Текст книги "Попаданец не туда (СИ)"

Автор книги: Степан Терехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Глава 34. Гуманный суд

После всей этой заварушки было решено срочно начать готовиться к штурму Пентоса. Я открыл всем присутствующим информацию о том, что войска Дейнерис остались в Пентосе по той причине, что магистр Пентоса Илирио Мопатис был её верным союзником и тем, кто с самого начала проложил ей дорогу к успеху.

Тарли и все остальные вняли моим словам и засели в кабинете детально обсуждать план. Штурм Пентоса это вам не разбойников в Волчьем Лесу разбивать. Я тоже присутствовал на обсуждении, я ведь выше их всех по рангу, но спустя пять минут моя голова чуть не взорвалась от количества неизвестных мне военных терминов, я-то военное образование не получал. Поэтому я ушёл оттуда и решил заняться более интересными вещами.

А таких вещей было немало. Например, куча замков, оставшихся без хозяина после бойни устроенной Дейнерис. Предстояла серьёзная и напряжённая «делёжка плодов», ведь на каждый из этих замков претендовала куча людей. Иногда какая-то дальняя родня погибшего лорда, или его бастарды, или соседние лорды, которые не прочь присоединить кусочек к своим владениям. В каноне такая же ситуация была после смерти леди Хорнвуд. Тогда на ее земли претендовали Болтоны, Мандерли и Толхарты с их бастардом Хорнвудским. Ещё такая же ситуация была после смерти лорда Росби, Серсея разрешила спор очень легко – забрала земли во владение короны, что не прибавило ей очков в глазах вассалов, которые не любят такого. Здесь лорд Росби тоже погиб, он был слишком стар, чтобы успеть отскочить в сторону. На его земли претендовали соседи: Сумрачный Дол, Стокворты, Хейфорды. Из них всех больше всего претензий имела Талиса Стокворт, приходившаяся троюродной сестрой покойному Росби. Но я решил иначе, ни к чему усиливать уже существующие дома, надо создавать новые, а лордами новых домов должны стать верные мне люди.

Поэтому Росби со всеми его доходами и землями получил один из моих самых верных друзей и слуг: Джон Борнхольм. Не все были согласны с этим решением и, я уверен, нашлись недовольные, но сейчас они не рискнут открыто выступать против этого.

Борнхольм же был очень благодарен и сразу же преклонил колено, как только герольд озвучил моё решение. Находились мы в Тронном зале.

– Ваше Величество, для меня это слишком большая честь… – пробормотал он. Естественно, так неожиданно получить свалившийся в руки древний и богатейший надел.

– Встань, друг мой. – Улыбаясь, махнул я рукой, и тот поднялся. – Теперь ты лорд.

– Я буду служить вам до конца и не предам ваше доверие, мой король, – серьезно произнёс он, глядя мне в глаза. Верю, ты бы и без титула продолжал верно мне служить.

Дальше было обычное действо, надо было подтвердить законность обладания титулами для множества новоиспеченных лордов. Всё же у большинства погибших лордов были дети или родственники, которые наследовали их. И сейчас от меня требовалось лишь проставить печати на нескольких десятках грамот, подтверждающих законность и легитимность наследования. Герольд брал указы и важно оглашал всем присутствующим, что какой-то титул наследует и вступает в права кто-то, кто приходится кем-то там прежнему лорду. Скукотища, короче.

Дальше было интереснее. Теперь уже лорд Борнхольм объявил, что его люди поймали в Чаячьем Городе Мизинца, который находился там вместе с Сансой Старк. Ещё до свадьбы я объявил Мизинца виновным в финансовых махинациях и призвал его предстать перед справедливым судом. Некоторые из придворных, которые поумнее, понимали, что за такой срок нельзя было добраться до Чаячьего Города и спланировать арест, а значит, поимка Мизинца планировалась задолго до этого. Но эти придворные на то и были поумнее, что помалкивали о своих догадках.

В зал ввели помятого Мизинца, но, что примечательно, без видимых синяков или ушибов. Илин Пейн и дознаватели Борнхольма неплохо поработали над ним. Конечно, я заранее знал, что Мизинца привезли в столицу и начали раскалывать в самой охраняемой камере подземелья Красного Замка. Сперва он держался, крепкий орешек, но стоило Квиберну опробовать своё новое изобретение – дорнийской сапог, как Бейлиш запел соловьём. Все адреса, явки, фамилии, информация о схронах, купленные поставщики и торговцы – дознавателям пришлось беспрерывно строчить перьями. Потом Мизинца ещё немного помариновали, чтобы наверняка всё узнать, и вот тогда он выдал главное: сотрудничество с Железным Банком. Я давно подозревал, что-то подобное, но не в таком масштабе. Дом Бейлишей происходил из Браавоса, дед Мизинца приплыл в Долину и выбрал себе гербом голову Браавосийского Титана. Разумеется, связь с Браавосом у них сохранялась, так как дед Бейлиша был там видной фигурой и одним из Хранителей Ключей, то есть человеком, который является одним из потомков основателей Железного Банка и имеет в нём долю и право участвовать на секретных собраниях. Проще говоря, Петир был креатурой Железного Банка и его важнейшим агентом. Весь план Мизинца по дестабилизации Вестероса и погружению его в пучину хаоса был в первую очередь задачей Браавоса, и лишь потом Мизинец решил получить от него собственную выгоду: раскачать лодку и в образовавшейся мути ловить титулы, замки и прочие дивиденды. Зачем кризис в Вестеросе нужен Браавосу, а именно Железному Банку, который и есть настоящая власть в Браавосе? Всё просто, даже в оригинале неоднократно проскальзывали намёки на это. Корона уже должна Браавосу миллион драконов, это значит, что Железный Банк может доить казну Семи Королевств. Но всё же, корона могла бы поднапрячься и выплатить весь долг, лишая Железный Банк всех рычагов. Чтобы такого не случилось, банкиры заранее, ещё во времена Роберта, послали в Вестерос засланного казачка, который должен был добиться высот, а потом, в нужный момент, начать дестабилизировать ситуацию изнутри. Когда в стране бушует гражданская война всех со всеми, проблематично накопить средства и отдать долг. Наоборот, в сложившихся обстоятельствах банкиры выигрывают огромные барыши: короне требуются деньги, она будет увеличивать свой долг, сепаратистам требуются деньги для борьбы, и они с радостью возьмут кредит. В конце концов, неважно кто в итоге выиграет, Железный Банк получит своё с процентами. Помнится, в каноне Мизинец даже не скрывался особо, например, когда Нед Старк спрашивал откуда взять деньги на турнир десницы, Мизинец просто сказал: «Займём у Железного Банка».

И сейчас одного из некогда опаснейших людей Вестероса ввели в зал. Он шёл, хромая и подтягивая ногу. Видимо, новое пыточное устройство, конструкцию которого я подсказал Квиберну, не пришлось ему по вкусу.

Стражники подвели его к подножию Трона, и герольд начал зачитывать:

– Лорд Петир Бейлиш, вы обвиняетесь в измене королю, в многочисленных финансовых махинациях, во взяточничестве и казнокрадстве. В силу сложившихся обстоятельств и тяжести обвинений, судить вас будет лично его королевское величество.

Про связь с Железным Банком и про развязывание войны тактично решили умолчать. Не время сейчас ссориться с Браавосом, долг ещё не выплачен. Тирион смог договориться с Несторисом лишь о выплате процентов по кредиту.

– Я отвергаю все обвинения! – покачнувшись, сплюнул Бейлиш. – И требую испытания поединком!

– Лорд Бейлиш, – я мягко улыбнулся, – похоже вы не слышали, пока плавали на кораблях, что с утра сего дня действие судов поединком было приостановлено сроком на три месяца. Объяснение сему – покушение на его величество, то есть меня.

Мизинец открыл и закрыл рот. Очевидно, он намеревался выставить какого-нибудь опытного прикормленного рыцаря, хоть какая-то надежда на освобождение.

– Тогда я требую возможности надеть чёрное. – Он выкинул последний фортель.

– Я забыл сказать, – ухмыльнулся я. – Возможность вступить в Ночной Дозор также временно ограничена по этому же указу. Теперь только король может решить, разрешить человеку надеть чёрное или нет.

– Да какое вы имеете право… – начал кричать Мизинец, но древко копья быстро его угомонило.

Я объявил, что преступления Мизинца в совокупности тянут на отсечение головы. Аппелировал я к своду законов, составленному королём Джейхерисом. Мизинец настаивал на том, что доказательств его преступлениям нет, на что лорд Борнхольм выкатил внушительный список и зачитал все несоответствия и неточности, обнаруженные при анализе финансовых отчётов. По ним выходило, что за всё время своей деятельности Мизинец только официально присвоил себе один миллион триста сорок тысяч золотых драконов. Попутно Борнхольм припечатал всё, подписанное Мизинцем в пыточной с повинной. Тот попытался возразить, сославшись на то, что признание выбили под пытками. Но мне уже этот цирк надоел, кто я, король или не король? Высочайшее повеление и всё.

– Лорд Петир Бейлиш, за ваши преступления вы лишаетесь всех титулов и званий, обязуетесь возместить ущерб казне и приговариваетесь к смертной казни путем отсечения головы.

Придворные довольно зашумели. За годы службы в должности мастера над монетой Мизинец успел многим кровушки попить.

Сам он побледнел, но оглядевшись по сторонам и поняв, что его никто не защитит, понуро произнёс:

– Хорошая была Игра.

– И вы проиграли, – ответил я и махнул рукой. Стражники моей гвардии подхватили Мизинца и вывели во внутренний двор, где они был казнен путём отсечения головы.

Вот и всё. Могучий Мизинец своё отыграл. Я с ним расправился, но теперь могут быть серьёзные последствия этой казни: бунт Лизы Аррен в Долине и сильное недовольство Железного Банка. Но иначе нельзя было. Если бы я его не казнил прямо сейчас, как только подвернулась возможность, то он бы сориентировался и нашёл способ сбежать. Такую крупную рыбу нельзя долго держать в руках, она быстро придёт в себя и выскользнет. Что мешало мне держать арест в тайне, а самого Мизинца тихо прирезать в подземелье, чтобы никто ничего не узнал? Если бы я так поступил, то очень скоро стали бы появляться неудобные вопросы от лордов и от банкиров: а куда пропал Петир Бейлиш? А почему вы присваиваете в пользу короны его бордели, офшорные счета и имущество? Да-да, публичный процесс был устроен только для того, чтобы иметь железобетонные основания для конфискации имущества покойного Мизинца. А имущества у него было, мама не горюй: несколько крупнейших борделей по всему королевству, десяток постоялых дворов, несколько подставных торговых компаний, доля акций во многих предприятиях и немалый личный капитал. Всё это в ближайшее время будет передано в пользу короны, как компенсация и возмещение ущерба. Недовольные будут, но выступать открыто не рискнут, ведь все формальности соблюдены.

Пейт подал мне валирийский кинжал, найденный при обыске Бейлиша. Я слегка потрогал остриё, острое. «Неужели с этой заточки всё и началось?» – с удивлением подумал я. Сам кинжал мне ни к чему. На свадьбе, помимо кучи хлама и пары полезных вещей, мне подарили валирийский меч, которому я дал имя «Жало». Ну, а что? Делать отсылки – отдыхать душой.

Затем в зал ввели новых действующих лиц, тут даже я удивился, не ожидал.

– Ваше Величество. – Сразу бросился на одно колено передо мной один из них, среброволосый юноша. Остальные двое так и остались стоять.

– Кто таков? – поинтересовался я, хотя уже догадывался.

– Ауран Уотерс, бастард Дрифтмаркский, – ответил он и спустя мгновение добавил: – Мой король.

Умный малый, далёко пойдет.

– Позвольте мне служить вам, Ваше Величество.

– Также как вы служили самозванцам Станнису и Эдрику? – изогнул бровь я.

– Я им не присягал, – возразил он. – Я не мог не быть на их стороне, иначе бы они отыгрались на моём родиче, малолетнем лорде Дрифтмарка. Но я не приносил им клятву, а им словно всё равно было. Вам я готов принести присягу при всём дворе и служить верно.

Я кивнул, и пообещал, что поговорим подробнее в более подходящей обстановке. Стражник поднял Аурана, и тот, отвесив поклон, последовал за ним в гостевые покои. За ним присмотрят до нужного момента.

Эдрик Баратеон и Давос Сиворт продолжали стоять молча. Ну и пусть молчат, мне их слова не нужны, мои люди уже знают нужную информацию.

Как оказалось, войска Дейнерис, по пути в Королевскую Гавань решили заранее захватить Драконий Камень, чтобы иметь удобный плацдарм, в случае чего. Они в кратчайшие сроки, играючи, взяли штурмом древнюю твердыню Таргариенов. Гарнизон в крепости был небольшой, но его хватило, чтобы неприятно удивить евнухов. Именно поэтому в бухте Черноводной стояли корабли с шестью тысячами Безупречных, а не с восемью. Две тысячи сложили головы при «лёгком», как они думали, штурме, но крепость взяли. Эти евнухи не были мастерами осады, и этим обусловлены такие потери и такой размен. Уже успевшего провозгласить себя королем, но не успевшего разослать письма Эдрика схватили и вместе с Давосом Сивортом посадили в трюм под замок. Кажется, Дейнерис намеревалась провести над ними суд, после того, как захватит столицу, но не фартануло. Там, в трюме, их и нашли мои люди, взявшие корабль на абордаж.

Серый Червь оставил на Драконьем Камне какой-то ничтожный гарнизон, резонно полагая, что защищать замок скоро будет не от кого. Так бы и было, если бы у Дени всё получилось.

Узнав новую информацию, мой военный совет немного подкорректировал план. Теперь наша армия сперва захватывала Драконий Камень, а оттуда уже плыла на Пентос.

Как поступить с этими двумя? Кадры они довольно ценные, такими не разбрасываются: Эдрик фактически мой единокровный брат, а Давос очень честный и правильный человек. Но их служба мне невозможна, потому что их отношение ко мне крайне далёкое от любви. И если Давоса можно ещё как-то закабалить, то вот Эдрика нет. Да и зачем мне слуга, чья преданность держится на одной лишь клятве, которую можно обойти тысячей способов? Но живыми они принесут больше пользы, не мне, так королевству.

– Милорды, я вижу вы не собираетесь преклонять предо мной колени? – спросил я их. Они продолжали молчать как партизаны.

Тогда один из стражников направился к ним, намереваясь силой поставить на колени, но я жестом остановил его:

– Негоже принуждать к чему-либо моего единокровного брата и известного своей честью лорда Давоса. – Но они должны понимать, что борьба закончена. Теперь их ждёт только одно.

Все поняли, что под этим подразумевается смертная казнь. Придворные радостно зашумели, Эдрик побледнел, Давос же сохранял спокойствие.

– Вас надлежит казнить, как мятежников, причем вас, лорд Давос, как двойного. Я в своём праве, и никто не оспорит это решение.

– Казните, милорд, – покорно склонил голову Давос. Эдрик бросил на него непонятный взгляд и промолчал.

«Но довольно крови пролито моими стараниями», – грустно подумал я про себя, процитировав Арагорна.

– Но я хочу напомнить всем придворным и лордам, что война закончена. – По правде, это было не совсем так, очаги сопротивления и незначительные мятежи ещё бушевали. Железнодорожные готовили рейд, на Севере творилась неразбериха, в Речных Землях штурмовали Риверран. Но в целом ситуация улучшалась и в опустошенные войной земли начала возвращаться жизнь. – Раз уж война Пяти Королей закончилась, не пора ли нам приступить к восстановлению разрушенной страны? Пускай поля вновь заколосятся золотистой пшеницей, а луга зазеленеют травой!

Давос и Эдрик с надеждой во взгляде смотрели на меня, не отрывая взгляда.

– Я проявлю милосердие по отношению к вам, лорд Давос и сир Эдрик. Вы принесёте клятву никогда не поднимать оружие против меня, моей семьи и королевства с моей семьёй во главе. – Я специально использовал такую формулировку, мало ли что. – Тогда я позволю вам облачиться в чёрное и остаток своих дней провести в Ночном Дозоре.

Придворные зашумели, скорее радостно, а мейстер Пицель уважительно покивал головой:

– Мудрое решение, Ваше Величество!

Давос и Эдрик, поняв, что их сейчас не будут вешать, облегчённо вздохнули и от радости даже чуток наклонились в мою сторону.

– Мм… Ваше величество, – обратился ко мне Давос, впервые назвав меня по титулу. – Вы не дадите мне немного времени проститься с семьёй?

– Хорошо, лорд Давос, но вы сейчас же принесёте мне клятву, что отправитесь в Ночной Дозор через два дня после прибытия к семье. – Таким образом выходило, что у него будет как минимум три дня покувыркаться со своей женой и попрощаться с детьми. Я не кровожадный, дал бы и неделю, но надо знать меру. – Ещё, уведомляю вас, что ваши дети получат ваш надел и станут его лордами, после того, как вы отречётесь от титула и уйдёте на Стену.

Если помнится, за верную службу Станнис пожаловал Сиворту надел в южной части Штормовых Земель, называемый Дождливый лес.

– Благодарю, Ваше Величество. – Давос аж просиял. – Не знаю, как и отблагодарить вас за такое…

– Отблагодарите просто, служите на Стене с верой и правдой, защищая королевство от одичалых и Иных.

Большая часть придворных восприняла упоминание Иных, как шутку. Надо бы поскорее убедить их в том, насколько они опасны. Для этого люди, отправленные сопровождать Эдрика и Давоса, потребуют у лорда-командующего поймать живого вихта, чтобы транспортировать его ко двору.

Давос и Эдрик принесли все необходимые клятвы, их увели и привели взамен мужика, больше похожего на медведя.

– Сир Джорах, вы обвиняетесь во множестве преступлений.

– Я помог вам! – взревел раненым зверем он. – Без моей помощи вы бы не справились!

– Справились бы, можете быть уверены, – пожевал губу я. – Это заняло бы чуть больше времени и сил, но справились бы. Иными словами, выбили бы из вас информацию пытками.

– Но я добровольно перешёл к вам и выдал планы ваших врагов!

– Только из-за страха. Вы сделали это лишь после гибели Дейнерис, до этого вы почему-то не решались предать «безумную королеву». – Джорах что-то забормотал. – Тем не менее, вы были полезны нам, и только поэтому вы сейчас стоите тут и ещё не приговорены к смерти.

– В чём моя вина? – спросил Джорах. – Я служил своей королеве до конца. Перешёл к вам я лишь после смерти своего сюзерена, так что я не предатель.

Я хохотнул, и мой хохот заискивающе подхватили придворные. Ловко выкрутился.

– Нет, сир Джорах. Никто не обвиняет вас в службе своему хозяину, точнее своей хозяйке. Речь о другом.

Я встал с трона и спустился вниз на пару ступенек, продолжая возвышаться над остальными. Ох, ну и неудобное же кресло!

– Вы обвиняетесь в одном из самых тяжёлых преступлений королевства: работорговля.

Джорах помрачнел.

– Да, именно в ней. Расскажу подробнее для тех лордов и леди, которые не имели несчастье быть знакомыми с деталями этого происшествия, – начал я рассказ. – У сира Джораха была любимая жена, которая не любила его. Иронично, но он был готов ради неё на все и выполнял все хотелки той леди. Долго это продолжаться не могло, Мормонты это не Мандерли и не Ланнистеры, а один из беднейших домов Севера. Сиру Джораху потребовались деньги, чтобы продолжить удовлетворять прихоти своей жены, и он, недолго думая, взял и продал в рабство двух браконьеров, пойманных в его землях.

По залу пронёсся шёпот.

Я действительно очень однозначно относился к Мормонту. Он слабый и жалкий человек, который не имеет никакого внутреннего стержня и спокойно готов нарушить клятву или пойти на преступление. Кто такой браконьер? В средневековье это любой, кто охотился в неположенном месте. Что считалось таковым местом? Леса лордов. Они могли ломиться от дичи, лорд мог посещать эти леса раз в год, но охотиться там простолюдину было строжайше запрещено. Умираешь от голода? Умирай, но никому не нужного кролика не трожь. Как поступил Джорах? Он нарушил основной закон Семи Королевств. Может быть, те браконьеры были несчастными крестьянами, чьи дети уже опухли и вздулись от голода, поэтому они решили рискнуть и поохотиться в бескрайнем лесу, в котором лорд раз в несколько лет появляется, и от одной тушки дичи не убудет. Ведь крестьянин не пойдет на верный риск от счастливой и сытной жизни. Если он готов рисковать жизнью и свободой, значит, он в отчаянии. Джорах вместо того, чтобы судить браконьеров по закону и дать им выбор: лишиться какой-нибудь конечности и жить или отправиться в Ночной Дозор и жить, взял и продал их в рабство. За это его объявили вне закона и заочно приговорили к казни. Лорд Нед Старк отправился вершить правосудие со своим валирийским мечом Льдом. Что сделал благородный и честный Джорах? Сбежал, сверкая пятками.

– Когда вас поймали на работорговле и приговорили к казни, то что вы сделали? Вы сбежали от королевского правосудия. За вами уже два преступления, за которые полагается отсечение головы. Но так как после вашего побега вы были отрезаны от своего дома, то вы не дворянин, а значит будете повешены. – Джорах побагровел, как помидор. – Да-да, именно петля. Обойдетесь без благородной смерти.

– К слову, – продолжил я. – Если я правильно помню, вы приносили клятву Визерису Таргариену, обещали служить ему и защищать его. Но потом вы сменили ориентиры и начали подлизываться к его сестре, за которой к тому же шпионили. Вы допустили смерть Визериса, которому приносили клятву, и ничего не сделали тому дикарю. Получается, вы клятвопреступник. Это уже три преступления.

Тот уже смирился и, лишь плотно сжав зубы, смотрел в пол. Хорошо, что он не поинтересовался, откуда я знаю про ту клятву Визерису.

– Хотя, – я задумался и решил посмотреть, что из этого выйдет, – у вас есть второй шанс.

Мне кажется, или Джорах перестал дышать, боится спугнуть удачу?

– У вас будет сложнейшее задание. Если вы его выполните, то считайте, что королевское прощение у вас в кармане. Вам вернут Медвежьий Остров и титул, а также вы получите амнистию.

Придворные зашумели. Как же так, немыслимо!

– Я не договорил! – прикрикнул я, и они мигом заткнулись. – Условия задания тяжелейшие, я бы даже сказал невозможные.

– Я слушаю… – затаив дыхание, Джорах даже подался вперёд.

– Вы должны найти тех двух браконьеров, которых продали в рабство. Вы должны выкупить их и заплатить им компенсацию, любую, какую они потребуют. Они должны простить вас. – Зал затих, словно зачарованный. – Это всё. Если вы выполните эти условия, считайте, что вы вернули себе честь.

– Это невозможно, – мучительно простонал Джорах, оседая на пол.

– Это возможно. Шанс успеха стремится к нулю, но он есть, – улыбнулся я. – Вы принесёте клятву, что найдете их, или в противном случае, если вам это не удастся, вы добровольно отправитесь на плаху. Если вам вздумается в очередной раз предать клятву, то заклинаю вас, вам это даром не пройдёт.

Джорах сокрушенно поломался, но делать нечего, жить-то хочется. Поэтому он принёс клятву при всем дворе столицы, и его увели стражники.

Опасался ли я, что он нарушит клятву? Нет. Он это сделает с вероятностью в 99 %. Я просто хотел посмотреть, сможет ли он поступить иначе, и получится ли у него, ведь вероятность успеха действительно существует, пускай и мизерная. Если Джорах решит сбежать или учудить что-нибудь, то его быстро прихлопнут приставленные к нему агенты, которые будут незаметно следить за каждым его шагом. Джорах ничтожная фигура, абсолютно неважный и ненужный кадр. Именно поэтому я захотел испытать его, в силу его бесполезности. Справится – шикарно, нет – тоже ничего.

После этого, вновь привели Аурана Уотерса. Он публично принёс мне присягу, и я принял её, подбросив ему пряник.

– Лорд Ауран, в виду того, что нынешний лорд Дрифтмарка девятилетний мальчик, ему потребуется опека и воспитание. Я думаю, что вы как никто другой сможете правильно воспитать своего родственника, а также осуществлять деятельность регента до совершеннолетия лорда Велариона.

– Благодарю вас, Ваша Милость. Я навеки ваш верный вассал, – низко поклонился Ауран

Больше никаких просителей не было, и я со спокойной душой и совестью, в сопровождении телохранителей и лорда Аурана, отправился на военный совет, который уже подходил к концу.

– Ну что, Ваша Милость, – обратился ко мне Рендилл Тарли, который подводил итоги собрания. – Повоюем?

– Повоюем.

Благодаря тому, что теперь Веларионы на нашей стороне, наш флот увеличился практически вдвое. Это значило, что погрузка войск пройдет гораздо быстрее, и удастся погрузить в разы больше солдат. А ещё это значило, что высадка пройдёт быстрее и проще.

Трепещи, Мопатис! Пришло твое время!