Текст книги "Ночные клинки"

Автор книги: Стефан Корджи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

В заплывших от ударов глазах Хашдада мелькнуло изумление, когда дверь в его камеру распахнулась и на пороге появились не тюремщики, а былой сосед по галерной скамье – Конан из Киммерии…

Выбраться наружу оказалось столь же трудно, как и прорваться внутрь. На плечах висели разбойники, все в подземном зверинце Веледа стояло вверх ногами – в этой суете и неразберихе Конану удалось пробраться к выходу, схватившись всего с тремя. Хашдад мог идти сам; однако подобранным мечом он действовал куда хуже, чем кузнечным молотом.

А Лиджену они так и не нашли. Ее не было ни в темницах, ни в пыточных… Впрочем, кто мог бы поручиться, что они обыскали все до единого закоулки обширных подземных владений Веледа?.. Не нашли они и никого живых из той пятерки, что притащила девушку в подземелья.

* * *

Пока длились все описываемые события, пока Конан крушил всех своих противников в тронном зале подземного «дворца» императора Веледа, с Лидженой происходило следующее.

Схваченная почти сразу после того, как рассталась с Кованом, девушка была доставлена в смердящую «ставку» воровской империи. Однако его величество был занят – у него уже была Бхилата. И Лиджену потащили прочь, в темное вонючее нутро личной Его Императорского Величества темницы, особой, специальной – до которой Конан потом так и не добрался. Камера Лиджены находилась уровнем ниже, а искусно замаскированный люк киммериец просто не заметил в поднявшейся суматохе.

Девушка вся дрожала. Спасение было так близко. Совсем немного оставалось либо до ее дома, либо до дома Амрика Тохоне, где, признаться, она желала бы оказаться сильнее всего. Она погибла, она погибла, теперь все уже точно пропало – она в руках безжалостного Веледа, злейшего врага ее отца – и уж Велед-то, конечно, не упустит случая отыграться за пережитое поражение… Пока ее тащили пропитанными вонью коридорами, она судорожно пыталась отыскать путь к спасению – тщетно. Из глаз катились бессильные предательские слезы…

Грохнула тяжелая крышка. Лиджена слабо ахнула – представшее ей зрелище ужасало. Камеру тускло освещала фосфоресценция мхов, что росли по стенам. В углу – прикованный цепями скелет, по всему полу – груды экскрементов. И еще там было пятеро – пятеро женщин, одетых в невообразимые лохмотья; каждая весила, наверное, втрое больше стройной Лиджены. Женщины шептались между собой, то и дело поглядывая на пленницу, и девушке их голоса казались шипением гадюк.

Она попыталась подобрать под себя ноги и встать, но слизь сделала пол скользким, словно самый лучший шелк.

Женщины внезапно замолчали. И от этой тишины Лиджене стало еще страшнее.

Затем все пятеро тюремных гарпий внезапно двинулись к ней – на четвереньках, по-собачьи. И на губах каждой Лиджена видела злобную, отвратительную ухмылку.

– Золото… Хотите золота? – прошептала она в отчаянии. – Мой отец, мой дядя – они очень богаты. Они дадут вам много золота – только выпустите меня отсюда!

Ухмылки стали еще шире. Женщины приближались, чудовищно толстые, их отвислые груди болтались в такт движениям…

– Не подходите! – в последнем усилии выкрикнула Лиджена, чувствуя, что и силы, и смелость покидают ее.

Все пятеро мучительниц разом бросились на девушку, легко опрокинув на спину. Их жирные руки торопливо рвали одежду Лиджены, их ногти оставляли длинные кровоточащие царапины – они спешили.

Лиджена зашлась в крике – жалком и беспомощном. И когда на ней не осталось ни одной нитки, гарпии взялись за нее всерьез.

* * *

Все это время Конан и Хашдад продолжали обыскивать владения Веледа. С каждой минутой становилось все опаснее и опаснее. Чья-то воля вновь начала управлять метавшимися по коридорам разбойниками; порядок мало-помалу восстанавливался.

– Велед, Велед, эта крыса, что ускользнула от меня! – зарычал Конан. – Кром! Пошли мне встречу с ним, во имя славной битвы!

Хашдад молча шагал рядом с Конаном, не спрашивая его ни о чем. Раз так нужно – значит так нужно. Делай и не спрашивай.

– Так неужели же этот смердящий кусок плоти и есть та гордая дочь старика Чесму, про которую мне так много рассказывали? – сквозь полузабытье услыхала Лиджена противный глумливый голос.

Она подняла голову – и вздрогнула. Гигантская крыса! На задних лапах! Или… или нет, человек. Да, человек, но такой урод, какого Лиджена не видела никогда в жизни. Имя само сорвалось с ее губ.

– Велед?

– Он самый! – Император воров захихикал. – Что ж, вот и пришло время свидеться. Эй, вы! Помойте ее и доставьте в мои нижние покои – пока в верхних будут наводить порядок, мы с ней позабавимся… Кстати, ты, Мхаган – бери всех, кого можешь, и иди наверх. Я хочу, чтобы к моему возвращению там все было бы тихо, а этот безумный смутьян был доставлен в пыточную. Ты понял?

Мхаган, здоровенный, точно лесная горилла, и обладатель столь же узкого лба, прорычал что-то в знак согласия и затопал куда-то в темноту. Вслед за ним двинулись стражники – много, не менее трех десятков, если судить по топоту ног.

Вслед повернулся и исчез за дверью. Не давая Лиджене опомниться, двое дюжих телохранителей императора проворно подхватили ее под руки, выволакивая прочь из камеры. Девушка висела, точно мягкая тряпичная кукла, после всего пережитого не слишком понимая, что с ней хотят сделать.

В коридоре ее встретили те же пятеро женщин – на сей раз с большими ведрами воды в руках и мочалками. Вода оказалась приятно горячей, и от этого Лиджена начала приходить в себя.

Ее всю обтерли жесткими мочалками и, напоследок обрызгав какими-то благовониями, потащили дальше по нижнему ярусу подземного дворца, в личные покои императора, куда Конан пока еще не нашел дороги.

Когда они, наконец, остановились, Лиджена не сомневалась, что она – в спальных чертогах Веледа. Кричащая роскошь – но роскошь замаранная, начавшая гнить и терять свой вид от столь близкого соседства со зловонными реками нечистот. Повсюду, где Велед пытался создать атмосферу уюта и богатства, ему удавалось изобразить лишь жалкую пародию на это. Во внезапном порыве Лиджена тут же и выложила это соображение появившемуся перед ней императору.

– Неплохие рассуждения для голой и дрожащей девчонки! – скрипуче расхохотался Велед. – Смотри, как бы твоя смелость не обернулась для тебя пыткой!

– Мои отец и дядя не станут платить выкупа за испорченный товар! – собрав последние остатки смелости, заявила Лиджена.

Велед прямо-таки зашелся от хохота.

– Выкуп? За тебя? Какая глупость! Ты думаешь, что я обычный похититель, чья цель – стребовать деньги с твоих родственников? Мои верноподданные доставляют мне в избытке и золота, и драгоценных камней. На тебя у меня иные виды!

– Какие же, если выкуп тебе не нужен? – выдавила Лиджена. Сердце ее зашлось от ужаса.

– О, ты хочешь знать? Смелая девочка! Многие, очень многие предпочли бы до конца хранить глупые надежды, – на тонких губах повелителя бодейских воров появилось подобие улыбки. – Эта идея – рассказать все тебе – мне нравится. Однако ты не должна понять меня неправильно. Я говорил, что ни твой отец, ни твой дядя никогда не получат предложения заплатить за тебя выкуп. Это так. Но это не значит, что ты не в состоянии обеспечить мне приличную прибыль.

– Я не понимаю, – устало проронила Лиджена. Она чувствовала – еще немного и ей все станет безразлично.

Велед покивал головой, вальяжно уселся, закинул ногу на ногу, щелкнул пальцами. Из-за тяжелой драпировки тотчас же появилась женщина средних лет, толстая и некрасивая. Она подала императору золотой кубок, полный темно-алого вина. Велед выпил, не сводя жадных глаз с нагой пленницы.

– Нелек Кахал, – это имя он произнес с видимым удовольствием. – Я продам тебя работорговцу Кахалу, чтобы он вышиб из тебя всю дурь, сломал гордость и до конца твоих дней заставил бы проделывать такие вещи, что даже у меня не поворачивается язык назвать их вслух. Такова будет твоя судьба – и моя месть свершится. – Он сделал добрый глоток из тяжелого кубка.

– О, нет! – вырвался у Лиджены не то стон, не то крик. Всякая надежда оставила ее, как только она услыхала имя Нелек Кахала. Этот человек был широко известен как в Вендии, так и за ее пределами.

– О, да! – передразнил девушку Велед. – Он научит тебя правильному поведению; но, наверное, было бы невредно начать прямо сейчас.

Он поднялся, расстегивая пояс. Его одеяние распахнулось – и Лиджена скорчилась от отвращения. Кривые и тонкие ноги Веледа, поросшие густыми рыжеватыми волосами, скорее должны были бы принадлежать пауку, нежели человеку.

– От меня ты нежностей не дождешься, тварь! Лиджена отскочила к уставленному яствами столу, поспешно схватив тяжелую чашу. Размахнувшись, девушка со всей силой грохнула ею об пол и, в ее пальцах оказался острый, как бритва, осколок стекла, который она прижала к груди. – Еще шаг вперед, и я убью себя. Никогда я не буду твоей! Никогда!!!

Велед тонко и противно захихикал, откровенно потешаясь над ней, а затем внезапно хлопнул в ладоши. Мгновение спустя Лиджена поняла причины его веселья.

Из-за портьер позади нее бесшумно появились четверо громил. Мгновение – и один вырвал у девушки стеклянный осколок, другой железной хваткой сдавил ее горло, двое других схватили ее за ноги. Лиджену повалили на стол и опрокинули на спину. Гогоча и скалясь, разбойники широко раздвинули ей ноги.

Прежде чем Лиджена поняла, что происходит, она была уже совершенно беспомощна.

– Да, да, именно так, – Велед радостно потер сухие руки. – Я возьму ее на столе – а вы все держите ее, да как следует!

И он вошел в нее – под его издевательский смех и звериные сладострастные хрипы, смешавшиеся с ее жалкими стонами. А когда все кончилось, и Велед, удовлетворенно ухая, принялся завязывать узлы на своем широком поясе, Лиджена, глядя на императора воров сквозь слезы стыда и потрясения, дала себе страшную клятву, что этот человек умрет от ее руки. Рано или поздно, но умрет. После того, как она сразит Конана из Киммерии, по вине которого она оказалась здесь…

Велед с кривой усмешкой повернулся к стражникам, державшим распятую на столе девушку:

– За вашу верную службу каждый из вас сможет овладеть ею. По одному разу. И помните мою доброту!

– Это научит тебя, что значит быть рабыней, – теперь Велед обращался к дочери своего злейшего врага. – О да, это научит тебя. Кахал заберет тебя через два или три дня – и я уж постараюсь, чтобы ты усвоила побольше!

Он повернулся и заковылял к выходу. За его спиной вновь раздались жалобные крики насилуемой четырьмя бандитами девушки.

Глава IX

– Кром, ну куда же могла запропаститься эта девчонка?! – глухо прорычал Конан, останавливаясь. Коридоры владений Веледа кишмя кишели набежавшими невесть откуда разбойниками. Теперь они действовали куда хитрее и не лезли очертя голову под удары неотразимого меча в руках Конана.

Дело могло бы принять скверный оборот.

– Быть может, у них тут есть и другие ярусы? предположил Хашдад. – Может, мы просто пропустили вход?

– Если он и есть, то хорошо упрятан, – сквозь зубы промолвил Конан. – Самим нам его не найти. Если только кого-то возьмем в плен и заставим развязать язык.

– Здесь должны быть еще и нижние тоннели, – уверенно заявил кузнец. – Поскольку никакие это не выгребные тоннели, или я вообще ничего не понимаю!

– Гм! – усомнился Конан. – Откуда здесь нижние ярусы – там же все должно быть затоплено дерьмом?

– Многие так и думают, – заметил Хашдад. – Но Велед наверняка припас себе какой-нибудь отнорок!

– Тихо! – Конан сжал плечо спутника. – Сюда кто-то прет… Сейчас мы его и расспросим! – Он хищно усмехнулся.

Этот кто-то оказался здоровенным громилой с коротким и широким мечом, которым удобно орудовать в тесных подземных коридорах.

Не мудрствуя лукаво, Конан плашмя опустил свой меч на голову бандита. Тот глухо охнул и свалился.

– Э, нет, так дело не пойдет, нужно, чтобы ты мог говорить! – Конан слегка пнул упавшего ногой в бок.

Вскоре киммериец уже знал все, что требовалось. Нижний ярус отыскался.

– Ладно, иди, да помни мою доброту! – Конан проводил просунувшегося в темноту бандита добрым пинком. Хашдад уже возился с запором потайной двери. Вниз вели железные ржавые ступени. – Тс-с-с! Тихо! Это здесь!..

* * *

Лиджена пришла в себя. Нагая, она лежала на столе, а напротив нее сидел, усмехаясь, сам император Велед. Больше в комнате никого не было.

– Ну вот, теперь ты мне нравишься, – похожий на крысу человечек удовлетворенно покивал головой. Да, кровь Чесму иногда способна и на что-то сносное. Но это, наверное, все же влияние матери. Ах, Лит, она была так прекрасна! – Он лицемерно вздохнул.

Лиджена застонала. Лит, ее мать, погибла пять лет назад. Велед убил ее своей собственной рукой – зарезал в ее собственном розарии.

– Да, и как жаль, что мне придется расстаться с такой красоткой! – Велед подпер подбородок ладонью и пригорюнился. – Кахал приехал раньше, чем мы ожидали. Он уже здесь, в Бодее. Так что мне теперь остается искать утешение только в вине. Ну-ка? Подай сюда кувшин! Он на столе, рядом с тобой.

Лиджена повиновалась. Подняв неожиданно тяжелый глиняный кувшин, она медленно двинулась к императору.

– HET! – безмолвный крик сорвался с ее губ. Лучше уж слепое ничто, чем участь рабыни!

Велед привольно откинулся в своем кресле, протягивая вперед руку с кубком.

Лиджена приподняла кувшин повыше – как бы для того, чтобы аккуратнее налить вино – и внезапно со всей отпущенной ей силой, удесятеренной отчаянием, она ударила кувшином по голове императора!

Глина разлетелась в мелкую крошку. Вино брызнуло в разные стороны темно-алым веером.

Велед рассмеялся. Остолбенев, Лиджена смотрела, как хихикающий император поднялся с кресла и, протянув сухие ручки, шагнул к ней. Девушку охватил непередаваемый ужас. Казалось, что на сей раз дело не обойдется одним только надругательством, что ее, Лиджену, ждет нечто хуже смерти, пыток и позора…

За спиной девушки приоткрылась дверь – и выражение на лице Веледа разом изменилось. Глаза округлились; брови поползли вверх. Казалось, он увидел привидение.

Этим привидением был Конан из Киммерии.

– Kpoм! – взревел северянин. – Ну, наконец-то я посчитаюсь с тобой, крыса! За Бхилату! За всё!

Лиджена едва успела отпрыгнуть в сторону – Конан промчался мимо нее точно сметающий все на своем пути разъяренный буйвол.

Велед слабо пискнул и рванулся вбок. Ему нужно было время, время, чтобы вновь вызвать демона-спасителя, однако на сей раз уйти от Конана ему не удалось. За спиной Веледа уже разворачивалась черная воронка, когда меч киммерийца, ярко вспыхнув, пробил незримый щит, что мгновением раньше спас владыку воров от кувшина Лиджены, и по самую рукоять вонзился в грудь императора Веледа.

Пронесся долгий скрипучий вопль. Велед стоял, шатаясь, и судорожно цепляясь руками за застрявший в грудине клинок. По лезвию струились алые ручейки.

Резким движением Конан вырвал меч. Велед тотчас же обмяк и рухнул на пол, точно тряпичная кукла. Воронка осталась – но из нее никто не появился.

– Эх, жалость, он слишком легко умер! – зло бросил Конан, выпрямляясь. – Эй, Лиджена, да ты ли это?!

– Я! – Она поспешно заворачивалась в сдернутую со стола скатерть. – Я! А что ты здесь делаешь, вор?!

– Пришел за тобой, как видишь, – бросил Конан.

– Пришел за мной! – слезы брызнули из глаз Лиджены. – Ты, из-за кого я оказалась здесь, где меня изнасиловала целая банда, ты…

На скулах Конана взбугрились и вновь разгладились бугры желваков.

– Браниться станем потом. Сперва надо выбраться отсюда.

– Едва ли вам это удастся сделать, – произнес тихий, бесплотный голос, полный нечеловеческой холодной злобы.

Пронзенный мечом, Велед медленно поднимался с пола. Черная воронка внезапно ожила, запульсировала, серые призрачные змейки потекли из ее разверстого жерла к Веледу, словно передавая ему силу неведомых преисподних. Широко раскинув руки и оскалив зубы, мертвец шагнул вперед, как будто собирался обнять всех разом. Лиджена взвизгнула.

Конан и Хашдад дружно шагнули вперед. Меч киммерийца просвистел в воздухе и врезался во внезапно окутавшую тело Веледа серую дымку. И вновь, как и в прошлый раз, в пыточной императора воров, клинок высек алое пламя, врезавшись в эту завесу – только на сей раз вспыхнула сама сталь. Конан с проклятием отпрыгнул; мгновение спустя в его руках остался только бесполезный эфес.

– Идите ко мне, мои хорошие, – тихо продолжал загробный голос. – За то, что вы сделали, я утащу вас с собой в самые глубокие преисподние!

Кулак Конана врезался в скулу мертвеца; голова Веледа мотнулась из стороны в сторону, однако этот удар, которым киммериец опрокинул бы быка, не остановил безжизненное тело, отчего-то обретшее способность двигаться. Выкаченные глаза смотрели в упор холодящим, мертвенным взглядом.

– Отходим! – бросил Конан, мимоходом срывая со стены висевший там дорогой меч в изукрашенных каменьями ножнах. – Здесь какое-то чародейство!

Остолбеневшую от ужаса Лиджену, пришлось тащить почти что волоком. Ходячий труп императора Вельда, мерзко хихикая, припустил за ними вдогонку.

– К выходу! – рявкнул Конан. – Он, похоже, не может бежать!

Однако стоило беглецам свернуть за угол, как впереди них вновь раздался холодный отвратительный смех. Велед трусил им навстречу.

Этого не могло быть, однако же – было. Конан ощутил, как вдоль хребта прокатилась холодная волна. Один раз в своей жизни он уже встречался с ожившей мумией, и та давняя встреча едва не кончилась для него трагически… Но там был костер, а охотившийся за ним костяк был сухим и легко вспыхнул, едва угодив в пламя. Здесь же, в мокрых тоннелях императора Веледа, гореть было нечему.

Оставалось только одно – бежать. Острым чутьем варвара Конан улавливал исходившие от шагающего трупа эманации смерти. Его объятие стало бы последним для киммерийца.

Поворот, поворот, поворот… Коридоры пусты, Велед остался позади – но что это? Из-за угла вновь доносится знакомое хихиканье – мертвый император вновь оказался впереди них.

– Проклятье! – вырвалось у Хашдада.

– Куда же вы, куда? Одно, одно мое объятие – и все будет кончено! – уговаривал своих врагов Велед.

Он играл с ними, как сытая кошка с мышью. Светящихся мхов становилось все меньше, тоннели заливал мрак. Коридор вывел их в просторную каверну, где тьма властвовала уже безраздельно. Зловоние здесь вновь усилилось – там, внизу, похоже, текли реки нечистот.

И тут Лиджена оступилась. Ее нога поскользнулась на покрытом слизью камне, и девушка с легким вскриком полетела вниз, в темноту. Мгновение спустя раздался всплеск.

– Кром! – в бессильной ярости бросил Конан, поворачиваясь лицом к вновь появившемуся Веледу.

Снизу, из темноты, донесся жалобный визг, а затем хлюпанье – словно кто-то изо всех сил бежал по густой жиже.

– Лиджена! – заорал киммериец. Ответа не последовало.

– Она ненадолго переживет вас, мои милые, – прошипел труп, приближаясь. – Да, да, правильно, стойте и не двигайтесь – сейчас я обниму вас… Мне так хочется выпить ваши души…

Хашдад рванул Конана за руку.

– Бежим! Лиджене ты поможешь только если отвлечешь эту тварь на нас! Бежим же!

Конан медлил. Выждав удобный момент, он со всей силы ударил Веледа ногой в живот – без всякого результата. Император лишь слегка пошатнулся, а вот по стопе и икре киммерийца начал распространяться леденящий холод. Каждый шаг отзывался болью.

– Бежим! Да бежим же! – тянул северянина за собой Хашдад.

– НЕТ! СЛИШКОМ ПОЗДНО! – раздалось прямо перед ними.

Теперь Велед стоял на расстоянии вытянутой руки. Вокруг него распространялось свечение, такое же зеленоватое и призрачное, как и в его королевстве.

– Больше вам некуда бежать, – прошептали холодные губы. – Теперь мы сольемся с вами!

Это не Велед – ворвалась в сознание Конана стремительная мысль. Это какой-то демон, слитый с его плотью.

Да! Именно так! Владыка бодейских воров не мог рассчитывать на то, что они должным образом отомстят за его смерть – и потому, наверное, нашел какого-то мага, достаточно сильного, чтобы тот слил с его собственным телом самого настоящего демона, который и осуществил бы мщение. Верная смерть для любого, кто посягнет на трон! Быть может, подданные императора даже знали об этом…

Труп, оживленный силой неведомого демона, надвигался. Холодные безжизненные глаза смотрели прямо в лицо Конану, и киммерийцу казалось, что этот взгляд стремительно высасывает из него, Конана, разом и силы, и волю к борьбе. Тем не менее, Конан выдернул меч из богатых ножен и приготовился драться.

Рядом с ним встал молчаливый Хашдад. Предать Конана было для кузнеца хуже и страшнее смерти.

Конан, рыча, поднял меч высоко над головой. Будь что будет, он попытается разрубить эту тварь! Изукрашенный камнями и серебром эфес оказался нацелен почти что в лицо Веледу.

Тварь внезапно остановилась, словно в нерешительности. Мертвое лицо Веледа исказилось, губы начали расползаться, обнажая нежданно удлинившиеся, словно у вампира, клыки.

И все-таки что-то удерживало демона от последней решительной атаки. Конан напрягся. Что это может быть?

Стоп! СЕРЕБРО! Ну, конечно же, серебряный шар, что увенчивал разубранную рукоять дорогого оружия! Серебро, которое так не любят иные обитатели темных миров!

Киммериец действовал быстрее собственной мысли. Рванувшись вперед, он всадил рукоять столь удачно оказавшегося под рукой меча прямо в глаз шагающего трупа.

Полный смертной боли вой заметался под темными сводами зловонных клоак, и Конан понял, что выиграл. Серебряный набалдашник принес ему победу. Там, где эфес вонзился в нечестивую плоть, вспух багряный нарыв, только вместо крови и гноя в нем томилось пламя. Миг – и пузырь лопнул, огненные струйки потекли по одежде Веледа – и враз ослабшее тело мягко соскользнуло вниз, в текущие куда-то нечистоты.

– Туда тебе и дорога! – сплюнул Конан, – А теперь отсюда надо выбираться…

– Разве ты запомнил дорогу? – удивился Хашдад.

– Неужели ты думаешь, что я мчался, как курица, спасающаяся от ножа птичницы? – усмехнулся Конан. – Нижний ярус мы пройдем. Меня больше беспокоит верхний. Там сейчас ребят Веледа видимо-невидимо, и кое-кто из них, полагаю, захочет с нами поквитаться…

* * *

Лиджена замерла, скорчившись на крошечном каменном выступе. Река нечистот здесь была совсем мелкой. Странные твари, что обвились вокруг ее ног, когда она сорвалась с обрыва, отстали – она бежала очень быстро. Кое-где на стенах тоннеля виднелись пятна светящегося мха, и Лиджеиа с грехом пополам могла разглядеть, что же происходит вокруг.

Она была одна, почти что нагая – скатерть с императорского стола не в счет – одинокая и затерянная в подземном лабиринте. Ни еды, ни оружия, ни малейшего понятия о том, что делать дальше. Впору было отправиться назад и, припав к груди кого-нибудь из приспешников Веледа, молить о защите…

Нет! Она все-таки была гордой дочерью Чесму, главы торгового сословия, и так просто сдаваться не была намерена. Нечистоты явно куда-то текли – а, следовательно, где-то эти тоннели имели устье.

Приняв решение, Лиджена больше не колебалась. Завернувшись в свою скатерть, она вновь соскользнула в зловонную жижу, и побрела вперед – по направлению течения.

Тоннель постепенно расширялся, к нему присоединялись меньшие, уклон стал более заметен. И, наконец, настал момент, когда впереди забрезжил свет.

Лиджена едва удержалась от того, чтобы упасть на колени и разрыдаться, Свет! Выход! Свобода! Она все-таки дошла! Страшный призрак Веледа остался позади!

Однако на пути к свету ей пришлось пройти по узкому карнизу над бездонной черной ямой, куда изливался зловонный поток, уходя куда-то в глубину. Прямо же перед Лидженой оказался короткий отрезок тоннеля, примерно десяти футов диаметром, открывавшийся в обрыв крутого берега реки. Проход перегораживала железная решетка из толстых прутьев.

Сердце Лиджены похолодело. Неужели всемогущие боги судьбы решили сыграть с ней эту злобную шутку – преградить ей дорогу именно в тот момент, когда уже все позади?

Она вцепилась в ржавые прутья. Встряхнула – решетка не пошевелилась. Бросилась всем телом – но только зашипела от боли в ушибленном плече. Решетка была закреплена наглухо.

Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Она должна найти выход! Его не может не быть!

Словно приговоренный к смерти, перед которым замаячило помилование, Лиджена рванулась к стене. ДА! Железные прутья не были вделаны в камень, а упирались в широкий железный обруч, Неужели он закреплен намертво?

Этого не может быть. ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Воры Бодея не могли намертво перекрыть этот выход из своих владений! Они могли оставить решетку, чтобы отваживать незваных гостей. Но самим-то им ходить было нужно! Должен найтись запор!

И он нашелся. Тугой заржавленный стержень, намертво, как казалось, вросший в металл. Лиджена тащила его из последних сил – и, когда запор неожиданно поддался и решетка распахнулась, она без сил рухнула на поросший травой зеленый откос и зарыдала так, как не плакала даже в застенках Веледа…

Потом она выбралась на берег, кое-как задрапировавшись в скатерть. Было раннее утро – не настолько, впрочем, раннее, чтобы она смогла бы добраться до дома отца так, чтобы ее никто не заметил. Она задумалась, но только на секунду. Ну, конечно! Дом Амрика! Он же совсем рядом!

Амрик Тохон. Ее любовник Человек, которого она жаждет назвать своим мужем – даже против воли отца. Который знает, что делать, как противостоять Веледу и его головорезам.

– Лиджена? – Амрик замер на пороге, разинув рот и выпучив глаза. – Лиджена? Что с тобой случилось?

Девушка шагнула вперед, чувствуя странную слабость. Она не сдалась и не сломалась перед лицом молодчиков Веледа, но теперь, в безопасности, на пороге роскошного рома, принадлежавшего Амрику, ее ноги внезапно отказались повиноваться. Она жалобно всхлипнула и упала в несколько запоздало распахнутые объятия.

– Что с тобой случилось? – повторил Амрик – молодой темноволосый, с приятным мягким лицом. Конечно, и ростом, и статью, он и в подметки не годился Конану – о котором внезапно вспомнила девушка… – Ты выглядишь – гм – и пахнешь так, словно провела ночь – гм…

– В выгребной яме, – докончила за него Лиджена. – Да, да, именно там, Но слушай же, Амрик, милый мой, что со мной случилось… – всхлипывая и утирая слезы, она принялась рассказывать…

– Мой меч! – вскричал воспламененный гневом Амрик, когда рассказ Лиджены дошел до изнасилования. – Я сдеру с них кожу живьем!..

Лиджена вновь расплакалась, Она жаждала этих слов, она мечтала о них, но теперь – ей внезапно стало все равно. Нет, месть может подождать. Пусть он сперва обнимет ее… по-настоящему… Кстати, почему он так странно на нее поглядывает? Неужели из-за ее вида? Амрик такой утонченный ценитель красоты…

– Не подумаешь что? – рассмеялся Амрик, – Половина мужчин в Бодее перебила бы другую половину за такую возможность! – Усмехаясь, он набросил полотенце на соседний массажный стол.

Она вытянулась на свежем белье, чувствуя, как сильные пальцы Амрика втирают ей в кожу ароматное масло. Она лежала совершенно обнаженной, и иной мужчина мог бы воспользоваться случаем – но не Амрик. Он понимал ее и чувствовал, что сейчас к ней нельзя прикасаться – пока не изгладились страшные воспоминания о насилии в подземельях Веледа. Лиджена чувствовала это в нем, и была особенно благодарна ему за это – особенно если учесть, что в последний раз они предавались любви несколько месяцев назад.

– Это так здорово… – сонно промурлыкала она, убаюканная теплом и нежной силой пальцев Амрика. – Так хорошо…

Ее глаза закрылись, она проваливалась в сон. Руки мужчины, которого она любила, осторожно подняли ее, перенеся в роскошную кровать.

– Так хорошо… – в последний раз сорвалось с ее губ, пока она зарывалась головой в подушку.

Губы Амрика осторожно коснулись ее лба. «Пока я с ним, со мной ничего не случится, – еще промелькнула мысль, уже на самой грани сна и яви. – Я люблю его, и он любит меня тоже. О чем еще может мечтать женщина?..»

* * *

Пхарад ждал их на том же месте, где его оставил Конан – во внешнем тоннеле, в неприметном уголке.

– Уходим, – бросил воришке Конан. – А тебе я советую немедленно бежать из города. Вслед хоть и мертв, но его наследники едва ли простят нам все случившееся.

– Нет, господин, – Пхарад с неожиданной твердостью покачал головой. – Я никуда не побегу. Уж раз начали, останавливаться – грех; за это карает Индра. Останусь с вами!

– Тогда веди, – распорядился Конан. – Нам нужно какое-то убежище…

Дорога, которой повел их Пхарад, большей частью пролегала узкими темными щелями между бедных глинобитных домов. Шли молча – Хашдад время от времени поглядывал на Конана, и в глазах его читалась неколебимая уверенность, что теперь он готов умереть по первому слову этого человека, в одиночку спустившегося за ним в самое пекло…

– Сейчас пойдут совсем знакомые места, – внезапно остановился Пхарад. – Я здесь родился. Это плохо – могут опознать и навести Веледа на след, но иного выхода у нас нет…

Внезапно послышался тягучий, заунывный вой словно раненая волчица плакала над убитым щенком. Конан напрягся – в этом вое слышалось нечто нечеловеческое. Пхарад понимающе кивнул головой.

– Ах, это… Это бедняга Орриа. Вдруг ни с того, ни с сего задушила собственную дочь, а потом сошла с ума от горя. Или сперва сошла с ума… а потом задушила… И отчего, почему – никто не знает. Не бедовали ведь как будто…

Конан хмыкнул. Услышанная им история казалась самой обыкновенной, но вот крик, обезумевшей от содеянного, женшины… Было в нем нечто такое, от чего кровь стыла в жилах. Даже у такого закаленного трудами и опасностями человека, как Конан из Киммерии…

Они прошли мимо, и скорбный плач постепенно затих в отдалении…

Тропа Пхарада затем привела их к гавани – и тут случилось нечто, заставившее Конана на время забыть про несчастную Бхилату.

В гавани стояла, нагло и привольно разлегшись на темной глади воды, знакомая черная галера.

Ночные Клинки пожаловали в Бодей самолично.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ПО СЛЕДУ НОЧНЫХ КЛИНКОВ: ОТ БОДЕЯ ДО ТЛЕССИНЫ

Глава Х

Первой мыслью Конана было броситься в воду и вплавь добраться до корабля своих заклятых врагов.

– Стой, стой, куда же ты! – с трудом удержал разъяренного киммерийца Хашдад. – Разве так можно?! Только зря погибнешь! И вспомни – сколько наших при этом погибнет тоже?! Пока не найдем секрета магии Ночных Клинков – нам с ними не справиться!

Мало-помалу Конан остывал. Разумные слова Хашдада не пропали втуне.

– Надо осмотреться, – внушал разъяренному Конану кузнец. – Последить за ними. Глядишь, и разузнаем, куда путь держат…

– Пхарад! – обратился Конан к их проводнику, – Ты когда-нибудь видел здесь такие корабли?