Текст книги "Собачья работа"

Автор книги: Спенсер Куинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

21

Когда я проснулся, глубокая мыслительная работа Берни уже закончилась, и я нашел напарника в ванной. Он хлопал по карманам джинсов, вытащенных из бельевой корзины, очевидно, в поисках завалявшейся сигаретки.

– А, Чет, привет, – сказал он и небрежно бросил джинсы в сторону, как будто собрался стирать. – Не хочешь прогуляться?

Прогуляться? Хорошее дело, особенно сейчас: потухший взор Берни говорил о том, что сеанс раздумий не принес результатов. Моему партнеру лучше всего думается на прогулках, а мне – независимо от времени и места: я в этом отношении непредсказуем.

Очень скоро мы вышли на улицу, с удовольствием поднялись по склону каньона, вернулись обратно на Мескит-роуд и прошли мимо дома Игги. Дом, в котором живет Игги, меньше нашего и слегка обветшал. Там и сям на крыше не хватает черепицы, краска давно выцвела. По крайней мере мне она кажется блеклой, хотя Берни утверждает, что я не разбираюсь в цветах. С чего он это взял, не знаю. Ладно, вернемся к домику Игги. Помимо прочего, дом старый, особенно в сравнении с остальными домами на Мескит-роуд. Это и понятно, ведь люди, которые живут в нем вместе с Игги – мистер и миссис Парсонс, – тоже очень старые. Вроде бы они даже были знакомы с дедушкой Берни, когда тот еще владел большой фермой, или кто-то один из них… подробностей не помню. Единственная современная вещь в доме Игги – электрическая изгородь. Отгородив Игги, тип, который мастерил эти устройства, заглянул и к нам. Он произнес длинную речь об исках и судах, которая навела на нас с Берни тоску. Берни прервал типа, взял в руки новый ошейник Игги и перешел ту самую невидимую линию на газоне, пробуя силу электрического воздействия. Потом он отрицательно покачал головой, и на этом все закончилось.

Однако свободе Игги пришел конец. Поначалу он, как обычно, выбегал на переднюю лужайку, а я присоединялся к нему для разных игр, но когда я уходил, он неизменно бежал вслед за мной. Бедняга долго не мог усвоить, в чем суть изгороди, и всякий раз получал неприятный сюрприз. Теперь он почти не выходит играть, а все свои дела делает на заднем дворе, отделенном от нашего гаражом Парсонсов.

Возвращаясь домой с прогулки, я увидел Игги в окне. Техника наблюдения в окно, которую использует Игги, нуждается в доработке. Иногда, как, например, сейчас, он слишком сильно прижимает нос к стеклу, и оно запотевает. Вот и на этот раз Игги страшно расстроился и завел свое «тяв-тяв-тяв-тяв». Я гавкнул в ответ. Игги тявкнул, стекло запотело еще больше. Неожиданно парадная дверь отворилась, и на пороге показался мистер Парсонс в длинных штанах и рубашке, застегнутой под горло, и босиком. Вы спросите, почему эта деталь привлекла мое внимание? Сам не знаю.

– Мистер Литтл? – окликнул он Берни.

Мы остановились.

– Да?

– У вас найдется минутка? – Голос у мистера Парсонса тонкий и дребезжащий.

– Конечно. – Берни подошел к соседу, я тоже.

– Поразительно, как он это делает.

– Что именно?

– Держится рядом с вами, даже без поводка, – сказал мистер Парсонс.

– Чет не большой поклонник поводков, – сказал Берни.

Мистер Парсонс рассмеялся хриплым смехом, который перешел в удушливый кашель.

До этого я не очень хорошо был знаком с мистером Парсонсом, однако теперь начал испытывать к нему симпатию. Мне понравились его босые ступни, крепкие и широкие, слегка расплющенные, как будто он редко носит обувь.

– Старина Игги – тоже, – сказал мистер Парсонс, – и все ж таки ему до вашего пса далеко. Видите ли, в последнее время миссис Парсонс неважно себя чувствует.

– Весьма сожалею.

– Спасибо. Доктора говорят, с ней случилось что-то вроде удара. Потому-то я больше не гуляю с Игги, не могу оставить супругу.

– Если хотите, я буду выгуливать его.

– Большое спасибо, не смею злоупотреблять вашей любезностью. Вот если бы Чет изредка навещал Игги… Они могли бы играть на заднем дворе.

– Неплохая мысль. Начнем прямо сейчас? – предложил Берни.

В доме послышался шум и грохот: ясное дело, Игги бился о дверь, которая мешала ему разделить нашу компанию.

– Сейчас не очень подходящий момент, – сказал мистер Парсонс. – Миссис Парсонс пора принимать лекарства; одно, другое, пятое – пока разберешься…

– Позвоните, когда захотите пригласить Чета в гости, – сказал Берни.

– Договорились, – ответил мистер Парсонс. – Рад видеть Чета в хорошей форме. По правде сказать, после той ночи я за него беспокоился.

– После какой ночи?

Мистер Парсонс сощурился, как будто пытался разглядеть что-то вдалеке.

– Точно не помню, – покачал он головой. – Я и сам принимаю таблетки, покупаю через Интернет. Но вы не думайте, они действуют так же, как пилюли из обычной аптеки. Улучшают память. Н-да, память у меня уже не та, что раньше. – Мистер Парсонс облизнул губы. – Ну, раз Чет жив-здоров, стало быть, мне все привиделось.

– О чем вы говорите?

– Все произошло слишком быстро…

– Что, мистер Парсонс?

В доме опять загрохотало, но мистер Парсонс, видимо, не обратил внимания на шум.

– Погодите, припоминаю. Пожалуй, это случилось в ту ночь, когда вы поставили во дворе палатку и развели костер. Я и сам обожаю пикники. Миссис Парсонс видела вас с верхнего этажа, там у нас стоит кресло-качалка. Так вот, позже – миссис Парсонс все никак не могла уснуть – я спустился на кухню и выглянул в окошко вон туда. – Он показал на улицу. – Мне показалось, что… Понимаете, было темно, и все произошло за считаные секунды, поэтому я… Вы уж на меня не сердитесь… – Голос мистера Парсонса оборвался, глаза словно заволокло дымкой.

– Я ничуть не сержусь, мистер Парсонс, – сказал Берни. – Что, по-вашему, вы видели?

– Знаете ли, в это трудно поверить, все скорее походило на сон. Перед тем домом, где висит объявление о продаже, на другой стороне улицы остановилась машина. Двое мужчин забросили что-то в багажник и уехали.

– Что именно забросили?

– Вот это и похоже на сон, точнее, на кошмар. – Мистер Парсонс посмотрел на меня. «Ну, давай же, выкладывай, у тебя хорошо получается», – мысленно подбодрил его я. – Мне показалось, что это собака, и не просто собака, а ваш Чет. – Он протянул руку и погладил меня. Пальцы, узловатые и распухшие, были холодными как лед. – С другой стороны, Чет здесь, перед моими глазами, значит, я ошибся.

– Не думаю. – Лицо Берни внезапно окаменело. – Можете описать этих двоих?

– Вряд ли, – сказал мистер Парсонс и закрыл глаза. – По-моему, один из них был повыше другого. Светловолосый.

– Блондин? – В голосе Берни послышались жесткие нотки. Моя шерсть чуть-чуть вздыбилась.

Мистер Парсонс открыл глаза.

– Да, более рослый из двоих. Его волосы выделялись в темноте.

Слабый женский голос из глубины дома позвал:

– Дэниел? Дэниел!

– Прощу прощения, – сказал мистер Парсонс, – я должен идти.

Он закрыл дверь, после чего вновь послышался грохот: Игги продолжал обо что-то биться.

Мы перешли улицу и приблизились к дому с табличкой «Продается».

– Что здесь произошло, дружище? – спросил Берни. – У меня такое чувство, что я изрядный тупица.

Берни – тупица? Ни в коем случае. Берни – самый умный и сообразительный среди всех, кого я знаю, за исключением, может быть, тех моментов, когда переберет бурбона. Однажды, к примеру, он развешивал рождественские гирлянды… Ладно, расскажу как-нибудь потом.

Мы стояли и смотрели на дом с табличкой. Жалюзи на окнах были задернуты, на дорожке валялось несколько газет, свернутых трубочкой. Я схватил одну такую трубочку и принялся бегать с ней, но тут из дома вышла женщина в деловом костюме, с большим портфелем и устройством, похожим на телефон, закрепленным на ухе.

– Рановато вы появились. Начало не раньше полудня, – сообщила она.

– Начало чего? – не понял Берни.

– Осмотра. Вы разве не агент по недвижимости?

– Просто сосед.

– Да? Из какого дома?

Берни показал на наш дом. Женщина шагнула вперед.

– Очаровательно, – сказала она. – У вас просто замечательная улица, и каньон рядом. Такая недвижимость всегда в цене. Если надумаете продавать… – Она протянула Берни свою визитку.

Он взял карточку, укоризненно глядя на меня:

– Чет!

Я выплюнул остатки газеты, прикинулся кустиком. Берни прочел надпись на визитке.

– Вы представляете продавца?

– Перед вами – королева риелторов Восточной Долины, – сказала женщина и назвала свое имя, которое я не расслышал по причине того, что пытался избавиться от противного куска газеты, застрявшего у меня под языком.

Берни и королева риелторов обменялись рукопожатиями. Женщина была из тех, что жмут руку сразу обеими ладонями. Она долго не хотела отпускать пальцы Берни. Охо-хо. К тому же дамочка ни с того ни с сего выпятила грудь. В определенных ситуациях, непременно с участием женщин, моему напарнику просто некуда деваться. Сейчас, однако, он ничего не замечал.

– Как долго дом пустует? – поинтересовался он.

– Несколько месяцев, если не считать проживания квартирантов.

– Они все еще снимают его?

– Нет, съехали на прошлой неделе. Пробыли всего пару дней, хотя заплатили за три месяца вперед.

– Что-то я никого здесь не видел, – сказал Берни. – Как они выглядели?

– Я встречалась только с тем, который подписывал контракт на съем жилья. Высокий блондин, вероятно, иностранец – говорил с акцентом. Может быть, швед…

– Не помните его фамилию?

– Фамилию? Она записана в контракте, но…

– У вас есть ксерокопия его удостоверения личности?

– Разумеется, и все же…

Теперь уже Берни протянул женщине свою визитку.

– Я хотел бы взглянуть на документ.

Женщина опустила глаза и прочла надпись на карточке, потом снова взглянула на Берни:

– Вы же сказали, что живете по соседству.

– Так и есть, – подтвердил Берни. – А помимо этого расследую дело, в котором замешан ваш блондин.

– Но я не…

– Пропала девочка. Мэдисон Шамбли. Ей всего пятнадцать.

Женщина внимательно посмотрела на Берни, затем порылась в портфеле, достала стопку бумаг, скрепленных вместе, и вручила ему.

Берни начал листать стопку.

– Клеон Максвелл, четырнадцать триста три, Норт-Коронадо, Роза-Виста, – наконец произнес он.

Клеон Максвелл? Но ведь преступника зовут Борис! Что-то не вяжется. Берни наклонил страницу, чтобы я мог разглядеть черно-белое фото с водительского удостоверения.

– Вы показываете фотографию собаке? – вытаращила глаза женщина.

Тон мне абсолютно не понравился, но поставить бестактную даму на место я, увы, не мог. Если честно, я плохо различаю лица на фотографиях, даже черно-белых. Светловолосый человек на снимке был чем-то похож на Бориса, но утверждать наверняка я бы не решился. Вот если бы, уважаемая королева риелторов, на водительские права вместо фотографий клеили образцы запахов, я бы определил точно, уж не сомневайтесь.

– Чет прошел обучение в школе служебных собак, – проинформировал Берни.

Прошел, но не закончил, если помните. Ну почему в разгар последнего испытания, работы со следом на открытой местности, мне помешал этот чертов кот? Мое свидетельство уже было готово, однако я его так и не получил…

– И как я мог не заметить? – сокрушался Берни по дороге в Роза-Виста. – Они следили за нами почти с самого начала! – Он ударил кулаком по рулю. Ого, такое увидишь не часто. – Наверное, я потерял последний ум, Чет.

Надеюсь, Берни не прав. Ум моего партнера – один из самых ценных наших активов, так же как мой нос. Я положил лапу ему на колено. Берни ехал быстро, умудряясь оставлять позади пробки. Совсем на него не похоже. Впрочем, что ни говорите, выныривать из пробок на большой скорости – ужасно весело. Я перестал беспокоиться и пришел в доброе расположение духа.

Мы съехали с автомагистрали и двинулись по широкой дороге навстречу солнцу.

– Коронадо, – пробормотал Берни. – Ненавижу Коронадо.

Почему? Улицы тут такие же, как во всей Долине, прямые и уходящие вдаль.

– Знаешь, что он сделал с индейцами? – прибавил он после паузы. Я окончательно запутался.

Берни сбавил скорость, чтобы прочесть номера домов.

– Четырнадцать один, четырнадцать два, ага, это здесь.

Мы припарковались возле ресторана – заметьте, очень хорошего. Я понял это, даже не заходя внутрь, по запаху.

– «Мемфисские ребрышки от Макса», – прочитал Берни вывеску.

Что? Специальный ресторан, в котором готовят бифштексы? Я слышал о таких, но бывать в них не доводилось. У меня мгновенно потекли слюнки, но я вдруг вспомнил, что в большинство заведений меня и моих сородичей попросту не пускают.

Фасад здания был полностью стеклянным. Мы нерешительно приблизились к двери. Мужчина за стойкой увидел нас, показал на меня и приглашающе махнул пальцами. Один из самых лучших человеческих жестов! Прямо самому хочется, чтобы у меня были пальцы. Берни распахнул дверь, мы вошли. Боже мой, благодать-то какая. В «Ребрышках от Макса» пахло, как в раю. Мы подошли к стойке, и Берни сказал:

– Я ищу Клеона Максвелла.

– Чем могу быть полезен? – отозвался мужчина.

Клеон Максвелл? Что за ерунда? Совсем не похож на Бориса. Начать с того, что этот Клеон – темнокожий.

Берни и бровью не повел. Молодец, поддержал меня. Если кто еще не понял, мы – первоклассная команда, я и Берни. Напарник протянул Клеону Максвеллу визитную карточку.

– Мы ведем расследование. Вы, случайно, не заявляли в полицию о краже документов?

– Еще как заявлял! Копы сказали, дело рук русской банды. Но я успел сообщить в банк, и мою кредитку заблокировали.

– Это хорошо, – сказал Берни. – Кого-нибудь поймали?

Клеон Максвелл покачал головой:

– Говорят, шансов немного.

Раздался сигнал заказа с одного столика, потом с другого.

– Я могу еще чем-то помочь? – спросил Клеон.

– Нет. Спасибо, что уделили нам время.

– Не за что. – Клеон Максвелл поглядел на меня. – Симпатичный у вас пес. Кстати, он любит бифштексы?

– Если честно, мы оба любим, – сказал Берни.

– Присаживайтесь, – сказал Клеон.

Мы сидели в машине перед рестораном, не в силах даже пошевелиться. Берни сдержанно рыгнул.

– В жизни столько не лопал, – сказал он. – Тебе хоть вкусно было?

Да, да и еще раз да! К тому же нам дали купон на двойную порцию по цене одной, и все это благодаря Клеону Максвеллу, пожалуй, самому замечательному человеку во всей Долине, конечно, не считая, Берни. Назовите-ка работу лучше, чем у нас! Мы просто сидели и дышали воздухом, а мир – пусть его вращается! Берни утверждает, что мир вращается, и если ему хочется в это верить – на здоровье. Лично я, правда, никакого вращения не замечаю. Люди входили в ресторанчик и выходили оттуда довольные и счастливые, все до единого. Помолчав, Берни сказал:

– Из контракта на аренду дома мы ничего не выжмем. Остается только одно: надо начать с той ночи, когда тебя увезли, и выйти на след преступников.

Выйти на след: моя специальность. Во мне сразу забурлила энергия.

– Значит, первым пунктом у нас будет собачий приют в Сьерра-Верде.

Приют для собак, где меня нашла Сьюзи? Мне вдруг стало не по себе. Берни наклонился и погладил меня по голове. Я учуял на пальцах напарника запах мясного соуса из «Ребрышек» и лизнул его ладонь, но в глубине души все равно чувствовал себя нехорошо.

22

Мы ехали и ехали по Долине, солнце светило нам в спину.

– Погляди. – Берни махнул рукой. – С тех пор как я был здесь в последний раз, все изменилось. – Помолчав, он добавил: – Не только Коронадо, а вообще все.

В каком смысле? Мы еще на Коронадо? Я думал, на обычной автостраде.

– Видишь, уже выстроили очередной магазин «Хоум дипо». Считай, скоро здесь будет новый город.

Потом Берни пробормотал себе под нос что-то вроде того, будто «Хоум дипо» – средоточие ужасного зла. Вконец меня запутал. Единственной отрадой был ветер, довольно горячий, а затем, по мере продвижения в горы, приятно-прохладный. Я мог бы ехать вот так, на переднем сиденье, целую вечность, разве что иногда перекусывать, ну и ненадолго останавливаться «по делам».

– Скажу тебе откровенно, – обратился ко мне Берни на подъезде к заправке, – вот поэтому-то я обеими руками голосую за индейские казино, что бы там ни говорили. Индейцы все же отомстили белым, что называется, остались при козырях, извини за каламбур.

Конечно, извиняю. Я готов простить Берни что угодно, в том числе и каламбур (знать бы еще, что это такое). Автомат не хотел считывать кредитку, и Берни пришлось зайти внутрь, чтобы расплатиться. Надеюсь, он купит в магазине одну-две копченых колбаски или – у-ух! – пакетик беконной крошки. Я так давно не лакомился беконной крошкой, что уже почти позабыл ее вкус!

Берни вышел. Ни тебе «Слим Джимов», ни беконной крошки, только большая бутылка воды. Значит, напарник еще не проголодался после нашего короткого визита в «Мемфисские ребрышки от Макса»; кстати, у нас есть купоны на скидку, а значит, когда-нибудь мы непременно заглянем туда еще раз – Берни любит выгодные сделки. Ладно, я и сам не очень-то голоден, просто на заправках мне нередко перепадает что-нибудь вкусненькое. Еда приносит больше удовольствия, когда у тебя разыгрался аппетит, хотя не помешает в любое время, согласны?

Берни налил воды в мою походную плошку. Отличная холодненькая водичка! Берни поднес бутылку к губам и задрал голову в небо.

– А вдруг сезон дождей в этом году не наступит?

Э-э, вопрос не ко мне.

Мы поднимались все выше и выше, петляя по двухполосной горной дороге, и наконец выехали на открытую местность. Количество машин сократилось практически до одной – нашей. Мой нос почуял разнообразные запахи дикой природы… Ой, кто это там бежит вдоль обочины? Кукушка-подорожник? Точно! Настоящая! Догнать бы ее прямо сейчас! Мне всегда хотелось…

– Чет, успокойся.

Мы пронеслись мимо кукушки, но я успел уловить в ее глазах-бусинках настороженный взгляд. Хитрая птица шмыгнула в заросли чапаррели и исчезла. Быстро бегает, ничего не скажешь, но лично я все равно поставил бы на себя.

Вскоре мы достигли горного перевала и двинулись вниз. Свежий воздух, безоблачное небо, бескрайний простор.

– Отсюда видна дорога до самого Нью-Мексико, – сказал Берни.

При упоминании Нью-Мексико мне почему-то стало не по себе. Позже, когда мы въехали в маленький пыльный городишко, я вспомнил, что мистер Гулагов собирался тренировать меня для участия в собачьих боях в Мексике. Интересно, это то же самое, что Нью-Мексико? Понятия не имею, зато у меня есть новость для мистера Гулагова: мой партнер рядом со мной! Я как следует встряхнулся.

– Сьерра-Верде, – объявил Берни, притормаживая. – Узнаешь окрестности?

He-а. Погодите-ка! Вон тот бар с неоновым бокалом мартини в витрине…

– Не важно, – сказал Берни. – Начнем отсюда.

Мы свернули за угол, поднялись по узкой улочке, обрамленной с обеих сторон зданиями, частью заколоченными, и остановились у последнего. Берни покосился на меня уголком глаза. Да-да, тот самый последний дом с вымощенной камнем дорожкой и высокими воротами, приземистый дом неопределенного цвета, и тонкая струйка белого дымка, поднимающаяся из трубы! Я лег на пол.

– Эй, дружище, все в порядке.

Я не сдвинулся с места. Меня начала бить непроизвольная дрожь.

– Идем, Чет. Мне понадобится твоя помощь.

Я залез обратно на сиденье.

– Молодчина! Давай выбирайся.

Я тысячу раз спрыгивал с переднего сиденья, но сейчас, вероятно, из-за дрожи, поскользнулся и шлепнулся на пол.

– Ладно, ничего страшного.

На лице Берни застыло суровое выражение. Обычно оно появляется, когда мой напарник сердится. Берни недоволен мной? Не может быть, ведь он так спокойно и ободряюще произнес:

– Не волнуйся. Подожди здесь, я скоро.

Нет, так тоже не пойдет. Я поджал задние лапы и с трудом выпрыгнул из машины. Берни промолчал, только почесал меня между ушами. Бок о бок мы миновали мощенную камнем дорожку. Берни открыл ворота. Я уловил запах моих соплеменников, целой стаи моих родичей, нации внутри нации, как говорит напарник, и ко мне тут же вернулись все дурные воспоминания, связанные с этим местом. Так, выше голову, хвост пистолетом – и вперед!

Мы вошли в здание, и я опять очутился в тесной приемной со стойкой и множеством запахов, включая запах дыма, причину которого я теперь знал. За стойкой стоял мужчина в белом халате. Разве забудешь человека, что обещал освободить меня из маленького здания с металлической трубой! Я слегка отпрянул.

– Здравствуйте, – сказал он. – Привели бродячую собаку?

– Нет, – ответил Берни с каменным лицом. – Узнаете?

– Кого? Пса?

– Его зовут Чет, он был у вас на прошлой неделе.

Мужчина в белом халате покачал головой.

– У нас тут хлопотно, постояльцы постоянно меняются. Работаем круглые сутки без выходных.

– Что касается этого «постояльца», его забрала моя знакомая по имени Сьюзи Санчес, журналистка из «Вэлли трибьюн». Вспомнили, нет?

Мужчина открыл рот, его лицо пошло красными пятнами, хотя насчет оттенка могу ошибаться. Я высунулся из-за спины Берни.

– Сьюзи вряд ли забудешь, – добавил мой напарник. – Она говорила вам, что готовит серию репортажей о приютах для животных?

– Ах да, что-то припоминаю. Так это ваша собачка? А журналистка… – У человека в белом халате внезапно кончились слова.

Берни молча глядел на него.

На лице мужчины появилась дурацкая кривая улыбка.

– Похоже, все закончилось хорошо, – промямлил он.

Берни никак не прокомментировал это утверждение.

– Мне необходимы все данные относительно того, как Чет оказался у вас.

– Боюсь, я отсутствовал, когда…

– Уверен, вы регистрируете информацию.

– А, да-да, конечно же, регистрируем. – Мужчина подошел к компьютеру, нажал какие-то клавиши. – Сейчас посмотрим.

Принтер издал скрежещущие звуки, весьма противные для моего уха. Белохалатник вручил Берни листок бумаги. Бумаги очень важны для человека, люди придают им большое значение. Мне стало неинтересно.

Берни пробежал глазами листок. Это называлось «читать» – странное занятие, на мой взгляд.

– Здесь указана только дата и время прибытия, – сказал он, оторвавшись от чтения. – Мне нужно знать, кто привел Чета.

– Кажется, какой-то байкер.

– Фамилия?

– На приеме работала Дорин, – сказал мужчина в белом халате. – Возможно, она знает. Секундочку. – Он вышел через боковую дверь.

«Секундочку», по всей видимости, означало «подождите тут», но Берни, по-моему, не понял намека, потому что обошел вокруг стойки и последовал за сотрудником приюта. Я двинулся за Берни. Человек в белом халате, очевидно, не подозревал о наших действиях.

Мы прошли вдоль знакомого коридора, по обеим сторонам которого располагались клетки с решетчатыми дверями. За каждой из них сидел мой собрат. Собаки подняли лай. Я не узнал никого из обитателей клеток, зато узнал женщину с планшетом в руках.

– Эй, До, – окликнул ее белохалатник, перекрикивая шум и гам. – Тут один придурок хочет…

Женщина подняла глаза, увидела нас. Мужчина проследил за ее взглядом: ага, тоже заметил. Берни проигнорировал его и приблизился к женщине, но я пропустил их разговор мимо ушей. Мое внимание вдруг привлекло пронзительное «тяв-тяв-тяв», очень напоминающее лай Игги. Нет, только не это! Я обернулся: в клетке сидел щенок, похожий на Игги в молодости. Щенок просунул нос в один из маленьких квадратиков решетки. Я нагнулся, легонько ткнул его, тоже носом. Он так хочет выбраться отсюда, по глазам видно. Думает, я могу помочь? Бедный малыш!

– Уходим, Чет, – бросил мне Берни.

Через несколько секунд мы, я и Берни, покинули неприятное заведение и вновь вдохнули свежий горный воздух. Я легко вскочил на сиденье, перепрыгнув дверцу с большим запасом – можно сказать, поставил личный рекорд высоты. Напарник завел машину, и мы поехали. Берни молчал до тех пор, пока мы не выбрались на главную улицу.

– Брр-рр, – наконец сказал он и встряхнулся, почти как я. – Итак, Чет, что мы имеем?

Я ждал ответа.

– Какой-то здоровенный байкер, ни имени, ни фамилии. Поверишь ли, они даже не записывают фамилии! Плюс, она сказала, где-то поблизости есть бар, в котором иногда тусуются байкеры… A-а, вот он. – Берни припарковал автомобиль напротив витрины с неоновым бокалом мартини. Перед зданием по обе стороны улицы длинными рядами стояли мотоциклы.

– Смотри, даже не дыши на этих кабанов, – предупредил Берни, – и вообще, пожалуйста, без фокусов.

Ни о чем таком я даже не думал: байкеры – мои друзья. И какое замечательное название для мотоциклов: «кабаны». Я знаю, на что способны кабаны – как-то случайно оказался на свиноферме. Еще долго не забуду тот урок!

Мы вошли в бар через распашные двери, какие обычно можно увидеть в старых вестернах. Одно время мы, я и Берни, часто смотрели вестерны, и он постоянно повторял: «Видишь, как все было!» Мы пересматривали фильмы раз за разом, пока Берни не надоело, и вестерны отправились в кучу к остальным дискам.

Сразу за дверями мы огляделись: с одной стороны – несколько столиков и небольшая сцена, с другой – длинная барная стойка, бильярдный стол у задней стены и пол, покрытый опилками. Какая замечательная идея – опилки на полу! У меня мгновенно возникло искушение поваляться в них; я с трудом его поборол.

И конечно, байкеры. Несколько человек сидело за стойкой, еще двое играли в бильярд. Одного из игроков я сразу вычислил: мой приятель-здоровяк. Я узнал его по огромному росту и длинной белой бороде, а еще по запаху. Кое-кто из байкеров оглянулся на нас, но потом они опять уткнулись в свое пиво – видать, им очень нравились эти бутылки с длинным горлышком.

– Попрошу минутку внимания! – громким, четким голосом произнес Берни. Все обернулись в нашу сторону. – Кто-нибудь из вас узнает этого пса?

Под множеством взглядов мне стало неуютно. Я даже помотал головой, чтобы избавиться от этого ощущения.

На вопрос Берни никто не ответил. В чем же дело? Помимо верзилы с бородой я узнал и других – женщину с проколотой бровью и невысокого типа, руки у которого напоминали свиные окорока, вроде того, что Леда однажды готовила на Рождество. Я не говорил вам, что люблю Рождество? Может, как-нибудь потом расскажу за что. Однако сейчас я не мог понять, почему мои друзья – мы ведь пели вместе! – ведут себя так странно. Я подошел к бильярдному столу и остановился перед белобородым, дружелюбно помахивая хвостом.

– Кажется, Чет тебя знает, приятель, – сказал Берни, вставая бок о бок со мной.

Бородатый великан (не много найдется людей, по сравнению с которыми мой напарник покажется малорослым, но тут так и вышло) поглядел на нас сверху вниз и сказал:

– От тебя попахивает копом. У меня нет приятелей среди копов.

А что, у копов и вправду есть особенный запах? Если да, почему я его ни разу не учуял? Неужели у бородача лучше обоняние, чем у меня? Он и прежде нравился мне – ну, после нашей поездки на мотоцикле, – а теперь я зауважал его еще больше.

– Я не из полиции, – ответил Берни. – Частный детектив.

– По мне, это все одно. Мы не любим копов.

– Понятное дело, – сказал Берни, – вы же байкеры.

Охо-хо. Стало быть, напарник решил проявить себя с этой стороны. Но почему именно сейчас?

Бородатый стиснул ручищей бильярдный кий. Мое уважение к нему начало быстро испаряться.

– Строишь из себя умника, да?

– Еще какого, мать его! – К столу подошел байкер с мускулами-окороками. В кулаке у него была зажата цепь, тяжелая и длинная.

– То, что я сказал, и то, что вы услышали, может не совпадать, – спокойно произнес Берни.

– Чё? – переспросил окорокастый.

– Не важно. Насколько я понимаю, вы подобрали Чета в пустыне, и за это, парни, большое вам спасибо. Все, что мне нужно знать, – как и где это случилось. Обещаю, мы сразу же уйдем, и вы продолжите отдых.

В зале воцарилось молчание.

– «Продолжите отдых»! – пискляво перекривлял моего партнера ветчиннорукий, а потом добавил уже своим обычным голосом, тоже довольно неприятным: – По-моему, ребята, он не только засранец, но еще и педик.

– Что ж, – сказал Берни, – по крайней мере видно, что вы умеете мыслить. А теперь все же постарайтесь вспомнить, когда и где встретили Чета.

– По крайней мере что? – Физиономия коротышки раздулась и тоже стала похожа на окорок. – Ах ты, сукин сын! – Он замахнулся цепью на Берни.

Скажу по секрету: Берни умеет двигаться. И еще один момент, возможно, не очень хороший: иногда (не часто, но все же) какая-то часть его не против ввязаться в подобные ситуации и даже стремится к этому, отделяя Берни практически от всех остальных людей, которых я знаю. В общем, цепь не ударила Берни, а оказалась у него в руках и непостижимым образом закрутилась вокруг толстой шеи коротышки, после чего тот с выпученными глазами привалился к барной стойке. Надо заметить, зрелище доставило мне удовольствие, я тоже вошел в азарт и цапнул первую попавшуюся ногу. Здоровенный байкер зарычал и бросился на Берни, размахивая кием и целясь ему в лицо. Я вспомнил слова напарника о том, что кием не размахивают, а бьют по бильярдному шару, и понял, что скоро все закончится. Берни шагнул вперед, сделал эту штуку – ребром-ладони-по-горлу, – и бородатый громила рухнул на пол, словно дерево, которое мы с Берни когда-то пилили.

Байкеры взревели и взяли Берни в кольцо, однако он, казалось, никуда не спешил. Мой напарник прижал коленом спину бородача, слегка сдавил его горло и произнес:

– Всем стоять, если не хотите, чтобы я его прикончил.

В баре повисла тишина.

– Давай, здоровяк, выкладывай, – сказал Берни.

Огромный байкер хрипло проговорил:

– Этот чертов пес вынырнул из ниоткуда, прибился к нашему лагерю и…

– Его зовут Чет.

– А?

– Не «чертов пес», а Чет.

– Чет, – послушно повторил бородач.

Сзади донеслось слабое дуновение ветерка. Ага, это я виляю хвостом. Может быть, сейчас не время? Я постарался унять хвост.

– Продолжай, – велел Берни.

– Я же говорю, твой черто… Чет появился в нашем лагере из…

– Где это произошло?

– У речки Апаш-Уош, рядом с границей Нью-Мексико.

– Нарисуй.

– Э-э, что?

Берни указал на пол. Байкер вытянул ручищу и толстым пальцем нарисовал на опилках схему. Берни внимательно посмотрел на нее, потом отпустил бородача и поднялся.

– Идем, Чет.

Мы направились к распашным дверям. Никто из байкеров не проронил и звука. Проходя мимо барной стойки, Берни достал из кармана несколько купюр и бросил их на прилавок.

– Леди и джентльмены, следующая порция выпивки – за наш счет.

Ох, Берни, Берни. Неужели забыл, что у нас туго с деньгами? Правда, сейчас это не важно. Мой напарник – самый лучший на свете, и точка. Перед выходом я таки извалялся в опилках.