Текст книги "Сандра (СИ)"
Автор книги: Стелла Марис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 5
Проснулась я, как ни странно, раньше всех – судя по тому, что в лесу было тихо. Полюбовавшись на светлеющие вершины деревьев, и убедившись, что временных аномалий не предвидится, я села. Гераден и Лика лежали и тихо сопели в четыре дырочки, а вот Сэранок отсутствовал, в отличие от своего одеяла, которое я возмущенно сбросила с себя. Как! Вознамериться помешать моему благородному решению избавить спутников от такой обузы!
Я встала и пошевелила костер, прикрытый ветвями, в которых теплились несколько угольков. Огонь быстро разгорелся. Весело затрещали подкладываемые мной сучья.
– Доброе утро, – зевнула сзади Лика. – Ой, посмотри, кто к нам пришел!
Я обернулась. Подруга гладила серого, с бурыми подпалинами волка, в котором я узнала невесть где пропадавшего Валека.
– Значит, вернулся, – протянула я.
– Он всю ночь на твоем одеяле спал, – сонно буркнул разбуженный нашими голосами Гераден, обращаясь к Лике.
– А я-то думала, чего это я повернуться не могу, – подруга почесала волка за ухом. Тот клыкасто зевнул и лег, закрыв глаза.
Молчаливой тенью к костру скользнул Сэранок и стал втыкать в землю палки, чтобы водрузить на них котелок.
– Доброе утро! – обиженно крикнула ему Лика и, не дождавшись ответа, добавила: – Ау, мы тут!
– Доброе, – хмуро ответил Сэранок, не отрываясь от своего занятия. По его интонации я поняла, что такого поганого утра наш спутник давно не встречал.
Мои затянувшиеся размышления над вопросом, стоит ли помириться с ним или нет, прервал запах пригоревшей каши.
Позавтракав, мы в таком же тягостном молчании погрузили пожитки на лошадей. Первой не выдержала Лика.
– Ну я так не могу! – воскликнула она. – Чего вы все друг на друга дуетесь?! Давайте, прекращайте; мирись, мирись и больше не дерись, или как там…
– Ладно, зла не помню, приходится записывать, да что-то лень тетрадку доставать, – дежурно улыбнулась я.
Гераден засмеялся, даже Сэранок усмехнулся в бороду, так что атмосфера была разряжена.
– Что нам нужно в Полоцке? – поинтересовалась Лика, и, наловчившись, вскочила в седло, не прибегая к помощи пенька.
Гераден одобрительно присвистнул, и подруга гордо поклонилась трем сторонам горизонта, едва не свалившись с неожиданно тронувшейся с места лошади.
– Именно из Полоцка тот маг, – сообщил Сэранок. – Насколько я понял из разговора с менским князем, там сейчас творится что-то неладное. То ли люди пропадают, то ли демоны какие-то средь бела дня появляются да по улицам шастают…
– А почему он не хотел писать к полоцкому князю? – спросила Лика. – Из вредности?
– Нет, – покачал головой Сэранок. – Из политических соображений. В Полоцк сейчас неохотно пускают, боятся, вдруг демон очередной или див. А если окажется, что у него при себе грамота от менского князя… Кто будет крайним? Правильно, тот самый князь, зуб точащий на полоцкие земли да шпионов своих в город посылающий.
– Политика, – словно плюнув этим словом, Лика передернула плечами. – Во все времена и во всех мирах у руля стоят маразматики с манией преследования.
– И не всегда их подозрения безосновательны, – покачал головой Гред.
– А далеко до Полоцка? – поинтересовалась я, окидывая взглядом тракт, пустынность которого стала уже традицией.
– Два дня, – ответил Сэранок. – Заночуем в какой-нибудь деревне по пути.
Предоставив спутникам продолжать начатый разговор без меня, я достала из сумки потрепанную тетрадь и щелкнула шариковой ручкой, в которой еще оставалось половина стержня чернил. Кое-как пристроила записи, оперев тетрадь на луку седла. Писать было очень неудобно, зато время так летело быстрее. Гераден, заинтересовавшись, что я делаю, подъехал ко мне и склонился сзади над плечом, внося приятное разнообразие в монотонность пути.
Закончив описание вчерашних злоключений, я спрятала тетрадь обратно в сумку. От прыгающих буквочек разнылась голова. Впервые за пребывание в этом мире мне стало скучно.
Лес по бокам тракта поредел, затем сошел на нет; местность стала холмистой, кое-где поросшей чахлым кустарником и деревцами. О том, что настало время обеда, мне напомнил желудок, до этого выжидательно молчавший. Свернув с тракта, мы спустились с пологого склона холма и расположились среди редких елок, являющих собой последние остатки лесного массива, оставленного нами на юге.
Покончив с приготовлением обеда и нехитрой трапезой, мы вымыли посуду в бьющем среди камней прозрачном ключе с ледяной водой. Валек попытался напиться оттуда, но тут же отбежал, остервенело клацая сведенными зубами. Лика поймала его и, смеясь, грела руки в теплой шерсти.
И почему все неприятности подкрадываются так тихо и неожиданно, когда их совсем не ждешь?! – успела подумать я, глядя, как неприятности, издавая холодящие душу звуки, подбираются к нам, спускаясь с соседнего холма.
– Чт-то это? – лязгнув зубами, поинтересовалась я, с ужасом глядя на нечто большое, покрытое свалявшейся черной шерстью, когтистое и клыкастое, которое также изучало меня с явно гастрономическим интересом.
– Не знаю, – рядом щелкнул взведенный курок – то есть заряжаемый Сэраноком арбалет.
Коротко вжикнув, мелькнул болт.
Ближайшая из тварей, которых я насчитала семь, на более коротком расстоянии напоминавшая помесь гориллы с акулой, присела на задние конечности и замотала башкой; картинно издыхать от меткого выстрела она явно не собиралась.
– Цель в глаз, не порти шкуру, – воскликнула я, сама себе поражаясь.
Стрела, в ту же секунду пущенная Гераденом, воткнулась монстру в глаз, войдя достаточно глубоко, чтобы достать мозг. Последний, судя по всему, отсутствовал, либо находился не в голове, поскольку на стрелу тварь обратила так же мало внимания, как и на болт. Помесь акулы и гориллы даже не думала склеивать ласты.
Один из медленно приближающихся монстров остановился и, запрокинув голову, издал такой вой, что лошади, шарахнувшись, ускакали в неизвестном направлении, оборвав поводья и ветви, к которым они были привязаны.
– Оружие их не берет! – сообщил Сэранок очевидный, по моему мнению, факт.
Я инстинктивно спряталась за его широкую спину, наблюдая, как твари, не дойдя до нас метров десять, разделились, и стали окружать.
Гераден что-то прошептал в руки, сложенные лодочкой, а затем медленно развел их. Между ладонями запрыгала синеватая искорка. У меня не было времени удивляться – одна из тварей, вероятно, самая нетерпеливая, прыгнула вперед. Гераден хлопнул в ладоши; от его рук в монстра полетела синеватая молния. Чудовище отпрыгнуло, яростно завыв: кое-где плоть его дымилась и даже исчезала кусками, но крови не было. Создавалось такое впечатление, что твари сделаны из цельного куска, который под воздействием магии начал крошиться.
Мы невольно разделились: Лика вместе с Валеком и Гераденом оказались по другую сторону ручейка, берущего начало в кринице, а мы с Сэраноком успели отойти к вещам, оставленным под елями. Гераден, не став дожидаться очередной атаки, упал на колени возле ключа и, опустив в него левую руку, правой указал на недобитого монстра. С пальцев капельками воды брызнула магия.
Я невольно подалась вперед, наблюдая, как крохотные искорки вьются вокруг твари, заставляя ее крутиться на одном месте, исходя истошными воплями и вонючим дымом.
Вам, наверное, представляется типичная ситуация из боевика: пока главный герой расправляется с одним из бандитов, остальные стоят вокруг и подбадривают своего криками и угрожающими телодвижениями. Чем реальность отличается от кино, я поняла, когда твари, подобравшись к нам на достаточно близкое расстояние, одновременно бросились в атаку.
– Используй высвобождение! – крикнул Гераден, не оборачиваясь; воздух вокруг него мерцал серебристым куполом, сплетаемым из ниточек магии.
Через секунду Сэранок толкнул меня в спину. Вскрикнув от неожиданности, я упала, содрав ладони об острые камни, которыми изобиловала земля вокруг источника. Одной рукой вздернув меня на колени, другой Сэранок больно сжал мою и без того ноющую и кровоточащую ладонь. Внезапно у меня возникло ощущение, будто, рождаясь во мне, невиданной силы волна поднимается и выплескивается наружу вместе с кровью. Глаза заволокло сизым туманом. Вокруг послышался страшный вой, будто все твари, атаковавшие нас, завопили вместе.
Внезапно все кончилось.
Почувствовав, что рука, удерживающая меня за плечо, исчезла, я облегченно рухнула лицом вниз. Меня тут же перевернули на спину и довольно небрежно встряхнули. Решив подать хоть какие-то признаки жизни, я выдавила из себя нечто среднее между предсмертным хрипом и характеризующим обстановку ругательством, на всякий случай держа глаза закрытыми. Почувствовав, что меня вознамериваются оттащить куда-то в сторону, я хотела было возмутиться, но, справедливо рассудив, что любая благовоспитанная девица после такой моральной и физической встряски давно пребывала бы в обмороке, с благодарностью отключилась.
Первым, что я почувствовала, придя в себя, было что-то неимоверно жесткое, неприятное для затылка. Подбородок словно кололи грубые иголки, на всем теле лежала какая-то тяжесть. Невдалеке слышались голоса. Отлично, мои спутники, водрузив меня на камень и прикрыв сверху еловым, судя по ощущениям, лапником, обсуждали, стоит ли его поджечь или оставить бренное тело так, догнивать по собственной воле.
Сраженная услышанным, я нашла в себе силы разлепить глаза и поняла, что все еще не так плохо: камнем, травмирующим затылок, оказалась чья-то свернутая куртка, под подбородком наблюдался край колючего шерстяного одеяла, а друзей я, скосив глаза, обнаружила склонившимися над трупом одной из лошадей, в неестественной позе застывшей в буреломе. Решив, что пора бы привлечь внимание к своей скромной персоне, я закатила глаза и издала стон, который, по-моему, вышел достаточно правдоподобным, а главное – громким. Разговор мгновенно стих.
Несколько секунд ничего не происходило, затем надо мной нависло бородатое лицо, защекотав щеки выбившимися из-под капюшона длинными прядями. Удовлетворенно хмыкнув, лицо исчезло.
– Ну что? – поинтересовался откуда-то слева голос, несомненно, принадлежащий моей подруге.
– Жить будет, – поставил диагноз Сэранок. – Это больше от испуга.
– Я тебе покажу испуг, – проворчала я, поднося к лицу изодранные ладони.
– Уже показала, – усмехнулся Гред. – Знаешь, как мы из-за тебя перепугались? Лежишь и не шевелишься…
Пропустив подначку мимо ушей, я поднялась, игнорируя протянутые мне с четырех сторон три руки и одну когтистую лапу.
– Лучше скажите, где эти твари, – потребовала я, пошатываясь и потирая затылок.
Гред широким жестом указал вокруг себя.
Разинуть рот мне не позволила только ноющая челюсть. Холмистая долина, еще недавно представлявшая собой образцовый пейзаж, превратилась во вспаханное поле, кое-где усеянное вывороченными с корнями представителями флоры и сбитыми в движении элементами фауны. Противника в поле видимости не наблюдалось, равно как и того, что от него осталось.
– Сбежали? – я еще раз, для верности, обежала глазами близкий горизонт.
– Не успели, – с присущим ему спокойствием сообщил Сэранок.
– Да, здорово вы их, – начала было Лика, но осеклась, поймав мой взгляд.
Не знаю, что уж там он выражал, однако польза была очевидна, по крайней мере, в данный момент.
– Вот я как раз хотела спросить, чем это мы их, – я повернулась к спутникам.
Увидев по моему лицу, что назревает очередная ссора, Гераден поспешно ответил:
– Магией.
– Ах так! Сэранок! – я скрестила ноющие руки на груди. – Ты же говорил, что не маг! О чем еще вы нам солгали?
Сэранок устало опустился на землю. Остальные, помедлив, последовали его примеру. Я тоже села, справедливо рассудив, что это все – прелюдия к долгому и подробному объяснению.
– Магия природы, которую я использовал, не подействовала на этих тварей, – Гераден заговорил первым, Сэранок угрюмо отмалчивался.
Светловолосый, тем временем, поморщился и глянул на левую руку – покрасневшую и явно отмороженную.
– Так что пришлось Сэраноку использовать другой вид магии. Магию крови.
– Отлично! – вырвалось у меня. – И почему сразу с моей помощью?
– Ты оказалась ближе, – развел руками Сэранок. – Прости.
– Прости?! Знаешь, как ты меня напугал?! Толкать в спину! – я полыхала праведным гневом.
– Значит, мне следовало схватить тебя и полоснуть кинжалом – ты испугалась бы меньше, – заключил Сэранок. – Что ж, в следующий раз я так и сделаю.
– Следующего раза не будет! – взвилась я. – Буду держаться от тебя подальше.
Сэранок опустил глаза.
– Да ладно тебе, он нам жизнь спас, – напомнила Лика, тронув меня за рукав.
Зря она это сделала.
– Так, с меня хватит! – я вскочила. – Какие еще секреты есть у вас двоих? На четвертый день оказывается, что оба двое маги! Интересное дело!
– Сань! – недовольно воскликнула Лика, дернув меня за подол сарафана. – Скандалить – моя привилегия, сядь, пожалуйста.
Я мгновенно остыла, словно на меня опрокинули ведро холодной воды.
– Чья лошадь… там? – спокойным тоном поинтересовалась я, махнув на заросли.
– Моя! – истерически вскрикнула Лика. – А я ей даже имя еще не придумала, ууууу! – и подруга неожиданно разрыдалась, выдавая силу потрясения.
– А где остальные кони? – теребя ее плечо в попытке успокоить, спросила я.
– Во-он, – Гераден указал куда-то вдаль. Там, на одном из холмов, на фоне серого неба, действительно маячили силуэты наших лошадей.
– Кто пойдет их ловить? – поинтересовался Сэранок.
– Ты, – мстительно заявила я. – И нарви заодно подорожника, мне к рукам приложить.
– Можно сделать проще, – Сэранок потянулся к моей руке, но я отшатнулась, недоверчиво глядя на него – мало ли, что он там еще придумал.
Сэранок невозмутимо взял другую руку, пострадавшую не меньше; задумчиво пробежал пальцами по ссадинам. Ладонь неприятно закололо, но порезы затянулись буквально на глазах.
– Круто, – оценила я ситуацию, подавая ему вторую руку. – И колени, пожалуйста. Я ими тоже здорово приложилась. И подбородок.
Гераден встал и пошел ловить лошадей и снимать сумки с погибшей.
Лика продолжала тихонько подвывать, обнимаясь с Валеком, который, запрокинув голову, охотно вторил.
Сэранок поймал пальцами мой рассеченный подбородок, вынудив посмотреть на себя.
– Наши жизни были в опасности, – настойчиво повторил он. – Я хочу, чтобы ты это понимала и не сердилась.
Дернув головой, я отстранилась.
– Я знаю, но не могу не сердиться. Ненавижу, когда мне врут.
– Я не маг, – настойчиво повторил Сэранок. – Я…
– Пожалуйста, ваши лошади, целые и невредимые, но все еще напуганные, – подошедший Гред бросил нам поводья. – Давайте убираться отсюда.
Искренне обрадовавшись возвращению лошади живой и невредимой, я подскочила и долго гладила Мышку по серой морде.
– Поедешь пока на моей лошади, – обратился Гераден к Лике, пристраивая ее сумки рядом со своими, но конь, кажется, даже не заметил их веса.
Сэранок, отчего-то хмурясь, подтягивал подпругу на своей лошади.
– Ты говорил, какие-то демоны атакуют полочан, – обратилась я к нему, оставив в покое Мышку. – Уж не эти ли самые? Хотя мы пока далековато от Полоцка…
– Далеко. И такое впечатление, что кто-то очень не хочет, чтобы доехали, вот и высылает нам встречающих, – заметил Сэранок.
– Ты думаешь, это не последняя атака? – я повторила Ликин подвиг, самостоятельно забравшись в седло.
– Боюсь, что так. Вероятно, нам придется съехать с тракта и сделать большой крюк, подъехав к Полоцку с востока.
– С востока? – переспросил Гераден. – Но это же территория… Опасная территория!
– Думаю, те опасности покажутся нам детскими шутками по сравнению с этими демонами, – покачал головой Сэранок.
– А откуда они вообще взялись? – подала голос Лика. – Раньше, как я понимаю, такого не случалось.
– Видишь ли, – Сэранок задумчиво почесал бороду. – Две наши реальности – лишь одни из многих. Кто знает, что за твари, враждебные человеку, скрываются в других, отдаленных мирах? А теперь, когда возник энергетический дисбаланс, можно практически свободно путешествовать из реальности в реальность, чем эти демоны и занимаются, еще более нарушая равновесие.
– Но как вы собираетесь вернуть мага, который заварил всю эту кашу, обратно? – задала я давно интересующий меня вопрос.
– Достаточно найти и закрыть проход, который он создал, тогда колдуна вышвырнет обратно.
– Но по идее он наоборот должен навсегда остаться там, – возразила Лика.
– По идее. А по законам магии он вернется туда, откуда пришел, – пояснил Гред.
– И будет очень зол, – мрачно добавил Сэранок.
– Я думаю, что такие маги, как вы, сумеют помешать ему сорвать свою злость на этой реальности, – саркастически заметила Лика.
– Попытаемся, – коротко ответил Сэранок, не уловивший иронии.
– Кстати, что это за опасные земли, через которые мы поедем? – поинтересовалась я.
– Земли волхвов, – ответил Гераден.
– Чем же они опасны? – решила уточнить Лика.
– Волхвы неохотно пускают на свою территорию чужаков и стараются не выпускать, если уж на то пошло.
– Как и дивы, – вставил Гераден.
– Понадобиться, так поедем и через дивьи пущи или горы, – отрезал Сэранок.
– А мне бы хотелось там побывать, – задумчиво протянула я. – Если верить рассказам из нашего мира, там очень красиво…
– И очень опасно, особенно для людей, – Гераден взял под уздцы свою лошадь и пошел на восток.
– Но ты же не отрицаешь, что красиво, – заметила Лика в спину Греду и добавила: – Хотелось бы мне посмотреть на дива…
Наши спутники переглянулись.
– Может, еще увидишь, – пообещал Сэранок.
Глава 6
Мне снилось, что я ёжик.
Шурша опавшими березовыми листочками, я накалывала на иголки помидоры, которые влажно растекались, едва оказавшись у меня на спинке. Не успев удивиться, откуда под березой оказались спелые помидоры, я проснулась.
Холодная капля скользнула по моему лбу и шмякнулась рядом. За ней последовала другая, третья…
Чертыхнувшись, я села, встряхнув мокрыми волосами. Меня разбудил начавшийся дождь. Гераден уже суетился рядом, пытаясь реанимировать затухающий костер. Лика так же, как и я, сидела, мутными глазами глядя перед собой. Сэранок невозмутимо спал, ничего не замечая.
– Кубический корень из двухсот шестнадцати, – замогильным голосом возвестила подруга и, сделав движение, будто что-то пишет в воздухе перед собой, снова откинулась назад.
– Шесть. Но я не уверена, – немного подумав, ответила я и тоже легла, подставив лицо холодному дождю.
– Вот и поговорили, – Гераден, убедившись, что костер не спасти, оглянулся на нас.
Послышался недовольный возглас: подруга, кажется, окончательно проснулась.
– Сэранок, – позвала я. – Наколдуй нам огонька. Или тучи разгони.
– Что, снова моей магии захотелось? – сонно поинтересовался бас.
– А по-другому никак? – расстроилась я.
– Никак.
– Это волхвы, – недовольно буркнул Гераден. – Вечно облака из центра области распределяют по периметру, вот и льет день и ночь.
Валек, мокрый и довольный, подбежал к нему и начал отряхиваться. Гред только пассивно заслонил лицо. Я поняла, что жутко замерзла.
– Д-день и н-ночь льет? – переспросила я, садясь и выжимая полу плаща. Дождь беспрепятственно хлестал сквозь голые ветки дубов. С очередным проклятьем я вскочила: подо мной уже набежала лужица.
– Я предлагаю пройтись, раз уж проснулись, – Сэранок тоже встал и встряхнул одеяло, затем, подумав, выжал его.
– А здесь вокруг никто не живет? – поинтересовалась Лика, выкручивая волосы и одевая капюшон.
– Вроде бы, недалеко было селение волхвов, но идти к ним означает добровольно улечься в могилу, – мрачно обнадежил ее Гред.
– Да ну, станут они трогать усталых и замерзших путников… – протянула Лика и тут же осеклась. Я проследила направление ее взгляда и поняла, почему, а также причину того, что вообще смогла различить что-то в ранее кромешной тьме.
– Не вижу могилы, в которую вы собираетесь добровольно улечься, – поприветствовал нас голос из-за деревьев. Там стоял седобородый старец в длинном белом одеянии. Навершие его посоха светилось и недвусмысленно указывало на нас.
– Друид, – оторопело сообщила мне Лика.
– Вижу, – согласилась я.
Далее могла последовать фраза вроде: "это у них, типа, Стоунхендж", но я воздержалась от подобного комментария. Как оказалось, не зря, потому что из-за деревьев выступило еще несколько человек в таких же белых хламидах, что и первый.
Друид, или волхв, поприветствовавший нас, несколько секунд стоял неподвижно, будто прислушиваясь к чему-то, затем сказал:
– Следуйте за нами, – и, развернувшись, пошел в лес.
Следуйте за нами, – подумала я. Как предсказуемо. Раз не убили на месте, значит, вряд ли в дальнейшем причинят какой-либо вред. Конечно, может быть, у этих лесных жителей существуют какие-то специфические обряды, требующие наличия в качестве жертв мужчин и девиц, количеством по двое… Кстати, Валек, как я заметила, опять куда-то смылся, предатель.
Внезапно дождь прекратился. Я невольно обернулась и несколько секунд наблюдала, как он преспокойно продолжает идти за моей спиной, пока Сэранок, шедший сзади, не подтолкнул меня. На этом чудеса "опасных земель" далеко не кончились. Стало гораздо теплее, кое-где под ногами начала мелькать зеленая трава. Спустя еще пару сотен метров на пути стали попадаться деревья, одетые молодой весенней листвой. Размышляя о природе окружающего нас серебристого света, я догадалась поднять голову. Над нами куполом раскинулось матово-черное небо с новорожденным месяцем и низко повисшими гроздьями звезд.
Я могла бы бесконечно наслаждаться окружающим нас живописным пейзажем, если бы мне не было так холодно в мокрой одежде! Волхвы, которые вышли встречать нас, были подозрительно сухи, будто и не ходили под дождем. Наверное, заколдовали себя, паршивцы, решила я.
Наконец, вдали замаячили огоньки предполагаемого селения. По мере приближения я различила, что деревня – или город – волхвов представляет собой скопление бревенчатых срубов, без малейших признаков дороги расположившихся вокруг чего-то огромного, что я вначале приняла за храм, потом за застывший ядерный гриб, потом до меня дошло, что это гигантский дуб, почему-то с пожелтевшей листвой.
Огоньки оказались фонарями, горевшими около дверей домов. Наверное, все спали, потому что на улицах не наблюдалось никакого движения. Я заметила, что наш конвой как-то незаметно рассосался, оставив нас на попечение одного только старца, того самого, что первым вышел к нам. Не заходя в селение, волхв повел нас по его периметру и, наконец, остановился у одного из домов, ничем, на мой взгляд, не отличающегося от остальных.
Волхв важно подобрал белое одеяние, всходя на крыльцо, и постучал посохом в дверь. Та бесшумно отворилась, и старец вошел, жестом приказав нам следовать за ним. Внутри дом, по-видимому, состоял из двух комнат. Сейчас мы явно оказались в кухне, отделенной от спальни вместо двери льняной занавеской. Хозяин дома, такой же белобородый старик, только в коричневой робе, встал с лавки, расположенной возле массивного дубового стола, и кивком головы поприветствовал нас.
Провожатый, ни слова не говоря, вышел.
– Меня зовут Бефаним, – представился старик. – Не часто волхвы принимают у себя гостей… Сегодня вы переночуете у меня, а наутро Совет Старейших решит, что с вами делать.
– Мы очень ценим ваше гостеприимство, – заверил старца Гераден, церемониально поклонившись.
Я выразительно шмыгнула носом и сделала шаг в сторону, отходя от лужи, которая натекла с моей насквозь мокрой одежды. Лично мне было не до церемоний.
Волхв указал за занавеску со словами:
– Там вы найдете все необходимое для ночлега, – и вышел из дома.
Лика отважно заглянула во вторую комнату.
– Там темно, – сообщила она.
Гераден взял свечу, стоявшую на столе, и пошел первым. Мы гуськом потянулись за ним.
Весь интерьер комнаты представляли собой четыре худеньких матраса, покрытые сверху дерюжками, могущими сойти за одеяла. Подушек не наблюдалось и в помине. На каждом аскетическом ложе покоились в свернутом состоянии одинаковые длинные робы.
– Нам что, переодеться вот в это? – с ужасом вопросила Лика, поднимая одеяние за рукав.
– Ты же не хочешь спать в мокром, – заметила я.
Сэранок и Гред молча взяли свои робы и удалились переодеваться за занавеску. Я со вздохом стянула с себя мокрую куртку.
– Ну на кого я похожа? – страдальчески вопросила Лика, оглядывая себя.
– На Офелию, – подбодрила я подругу. – Тебе идет.
– Как утопленнице, – парировала Лика.
О косяк постучали.
– Можно, – ответила я, пытаясь взбить чахлый матрасик.
За моей спиной Лика покатилась со смеху.
– На себя посмотри, – буркнул Гераден, прошествовав к своему ложу.
Если Сэранок в коричневой робе напоминал попа из нашего мира – борода имелась, не хватало только пуза и креста, то Гераден со своими длинными золотыми волосами выглядел очень… женственно.
На старцах эти робы, определенно, не выглядели так нелепо. Гераден не выдержал и задул свечу; впрочем, от злорадного хихиканья Лики его это не избавило.
– Молчи, женщина, – вознегодовал Гред и, судя по звукам, попытался на ощупь придушить мою подругу.
С той стороны комнаты захихикали еще более радостно.
– Убери руки! – раздался через секунду восторженный визг подруги.
– Слезьте с меня, вы двое, – проворчал Сэранок.
– Тише! – возмутилась я. – Все селение перебудите. Еще решат, чего доброго, что у нас тут оргия какая-то.
Из темноты еще немного похихикали и успокоились.
– Кстати, – вспомнила я, – пока никто не спит, скажите мне, пожалуйста, почему некоторые люди в этом мире разговаривают на чистейшем русском языке? Вот вы, например, зачем далеко ходить. Или друиды.
– Все дело в банальном заимствовании, – раздался из темноты голос Сэранока. – Маги, зная о существовании вашего мира, могут незаметно следить за ним, смотреть и слушать. То, что вы принимаете за привидений, в основном – энергетические проекции сознания магов на вашу реальность. Вот так и получилось, что язык из другого мира стал признаком образованности, владения магией…
– Ясно, – ответила я, хотя ясно было не совсем. – И еще вопрос.
– Мгм, – сонно согласился Сэранок.
– Как наш хозяин узнал, что мы придем и сколько нас? И, кстати, где он.
– Телепатия, – после некоторой паузы ответил Гераден – Сэранок, вероятно, уже спал. – А ушел он… – пояснение Греда прервалось зевком. – Ушел и ушел. Нам-то что…
Последние слова Гред произнес медленно угасающим голосом, так что я поняла, что большего от спутников сегодня не добиться.
Меня начало клонить в сон. Волхвов матрас оказался таким жестким, словно его специально набивали чем-то, призванным истязать плоть. Поворочавшись немного в попытках принять максимально удобное положение, я плюнула на это заведомо безнадежное дело и, перевернувшись на спину, приготовилась провести в муках долгую бессонную ночь.
– Подъем! – воскликнул надо мной Ликин голос. – Просыпайся, пошли купаться, здесь, недалеко, наши говорят, чудесное озеро. Давай, Санек!
Я недовольно замычала и перевернулась на другой бок.
– Не хочу купаться, – проворчала я. – Вчера уже под дождиком помылась.
– Саша! Тебе знакомо понятие чистоплотности? – возмущенно поинтересовалась Лика.
– Чистоплотность – это чистомасса деленная на чистообъем, – сообщила я и открыла глаза. – Ладно, уже встаю.
За окном светило солнце. Я поняла, что мы попали в сказку, которая называется лето.
– Искусственный климат – великая вещь, – подруга, по-видимому, думала о том же, о чем и я. – Пошли быстрее, а то не успеем на озеро до того, как нас потребуют в этот совет, о котором вчера говорил Бефа… ну как там его… – пощелкивая пальцами в попытках вспомнить имя нашего гостеприимного хозяина, кстати, ночевавшего неизвестно где, Лика вышла на залитое солнечным светом крыльцо.
Гераден и Сэранок, занятые раскладыванием мокрой одежды на траве для просушки, пожелали нам доброго утра и указали кратчайшую дорогу к озеру.
– Только вы там недолго, – крикнул нам вслед Гред.
Судя по всему, волхвы явно не обладали привычкой вставать с рассветом, либо они всей деревней удалились куда-то для своих таинственных молений; во всяком случае, селение будто вымерло.
Озеро заблестело серебристой гладью, едва мы, решив срезать, продрались сквозь заросли орешника, перемежаемого березами и дубами.
– Вода холодная, – пожаловалась Лика, подобрав свою рясу и заходя в озеро по колено.
– Утро, чего ты еще хотела, – я тоже поболтала в воде ногой. – Ну так что, купаемся?
Лика, решившись, скинула свое длиннополое одеяние, оставшись в нижнем белье. Повесив робу на ветку растущей близко к воде ивы, она с опаской начала заходить в озеро. Я тоже разделась и, с разгону, подняв тучи брызг, бросилась в воду. Лика, успевшая зайти в озеро едва ли по пояс, обиженно завопила. Отфыркиваясь, я вынырнула, чтобы тот час же заработать фонтан брызг в лицо.
– Лика! – возмущенно крикнула я, от неожиданности наглотавшись воды.
– Это не я, – ответила мне подруга.
Тут только я заметила серую ушастую морду, рассекающую озерную гладь неподалеку.
– Валек, – удивилась я.
– Не знаю, как ты, а я уже замерзла. – Лика, едва успев окунуться, выбралась на берег и легла на мягкую траву для просушки.
Валек, смешно отряхиваясь, вылез следом.
Я еще немного поплавала, но водичка действительно была не очень, так что пришлось присоединиться к подруге, загорающей на пологом берегу. Теплое солнце и ветерок быстро высушили кожу; спрятавшись за кустами, я выжала импровизированный купальник и вновь облачилась в робу. Оставалось надеяться, что более привычная одежда скоро высохнет.
Ручной волк, треща кустами, удалился в неизвестном направлении, не пожелав проводить нас до селения волхвов.
Мы совсем немного поплутали в поисках обратного пути, пока не набрели на полянку спелой земляники.
– Представляешь, – невнятно заметила Лика, жуя сладкие ягоды, – возвращаемся сейчас, а волхвы нам: кто купался в священном озере? Кто топтался в священном орешнике? Кто ел священные ягоды?
– Кто видел мое лукошко? – поинтересовался сзади детский голос.
Мы с Ликой одновременно подпрыгнули и оглянулись.
На полянке кроме нас находилось существо лет восьми-десяти, в короткой, до колен, коричневой робе.
– Нет, мальчик, мы не видели, – осторожно ответила Лика.
– Я его потерял, – напугавший нас ребенок печально опустил голову, но тут же вскинул ее, с интересом разглядывая нас.
– А вы и есть дивы? – поинтересовался он.
Мы с Ликой переглянулись и дружно помотали головами.
Мальчик еще больше огорчился.
– А я слышал, что Старейшины говорили – они дивов поймали.
– Поймали? – поразилась я. – Ах да. Мы же вроде в плену, – я подмигнула Лике. – Как ты думаешь, что Старейшины сделают с пленниками? – обратилась я к юному волхву.
– Не знаю, – задумался ребенок. – Наверное, вы останетесь жить с нами.
