Текст книги "Таежный маг Невеста Белого Мага (СИ)"

Автор книги: Софья Вель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Поймаю каких-нибудь туристов за хвост, – Марго лихо укладывала маленький рюкзачок.

– Это же небезопасно! Не стоит ли дождаться Павла с транспортом? – Павел отъехал в город на единственной легковой машине по делам экспедиции. Обещал быть к завтрашнему утру.

– Вероник, у меня нет времени ждать Павла! У меня вообще больше нет времени! Ник говорил, что его отец давно договорился о его браке. Он тянул так долго, как только мог. Но Феликс буквально приставил ему нож к горлу!

«Ну уж скорее тогда коготь, или клык… Как там у них принято?» – мысленно поправила подругу Маргарита.

– А к чему такая спешка? Вроде у них старший Мамаев еще не женат? – Ника почувствовала, как сердце пропускало удар за ударом, ожидая ответа.

– Алекс Мамаев – дело особое, на него сильно не надавишь, а Ник…

– Мне казалось, на Ника тоже давить бессмысленно!

– Не все так просто. Ты заметила, что они разные? – Маргарита обходила палатку, собирая комочки носков, потом смирилась, что непарных больше, чем парных, и бросила это дело.

– Я не так много видела Мамаевых, – солгала Верника, все еще гадая о степени просвещенности подруги в теме «инаковости» сибирских братьев-олигархов.

– Ах, да, точно! Ты ж с нами совсем недавно, – хлопнула себя по лбу Маргарита. – Так вот, Ник, он старший сын от второго брака Феликса Мамаева. И по сути, именно он наследник всего.

– Эм… Почему?

– Там как-то все сложно с уставными капиталами, или чем-то вроде того. Но Алекс не является наследником капиталов Феликса и Эльзы Мамаевых. В каком-то смысле Алекс Мамаев сделал себя сам.

Вероника выразительно молчала, а Марго продолжила:

– Ник как-то сказал, что Феликс и Алекс не очень-то в ладах. А раньше так и вовсе конфликтовали, в основном из-за Эльзы Мамаевой. Потом, правда, Алекс сблизился с братьями и сестрой, это сгладило ситуацию. Но отец все свои доли передал детям Эльзы.

– Не слишком-то справедливо.

– Я видела Феликса всего один раз за все эти годы, на приеме в честь открытия заповедника. На меня он произвел очень неприятное впечатление. Феликс был с супругой. Эльза – невероятная красавица…

«Жаль только смотрит на всех, как на тараканов», – согласилась мысленно девушка с подругой, и вдруг споткнулась о мысль:

– Всего один раз? – Вероника не сводила глаз с мечущейся подруги. – Марго! Постой! Ник не знакомил тебя с семьей? Не кажется ли тебе это странным? – если Маргарита считала себя чуть не невестой Ника, то как она так ловко обошла стороной тему знакомства с родителями, разве не это определяет некую степень серьезности намерений?!

Маргарита грустно усмехнулась:

– Ник прятал меня ото всех, мы встречались в разных концах света, и он назван с десятком имен в моем телефоне.

– К чему такая конспирация?!

– Ник говорил, что меня могут похитить, о нас не знали даже самые близки. Даже ты… Даже Алекс не знал, хотя Ник доверял ему на все сто процентов!

– Может, может, не стоит тебе тогда в Бразилию ехать?!

Маргарита покачала головой:

– Ты не понимаешь! Ник очень хотел, просто не знал, как выпутаться из всей этой истории. Они бы его не отпустили! Даже если б он оставил все Яру и Алисе, – Маргарита помолчала. – Он все говорил, что хочет найти какую-то штуку, которая сможет все решить. А недавно обещал, что совсем скоро. А потом случилась все эта история в Иркутске, он нервничал, сказал, что все пошло не по плану. И вдруг все рассыпалось. А теперь… Теперь, вот, Бразилия.

Вероника молчала, факты тихонько складывались один к другому, но полной картины все равно не получалось.

– В последнюю нашу встречу он вообще нес какую-то чушь! – продолжала Маргарита. – Просто околесицу, что-то про кланы, потом вдруг стал агрессивным. Знаешь, он никогда не был злым, а тут вдруг стал очень жестким. Все спрашивал, правда ли люблю, боюсь ли боли, готова ли потерпеть ради его?

Ника вздрогнула и невольно потянулась рукой к уже поджившему месту метки.

– А я боюсь боли! Да и вообще, что за извращения?! Знаешь, у Агаты Кристи песня есть, и там слова: «Боль – это боль как её ты не назови», а дальше что-то вроде: «Страх, там где страх места нет любви». Я решила, что его на штучки всякие из БДСМ потянуло. Ну, типа так просто ему наскучило, давай теперь с веревками и плеткой! Я знаю, мои приятельницы-эскортницы такого мне про эти дела понарассказывали! А вот это вот все точно не моё! Я разозлилась, наговорила гадостей… А он взорвался, просто бешенный стал. Я так испугалась и убежала.

Ника молчала. Вот расскажи она сейчас Маргарите обо всем, стало бы лучше или только хуже? А что, если Марго ей бы просто не поверила? Похоже, Ник Мамаев за все годы отношений не нашел нужных слов, чтобы объясниться. Найдет ли она?

– Верон, прикрой меня. Знаешь, для меня Тайга – это все! – Маргарита собрала необходимые мелочи, и теперь присела на походную кровать, явно готовая идти. – Я почти всю сознательную жизнь положила на нашу миссию. Я совру что-нибудь Олегу Николаевичу, а ты закончи с отчетами. Ты уже знаешь как. Не хочу, чтобы еще и Алекс Мамаев отказался нас спонсировать.

– А он спонсировал?

– Он куда свободней в деньгах, чем Ник, да и Сибирь для него не пустой звук. Он остается нашим главным меценатом. Не надо, чтобы эта экспедиция кончилась провалом. А то следующих уже не будет…

Нике оставалось только кивнуть. Маргарита встала и вышла за полог палатки, Вероника сидела и думала, что дальше?

Прежде всего надо деньги Маргарите перекинуть, потом залезть в компьютер и закончить отчет, потом…

Вероника зашла в онлайн-банк, перевела все что было на номер подруги, подошла к компьютеру и зависла на отчете.

Глава 22. Рыбомозглая Русалочка

Маргарита в палатку больше не возвращалась. Олегу Николаевичу девушка солгала о заболевшей маме, тот нашел какую-то машину и ребят, готовых подбросить до Иркутска.

Ника вышла из палатки только под вечер. Без Марго в лагере стало совсем тоскливо. Ромка и Олег Николаевич все выстраивали графики, и у них всю дорогу фонил какой-то датчик, теперь они взялись его разбирать. Элеонора увезла в лабораторию последние пробы, уехав еще с Пашкой.

Вероника покашеварила бы, но готовил на всю братию Ромка, он когда-то в трудные времена поваром подрабатывал. От его вкусных обедов Вероника даже в походе умудрилась нагулять пару лишних килограммов. Что бы было, корми её так каждый день?! Но сейчас от добавки не отказалась бы. Только Ромка занят был, придется ждать…

Вечерело, в прозрачном сумеречном небе завиднелась почти полная луна. Ника решила немного прогуляться перед ужином. Красивый вид наводил на разные мысли. Метка, прежде совсем её не беспокоившая, вдруг как-то странно заныла. Нике стало совсем тоскливо. Выходит, все неприятности из-за неё? Неприятности – это еще как-то слабо сказано. Вероника бы охарактеризовала подобные события ёмким словом «беды».

Погруженная в мысли, Вероника брела все дальше от лагеря. Наступающая ночь совсем не пугала, она виделась прозрачной и тихой, у местного ручья запели лягушки. Нике чудилось, что голосов больше. Что где-то поет девушка. Красиво так поет. Метка заныла еще сильней, мучительно напоминая о том, кто её оставил. Стало очень горько и обидно, вот почему он так с ней? Поматросил и бросил, наскучила?

Ника в тысячный раз за вечер потерла метку. Девушке показалось, что уже на физическом уровне ей невыносимо быть так далеко от Алекса. Что это, гормоны? Невротическая привязанность, модная во всех психологических статьях созависимость?

Метка жгла, Ника тихонько застонала. Но было не больно, нет. Было необъяснимо тоскливо. Как будто любовь была первая, единственная и последняя. И Вероника её потеряла, и хорошо уже не будет никогда. Остается только в омут с головой! А песня так и манила, утешала. Да-да, в омуте будет хорошо, там подруги плетут вместе венки, там большие рыбы ластятся котами. Там солнышко видно через пляшущую гладь…

Ника слушала и верила, она все шла и шла на звук песни. Пока и правда не оказалась у берега озера. Красивые лунные блики танцевали на поверхности. А что же там, в глуби? Вероника уже сделала шаг, как место метки обожгло огнем, Ника непроизвольно дернулась.

– Ай, – вскрикнула девушка.

– Тише-тише, – прошептал кто-то ласково. – Еще шажок и ты обретешь покой. Давай скорей, и я заплету в твои волосы самые лучшие лилии! Такой и придешь к нему, нарядно, как невеста, вместе будете на солнышко сквозь воду смотреть…

Ника резко протрезвела, дико испугалась, остановилась и осмотрелась. Ночь уже не казалась такой прозрачной, песня снова обратилась кваканьем. Чарующие до того блики вовсе не казались танцующими на мелких волнах.

Но тут Вероника заорала. Прямо из воды на нее смотрела девушка. Ника дернулась в сторону, но девица оказалась не промах. Две прозрачные руки обвились за лодыжки и потянули вниз. Ника со свистом улетела под воду. Дыхание перехватило от дикого холода.

А водная красавица улыбнулась. Хорошо, что Вероника уже видела зубастых. Иначе бы точно сознание потеряла, а так просто с локтя зарядила в бубен хищной рыбоньке. Но та и не думала отчаиваться и упускать добычу, целясь ровнехонько в место метки. Ника только дернулась, как вдруг рыбородственная подруга шарахнулась в сторону, словно черт от ладана.

На беду, Ника вдохнула. Легкие обожгло водой, а в глазах помутнело. Но сквозь обморок Ника почувствовала, что кто-то тянет её вверх.

Очнулась на берегу, откашливаясь до хрипоты воду из легких, Вероника поднялась на четвереньки.

– Жива? – испуганно спросил некто. Ника резко сфокусировала взгляд на говорившем, решив, что с водой в легких разберется потом… Когда это будет не так чревато для жизни.

Русалочка стояла рядом, девица нервно заламывала руки.

– Ты прости! – начала она, мечась возле Ники. – Я ж не знала, что хозяин здесь! Я только малек, в зиму вылупилась, проснулась, а тут ты! Такая вкусная и грустная. Ну как не спеть?! И мне хорошо, и тебе покой!

«Вечный», – отрешенно констатировала Ника.

– Ты не говори Ему! Умоляю! Ну пожалуйста! Я в город хотела, к сестрам! Старый омуль мне сказал, что сестры мои давно в городе работают. Танцуют и поют. Но если хозяин узнает, что я человека на дно затянула…

– А если не узнает, то, выходит, можно?! – все же откашлявшись, спросила Ника.

– Зачем хозяину все знать? – умоляюще взглянула русалочка. Как же чертовка была хороша собой! Даже сейчас Вероника не могла отвести взгляда. Прям инстадевочка, только тоненькая такая, все прозрачная, и глазища на пол-лица. Главное, чтоб не улыбалась. А то весь шарм пропадет от зубов её щучьих. – А знаешь, как после зимовки есть хочется?! Ну ты же знаешь?!

Ника вздрогнула, ей и правда показалось, что какая-то её часть знает. Та часть, что бегает кошкой во снах.

– Правила не просто так выдуманы, – нашлась Вероника, разрешать девице лопать бедных туристов Ника точно не собиралась! Её вообще от русалочки била крупная дрожь. Ведь если б не метка… Нику передернуло.

Девушка вздохнула:

– Это дааа, но я больше так не буду! Обещаю! Хочешь, поклянусь?!

– И что тебе помешает клятву потом нарушить? – фыркнула Вероника. Смысл в словах, если никто не контролирует?!

Но девица смотрела на нее с глубоким непониманием. Словно если уж она поклянется, то все. Кара небесная громом и молнией сойдет на несчастную. «Может, у нелюдей и правда так?» – задалась вопросом Вероника.

– А тебя как зовут? – продолжила русалочка, уже усаживаясь рядом с Вероникой. Ника почувствовала, как на нее повеяло холодом и тиной. Рыбешка она и есть рыбешка, даже отодвинуться как-то захотелось.

– Вероника я, – потом чуть подумав, добавила. – Ивановна.

– О-о, мудрено как! А я Лика, – светло так улыбнулась девушка, и рыбьи зубки показались почти обычными в лунном свете.

Вероника бы ответила, что «очень приятно», только вот приятно совсем не было.

– А что грустная такая? – не унималась девица.

– А разве я грустная? – Вероника сейчас скорее страшно злилась, боялась, конечно, но вот уж точно не грустила!

– Да, ты ужасно грустная была, – заверила ее Лика. И Нике чудилось, что девушка едва сдержалась, чтобы не облизнуться.

– А тебе почему это важно? – удивилась Вероника.

– Ну, знаешь, – русалка даже смутилась вопросу. – Ты ведь сама виновата, что я напала!

«Ничего себе! Тут все как на допросе насильника – не виноватый я, она сама короткую юбку надела!» – пронеслось в голове.

– Здрасти, приехали! – не выдержала Вероника.

– Ну кто ж грустный к русалкам ночью в полнолунье ходит?! Даже мальки знают, что в полную луну к озерам и рекам подходить нельзя! Утопим!

«И съедим», – добавила про себя Вероника.

– Мы грусть за три версты чуем. А уж влюбленных девушек…. А ты прям у самого края шла! Так что, если расскажешь хозяину, я скажу, что ты сама в воду прыгнула.

– Ого! – крякнула Вероника. Лика-то – девчонка не просто с зубками!

– Так почему же ты грустишь? – не унималась русалка. И пристально так посмотрела на Вероникину шею. – Тебя ж Сам Хозяин пометил! Я в жизни таких меток не видала.

– Ты ж вроде только осенью вылупилась?! – удивилась Ника.

– Ну… нам старый омуль рассказывал, – было видно, что Лика врет. Теперь в историю о наивной, нововылупленной русалочке верилось с трудом. Что, если любопытная рыбешка выведывает правду? Русалочка как специально продолжила:

– Вот кто бы мне метку поставил... Это ж счастье какое, быть под защитой такого сильного хозяина!

Вероника смотрела на рыбомозгую подружку со всем непониманием свободного человека. Потом все же уточнить решила:

– Лика, а вот если бы ты метки не заметила и убила меня. Что бы было?

– Война, – как очевидное сказала Лика. – Твой хозяин нас всех бы уничтожил. Но метку всегда видно. Только дурак мимо метки кусать будет!

Выходит, в их мире даже правило есть, как дичь бить. Первый удар в сонную артерию. Вероника потерла след. Может, лучше бы они с Алексом и вовсе не встречались? Однозначно, лучше!

– Вот уеду в город, пойду в клуб танцевать, и мне тоже метку кто-нибудь поставит, – мечтательно протянула Лика. – Может, медведи или волки?

– Еноты, – не выдержала Вероника.

– Фу, неет, они такие кипишные, суетливые. Да и метка у них – тьфу! Не то, что у тебя! – Лика даже тоненькую руку свою потянула, стремясь отодвинуть волосы и снова взглянуть. Ника терпеливо позволила, ловя восхищенный вздох. Когда бы кто так шрамами любовался! Ника что-то слышала о фетише шрамов, но не каждый день встретишь девицу, чья мечта укушенной быть!

– А если ты к другому хозяину уйти решишь, он, что, перемечивать тебя будет? – поинтересовалась Вероника, пока Лика считала, сколько её тонких пальчиков умещается.

– К другому хозяину? Ты что такое говоришь?! –Лика резко отдернула холодную руку. И вдруг двумя ладошками перекрыла сама себе рот, словно поняла что-то, но сказать боялась. – Ты поэтому такая грустная, да?

В бездонных глазах Лики плескалось настоящее сочувствие, и вдруг оно сменилось ужасом:

– Как же это тебя угораздило?! Неужели человека встретила?

– А если и да? – с вызовом поинтересовалась Вероника, краем мысли цепляясь за фразу о человеке. Выходит, в глазах русалки и Вероника не человек, кто же тогда?

– Ах! – русалочка правда запереживала. Дернулась в сторону и вдруг сорвалась прямо с берега в озеро, всем видом давая понять, что дальнейшая беседа невозможна.

Вероника осталась на берегу и только теперь сообразила, что ей ужасно холодно! Она ж не русалка, чтоб в весеннем Байкале резвиться!

Еще и простужаться ко всем неприятностям точно не хотелось!

Ника бегом побежала в сторону лагеря. Забежала в их с Маргаритой палатку, наскоро переоделась, как в окошко заметила, что в палатке начальства свет горит. Вспомнилось об ужине. В животе голодно заурчало.

Глава 23. Неприятности.

Веронику встретили напряженными взглядами, ужин оказался скромный, не в пример обычному.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Вероника. Мыслями она была в звонке Маргарите, по ее подсчетам Марго уже должна была до Иркутска добраться.

– Вероника Ивановна, присядьте, – как-то очень напряженно начал Олег Николаевич, И Нику прошиб пот. В последний раз с ней так доктор в больнице разговаривал, когда она маму навестить пришла. Глаза сама собой расширились от ужаса:

– Что-то с Марго? Да? – голос дрогнул.

– Нет-нет, – заторопился успокаивать начальник. – Но, может быть… Вы сядьте, прошу Вас!

Ника послушно села, напрягаясь всем телом. Говорить начал Пашка:

– Вероник, мы посовещались и, если что, поможем.

– Случилось-то что?

– Пожар, квартира ваша, Вероника Ивановна, сгорела.

Ника обеими ладошками закрыла рот. Как так?! Она точно помнила, как перекрывала воду и газ.

– Мы завтра в город возвращаемся, но там транзитом. Самолет должен быть днем. Маргарите сейчас не до вас, мама у нее заболела. Но Павел, вот, вызвался помочь! Говорит, можете у него пожить, пока мы пустим клич и соберем вам на ремонт.

Паша закивал головой. Ника пыталась сложить все факты. Квартира сгорела?! Там же вещи мамины, там же… Девушку забила крупная дрожь.

– А только моя квартира сгорела?

– Нет, там возгорание у соседки началось. Она старая была…

– Была? – с ужасом уточнила Вероника.

– Про судьбу соседки не знаю, – честно сказал Пашка. – Мне просто из университета позвонили, сказали, что к ним полиция приходила с такими вот новостями.

Ника сидела, растерянная. Что же теперь делать?! Куда ехать? Правда, что ль, к Пашке? Марго в Бразилию собралась, где её там искать? Да и на двоих денег точно не хватит. Может, к Маргаритиной маме? Да как-то неудобно навязываться. Мама Маргариты – женщина свободолюбивая, кому охота чужого человека терпеть? Да еще неопределенное время. А вдруг она все еще в Питере?

– Вероника Ивановна, вы не переживайте! Мы деньги быстро найдем! Алекса Феликсовича попросим. Если что…

– Не надо Алекса просить! – выпалила Вероника. Все посмотрели на девушку изумленно. Вероника соображала, как быть. – У меня еще родственники есть.

– Это какие же? – неожиданно усмехнулся Пашка, что смутило.

– Дядя, троюродный, по папе, – соврала Вероника. Ничего, она справится, снимет отель… И тут растерялась, все деньги были у Маргариты. Одолжит! У Аиды Никаноровны. Едва ли соседка сейчас кредитоспособна, если вообще жива!

– Алекс Феликсович очень отзывчивый человек! – начал Олег Николаевич. Но Пашка его перебил:

– У меня Вероника поживет! Мы с ней ладим! – он подмигнул. Ника растерянно хлопала глазами. Павел кокетничал с ней всю поездку, но Вероника старалась, чтобы отношения не вышли за рамки рабоче-дружественных.

– Я, я не знаю, Павел, как-то это неудобно очень.

– Вероничка, не переживай! – энтузиазм Павла смущал. – У меня квартира в Иркутске, от тетки досталась. Нам все равно дела тут доделать надо.

– Да мне документы восстановить нужно, – запротестовала Вероника. – А это только по прописке!

– Ну так я о том и говорю! – заверил Пашка. – На самолет тебя могут и не посадить, по справке-то!

Вероника сникла. Проблема казалась такой масштабной, что девушка была полностью обескуражена. Об отмене возвращения домой частным рейсом стало известно еще полмесяца назад. После происшествия с молнией частным рейсом летела только аппаратура, а остальные участники экспедиции возвращались на обычном самолете. А может, причина была в другом? Пока Маргарита водила шашни с Ником Мамаевым, самолет был частью её содержания. А теперь… Теперь все в рамках чисто деловых отношений. Что стало проблемой для Вероники. Она-то паспорт в квартире забыла! Так она, по крайней мере, думала. Девушка собиралась попросить соседку поискать документ и отправить в Иркутск с курьером. А тут такие дела...

– Не бойся, у меня много знакомых, есть и в органах. Договоримся через своих сделать в Москве и сюда переслать. Иначе тебя ни на какой рейс не посадят. А автостопом девушке добираться ой как небезопасно! Но если с самолетом не выйдет, возьмем у знакомых машину и совершим веселое путешествие! – Паша был полон энтузиазма, а вот Вероника думала обо всем с ужасом.

Пашка был славным, и не случись в её жизни встречи с Алексом, она бы точно обратила внимание на рукастого и головастого парня. Но Алекс был. И он крепкой занозой засел в сердце. Ухаживания Пашки скорей нагоняли еще больше тоски. Вероника чувствовала себя крайне неловко перед молодым человеком, но сделать с собой ничего не могла. А теперь не представляла, как отказать.

Олег Николаевич выжидающе смотрел на девушку, но на помощи со своей стороны не настаивал. Напрягать спонсоров лишний раз он смущался, итак понимал, что выходит за рамки бюджетов, а тут дело совсем частное...

У Ники мелькнула мысль, что можно бы было позвонить Алексу, все-таки случай из ряда вон! И квартира сгорела, и документов нет. Нику покорежила мысль быть обязанной, просить, как побирушке. Не хотелось приходить побитой собачонкой… Жалкой и убогой. Но она же потом все отдаст! Вон брат его как-то помог Маргарите у помойки листовки собирать, пожалел девчонку. Может и ей стоит довериться?

Вероника непроизвольно потянулась к заднему карману джинсов и… рука наткнулась на неприятную пустоту. Мобильный. Его не было.

Нику прошибло током. Там же! Там все! Номер Маргариты, личный номер Алекса! А главное, там больше месяца её жизни на озере!

– Кажется… – Вероника побледнела и кинулась шарить по карманам. Потом подскочила, через секунду выбежала из палатки. Влетела в палатку Маргариты, прочесала там каждый уголок. Схватила фонарик и бросилась обратно на улицу.

Но нет, телефона нигде не было. Вероника замерла в нерешительности. Скорее всего, она потеряла трубку, когда русалка стянула её в озеро. По-хорошему, надо бы вернуться… Но было дико страшно. Вероника только теперь осознала, что буквально только что едва не погибла в зубах самой что ни на есть настоящей нечисти! В первый раз её спасло чудо, а что, если во второй раз чуда уже не случится?

Ника тяжело задышала, голова пошла кругом.

– Вероник, что стряслось? – поинтересовался вышедший из палатки Ромка.

– Я… я телефон потеряла, – заплакала Вероника. Ситуация казалась просто отчаянно безнадежной. Неужели она теперь бомжевать пойдет?!

– О, Господи! – плеснул руками коллега.

– Как… Как я теперь буду? – растерянно промямлила Вероника. Ромка подошел и по-дружески похлопал по спине.

– Не бойся, с нами не пропадешь! Завтра вместе телефон поищем. А ночью не видно ничего и к воде лучше не ходить.

– Примета дурная? – шмыгнула носом Вероника.

– Примета? – удивился Ромка. – А-а, нет, наверное. Черт её знает… Просто опасно это! Поскользнёшься, упадешь. Вода сейчас ледянючая, мышцы спазмом сведет и все, потонешь. В Байкале рыб – что семечек в подсолнухе, к утру одни косточки останутся.

Веронику передернуло и затрясло теперь уже от ужаса. Захотелось бежать, причем, немедленно! Подальше от страшных и диких мест!

– Эй! Ты чего?! – но Вероника молчала, а мурашки буквально прыгали на землю.

– Слушай, – Ромка понял, что перегнул палку в разговоре с расстроенной девушкой. – Мы тут с Николаичем нашли кое-что. Помнишь, у нас датчик один все барахлил?

С этим Ромка достал что-то из кармана.

– Конечно, не новый телефон. И я хотел его жене своей отдать. Ну, побрякушка, какая-никакая. Может, даже золотая! Правда, клейма я не нашел.

Вероника расширившимися от удивления и страха глазами смотрела на раскрытую ладонь Ромки.

– Возьми, тебе в утешение. Оно нам всю дорогу показания сбивало, может, сейчас хоть послужит доброму делу? Отнесешь в ломбард, если золотое, то сколько-нибудь да дадут! Считай, мой первый взнос в твой новый ремонт!

Ромка подмигнул, уже настойчивей предлагая кольцо. Но Веронике до жути страшно было! Аж волосы на затылке шевелились.

– Да не робей ты так! – С этим Ромка всучил Нике кольцо, устав, видимо, ждать.

Ника едва смогла сказать вежливое «спасибо». Ромка отдал по-морскому честь и скрылся в соседних кустах, где присутствовал переносной лагерный гальюн.

Кольцо ледяной тяжестью тянуло руку. Вероника осторожно разжала ладонь, первой мыслью было выкинуть. Но это же память от бабушки! Единственная сохранившаяся!!!

Ника простояла так еще минуту. Кусты зашевелились, девушка стрелою полетела в палатку. Застегнула все молнии, да еще и на маленький замочек повесила. Что б уж точно никто не зашел!

Правда те, кого так боялась Вероника, легко бы вспороли ткань палатки длинными и острыми когтями.

Нике было так страшно, что она как в детстве, залезла с ногами на походную кровать и спряталась под одеялом. За стенами палатки бушевала ночная Байкальская жизнь, а Вероника испуганным комочком сжалась на кровати. Она лежала и плакала, силясь вспомнить, что там от нечисти-то помогает?! Молитвы, заговоры, амулеты?!

У Ники ничего из этого не было. Только кольцо, очень странное и очень холодное. Сколько в ладошке не грей, теплей не становится!

Всю ночь девушка промучилась кошмарами, снились лешие и русалки, снилась их весенняя вакханалия. Снилась поляна, где все танцевали. А рядом стоял большой котел. Только Нике до ужаса страшно было в котел этот заглядывать.

Потом снился Байкал, бездонный. Огромный. Снилось, что стоит бабушкино кольцо в его центр кинуть, как он выйдет из берегов и затопит весь мир, все человеческие города. Снились целые полчища странных существ, которые после этого придут на обезлюдевшую землю.

Кошмар сменялся кошмаром, Ника то и дело просыпалась, но в полусне ей мерещилось, что вокруг палатки кто-то ходит. От этого становилось еще страшней. Наконец под самое утро Нику утянуло в глубокий сон.

Она снова бежала кошкой по тайге. И, казалось, она очень хорошо знает, куда ей идти! Ника доверилась интуиции животного. Она чувствовала совершенно чарующий аромат, такой влекущий, такой родной!

Вероника побежала еще быстрей. Пока вдруг не очутилась на проплешине леса. Тонкие сосенки корнями держали срывающийся в обрыв край леса. Вид с холма открывался необыкновенный. Рассвет окрашивал все в оранжево-красное зарево.

Но Вероника не смотрела на вид. Все её внимание было приковано к фигуре молодого мужчины-охотника. Алекс был здесь.

– Я тебя очень ждал! – мягко улыбнулся он.

Ника в два прыжка оказалась рядом. Её разрывало от тысячи чувств: безумной радости и горькой обиды, ликования и злости.

– Где ты так долго была? Я столько раз звал! Мне так много надо рассказать! – в голосе скользили нотки детской обиды. И тут Алекс положил руку на холку зверя. И только теперь Ника поняла, что он руку скорее поднял, а не опустил, дотягиваясь до этой самой холки!

Вероника замерла под прикосновением, таким важным, таким нужным ей сейчас! А потом порывисто развернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Теперь они были серо-синими.

– Айсулу, – обратился к ней охотник. – Почему я не могу найти тебя? Почему больше не слышу тебя?! Что случилось?!

И тут сон прервался. Кто-то всеми правдами и неправдами пытался вскрыть вход в палатку. Вероника испуганно натянула одеяло к подбородку, но тут поняла, что уже глубокое утро. Она проспала, а ломится к ней Пашка, а не русалки с оборотнями.

– Вероник, открывай!

Вероника отперла замок, Пашка тут же расстегнул молнию в палатку.

– Что-то случилось? – спросила Ника, чувствуя чудовищную злость на парня, так беспардонно ворвавшегося в её сон, да и реальность тоже.

– Да нет, просто, – засмеялся Пашка, а Ника поймала себя на желании хорошенько так всадить по слишком уж довольной Пашкиной физиономии. – Пошли завтракать!

– Я не хочу есть, – смурно отозвалась Вероника.

– Ну как хочешь, потом только в Иркутске кормить будут.

– Так разве мы сегодня уезжаем?

– Да, Олег Николаевич решил, что баста. Так что, умывайся, собирайся и погнали.

Тут Павел огляделся:

– Слушай…

– Что?

– Да, так, странно очень!

– Так что такое?

– Такое ощущение, что вокруг твоей палатки всю ночь зверь какой-то ходил, круги наворачивал! Смотри, след какой!

Ника взглянула на глубокий след, оставленный огромной лапой.

– Ничего себе! Надо Олегу Николаевичу рассказать! – но вдруг Пашка передумал. – Не, не надо. А то мы вообще отсюда не уедем. А ты ж домой хочешь?

– Угу! – у Вероники волосы дыбом стояли от страха, ночевать здесь еще одну ночь?! Нет уж! Увольте!