Текст книги "Прямая угроза (в сокращении)"

Автор книги: Стелла Римингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Прошло совсем немного времени, и зазвонил мобильный Мильро. Он, взяв трубку, осторожно произнес:

– Oui?

– Это я.

– Джеймс. – Он так и продолжал называть Пигготта прежним именем.

– Послушайте, друг мой, я получил некое сообщение. Кто-то пытается уверить меня, будто вы начали беседовать с моими старыми английскими друзьями.

– Как интересно, – уклончиво ответил Мильро. Он вел дела с Пигготтом уже многие годы, они доверяли друг другу. Однако Мильро всегда был человеком осмотрительным и осторожным, а обвинение это, если Пигготт поверит в него, могло оказаться смертельно опасным.

– Вот мне и захотелось узнать, не пересекались ли вы в последнее время с кем-нибудь необычным. Я имею в виду следующее: если предполагается, что я должен поверить этой информации, то кто-то в скором времени обратится к вам, если уже не обратился.

– Ммм. Я думаю, нам стоит встретиться.

Полчаса спустя оба мужчины сидели за столиком стоявшего неподалеку от магазина кафе.

– Незадолго до вашего звонка в мой магазин явился посетитель. Он неожиданно позвонил мне и сказал, что интересуется старинным оружием. Я показал ему прекрасный образец, он отреагировал должным образом. Я заверил его, что пистолет изготовлен мастером по имени Сабайон. Он ответил, что Сабайон был прекрасным оружейником.

– И?

– Не было такого оружейника. Я выдумал это имя, чтобы проверить его.

Пигготт фыркнул:

– Да, похоже, это наш человек. Чего он хотел на самом деле?

– Уходя, он довольно неуклюже намекнул на современное оружие. Мы договорились встретиться завтра утром. Я уверен, что он придет.

– Да и я тоже, – сказал Пигготт. – Обязательно повидайтесь с ним. Это даст и нам возможность увидеть его.

Кафе Пигготт покинул, испытывая облегчение. Вообще-то говоря, он не думал, что Мильро повел с ним двойную игру. Однако и сам не был со старым товарищем откровенным до конца, поскольку ничего не сказал ему о звонке, который получил от Данни Райана около часа назад.

– Мы понаблюдали за магазином, мистер Пи, как вы и велели. После полудня туда заходил только один покупатель. Он провел в магазине около двадцати минут. А когда уходил, мы сфотографировали его. Я проследил за ним, сколько мог, вы же сказали, что лучше упустить его, чем попасться ему на глаза.

– И ты его упустил?

– Не сразу. Он поставил машину около торгового центра «Каслкорт». После того как он уехал, я проследовал за ним до гавани. Он оторвался от меня, когда свернул в сторону A-два.

– A-два или M-два? – Это было существенно.

– A-два, мистер Пи.

Пигготт кивнул сам себе. Шоссе A-2 шло на север. К Голливуду и «Дворцовым казармам», тут и сомневаться не приходилось.

Глава 6

Когда Лиз вернулась в посольство, ее ждал там Бруно. Он подчеркнуто посмотрел на часы.

– Ну как все прошло?

– Хорошо. Сёра очень помог мне.

Бруно протянул ей стопку листков:

– Это пришло в ваше отсутствие.

Лиз быстро просмотрела листки. Они содержали длинное, снабженное грифом «Совершенно секретно» сообщение из Лондона, от Пегги Кинсолвинг.

– Здесь есть что-нибудь срочное? – сухо спросила она у Бруно, не сомневаясь, что он уже все прочитал.

– Затрудняюсь сказать. Хотя с этим типом, Пигготтом, хлопот явно не оберешься. Вы бы лучше прошли ко мне в кабинет, Лиз.

Поднявшись наверх, она просмотрела листки более внимательно. Пегги с ее всегдашней дотошностью отыскала золотую жилу, содержавшую сведения о Пигготте. Вступительная записка гласила: «Лиз, это резюме основано на наших файлах, а те по преимуществу на информации, полученной от ФБР. Обрати также внимание на мою записку в самом конце. ПК».

Пигготт, настоящее имя Джеймс Пернелл, родился в Бостоне, штат Массачусетс, в 1954 году. Официально сменил имя за шесть месяцев до того, как три года назад переселился в Ирландию.

Пернелл был старшим из двух сыновей ирландских эмигрантов в первом поколении. Вырос в рабочем районе Дорчестера – его отец был клерком в юридической фирме. Окончил престижную Бостонскую латинскую школу. Поступил в Массачусетский технологический институт, откуда вышел бакалавром естественных наук с дипломом по математической физике, а в 1974 году защитил диссертацию и стал доктором. Блестящий студент, однако преподаватели описывают его как большого упрямца.

Полученное Пернеллом образование особенно пригодилось в ракетостроении. Пернеллу был предложен пост в группе компаний «Эрроу системз», специализирующейся в области создания программ для систем управления ракетами и их обнаружения. Ее заказчиком является главным образом министерство обороны США. Соответственно, перед тем как к Пернеллу обратились с этим предложением, была проведена исчерпывающая проверка его прошлого.

В 1985-м Пернелл ушел из «Эрроу системз» и основал собственную консультационную компанию («Пернелл групп» – ПГ), финансовым директором которой стал его младший брат Эдвин. Эдвин получил образование бухгалтера, но принимал также активное участие в сборе средств для ИРА – его имя фигурирует в документах ФБР, посвященных деятельности КПСИ («Комитет помощи Северной Ирландии»), а сам он несколько раз посещал Северную Ирландию.

В то время как «Эрроу системз» специализировалась на антирадарных средствах для крупных ракетных систем, ПГ сосредоточилась на реактивных гранатах (РГ) и ракетах земля-воздух (РЗВ). До конца 1990-х ее прибыли обеспечивались почти исключительно контрактами с министерством обороны, однако сокращение закупок, произошедшее под конец правления администрации Клинтона, вынудило ПГ искать других заказчиков. В их число входили одобренные правительством США клиенты – Израиль, Южная Африка и Пакистан, но по предположениям ФБР Пернелл мог также вести дела с большим числом клиентов незаконных, включая повстанцев из Сомали и обе стороны гражданской войны в Руанде – хуту и тутси.

В 1999 году ФБР, основываясь на рекомендациях МИ-5, начало расследование схем контрабанды оружия, в том числе и портативных пусковых установок, осуществлявшейся судами, которые ходили из штата Мэн в Северную Ирландию. Это привело к аресту трех человек, одним из которых был Эдвин Пернелл. Суд над «Маттапанской троицей» (названной так прессой по бостонскому району Маттапан, в котором жили все трое) состоялся в 2001 году.

Все трое были осуждены, Эдвина Пернелла приговорили к шести годам заключения за участие в заговоре. Он мог получить условно-досрочное освобождение уже в 2004 году, однако в 2003-м скончался от почечной недостаточности в тюрьме в штате Луизиана. Несмотря на наличие подозрений о причастности Джеймса Пернелла, ФБР не удалось найти никаких доказательств его участия в заговоре.

После кончины брата Джеймс Пернелл закрыл свою компанию, сменил имя и переехал в Северную Ирландию.

Дочитав документ, Лиз заглянула в приложенную к нему записку Пегги:

«Лиз, специального агента, который возглавлял в 1999–2000 годах бостонское расследование, зовут Дэрил Т. Салки-мл., недавно он возглавил представительство ФБР в Лондоне. Я позвонила ему, он готов встретиться с тобой завтра утром – в 8.15 на Гросвенор-сквер. Если не сможешь приехать, пожалуйста, сообщи ему об этом, в противном случае он будет тебя ждать. ПК».

– Интересно, – сказал Бруно, когда она оторвалась от бумаг. – Но что связывает этого Пернелла с Мильро? И почему Пернелл перебрался в Северную Ирландию?

– Не задавайте мне вопросов, Бруно, и я не стану вам врать, – вздохнула Лиз.

Конечно, ответов на его вопросы она не знала, но надеялась, что сможет получить их от человека из ФБР, носившего роскошное имя Дэрил Т. Салки-мл.

Сидя за своим рабочим столом, Дэйв ощущал некоторое внутреннее неудобство. Разговор с Мильро вроде бы прошел хорошо, спокойно, однако в результате на Дэйва снова навалилась депрессия, вызванная уходом Люси. Заглянула, чтобы узнать, как прошла встреча, Джудит, и он заверил ее, что все сложилось отлично и он напишет об этом в своем отчете.

Но чем дольше Дэйв думал об этом, тем сильнее сомневался, не раскусил ли его Мильро? Дэйва беспокоил Сабайон. Он сделал вид, что знает этого мастера, но ведь имени-то его никогда не слышал. В офисе он поискал в Интернете, но никаких следов этого оружейника не обнаружил. Однако, в какие бы игры ни играл с ним Мильро, Дэйв был совершенно уверен, что он не просто преуспевающий торговец старинным оружием.

Прежде чем отправиться на следующую встречу, следовало бы поговорить с Лиз. Но ей захочется обсудить с Майклом Байндингом вопрос о том, до какой степени вправе ставить себя под удар Дэйв – коллекционер «дерринджеров».

И опять-таки Лиз все еще нет в офисе. Джудит сказала, что она возвращается через Лондон, поскольку выяснила в Париже что-то важное. Стоило бы, конечно, дождаться ее, то, что она узнала, может оказаться существенным. Однако вернется она лишь послезавтра, а Мильро того и гляди уедет, и потому терять времени Дэйв не может. Расследование покушения на Джимми Фергюса отвлекло на себя значительные ресурсы A-4, а это означает, что прикрытия при завтрашней встрече с Антуаном Мильро не будет. А потом Мильро вернется во Францию, оставит магазин на женщину в черном шелковом костюме, и та будет твердить, что ни о чем, кроме оружия восемнадцатого века, не знает.

Тем все и кончится. И вся большая работа, которую он проделал со времени первого звонка Бурого Лиса, пойдет насмарку. Ну уж нет, думал Дэйв. Мысль о том, что расследование превратится в такие же руины, в какие превратилась его личная жизнь, была для Дэйва нестерпимой. А кроме того, Мильро он явно заинтересовал.

– «Дерринджер» весьма хорош, но…

– Но? – с понимающей улыбкой спросил Мильро. – Я могу сбросить цену до пятнадцати тысяч, но, боюсь, никак не ниже. Существуют границы, за которые…

Они снова сидели в кабинете Мильро, на сей раз сведя пустые разговоры до минимума. Мильро был сегодня при галстуке, а стоявший в углу кабинета чемодан указывал на то, что сразу после встречи с Дэйвом он отправится в аэропорт.

– Я понимаю, – сказал Дэйв, – однако я говорю не о цене.

– О, тогда могу ли я спросить, какова ваша позиция? Вы хотите совершить покупку?

Дэйв немного поколебался, а потом решил: «попытка не пытка». Вчера, когда он упомянул о современном оружии, Мильро его из магазина не выгнал.

– Возможно, мы могли бы включить в нашу сделку и кое-что еще.

Француз задумчиво посмотрел на него. Чуть приподнял брови.

– Ну разумеется, мистер Уиллис. Мне случается иметь дело с оружием самым разным. Полагаю, мы уже не о «дерринжерах» говорим?

– Нет. Скорее о современном оружии.

Мильро подумал.

– Возможно и это. Об оружии какого рода?

– Самого разного. Начиная с пистолетов. Может быть, и тяжелом. Гранатометы, минометы, РГ.

Мильро прищурился, правая рука его опустилась куда-то под столешницу. Дэйв напрягся. Затем рука появилась снова – похоже, из верхнего ящика стола, – и Мильро бросил что-то себе в рот.

– Я полагаю, мистер Уиллис, что вы говорите об оружии, продажа которого разрешена законом? Разумеется, я стараюсь найти все, что требуется моим клиентам. Однако я должен побольше знать о том, кто они и чем вызваны такие просьбы. Особенно, если позволите, в городе, подобном этому.

Дэйв начинал чувствовать себя неуютно. У него возникло подозрение, что Мильро просто играет с ним.

И потому он сказал:

– Если быть более точным, меня интересует информация. И речь у нас пойдет о суммах, превышающих пятнадцать тысяч фунтов.

– Я так не думаю, mon ami, – сказал Мильро, спокойно глядя на Дэйва.

В дверь постучали. Она открылась, за ней обнаружилась миссис Карсон.

– Прошу простить за то, что прерываю вашу беседу, мсье Мильро. Но нельзя ли вас на минутку? – Она коротко улыбнулась Дэйву. – Мне очень жаль. У нас появился довольно неприятный покупатель.

Дэйв понимающе махнул рукой – его обрадовала возможность собраться с мыслями. Когда Мильро вышел, он начал прикидывать, что ему следует сказать теперь. И, обдумывая свой следующий ход, услышал, как у него за спиной снова открылась дверь.

– Все хорошо? – спросил он.

– Лучше не бывает, – с иностранным акцентом ответил кто-то. Но не Мильро.

При ее росте в пять футов и восемь дюймов Лиз считала себя женщиной довольно высокой, и все же на американцев ей обычно приходилось смотреть снизу вверх. Однако Дэрил Салки был мужчиной просто огромным – возможно, на целый фут выше Лиз. Она сразу увидела его на дальнем конце устрашающего поста службы безопасности американского посольства на Гросвенор-сквер. После того как ее сумочку и жакет пропустили через рентгеновский аппарат, а саму Лиз прохлопала неулыбчивая охранница, выяснилось, что ее все же ожидает прием более теплый. Лиз даже почувствовала благодарность за то, что сила рукопожатия Салки все же не соответствует размерам его ладони.

Шагая за ним в его кабинет, она заметила, что правая нога Салки движется как-то неловко, а ступня искривлена, и подумала: может быть, это рост и длина ног Салки сказываются таким образом на его движениях. И испытала облегчение, когда он уселся за свой рабочий стол и ей впервые удалось увидеть его лицо примерно на одном уровне со своим. Оно оказалось более худым и морщинистым, чем она ожидала.

На стене у него за спиной висели два перекрещенных флага, а на других стенах – фотографии: на одной Салки был снят с директором ФБР, на другой пожимал руку бывшему президенту Соединенных Штатов, еще на нескольких сидел в компании таких же, как он, гигантов – скорее всего, членов баскетбольной команды.

– Я когда-то играл в мячик, – сказал он, заметив, что Лиз разглядывает снимки. – Пока не покалечился.

Лиз сочувственно улыбнулась, но решила, что углубляться в эту тему будет невежливо, и потому перешла к причине своего визита: к Симусу Пигготту, носившему некогда имя Джеймс Пернелл.

– Ваша коллега, мисс Пегги Кинсолвинг, сказала мне по телефону, что Пернелл сейчас в Северной Ирландии и что он вызывает у вас беспокойство.

– Ну, – ответила Лиз, – до конца мы в этом пока не уверены. На первый взгляд у него совершенно законный бизнес, однако недавно мы получили из одного источника информацию, согласно которой Пернелл возглавляет отколовшуюся группировку бывших бойцов ИРА и готовит убийства полицейских и офицеров разведки. По нашим данным, вы работали специальным агентом и возглавляли расследование в Бостоне, и когда я узнала, что вы здесь, то увидела в этом хорошую возможность побольше узнать о его прошлом.

– Что бы ни сделал Пернелл, меня это не удивит, – сказал Салки. – Давайте-ка я вам кое-что о нем расскажу.

Поначалу его рассказ мало отличался от того, что Лиз уже знала из меморандума Пегги: молодой, блестящий ирландо-американец, ставший в конечном счете экспертом по ракетным технологиям.

– Насколько я понимаю, вы столкнулись с ним, расследуя деятельность его брата? – сказала Лиз, стараясь ускорить этот рассказ.

– Верно. И они были людьми совершенно разными, – сказал, криво улыбнувшись, Салки. – Эдвин Пернелл был младше Джеймса на восемь лет. Их родители умерли, когда Эдвин был еще совсем мал, и Джеймсу пришлось заботиться о нем. Эдвин неплохо учился, но бросил колледж и присоединился к самым оголтелым из бостонских ирландцев. Несколько раз он поступал на работу, карьеры не сделал и кончил тем, что стал работать на Джеймса, когда у того появилась собственная компания.

– Их воспитали сторонниками ИРА?

– Самое-то смешное, что нет. Родителей политика не интересовала, но, правда, вся культура местных ирландцев была замешана на политике, вот от них Эдвин много чего набрался. Он с каждым годом становился все более ярым сторонником ИРА и Джеймса в это дело втянул, попросив помочь с контрабандой оружия в Ирландию. К тому времени компания Джеймса вовсю занималась разработкой ракет – портативных, «земля-воздух». Бизнес-то был вполне законный, но ИРА тогда как раз такое оружие и требовалось. Не думаю, что Джеймс ввязался в это из-за националистических убеждений, скорее уж из-за денег – ну и брата пытался уберечь от ареста. Если Джеймс был гением, то Эдвин тупицей. И Джеймс понимал, что за ним следует присматривать.

– И все же его арестовали.

– Ну да. Кто-то поговорил в Северной Ирландии с людьми из МИ-5. Информация была подробная, мы узнали, что уходит туда контрабандой – РГ и РЗВ, узнали, откуда уходит – из Глостера, рыбацкого городка в тридцати милях к северу от Бостона. Мы начали наблюдать за портом и два месяца спустя взяли их с поличным.

– Но не Джеймса?

– Не-а, – выразительно покачал он головой. – Джеймс был поставщиком оружия, однако мы не нашли против него ни одной улики, которая устояла бы в суде. Если хотите знать мое мнение, Джеймс взял бы на себя все грехи брата – настолько он был ему предан, – но просто-напросто опоздал. А с точки зрения Джеймса, идти в тюрьму, если это не спасет от нее Эдвина, было бессмысленно.

– А потом Эдвин умер в тюрьме, – сказала Лиз.

– Верно. Чистой воды случай. Он подхватил инфекционное заболевание почек, а лечили его неправильно.

– А Джеймс?

– Джеймс был этим убит. Ну, в той мере, в какой он вообще способен испытывать какие-то чувства. Понимаете, он одиночка, женат никогда не был, близких отношений, насколько нам известно, ни с кем не поддерживал. Если не считать брата. И после того, как брат умер, у Джеймса осталась только одна забота – месть за него.

– В некотором отношении это выглядит осмысленным, – сказала Лиз.

Салки кивнул:

– Да. И Джеймс перебрался в Ирландию, потому что там у него было больше возможностей отомстить за брата. Он превратился в Симуса, поселился в Белфасте и, судя по тому, что вы мне рассказали, начал действовать в качестве ширмы ИРА. За последние годы я разговаривал о Пернелле со многими людьми и слышал от них одни и те же слова: «одержимый», «безжалостный», «хладнокровный».

По спине у Лиз пробежал холодок.

– Выходит, если Пернелл решил убить полицейского или одного из нас, он не остановится, пока не добьется успеха, – негромко сказала она. И добавила: – Или пока мы его не возьмем. А вы говорите, что это очень не просто.

Салки хмуро кивнул:

– Скажем так: у меня это не получилось.

Лиз взглянула в его морщинистое лицо:

– Спасибо. Думаю, теперь я лучше понимаю его мотивы.

Они встали одновременно. Лиз, пожимая Салки руку, спросила:

– И еще одно. Разве Пернеллу не хотелось отомстить ФБР? В конце концов, не посади вы его брата в тюрьму, тот не умер бы. Мне кажется, вашим людям он постарался бы отомстить в первую очередь.

Салки коротко фыркнул:

– Занятно, что вы об этом спросили. Да, он попытался убить офицера, который отвечал за расследование.

– Вашего коллегу?

Салки взглянул ей в глаза:

– Да нет, меня. Кто-то повозился с колесами моей машины – думаю, сам Пернелл. Я ехал по шоссе со скоростью семьдесят миль, и у меня полетели две покрышки. – Он опустил взгляд на свою ногу. – Мне повезло, я уцелел. Но стал хромым.

– Лиз, слава богу, ты вернулась, – сказала Джудит, как только Лиз открыла дверь дома. – У тебя нет вестей от Дэйва? Он пропал.

– Что значит пропал? Рассказывай. Пойдем наверх.

– Нет, я не могу оставить Дейзи. Миссис Райан ушла. Заходи.

Лиз, бросив сумку в прихожей, вошла в гостиную Джудит. Там царил непривычный беспорядок. По полу были разбросаны игрушки Дейзи и какие-то бумаги, на столе скопились пустые винные бокалы и кофейные чашки. А увидев при полном свете лицо Джудит, Лиз обнаружила, что в глазах у нее поселилась тревога.

– Расскажи, что случилось, а я пока чайник поставлю, – сказала Лиз, направляясь к кухне.

Джудит вздохнула, плечи ее поникли:

– Я не могу связаться с Дэйвом.

– С какого времени?

– С середины дня. Вчера, когда ты была в Париже, Дэйв встретился с Мильро. В его магазине.

– Что? – резко спросила Лиз. Прежде чем предпринимать что-либо, Дэйву следовало дождаться ее и обо всем доложить. – Надеюсь, прикрытие у него было хорошее.

Джудит покачала головой:

– Нет, он сказал, что в прикрытии не нуждается. Он изображал коллекционера старинного оружия. Почитал о нем в Интернете. Все было хорошо, однако вернулся он с абсолютной уверенностью в том, что Мильро очень хитер.

– Он действительно хитер. – Лиз положила в чашки пакетики с чаем, налила кипятку, потом вернулась с чашками в гостиную, поставила их на стол. – Я многое выяснила о нем в Париже. Мильро служил в ГДВБ, изображал торговца оружием. Дэйву повезло, что Мильро не раскусил его сразу.

– В том-то и дело, Лиз. Боюсь, именно это и произошло. Но Дэйв настоял на второй встрече. Собирался сделать ему предложение. Сказал, что Мильро возвращается сегодня под вечер во Францию и он не может упускать шанс.

– О боже. Так что же случилось? Он же должен был заручиться поддержкой полиции, A-4…

Взглянув в лицо Джудит, она мгновенно поняла, что поддержки не было, никакой.

– Ты не могла остановить его, Джудит? Ведь это безумие.

– Знаю. Он меня не послушал. Я же ему не начальница.

– Ты – нет, зато Майкл Байндинг – да. Почему же ты не обратилась к Майклу?

– Я попыталась. Он был сильно занят в Стормонте. Велел секретарше не беспокоить его. Я попробовала даже связаться с тобой через Лондон, но там никто не знал, где ты.

Разумеется, входя в посольство США, Лиз отключила свой мобильник, а потом забыла включить.

– Прости, – негромко сказала Джудит.

Лиз вздохнула:

– Тут нет твоей вины, Джудит. Не понимаю, что нашло на Дэйва. То, что он отправился на встречу с Мильро, не узнав, что я о нем выяснила, уже плохо, но идти к нему во второй раз? И без прикрытия?

Она изумленно покачала головой.

– Он просто не мог ясно думать. Накануне Дэйв позвонил Люси, и та сказала, что сомневается насчет их будущего. Сказала, что должна подумать. Дэйв сам рассказал мне об этом вчера утром. И был очень расстроен.

– То есть его подружка начинает крутить, а он решает махнуть рукой на осторожность? На Дэйва это не похоже.

– По-моему, он решил, что Люси сказала ему: все кончено. А они ведь едва не поженились.

Лиз, застонав, сказала:

– Я знаю Дэйва, в подобном случае он просто с головой ушел бы в работу. – И, подумав секунду, спросила: – Он говорил, что после встречи с Мильро вернется в контору?

– Да, говорил. И я взяла с него обещание позвонить мне, если его что-то задержит – все, что угодно. Он пообещал.

– Сама ты до него дозвониться пыталась?

– Раз сто, – ответила Джудит. – Звонила на мобильный, на домашний и попросила всех в конторе сразу сообщить мне, если он появится.

– Придется поговорить с Байндингом, – сказала Лиз, ставя чашку на стол. Теперь и она встревожилась.

Прижимая к уху трубку телефона, Лиз слышала на другом конце линии, в доме Майкла Байндинга, звон столовых приборов и бокалов, шум разговоров – похоже, он обедал в обществе гостей. Покинуть их и поговорить по другому телефону Байндинг отказался, и Лиз пришлось кричать, чтобы он услышал ее.

– Да, Дэйв исчез, – в третий раз повторила она. – Я собираюсь поднять на ноги полицию.

– Подождите минутку, – сказал Байндинг. Долгая пауза, затем его голос зазвучал более ясно. Должно быть, он перешел в кабинет. – Хорошо. Теперь расскажите мне, что случилось.

Она коротко пересказала то, что узнала в Париже о Мильро, добавив, что во второй раз Дэйв направился к нему без прикрытия и с намерением сделать предложение.

– Мильро должен был за милю почуять, кто такой Дэйв. Он прошел хорошую выучку офицера разведки. А теперь Дэйв исчез. Нужно что-то делать, Майкл.

– Почему к участию в этой встрече не были привлечены сотрудники A-4? Разве вы не настояли на этом перед тем, как упорхнуть во Францию? – раздраженно поинтересовался он.

– Этим мы займемся попозже. Сейчас мне нужно выяснить, где Дэйв, и убедиться, что с ним все в порядке.

– У вас есть основания полагать, что этот ваш Мильро желал Дэйву вреда, даже если раскусил его? Он все-таки не террорист, не так ли? Не убийца. Перестаньте паниковать, Лиз. Выпейте чего-нибудь покрепче и ложитесь спать. Вы, может быть, и не слышали об этом, но у Дэйва возникли серьезные личные проблемы, и, скорее всего, он отправился куда-нибудь зализывать раны. Оставьте пока все как есть. Обращаться в полицию я запрещаю. Завтра утром ваш Дэйв появится как миленький на работе.

И прежде чем она успела что-либо ответить, Байндинг положил трубку, оставив Лиз возмущенной и еще более встревоженной.

Сквозь плотную ткань мешка, надетого на голову, разглядеть Дэйв ничего не мог. Однако он знал, где находится, и это его пугало.

Во время поездки из магазина Мильро он лежал с заклеенным клейкой лентой ртом и связанными за спиной руками в багажнике автомобиля и старался сосредоточиться на звуках, которые доносились с дороги. Поездка заняла, по его прикидкам, примерно час – сначала по скоростным магистралям, потом, около двадцати минут, по дорогам поуже, там машина останавливалась не то на перекрестках, не то на светофорах. Затем она свернула на какой-то проселок.

Значит, они находились где-то в сельской местности Северной Ирландии. Однако как раз перед тем, как машина остановилась и его выволокли из багажника, Дэйв услышал знакомые звуки – скрежет ворот поместья Национального треста, где он побывал с Лиз.

Выходит, его привезли в дом Пигготта в графстве Даун – в дом человека, который, как сказал Бурый Лис, намеревался убить офицера Ми-5. До этого Дэйв полагал, что его либо похитили, либо просто с кем-то спутали. Теперь же он понял, что ему, возможно, предстоит умереть.

Дэйва вытащили из багажника, поставили на ноги и повели в дом. При входе он ударился плечом обо что-то вроде дверного косяка. Потом его провели вниз по лестнице и бесцеремонно толкнули в жесткое кресло. Он просидел минуту-другую, не зная, кто находится с ним рядом, пытаясь как-то сориентироваться и справиться с ежесекундно нараставшим страхом.

Чьи-то грубые руки сорвали мешок с его головы. Он увидел перед собой лицо человека, который вошел в кабинет Мильро и наставил на него пистолет, – человека, которого он уже видел у этого дома, когда прогуливался здесь с Лиз. Смахивающего на иностранца, прихвостня Пигготта.

Дэйв заморгал от ударившего ему в глаза света, оглядел комнату, в которой находился, отметив удобную мебель, большой письменный стол, шкафы с книгами в кожаных переплетах и совершенно неуместную здесь раскладушку в углу.

Он обругал себя за то, что отправился к Мильро без прикрытия. И не один раз, а дважды. Надо было послушаться Джудит и дождаться возвращения Лиз. Однако для сожалений было уже поздновато. Они пока не убили его – может быть, поверили все же, что он просто-напросто безобидный коллекционер? И может быть, этот смуглый бандит не узнал его, забыл об их первой встрече?

С мгновение Дэйв пребывал в плену этих иллюзий, однако он был слишком большим реалистом, чтобы всерьез поверить в это. Если они считали его безобидным, зачем же было наставлять на него пистолет и силком вытаскивать из магазина?

Внезапно Дэйва полоснула по лицу жгучая боль – это иностранец сорвал с его рта полоску клейкой ленты. Затем он вытащил из кармана пружинный нож и быстро разрезал стягивавшие руки Дэйва веревки, оставив, впрочем, кисти связанными.

Кровь снова потекла по венам, и это тоже было больно. Мышцы Дэйва, затекшие, пока он валялся в багажнике машины, заныли. Он осторожно пошевелил ногами, но остался сидеть в кресле – смуглолицый смотрел на него ничего не выражавшими глазами, направив пистолет прямо ему в лоб.

За спиной у Дэйва послышались шаги, затем он увидел высокого, худого Симуса Пигготта, а с ним еще одного мужчину, лицо которого видел на фотографии, сделанной камерой в сторожке, – Малоуна. Малоун держал в руке старомодный докторский саквояж. Повернув голову, Дэйв впервые заметил также находившегося в этой комнате Мильро, который стоял в углу, умело изображая полное равнодушие.

Пигготт не произнес ни слова, он даже не взглянул на Дэйва, а просто подошел к письменному столу. Малоун поставил на стол саквояж, Пигготт порылся в нем и вытащил резиновый жгут и шприц. Он отдал жгут Малоуну – тот подошел к Дэйву и схватил его за правую руку.

Вот теперь Дэйву стало по-настоящему страшно. Он крикнул: «Нет!» – и попытался вырвать руку из сильной лапы Малоуна, но обнаружил, что ноги совсем не слушаются его, что у него не хватает сил даже на попытку встать. Малоун быстро задрал рукав рубашки Дэйва к самому плечу, крепко стянул его руку резиновым жгутом. Дэйв отчаянно бился, но Пигготт подскочил к нему и вонзил иглу шприца во вздувшуюся на бицепсе вену. Какая-то жидкость влилась в кровь Дэйва, и он почувствовал сначала холод в руке, а следом сонливость. Он лишь частично осознавал, что его волокут к раскладушке, опускают на матрас и привязывают к каркасу. И обнаружил, что сопротивляться не способен, да и не хочет.

Свет дня угасал, над заливом дул сильный ветер. Он поднимал волны с белыми барашками пены и пытался распахнуть серый клетчатый пиджак Мильро. Надетый под него кашемировый свитер для таких температур не годился, и Мильро, шагавшего по деревянному причалу, который вдавался в маленькую бухточку, знобило.

К причалу была привязана прочная надувная лодка. Вдалеке, у выхода в открытое море, стояла на якоре большая моторная яхта. На первый взгляд она с ее сверкающим белым корпусом и алюминиевыми поручнями представлялась игрушкой богатого человека, маленькой посудиной, каких в Средиземноморье хоть пруд пруди, однако Мильро, приглядевшись к ее широкому носу и резким очертаниям корпуса, понял, что яхта сконструирована для чего-то гораздо более серьезного, чем круизы по Средиземному морю. Собственно говоря, он знал, что она совершает регулярные рейсы, доставляя Пигготту «товар», который тот ввозил сюда, а затем продавал.

Мильро вглядывался в море, а мысли его бежали, обгоняя одна другую. Конечно, он привык иметь дело с неожиданностями и обращать их к собственной выгоде, однако события последних двадцати четырех часов застали его врасплох. С той минуты, когда Гонсалес вошел в его магазин, Мильро старался удержать все под контролем, но без особого успеха.

Испанцу было велено дождаться Саймона Уиллиса снаружи, а потом проследить за ним и выяснить, кто он такой. Однако Гонсалес, надо думать, чего-то не понял и полез в кабинет, в котором сидел англичанин. В тот миг встречу с ним еще можно было прервать и отпустить его, но Гонсалес вытащил пистолет. Впоследствии испанец сказал, что понял: англичанин узнал его – как будто это оправдывало то, что он натворил.

В общем, после случившегося отпустить Уиллиса было уже нельзя. Мильро позвонил Пигготту, и американец приказал Гонсалесу привезти англичанина сюда, в дом у залива. Его скрутили, связали ему руки, заклеили рот, надели на голову мешок, вывели из магазина через заднюю дверь и засунули в багажник машины, которую пригнал один из людей Пигготта. И теперь он лежал в подвале, привязанный к койке и одурманенный.