Текст книги "Искатель. 2009. Выпуск №2"

Автор книги: Станислав Родионов

Соавторы: Петр Любестовский,Андрей Федосеенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Искатель. 2009
Выпуск № 2

Андрей Федосеенко
НА ТРОПЕ

Я не хочу той пустоты;

Я не хочу той высоты;

Я не хочу той чистоты,

Я НЕ ПРОШЕЛ ВСЕГО ПУТИ.

«Ария» «Не хочешь – не верь мне».

Когда одинокая душа показалась на Краю Рая и спрыгнула вниз, на Тропу, ангел почувствовал смутное беспокойство в своих апартаментах, но он был слишком сильно увлечен последними штрихами восстановления Земли и, откинув отрицательную эмоцию, вновь погрузился в глубины медитации.

Здесь, где время свернулось в кольцо, как можно сказать, давно ли он в ней находится? Как давно случился Армагеддон, когда небо Земли окрашивалось всеми оттенками красного – от оранжевого до багрового, – когда горы дрожали, выплевывая лаву, а жизнь обрушивалась в глубины трещин, и даже нематериальные Небеса и Преисподняя содрогались от высоковольтных шквалов человеческих чувств. Эмоциональный взрыв зигзагами трещин раскатился по Вселенной. Затрещала ткань измерений. Клочья реальности разлетелись по метафизике изнанки. И больше не стало ничего.

Вызвали Армагеддон не силы Ада и Рая, как когда-то считали люди. Просто их души прошли достаточное количество жизненных циклов, и одни из них приобрели положительный, а другие – отрицательный потенциал. Пришло время распределения, и Армагеддон расставил все по своим местам.

Резко возросли уровень преступности, количество войн, катастроф и стихийных бедствий, вызванных опять же накалом человеческих страстей. График культуры обрушился почти вертикально. На фоне пылающих городов белые души стали белее, черные – чернее, немногие пограничные перешли на ту или другую сторону.

Жизнь кончилась.

И началась работа.

Всевышний с Сатаной воссоздали Космос и сшили измерения, после чего с несуществующими улыбками вытирали несуществующими руками несуществующий пот с несуществующих лбов и говорили, что давненько не занимались такой тяжелой работой. Естественно, будучи всемогущим, Господь в мгновение ока мог вернуть все на круги своя, но Он нарочно ограничил эту свою способность – Ему неинтересно было делать работу, заранее зная, что она закончится успешно и что миру на самом деле нет ни малейшего шанса сорваться в тартарары. И теперь ангелы заканчивали отделочные работы – сворачивали радиацию в клубки, зажигали звезды, восстанавливали заряды атомов и распад радиоактивных элементов, возвращали планеты на положенные им орбиты, раскручивали галактики.

Наш ангел озеленял Землю. Он как раз завершил генетический код тысяча трехсот семьдесят пятого вида растений, когда был вырван из медитации вышеописанным случаем. Ему удалось запрограммировать еще три, когда беспокойство вернулось. Со вздохом отложив обещавший стать прекрасным цветок, ангел вернулся в реальность Рая и направился разбираться в чем, собственно, дело. Внутреннее чутье привело его к белоснежному облачному обрыву, уходящему с головокружительной высоты вниз: туда, где синева пространства переходила в черноту, туда, где мрачнел Ад. Ангел был образованным и знал, что каким бы высоким ни казался обрыв, до дна Преисподней он не доходил, зависая очень высоко над ней – ведь нематериальный Рай не нуждался в опоре. Острые глаза ангела различали в непроглядной синеве точки нескольких степеней белизны – это души очищающихся грешников постепенно поднимались в Небеса. Ангел искренне порадовался за них.

Затем взгляд его остановился на узкой серой ленте Тропы, которая парила, извиваясь, ровно на половине расстояния между Раем и Адом и без всякой опоры тянулась из бесконечности в бесконечность – Граница и единственная твердь в бестелесном мире. И вот на этой тропе, на одном из ее выступающих изгибов, ангел увидел белоснежную точку. Он сразу понял, что эта душа чем-то не удовлетворилась в Раю и добровольно сошла сюда – ниже не могла, слишком светла она была, и Ад не принимал ее. Наш ангел был очень добрым ангелом, он искренне пекся о счастье душ в райских кущах, и, поняв, что счастливы не все, он тут же забыл о недоделанном цветке, а глаза его наполнились слезами. Ну что могло толкнуть эту чистую, как Свет, душу шагнуть туда? И почему бездействует Господь, Он ведь всевидящ? Неужели Он оскорбился поведением этой несчастной души, пренебрегшей радостями Его гостеприимства? Господь мог быть обидчив, ангел помнил рассказы очевидцев о том, как за непослушание Адам и Ева были изгнаны из Эдема. Или Он просто считает, что забота о душах есть святая обязанность его верных ангелов? Впрочем, это правильно. Сейчас он тоже шагнет вниз с обрыва и, переместившись на Тропу, попросит душу вернуться.

Но Господь действительно всеведущ и вездесущ, ибо Он заговорил своим мягким баритоном прямо внутри головы ангела:

– Не стоит, я уже сделал это. Он отказался.

«Но, Господи, почему это произошло?!» – не успел вопрос оформиться в слова даже в мыслях Ангела, как прозвучал ответ:

– Он не может кое-что забыть и кое от кого отказаться. Он просил у меня невозможного: его жена в аду.

Ангел все сразу же понял. Дело в том, что души никто никуда не тянет и никто нигде не держит. Просто белые, как воздушные шарики, стремятся вверх, а черные балластом падают вниз. Лишенные телесной оболочки, они так же лишаются и всех своих амбиций и надежд. Они остаются один на один со всем содеянным и со своей совестью. И если этот самый строгий во Вселенной судья, оценив добрые и злые дела, остается в согласии с духом, душа счастливо и легко поднимается вверх, а если нет… Они не могут, да и не хотят, подниматься, они продолжают глядеть в зеркало своей совести и страдать, очищаясь через это и постепенно, сами того не замечая, всплывая в Свет.

Господь лишних слов не говорил… ну, почти не говорил. Он назвал душу «Он», и ангел про себя решил называть ее человеком. Итак, этот человек тосковал и любил, он не был в силах ждать, когда Она поднимется к нему. Возможно, он хотел присоединиться к ней сам, но был слишком светел. Тьма не приняла его. Ниже тропы опуститься человеку не удастся, да и на Тропу-то он попал, видимо, с большим трудом. Здесь человек разговаривал с Богом и попросил Всемогущего поднять жену к нему. К сожалению, Господь придерживается политики невмешательства: ведь человек по Образу и Подобию, а тела у него нет, отсюда следует, что речь идет о внутренних качествах. О Воле и Свободе Выбора. Господь демократичен.

Когда она будет готова, она поднимется сама.

– И тогда он ответил, что сам поднимет ее. Гордец.

«Точно, обиделся», – подумал ангел.

– Оставь психологический анализ моей личности!.. Чего только не случается во Вселенной; может, ему и удастся. Любовь – великая сила… Я запрещаю кому бы то ни было контактировать с ним. А ты будешь хранить его.

«Но, Господи, мне нужно больше информации о… о Ней».

– Пошли запрос вниз. Пусть отправят эмиссара. А пока иди, занимайся своими цветами.

Наш был послушным ангелом и отправился в свои апартаменты. Там он снова погрузился в медитацию, но она не удалась, и ангел запоганил свой цветок, но понял, что абсолютно ничего не чувствует по этому поводу. Все мысли его были там, на Тропе.

Наконец ангел отправился к обрыву, решив, что эмиссара можно ждать и там. Освежающий ветерок Рая приятно ласкал его сущность, из бездны тянуло холодом. Ангел нервно прохаживался по Краю, его глаза притягивала серая и изломанная, будто застывшая молния, Тропа, отливающая серебром в свете, льющемся из Рая и к сияющей точке на ней. Не выдержав, ангел бросил себя в пропасть. Сошествие на тропу напоминало скользящий спуск с пологой горки: заряд Ада тормозил падение.

Впервые в жизни ангел ступил на Тропу и с любопытством огляделся. Слева от него круто возвышалась бугристая клубящаяся стена облаков, уходя в непроглядную сияющую высь. Вокруг простиралась головокружительная синева; внизу чернел мрак, из которого, как разноцветные мыльные пузыри, медленно поднимались очищающиеся души грешников; некоторые уже находились выше уровня Тропы, и Свет приятно золотил их.

Тропа покачивалась и дрожала под ногами, паря в пустоте без опор, и ангел подумал, что, будь у него тело, он бы чувствовал себя неуютно. Естественно, никаких бордюров и поручней у Тропы не было, лишь один слой серых кирпичей, неровно выступающих по краям, в два метра шириной тянулся над бездной. Он казался таким узким в ледяной синеве…

Но ангелу нечего было бояться за свою жизнь: даже если бы он сорвался, Ад оттолкнул бы его. Даже здесь, на Тропе, он чувствовал себя воздушным шариком, наполненным гелием, – его тянуло вверх, а бечевкой было его упорство.

Вдоль тропы, ровно посередине, тянулась граница. Она никак не была обозначена, лишь одна половина тропы казалась еле заметно светлее, а другая – темнее. Ангел попытался перешагнуть ее и не смог.

Впереди, у самой кромки Тропы, спиной к облачному обрыву, глядя в Бездну, замерла душа. Теперь ангел ясно видел, что в последней инкарнации она была душой мужчины.

Помня о запрете Господа, ангел скрепя сердце пошел в другую сторону. Он уже собирался повторить свой вызов, когда из

Пропасти на Тропу вылез демон – огромный сгусток тьмы, напоминающий по форме человеческую фигуру с узкими пылающими глазами.

– Приветствую тебя, посланник Тьмы, – ангел остановился напротив.

– Здравствуй, эмиссар Света, – отозвался рокочущим, как горный обвал, басом тот, и на голове его внезапно блеснула белизна улыбки. «Еще одно доказательство, что радость исходит от нас!» – восторженно подумал ангел, но вслух произнес:

– Ты принес интересующую меня информацию?

– Как ты просил. Но мне интересно, почему твой Босс (ангела передернуло) не сообщил тебе этого сам?

– В том нет секрета. – Ангел медленно начал прогуливаться вдоль Тропы, демон зашагал рядом. – Во-первых, Он лишних слов не говорит…

– Ну да! Мы оба знаем, что Он склонен витиевато выражаться, а сокращает свою речь в основном за счет полезной информации.

Ангела и самого посещали такие мысли, но он сделал вид, будто не заметил, что его перебили:

–.. а во-вторых, Он сторонник наших с вами плодотворных контактов.

– Это правильно, – кивнул демон. – В конце концов, в одной ведь конторе служим… А что касается обращения к нам, так не кажется ли тебе, что Он просто обиделся на этого человека и не хочет о нем говорить?

Действительно, казалось. Но:

– Господу не свойственны низменные чувства.

Демон хохотнул – и вновь сверкнула белизна:

– Ну да! Ты можешь лгать себе, но даже это навряд ли! Вспомни: Он сотворил человека по своему образу и подобию, но ведь это обоюдоострый клинок, верно? С другой стороны, это значит, что ничто человеческое Богу не чуждо! В том числе и отрицательные эмоции. Другое дело, что Он – Высшее существо и держит их под контролем, да и то не всегда: вспомни потоп да Содом и Гоморру.

– Кто ты такой, чтобы злословить Его?!

– Брось, я не злословлю. Я просто с тобой дискутирую. И, кстати, здоровая критика еще никому не повредила.

– Может быть, перейдем к делу, а дискуссии оставим на потом?

– Как хочешь. Но сначала я хотел бы получить достоверную информацию о том, что у вас тут произошло.

– Извечное недоверие демонов?

Тот непритворно вздохнул:

– Что поделаешь, такими уж мы устроены.

– Хорошо, слушай.

Ангел подробно все ему изложил.

– Ну, мы так и подумали, – кивнул демон. – Ладно, теперь слушай их историю. Тривиальная, надо сказать…

Его звали Андрей Изюмин, если тебя это интересует, а ее – Мария Индер, немка, но жила в России, если ты слышал о такой стране на прежней Земле. Естественно, я говорю о последней инкарнации.

Мрачные были тогда в России времена, да, впрочем, как и на всей остальной Земле. Армагеддон приближался, но города делали вид, что ничего не происходит, и что количество бандитов на улицах в норме, и что стекла и витрины бьют не чаще чем раньше, да и график поджогов, ограблений, убийств корыстных: и бессмысленных, тоже лишь слегка и временно поднимается, все выше и выше с каждым годом. И вот, на фоне этой ночи все-таки продолжали происходить странные вещи. По-моему, в какие условия людей ни помести, это все равно будет происходить…

Дело в том, что наша Маша была шлюхой и воровкой, а Андрюшка – инженер – увидел ее однажды ночью у бара (вот уж не знаю, что его туда занесло) и, конечно же, влюбился по уши (и, видать, накрепко, раз и сейчас покинул ваши кущи, чтобы торчать здесь, на ветру). Я не посмотрел, как долго он собирал потом деньги – честно говоря, испугался взглянуть на цифру, – но однажды он набрался мужества и, краснея и заикаясь, снял ее.

Ты, конечно, будешь смеяться, но после первой же ночи… В общем, она в слезах завязала со своим тяжелым прошлым, переехала жить к нему и устроилась медсестрой в какую-то городскую больницу.

К сожалению, тут со сказкой придется расстаться.

Сутенер ее в покое не оставил – красивая была девка (имела место на Земле такая категория, как «женская красота»), и завязан на нее оказался ряд выгодных клиентов, терять которых ой как не хотелось. Он предлагал все более выгодные условия, она отказывалась, но пресечь разговоры и рассказать все мужу не решалась.

А однажды им под руку подвернулась какая-то покупка, по-моему, новая стиральная машина, а старая сломалась, но денег,

сам понимаешь. Она пометалась из угла в угол и решила «поработать в больнице ночную смену», как она это представила мужу. Естественно, на обратном пути она «по внезапному побуждению купила лотерейный билет» и «выиграла» небольшую кучку денег. Хватило на стиральную машину да еще и на зимние сапоги мужу.

Конечно, она в душе клялась себе, что это будет единственный и самый распоследний раз, но где раз, там и два, а где два, там и три. Видать, правильно говорили люди: один раз шлюха – всю жизнь шлюха, а горбатого могила исправит.

На шестой раз она наткнулась на своего очередного постоянника. Похоже, он тоже своеобразно любил ее. Он только что вышел из очередной отсидки, если ты понимаешь, о чем я говорю, и был до чертиков рад встретить подружку – Машу. Ночью она ему честно сказала, что вышла замуж и встречаться с ним больше не будет. Он лишь рассмеялся.

Однако она не шутила.

Через несколько дней он понял это и, подловив ее, начал угрожать. Тут Маша второй раз в жизни прокляла свою единственную профессию, однако, к чести ее будет сказано, на шантаж не поддалась.

Он этого так не оставил.

Однажды, вернувшись с работы в больнице, наша Маша нашла своего мужа «перерезанной глоткой и отрезанными гениталиями. Сначала она рыдала в голос над телом, потом – в следственном изоляторе – обвиняла себя в его смерти (не затрудняясь объяснять косвенность самообвинения), и дело ей тут же «пришили». Бытовуха. Суда не было: в камере она вскрыла себе вены крышкой от консервной банки.

Конечно, в сравнение с Гитлером ее преступления даже рассматривать смешно, но она сама осудила себя и упала глубже, чем Гитлер. И до сих пор вместо того, чтобы двигаться вверх, погружается вниз. Правильно Андрей не стал ждать: она одна из тех, кто никогда не покинет Ад.

Ангел стоял осунувшись и будто громом пораженный. Ему не было смешно, хоть демон и часто произносил это слово. Ему хотелось плакать. «Даже здесь нет справедливости, – мог бы сказать он. – Гитлер, наверное, уже на четверть уровня поднялся». Но ангел не мог позволить себе этих слов. В этом мире невозможно «дать на лапу». Здесь если душа поднимается, значит, она очищается. И Маша в конце концов поднимется… только сколько пройдет времени?

«Никогда…» – сказал демон.

Возможно, он недалек от истины.

– Так что, говоришь, ваш Босс запретил вам приближаться к нему? – прервал его мысли демон.

– Да.

– Странно…

– Что именно?

– Наш то же самое повелел относительно нашей клиентки. Не разговаривать с ней, не мешать, не помогать… А знаешь что?.. Вот это-то самое «не мешать» меня смущает…

Ангел вздрогнул:

– Господь тоже проронил что-то насчет «кто знает, может, у него что и выйдет…»

Демон развернулся, и они пошли по Тропе в обратную сторону.

– Сдается мне, дорогой мой Ангел Рая, наши Боссы знают об этом деле больше, чем все остальные, включая самих людей. И у меня такое ощущение, что я догадываюсь, в чем дело… Неужели повторяется старая история?..

– Я не понимаю тебя, Ангел Ада (как видишь, я обратил внимание на твое обращение).

– Я и не рассчитывал, что ты догадаешься, хоть в проницательности и дипломатии тебе не откажешь. Я бы и сам не понял, если бы не был настолько древним, что присутствовал при тех событиях… А все дело в том, что мы-то с тобой не по Образу и Подобию.

– Я вновь не понимаю тебя.

– Создавая человека, Господь наделил его своими качествами: это свобода мысли, свобода действия и выбора. Это совесть. Это мечта и фантазия… Чего явно лишены мы с тобой.

– Позволь не согласиться! Взять хотя бы фантазию, я сейчас занимаюсь растительным миром новой Земли и постоянно изобретаю новые и новые виды…

– Стоп! – демон улыбался. – Подумай, а прибавил ли ты к старым что-то новое, отличное от всего, что сотворил твой Босс? Открыл ли ты новый принцип? Как будто у тебя был хвощ, а ты вывел цветок, а? Ну, соображай, ты же ботаник!

Ангел сокрушенно опустил глаза.

– А насколько широко течет твоя мысль? Это море, океан или городской канал? Или канализационный сток в ванной? А мечта? Как далеко и смело ты шагаешь? Ответить? Так же как и я. Мы с тобой, к сожалению, односторонни и плоски, как тень на стене. Твои глаза спрашивают: «Почему?» Я над этим много думал и хочу тебе ответить: у нас с тобой только по одному заряду – ты положительный, а я, скажем, отрицательный. А ток не пойдет, пока разноименные заряды не провзаимодействуют. Понимаешь меня?

Ты в курсе, вначале был только Бог, который знал добро и зло. Но, думаю, все-таки больше он был «добро» и пошел по этому пути. Через какое-то время ангел Люцифер сам открыл второй путь и, проявив свободу воли и выбора, решил следовать им. Таким образом он стал почти (обрати внимание на это слово: почти!) равен Богу. Он образовал второй полюс, скажем, полюс зла, и Господу пришлось с этим мириться. Возможно, именно это и подтолкнуло его к его главному открытию.

Я хочу обратить твое внимание на один закон природы: разноименные заряды не соединяются. Будь то полюса планеты или полюса магнита, они хоть и сосуществуют в одном теле, но никогда, никогда! не совмещаются в единое целое; и даже электроны с протонами ядер, из которых нашим Богом построена материя, притягиваясь, соединиться не могут: на каком-то расстоянии их начинает отталкивать друг от друга. Или взять нас: мы представители двух разных полюсов (назовем их примитивно: «добро» и «зло»), мы не можем не только прикоснуться друг к другу, мы даже не можем перейти на другую сторону Тропы! В этом мы неполноценны, мой светлый друг.

И вот, на фоне этого закона Господь сотворяет, на мой взгляд, абсолютно новое (ибо Бог все-таки есть любовь), он создает существо, в котором объединяет обе противоположности! И мы получаем вот это, – взмахом руки демон показал на Замершего У Края Тропы. – Живое противоречие. Он вечно неудовлетворен, его вечно жжет внутренний огонь, толкая к новому, вперед и вперед, он и сам не знает куда. Подожди, вот освоят они ваши райские кущи, и те покажутся им скучными. Огонь вспыхнет в них с новой силой, и тогда они вспомнят о существовании Тропы. Готовься увидеть ее заполненной, Ангел Света, ибо они захотят увидеть, куда она ведет…

Сам не понимая почему, ангел поверил ему и спросил дрожащим голосом:

– Неужели никто не останется?..

– Почему же. Останутся. Те праведники, что не опускались во тьму ни на метр, те, кто прямиком попал к вам. Они специально готовили себя для такой жизни и ради этого насильно вытоптали даже угли огня, о котором я говорил. Они останутся и даже будут проклинать тех, кто уходит. Конечно, Господь им обеспечит заслуженный покой, но, держу пари, душой он будет не с ними…

Но это отступление. Так, к слову. Я же хочу продолжить свой рассказ.

Итак, Бог создал Адама и Еву, объединив в них добро и зло, и радовался, глядя, как они резвятся в Эдеме. Однако его беспокоила одна вещь: конечно, они были еще детьми, но что отличало их от животных, кроме способности давать имена? Почему не проявлял себя заложенный в них потенциал? Наконец он это понял: они познали только Добро. Теперь им пришло время узнать Зло. Тогда Господь и посадил ту яблоню. Одновременно он понял, что это очень хороший и важный тест… Правда, в тот раз их пришлось подтолкнуть, что и проделал мой Босс. И знаешь что? У меня такое чувство, будто старая история повторяется. Только все произошло скорее, чем наши хозяева ожидали, да и на этот раз их не нужно было подталкивать. Твой Босс хмурится, но на самом деле, я уверен, он в восторге от поворота событий!

Ангел тяжело вздохнул и покачал головой:

– Ты очень плохой объяснялыцик, Ангел Тьмы. Я ничего не понял…

– Очень жаль. Ключевые слова: «свобода воли и выбора», «по образу и подобию», – помнишь? Запомни это, а теперь – смотри. Я давно уже чувствовал изменения.

Ангел встрепенулся. Облачный обрыв по-прежнему вздымался в сияющую высь, мыльные пузыри душ продолжали подниматься из бездны, но что-то изменилось в мире. Ангел взглянул на душу человека на краю Тропы и понял – что. По белоснежному контуру растекалась сияющая золотая кайма, а вниз от него лились еле заметные золотые обручи, и от них исходило ощущение силы.

– Он зондирует Ад любовью, – бас демона внезапно показался мягким, почти ласковым. – Коридор достиг Дна, и не будь я чертом, что-то по нему поднимается!

Ангел напряг глаза и шумно вздохнул: действительно, по золотому колодцу стремительно взлетала, светлея, человеческая душа. Душа женщины.

– Иисус любовью искупил грехи всего человечества, этот своей любовью искупил грехи своей женщины. Не так уж и плохо для человека, – тихо произнес ангел.

Душа, принимая человеческие очертания, поднималась выше и выше, и чем ближе к Тропе она была, тем более буйно вел себя демон:

– Получается! У них получается! Провести мне месяц в фонтанах Рая, они выигрывают! УР-Р-РА-А!!! – орал он, когда женщина серебристой пылью оформлялась перед мужчиной, и вдруг замолк, прошептав:

– Затаи дыхание, Ангел Добра! Ты присутствуешь при историческом моменте!

Ангел и в самом деле затаил дыхание: они обретали плоть. Сначала это были облака пыли, которые компоновались в быстром вращении, пока не оформились в два человеческих тела. Они стояли, счастливые и обнаженные, молча, и глядели друг другу в глаза.

Внезапно с треском рвущейся материи синева позади них разошлась, и сквозь пробоину показались голубое небо, ласковое море, золотой песок пляжа, сочная зелень растительности. Люди оглянулись на эту картину. Серый кирпич дороги ложился прямо на песок. Женщина быстро обернулась к мужчине и, улыбнувшись еще шире, крепко сжала его ладонь.

Они вместе шагнули на манящий пляж.

Пространство сошлось позади них, Тропа продолжала виться в бесконечность.

– Получилось!!! Нет, ты видел?!! Прям как в старые добрые времена! – бушевал демон, и ангел с выступившими на глазах слезами печально подумал, что демон – он и есть демон, зло, иначе чего бы ему радоваться случившемуся?

– Да, – грустно подтвердил он. – Видел. Они прогневили Бога: проявили свою гордыню, пренебрегли Его гостеприимством и законами. И за это Он изгнал их из Рая.

Демон тяжело вздохнул:

– Ты все-таки ничего не понял… Нет. Они просто выдержали экзамен. Они доказали, что достойны, что обладают свободой выбора и могут ею распоряжаться. И за это…

И тут мягкий баритон заполнил Вселенную:

– И за это я подарил им землю.