Текст книги "Джилл (СИ)"

Автор книги: Стефания Эн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава 11

Следующие дни протекали спокойно. Таллины во всю готовились к свадьбе. Дядя без конца обсуждал с мистером Харрисом условия брачного договора. Мариам, хоть и оставалась недовольна подобранным ей женихом, во всю увлеклась подборкой нарядов для предстоящих торжеств. Миссис Таллин с заботливой кропотливостью матери готовила дочери приданое. Братья же, в том числе и взрослый Леопольд, резвились, игрались, баловались – гоняли дурака всеми доступными способами.

Джилл же тренировалась. Упорно, нудно, ежедневно. Уходила в лес рано утром и возвращалась только к вечеру. С Таллинами почти не пересекалась: у них свои дела, у неё – свои. Точечный профиль мистера Харриса по-прежнему не желал добровольно покидать мысли Джилл. И это её очень злило. И чем чаше образ прекрасного брюнета будоражил её сознание, тем более рьяно она тренировалась. Старалась физическими нагрузками прогнать неугодные мысли.

В один из дней она вернулась с тренировки раньше обычного. На завтра намечены соревнования, а на данный момент Джилл уже отработала всё, что только можно. Теперь будет то, что будет. Затягивать тренировку сегодня не имело никакого смысла, и Джилл решила во второй половине дня просто отдохнуть.

Девушка вернулась к себе, приняла приготовленную вечно недовольной горничной ванну. Ароматная тёплая вода расслабляла и успокаивала.

После мокрого дзена Джилл стандартно уселась на балконе. Отправила через панель задание Тилли, чтобы она притащила еду на террасу. Однако вредная горничная не спешила выполнять приказ. Джилл отправила несколько сообщений, потом психанула и сама спустилась на кухню.

Тут стало понятно, почему Тилли игнорировала сообщения. В кухне кипела работа. Будущая еда булькала, бурлила, кипела, варилась, запекалась, жарилась. Весь персонал замка был задействован в этой суете. Слуги носились туда-сюда, бегали в верхние общие залы и обратно.

– Что здесь происходит? – поймала Джилл одного из лакеев.

– Госпожа, сегодня же день торжественного представления друг другу жениха и невесты. – ответил запыхавшийся служащий. – Вечером намечен праздник. Приглашены гости. И, если вы позволите, госпожа, я пойду. Работы ещё очень много.

Конечно Джилл позволила. А также мысленно поблагодарила лакея, что он не приставал с расспросами, почему она не в курсе дел семьи. Отвечать было бы неудобно. Действительно, почему ей никто не сказал? Может хотели скрыть от неё торжество? Это вряд ли. Такой праздник нельзя не заметить. Или каждый из членов семьи Таллинов думал, что её уже оповестил кто-то другой? А может просто дядя боится, что она снова опозорит клан своим нетипичным поведением и поэтому не сказал? В любом случае сейчас причины абсолютно не важны. Ну будет праздник и будет.

Джилл набрала себе на кухне еды и вернулась в свои покои. Расположилась на террасе, приготовилась наслаждаться прохладным бризом и поедать вкусности, но… Ни настроения, ни аппетита не было. Испарились. Мало того, Джилл с ужасом осознала, что она очень хочет на этот праздник, хотя, по большому счету, её не приглашали.

Девушка встала, вернулась в спальню и принялась мерить шагами комнату. Ходьба помогала сосредоточиться. Но, чем больше кругов она нарезала, тем сильнее ей хотелось появиться среди гостей. И не просто появится, а затмить всех! И прежде всего свою сестру. Джилл невольно улыбнулась этой своей мысли. Затмить Мариам, девушку с глазами-фиалками, с точеной фигуркой, с глянцевыми волосами – разве это возможно? У неё идеальная кукольная внешность. Перещеголять сестру никому не под силу.

Однако, в любом случае, если идти, то выглядеть нужно соответствующе. Джилл не очень разбиралась во всех этих нюансах со внешним видом. Решила действовать по инерции.

Прошерстила шкаф старшей кузины – именно в её покоях жила сейчас Джилл. Ничего путного не нашлось. Вероятно, все стоящие платья сестра увезла с собой. Остались невзрачные тусклые варианты.

Тогда Джилл обратилась к своим вещам. Решила ещё раз всё перерыть. Удивительно, но платье она нашла. И как оно сюда попало? Она же вроде не кидала его… Однако, откуда бы наряд ни взялся, Джилл была ему рада. Это платье подарила ей Деби. Джильда тогда поблагодарила мачеху, но о презенте забыла: девушка даже юбки почти не носила, что говорить о вечернем платье?

Теперь же, облачившись в атласный зелёный шёлк, Джильда сама себе улыбнулась в зеркале. Да, Деби знает толк в одежде. Фасон строгий, но удобный. Длинная, немного расклешенная юбка в пол, лиф по фигуре, короткие рукава спадают с плеч свободными воланами. На талии золотой пояс с витиеватыми узорами. Джилл нашла в шкафу старшей сестры пару светлых туфель-лодочек, украшенных золотыми нитями. По размеру обувь подошла, что немало порадовало Джильду. Ещё украшения. В шкатулках на туалетном столике драгоценностей не осталось – кузина всё забрала. Зато нашлась бижутерия. Позолоченная цепочка с подвеской-бабочкой и браслет. Тоже из позолоченной цепочки.

С волосами девушка ничего не делала. Просто чуть уложила – рыжие блестящие кудри длиной немного выше плеч и так прекрасно смотрелись, окружая голову бунтарским беспорядком.

Вроде всё просто, ничего вычурного или роскошного. Но когда Джилл закончила прихорашиваться и ещё раз оглядела себя в зеркало, она не просто улыбнулась, она ахнула! Мало того, что сейчас она похожа на женщину, так ещё на какую! Зелёный цвет выгодно оттенял золотые глаза и яркие волосы. Настоящая тигрица, а не девушка.

И, в полной боевой раскраске, Джилл направилась вниз, в зал для приёмов.

В замке было людно. Сейчас не только люди мистера Харриса здесь находились, но и гости пожаловала. Судя по обрывкам фраз, услышанных от слуг, много знатных господ сюда приехало. Представители разных кланов Партеллы решили выказать своё почтение. Конечно, не столько Таллинам, сколько мистеру Харрису.

Джилл спускалась по широкой лестнице, ведущий прямо в банкетный зал. Снизу доносился шум и гул. Звучала музыка. Видно, гости уже собрались и веселились во всю. Неудивительно. Ведь время начала мероприятия Джилл никто не сказал. Вот она и опоздала.

Девушка добралась до последнего лестничного пролета, широкой лентой спускающегося прямо в зал, и остановилась на площадке, оперевшись одной рукой на перила. С этой позиции открывался прекрасный обзор. Внизу было полно народа. Лорды и леди всех мастей переговаривались, смеялись, шутили, выпивали. Дамы в пышных туалетах важно выхаживали по залу, демонстрируя стать и значимость. Кавалеры щеголяли элегантными костюмами, бриллиантовыми запонками, напомаженными длинными волосами – у большинства мужчин-аристократов волосы роскошные и длинные. Гости условно разбились на островки: компании из двух и более человек. Иногда люди переходили из одного кружка в другой. Иные переговаривались с одними и теми же собеседниками. Общее настроение приподнятое, игривое.

Взгляд Джилл невольно упал на другой конец зала. Там, на небольшом возвышении, стояли рядом два мягких кресла-стула с подлокотниками и резными ножками. На них восседали мистер Харрис и Мариам. Вероятно, официальная церемония представления уже прошла и сейчас гости ждали продолжения банкета в виде танцев, игры в карты, вкусного ужина или что там на званых вечерах происходит. Джилл рассмотрела сестру. Прекрасная куколка в нежном голубом платье выглядела точно лесная фея. По лицу Мариам сложно было понять, что она сейчас чувствует. Понравился ли ей мистер Харрис, ведь Виктор такой красавчик, или же она продолжает испытывать к нему неприязнь – не ясно. На лице кузины непроницаемая маска учтивости, как и положено по этикету. Хорошенькая сестричка вежливо общалась с некоторыми гостями, подошедшими к ней.

Виктор же… Открыл свою панель и уткнулся во всплывающее окно, вместо того, чтобы любоваться невестой. Джилл невольно усмехнулась. Её почему-то обрадовало, что мистер Харрис занят делами, а не Мариам. Нехорошее чувство, но… Внезапно Виктор оторвался от панели и взглянул прямо на неё. Джилл как током ударило. Да что это с ней? Девушка тут же отвела глаза и поняла, что привлекла внимание не только прекрасного брюнета. Весь зал затих и наблюдал за новой необычной гостьей, притаившейся на лестнице. И как она не заметила, что попала в центр внимания?

– Кузина Джилл, ты пришла! – нарушил тишину радостный возглас Леопольда.

Завидев сестру, братец тут же покинул стайку хорошеньких девушек, обступивших его ранее, и помчался вверх по лестнице. Поравнявшись с Джилл, Лео остановился, развернулся и учтиво предложил локоть. Джильда не стала себя долго упрашивать. Игриво встряхнула золотой гривой, оперлась на руку кузена, и они вместе величественно спустились в зал.

К молодым людям подошёл дядюшка. По его лицу тоже трудно что-то понять. Вежливая маска скрывала всё. Лишь по капелькам пота, выступившим на лбу и лысине дядюшки Джилл поняла, что тот сильно напряжён и волнуется.

– Господа, дамы, позвольте представить, леди Джильда, моя племянница. – оповестил глава клана гостей. Нравится дяде или нет, но Джилл уже здесь. И всё, что ему остаётся – это соблюдать приличия.

– Дядь, я тебя не опозорю, – шепнула девушка родственнику. Однако он никак не прореагировал.

Лео подвёл Джилл к своим подружкам. Братец сегодня выглядел особо хорошо. Светлые длинные волосы собраны в толстый хвост. Надетый на нём костюм был немного мал и буквально рвался под напором играющих мышц. Заживающая рассеченная бровь придавала образу мужественности и силы.

Поклонницы Лео восприняли Джилл в штыки. Все напряглись, ощетинились.

– Брат, представишь мне этих милых леди? – обратилась Джильда к Лео, делая акцент на слове "брат".

Уловка подействовала. Поняв, что угроза со стороны новой гостьи отсутствует, прекрасные гурии оттаяли. Начали общаться свободно и живо. Очевидно, им всем нравился Лео и каждая из них хотела выделиться среди подружек. Они принялись хихикать, заигрывать, строить глазки – всё, как полагается. Девушки сначала робко, потом всё более и более активно начали расспрашивать Джилл о жизни в Империи. Новая знакомая оказалась для них окном в иной мир. Они с интересом спрашивали, а потом с упоением слушали ответ. Постепенно к их группе начали подходить другие гости, в том числе и парни. Хорошенькая девушка с золотыми глазами интересна окружающим не только рассказами. Огненные волосы, тонкая талия, яркие глаза – такой капитал всегда в цене.

Так, слово за слово, улыбка за улыбкой, и Джилл вполне вписалась в местное общество. Обладая живым умом и прекрасной интуицией, девушка чётко чувствовала, когда нужно говорить, а где лучше помолчать. Джилл с радостью отметила, что дядюшка перестал на неё гневно коситься и в конце концов успокоился. По крайней мере в отношении неё.

Джильда разговаривала, общалась, смеялась… Но всё это время ей страшно хотелось посмотреть, что там делает Виктор. Однако она отгоняла от себя эту мысль всеми доступными способами. Когда желание поглядеть на мистера Харриса стало совсем нестерпимым, Джилл отправилась танцевать. Приняла приглашение одного из кавалеров и закружилась в общем потоке. Да, хореографию движений она знала плохо – никто её не учил. Но природная грация и натренированное тело делали её танец пусть и не совсем правильным технически, но вполне сносным и милым.

Сделав не один десяток кругов по залу, Джилл с партнёром остановились рядом с помостом, где сидели будущие новобрачные. И её взгляд встретится с его. Опять. Снова. Удар током. Да сколько ж можно! Когда она возьмёт себя в руки?!

Кавалер предложил ей станцевать Сантуш. Чисто имперский танец. Джильда не особо его знала, но почему-то согласилась. Конечно же не потому, что ей хотелось произвести впечатление на кое-кого. Совсем нет. Точно не поэтому.

Пара закружилась, выполняя сложные па. Зал опустел. Люди расступились, отойдя в стороны. Сантуш – танец имперский. Большинство его не знало. Джилл двигалась с упоением, вкладывая в каждое движение всю свою страсть. Краем глаза она заметила, что весь зал наблюдает за их парой с нескрываемым интересом. Танец явно удался. Когда музыка стиха, со всех уголков послышались аплодисменты. Джильда радовалась успеху. Однако, как только Джилл кинула взгляд на помост, всё её хорошее настроение мигом улетучилось. Виктора там не было. Он вообще отсутствовал в зале.

Джилл, не подавая виду, что расстроена, быстро выскользнула в коридор. Затем по другой лестнице поднялась к себе. Нашла свои самокрутки. Ей очень хотелось расслабиться, но пить нельзя – завтра соревнования. Значит остаются только её фирменные косячки из травок. Девушка хотела было покурить на своей террасе, но передумала: не хотелось оставаться одной надолго. Тогда она спустилась назад, к бальному залу, нашла там выход на общую террасу и решила немного постоять здесь, прийти в себя и вернуться к гостям.

Глава 12

Она стояла на большом открытом балконе, выходящим в сад. Прохладный свежий воздух помогал остудить пыл, оставшийся после танцев. Деревья, шепот листьев на ветру, мерцание звёзд – прекрасный ночной пейзаж. Джилл невольно любовалась естественной картиной. Она неспешно открыла портсигар, достала самокрутки, выбила искру специальным устройством и закурила. Ароматный дым окутал её дивным облаком, точно туманом.

– Так ты куришь? – услышала она приятный мужской голос.

Повернувшись на звук, Джилл заметила Виктора. Брюнет разместился на одной из скамеек, расставленных здесь чтобы люди могли отдохнуть и насладиться прохладой с террасы. Плющ, свободно свисающий со стен, частично заслонял сидящего лорда, поэтому девушка не сразу его увидела.

Джильде захотелось уйти прочь. Однако, вопреки всякому здравому смыслу, ноги сами понесли её в сторону Харриса. Она молча подошла и протянула ему открытый портсигар.

– Косячки? – он явно повёлся на её уловку с формой самокруток. – Мало того, что куришь, так ещё и запрещённые вещества употребляешь?

– Ты будешь брать или нет? – спросила она, не вдаваясь в пререкания. – Штука сильная. Если сомневаешься в своих силах…

– Давай. – он взял одну самокрутку. – Забыть всё и расслабиться – это то, что мне сейчас нужно.

Джилл помогла ему прикурить, села рядом. Какое-то время они просто молча дымили.

– Хорошая дурь. – непонятно почему заключил Виктор. – Что за состав?

– Секрет. – не рассказывать же ему правду? – Особая комбинация. Я у проверенных поставщиков беру. Не сомневайся в качестве.

На самом деле она всё сама делала. Травы покупала в аптеке или собирала у отца в заповедной зоне. Высушивала, оборачивала бумагой и скручивала. Вот и всё.

Джилл не знала, как себя вести. Пожалуй, впервые в жизни всё настолько запутано. С одной стороны, нет ничего плохого, что они сидят вот так, рядом. С другой – чувства, которые вызывал Виктор, всё больше и больше пугали. Ещё не хватало связаться с корсиканцем!

Она невзначай взглянула на брюнета. Он сидел здесь же, рядом. Оперевшись спиной о стену, курил и смотрел в небо. Сейчас, когда вокруг никого нет, он вовсе не казался злым или гордым. Просто молодой мужчина с грустными глазами. И почему Мариам и тётя говорили про него столько гадостей?

Как раз в этот момент он осторожно дотронулся до её пальцев. Опять разряд тока. На этот раз сильнее. Она резко вздрогнула.

– Ты тоже меня боишься, – обречённо сказал он и убрал свою руку.

– Нет! – энергично замотала она головой. – Вовсе нет! Это… Просто от неожиданности. – не рассказывать же ему правду, почему её трясёт? – Ты… Ты хочешь ещё самокрутку? – догадалась она.

– Да. Можно?

Ого! Спрашивает разрешение?

Вместо ответа Джилл протянула ему портсигар.

– Хочешь, можешь все забрать, – сказала она. – У меня ещё есть. А штука действительно хорошая. Бери.

Виктор коробочку взял, но новую самокрутку не закурил. Просто продолжал молча сидеть на террасе, среди разросшегося плюща.

Джилл съедало любопытство. Кто он, что за человек? Не в смысле титула и происхождения, а по сути. Те странные чувства, что возникли у Джильды, казались ещё более странными – ведь она испытывала их к совершенно незнакомому человеку. Виделись несколько раз, перекинулись парой непонятных фраз – и всё!

– А почему тебя боятся? – нарушила она тишину. Пока он здесь, близко и без посторонних, нужно постараться хоть как-то нормально познакомиться. – Ты ведь совсем не страшный. Даже наоборот… – сказала она и запнулась: комплимент слишком явный.

– Ты находишь? – кажется, Виктор чуть повеселел. – Ах, да. Ты же из Империи. Ты ничего не понимаешь.

– А что я должна понимать? Ты ведь в курсе, что мой папа – боевой генерал? Да и я раньше училась в военном летном училище. Кое-что о жести знаю. Поверь, людей, которых стоит бояться – встречала.

– Вот как? Думаешь, страшного человека всегда можно вот так просто распознать? Между прочим, самые лютые преступники часто выглядят как обычные культурные люди. Но стоит им чуть раскрыть свою сущность…

И тут он посмотрел прямо на неё своими чёрными углями глаз. Взгляд вышел тяжелый. За этим точеным профилем бурлят нешуточные страсти. Однако Джилл взгляд выдержала. Глаз не отвела.

– Ты и правда не боишься. – откинулся он назад, упершись головой в стену. – Ты странная.

– То же самое могу сказать о тебе. Хочешь жениться на девушке, которую совсем не знаешь. Ещё и кучу денег за это отваливаешь. Зачем? Нет, я понимаю, Мариам – красотка. Ты и сам сегодня всё видел. Неужели… Всё из-за её внешности?

– Мне абсолютно плевать, какая у неё внешность, – равнодушно отозвался он. – Да, твоя сестра красива. Но если бы она была последней дурнушкой, я всё равно настаивал бы на браке.

– Хмм… – вскинула она брови. – И ты ещё утверждаешь, что это я – странная?

– Ты мыслишь как империанка. Корсиканка давно бы всё поняла. Тебе что, правда интересно, почему я так поступаю? – Джилл кивнула. – Тогда слушай. Это даже забавно, узнать, что скажет о моей истории человек со стороны.

Виктор наконец открыл портсигар, закурил и продолжил:

– Ты ничего не видишь странного в моей внешности. Это и не удивительно. В Империи цвет кожи, волос, разрез глаз – абсолютно не принципиальны. У нас же это важно. Происхождение зачастую ценнее богатства. Чёрные волосы и глаза – такого не встретишь у чистокровного корсиканца голубых кровей. Моя мать была из варварских земель. Отец в одном из путешествий повстречал семейство свергнутого князя. В момент знакомства от их былого великолепия остались одни лохмотья. Но стать, гордость – никуда не ушли. Моя мама даже в обносках сумела очаровать отца. Да так, что он пошёл против всех мыслимых и немыслимых правил и забрал её с собой. Так мать поселилась в замке моего отца, на планете Холли. У нас почти везде суровый холодный климат. Тёплые зоны есть, но их мало. В основном морозы. Но не снег стал причиной холода, погубившего мою мать, а семья отца. Никто не понял смелого поступка лорда Харриса, не поддержал. Наоборот, лишь осуждение и презрение. Но если на отца, как на чистокровного аристократа, сильно не нападали, то мать хлебнула горя сполна. Чего только она не слышала, чего только не натерпелась от родственников папы! Я, ещё будучи маленьким, прекрасно помню издевательства, свалившиеся на её голову. Ей постоянно твердили кто она и где её место. Открытым текстом. Не стесняясь в выражениях. Когда отец находился в замке – ещё сдерживались, но он часто отсутствовал, и тогда… Родственники бушевали не шутя. Апофеозом всего стало то, что мой отец так и не женился на матери. Сначала мешали религиозные догмы. Как только вопрос веры разрешился – возникли сложности с документами: мама, как представитель проигравшего рода, никак не могла подтвердить свой статус и даже личность. Потом позиция семьи: мой дед обещал лишить отца наследства, если тот все-таки женится официально. И папа колебался. Смалодушничал – возможно. Сейчас уже трудно сказать. Однако пока он медлил, мать слегла с воспалением лёгких. Казалось бы, такая простая болезнь. Вылечить её – раз плюнуть. Но мать как будто не хотела жить. Уже не боролась. Она сдалась раньше, намного раньше того рокового дня. Медленно потухала, пока не погасла навеки. Когда мамы не стало, отец наконец опомнился, он любил её сильно. Только было уже слишком поздно. Горевал он потом не один год. Раскаялся, с семьёй не общался. Только я находился рядом как утешение. Поняв свою ошибку, он постарался хоть что-то исправить и дал мне не только свою фамилию, но и официально признал старшим сыном-наследником. Вписал в родовую книгу, даровал звание аристократа. Но время шло. Отец оставался мужчиной, здоровым крепким мужчиной. И он женился. На этот раз его избранница оказалась с идеальной родословной. Не придерешься. После свадьбы мачеха быстро прибрала всё к рукам. Отца понять можно – его новая жена была так нежна и прекрасна. Светлые глаза и волосы, изящные черты. Только вот она никогда не улыбалась. Всегда ходила со строгим лицом, точно статуя. Никогда не понять, что у неё на уме. Вот и отец не понял. Мачеха же вела свою игру. Она желала править не только при отце, но и после него. А для этого титул наследника должен перейти к её ребёнку. Она родила двоих. Мальчика и девочку. Моих сводных брата и сестру. Таких же красивых блондинов, как и она. Только вот отец в вопросе звания наследника не уступил. Во всём потакал мачехе, а здесь не стал. Наследником остаюсь я – и точка. Тогда мачеха сделала вид, что смирилась. Сама же… Она отравила моего отца. Она потом сама мне призналась. Уже когда отца похоронили и она полностью захватила власть и ничего не боялась. Мачеха сначала держала меня взаперти в моей комнате как узника. Когда же страсти вокруг смерти и похорон затихли, она перешла к действию. Наняла людей, чтобы те со мной расправились. Причём обставили дело так, что это, якобы, несчастный случай. Просто меня казнить мачеха не могла: мой титул наследника связывал ей руки. Если просто и грубо убрать меня с пути – началась бы шумиха и разбирательства. А этого ей не нужно. И, по плану мачехи, я должен был совершенно случайно попасть под падающую плиту на стройке. Якобы мальчишки всегда любят лазить по опасным местам. И у них всё бы получилось. Но вмешалась моя кормилица – дама Веста. Она тогда в последний момент заменила меня своим сыном. Мы с ним как раз были одного возраста. По комплекции похожи. А если учесть, что после падения плиты от тела мало что остаётся… В общем, обман кормилицы сработал. Никто не заметил подмены. Так я остался жив.

– Подожди, подожди. – прервала рассказ Джилл. – То есть твоя кормилица подставила под удар собственного сына? Родного? Но как это? Если бы она собой пожертвовала – это я понимаю, но ребёнок…

– Любовь вассала к своему суверену зачастую сильнее родственных чувств. Кормилица души во мне не чает. И верность нашему роду и мне лично доказала такой своей жертвой. С тех пор дама Веста заменила мне мать. Она заботилась обо мне, ухаживала, поставила на ноги. В те годы, что я рос, мы с ней скрывались. Бродили по всей Холли в поисках угла и крова. Жили бедно, без излишеств. Голодать – не голодали. Кормилица умудрялась найти способ обеспечить нас с ней всем необходимым. Шли годы. Я вошёл в силу. На моё счастье мачеха совсем не умела править, и за то время, что она была у власти, умудрилась нажить себе немало врагов. И недовольные, прознав, что я жив, стали на мою сторону, сплотились вокруг меня. Мы организовали переворот в землях Харрисов и победили. Мачеха и её приспешники оказались повержены. Теперь власть перешла в мои руки как к законному наследнику. Я мог наконец-то расправиться с врагами и я расправился. Публичные казни в назидание всем не стихали несколько недель. Мачеху и её выродков я три дня держал связанными на холоде. Вывел их во двор и приковал так, чтобы было видно из моей комнаты. Так они и простояли, пока одной ночью не нагрянул лютый мороз и они окончательно не замёрзли. Видишь мои руки? Этими руками я лично расправлялся с неугодными. Знаешь, сколько людей я казнил? Да я и сам не в курсе. Давно перестал считать. Видишь, какой я? Но так нужно. Иначе власть в моих землях не удержать. Жестокость – неотъемлемая черта лордов планеты Холли. Что? Всё ещё не боишься меня?

Виктор замолчал и снова пристально посмотрел на Джилл.

– А можно кое-что уточнить? – спросила она.

– Можно. – снисходительно разрешил он. Что?

– Ну вот ты говоришь, что мачеха с детьми три дня провели связанными под твоими окнами. Так?

– Так. – утвердительно кивнул он.

– Но зачем? Это же твои враги, а врагов нужно уничтожать как можно быстрее. Не рассусоливать. Казнил – и всё. А если бы кто-то за эти три дня спас их? Или хотя бы одного из них? Что тогда? Начинай сначала? Выживший претендент на власть со временем снова затеет бунт, начнётся гражданская война, опять реки крови. Зачем так рисковать?

– Но они же умерли в итоге. – с недоумением ответил Виктор. – Никто не сбежал. Не спасся.

– Да, в тот раз тебе повезло. А если бы спасся, что тогда?

На какой-то момент мистер Харрис замялся. Просто не знал, что ответить.

– Скажи, – выдал он наконец, – тебя что, из всей этой истории смущает только то, что я не сразу казнил мачеху и её детей? А то, что в принципе убил детей, причём своих брата и сестру, тебя не волнует?

– А почему это должно волновать меня? Это же твоя семья, сами и разбирайтесь. Между прочим, мой папа рассказывал, что когда одно варварское княжество побеждает другое, то сильная сторона полностью вырезает слабую. Причём не только правящую семью, но вообще всех. Весь народ от мала до велика. Бывает, правда, некоторых жалеют и просто продают в рабство, но это редко. Так что факт того, что у вас не так, как у нас, я вполне осознаю. Хотя… Твоя история, конечно, жесть. В страшном сне не приснится. Сколько ж ты натерпелся, раз вынужден был так поступать? Да, обычно все плачут, когда слышат мою грустную историю. Но твоя явно круче. Кстати, рассказать тебе о моих родителях? Там тоже много интересного.

– В этом нет необходимости. Твоё происхождение и биографию я уже знаю. В принципе я не вижу ничего критичного в том, что твои родители не были женаты. Главное – твой дядя вписал тебя в родовую книгу. Ты – аристократка. Остальное не важно. Только вот это твоё увлечение аэроспортом… Я считаю, тебе это не нужно. И завтрашние соревнования явно лишние.

– Что?! – она подскочила с лавки. Он покусился на самое дорогое. – Откуда ты знаешь, что гонка завтра? Я даже Лео дату назвала неправильную, чтобы он не приставал со своей охраной и не испортит мне всё. И вообще… Твоё какое дело, чем и где я занимаюсь?!

– На Кубке Красного Быка тебе быть не нужно. – заявил он тоном, не терпящим возражений.

– Да что ты говоришь?! – перешла она на крик. – Это тебя не касается, понятно? И вообще, не смей топтать мою мечту, слышишь? Аэроспорт – самое важное для меня, самое дорогое. И если ты хоть кому-то проболтаешься о завтрашнем турнире, пеняй на себя. Для меня эти соревнования просто необходимы как воздух. И если я на них по какой-то причине не попаду, я обвиню тебя, ясно? Кроме тебя никто не знает. Значит только ты можешь помешать. Я так долго готовилась, тренировалась. Если теперь, когда я так близко к успеху, всё пойдёт прахом, я этого не переживу… Мне обязательно нужно вернуться в большой спорт, а для этого я планирую победить на турнире. И никак иначе. Я должна завтра быть на стадионе и я буду. Аэроспорт – мой воздух, моя страсть. Без полёта я не существую. Меня просто нет, понимаешь? Хотя… Откуда тебе знать…

– Кузина Джилл, ты здесь? – на балкон зашёл Лео. Вероятно, услышал её крик. – И вы тут, мистер Харрис?… Ого! Косячки! – заметил он раскрытый портсигар Джилл, лежащий на скамейке. – А разве так можно? Сестрёнка, ты же на аэроскейте летаешь, ты даже спиртного не пьешь…

– Это мои самокрутки, – начала объяснять она, – в них нет ничего вредного. Здесь несколько высушенных полезных трав и всё. Обладают общеукрепляющим эффектом. Дым – это самое плохое, на что способны мои косячки. Да и дым от них приятный и ароматный. Так что не зуди. Ладно, Лео, пошли отсюда.

Джилл взяла брата под руку и хотела увести.

– А мистер Харрис? – растерянно спросил Лео. – Разве можно так бросать гостя?

– Мистер Харрис – взрослый дядька. – выпалила она, совершенно не заботясь, что Виктор её слышит. – Пусть сам думает и решает, что ему делать. Или пусть Мариам им занимается. В конце концов счастье, в виде мистера Харриса, достанется именно ей. А мы с тобой пойдём.

И Джилл почти силой утащила брата с балкона.

В эту ночь Джилл спала плохо. Ворочалась с боку на бок, металась по кровати. В голове то и дело мелькали образы из биографии Виктора. Это на балконе она хорохорилась, что её нисколько не задел звериный оскал истории Виктора. На самом деле она очень сочувствовала мистеру Харрису. Это ж сколько горя выпало на его долю? В какой жестокой и безжалостной среде он рос? Какова жизнь на Холли, раз там в норме подобные разборки? И были ли в окружении Виктора люди, которые его любили? Мать? Да, однозначно. Но она ушла рано. Отец? Вероятно, да. Но вряд ли он, находясь в депрессии после смерти любимой женщины, смог обеспечить сыну здоровую психологическую атмосферу. Про мачеху и говорить нечего. Всё понятно. А ещё кормилица. Дама Веста. Эта женщина вызывает больше всего вопросов. Пожертвовать сыном ради наследника. Как? Почему? Джилл всё пыталась поставить себя на её место и не могла. Если бы Джильде пришлось бороться с беспределом, она бы все силы использовала, может даже собой пожертвовала, если бы смелости хватило. Но ребёнок… Спасать кого-то ценой жизни своего дитя… Нет. Никогда. А эта женщина решила по-другому. И что у неё в голове?

Так, вся в тревожных мыслях, она долго не могла нормально уснуть. Забиться удалось лишь под утро.