Текст книги "Проект «дельта»: вторжение деструктов (СИ)"

Автор книги: Станислав Графов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

   Вскоре в купе, лениво ковыряясь спичкой в зубах, вошёл круглый, толстый прапорщик. На его тёртом поясе бряцали металлические браслеты. При виде склонившегося над столом своего коллеги и стоящего перед ним Михаила, загораживающего дверь ногой, он плотоядно усмехнулся.

   – Ребята! – произнёс он почти по слогам, обращаясь в пространство к кому-то невидимому. – Россия это бумажная страна. Все ваши разговоры ничего не стоят. Вы можете быть сто раз невиновны, но если есть бумага, удостовереющая вашу вину, то ничего не попишешь. Сейчас составим протокол, уплатите штраф. Готовьтесь…

   Миша в очередной раз попытался доказать, что ни в чём не виноват. К тому же по вагонам развозили тележки с пивом и водкой. Но бумага есть бумага. Прапорщик, старший наряда МОБ, толкнул его животом с дороги. В ответ на это Миша налетел на него грудью. Он совершенно не задумывался о возможных последствиях. Действовал совершенно невозмутимо. Прапорщик на мгновение опешил. Затем, глядя Мише прямо в лоб, вымолвил:

   – Если будете сопротивляться, я прикажу проводнику остановить поезд. Одену на вас наручники и сдам обоих в медвытрезвитель.

   – Слышь, придурак, мы тебя сейчас самого сдадим куда надо! – поднял голос бежевый, что заметно приободрился.

   Миша предупреждающе ткнул его локтём в бок. Тогда бежевый, заискивающе улыбаясь, зашептал ему в ухо:

   – Ну что, здорово я его? Мне это у вас зачтётся? Я смотрю, как ты ему своё удостоверение показал – он совсем затрусил…

   Мише захотелось врезать ему в челюсть, но одно мгновение и усилием воли он подавил своё желание. А сержант, что дежурил над изъятыми паспортами, лениво выполз из купе и встал сзади. Он, по-бычьи наклонив голову, показывал начальству, что готов был броситься, схватить за руку, подмять и растоптать. Правда, в его красных поросячьих глазках мелькал ужас. Драться с ними было, конечно, глупо. Не сопротивляться им было ещё глупее. Поэтому Миша решил действовать иначе. Полагаясь во всём на Бога и свою интуицию.

   – Товарищ прапорщик, мне есть, что вам сказать с глазу на глаз, – уверенно обратился он к старшему наряда МОБ.

   – С глазу на глаз я беседовать с вами не буду, – спокойно возразил ему прапорщик. – А отойти в сторонку можно. Почему бы и нет.

   Усевшись за столик в вагоне-ресторане, Миша выложил ему первое, что пришло ему на ум. Он заявил, что на самом деле он не журналист, а… сотрудник внешней разведки, работающий под прикрытием. Он возвращался из командировки, когда усатый тип в бежевом завёл с ним разговор о соседе-учёном. Пытался с его помощью вытянуть из старика секретную информацию. Самогон, естественно, выступал в качестве прикрытия. Миша выпил самую малость в оперативных целях, чтобы выпить из возможного агента иностранных спецслужб кто он и что он.

   Рука прапорщика так и зависла над серыми листами протокола. Да, ему было известно, что ряд сотрудников ФСБ, ФАПСИ и тем более СВР выступают под оперативным прикрытием, что зовётся «крышей». При этом они не имеют на руках служебных удостоверений. Он сам не раз (в чём ООН тут же признался Мише) помогал сотрудника ФСБ на транспорте. Но раз Миша вынужден себя рассекретить, значит… не совершил ли он ошибку?

   –  Я еду со срочным донесением в Москву, – заметил Миша. – Я должен его доставить точно в срок. Если вы меня по каким-то причинам задержите, меня будут искать и в конце-концов найдут. Вы сами тогда понимаете, что тогда будет.

   – Но протокол-то я должен составить, – обижено молвил прапорщик, опуская потускневшие глаза. – А в случае чего, даю вам слово, он будет уничтожен.

   – Можете составить, – улыбнулся Миша, чувствуя как опасность переходит на усатого. – А этого товарища, – он хлопнул по спине бежевого, – лучше будет обыскать.

   В присутствии начальника поезда, колоритного армянина из Адлера, и молоденькой проводницы состоялся обыск. У бежевого был найден странный пластиковый жетон, поделённый на синее и белое. Он якобы был выдан ему заместо утерянного паспорта. Кроме того – тетрадный листик, что был до половины исписан каким-то текстом. Сложив его вдвое, прапорщик сунул его в карман на липучках и довольно произнёс:

   – А вот этим тебя снабдили, когда подсадили к нему.

   Вскоре поезд сделал остановку. Злоумышленника в бежевом сдали дежурному наряду транспортной милиции. Миша, выйдя на мороз, немедленно поймал под локоть дюжего капитана. Он вручил ему лист бумаги с написанным текстом, где были указаны телефоны редакции в Москве, напротив которых Миша поставил фигурную скобку и обозначил: отдел стратегических исследований службы внешней разведки Великой России (СВР).

***

   Приехав в Москву, он первым делом отправился на квартиру к Ирине, с которой предварительно созвонился по мобильному. Чтобы не мешала толпа на вокзале, ушёл в кабину таксофона. Его тут же обступила толпа неряшливых молодых людей. Длинноволосые и с серьгами в ушах, они наперебой предлагали купить «лоху» телефонные карточки, которые, по их словам, были «бессрочные». Пришлось одного отодвинуть плечом, а другому слегка показать кулак. Пройдя через блестящие турникеты, он оказался в метро. Спустился по гремучей дорожке к станции метрополитена «Курская» и вскоре доехал до станции «Пушкинская» с выходом на одноимённую площадь, где в подземном переходе произошёл небезызвестный теракт. Там же за стеклянными пирамидальными формами некоего ресторана высилось высоченное здание, где располагалась редакция газеты «Великая Россия».

     Правда при выходе из метро к Мише привязалась неприятная юная особа. Облизывая вымазанные в шоколаде губы, она предлагала ему себя в качестве «дочери».

   – Шли бы вы лучше того – в церковь, – весело отмахнулся от неё парень.

   – А что мне там делать? – заманчиво протянула та, не понимая смысла.

   – Да Богу помолиться, свечку поставить. Глядишь и мысль, какая новая появится.

   – Да ну вас, мужчина. Можно подумать – какой…

   Обиженно фыркнув, она бросилась приставать к господину в каракулевом пальто и меховой шапке, что беседовал по сотовому телефону. Пусть тебе повезёт, пошутил Миша. Он подумал, что это лучше, чем чертыхаться и попадать в разного рода непредсказуемые ситуации. Выйдя за остеклённые массивные двери, он оказался в подземном переходе, где некоторое время постоял у мраморной доски. Несомненно, что унесённые в этот день жизни не нелепая случайность. Скорее это суть необходимость. Сумма причинно-следственных связей, приобретённых нами из прошлого жизненного опыта, а зачастую из прошлых жизненных воплощений. Потерпевшие катастрофу самолёты и вертолёты, затопленные города и сёла, сошедшие с рельс поезда, сотни, тысячи и миллионы жертв это – процесс включения личной и групповой кармы. Об этом многие теперь знают, но мало кто этим знанием пользуется по назначению. Об этом трудно говорить в телеэфир, пропитанный бездуховной коммерцией, похотливой эротикой, а также кровью и грязью локальных конфликтов, ощущая всеми телесными и душевными фибрами. Ощущая всеми духовными и телесными фибрами, как этот кошмар накопляется и сгущается в мире людей, которые либо не понимают этого, либо пытаются использовать общую трагедию для своих выгод. И хотя подобные передачи уже есть… сколько наберётся людей, могущих открыто заявить в «голубом экране», что, мол, собирались в этот день и этот час именно туда, но – сорвалось и не состоялось по какой-то причине. Но вот – по какой! Может кто-то подумал о прекрасном и вечном, кто-то каялся и молил о прощении, кто-то так и вовсе «завернул» себя в храм. А кто-то и вовсе не думал ни о чём. Вырвал себя их шумного, не всегда чистого водоворота жизни, присел на скамью или облокотился о ствол влажного, пахнувшего ароматами далёких лесов дерева в парке. Мысленно устремил себя ввысь – поближе к неведомым далям, которые суть тонкие миры, где царит любовь и свет. Присутствует ВЕЧНОЕ Начало ВЕЧНОЙ Жизни.

   Ира наскоро угостила Мишу чаем с брусничным вареньем.

   – Ты к нам надолго? – носилась она как угорелая, в одном халате после душа и ванной. – Сорвался с того ни с сего. Я тебя совсем не ждала.

   – А что, может под кровать следует заглянуть? – неумно пошутил Миша, одёргивая полог с кистями. – Алло, генацвали? Где ты есть? Вылазий, да! Чай пить будем!

   – Фу, дурак! – рассмеялась девушка. – Я к тому говорю, что предки уехали на дачу. Только завтра обещали быть. Правда, могут, как ты внезапно нагрянуть. Но пока их нет, я с тобой, – она тут же приземлилась у него на коленях, прильнув своими губами, влажными и разгорячёнными…

  Они познакомились год назад в Сергиево-Троицкой лавре. Тогда Миша тоже был в командировке. По окончании он решил, дабы развеяться, зайти сначала в бар Дома Журналистов. Но затем, ощутив некоторую пустоту в душе, решительно, за сутки до отъезда, купил билет в пригородных кассах до бывшего Загорска, что вернул прежнее святое русскому сердцу название. Через четыре часа, трясясь в неотапливаемой электричке, он прибыл в этот маленький городок. Ещё через пол– часа он уже гулял по монастырю, стоял на службе. В храме Трапезная заметил модно одетую девушку. Она ставила свечку к иконе святой равноапостольной Ирине. Затем, помолясь и перекрестив себя, выстояла всю службу. Они вышли по каменной лестнице во двор. Там Миша без обиняков спросил: «А вы верующая? Или так, интересуетесь?» Ира изумлённо тряхнула головой в бархатной шляпке, с опускающимися тёплыми наушниками. «Нет, верующая. Ну, не всегда, конечно, в храм хожу, как вы. Когда особенно нужно, тяжело или хочется что-то попросить у Бога. Это, наверное, неправильно?» Пришлось Мише признаться, что и он на этом поприще не преуспел. Два-три раза в год это не много. Но, признаться честно, если ходишь с душой и просишь искренне (а до этого ещё искренней раскаиваешься в своих ошибках!) это помогает почти незамедлительно. Девушка рассмеялась: «И у меня также! На прошлой неделе подруга затянула в стриптиз-бар, фу, гадость какая… С тех пор на душе покоя нет. Вот, кажется, замолила. Правда, по опыту знаю, что могут быть сюрпризы. Ведь нечистый их любит… ». «Ну да, ну да, нечистый! – пошутил Миша голосом Савелия Крамарова, прищурив один глаз. На них тут же цыкнула одна богомольная старушка, что выносила из храма на месте святого источника бутыли со святой водой. Пришлось заметно сбавить обороты. Выяснилось, что Ирины родители служат в московской мэрии. Сама Ира работает в проектном институте. На все его расспросы о Лужкове, она, не колеблясь, сказала: врут! Конечно, „кепка“ не идеален, но для города делает много. Вот недавно в их районе, в их доме в том числе был проведён ремонт за счёт мэрии. Покрашены стены, поклеены обои, заменена сантехника. Это, конечно, скромные услуги, но в других городах (Миша кивнул) и этого не делают. Лужковым вся Москва довольна, несмотря на происки всяких там Доренко с Березовскими.

   – Я у тебя погощу пару деньков, – заявил Миша уже на кухне. – Так что не бойся, не объем. Надо кое-что по командировке сделать. Ну, а сутки – с тобой. Меня вот что удручает: мне так давно хочется обойти вдоль и поперёк всю историческую Москву. Пушкинская галерея – век не бывал! Да и Кремль не мешало бы почтить своим визитом. Да что там своим…

   – Я вот тоже думаю – что ты только о себе? – хитро улыбнулась Ира, надкусывая овсяное печенье. – Меня в расчёт не принимаете, товарищ журналист?

   – Ну почему же? – прильнул к её губам на этот раз сам Миша. – Как раз-таки принимаю. А то ведь меня самого не примут в расчёт. Возьмут и спишут за ненадобностью. А то ведь у вас здесь, в столицах, товару завалящегося – немеренно! Патриарший пруд пруди…

   – Ой, только вот не надо с булгаковской чертовщиной, – капризно надула губки Ира. – Я тоже предлагаю прогуляться по историческим местам. Танковый музей в Кубенке знаешь? За тысячу рублей можно покататься на любом танке. Хоть на БТ-7, хоть на КВ-1, хоть на «Тигре» с «Пантерой». Вообще выбор широк, а ты, я знаю, интересуешься. Я могу позвонить дяде Грише из штаба МВО. Он мигом устроит – без денег. Кстати, рядом с Кремлём, на Манежной, можно посмотреть сам Манеж. Как его отстроили после пожара. Мне надо в мэрию, в отдел культуры, к тёте Маше позвонить. Она тоже всё устроит. И в подземный комплекс…

   – Там тоже можно всё устроить? – надкусывая её печенье, поинтересовался Миша. – Какой-нибудь дядя Саша, известный или не известный… Угадал? Может, дадите мне самому за что-нибудь заплатить, тургеньевская девушка?

  – Ну вот! – грациозно заламывая руки, прошлась девушка по кухне, отделанной красным деревом. – Каково? Хотелось сделать приятное своему молодому человеку, а он? Ну ладно, попомню я тебе. Больше сегодня, что б с поцелуями не подходил. Иду спать…

   Дело было в воскресенье, и девушка действительно заперлась у себя. А Миша некоторое время пробыл в зале за телевизором. Затем, вспомнив её намёки на помолвку и женитьбу (а почему бы и нет!) решительно отвернул подушку, где лежал перехваченный синеватый пакет. В поезде он держал его при себе, за пазухой застёгнутой на молнию куртки. Несмотря на то, что вагон отапливался, так и не расстегнул и не снял её. Боже, что бы было, если б его попытались обыскать? Когда этот бежевый и этот наряд милиции... Ну, да это всё осталось в прошлом.

   – Кстати, Ира, не подскажешь, где Турчанинова, 1...? – спросил он напоследок в закрытую дверь, после чего выслушал о себе массу нелицеприятного…

  Вскоре Миша, выйдя со станции метро, упёрся в витиеватую чугунную ограду, за которым расположился небольшой, припорошенный снегом парк и группа старинных строений с колоннами и портиками. Обойдя по периметру, он обнаружил в ограде неприметную калитку на пневматике, с переговорным устройством и кнопкой вызова оператора.

  – Вы по какому делу? – донёсся из дырчатой панели домофона приглушённый мужской голос. – Представьтесь, пожалуйста.

  – Михаил Николаевич Светлов, корреспондент газеты «Великая Россия», аккредитованный в Сочи, – представился Миша, не испытав волнения. Хотя и понимал, что попал отнюдь не в рекламное агентство. – Мне поручено передать по этому адресу один свёрток.

   – Ждите, – произнёс невозмутимый голос.

   Миша стоял и ждал, притоптывая от нечего делать ботинками на «молнии». Слушая как хрустит свежий снег, что падал с небес, он принялся вспоминать молитву «Отче Наш». Стал читать её про себя, а затем вслух. Вокруг заметно посветлело. Воздух будто стал легче. Это не раз происходило с ним в храме на молитве и просто в жизни. Но на этот раз…

   Вскоре в калитке раздался щелчок. Дверь дрогнула и открылась. Миша вошёл в парк и, немного подумав, с силой захлопнул калитку. Так оно лучше будет, подумал он. А то понабегут с улицы бомжи, загадят ещё чего доброго этот парк…

   Вход под мраморным портиком с широкими ступенями располагался со стороны фонтана в виде огромной, запорошенной снегом чаши. Возле него высилась стеклянная оранжерея. В самом парке росли аккуратно подстриженные кусты, в которых суетились шумные воробьи. Они сбивали с зелёных, потемневших на зиму листьев снежную пыль. Миша толкнул на себя громадную дверь орехового дерева с витой золоченой ручкой. Он оказался в просторном мраморном вестибюле с балюстрадой, что была украшенная маленькими колоннами и оббита рытым бархатом. В хрустальных плафонах в виде змеистых толстых свечей с золочёными подсвечниками горел свет, внося заметное оживление в эту полутёмную, почти торжественную обстановку старинного особняка.

   – К вам сейчас выйдут, – донёсся слева от него знакомый голос.

   Миша обернулся и увидел двух крепких молодых людей в костюмах и водолазках. Они сидели за столом тесной комнатушки сбоку от входа и изучали его спокойным взглядом. Прямо над ними он заметил серый металлический ящик с цветными пластиковыми колпачками, а на столе – некое подобие пульта с микрофоном и телеэкранами.

  Вскоре в правом углу балюстрады распахнулась дверь. В вестибюль по мраморной полукруглой лестнице спустился моложавый человек средних лет, одетый в чёрный костюм и светлые брюки. У него было правильной формы моложавое лицо. Серые, маленькие глаза смотрели спокойно, но пытливо, а губы то и дело складывались в доброжелательную улыбку. Он протянул Мише в знак приветствия крепкую белую руку и, не представившись, пригласил с ним пройти.

   В небольшой старинной отделке зале, куда они вошли, стены также были обшиты рытым бархатом. В дальнем углу высился массивный, с решёткой, мраморный камин. Они уселись напротив. Миша уютно расположился в мягком антикварном кресле перед стеклянным передвижным столиком с цветными иностранными журналами. Приветливая девушка в вязаном пушистом свитере, что появилась со стороны входа, тут же установила на нём поднос с двумя чашками кофе, фарфоровой сахарницей и фарфоровой тарелкой с печеньем.

   – Благодарю вас, Михаил Николаевич, за блестяще выполненное ответственное поручение, – с улыбкой произнёс незнакомец, принимая у него из рук пакет. – Вы нам очень, признаться, помогли. Однако больше вы помогли себе. Да, не удивляйтесь: в жизни бывают такие ситуации, когда человек живёт-живёт и, сам того не замечая, оказывается в центре событий. Важных для него и всего мира. Впрочем, об этом и пойдёт речь в нашем разговоре. Разрешите представиться – Владимир Николаевич Терентьев, полковник службы внешней разведки (Миша заметно привстал, слегка кивнув) и старший научный сотрудник Центра стратегических разработок при администрации президента Великой России, – улыбка представившегося стала от этого ещё шире. – Один вопрос: вас не удивляет, что вы находитесь здесь и что мы вам поручили доставить данный свёрток?

   Миша задумчиво осмотрелся по сторонам. Как бы прикидывая, сколько в этих роскошных стенах отдушин со скрытыми микрофонами и камер видеонаблюдения. Отыскав витиеватую отдушину подле белых, с золоченой росписью плинтусов, он, адресуясь собственно к ней, сказал:

   – Да нет, не удивляет, товарищ полковник! Гм-гм, хм... Честно говоря, у меня ещё до поездки появились кое-какие догадки. Поручение было весьма щекотливое, командировочные довольно щедры. Правда я никогда их не тратил, но… Как говорится, бережёного и Бог бережёт.

   Владимир Николаевич густо рассмеялся. Пригубив из фарфоровой чашечки кофе, предложил ему рассказать о работе в «Великой России». Каковы общие впечатления, каково мнение о сотрудниках, каково мнение самих сотрудников… Получив в общем и целом положительные ответы, он тепло улыбнулся. Заметил: «Вы сумели преодолеть многие, расставленные нами ловушки». Какие именно, правда, не уточнил. Правда, добавил: преодолевать препятствия Миша только начал. Ему ещё не раз придётся столкнуться с ними.

   – У нас есть кое-какие планы на ваш счёт, – немного серьезно, с неизменной улыбкой продолжил разговор Владимир Николаевич. – В течение ряда лет мы скрытно наблюдали за вами. Проверяли в разного рода ситуациях. Во многом вы оправдали наши надежды. Однако мне хочется спросить вас, Михаил Николаевич, с чем были связаны те странные метания, что происходили с вами в университете? Если мне не изменяет память, сперва, вы намеревались оставить журналистику и стать православным священником. Затем и вовсе уйти в монастырь. Даже ездили в Подмосковье и прожили пару недель в Сергиево-Троицкой лавре. Что побудило вас оставить эти намерения?

   – Видите ли, Владимир Николаевич, как и все смертные, я человек мыслящий, а, следовательно, ищущий, – начал Миша, отдавая должное его осведомлённости. – К тому же на момент моей учёбы в университете в нашей стране произошла смена двух, а может быть и трёх эпох. Прежние коммунистические идеалы перестали устраивать и меня, и большую часть общества. Я стал искать себя в Боге. Принял крещение… кстати здесь, в Москве. Я почувствовал в этом смысл всей моей жизни. Ну, а монастырь… Решил, что идеальный монастырь – идеальный способ чтобы познать себя. К тому же жизнь в 90-х вначале показалась мне колоссальной пустотой. Единственным способом изменить её для меня сперва оказался монастырь. Однако, прожив там пару недель, я ощутил другую пустоту.

   – А именно? – неожиданно встрял в монолог полковник.

   – Охотно поясню. Имя этой пустоте – бездействие, оторванность от жизни. Поэтому я решил вернуться к учёбе. Окончил университет и попытал счастья в журналистике. К тому же сбылось одно пророчество. Старец, отец Кирилл, у которого я был на исповеди, сказал мне: «Ты отыщешь свой монастырь». Я понял это следующим образом: мне нужно обрести свой круг, группу единомышленников, с которыми можно обустроить наше Великое Отечество. По-моему я сделал правильный выбор.

  –   Очевидно, что вы не ошиблись, – согласился Владимир Николаевич. – В 1995 году по окончании университета вы обратились в федеральную службу контрразведки с намерением поступить на службу. С вами было проведено собеседование, вам была вручена анкета. Но вы оставили ваши планы. Чем был вызван этот странный поворот в судьбе?

  –   Я решил, что именно на этом поприще могу оказаться полезным отечеству, – Миша снова отдал должное чужой осведомлённости. – Однако понял, что не вполне готов к такой службе. Надо быть честным к самому себе и не форсировать события. Честно говоря, я не жалею, что оставил тогда эти намерения. Занимал бы сейчас чужое место… Хотя, на днях задумывался о том, не попытать ли счастья на этот раз? Даже заявление на службу подготовил на имя начальника ФСБ. Но не отправил. Пробуксовывать стала моя журналистика – предвидя вопрос и видя интерес в глазах собеседника, пояснил он.

   –   О, это сейчас ни к чему! – рассмеялся Владимир Николаевич. – Мы одобряем ваш выбор. Тем более что мы всегда видели вас в числе наших сотрудников. Как вы смотрите на то, чтобы служить в нашей структуре? Я имею в виду Центр стратегических разработок при администрации президента Великой России. Мы не занимаемся собственно разведывательной или контрразведывательной деятельностью. У нас иные задачи. В их числе – моделирование геополитической обстановки в мире. Для этой цели мы используем специалистов разного уровня. Мы долго и серьёзно работаем с людьми, прежде чем предложить им работать с нами.  Вы нам подходите. Какое у вас мнение на наш счёт, Михаил Николаевич?

    –    Мне надо больше узнать о самой работе, – улыбнулся на этот раз сам Миша. – Не хотелось бы покупать кота в мешке. К тому же интересно: совпадает ли моё личное представление о мире с вашим.

   – Извольте. Миром руководят не массы, а личности. Это всем известно. Многие понимают и признают это. Однако не многие пользуются этим в своей жизни. Личности многих руководителей таким образом остаются нераскрытыми. Мне думается, что библейское утверждение, что человек создан по образу и подобию Божьему, является этому совершенным подтверждением. Так вот: многие боятся разбудить в себе Бога. И попадают в руки разного рода авантюристов, о которых речь и пойдёт. Не секрет также, что во все времена в жизни любых народов присутствовали охранительные структуры, специализирующиеся на борьбе с подобного рода авантюристами. Или, как мы их обозначили – людьми с деструктивной внутренней программой. Сокращённо – деструкты. Такие носители опасны для той жизненной среды, в которой они имели счастье родиться. Они являются агентами влияния общей деструктивной силы, обитающей во Вселенной. Мы называем её бионегативом.  Пытаясь навязать свою волю нашему миру, эта сущность устраивает катаклизмы и войны. Но не просто так! Деструктивная энергия работает с разными формами жизни, программируя их на данные негативные события. В качестве наживки выступает древнее зло – искушение властью. Нам приходится вычислять деструктивных носителей. Иногда приходится тратить годы, чтобы эти монстры оказались в специально созданных нами ситуациях. Разумеется, в предлагаемые нами меры иногда входят автомобильные катастрофы, заказные убийства и даже самоубийства. Это когда ситуация настолько запущена, что уже ничего поделать нельзя, – улыбнулся в который раз Владимир Николаевич. – В своё время отдельные руководители вынуждены были расправляться с деструктами с помощью  массовых репрессий. Я имею в виду «великую чистку»… Не секрет, что у большей части так называемых невинных жертв руки были по локоть в крови. Если бы в 30-е и 40-е годы с этой публикой не разобрались бы самым решительным образом, страна не смогла бы победить в войне, навязанной деструктами извне. КГБ осуществлял с нашей подачи специальные мероприятия в отношении диссидентов и несогласников. В большинстве своём – таких же деструктивных носителей. Это лишний раз подтверждает их война против своей страны, желание ослабить её культуру, извратить историю, подорвать оборонную мощь под предлогом борьбы с тоталитаризмом.  Не правда ли?

   – Сущая, правда, – вынужден был согласиться Миша. – Когда же западные, в основном американские хозяева показали себя не с лучшей стороны в Ираке, в стремлении расширить блок НАТО, это говоруны моментально примолкли. Иные совсем, а иные ещё ревностней стали поливать нашу страну грязью. Хотя СССР и КГБ с КПСС уже давно нет. А они всё ищут и ищут, что бы куснуть.

   – Согласен с вами. Заметьте, что в 70-х и 80-х их уже не уничтожали физически. Большинство из них не сидело даже в колониях. Их лечили и изучали в специальных медицинских учреждениях. Как самую последнюю меру биологической защиты мы использовали их выдворение из страны. Просто, гуманно и со вкусом, – полковник и старший научный сотрудник в который раз обаятельно улыбнулся. – Однако в отличие от доктрины товарища Климова, изложенной им в «Протоколах советских мудрецов», мы не считаем евреев носителями зла. Конечно, на Израиль и идею всемирного Сиона эти носители мирового зла давно сделали ставку. В основном в этом преуспели британские деструкты. Именно они организовали массовое истребление евреев в Европе, вошедшее в историю как холокост. Дабы сохранить свою колониальную империю и не допустить создания автономного еврейского государства в Палестине. Зло, как известно, не имеет национальной или религиозной окраски. Зло это явление космическое и человеческое, с которым надо бороться и там, и здесь. В мировом масштабе. В масштабах всей Вселенной. Что ты об этом думаешь, Михаил? – полковник внезапно перешёл на «ты».

   – Думаю, что носителей зла проще вообще не допускать на эту планету, – Миша пристально посмотрел в серые спокойные глаза Владимира Николаевича. – Однако задача добрых, конструктивных сил в том, чтобы вернуть этих падших ангелов к Богу. Ведь они действительно в прошлом ангелы. Стало быть, велика вероятность того, что их можно вернуть. Во всяком случае, попытаться сделать это. Что же до великих чисток и прочих массовых репрессий… Признаться честно, я хоть и считаю себя православным человеком, но верю в переселение душ. Считаю, что мощная группировка негативных сил из числа тех, кто сгинул в колымских и магаданских лагерях, так сказать повысила коэффициент рождаемости в 60-е, 70-е и 80-е. В результате чего страна получила идейных противников, настоящее змеиное гнездо в сердце России. Вариант борьбы с ними путём специального лечения и высылки за границу я считаю наиболее приемлемым. Однако, известны случаи, когда негативных носителей удавалось с их согласия сделать сознательными союзниками сил добра. В истории есть масса тому примеров. Тот же самый Джугашвили-Сталин. Он начал с кровавых эксов. Затем, став правителем России, изгнал из неё Троцкого, очистил общество от его последователей. По сути, он возродил российскую империю, не зависимую на этот раз от иностранного капитала. От тлетворного влияния запада, как говаривали в иные времена. И победил Гитлера, возглавив в борьбе с ним  весь советский народ.

   – Глубоко мыслите, молодой человек. Кстати, я вижу, что тема 30-е-40-е вас интересует. Задумайтесь вот о чём: какие силы стояли за Гитлером и кто помог ему, его партии взойти на политический горизонт Германии. Не так-то просто это было сделать. У социал-демократов был больший вес, чем и коммунистов Тельмана-Пика. Тем более чем у нацистов. Последние исследования позволяют с большей степенью вероятности говорить, что будущий фюрер был агентом европейской секции Коминтерна. Кто стоял во главе этой милой организации, и кто стоял за ней, думаю, не следует говорить. Ну, мы отступили от темы, – одёрнул себя Владимир Николаевич. – Просто с вами легко и интересно говорить. Увлекает… Именно по такому плану и строится деятельность Центра стратегических разработок. Мы собираем досье на негативных носителей у себя в стране и за рубежом. Внедряем своих сотрудников в те или иные страны для работы с ними. Прежде всего, уделяем внимание своему Отечеству. Как вы поняли, у нас есть свой внешний и внутренний сектор, так как наши деструкты кровно связаны со своими заокеанскими коллегами. В наши досье мы помещаем все их стороны жизни: увлечения, пристрастия, сексуальные наклонности и аномалии, внебрачные дети, предательства друзей, долги, афёры и многое другое. В нужный момент мы используем нужную информацию против наших врагов, придавая её огласке. В том числе по каналам СМИ. Своей деятельностью мы создаём оружие против зла. Подбираем  особый ключ к душам злодеев, чтобы в конечном итоге получить ключ от самой бездны зла. Чтобы, как говорится, в скором времени загнать их туда, если конечно… Всех, не желающих вернуться к нормальной жизни, – он тут же поправил сам себя. – Что же касается лично вас, Михаил, то нам особенно импонирует, что вы хотели уйти в монастырь. Верующий человек, не фанатик, равнодушный к наркотикам и… э-э… к половой невоздержанности. Вы прошли неплохую закалку, и духовную, и физическую. Интересен  период вашей жизни в Сергиево-Троицкой лавре. Через наших сотрудников, внедрённых в структуру православной церкви, мы достаточно подробно изучили его. И пришли к окончательному выводу. На наш взгляд, вы достаточно хорошо подготовлены для серьёзных психических нагрузок, коими в наше время стали называться духовные испытания. Они вас ожидают на том пути, на который вы вступили с этого момента. Ведь это так, Михаил?

  – Да, Владимир Николаевич, – кивнул Миша. – Мой ответ, да и точка. Во-первых, я не могу сказать нет, так как вы мне доверились. Я чувствую себя с этого момента обязанным хранить тайну. Мой отказ выглядел бы отказом в её сохранении. Как поступали во все времена с предателями мне известно. Тем более, я чувствую, что шёл к этому событию через всю свою жизнь. Борьбу со злом я считаю своей жизненной задачей. Я всегда стремился, чтобы одолеть это явление в себе и в этом мире. Поэтому я готов к исполнению своих обязанностей.