казнена после скорого суда.

После обсуждения темы бунта, совещание начало постепенно закругляться.

Тайвин высказал надежду на скорейшее восстановление столицы, осадил Мизинца, который начал причитать о колоссальных тратах, и объявил заседание закрытым.

Все члены Малого Совета встали и, скрипя стульями, начали медленно удаляться из зала. Тайвин же остался сидеть на своем месте, во главе стола.

Я тоже встал и направился к выходу, как вдруг на полпути меня окликнул Тайвин.

– Джоффри.

Я застыл на месте и повернулся лицом к нему.

– А тебя я попрошу остаться.

Глава 20. Пьяному Черноводная по колено

– А тебя я попрошу остаться. – произнес Тайвин.

Я, с невозмутимым видом пожал плечами и подошел к стулу и сел, хотя на самом деле меня обуял панический ужас.

«Он знает? Откуда? Откуда он может знать? Это точно Тайвин? Неужели помимо меня есть ещё попаданец? Один? Или их несколько? Что делать?» – мысли, словно пчелы в улье копошились у меня в голове.

Тайвин молчал, по его лицу ничего нельзя было прочесть. Затем, не спеша, он налил себе вина из кувшина и, сделав глоток, заговорил:

– Ваше Величество. В последнее время вы резко начали вести себя как на удивление разумный и дальновидный правитель, что не идет ни в какое сравнение с вашим недавним образом. – он сделал паузу и отпил из кубка. – Почему я говорю «образ»? Давай начистоту, Джоффри. Все эти годы ты играл роль умалишенного безумца, и признаю весьма успешно. Даже я верил, а я не какой-нибудь деревенский простачок и плёл интриги, когда ты еще пупок разматывал.

Тайвин чуть скривился. Очевидно, его гордость была уязвлена тем фактом, что он проглядел такое крупное притворство практически у себя под носом.

– Но сейчас, когда Игра началась, ты раскрылся и начал действовать. – он чуть поддался вперёд. – Скажи мне, Джоффри, в чем твоя цель?

Я с облегчением выдохнул. За этот короткий промежуток времени я успел придумать, с тысячу способов как убить Тайвина-попаданца кувшином вина. К счастью обошлось. Тайвин не попаданец и он не разоблачил меня.

Нельзя было не заметить того что мое поведение резко изменилось. Поэтому тот факт, что дед решил поговорить, вполне ожидаем. Было бы странно, если бы он не решил. Но он решил, решил разузнать мои цели и амбиции.

Я конечно понимаю родственники, кровь не водица и всё такое, но если бы Тайвин по-настоящему узнал бы все мои планы, то он скорее всего, задумался бы о яде в кубок с вином.

Но такой союзник как Тайвин Ланнистер необходим, поэтому я дам ему знать правду, утаив от него наиболее спорные моменты. Поэтому, я откровенно рассказал ему о своём виденье будущего Вестероса и о своей концепции Империи.

Тайвин отреагировал абсолютно спокойно, напротив, он с видом знатока начал проверять мои идеи на прочность.

– Ты полагаешь что лорды, которые веками правили своими замками и наделами, так просто возьмут и склонятся перед абсолютной властью монарха, суть императора? – выгнув бровь, он кинул первый дротик, но я хорошо знал, как увернуться.

– Именно для этого мне нужна тотальная война. Война, в которой падет наибольшее число лордов, желательно самых непокорных и знатных. И как ты понимаешь, война, что идёт сейчас – лишь прелюдия.

– Я правильно понимаю, северные лорды стоят у тебя на первом месте?

– Северяне, дорнийцы и железнорожденные в первых рядах. Они наиболее мятежны и свободолюбивы, помимо всего прочего, культурно отличаются от остальных королевств. Между жителем Трезубца и Запада нет такой разницы как между просторцем и дорнийцем, мы все происходим от андалов и их кровь есть превосходящая в наших жилах. Чего нельзя сказать о дорнийцах, происходящих преимущественно от ройнаров и о северянах с железнорожденными, ведущих происхождение от первых людей.

– Никакой король раньше не делил Семь Королевств на народы… Это бессмысленно. – Тайвин скептически хмыкнул.

– В таком случае я первый. Раньше никто не делил, и поэтому постоянно королевство трещало по швам от сепаратизма Дорна, Севера и Железных Островов. – взял со стола кубок и налил туда вина из кувшина. Арборское? Я не особо научился различать местные вина на вкус.

– К тому же, это будет служить отличным мотивом для сплочения и объединения народа. Только представь, всех жителей Трезубца, Запада, Долины, Простора, Штормовых земель и столицы мы объявим одной нацией, условно «вестеросцы». А жителей Дорна, Севера и Железных Островов мы так и будем называть: дорнийцы, северяне, железнорожденные. Они будут стоять отдельно от остальных вестеросцев, как по происхождению, так и по культуре.

– Зачем же дробить? Это обострит отношения между «вестеросцами» и остальными, что в свою очередь повысит уровень сепаратизма среди них.

– Отнюдь, дедушка. Подобная идея сплотит «вестеросцев» и полностью сотрет все границы между пятью южными народами, которые, по сути, являются разновидностями одного народа, произошедшего от андалов. А насчёт сепаратизма… К тому времени как я введу эту концепцию, численность «невестеросцев» будет так мала, что они даже задумываться не будут о бунтах. – я зловеще ухмыльнулся. Мне показалось, что даже сам Тайвин внутренне передёрнулся от такой ухмылки.

– Вот почему ты казнил Неда Старка… – На самом деле его казнил старый Джоффри ещё до моего попадания в это тело. И казнил он его, не исходя из какой-то стратегической выгоды, а просто на эмоциях. Но пускай Тайвин думает так, это даже лучше, ведь у него в голове будет выстроен целостный образ Джоффри.

– Да, именно поэтому я казнил Неда Старка.

Пять минут Тайвин сидел и молча думал. Затем он встал и подошёл ко мне.

– Я поддержу тебя во всех начинаниях, мой король. – промолвил он.

– Я очень ценю твою поддержку. Можешь быть уверен, что я приложу все усилия ради величия дома Ланнистеров и сохранения нашего наследия.

Тайвин серьёзно кивнул, положил на стол несколько свитков и ушёл, оставив меня в одиночестве.

Я сидел и думал, какой ценный сторонник у меня появился.

***

Те свитки пергамента, что мне дал Тайвин, оказались его проектами реформ по изменению экономики и политики. Причём, довольно смелых и прогрессивных, для около-средневекового феодала. Некоторые из них надо чуть доработать и довести до ума, а некоторые хороши и так. Особенно те, что касаются экономики, в которой я ни в зуб ногой.

В делах денежных Тайвину равных нет, разве что Мизинец. Но тот скорее специалист по махинациям и отмыванию денег.

Поэтому я подробно разобрал наиболее интересные предложения Тайвина.

Во-первых, он предлагал создать бумажные деньги. Так как, в будущем ожидается новый виток развития, денежный обмен возрастёт, и суммы станут солидными. Поэтому необходимо ввести систему ценных бумаг, которые будут содержать в себе обширные двузначные цифры и которые можно будет обменять на золото. В моём мире это называлось векселями.

Но Тайвин чай не попаданец и не экономист двадцать первого века, поэтому он не знал, как обеспечить вексель ценностью и где его можно будет обменять на золото. Он предлагал Железный Банк Браавоса, но не видел способа заставить их принять это.

Во-вторых, он предлагал что-то похожее на золотой стандарт. Золото (из шахт Ланнистеров, естественно) обеспечивало ценность векселя.

Для примера, мы хранили бы в казне сто тонн золота. Мы печатали бы деньги, сто миллионов векселей. Таким образом, на каждый грамм золота приходился бы один вексель. Владелец векселя мог прийти в любой банк, и обменять это на один грамм золота.

Но и тут Тайвин не представлял, кто и как должен обеспечивать золотой стандарт и хранить золото. Хотя решение, на самом деле, лежало на поверхности.

Всё же, Старый Лев житель этой эпохи, а я нет. Он и подумать не мог, о том, о чем подумал я. О создании собственного Вестеросского Банка, на основе королевских и ланнистеровских активов.

Поэтому, я дополнил текст Тайвина и подробно описал в свитке концепцию вестеросского ЦБ.

Максимально развёрнуто изложив свои мысли по этому поводу (экономику я знал на уровне студента неэкономического университета и не более), я запечатал свиток и, вызвав слугу, отправил его к Тайвину, с приказом немедля приступить к воплощению этого в жизнь. Могу же я приказывать, раз он окончательно признал мою власть.

Затем, вызвав к себе Борнхольма, я приготовился слушать его доклад по ситуации в стране.

А ведь на сегодня ещё запланирована встреча с тружениками строительных батальонов, выступление перед народом на площади и званый ужин с Тиреллами.

Ох, тяжела шапка Мономаха…

***

В ставке Робба было сыро и пахло вином и рвотой.

После смерти лютоволка Молодой Волк стал совсем плох и забухал с удвоенной силой.

Теперь его практически не видели трезвым. Он напивался, буянил, падал лицом в харчи на столе и засыпал. Иногда он просто напивался до отрубки.

В этом варианте сюжета, Робб не штурмовал Крэгг, ибо проспал подходящий день для штурма. Следовательно, он не был ранен и не был вылечен и охмурён Джейн Вестерлинг, а значит, не нарушил обещания данного Фреям.

Но легче ему от этого не было.

Помимо алкоголизма, Робба начали мучать жуткие головные боли. Во сне, он видел трёхглазого ворона, который что-то ему каркал, поднимал на огромную высоту и заставлял беспомощно смотреть на Красный Замок.

По правде сказать, именно из-за этих снов и боли, Робб и начал так усиленно пить, намереваясь притупить боль и спать без снов. Однажды, он обезумел и лично чуть не зарубил всех почтовых воронов, которые были у его войска, тем самым рискуя оставить армию без коммуникации. Хорошо вовремя угомонили.

И вот, в очередной раз, Робб заснул лёжа на полу в облёванном дублете. И уже в сотый раз он проснулся на заснеженной поляне, где его через мгновение схватил ворон с тремя глазами и взвился ввысь. Робб уже прошёл все стадии принятия, поэтому смотрел на привычное зрелище с безразличием, словно в сотый раз, пересматривая фильм.

Тут ему пришла в голову мысль.

– Слушай, что ты от меня хочешь? – обратился он к ворону.

Тот, что удивительно, радостно ответил человеческим голосом.

– А я уж думал, что ты никогда не спросишь! Долго же ты тупил, редкостный олигофрен.

– Ты говори, да не заговаривайся, курица летающая. Я король Севера! – Робб попытался схватить ворона за хвост, но безуспешно.

– Слушай меня, «король», – Робб в интонации услышал кавычки. – У нас общие враги. Всё это время, я пытался донести твоей пустой башке, что ты должен взять себя в руки, собраться и начать решительное наступление на самозванца Уотерса.

– Постой. Всё это время ты мучал меня, чтобы я пошёл с армией на моего заклятого врага?

– Да…

Робб выдал такую трёхэтажную матерную формулу, что даже бывалый Риверс широко раскрыл все свои три глаза. Не прошли даром Старку попойки в самых дешёвых трактирах Речных Земель, с соответствующей публикой.

– Не мог сказать, ублюдок? Я из-за тебя уже кусками печени харкаю, мразь! – надрывался Молодой Волк. Или же Бухой Волк, как его за глаза называли солдаты

– Но… Я не могу говорить… Чтобы что-то сказать в чужих снах, мне необходимо долго копить магию. – пытаясь оправдаться, бормотал сконфуженный Трёхглазый Ворон.

***

Теон сидел у входа в шатёр и, греясь на теплом майском солнышке, как обычно потягивал эль из бурдюка. Прохладный ветерок приятно холодил кожу, а вдалеке шумел полноводный Трезубец.

Эх!

– Жить хорошо, а хорошо жить ещё лучше. – глубокомысленно произнёс Теон и подивившись собственной мудрости, отсалютовал сам себе и одним махом осушил весь мех.

Вдруг из палатки, шатаясь, выбрался король Севера, весь бледный и в блевоте. Но в глазах его плескалась железная решительность.

Теон усмехаясь, перевернул мех, показывая, что ни капли не осталось.

– Извини. Знал бы, что опохмелиться выйдешь, оставил бы. – соврал он. В последнее время, он открыто смеялся и потешался над пьяным в люльку Роббом, уже не воспринимая его как друга и тем более как короля. Это-то убожество метит в короли? Да его родственник Дагон Грейджой по прозвищу Пьяница и тот меньше пьёт.

Но Робб, на нетвёрдых ногах подошёл к Теону и, выбив у него из рук пустой бурдюк, поднял его за грудки.

Держа сучащего ногами Теона в воздухе, он откинул голову назад и со всего размаху впечатался лбом в нос Грейджоя. Теон взвыл как раненный пёс, Робб разжал руки и тот свалился наземь, держась двумя руками за нос.

Вокруг всего происходящего собралась толпа, рассчитывая на очередное зрелище. Но Робб Старк зрелища не дал.

Набрав воздуха в лёгкие, он громко начал свою речь, обращаясь ко всем слушающим. Говорил он долго и проникновенно. Корил себя за минуты слабости и малодушия, обещал кары на головы врагов и богатую добычу для союзников.

Кончил речь он призывом собираться и готовиться к финальному сражению с Джоффри Уотерсом.

Воодушевлённая толпа, как зачарованная, заревела и подняв в воздух мечи, скандировала «Король Севера! Король Севера!»

Шокированный Теон, не обращая внимания на идущую из носа кровь, достал меч из ножен и преклонил колено перед Роббом.

«Чудесно» – вовсе не по-старковски улыбнулся Робб.