Текст книги "Предательство и измена. Войска генерала Власова в Чехии."

Автор книги: Станислав Ауски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Д-р Крегер встретился с К. Г. Франком лишь на следующий день, когда восстание уже было в полном разгаре. Несмотря на то, что в то время уже был утрачен Рузиньский аэродром и бои велись около радиостанции, положение считалось не внушающим опасения, поскольку 1-я дивизия не перейдет на сторону чехов. Когда же, наконец, д-р Крегер встретился с К. Г. Франком, то его первыми словами было: «Вы знаете, что творится? Вла– совские люди воюют с нашими солдатами. Значит, я все– таки был прав, я и все остальные, которые в течение месяцев предупреждали и предупреждали!».

6-го мая в Пражский замок прибыл также парламентер РОА и просил д-ра Крегера прибыть к полк. Саха– рову, который, как мы знаем по нескольким данным, пытался самостоятельно вести переговоры с немецким командованием Праги относительно капитуляции. Д-р Крегер зная Сахарова и считая его человеком крайне ненадежным и помня предостережения ген. фон Туссена отклонил это приглашение. Позже в форме РОА он все же участвовал в переговорах, происходивших в Международном Красном Кресте на Малостранской площади. Он стремился связаться с ген. Власовым и найти с ним разрешение положения в Праге и, главным образом, добиться свободного ухода немецкого населения из города и тем избежать насилия по отношению к немецким штатским лицам и пленным. В Международном Красном Кресте (МКК) он не был встречен дружелюбно, да у МКК не было никакой возможности и даже желания что-либо предпринять. Его чиновники, были заняты отправкой телеграмм в американскую комендатуру в гор. Пильзен с просьбами оказать помощь Праге.

Ни с полк. Сахаровым, ни с ген. Буняченко д-р Крегер не желал вести переговоры. Он не видел никакой надежды повлиять при их посредничестве на положение дел в Праге.

Ночью 8-го мая д-р Крегер покинул Прагу в конвое полка «ДФ».[152]152
  28 Письма и интервью с д-ром Крегером, 1978 г.


[Закрыть]

ЧЕШСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОВЕТ ВЕДЕТ ПЕРЕГОВОРЫ С 1-й ДИВИЗИЕЙ[153]153
  29 Обработано согласно «Протоколу заседания ЧНС» и письму д-ра Махотки.


[Закрыть]

До сих пор мы следили за ходом действий воюющих частей в пражских улицах.

6-го мая, еще до того, как ЧНС переместился в район Праги Винограды, он совещался относительно 1-й дивизии. Совет все еще знал о ней очень мало, но в конце совещания ген. Култвашр видел, что до сих пор деятельность дивизии проявилась слабо и что в отношении к ней нужно держать себя сдержанно. Однако такое предложение исходило из неосведомленности. Военные действия более широкого масштаба против центра города, подготовлялись лишь на раннее утро следующего дня, но все же уже 6-го мая после полудня, 2-й полк воспрепятствовал продвижению боевых частей СС-Валленштейн в район города Смихов, в направлении от Радотина и через Сливенец. Если этого он не выполнил бы, то военное командование Праги вряд ли смогло бы помешать их соединению с гарнизоном на Петршине и Страгове, что вызвало бы 6-го мая частичное окружение Праги с юга и запада. В результате потери территорий повстанцами в последующие дни, главным образом, вследствие продвижения боевых частей СС с северо-востока из района Миловице, Прага оказалась бы в весьма затруднительном положении.

7-го мая в 07 час. 45 мин., Чешский Национальный Совет заседал на новом месте. Согласно «Протоколу», заседание происходило в Статистическом управлении, находившемся в Бартоломейской улице, в Старом Городе.

Заседание началось докладом офицера связи Харва– та из казарм имени Иржи-Подебрадского. Его заданием было соединение с 1-й дивизией и привод ее в Прагу. Прибыв в Прагу, он получил дальнейшее политическое задание: сопровождать адъютанта ген. Власова, кап. Антонова, который нес письмо от ген. Буняченко, адресованное К. Г. Франку с призывом капитулировать до 10.00 часов вечера того же дня. Копия письма на немецком языке была передана ген. Култвашру. Но офицер связи вместе с кап. Антоновым не дошел до резиденции К. Г. Франка в Чериинском дворце. Призыв к капитуляции передавался в то время по радиовещанию, поэтому Харват и Антонов направились прямо в здание ЧНС. Из сочетания двух источников, данного «Протокола» и писем д-ра О. Махотки, вытекает, что Харват докладывал, пока Антонов ждал в коридоре. На доклад Харвата ответил Иосиф Смрков– ский, член ЧНС от коммунистической партии, заявив, что ген. Власов не может ставить Франку никаких ультиматумов и что он должен координировать свою деятельность с чешским военным командованием. Смрковский затем предложил, чтобы радиовещание принимало для передачи сообщения только от ЧНС.

В это время д-р Отакар Махотка, член ЧНС от На– родно-социалистической партии, идя на заседание ЧНС увидел в коридоре Иосифа Смрковского, разговаривавшего крайне резко и недружелюбно с офицером в длинном кожаном плаще и в неопределенной форме, которая не была ни немецкой, ни русской. Разговор происходил на русском языке, которым он владел довольно плохо.

Между тем, Совет перешел к дебатам относительно присутствия в Праге 1-й дивизии и об ее участии в боях. Иосиф Смрковский был категорически против того, чтобы с Антоновым вообще велись какие-либо переговоры.

Его аргументы в «Протоколе» не приводятся, но они сохранились в книге В. Артемьева: «История 1-ой дивизии РОА». Насколько этот разговор является полным или аутентичным трудно сказать в настоящее время.

Смрковский: «Мы вас об этом не просили, а штаб восстания не чешский народ и его правительство. Это лишь военное командование, которое для достижения военных целей могло использовать все возможности для успешной борьбы. Мы – представители чехословацкого народа, мы о вашей помощи не просили и мы не хотим сотрудничать с предателями своей родины и с немецкими наймитами. Войска маршала Конева, если не сегодня, то завтра, прийдут в Прагу и помогут восстанию. Ваше командование явно рассчитывало на нашу поддержку, но пусть вам всем будет ясным, что вы для нас такие же враги, как и немцы».

Капитан Антонов не рассчитывал на такой прием. Он был потрясен и старался более точно разъяснить побуждения, которые привели Освободительное Движение русского народа к борьбе против большевизма. Смрковский продолжал свои нападки. Как коммунист, он придерживался своих собственных взглядов и принципов, отдавая себе отчет в том, в каком свете окажется восстание перед советским союзником, если оно будет сотрудничать с антикоммунистическим движением, а как революционер, он готовил революцию и мятеж. Он заявил Антонову, что единственным путем для них остается перейти на сторону Красной Армии, а если командование РОА не будет с этим согласно, то предложил ему свергнуть его и взять командование в собственные руки. Далее он заявил, что на согласие Совета о совместной борьбе рассчитывать не приходится, т. к. из двенадцати его членов, восемь являются коммунистами… «И вы сами подтверждаете, что вы наши враги!».

В ход дальнейших переговоров вмешался ген. Култ– вашр, хорошо владевший русским языком, который предложил поставить на голосование вопрос о помощи и совместной борьбе. Смрковский и несколько других членов были забаллотированы и вопрос о помощи был принят в результате чего 1-я дивизия должна была в дальнейшем координировать свою деятельность со штабом восстания. Однако Совет отказался оформить письменное соглашение. Это было большим разочарованием. Кап. Антонов, уполномоченный на ведение переговоров как Власовым, так и Буняченко, должен был наконец, принять такое решение. Он ожидал большего. Целью его посещения было подготовить путь для заключения союзного соглашения с официальной политической организацией так же, как оно было заключено с офицерами. Антонов не был единственным лицом, с которым велись переговоры. Главой второй миссии был полковник РОА из штаба ген. Власова, о котором известно лишь то, что его инициалом была буква К.; он пребывал где-то в Праге на частной квартире и, несмотря на сопротивление Смрковского, ген. Култвашр с ним разговаривал по телефону. Номер телефона сообщил кап. Антонов.[154]154
  30 Целью поездки кап. Антонова было установить, что, собственно, представляет собой ЧНС, который б-го мая, когда решался вопрос относительно его поездки, уже второй день действовал в качестве временного правительства, о чем было мало известно. На выполнение этой миссии его уполномочил ген Власов. который, хотя и не вмешивался в события, но считал себя обязанным выяснить положение дивизии по отношению к новой политической организации, с которой еще не велось переговоров. (Согласно личной информации М. Шатова). Телефонный разговор ген. Култвашра был. очевидно, лишь подтверждением того, что РОА не может ожидать большего и поэтому со стороны РОА, вплоть до окончания ее действий в Праге, уже никто не пытался поддерживать дальнейших контактов с Советом. Ввиду того, что Й. Смрковский категорически восставал против какого-либо сотрудничества с РОА, считаю необходимым привести дополнительные подробности его деятельности в связи с РОА. Когда во время голосования он с коммунистическими членами Совета был забаллотирован по вопросу о помощи 1-й дивизии Пражскому восстанию, он настоял, благодаря своему влиянию, на том, чтобы с 1-й дивизией не было бы заключено такого письменного договора, который обязывал бы Совет по отношению к 1-й дивизии. Позднее Смрковский всячески старался оправдать и объяснить свое решение. Он даже утверждал, что именно он предлагал Совету принять помощь 1-й дивизии, именно потому, что она воевала плечом к плечу с русскими партизанами. Так как он был самым радикялънътм членом Совета, его предложения не всегда проходили. 8-го мая. вследствие создавшегося положения, он настаивал на роспуске Совета, а когда переговоры о капитуляции с ген. Туссеном затягивались и казалось, что они ни к чему не приведут, он предложил застрелить сына ген. Туссена, содержавшегося в качестве заложника. Эти информации в «Протоколе» не приведены Мне их предоставил д-р О. Махотка в личном письме.


[Закрыть]

Результаты переговоров Антонова, наконец, все-таки были изложены в письменной форме, как об этом совершенно определенно приводится в «Протоколе». Со стороны РОА, соглашение подписал кап. Антонов, уполномоченный на это ген. Буняченко и замещающим в то время больного ген. Власова. Документ состоит из трех пунктов и текст его следующий:

Позиция Чешского Национального Совета по отношению к военным действиям ген. Власова и его войск против немецких вооруженных сил в Пражском районе.

Чешский Национальный Совет является представителем Чехословацкого правительства, единственно имеющим право выносить решения относительно всех военно– политических вопросов на территории Чехии, занятой до сих пор неприятелем. Войска ген. Власова принимают это к сведению.

Чешский Национальный Совет приносит благодарность генералу Власову и его войскам за то, что они по призыву радиовещания пришли на помощь борющемуся пражскому населению. Было принято решение, что в тех местах, где власовские части оперируют как самостоятельные подразделения, они принимают капитуляцию самостоятельно, а в тех местах, где они оперируют вместе (с чехами), то и капитуляцию принимают вместе. Капитан Антонов провозглашает, что так как ЧНС взяло на себя функции правительства, то аннулируется призыв РОА о капитуляции (немецкой армии – прим. автора).

1) Части ген. Власова будут оперировать в полной согласованности и единении с командирами чехословацких воинских подразделений.

Уделим внимание детальному анализу формулировки пункта № 2 «…что они по призыву радиовещания пришли на помощь…». Этим Совет дает 1-й дивизии понять, что он не чувствует себя связанным никакими предшествовавшими соглашениями, заключенными с офицерами военных командований. Для избежания каких-либо сомнений заседание подтверждает, что переговоры с Власовым об оказании помощи вели кап. Рудл (начальник замковой охраны в Ланах) и майор Машек. Радиовещание в призыве о помощи подтверждает эту просьбу и констатируется, что переговоры отдельных лиц велись в частном порядке. Таков подлинный текст «Протокола». Если же мы придадим особое значение словам эту просьбу, то констатирование приобретает новый смысл. Это означало бы, что Совет не признает предшествовавшие переговоры и соглашения, имевшие место в Козоедах и в Сухо– мастах. Здесь есть и иная возможность принять текст дословно и тогда считать его доказательством полной неинформированности Совета. Возможны оба варианта.

Далее велись переговоры о том, что командование чехословацких вооруженных сил оставляет за собой право на призыв ко всеобщей капитуляции немецких вооруженных сил.

После этого пункта кап. Антонов подписал документ и покинул заседание. Совет же продолжал вести дебаты относительно дивизии. Загорелся спор относительно благодарственного письма за оказанную помощь, которое предполагалось послать ген. Власову.[155]155
  31 Бартошек, «Пражское восстание», стр. 282, сообщает, что согласно некоторым свидетельским показаниям, письмо не было отправлено. Вся письменная документация штаба Власова была сожжена в селении Лнарже 12-го мая 1945-го года.


[Закрыть] В «Протоколе» об этом имеется короткий абзац содержащий дальнейшую словесную загадку.[156]156
  32 Неясности, а иногда выражения с двояким смыслом, содержащиеся в «Протоколе», можно приписать его конспективному сти. тю. Однако их нельзя игнорировать. Протокол, записанный в конспективном изложении может выражать важное решение, от которого зависела судьба тысяч людей.


[Закрыть] Письмо должно быть отправлено немедленно, потому что ее вмешательство (1-й дивизии РОА – прим. автора) благодаря этому ограничится до минимально возможной меры. Прав им не предоставляется. Письмо было закончено, переведено и отправлено. Текст письма:

Господину генералу Власову.

Чешский Национальный Совет выражает благодарность Вашим солдатам за быструю помощь, оказываемую по призыву радиовещания нашей столице Праге. Чешский

Национальный Совет совещался с Вашим уполномоченным и прилагает схемы этого сотрудничества.

Фраза, начинающаяся словами…потому что ее вмешательство… является не особенно вежливой, но она ясна, О каких правах, однако, была речь? Дивизия просила о предоставлении политического убежища и в этом ей было отказано.

Когда кап. Антонов вернулся с заседания Совета и принес, после всех больших надежд, лишь этот не имеющий цены документ из трех пунктов, то он застал ген. Буняченко, с начальником его штаба, на артиллерийской позиции над Злиховом, откуда он руководил орудийным огнем дивизионной артиллерии.[157]157
  33 Ген. Буняченко был весьма осторожным при выборе объектов обстрела и всегда давал чешским офицерам проверить их. Это было крайне необходимым, т. к. обстрел производился в населенном городе Я не нашел ни единого упоминания о том, чтобы в результате обстрела, производимого дивизионной артиллерией были затронуты гражданские объекты.


[Закрыть] Гневу Буняченко и его разочарованию не было предела. Сведений о том, в каких выражениях он реагировал на результаты переговоров, не сохранилось. Он немедленно известил об этом ген. Власова, который в тот же день вероятно, после получения вышеупомянутого письма уехал в Прагу.

В течение 7-го мая несколько раз велись переговоры с немецким командованием Праги относительно капитуляции и об уходе немецких войск из города. В чешских источниках об этом повествуется не так уж много. Дело в том, что капитуляция немецких войск и уход их из Праги еще до прихода Красной Армии, легли «пятном» на деятельность ЧНС.

Источники РОА[158]158
  34 Подполк. Николай Ветлюгин-Тензоров, «Последние дни генерала Власова», рукопись 1949-го года, Архив РОА. Нью-Йорк. Этим данным соответствует запись в журнале U.S. 16-й танковой дивизии (США) в Пльзене в 21 час. 40 мин. 7-го мая: Полковник Пратт уезжает в Прагу с немецким полковником, чтобы вести переговоры о капитуляции немцев в районе Праги. (Record of the Adjutant General's Office, Record Group No. 407, Suitland, Maryland).
  О вооруженном конвое в дивизионном журнале имеется лишь лаконическая запись следующего содержания: Дивизион ПРАГА прибыл в Прагу в 24.00 час. и установил, что официальное лицо, к которому он должен был явиться, отбыло в Велиховки (120 километров на восток); он немедленно отправился в Велиховки. Дивизион прибыл туда в 06.00 час, по пути потеряв два¹/₄-тонных грузовика. Задание было выполнено и дивизион покинул Велиховки в 11.00 час., а в Пльзень вернулся в 18 00 час.
  Деятельность американских миссий была более широкой, чем это приводится в доступных нам американских документах. Весьма возможно, что эта документация не была до сих пор расклассифицирована.


[Закрыть] относительно этих переговоров приводят несколько интересных и важных обстоятельств, отображающих хаотическое положение в те дни. Согласно этим данным, переговоры с немецким командованием Праги о капитуляции 1-я дивизия вела в присутствии представителей американской армии, которые прибыли на эту встречу на трех броневиках. Немецкая армия должна была покинуть Прагу, а оружие сложить за линией американских войск. 1-я дивизия должна была остаться в Праге и ожидать прибытия американской армии.

Через несколько часов после окончания встречи, радиостанция 1-й дивизии поймала следующую депешу: «Командиру 1-й дивизии генералу Буняченко: предлагаю, чтобы вы отказались от какой-либо помощи со стороны американцев. Прага должна быть русской, а не американской. Подпись: Уполномоченный НКВД по делам Чехословакии…» (Автор приводит два имени: Н икандров или Никифоров, точной транскрипции автор не помнит). Впрочем, информационная служба РОА сообщила в тот же день, что продвижение американцев в западной Чехии было приостановлено.

Вскоре после этого в штаб дивизии прибыла группа чехов в штатской одежде с просьбой быть принятыми ген. Власовым. (Вероятно, речь идет о членах ЧСН(так в книге – прим. авт. fb2) Кнапе и Давиде – прим. автора книги). Вместо Власова с ними разговаривал Буняченко. В источнике эта делегация называется представителями муниципалитета города Праги. Как я уже упомянул, это, наверное, были представители ЧНС, который фактически действовал лишь на территории Праги. Делегация принесла ген. Власову благодарственное письмо за оказание помощи Праге (дело идет о том же письме, которое было приведено выше); вручив это письмо, она выразила желание получить ответ на два вопроса, которые в значительной мере расходились с содержанием и тоном только что врученного письма. Вопросы были следующие:

С кем идет армия генерала Власова? С западными союзниками или с Красной Армией? Или против обеих?

Почему на танках 1-й дивизии имеются надписи: «Смерть Гитлеру и смерть Сталину!»?.

Командование дивизии дало ясный ответ на оба вопроса:

Армия ген. Власова была сформирована для борьбы против большевизма и безусловно не будет вести переговоров с Красной Армией.

Власовцы считают врагами русского народа одинаково, как Гитлера, так и Сталина.

Армия ген. Власова сохранит в отношении западных союзников нейтралитет.

Чешская делегация выслушала все эти ответы, и заявила, что ничего в содержании только что переданного письма не меняется, что они приносят благодарность ген. Власову, командованию дивизии, офицерам и солдатам за оказанную помощь, но что они не могут оставаться равнодушными к недружелюбному отношению власовцев к наилучшему другу Чехословакии к Сталину и его армии, а поэтому просят командование дивизии, чтобы оно стянуло все свои части из района Праги.

Приведенный документ говорит ясным языком. Несмотря на то, что он является свидетельством из среды

РОА, он полностью соответствует позиции ЧНС. По времени его можно отнести к вечерним часам 7-го мая. Если мы сопоставим содержание документа с послевоенным утверждением чехов, что благодарственное письмо ЧНС ген. Власову никогда не было вручено, то вскрывается намерение покрыть деятельность некоторых лиц путем логичного рассуждения, что если никакого письма вручено не было, то не было и никаких переговоров в штабе РОА.

Для объяснения неясностей относительно писем, – т. к. было два письма, – необходимо напомнить, что немедленно после окончания восстания, многие люди старались отмежеваться от своей деятельности в истекшие дни. При наличии Красной Армии было невозможно свидетельствовать о собственной повстанческой деятельности путем участия в боях вместе с дивизией Буняченко. А для многих людей доказательство об их повстанческой деятельности было крайне необходимым. В то время это был листок бумаги, который открывал двери в дальнейшую жизнь. Вследствие этого происходило искажение фактов и явная фальсификация. Это, как. мне кажется, является логичной закулисной стороной различных неясностей относительно дней восстания и неясностей относительно писем.

Дело в том, что в тот же день после полудня, ген. Буняченко получил еще одно письмо от ЧНС, содержание которого было оскорбительным. Штаб дивизии снесся с Советом и настаивал на отказе от некоторых крайне неподходящих выражений. Совет ответил, что такого письма отправлено не было, а поэтому он не может ничего ни опровергнуть, ни изменить.

Письмо, вызвавшее столь сильный гнев у Буняченко и содержание которого неизвестно, было явным фальсификатом. Д-р О. Махотка подтверждает, что такого письма на имя Буняченко от Совета послано не было. Кто его написал и дал вручить командиру 1-й дивизии неизвестно. Существует две версии: автором письма было или немецкое информационное агентство или Иосиф Смрковский. Или то, или другое, письмо выполнило свое назначение. У обеих сторон были причины для того, чтобы дивизия покинула Прагу.

Считаю необходимым вернуться к «Протоколу» и найти хотя бы след для разъяснения загадки с письмами в главном документе восстания. Все нижеследующие записи являются фрагментарным изложением, иногда малопонятным, и все они относятся к 7-му мая:

9 час. 45 мин.: Давид высказывается по вопросу о Власове и утверждает, что случай Власова может иметь необозримые последствия для позиции Советского Союза. Он против отправки благодарственного письма. Движение руководится человеком, который нарушил присягу. Извещение только власовским частям.

Снова относительно письма Власов—Смрковский: Дело идет лишь о сопроводительном письме со схемой сотрудничества.

Снова случай с Власовым: Смрковский спрашивает, на каком основании Власов дал свое решение. Русские переговоры с Антоновым.

Давид:…ясно, что уже само упоминание имени Власова может быть для советских деятелей достаточным поводом для опасений относительно линии этого восстания и о его действительном значении… обратиться только лишь к солдатам, а господина Власова оставить без контакта… Дело идет о союзнике, который для нас очень много сделал.

Проф. Пражак: Но ведь ничего иного не произошло, как только то, что власовские части пришли и их помощь была ограниченной.

Давид: Предложение не вести переговоров с Власовым… Смрковский присоединяется.

Призыв в радиовещании: Солдаты так наз. власовской армии… бейте нацистов так, как они были биты славной Красной Армией.

12 час. 30 мин.: в радиовещании сообщение о продвижении власовцев к Праге. Сообщение о встрече председателя Совета с Власовым является ложным и должно быть опровергнуто.

Смрковский: Нашим именем была произведена провокация (касается предшествующего сообщения и опровержения – прим. автора).

Констатирование, что сообщение о переговорах с вла– совскими частями дал транслировать Майвальд…

Матуш у командира власовского дивизиона. Как буд– то призывает подкрепление из Будейовиц.[159]159
  35 Данные о том, что ген. Вуняченко намеревался призвать 2-ую дивизию из Южной Чохии в Прагу, повторяются в нескольких публикациях. Ген. Вуняченко знал о положении в Праге и должен был сознавать, что такое обширное задание, каковым было занятие города с миллионным населением, к которому приближались все передовые части немецких вооруженных сил. он не мог выполнить с одной дивизией. Приказ 2-й дивизии могли дать только ген Власов, сдержанная позиция которого по отношению к действиям командира 1-й дивизии нам известна, или начальник штаба армии ген. Трухин; и его мнение относительно деятельности командира 1-й дивизии было принципиально отрицательным. Кроме того Трухин в это время вел переговоры в Южной Чехии о прекращении всех боевых действий и переходе армии в американский плен. Подробности см. г. «События в южной и западной Чехии».


[Закрыть] Ген. Буняченко чувствует себя обиженным одним пунктом нашего извещения. Командиром является не Власов, а Буняченко. (Первая констанция действительности. Дело касается реакции на передачу пражского радиовещания – прим. автора). Буняченко требует кого-нибудь из ЧНС. Благодарности он не ожидает.

Кнап: Ввиду недоразумения, рекомендую посетить Буняченко и выяснить все дело. Он не сказал ясно, чем он себя чувстзует обиженным. Не нравится ему, что мы говорим власовская армия. Не русская. Мы не должны были их сначала просить о помощи, они пришли сами. Не следует бояться, что они будут вмешиваться в наши дела. Если же мы не желаем их помощи, то он может стянуть свои части, а на вопрос, что об этом подумает Красная Армия, он уверяет, что между ними не будет никаких боев. Он определенно заявляет, что хотели помочь пражанам. Кнап предлагает, чтобы его сопровождал член Совета (к ген. Буняченко – прим. автора).

21.00 час.: Доклад В. Давида и Й. Кнапа после посещения ген. Буняченко. (Главным поводом для посещения было приобретение оружия от 1-й дивизии – прим. автора). Для объяснения своей позиции Буняченко требует, чтобы он мог выступить с речью по радиовещанию. Дело идет о политическом меморандуме на четырех страницах, написанных на машинке, в которых он разъясняет, почему он перешел на сторону власовской армии, хочет объяснить дальнейшие внутренние русские проблемы, почему он пришел на помощь, что его к этому побудили славянские чувства. Эта речь передавалась, бы по-чешски и по-русски. Далее Буняченко приводит некоторые технические данные. В его распоряжении около 30 танков,[160]160
  36 Трофейные танки Т-34 находились в боеспособном состоянии лишь с большим усилием. Часть их первоначально принадлежала «Бригаде Каминского». Германская служба вооружения хотела их списать, как негодных. Количество 30 является преувеличенным. В Праге их определенно было меньше, чем 10. Часть была перемещена из Йинониц в районы Смихов и Винограды. Записей относительно их боевой деятельности не имеется. Горючее для них обеспечивал штаб восстания.


[Закрыть] легкие орудия калибра 75 мм, но недостаток всех боеприпасов. Он предусматривает переместить часть артиллерии на Петршин. До сих пор он потерял в Праге около 300 бойцов. (Этот доклад отображает положение после полудня – прим. автора).

Так выглядит запись о деятельности 1-й дивизии в Праге 7-го мая с 09 час. 45 мин. до 24.00 часов. Нигде нет упоминания о втором оскорбительном письме. Не говорится также и о том, что дивизия покидает Прагу, и, что самое важное, какие шаги предприняло чешское военное командование для заполнения опустелых мест. Я думаю, что приведенные выдержки из «Протокола» в достаточной мере отображают политическую и, главное, военную авторитетность ЧНС и его военного командования и в этом нет надобности для дальнейшгих коментарий, может быть лишь повторить и подчеркнуть, что чешское военное командование Совет в полном смысле слова «унаследовал» от иных нелегальных организаций, а сам к нему лишь добавил имя капитана Нехановского.

7-е мая было для 1-й дивизии роковым днем и полным активной деятельности.

Дивизия идет рано утром в атаку на центр города, но только двумя усиленными батальонами.

Антонов ведет неуспешные переговоры в ЧНС и последний направляет ген. Власову, а не ген. Буняченко, благодарственное письмо, в холодном и фактически отрицательном тоне.

В долине реки Влтавы стоит 2-й полк и охраняет Прагу с юга.

Где-то в Праге американская миссия ведет переговоры с 1-й дивизией о немецкой капитуляции. В результаты переговоров вмешивается уполномоченный НКВД по делам Чехословакии.

После полудня к Буняченко приходит Матуш, а после него представители ЧНС Давид и Кнап. Они призывают командира дивизии, чтобы он с войском покинул Прагу.

Между тем известно, что американские части не продвигаются. но с севера приближается Красная армия.

После всех этих посещений и отказов Буняченко получает «оскорбительное письмо», которому источники РОА уделяют столько внимания.

После перечисления главных событий этого дня, не остается ничего иного, как задать следующие вопросы: Почему Буняченко стянул все свои части на смиховскую сторону лишь в 23 часа? Надеялся ли он все еще на какие– либо гарантии? Было ли это оттягивание возможным проявлением нежелания признаться в своих собственных неуспехах?

С уходом дивизии из центра города ее деятельность на западных и южных окраинах города Праги не закончилась полностью. Боевые группы СС наступали на Прагу с юга, главным образом, по левому берегу Влтавы.

Когда они не смогли проникнуть в Прагу непосредственно, они пытались осуществить это по отвесным расселинам в скалах и по небольшим дорогам из долины Влтавы на запад. В районе селения Сливенец с ними столкнулись подразделения 2-го полка. В настоящее время трудно сказать, какое боевое задание было у этих немецких частей. Я лично думаю, что они стремились дойти до шоссейной магистрали Прага—Бероун и как можно скорее стянуться за линию американской армии. В большинстве случаев, по крайней мере на этом участке, это были юные подростки,[161]161
  37 Самые молодые призывники, призванные на военную службу весной 1945-го года.


[Закрыть] которые, скорее, просили о милости, чем воевали. В борьбе человека против человека, происшедшей на юго-восточных окраинах Сливенца, им помешал в продвижении на Запад батальон 2-го полка.

Части 2-го полка воевали в этом районе еще 8-го мая утром, но уже не ради интересов Пражского восстания. Они обеспечивали безопасность отступления 1-й дивизии из Праги в направлениях с востока и с юга.

После ухода дивизии из Праги в городе оставалось еще несколько меньших групп РОА, которые продолжали вести бои вплоть до 9-го мая. Среди бывших членов 1-й дивизии, проживающих в эмиграции, иногда утверждается, что в Праге остались так наз. «инфильтраторы» и весь артиллерийский полк. Такое сведение, однако, не подтверждено. Командир полка подполк. Жуковский был арестован Красной Армией 12-го мая в селе Лнарже.

Кроме того, в пражских госпиталях оставались раненые.

Многие лица на чешской стороне желали, как в те дни, так и позже, чтобы 1-я дивизия вообще в Праге не появлялась. Ввиду того, что никто о ней не забыл, и что вначале знали о ней мало, а позднее, кроме нескольких хулительных утверждений ничего о ней не слышали, утаиваемое прошлое способствует возникновению легенды.