Текст книги "Метаморф. Красный Робинзон (СИ)"

Автор книги: Ставр Восточный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13

– У аппарата!

– Мирослав Яковлевич, вы ли это?

– О! Евграфий Никандрович, неужто Боги услышали наши молитвы, и вы решили почтить нас своим присутствием?

– Покорнейше благодарю, любезный друг. Мне, право, весьма приятно ваше предложение, но…

– Да-да. «Я лучше отдам Богам душу, чем оставлю вверенный мне Дворец без присмотра», – даже по телефону можно было услышать улыбку добродушного толстяка.

– Вот именно! Особенно сейчас, когда сотрудники, всё побросав, разбежались. Но я звоню не поэтому…

– Итак, слушаю вас самым внимательным образом.

– Я хочу заказать перевозку и хранение пары бюстов и ряда иных материальных ценностей, а то, – говоривший невольно сменил интонацию, – обидно, когда вещи, имеющие большое культурное значение, остаются в такое время без должного внимания.

Глаза директора Цитадели «Корпоративная» при последних словах странно блеснули, и он в волнении сжал телефонную трубку.

– Я понял, старый друг! Если для вас это действительно важно, то я лично прибуду через пару часов, и сам проконтролирую доставку.

* * *

На стол начальника оперативного пункта ОГПУ легло очередное донесение.

– Так, что тут у нас? – мужчина в мундире вчитался в текст. – Телефонный разговор… Е. Н. Белогоров и М. Я. Шилдов… Длительность полторы минуты… Запрос на транспортировку груза, имеющего культурную ценность… Рекомендовано наружное наблюдение.

– Умные все стали, – вспыхнул уполномоченный товарищ. – Где я вам топтунов ещё и на старые горшки найду?

И на бумагу легла размашистая резолюция.

«В связи с нехваткой кадров обеспечить наружное наблюдение не представляется возможным».

* * *

Через два часа во внутренний двор Дворца Культуры «Красный пролетарий» въехал крытый грузовой автомобиль, в котором приехали Директор Цитадели и два самых доверенных служителя.

– Мирослав Яковлевич, душа моя! – из бокового входа показалась высокая фигура сухощавого старика – потомственного дворецкого, а ныне заведующего хозяйственной частью этого величественного особняка. – Я так рад лицезреть вас воочию!

– А я-то как рад, Евграфий Никандрович! – тепло улыбнулся директор, с волнением осмотрев старого друга. Они не виделись больше двух лет, за это время у старого дворецкого прибавилось морщин, черты заострились, и лишь глаза по-прежнему сверкали фанатичным отблеском.

– Может, мне всё же удастся склонить вас отдохнуть у нас хотя бы недельку? – предпринял очередную попытку директор «Корпоративной». – У меня в Цитадели, в связи с последними событиями, несколько целителей Восточной школы, – последние слова были выделены особо, – задержались. Я уговорил их не сидеть без дела и вести прием. И скажу я вам! После первого же сеанса такая легкость во всем теле образовалась! Очень рекомендую!

– Спасибо, может быть, в следующий раз! Вы же знаете…

– Да-да! Я всё помню! Показывайте, где эти ваши ценные экспонаты?

– Прошу за мной.

И процессия из двух стариков и двух крепких мужчин-смотрителей двинулась по коридорам дворца, который раньше принадлежал клану Вайсбергов. А точнее, восточной ветке этого всемирно известного рода магов и банкиров.

– Смотрю, здесь кое-что поменялось с моего последнего визита, – отметил директор Цитадели, рассматривая лепнину с серпом и молотом под потолком в тех местах, где ранее располагался фамильный герб.

– И не говорите, – вздохнул дворецкий-завхоз. – Чего мне только стоило убедить рабочих не разбивать старое, а просто снять и передать на склад, вы не представляете!

– Отчего же, прекрасно представляю! – усмехнулся собеседник, вспоминая похожую ситуацию в своей вотчине. На фасаде цитадели теперь тоже не родовые да имперские гербы.

– Павел, душа моя! Помоги, пожалуйста, этим товарищам с погрузкой-разгрузкой.

– Конечно, дядя, для вас – всё, что угодно! – очаровательно улыбнулся (на щеках проступили задорные ямочки) молодой человек, который встретил их в помещении с подготовленными к транспортировке ящиками.

В три пары рук с погрузкой удалось справиться всего в несколько ходок, так что через час четверо уже садились в автомобиль.

– Евграфий Никандрович, дорогой мой, не переживайте, всё будет сделано в лучшем виде! – Мирослав Яковлевич крепко обнял старого дворецкого, прежде чем забраться в кабину. – Я лично прослежу, чтобы с вашими ценностями, ничего не случилось, и обязательно буду держать вас в курсе событий!

– Спасибо, добрый друг! – старик, от избытка чувств, прослезился, после чего несколько раз перекрестил отъезжающую машину.

* * *

– Молодцы. Можете быть свободны!

Как только последний ящик был уложен, Мирослав Яковлевич сразу отпустил служителей, и те, слегка поклонившись, быстро удалились из помещения. Нынче в Цитадели работы чрезвычайно много, а они и так выпали из рабочего процесса почти на два часа.

Когда за мужчинами закрылась дверь, племянник Евграфия Никандровича поднял голову. Он остался всё таким же обаятельным и улыбчивым, но теперь в его внешности проявились власть и сила.

– Мирослав Яковлевич, я чертовски рад снова видеть вас, и в добром здравии! Сколько же лет мы не виделись, десять?

– Мы не виделись почти одиннадцать лет, и я безмерно счастлив вашему возвращению, господин Вайсберг! – глаза добродушного старика предательски заблестели, а голос дрогнул.

– Полно вам, господин Шилдов, или как сейчас принято обращаться – товарищ Шилдов? – молодой мужчина озорно сверкнул глазами. – Теперь всё хорошо. Я вернулся, а значит, нам предстоят великие свершения.

– Как скажете, Павел Оттович, – постарался взять себя в руки старик. – Кстати, как вы добрались? Как смогли попасть в город? Сейчас же в Новогирканске не продохнуть от всевозможных службистов и безопасников! Такое ощущение, что Союз направил в город всех специалистов соответствующих профилей! И особенно рьяно они выискивают всех вновь прибывших высокоранговых!

– О! Мирослав Яковлевич! Это было ужасно и совершенно невыносимо! – контрастируя со словами задорным тоном, рассмеялся «господин Вайсберг», а так же, по совместительству, носитель кланового Фамильяра и нынешний глава восточной ветви рода [1].

– Разумеется, по-первости была полнейшая неразбериха. Я выехал, как выяснилось, буквально за день до того, как пришла неожиданная информация о появлении Лакуны. А я был уже в пути. Куча перекладных. Наконец, меня запихнули в крохотное свернутое пространство, вмонтировали в какой-то научный агрегат, опечатали и отправили срочным эшелоном в Новогирканск. Я больше суток проболтался в мизерном карманном измерении в позе эмбриона. И лишь для того, чтобы два дня назад на привокзальной площади мой ящик уронили, умудрившись тем самым дестабилизировать пространство, в котором я обретался. Меня буквально пережевало и выплюнуло!

У директора Цитадели от удивления округлились глаза.

– Но позвольте! Свернутые пространства крайне стабильны! Их далеко не каждый артиллерийский снаряд повредить может.

– Сравнили масштабы! – хохотнул Павел Оттович, – Какой-то снаряд и таланты наших грузчиков! Они могут сломать всё, что угодно. Мне, можно сказать, очень повезло! Могли и потерять где-нибудь.

– Так как же вы с вокзала-то?

– Ещё раз повезло. Вывалился на перрон, исцарапанный, да с le derrière nu (франц. С голым задом). Извините мой французский! Подумалось, что всё! Отбегался! Но Боги нас явно не оставили!

Мужчины размашисто перекрестились.

– В тот момент какой-то ученый муж срочно решил проверить работоспособность своего устройства. Не удивлюсь, если оно просто срезонировало с моим распавшимся свернутым пространством, из-за чего на перроне открылось временное окно в Лакуну. Ну, оттуда сразу терос и повалился. Представляете, какая началась кутерьма? Вот я и воспользовался ситуацией. Замотался в какую-то дерюгу – и бежать. То бишь, совершил маневр тактического отступления! – усмехнулся в усы господин Вайсберг. – Добрался до Евграфия Никандровича и пару дней отлеживался. А как пришел в себя, мы сразу вас набрали!

– Ну… – директор Цитадели не очень понимал, как ему на случившееся реагировать. Сердце прихватывало от осознания, что мечта о возрождении Клана чуть не стала несбыточной. А душа радостно пела, что всё закончилось благополучно. – Главное, что вы живы и успешно до нас добрались!

– Это уж точно, дорогой Мирослав Яковлевич! Но теперь нам нужно поспешить и, наконец, открыть семейное хранилище!

При этих словах пожилой мужчина замер, потом подобрался, засуетился и спешно направился к выходу. Ему вдруг показалось, что если вот прямо сейчас не отправиться к хранилищу, то обязательно что-нибудь случиться и они могут вообще до него не добраться. Снова.

– Павел Оттович, не будем тогда терять ни минуты, поспешим!

– Ведите! – Вайсберг согласно кивнул, делая рукой приглашающий жест, и быстрым шагом двинулся вслед за директором Цитадели.

– Пришли! – выдохнул старик, когда они оказались в неприметной каморке на самом нижнем подземном ярусе.

– Давайте посмотрим. – Павел Оттович подошел к правой стене, пристально её осмотрел и, ощутив лёгкий магический след на одном из камней, положил на него руку.

Мана щедро полилась из ладони, раздался щелчок, и часть кладки отъехала в сторону, открывая людям темный коридор.

Пять минут осторожного шага, и они остановились перед массивными коваными дверями.

– А ведь, если бы мы семь лет назад открыли эти двери, – печально вздохнул Мирослав Яковлевич, – то для Рода всё могло повернуться совсем по-другому.

– История не терпит сослагательного наклонения. – Павел Оттович положил руку за запорный механизм и принялся наполнять его своей маной, продолжая говорить в раздражении. – Если бы глава тогда не погиб! Если бы Владыка Вод выбрал бы не меня, а того, кто был в этот момент в городе! Если бы я достиг нынешнего уровня быстрее! Если бы мы начали операцию до появления Лакуны! Всё это лишь пустые разговоры. Они только отравят нашу жизнь и помешают двигаться дальше.

В этот момент изнутри дверей, наконец, послышался щелчок, и створки раскрылись.

– Добрые слова, отрок. Дюже правильные, – прямо за створками распахнувшихся дверей стоял невысокий старик в серой холщовой хламиде.

– Хранитель! – склонили голову пришедшие.

– Да, да! – махнул рукой старец. – Могуч, велик и светлолик я. Но лучше вы скажите мне! Что там стряслось во внешнем мире? Двадцать шесть уж лет как не захаживал ко мне никто. И сроки пропустили все по передаче новых партий вы архива! Неужто Император на род ваш осерчал? Аль смута началась? Я помню тыщу шестисотый год – там тоже припозднились вы с архивом. А после вскрылось, что и вовсе всё пожгли да испоганили.

Старик говорил много, тягуче и чуть архаично. Очевидно, соскучился по общению и жаждал наверстать упущенное. Если опираться на его слова, последний раз его навещали ещё в тысяча девятисотом году, и он, несмотря на свой отшельнический образ жизни, изголодался просто по возможности с кем-нибудь переброситься словами. Но хранитель хотел не только выговориться, но и услышать новости. Визитерам пришлось уважить древнего старца (без всяких обиняков – тот давно разменял уже свой восьмой век) и поведать о случившемся в мире за последние четверть столетия.

Неспешно беседуя, собравшиеся перекочевали вглубь Хранилища, в просторное помещение, где, видимо, местный обитатель проводил большую часть своего времени. Тут были наполненные бумагами, свитками и сундуками стеллажи вдоль стен, зона для Чтения Вед, рабочий стол, большой стол на двенадцать персон, что сиротливо пылился в углу. И пара десятков стульев и кресел из самых разных эпох.

Так, расположившись в понравившихся креслах, мужчины продолжали активно просвещать отшельника в вопросах мировых потрясений.

– Вот, собственно, и все основные события, Хранитель, – закончил свою часть речи Павел Оттович. Он бы с радостью обратился к старцу по имени-отчеству, вот только их, похоже, уже лет двести никто не знал (ранг его, кстати, тоже давно не спрашивали). Была известна только должность: «Хранитель Вечного Архива и Судного Схрона». – Конечно, это если кратко, а более подробный пересказ потребует куда большего времени, которого у нас сейчас просто нет. Но мы с удовольствием поведаем вам обо всем в мельчайших деталях позже. А в настоящий момент мы очень спешим.

Старец же на это покивал и пробормотал.

– Власть попала в руки черни. Уму непостижимо это. Как вшивые французы, решили сами всё разрушить. Вот дела! Но правы вы! Об этом можно позже! Да и представиться забыл я.

С этими словами затворник хлопнул себя по лбу, поднялся из своего кресла и, повернувшись к Павлу Оттовичу, склонил голову.

– Я – Хранитель Вечного Архива и Судного Схрона, приветствую нового главу клана, а также рад встрече с вами, Владыка Вод.

– Я – Вайсберг Павел Оттович, Глава восточной ветви рода Вайсбергов приветствую Хранителя, – представился по протоколу молодой мужчина.

В это же время у его плеча из воздуха соткался небольшой карп, который приветливо махнул старцу плавником.

– Приветствую тебя, зануда! Рад видеть, что ты ещё коптишь этот мир! – прошелестела рыба. – С чтением ведь всё так же?

– А что может измениться? – отмахнулся Хранитель. – Талант мой мал, как и всегда. А тут запасы благовоний к финалу стали подходить… Что ударило по скорости развития моей.

Мирослав Яковлевич на такие жалобы тихо хмыкнул. Когда в девятисотом он спускался сюда с прошлым главой, то слышал те же самые слова. Вот только есть нюанс. Каким бы малым ни был талант обосновавшегося тут человека, он ежедневно культивирует на протяжении последних семи сотен лет, и только Боги ведают, каких высот смог за это время достичь… По крайней мере, ни один Глава за последние двести лет так и не смог ощутить, каков же у этого старика ранг.

– Так что же, Павел свет Оттович, вы взять желаете из Схрона? Разящее оружие аль злато? Броню на витязей и воев аль предметы, полные проклятий? А может, крепостные купола защиты? Если так, то вынужден расстроить. Последний был изъят из Схрона аж в восемьсот сороковом. По-моему, его хотели в городской дворец поставить… С тех пор запас сиих славных куполов не пополнялся, – перешёл, наконец, к делу Хранитель.

– Мне, в первую очередь, нужен артефакт «Врата в Лакуну»…

[1] Вайсберг, Павел Оттович. Родился в 1895 году в Новогирканске. От рождения не обладал серьезными талантами в магии, зато имел математический склад ума и прекрасно разбирался в точных науках. В 1913 году был отправлен к родственникам в Швейцарию для изучения банковского дела. В 1918 году, после внезапной смерти предыдущего Главы восточной ветви рода Вайсбергов, к нему перешёл фамильяр клана «Владыка Вод», и он стал новым Главой. Вернуться в Новогирканск, чтобы помочь своему клану, Павел Оттович не успел – род слишком быстро выбили из города. Следующие восемь лет потратил в усиленных тренировках и развитии дара, на что родом Вайсбергов было потрачено более 700 тысяч швейцарских франков. Также всё это время активно участвовал в разработке и подготовке операции по отделению от СССР города Новогирканска и объявлению его свободной экономической зоной (вольным городом), для чего и отправился туда в 1926 году. Стал свидетелем открытия Лакуны, после чего принял активное участие в «сражении за город».

Глава 14

– Не помешало бы обсудить наши дальнейшие планы. Чтоб в будущем вопросов лишних не возникало.

Алукард возник перед глазами сразу после того, как мы с Дружком разобрались с парой хищных теросов, что решили подкараулить слишком шумных гостей (камень в мой огород – не получается у меня всё время двигаться тихо и незаметно).

Собственно, с тех пор, как мы обзавелись модными каменными украшениями и перестали фонить менталом во все стороны, количество нападений на нас резко сократилось. Сейчас мы представляли интерес только для хищников, которые считают, что могут справиться с гигантским волком 26 уровня и его бронированным напарником – да, из-за моего второго ранга большинство противников воспринимают именно Дружка как главную угрозу, что уже пару раз играло нам на руку.

Кстати, мы знатно прибавили в росте и объемах. Я рассудил, что раз уж ползать по узким норам мы в ближайшее время не планируем, то можно и набрать массы. Тем более что питаемся мы от пуза. Так что, не смотря на нашу физиологию и Врата Бахуса (а те активно помогают запасать и перерабатывать энергию и материю добычи), мы с Дружком просто не могли съесть всех теросов, которых убивали.

А бросать добычу было жалко. В итоге Дружок из просто крупного волка превратился в настоящего гиганта двух метров в холке. Да и я разросся до двух с половиной метров, и теперь вот подумывал, не превратить ли себя в эдакого хищного Кентавра. В качестве эксперимента…

Всё это крутилось в голове, пока мы доедали напавших на нас неудачников. А как закончили, устроились на склоне небольшого холма. Так меня было не видно в высокой траве. Поручив Дружку следить за местностью, я сосредоточился на предложении Алукарда.

– Если уж составлять планы, то делать это нужно организованно! – из сумки был выужен химический карандаш и чудом сохранившийся лист писчей бумаги. – Для начала можем себя поздравить, что мы справились с первичной адаптацией в лакуне. А дальше?

Я прикинул, что мы планировали ещё в городе.

– Во-первых, – я ткнул пальцем в Алукарда. – Ты у нас должен научиться маскировать свои способности, чтоб нас с тобой на очищающий костер не потащили. Что мы там хотели сделать? Представить обращение как приручение, а также добавить сверху исцеление, как побочную способность. Я ничего не перепутал?

– Нет, всё верно, – фамильяр поколыхал щупальцами, выражая свое согласие.

– А что нам для этого нужно? Нам нужно время для экспериментов и подопытные.

– В качестве подопытных подойдет всякая мелочь. Мне ведь придется играть молодого и неопытного, так что умение работать с высокими уровнями будет скорее подозрительным.

– Хорошо. Тогда записываю. «Пункт первый – Алукард – Тренировка актерского мастерства». Определим как нашу первостепенную задачу, так что будем уделять этому, минимум, по часу в день. Что у нас «во-вторых»?

– Дальше тебе качаться нужно. Поднимать уровень, прокачивать характеристики. Особенно Магию… Хорошо будет, если к концу нашей робинзонады ты получишь третий ранг.

Список пополнился пунктами: «Усиленная культивация и прокачка», с пометками «Упор на Магию», «Достичь третьего ранга» и «Много охотиться» (чтобы эффективно культивировать, нужно много кушать).

– Записал. Ну, третьим по очереди, но, пожалуй, вторым по значению: получение Божественного права на долю в Лакуне. Раз уж так вышло, что я очутился здесь и не обременен клятвами, по которым я свои Очки Защиты передаю, к примеру, советскому правительству, то ситуацией нужно воспользоваться по-полной. Сделать так, чтоб после завершения защиты города Система выдала бы мне во владение как можно больший кусок этой лакуны…

– Ну, тут всё просто, – оскалился Алукард. – Замени в прошлом пункте «Охота» на «Геноцид теросов», и будет тебе счастье! Ну, и добавь ещё один подпункт.

– Какой?

– Обзавестись большей стаей метаморфов. Ведь чем их будет больше, тем большее теросов мы сможем убить до того, как в Лакуну пожалуют конкуренты. В смысле, защитники города.

– А ты не забыл, что их всех нужно будет регулярно кормить из-за их Голода?

– Так в чем проблема? Если нам будет принадлежать часть лакуны, то мы будем спокойно «пасти» нашу стаю прямо тут. Они нам ещё и пользу приносить будут, занимаясь добычей полезных материалов.

– Ну, в принципе, ты прав. Меня немного напрягает перспектива наплодить полчища монстров, но… Вот, к примеру, Дружок. Смышленый, верный, преданный, дисциплинированный, быстро научился играть при посторонних «хорошего пёсика», никого без спроса за бочок не кусал. Если и прочие будут такими же, то почему бы и нет?

Записав последний пункт про «расширение стаи», я оценил результат.

– План какой-то куцый получился. Несерьезный.

– А зачем городить потемкинские деревни, если и так всё понятно? – фыркнул Алукард. – Тем более, если что, мы всегда можем пополнить этот список.

– Тоже верно, – согласился я, убрав всё обратно в сумку и закинув за спину, где её аккуратно «обняли» мышцы лопаток. А после ещё и прикрыло отдельной хитиновой пластиной. Для надёжности. А то не улыбается мне всё потерять в очередном сражении. Молот обрел свое место в «кожаной кобуре» на бедре, так его удобнее выхватывать. Как и пару револьверов, что уже привычно закреплены на запястьях.

* * *

В поисках добычи покрупнее мы решили двигаться вдоль реки. Я старался красться, сливаться с местностью. У Дружка всё получалось естественно и непринужденно. Для него способности метаморфа просто легли на многолетний охотничий опыт, а мне постоянно приходилось себя одёргивать, проверять и контролировать. И всё равно, какая-нибудь ветка, нет-нет, да хрустела под моими ногами, заставляя тревожиться очередного, пасущегося неподалеку, травоядного тероса.

И вот, наконец, впереди раздался плеск – в воду плюхнулось что-то крупногабаритное.

Подобравшись поближе, мы выглянули из зарослей.

Над водной гладью возвышались голова, пара массивных рогов и – частично – спина тероса. Буйвол! Только размером – без малого – паровоз.

Зверь прикрыл глаза и, погрузившись по самые ноздри, довольно фыркал, пуская пузыри. Время от времени он хлестал себя по спине мокрым хвостом, поднимая тучу брызг. По воде волнами ходила энергия, по которой я заподозрил у этого великана наличие магии.

«Верно. Магия воды. Уровень – тридцать седьмой», – подсказал Алукард, а у меня в голове заиграла странная детская песенка про «должен собрать их всех». В том смысле, что я уже получил склонность к молнии и земле. Так почему бы не попробовать достать воду? Буду повелителем стихий!

«Ты хоть одну сначала освой до нормального уровня, а потом играй!» – прервал мои фантазии напарник. – «Ты же даже к освоению молнии толком не приступил, только и можешь, что через молот фейерверки пускать…»

Кстати, о фейерверках. Неплохо было бы этого буйвола приложить молнией.

– Его бы лучше для начала на берег выманить, чтоб лишить непосредственной связи с родной стихией.

– Мысль хорошая. А как это сделать?

– Ну, тут думай сам! Ты же у нас человек – венец творения! – на этих словах Алукард традиционно фыркнул. Эту фразу он почерпнул из моей прошлой жизни, и она его веселила до крайности, так как в этом мире человек никаким венцом не считался. Так, крепкий середняк с потенциалом…

– Ну, тогда применим самое грозное оружие человека!

Напарник заинтересовано скосил на меня взгляд.

– Огнестрел?

– Мозги! Главное наше оружие – это мозги! – назидательно поделился я с товарищем

– То-то для теросов это – основное лакомство!

– Именно! Но давай дальше без шуток. Может, удастся его как-то сообща завалить? Выманить на Дружка, например? Как говорится, «Если с другом буду я, а медведь – без друга»… Хотя у нас и буйвол, правило вполне рабочее.

Ещё раз оглядев местность, я заприметил невдалеке курган из камней, который можно было использовать как укрытие. Дружку – в самый раз. Мне представился простой, хоть и рискованный план, которым я поделился с напарниками.

– Да какой риск! – отмахнулся фамильяр. – Он же тебя даже есть, скорее всего, не будет!

Дружок же ничего не сказал, лишь выразил готовность лечь туда, куда положат.

Собственно, на этом «совет в Филях» и завершился.

Метаморф, стелясь по земле и сливаясь с ландшафтом, пополз в указанное ему укрытие. Я выбрался из камышей и двигался вдоль берега очень медленно, буквально перетекая с места на место большой кляксой и стараясь не привлекать к себе внимания. Мне необходимо подкрасться к буйволу со спины. Тем временем волк добрался до камней. В моей голове прозвучал отчётливый сигнал его готовности к операции: «Вуфф!» Приблизившись к добыче на расстояние броска, я напружинился, а после одним слитным движением прыгнул на спину монстра. Ухватился за рога, впиваясь зубами в загривок и взрезая толстую шкуру когтями и шипом хвоста.

Но в следующий миг получил хлёсткий удар по спине мокрым хвостом, что чуть не рассек меня вдоль всего тела. Ничего так плёточка! Хитиновые пластины, что сейчас красовались на моей спине, не помогли вообще никак! Они просто лопнули после первого же удара!

«Нас таким не возьмешь!» – оскалился в моем мозгу фамильяр, после чего уже мой хвост погрузился на пару ладоней вглубь тела монстра, где и раскрылся, перемалывая внутренности.

Вот только буйвол меня удивил. Вместо того, чтобы начать брыкаться, стараясь меня скинуть, он перешёл в режим субмарины и скрылся под водой. Ну, а что? С учетом его стихии – логично. Утопить меня ему, конечно, не удастся, хоть он об этом и не знает, а вот поломать наш план – вполне. Главное, чтоб он в дальнее плавание не пустился.

Как только над нами сомкнулись волны, я почувствовал волнение Дружка. Он готов был покинуть укрытие и бежать на помощь.

– «Спокойно! – подбодрил я его, – Жди!»

Тактику пришлось корректировать. Я надеялся, что зверь будет куролесить ближе к берегу. А мне удастся направлять его, дергая за рога. Но пока что-то не получается.

Но ничего. Даже из такого положения я продолжал врезаться в свою добычу. В мою пасть уже хлынула горячая кровь, а хвост всё глубже погружался в тело жертвы. И тут я почувствовал, что добыча ускользает из-под меня. В прямом смысле. Хвост недоуменно начал метаться из стороны сторону в поисках плоти. Буйволиная спина и бока вдруг стали жидкими, буквально растворяясь в воде.

«Не отпускай рога!» – крикнул Алукард.

И точно, единственной твердой частью тела тероса остались его рога. Так, ладно. Соберись! У нас же были подозрения, что он владеет какими-нибудь водными фокусами, так чего удивляться?

Но пока меня мотало из стороны в сторону в толще воды.

А если так? И я, схватив второй, нижней парой рук молот, опустил его туда, где должно было находиться тело тероса, и как следует вжарил молнией.

Бык дрогнул, его плотность начала приходить в норму. Решив закрепить успех, я ухитрился врезать скотине по макушке, заодно резко дернув рога на себя.

Такой подлости от малявки, взгромоздившейся ему на спину, буйвол явно не ожидал. Взвыл и рванул на поверхность, взметнув фонтан окровавленных брызг. Ага! Не нравится!

Оказавшись на воздухе, зверь «затвердел» окончательно. Так что я снова, с утроенной силой впился когтями и хвостом в противника, не забывая при этом бить его по макушке молотом для профилактики.

Бешено брыкающийся паровоз это, я вам скажу, та ещё картина.

Спустя некоторое время я всё-таки смог вывести этого титана на берег. Ступал он с опаской – оно и понятно: нести такую тушу, покинув воду, любому будет затруднительно. А в момент, когда буйвол полностью лишился контакта с водой, на сцену ворвался Дружок. Разогнавшись, он ракетой устремился к нам. Метаморф укрепил череп, нарастил на голове таран и на полном ходу кинулся теросу в ноги. Тот пошатнулся и начал медленно заваливаться на бок.

По вам когда-нибудь прокатывался каток-асфальтоукладчик? Ощущения, должен сказать, непередаваемые! Буйвол после атаки Дружка рухнул и не смог больше подняться, но пойдя на принцип, перекатился на спину, превращая моё тело в сплошной плоский блин. Особенно неприятно было, когда мне с оглушительным треском сплюнуло череп.

Пока я выбирался, Дружок умудрился перегрызть нашему противнику глотку и тот испустил последний дух, порадовав нас хорошей порцией энергии.

«Молодцы!» – похвалил Алукард, театрально хлопая щупальцами.

– Птому фто мы – команда! – заявил я, вгрызаясь в тёплое мясо монстра в районе шеи. Туша буйвола была ещё полна крови, и мое тело само тянулось к этому изумительному нектару жизни.

– Вуфф! – подтвердил гордый собой Дружок и вернулся к поглощению внутренностей.

«Воздух!» – предупредил Алукард, и нам пришлось прервать трапезу. Не прошло и двадцати минут с великой победы, как к терзаемой нами туше стали слетаться огромные грифы, предвкушавшие лёгкую добычу. Насколько я разглядел, их когти и клювы были если не стальные, то железные – точно. Да и оперение выглядело бронированным. Поэтому таких некрупных на вид противников, как мы, падальщики-рэкетиры не опасались (видать, дело привычное). Они явно рассчитывали отогнать от трупа уставших после тяжелой битвы охотников, не встретив сопротивления с их – то есть, нашей – стороны. Щаз! Наши с Дружком желудки были убеждены, что это мясо нужно им всё целиком! И делиться они не намерены! Надолго отвлекаться от поглощения пищи – тоже.

Подняв к небу измазанные кровью физиономии, мы с напарником оскалились и грозно зарычали. Не вняв предупреждению, грифы продолжали кружить над нашими головами. Что ж, не хотят по-хорошему – будет по-плохому. Подняв одну из рук к небу, я полюбовался, как в ладонь прыгнул заряженный револьвер. Дождавшись, пока первый клиент подлетит как можно ближе, выпустил ему пулю прямо в глаз (расстояние было небольшое, а меткость моя существенно возросла). Птиц лишь раз дернулся и сразу рухнул камнем вниз, прямо на меня. Я успел смеситься в сторону, подставив под падающее тело хвост, от чего бритвенно-острое лезвие вмиг отделило голову от шеи.

Я успел ссадить с неба ещё двоих, пока остальные не поняли «намёк» и не скрылись за деревьями.

Больше нашему пиру никто не мешал, но, учитывая местную оживленность, мы решили долго не рассиживаться, и набивали брюхо оперативно (не забыл я и об органе, позволяющем буйволу работать со стихией воды). Чтобы съесть побольше, пришлось ещё немного подрасти. Однако, приблизившись к трем метрам роста, я почувствовал, что это предел. Дальше не получается. В приступе безудержной хозяйственности, я прихватил с собой рога поверженного тероса. Вот только они были таких размеров, что даже при трехметровом росте транспортировка доставляла мне изрядное неудобство.

Грифы натолкнули меня на мысль о том, что неплохо бы иметь в команде кого-то летающего. Тогда у нас появится разведка. А ещё он сможет мониторить местность во время сражений! Он не обязан быть крупным, но и мелочь нам пока не нужна. В приоритете – ловкость и мобильность, на втором месте – возможность постоять за себя. А то если его будет жрать каждый второй пролетающий терос – непорядок.

Пока шли, ещё раз сменили селариновые рожки. Не сказать, что камни сильно выросли, но в таком деле лучше перебдеть…

Как назло, едва мы решили целенаправленно искать крылатых, из поля зрения тут же исчезли любые пернатые и перепончатокрылые товарищи! Вот напасть какая-то! Побродив около часа, мы решили возвращаться в пещеру. Может, наша «синяя птичка» ждёт нас именно там? Даже если она не синяя, и вообще – не птичка.

Хотелось бы сказать, что «шли осторожно, старались не привлекать к себе внимания». Вот только здоровенные рога всё портили, и пару раз стали причиной новых сражений.