Текст книги "Сладкое зло (СИ)"
Автор книги: Стар Дана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Заветный взрыв случается резко и неожиданно. И у него, и у меня. Одновременно. Мы кончаем. Так сладко, так дико и так одержимо!
Меня выбрасывает в открытый космос!
Божеееее! Эти ощущенияяя!
Слишком! Слишком красивые, слишком приятные, слишком новые для меня!
Так не бывает! Я сплю! Просто напилась, просто на время отключилась.
А секс с мужчиной моей мечты мне просто приснился.
Давид не успевает вовремя выйти. Я и сама не даю ему это сделать. Он наполняет меня собой, своей вязкой теплотой, которая энергично выстреливает внутрь меня. Мы дрожим, вопим, крепко-крепко обнимая друг друга напряженными руками, царапая друг другу спины и одичало покусывая друг другу губы до терпкого металлического привкуса во рту.
А затем, устало обмякаем на подушках.
Проваливаясь в глубокий, вынужденный сон.
ГЛАВА 1 7 .
Утром я проснулась от звука тяжёлых, глухих ударов. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы заставить свой мозг включится, чтобы заставить разум вспомнить то, что было вчера между нами, и как я блин вообще оказалась в чужой, незнакомой постели?
Первые секунды пробуждения вызвали шок. И зверскую головную боль. Сначала я испугалась, но потом, когда увидела на полу знакомые мужские джинсы с рваными дырками в области колен, а на подушках почувствовала родной, опьяняющий запах – вспомнила, где именно нахожусь. А ещё… вспомнила, что блин произошло вчерашней бурной ночью!
Зудящая боль между ног и алые пятна на одеяле вмиг вернули утраченные воспоминания.
Ох, милая моя мамочка!
Я… Я…
Поверить не могу, что я… что мы это сделали.
ЭТО!
Быстро закрыла рот ладошкой, сдерживая собственный крик, выждала ещё некоторое время, чтобы успокоиться, чтобы не паниковать понапрасну, а затем, завернувшись в простынь, вышла из комнаты, направляясь на звук мощных шлепков.
В соседней комнате я увидела Давида. Он, абсолютно голый, одержимо бросался на борцовскую грушу, при этом грязно матерился. Практически шёпотом. Вероятно, не хотел разбудить. Я залипла, я остолбенела… глядя на эти упругие, подкачанные ягодицы. Как они сжимались и разжимались, когда мужчина наносил удары, а по крепкой спине стекали капли пота.
«Ох, мать Твою! – теперь уже выругалась я, – Какое бесподобное зрелище!»
Я готова была любоваться этим красавчиком часами. Мой личный, музейный экспонат. Как же безумно сильно я его люблю.
Услышав моё рваное дыхание, Давид обернулся.
– Прости, девочка… – запнулся, – Я конченный кретин! – ещё один удар по мешку с песком, – Не должен был! Не должееен! – рычал и колотил, удар за ударом, удар за ударом, последующий сильнее предыдущего, – Тварь! Сука! Гандо…
Но он успел докричать. Я набросилась на него со спины, обхватила напржённую спину здоровяка обеими руками и жалобно прошептала:
– Шшш, перестань. Злишься? Из-за того, что случилось.
Он оцепенел. Замер. Выпуская прерывистые выдохи. Его колени дрожали, а на костяшках виднелась свежая кровь.
– Дурак! Ты зачем это делаешь? – завернула его окровавленные руки своими, – Я сделал тебе больно. И мне так херово. Не сдержался. Не хотел. Ты достойна лучшего. А не сатаны в человеческой шкуре.
– Замолчи. Я ни о чем не жалею. Потому что… люблю тебя. И я безумно счастлива, что ты стал моим первым.
Он расслабился. Обернулся и сгрёб меня в охапку, прижал к бурно вздымающейся груди, нежно поцеловал в лоб.
– Было очень больно? – его голос буквально разрывался от отчаяния.
– Нет. Мне ещё никогда и ни с кем не было настолько хорошо.
Я почувствовала, как там, в области паха, он снова стал твёрдым.
Давид ласково заурчал и принялся покрывать пылкими поцелуями мою шею:
– Что же ты делаешь, девочка… Я ведь сейчас снова сорвусь.
– К черту! Теперь можешь брать меня где угодно и как угодно! Мне больше нечего беречь. Свою невинность я берегла для достойного мужчины. То есть… для тебя. Давид.
Простынь трещит по швам, он грубо сдирает с меня одеяло, и я снова оказываюсь в сильных мужских руках. В его глазах дикая страсть, а между ног твёрдое пламя, которое с властной силой упирается мне в живот. Давид подхватывает меня за ягодицы, а я обвиваю ногами его упругие бёдра, и он укладывает меня на стол.
– Останови меня пожалуйста… Прошуууу… – Кусает за сосок, а головкой пульсирующего члена трётся о нежную кожу бедра. – Тебе нужно в ванную. Там кровь на одеяле.
Шипит, но не может оторваться.
Я и сама не могу, хоть и понимаю, что мне нужна передышка, потому что там, в районе промежности, всё ещё жжёт и саднит, как после ядерного взрыва.
Но я не могу отпустить его неудовлетворённым.
В опьянённом разуме вспыхивает новая идея.
Я собираюсь сделать мужчине минет.
Но я не знаю как. Жутко стесняюсь. Но все же, мечтаю попробовать нечто новое! Нечто грязное, пошлое, порочное! Хочу помочь мужчине избавиться от напряжения.
Сжимаю руки в кулаки, толкаю его в грудь, с уверенностью заявляю:
– Хочу попробовать тебя на вкус.
Его глазах, в которых бушует беспощадная страсть, округляются от ошеломления. Давид делает шаг назад, а я покорно падаю перед ним на колени.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Но я не могу позволить тебе, чтобы ты своим нежным ротиком… пачкалась…
– Замолкни. – Угрожающе.
Что-то я стала часто затыкать ему рот. Вообще страх потеряла.
– Я должна тебя отблагодарить. За заботу. И, конечно же, за спасение. Но больше всего, хочу доставить тебе удовольствие. Только очень прошу, подскажи, как это лучше сделать.
Боксёр уступает. Опускает свои пушистые ресницы, мурлычет:
– В этом нет ничего сложного. Просто доверься интуиции.
– Закрой глаза, – стою на коленях, смотрю исподлобья, облизываю губы и умоляю подчиниться моей воли.
– И ты закрой… Просто представь, что я – это большой и сладкий пончик.
– Пончик? – смеюсь.
– Ага. Твой любимый. Но только не кусай!!! Ни в коем случае! Я ещё детей хочу… Просто облизывай. Как будто слизываешь сахарную пудру.
– Сахарную пудру? – томно мурлычу, закрываю глаза и… впервые касаюсь его королевской эрекции губами. Робко, невинно. Трусь о горячую плоть, кожа к коже, языком облизываю первую сладкую каплю возбуждения, пробуя мужчину на вкус.
– Сахарную пудру… – эхом повторяет, пальцами ныряет в растрёпанные волосы на загривке и жадным рывком притягивает к себе, так, что я наполовину длины принимаю его внутрь в свой крохотный и неопытный рот.
Ощущения… интересные.
Когда Давида накрывает волной дрожжи, он хрипло рычит от удовольствия и, сделав несколько осторожных толчков, быстро отталкивает меня от себя и меткими струйками спускает на мою грудь.
Мда уж.
Это было рекордно быстро!
Ни полизать, ни пососать я не успела.
Соответственно, расстроилась.
– Боже, д-детка… – Говорит со мной, но его ещё до сих пор трусит и передергивает от сладких судорог.
Смотрю на него снизу вверх растерянными, невинными глазами, а он лыбится будто я только что согласилась выйти за него замуж, а не просто немного подержала во рту его мощный инструмент.
– Что же ты со мной делаешь… – большими пальцами гладит скулы, а в глазах столько любви, что я тону и захлёбываюсь в этих изумительных омутах. – Прости, что так быстро. Ты охренительно классная. Рядом с тобой я чувствую себя пятнадцатилетним задротом.
– Спасибо, – смущённо, – За комплимент.
Говорю это искренне, от души. Хотя его острая манера выражаться вовсе не похожа на комплимент. Но меня это, напротив, заводит. И одновременно веселит.
Мда!
А ведь с моим жеребцом и правда не соскучишься.
***
Я даю ему пару минут, чтобы отдышаться, чтобы взять себя в руки после очередного сумасшедшего экстаза. А дальше он подхватывает меня на руки, нежно-нежно целует в губы и несёт в ванную.
У Давида шикарный двухэтажный дом в стиле «хайтек». Но к сожалению, он его просто арендует.
– Давид, твой дом… это нечто! Я ещё никогда не видела ничего подобного! Только на картинках в каталогах «ИКЕА».
– Прекрати, обычный домишка! Бюджетный вариантик! – смеётся и одновременно натирает мне спинку мочалкой, а затем ладонями распределяет пену по всему телу.
Какие нежные у него руки…
Совсем не такие, как у типичного вышибалы!
Мы нежимся в просторной ванной-джакузи, наслаждаясь каждым прожитым мгновением. Кругом витает ароматный дым, горят свечи, с запахом клубники, я чувствую заботливые мужские прикосновения и… снова его ХОЧУ.
Но Давид против. Утверждает – нужен временный тайм-аут. Сказал, что завтра отвезёт меня к врачу.
Переживает…
После ванны мы обедаем, а затем мужчина провожает меня домой.
Уезжать ни капли не хочется! Хочется остаться тут, с ним, навсегда, и, наконец, избавиться от маминого тюремного контроля.
***
Мы слушаем приятную музыку, мчимся по трассе, наслаждаясь вниманием друг друга, плавной ездой и тем, что нам постоянно уступают дорогу.
На заправке заполняем полный бак, покупаем кофе и снова в путь. Во время движения я «кормлю» его из пластикового стаканчика сладким капучино и не брезгую пить сама из этого же стакана, с наслаждением касаясь губами того места, где касались его губы.
Я ни на миг не отпускаю его руку. Цепко-цепко сжимаю наши пальцы в единый замок. А он… он улыбается. Его красивая улыбка ни на секунду не сходит с чертовски симпатичного лица.
Вздрагиваю, когда в сумке пиликает мобильный.
– Блин! – взволнованно ругаюсь, вижу на экране мамин номер и чувствую, как душа летит в пятки, когда представляю, что она уже дома, а меня нет.
Странно, но во время разговора, мама не читает нотации, не спрашивает где я и что делаю, она лишь говорит, что примерно через час уже будет дома. Ну а я ей говорю, что как раз иду домой с «работы».
Ещё она заявляет, что ждёт вкусный ужин и собирается оценить мои достижения по китайскому.
У меня, естественно, начинается паника.
А Давид вот, напротив, ведёт себя как бесчувственный удав.
Педаль газа в пол, я только и успеваю ухватиться за сидение, когда меня резким толчком вжимает спиной в кресло, так, что вот-вот и мозг из ушей вылезет от резкого старта.
Сорок пять минут спустя мы въезжаем во двор.
Кажется, я настолько цепко погрязла в раздумьях, что, во-первых – разгрызла губы до свежих ранок на коже, а во-вторых – не заметила, что Давид привёз меня прямо к моему подъезду.
– С-спасибо! – нервничаю, но сама набрасываюсь на мужчину и с алчной зависимостью взасос целую его прохладные губы, наслаждаясь тем, что брутальная щетина слегка царапает нежную кожу подбородка.
– Люблю тебя, Крошка. – Шепчет в приоткрытый рот, горячими ладонями поправляет волосы, заботливо приглаживая взъерошенные пряди в направлении к затылку.
– И я тебя, Безжалостный. – Смешок, ещё один звериный поцелуй, и я, возомнив себя реактивной, баллистической ракетой, быстро мчусь в подъезд. Сейчас ведь каждая секунда на вес золота.
***
Когда я забежала в квартиру, первым делом, не снимая ботинок, рванула к окну на кухне, чтобы ещё хотя бы пару секунд полюбоваться моим несравненным дьяволом.
О, да! Мне было мало!
Мало его внимания, мало прикосновений!
И вообще я кажется превратилась в одержимого и помешанного торчка.
Помахала в окно, а Давид… он меня заметил. Ждал!
Какая прелесть…
Весело посигналив на прощанье и моргнув фарами, парень «дал по газам».
Божечки! Как же офегительно сильно я его люблю!
С неистовым наслаждением, с диким грохотом сердца в груди я зачарованно проводила тонированный внедорожник к выезду из двора.
Как вдруг… узкую дорогу забаррикадировал белый седан – «Мерседес», «E-класса». «Столкнувшись лбами», машины недовольно друг другу погудели. Интересно, чем завершится эта опасная стычка? Давид наверно снова выскочит навстречу неприятностям, размахивая кулаками, не в силах унять свой звериный пыл. Седану было бы проще уступить дорогу. Но, видимо, там, за рулём, находился некто иной как «Господин упертый баран».
Давид высунул голову в окно и грубо ругнулся, угрожающе размахивая кулаками.
Ну вот! Сейчас начнется! Скучающие бабули, мои соседки, сидевшие на лавочке, оживлённо встрепенулись. В «Мерседесе», кажется, было два человека. Но я не могла рассмотреть их лица.
В панике закрыла глаза, стиснув челюсти. А когда открыла, с облегчением выдохнула. Они все же разъехались. «Мерс» уступил.
***
«Мерседес» плавно припарковался напротив нашего подъезда. Передняя дверь открывается и оттуда выходит моя... мама. МАМА! У меня буквально челюсть падает на подоконник, и я быстро задергиваю шторку.
Она наклоняется вперёд, что-то говорит водителю, машет рукой, улыбается. После, закрывает дверь, идёт в подъезд
Вот это поворот!
С ума сойти!
Кажется она надела туфли. На каблуках!
Прислушиваюсь, и удивляюсь ещё больше, когда слышу характерный цокот в подъезде. Точно каблуки!
Затем я слышу звук щелчка и её непривычно радостный возглас:
– Соня, ты дома?
Спешу навстречу.
Сначала я ее не узнала. Она стала совершенно другой! Помолодела что ли, а в глазах появился странный блеск. Такой как у меня, когда я вижу Давида.
Не ней новое пальто, персикового цвета, в тренде этого сезона, лаковые туфли на каблучке и... новая прическа. Стильное каре.
Стоп.
Что происходит??
Раньше она просто заплетала волосы в косу или закручивала в гулю и ходила в одном и том же выцветшем костюме учительницы-вдовы.
А сейчас... сейчас ей безумно идёт новый имидж!
Будто омолодилась лет на десять.
Она ничего не рассказывает о своем перевоплощении. Хотя я, конечно же, догадываюсь, что у нее появился мужик. Мы с мамой вместе пьем чай на кухне и вспоминаем нашу жизнь, особенно некоторые позитивные моменты из моего детства. Мама смеется! Улыбка ей к лицу. Сегодня она абсолютно другой человек. Хочется, чтобы такой, открытой и позитивной, она осталась всегда.
Во время беседы мать не спрашивала меня ни о чем. Особенно о том, что я не ночевала дома. Но… после ужина, мама всё же спросила:
– А у тебя как дела? Куда-то ходила? Что там с учёбой?
Тогда я быстренько сменила тему разговора, ответив вопросом на вопрос:
– Мааам, что случилось? Ты так похорошела! В чём причина?
Она немного растерялась.
– Просто надоело жить в постоянном коконе.
– Может ты с кем-то познакомилась? – намекнула, улыбнувшись.
Да у неё все на лице было написано!
– Не хотела тебе пока говорить… а вдруг с ним это так… мимолётная интрижка. Он всё-таки серьёзная такая личность.
– Дааа, – догадки подтвердились, – И кто же он, как вы познакомились? – схватила её за руки, взглянула в эти сияющие любовью глаза.
– Нуу, его зовут Виктор. И он… следователь. Важный человек в городе, расследует преступления.
– Ничего себе! – я даже присвистнула от восторга.
– Прости, Соня. Не хотела тебе говорить, но ты сама догадалась. Ты наверно будешь против мужчины в нашем доме?
Даже если это так, тебя разве волнует?
Ты всё равно сделаешь так, как будет угодно тебе.
– Не буду. Это твой выбор.
Лишь бы он увёз тебя далеко и надолго.
Вообще да! Я абсолютно не против!
Им ведь, или мне, придётся съехать. Чтобы начать жизнь с нуля.
Я ведь в их глазах стану надоедливой обузой. Особенно для нового папочки.
Да! Да! Да!
Я только за!
Пусть встречается на здоровье.
– Понимаешь, он спас меня от преступника. Точнее, мою сумочку.
Меня ограбили прямо на светофоре, в потоке толпы. А Виктор… он как раз проезжал мимо. Выскочил из машины, ловко догнал вора и арестовал. Одним словом – сработал профессионально!
– Ммм, как романтично!
Я не верила своим ушам!
Вот уж игры судьбы!
Такое только в кино бывает...
– Потом он подвёз меня домой, позаботился об ушибленном колене… Я угостила его кофе… Потом он пригласил меня в кафе… А затем, отвёз на конф… В общем такая вот история. – Она говорила это словно заученный стих, на одном вдохе. – Всё, Соня, быстро марш в кровать. Я устала после конференции.
Ну, ну!
Я не сомневаюсь, что устала.
Не из-за изнурительной поездки, а из-за того, что у тебя девятнадцать лет не было секса. Следовательно, ты решила наверстать упущенное с этим своим «Виктором-а-ля-супергероем».
ГЛАВА 1 8 .
. Мать проснулась позже меня, но выглядела она как огурчик. В принципе, мама была в настроении (ещё бы, после того, как заглушила горе целой чекушкой), особо донимать вопросами не стала. Я ведь бесстыже наврала ей, что фильм был невероятно трогательным и что нам с Каринкой очень понравилась эта смазливая драма. Она кивнула, даже улыбнулась, поспешив на работу.
И я тоже поспешила. Чтобы ни в коем случае не опоздать на встречу, и чтобы, пока мать закрылась в ванной, тайком вынести вчерашние потрёпанные огрызки в мусорку.
Мне чертовски повезло, что самые крупные синяки я заработала в невидимых местах, которые спрятала под одеждой. Но левую скулу все-таки пришлось замазать тоналкой.
***
Сегодня двадцать второе марта, восемь тридцать утра, и сегодня я впервые совершила жуткое преступление – прогуляла первую пару по грамматике.
Просто потому, что очень хотела встретиться с Давидом.
Вот и начался «скат по наклонной». Сегодня прогуляю пару, завтра получу «неуд» на зачёте, а послезавтра меня вышвырнут из универа.
Отлично! Так держать, подруга!
Но разве разум может противиться чувствам?
Разумеется, нет.
Поэтому на свой страх и риск я всё же попёрлась в назначенное место.
В это замечательное утро погода радовала нас своим необычно-аномальным теплом. На небе поблескивало приветливое солнышко, пели птички, на фруктовых деревьях распускались ароматные цветы. Вдохнув запах весны я, вприпрыжку, скакала по тротуару, одаривая каждого встречного прохожего лучезарной улыбкой.
Сегодня я надела белый свитер, голубые джинсы, а сверху лёгкое пальтишко бежевого цвета. Волосы распустила, слегка подкрутила концы на плойку.
Через минуту уже буду на месте. И первое, что увидела, когда подошла к кафешке – отполированный до кристального блеска крутецкий байк.
Тот самый, который я видела два дня назад.
И снова весь кислород выветрился из лёгких, в голове всё завертелось-закружилось, а кости в ногах превратились в вязкое желе.
От страха хотелось развернуться и бежать назад. Но это было бы жутко неправильно. Всё же, пересилив собственную неуверенность, сделав несколько глубоких вдохов – переступила порог кафе «Сладкие пончики».
Давид, подперев подбородок рукой, сидел за самым последним столиком, задумчиво уставившись в окно. Заскучал, бедолага. Меня, небось высматривает. Когда я подошла ближе – тут же обалдела! Потому что столик был завален всевозможными булками, плюшками, пироженками.
Весь этот пир – смерть для моей бесстыжей задницы.
И особенно для бёдер.
Но отказываться от ухаживаний мужчины – как-то неуважительно.
– Доброе утро, Крошка! – он явно повеселел, когда увидел того, кого так яро ждал, – Прости, не удержался. Купил всё. Не знал, что именно ты будешь сегодня.
От такой щедрости у меня даже язык на несколько секунд онемел.
– Доброе утро, Давид. Ох, спасибо большое! – неловко улыбнулась, – Но я, скорей всего, столько не съем. Если ты мне конечно же не поможешь.
Сам здоровяк ничего не ел. Только кофе глушил. Без сахара.
Просто сидел и лыбился своими белоснежными винирами.
– Я не ем сладкое и мучное. Лишь иногда. Сейчас, перед летом, решил немного подсушиться.
– Ясно. – Пожала плечами, а он вдруг как истинный джентльмен отодвинул для меня стул.
Первое время я жутко стеснялась. Вчера все-таки вела себя более раскрепощенной. Но вскоре расслабилась. Потому что мне стало настолько легко с мужчиной, словно мы знали друг друга с пелёнок. Я не ощущала ни капли того дискомфорта, которого должна ощущать девушка, общаясь с мужчиной старше её на десять лет. Не прошло и минуты, я перестала думать об этой приличной разнице. Расслабилась. И получала удовольствие от нашей встречи.
Сначала навесила себе стереотипов, мол он такой весь из себя, опытный, состоявшийся мужчина, чей кошелёк пузырился от крупной суммы денег, от которого шарахаются как от сбежавшего из вольера саблезубого тигра. Поэтому я на его фоне выгляжу маленькой, безалаберной деточкой.
Но самое главное – он жутко опасный и жутко сексуальный громила!
И к слову, ещё до моего прихода крепыш заказал мои самые любимые лакомства.
Как только угадал?
Неужели ночью смотался в штаб ФСБ и по-быренькому нарыл на меня инфу «о личной жизни». На самом деле, мне показалось, что у нас, таких разных с виду, как у слона и моськи, есть много чего общего. В интересах, например.
Я люблю готовить – он любит есть. Давид обожает брюнеток, а у меня от природы темный цвет волос и я ни разу в жизни не красилась. Он любит качаться и практически живёт в спортзале, а я безумно фанатею от здоровил с каменными руками. И так далее… Подобных примеров можно приводить уйму.
Как-то давным-давно, в шутку, я наклеила себе на «карту желаний» горячего мужчину с оголенным прессом, восседающего на байке с татухами и телом мускулистого быка – и вот теперь вылитый он, огрызок из журнала, сидит передо мной и вовсю рассказывает пошлые анекдоты, а я хохочу как полоумная.
Ну разве не прелесть?
При этом его права рука как-то странно дёргается под столом, а в глазах буянит дикое вожделение. Периодически властный взгляд мужчины скользит к моей груди, да так нагло, что я даже ощущаю пощипывание в сосках. Будто это он не глазами, а руками мнёт мои ареолы, жадно растирая твёрдые бусинки между своими горячими пальцами, так настырно, что моё тело колотит от непристойного желания и от покалывающей дрожи, лавинной шнырявшей туда-сюда вдоль позвоночника.
Полчаса пронеслось на одном придыхании. Мы здорово пообщались. Я даже немного рассказала о своей личной жизни, а он… вот он практически ничего толкового о себе не смог выдать. Сказал лишь то, что ведёт с «братьями» какой-то бизнес через интернет (торгует стероидами и спортивным питанием), путешествует по городам и арендует спортивные залы, где тренирует спортсменов.
Глянула на часы и жутко расстроилась. Через полчаса мне нужно быть в универе. Наша встреча подошла к концу. Ах как же сильно не хотелось расставаться. Сидела бы часами и глядела на самого шикарного в мире мачо, слушая его забавные истории. Он много говорил о спорте, о поединках, о своих поездках по миру. К слову, был очень крут, всесторонне развит и уже даже объездил полмира. В отличии от меня, комнатного таракана.
Я то и делала, что улыбалась и восторгалась, не моргая, не отрывая взгляда от мужчины. И не я одна, между прочим. Официантки пытались кокетничать с моим ухажером. И пофиг, что у нас якобы свидание. Но боксёр не обращал на прилипал никакого внимания. Смотрел лишь на меня. Так же бесстыдно, как я и на него – будто одним лишь взглядом срывал одежду и как дикий зверь делал своей прямо на этом шатком, пластиковом столе, посыпанным сладкой пудрой.
Сегодня мой идол был одет в те самые моднючие джинсы и футболку, как и в момент нашей первой встречи. Содранные костяшки после вчерашнего зверского боя уже покрылись тонкой корочкой, но, вероятно, ненадолго. Сегодня-завтра он снова обзаведётся парой свежих тумаков.
Меня это ничуть не смущало. Наверно я действительно на всю голову больная!
Им заболела. Отравилась! Чокнулась! Утешая себя смешными оправданиями, мол ссадины – украшают мужчину. Его же они действительно украшали.
Ничто не могло испортить это шикарное, натренированное тело. Даже если бы спортсмен переоделся в одежду бомжа.
В его присутствии я стеснялась есть. Ибо жующие девушки, с набитыми как у хомяка щеками, вряд ли вызывают восхищение со стороны мужчин. Но всё же пару пончиков я умяла. Не смогла устоять перед их волшебным вкусом.
Один, самый вкусный, с белой глазурью, оставила на десерт.
Когда и с ним было покончено, мой ухажёр как-то странно на меня уставился.
Точнее, его мимика продемонстрировала мне некое умиление. Взгляд мягкий, нежный, а в руках сжимается салфетка. Он тянется к моим губам, его кадык дёргается от глотательного движения, а взгляд сосредоточенный, слегка заплывший.
– Ты испачкалась… – шепчет томно, с придыханием и бережно поглаживает мои приоткрытые от шока губы. Я невольно закатываю глаза и таю как кусок льда на палящем солнце. Как же приятно! Такое ощущение, что это не кусок бумаги, а его чувственные губы, которые накрывают мои.
Ммм, какой неловкий момент!
И пусть все здешние крали сдохнут от зависти!
Особенно, обнаглевшие официантки, которые тайком пытались подсунуть моему приятелю записку с номером телефона.
Так! Пора бы уже вернуться в реальность, иначе опоздаю на пары!
– Давид, огромное спасибо за завтрак! – я встала со стула, улыбнулась и потянулась в сумку за кошельком, но он вдруг тоже выскочил из-за стола, так резко, что несчастный стол противно звякнул и практически опрокинулся вверх тормашками.
Гневно ударил кулаками по поверхности столешницы, зарычал:
– Даже не смей!
– Но мне как-то неудобно… – я реально испугалась, сжавшись как беззащитный ежонок.
– Детка, ты меня оскорбляешь. Быстро спрятала кошелёк обратно в сумку и извинилась. – Дышал тяжело, рвано, словно только что пробежал километровый марафон.
От этой власти в грозном голосе у меня начались мышечные судороги.
– П-прости. Я поняла. – Отступила на шаг назад, готовясь рвануть прочь со всех имеющихся сил.
– И ты прости, если напугал. – Немного расслабился. Сам наверно понял, что малость перегнул палку. – Просто пойми, что настоящим мужчинам приятно ухаживать за красивыми девушками. Особенно, материально.
Ну я вообще-то не знала. Мой последний ухажёр не стеснялся жрать за мой счёт, ссылаясь на свою рассеянность, что он постоянно забывал кошелёк дома.
Мы быстро расстались. И хорошо, что подкаблучник надоел мне намного раньше, ещё до встречи с парнем моей мечты. Иначе, скорей всего, уже давно бы пожалел, если бы я пожаловалась многократному чемпиону нашего города.
А ещё, у успешного боксера за плечами было немало выигранных боёв и в других городах, в подземном подполье.
– Спасибо, Давид. Это очень мило… – Ох, как же дико я сейчас покраснела! Щёки плавятся и пылают от чёртового смущения! – Мне уже пора.
– Ты куда сейчас, может подбросить? – вышел из-за стола, сокращая дистанцию между нашими телами до полуметра. Мне даже пришлось запрокинуть голову до хруста в шее, чтобы взглянуть амбалу в лицо.
Какой же он громадина!
Ходячий шкаф!
До сих пор не привыкну, что я, мелочь пузатая, ему в практически в пупок выдыхаю. Наверно он, когда прогуливается на улице, часто задевает головой козырьки магазинов и макушкой «подпиливает» верхушки деревьев.
Это я так, шутливо утрирую, мысленно восхищаясь моим новым знакомым.
– Нет, спасибочки, тут недалеко. – Мягко улыбаюсь, невинно хлопаю ресничками, – В универ, а после – на работу. В бар.
Нет, этого ещё не хватало! Никто из студентов ни в коем случае не должен видеть меня, примерную зубрилку, в объятиях безбашенного байкера.
Не успею я добраться домой, как сплетни доберутся до моей матушки быстрее меня. И тогда я получу свою законную оплеуху, а затем сяду на полгода под домашний арест.
Дальше произошло то, что я ни в коем случае не ожидала.
Давид с силой схватил меня за запястье, рванул к себе, грозно прорычав на ухо:
– Не хочу, чтобы ты работала в том баре.
– С ума сошёл? – задрожала, постукивая зубами. – Не могу не работать.
– Я сам буду тебя обеспечивать. – Голос наполнился сталью, а хватка усилилась до адского жжения.
– П-прости… Но мне правда пора.
Люди, сидевшие за соседними столиками, замолчали, с беспокойством уставившись на «интересное» представление.
Давид всё же вспомнил, что мы находимся в публичном месте, поэтому ослабил хватку. А я, воспользовавшись случаем, быстро шмыгнула к выходу, пикнув напоследок:
– С-спасибо за завтрак. Пока.
***
Интересный он все-таки фрукт такой!
Совсем сдурел, что ли? Такое вот предлагать, да и вообще распоряжаться моей судьбой после первого якобы «свидания».
Властный, высокомерный мажор! Ничего не скажешь…
Мне жутко не понравился его тон. Такой приказной, доминирующий. Я тогда конкретно испугалась, когда бугай намеренно сильно сдавил мой сустав на запястье.
«Я сам буду тебя обеспечивать», – ну а эта фраза добила окончательно, заставляя меня почувствовать себя какой-то шкурой, существующей за счёт мужчин.
Супер! Кажется, меня уже всерьёз взяли на заметку.
И я знала, что брутал не отвяжется.
Пока шагала к универу, звякнула Каринке. Перед этим написала гулёне смс-ку, что не пойду на первую пару. Да куда там! Алкашка, естественно, не ответила. Видимо, отпадно вчера так гульнула.
Нудные гудки, тишина… Хотела уже спрятать телефон в сумку, как вдруг, с десятого гудка, я всё же услышала хриплый, прокуренный бас.
Сначала было подумала, что ошиблась номером, и попала на явно прокуренного мужика, но потом услышала своё имя и выдохнула.
– Соняяяя, прости! – хныкала в трубку эта бессовестна алкоголичка, – Я нифига не помню! Что было-то? Божееее, капец как стыдно!
Думаю, не стоит ей рассказывать про испорченные труселя чемпиона.
– Я готова тебя убить! Но чуть позже… Сейчас я добрая.
– Ооо, это всё благодаря тому гиганту-чемпиону?
– Наверно, – закатила глаза и улыбнулась, рисуя в уме его изумительный образ.
– Я сегодня дома отлежусь, на пары не пойду. Башка раскалывается.
– Ага, ещё бы.
– Дашь потом конспекты?
– Ладно, дам.
– Ну поке. Спасибки, дорогая.
И гадина отрубилась.
Уже потом я узнала, что она вовсе не дома «отлеживалась», а снова помчалась на свиданку с Буйным. А после, сказала, что она писец как влюбилась!
И я её прекрасно понимаю. Я бы сказала подруге тоже самое.
Потому что я сама влюбилась.
До сумасшедших искр в глазах и сладких спазмов между ног.
ГЛАВА 1 9 .
[Давид]
Я не гордился тем, чем мне приходилось заниматься. Это как понюхать пыльцы… один раз попробуешь и подсядешь. Надолго. Так и я. Подсел. На возможность получать лёгкую наживу.
Я ненавижу себя за это. Но у меня нет иного выхода. Несколько месяцев такой «работы» и клянусь, я завяжу. Залягу на дно, впредь буду зарабатывать легальным путём. Когда… когда вылечу свою сестру.
Наши врачи лишь уныло разводят руками, мол ей ничем уже не поможешь. Но я точно знаю, что за границей нет ничего невозможного. Мне нужно накопить крупную сумму денег для того, чтобы транспортировать Кристину в Израиль и оплатить полную реабилитацию. А пока она находится в Москве. В самом лучшем центре для детей, страдающих ДТЦП.
Имея совершенную физическую форму, обладая во истину аномальной силой, я не мог удержаться от того, чтобы не воспользоваться данным оружием. Именно поэтому мы с братьями всегда выходим сухими из воды после очередного дела.
Я не преступник. Я просто хочу спасти свою сестру. Часть награбленных средств я перечисляю в фонд помощи сиротам. Мы с парнями никогда не берём всё до последней копейки. Лишь часть.
Так я себя по крайней мере оправдывал.
Мне было стыдно перед Соней. Она ещё не знает какая я подлая и двуличная мразь. Да, Крошка. Я не тот прекрасный принц, которым ты меня считаешь.
