Текст книги "Таежный маг Невеста Белого Мага (СИ)"

Автор книги: Софья Вель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

– Айсулу, не молчи! Умоляю! – в голосе было настоящее отчаяние.

Глава 29. Подарок дядюшки.

Нику выкинуло из сна. Девушка резко поднялась с постели, чувствуя, как сердце грозится выскочить из груди. Вокруг было тихо и солнечно, комнату в дядюшкином особняке заливало утренним светом. Ника со стоном упала обратно на кровать. Кажется, сны решили добить её окончательно! Ника едва не расплакалась.

Но тут дверь открылась, и на пороге с самым виноватым видом появилась Аида Никаноровна. Бабуля держала на подносе завтрак, но от переживаний завтрак забавно позвякивал на все тональности металла и стекла.

– Как вчера прогулялись, Вероника Ивановна? – начала старушка, дрожащим от волнения голосом.

– Аида Никаноровна, поставьте, – попросила Ника, уже вскакивая с кровати и перехватывая у старушки поднос с сильно звенящим завтраком.

– Я, я… – и тут ведьма опять расплакалась.

– Аида Никаноровна, если вы продолжите в том же духе, у нас от сырости заведутся кикиморы!

Ведьма невольно улыбнулась.

– А судя по вчерашним рассказам друзей брата, выводить их – то еще удовольствие! Как клопов из матрасов гонять!

– Деточка, ты ж никогда клопов-то не гоняла! – резонно заметила пожилая ведьма.

– Ну, вот, видимо, придется осваивать новые навыки! – Ника картинно развела руками. – У каждого из нас своя природа. Я тоже, знаете ли, не вегетарианка, а степень прожарки – выбор каждого. Просто обещайте, что никогда не сделаете такого с человеком!

– Бог с тобою, Никочка! Вот те крест! – старушка принялась креститься, а Ника только диву давалась, как это у бабули получается столько начал в себе совмещать? Даже набожное было. Вот оно как у нечисти бывает-то!

– На том и договоримся, – заключила Ника, уже с интересом осматривая завтрак, присланный ей.

– Это брат ваш, Антон, он расстарался, – видя интерес Ники, начала Аида Николаевна.

– Ты его давно знаешь?

– Ну как давно, – бабуля приложила руку ко рту. – Лет пятьдесят, наверное, знаю…

– Пятьдесят?! – Ника поперхнулась чаем, больше двадцати она бы ему в жизни не дала!

– А что такое, деточка?

– Да так, ничего… необычного. – Ника закусила баранку. Ну полтос, так полтос, вон для обычных собак все люди – так и вовсе эльфы! Потом вдруг резко вскинула голову и посмотрела на старуху. – А сколько лет Алексу Мамаеву?

Аида Никаноровна долго смотрела в ответ на Веронику, решая, рассказывать или нет.

– Больше, – просто заключила старуха.

– Намного? – не унималась Ника.

– Точно не скажу.

Вероника вздрогнула, потом заставила себя успокоиться.

– А сколько лет было моей бабушке? На самом деле.

– Она молоденькая была, совсем девочка.

– Угу, – оставалось только соглашаться с их представлением о времени. – И что же произошло?

Вероника очень хотела знать, что же такое случилось в волшебном мире, что её бабуля сделала все то, что она сделала!

– То ж про кошек? Значит, греха не будет рассказать, – снова нарочито набожно запричитала Аида Никаноровна. – Она была из белых тигров. Очень опасный и древний клан. Когда-то они держали в страхе все человечество… А потом как-то выродились, все вдруг повывелись, словно проклятие над ними какое было. Осталось только две девчонки, твоя бабка и троюродная её сестра. Но бабка твоя совсем маленькой была, когда все случилось… – тут вдруг Аида Никаноровна замолчала.

– Так что случилось?

– Да так, дело, конечно, житейской…

– Не томите, Аида Никаноровна!

– Феликс из клана амурских барсов решил себе мага заполучить… И снасильничал.

– Ого, – только и смогла сказать Ника.

– Да сам за это и поплатился. Мага-то он получил, только сам же себе приговор и подписал.

– Поясните.

– Феликс очень хотел сильного мага, чтоб всех к ногтю прижать. Родился Алекс, мать его при родах умерла. Многие говорят, что Феликс этому поспособствовал, усиливая так способности сынули. А сынуля его же на лопатки и положил!

Ника растеряно села обратно на кровать. Вот тебе на!

– Алекс Мамаев сделал все, чтобы у папаши отнять реальную власть. Весь молодняк будет за него, и он маг. И куда сильнее Феликса.

– Но…моя бабушка, она…

– Она была последней из белых тигров. Феликс хотел её себе. Говорят, растил для себя. Кто-то врет, что даже метку поставил.

Старуха выразительно скосилась на шею Ники.

– Так и было! – Вероника вздрогнула от неожиданности. В дверях появился Адам Яковлевич собственной персоной. – Твоя бабушка всю жизнь очень мучилась. Метка тянула… Феликс хотел её во что бы то ни стало. Как последнюю из тигров.

– Чтобы уж всю силу клана забрать? – предположила Ника, явно Феликс Мамаев не склонен к сантиментам.

– Он итак все забрал, – усмехнулся Адам Яковлевич. – Нет. Бабка твоя ему просто нравилась очень, хотел как игрушку рядом с собой держать, хотел красотой её наслаждаться, с сестрицей её так не вышло, та тоже красивой была, но, видишь, померла… Все знали, что Аня – фетиш Феликса, его страсть, его одержимость…

– Вы поэтому согласились моей бабушке помочь?

– Так насолить Феликсу!? Разумеется, да! – Адам Яковлевич ощерился в улыбке: – О-о!!! Как он тогда выл, как его метка мучала! Может, оттого он и проиграл пацаненку своему! А может, Алекс и правда взял от матери всю силу клана. Кто знает?

Адам Яковлевич перевел взгляд на Веронику:

– Теперь пришел твой час. Поглядим, как у нас Алекс с меткой справляется…

– А как моя бабушка справлялась? – Ника вспомнила, как это было чудовищно.

– Так она оттого и померла рано! – фыркнул Адам Яковлевич. – Метка всегда тянет.

Он посмотрел на шею племянницы:

– Хорошо, что ты человек. Ты даже не чувствуешь, Алекс на стену лезть должен.

Ну да, не чувствовала она!! Как же! Очень даже! Ника внутренне хмыкнула, не больно много они все о своих метках знают! Тут работает, а тут – нет.

И вдруг споткнулась о собственную мысль, что, если что-то помогло бабуле метку преодолеть?!

Рука невольно к волосам потянулась, где в тонкую косичку было вплетено кольцо. Стало спокойней. Пусть и дальше не догадываются о сокровище из бабушкиной шкатулки.

Адам Яковлевич хлопнул в ладоши. Прозрачные руки Ветерочка внесли манекен с платьем:

– Это тебе на вечер.

Ника аж рот открыла. Об извращено-вульгарном вкусе хозяина дома теперь будут знать все! Алое платье из тонкой кожи, с корсетом, очень открытым декольте и глубочайшими разрезами на юбке. Такое только на тематические вечеринки одевать в садо-мазо клуб, но уж точно не на юбилей к престарелому родственнику.

– Будешь в нем!

– Я в нем замерзну, – Вероника констатировала факт, а не предположение.

– Так постарайся, чтоб поскорей согрели!

– Зачем вам это?! – Ника никак не понимала, зачем так старательно её укладывают в постель с Алексом Мамаевым?!

– Ты знаешь, кто такой троянский конь?

Ника только плечами пожала, все знают!

– Вот побудешь немного конем!

Только кобылой ей быть и не хватало! Ника внутренне рассвирепела.

– Нет, я не буду.

– Нет, будешь! – грозно насупился новоявленный дядюшка. – И только попробуй ослушаться, как я пущу твою дорогую подружку на ливер, а тебя заставлю на это смотреть. Ты все сделаешь, как тебе будет велено!

– Вам не кажется странным мое такое претенциозное появление в подобном наряде на публике?! С чего вдруг Алексу Мамаеву на меня снова кидаться? Ваш первый план был явно продуманней.

– Был… Но ты его сорвала, – подтвердил дядюшка. – Ты милая и скромная слишком человечна. Тебя пожалели. А может, просто не зацепила так уж сильно, сегодня и проверим.

Ника вздрогнула.

– Теперь он увидит в тебе коварную лисицу, врага! Кем ты ему на самом деле и являешься! Врага, на которого он добровольно поставил метку.

– А если он попросту меня убьет? – оставалось только удивляться холодной расчетливости дядюшки.

– Это может быть… Но если он убьет тебя, это на некоторое время ослабит всех кошек, они станут уязвимы, и тогда мы всех перебьём.

Вероника осталась стоять с открытым ртом.

– Ну, будет… – закончил дядюшка и удалился.

Глава 30. Юбилей.

Вероника придирчиво оглядывала себя в зеркало. Отражение показывало стройную красавицу в ну очень откровенном платье. Да и макияж был под стать – насыщенно-красная помада и густо-черные выразительные стрелки. Ника никогда не видела себя такой. Вызывающе сексуальной, кокетливо-развратной. Казалось, сам образ толкал на манерное поведение, хотелось смеяться заливистей и громче, хотелось мундштук в руку, чтобы курить.

Чтобы немного сгладить картину, Ника перекинула красиво уложенные прядями волосы на слишком откровенную зону декольте. Волосы защекотали. Да, кажется, так лучше и скромней. Можно будет постоять где-нибудь незаметно, поиграть в вазу или кашпо. Может, Алекс не обратит на неё внимание? И тогда дядюшка откажется от претенциозного плана мести, где её отводилась не пойми какая роль…

Дверь тихонько скрипнула, в комнату вошли. Ника невольно напряглась. Адам Яковлевич был здесь.

– О-о, как славно! Какой красивой девочкой ты выросла! – с этим дядюшка откинул пряди, прятавшие чрезмерное декольте Вероники, подхватил пару невидимок и весьма умело для мужчины закрепил пряди так, чтобы было видно и грудь, и линию шеи и… метку.

Ника вся напряглась, там, в густой волне черных волос, пряталось главное сокровище, колечко, вдруг теперь его заметят?! Но дядюшка явно увлекся совсем другим ракурсом племянницы.

Вдруг что-то жестко легло на горло, не давая дышать. Ника хрипло ойкнула и отпрянула, оказалось, это Ветерок застегнул на шее девушки… ошейник.

Самый настоящий ошейник!

– Что это?! – изумилась Ника.

– Это мои гарантии, что ты не сбежишь.

– У вас есть гарантии и получше, – заметила Ника, она весь день думала о Маргарите, строила планы по освобождению горемычной подруги, так опрометчиво её любившей.

– Есть, – согласился старый шакал. – Но мне нравится, когда ты послушная. Будешь сильно выпендриваться, тебя хорошенько ударит током, сбежишь…

– Сбегу – Маргарита умрет, – заметила Ника.

– Это-то, конечно, да… Но кто думает о других, когда свобода так близко?

Ника не стала уточнять, видимо, в мире старого прокурора – никто…

– А еще мне хочется посмотреть на лицо Алекса Мамаева, когда он увидит тебя настоящей лисицей. Моей ручной, дрессированной лисицей. С его меткой…

Да, наверное, картина действительно оскорбительная, да еще и выставленная на всеобщее обозрение… Все кланы увидят, что Алекс Мамаев поставил метку на настоящую сучку, да только поводок не в его руках.

– Антон будет ждать тебя через десять минут, девочка. Не задерживайся!

Вероника не удостоила дядюшку взглядом, она посмотрела на столик, где лежал дневник отца. Ника читала его весь день, в перерывах между мыслями о спасении Маргариты. Описанные там вещи вызывали оторопь. Мамаевы рисовались настоящими чудовищами, особенно Алекс. Казалось, весь бизнес олигарха построен на костях и крови. В дневнике были цифры, Нике казалось, что счет шел на тысячи. Вероника, конечно, догадывалась, что деньги не пахнут… но что настолько пропитаны кровью. Было откровенно мерзко.

Волей-неволей она переставала испытывать симпатию даже к существам, хоть немного причастным к семейству Мамаевых, что говорить о самих членах семьи. Нике было до брезгливого противно.

А теперь ей надо соблазнять одного из самых разнузданных и кровожадных убийц в мире. Судя по записям, Алекс Мамаев по степени тяжести преступлений тянул на южноафриканского диктатора, подвергшего настоящему геноциду целые народы.

Ника передернула плечами. Всё это было мучительно, еще несколько дней назад она была просто влюбленной девушкой, мечтавшей о новой встрече с избранником. Она очень скучала тогда, тосковала. А теперь приходилось принимать, что герой её грез – настоящее чудовище.

Хотелось убежать. Куда-нибудь далеко, например, в Бразилию…

Ника тяжело вздохнула, на карте её жизни Бразилии не существует… Вон, одна уже убежала. Вероника молилась всем богам, чтобы Марго просто держали где-нибудь в застенке, только бы не в ангаре Адама Семиградского!

Делать было нечего, надо было спускаться и ехать на «праздник».

Тоха уже ждал, в отличии от Вероники, юноша был одет очень стильно и выдержанно.

– Ого, – Антон явно растерялся, увидев Веронику. – Выглядишь, конечно, чудесно… Но…

– У каждого своя роль в этой пьесе, не так ли? – усмехнулась Вероника, похоже, братец не до конца осознавал, какая именно роль отводилась его новоявленной сестрице.

Антон нахмурился, мысль как-то нехорошо его задела. А Вероника вспомнила, как брат отзывался об их общем дядюшке вчера в клубе. Неожиданная мысль поразила девушку: что, если Адам Яковлевич намеренно не знакомил их друг с другом, не желая лишней привязанности. Так они просто приятели, а не брат и сестра. Умрет Вероника, по ней и плакать не надо.

А Веронике все больше казалось, что она должна в конце умереть. Как лишняя, ненужная фигура, что её удачно разменяют в этой шахматной партии. Стало зябко.

Тоха тоже молчал, словно догадывался о чем-то.

Дорогой ресторанный комплекс встречал целый поток люксовых иномарок. Молоденькие оборотни, фавны, дриады и прочие неизвестные Веронике создания сбивались с ног, обустраивая комфорт все прибывавших на праздник гостей. Дамы в роскошных вечерних туалетах, увешенные драгоценностями не хуже новогодней ёлки, их седовласые, или напротив юные кавалеры. Светское общество волшебного мира собирало свои сливки.

Что и говорить о самом ресторане! Заведение поражало роскошью. Гостей собиралось все больше, так внезапно открывшиеся способности Ники помогали той определить, кто есть кто. Людей не было. Ни одного, даже вся прислуга состояла из существ. Время от времени кто-нибудь из гостей проходился по незнакомке удивленным взглядом. Правда в мужских взглядах Ника чаще чувствовала похоть, а в женских – ревнивую насмешку. Однако, стоило гостю увидеть метку в купе с ошейником, как он отворачивался, предпочитая притворится слепоглухонемым, ну или очень тактичным.

Вероника смущенно не смотрела по сторонам. Она мечтала оказаться подальше от шумной толпы. Мысль улизнуть через комнату прислуги не раз посещала девушку, но Адам Яковлевич был прав, ошейник куда действенней любых логических увещеваний. Он крепко сжимал шею девушки, и стоило Веронике хоть немного удалиться от дядюшки, как вполне ощутимый разряд обжигал не хуже укуса осы.

Увы, план притвориться кашпо не удался – Адам Яковлевич то и дело выводил Веронику вперед себя, демонстрируя так девушку и всякий раз приговаривая, что это его внучатая племянница, досталась от Ивана. Все смущенно улыбались, но наряд Вероники и её человеческая природа заставляли поскорей ретироваться.

На счастье Вероники, успевшей уже познакомиться так и с кланами сов, и с медведями, и даже с такими экзотическими товарищами, как японские пауки или Мадагаскарские лемуры, кошек не было. Верней, были какие-то заморские гости, в ком угадывались львы, но вот Мамаевых точно не было.

Ника успела понадеяться, что план дядюшки пойдет крахом, когда Адам Яковлевич, наконец, отошел от дверей холла и прошел к игровым столам, где все коротали время в ожидании званного ужина. Вероника поспешила укрыться в полутени. Выходило, конечно, плохо. Но слабая надежда буквально разрасталась пожаром в душе.

Все знают о войне кошек и собак, так зачем одним появляться на пороге у других? Вероника что-то не помнила, чтобы Монтекки к Капулетти в гости ходили… Только как бы тогда Ромео и Джульетта познакомились?

Вероника ушла в мысли, не замечая, как метка стала горячей, а по телу побежала волна мурашек. Ей стали чудиться всякие приятности. Бестолковые и очень девичьи мысли так и лезли в голову, и тут стало совсем тепло-тепло. Очень спокойно и хорошо. Вероника утонула в чувстве и поэтому не заметила происходящего в зале.

А замечать было что.

– Любовь и бедность навсегда меня поймали в сети… – Ника вздрогнула, голос привел её в чувство и заставил взглянуть на сцену.

Вероника едва не выронила бокал. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать увиденное.

– По мне и бедность не беда, не будь любви на свете… – явно истощенная Маргарита, с черными кругами под глазами, стояла на сцене, шею девушки «украшал» настоящий ошейник, только уже строгий, с шипами, отчего на нежной коже виднелись следы. Голубо-синие платье без стеснения облегало фигуру девушки… И все бы ничего, если б Маргарита не забыла упомянуть в последнем разговоре с Вероникой об еще одном факте, почему ей срочно потребовалось найти Ника Мамаева… Даже в Бразилии.

– Зачем разлучница-судьба всегда любви помеха… И почему любовь – раба достатка и успеха? – протянула девушка строки из «бразильской, народной». Она невидящим взглядом вперилась в фигуры у входа. И Вероника взглянула туда же.

Ник Мамаев был не один. Увы, бразильская невеста-супермодель была с ним, она уверенно сжимала бицепс жениха. Диковинно-красивая и хищная кошка. Вероника почувствовала такую горечь, что даже пульсирующая теплом и негой метка не смогла её перекрыть.

– На свете счастлив тот бедняк, с его простой любовью, что не завидует никак богатому сословью… – уже захлебываясь слезами, продолжала петь Маргарита.

Вероника перевела взгляд дальше… и уперлась им в фигуру Алекса. Он был один, и Веронике показалось, что увидь она его со спутницей, самолично бы рванула к любым дверям, чтоб ошейником придушило.

Мамаевы прибыли почти всем кланом. Они замерли на пороге. Да… им было на что посмотреть – Адам Яковлевич пристарался!

– И не цветет любви цветок без славы и успеха-а-а-а...

Пока Алекс смотрел на Маргариту, глаза из серых сделались зелеными, но самообладания он не потерял. Но тут посмотрел прямо…

Впрочем, даже если б он не посмотрел прямо, Семиградский был тут как тут. Он рывком вытащил на сцену Веронику.

– Дамы и господа! – обратился он к толпе и все притихли. – Прошу поприветствовать моего нового мага, Семиградскую Веронику Ивановну, урождённую в клане лисиц!

Антон и весь клан псовых залаял и завыл. А Вероника не сводила глаз с Алекса. Отчего-то сейчас она умоляла провидение, чтобы он просто вышел из ресторана. Чтобы никогда больше не видеться с ним, и эта же мысль рвала её на части.

– Моя внучатая племянница, наконец, выросла и вошла в силу мага, и теперь она поведет наш род к процветанию! – аплодисменты заполнили зал. Но Ника слышала лишь одни короткие хлопки. Это Алекс аплодировал. Ника смотрела тому прямо в глаза, и там читались только ледяная ненависть и восхищение врагом.

Семиградский получил то, чего так хотел. Отводя взгляд, Ника увидела и Яра с Алисой, оба явно были обескуражены, но на лице Алисы играла самодовольная улыбка из разряда «я же говорила», а вот у Яра в глазах мелькнул настоящий страх.

Алекс резко встряхнул головой, показывая свое настоящее обличие, к удивлению Вероники, оно было полосато-тигриным.

Все происходящее дальше заняло не больше долей секунды, белый тигр рванул к Веронике. Наперерез ему бросился Тоха, Алекс одним коротким движением отшвырнул когтистой лапой мальчишку в сторону. Но Тоха достал пистолет. Алекс выхватил свое оружие.

И тут Вероникина мысль была быстрее, чем пуля.

Выходит, дядюшка все рассчитал! Семиградский поманил Нику несуществующей семьей. Тем, чего Вероника всегда так хотела, и чего у неё никогда не было. Семьей в виде Антона, того самого брата, смелого и сильного, готового в любой момент накормить, защитить, спрятать… Его должны были убить сегодня, чтоб Вероника возненавидела. По-настоящему, люто, без права на прощение. И тогда никакой дневник уже не потребуется!

Девушка рванула вперед, не обращая ни малейшего внимания на ошейник, пустивший все 220 по жилам. И между Алексом и Антоном оказалась она.

Нике почудилось, что она таки коснулась волос, кольца, и только поэтому успела встать прямо перед дулом пистолета Алекса.

А он успел не нажать на курок…

– Убей меня, но не его! – прошептала Алексу Вероника в замершем, как мед, мгновении, движением руки она выбила пистолет из ладони Антона.

Через миг время снова ускорилось. Алекс выстрелил в воздух, предупреждая, в ту же секунду когтистая рука содрала ошейник с шеи Ники, вольно или не вольно задевая и тонкую кожу.

Еще через миг пальба снова заполнила ресторан, так же, как и крики женщин, и рык глав кланов, призывавших не стрелять. В полку кошек тоже прибавилось – приехал сам Феликс Мамаев со сборным кланом кошачьих. Алекс рывком схватил Веронику и потащил прочь.

Глава 31. Кювет

Откуда-то у Белого тигра нашлись самые настоящие наручники, их Алекс успел застегнуть на Никиных запястьях прямо на бегу. А еще через миг Вероника оказалась швырком усаженной на заднее сидение автомобиля.

Сказать, что Алекс психовал за рулем – ничего не сказать. Через пятнадцать минут машина оказалась в кювете, а Ника крепко шарахнулась о спинку переднего сидения. Разбитая машина задымилась, Веронику выволокли из салона.

– Кажется, с этого у нас все началось, да? – прорычал Алекс. – Подлые, подлые лисы!

Мамаев швырнул Веронику на землю. Ника испуганно сжалась. Но тут Алекс остановился, его била крупная дрожь:

– Ведь я с самого начала знал, понимал, кто ты на самом деле! И все равно купился! Какой же я дурак!!!

Алекс ударил кулаком в землю, от чего Веронику едва не сшибло воздушной волной. Ника, оглушенная адреналином, проорала:

– А что надо было сделать?!Убить меня, да?!

– Жаль, ты не лиса, только человек, – зло и хищно улыбнулся Алекс. – И с тобой все бессмысленно!

– Не то, ты бы сразу спустил с меня шкуру? Да? Пустил бы на семейное одеялко?! – Нику бил нервный озноб, она и не думала скрывать истерику, неожиданно вспомнив тот факт, что в его доме спала под одеялом из шкурок лисиц.

– Нееет, зачем? Это глупо, – Алекс вдруг стал неестественно спокойным, только глаза сияли зеленью, да и когтей с клыками он не скрывал. – Я бы пустил всех твоих братьев и сестер на одеялко. Всех до единого! А ты бы стала последней из своего рода…

Нику передернуло.

– Ты ублюдок, убивший моего отца! На твоих руках больше крови, чем в Байкале воды! – выплюнула Вероника. – Лучше умру, чем еще хоть раз ты притронешься ко мне…

– У меня идея получше. Ты можешь умереть, лиса, когда родишь мне мага.

С этим Алекс коротким движением содрал с Вероники лиф платья. Ника и не подумала сдаваться. Она с силой зарядила ногой по промежности врага, но тот умудрился увернуться. Сказывался опыт прошлого общения.

Ника выкручивалась как уж на сковородке, не позволяя себя трогать, злясь, что со скованными руками никак не может дотянуться до кольца. А по-другому не получалось. Казалось, метка попросту блокирует все её посылы во вселенную. Вроде таких, как удар молнии по противнику, или хотя бы его слепота и бессилие! Вероника выла и вырывалась.

Алекс обращал на это мало внимания. Он резко развернул девушку к себе спиной, прижал к траве и задрал подол платья.

От злости Вероника аж завизжала. За что вдруг получила вполне себе звонкий, но почему-то совсем не болезненный шлепок по мягкому месту.

Ника дернулась и тут же прилетел второй симметричный шлепок. Оба участника потасовки замерли. Но Вероника снова спружинилась, и снова горячая ладонь несколько раз обожгла пятую точку, уже ощутимей. Ника захлебывалась в ярости и бессилии, а еще, к стыду, чудовищном возбуждении. Алекс словно понимал это. Он положил одну руку между лопаток девушки, удерживая и успокаивая так. А вот вторая заскользила по отшлепанной попе, она гладила и сжимала, усиливая желание до острой рези. Рука скользнула по уже влажной внутренней поверхности бедра.

– Не смей! – прорычала в отчаянии Вероника.

– Ты моя, – прошептали над самым ухом. Рука скользнула дальше, вырывая у пленницы стон совсем другого характера. – Ты больше никогда не уйдешь от меня.

Алекс помедлил несколько мгновений, позволяя свои рукам абсолютно всё и наслаждаясь от этого стонами пленницы. А потом не выдержал и расстегнул брюки, через миг он заполнил собой до предела. Ника вскрикнула и грязно выругалась, но тяжелая ладонь легла на губы:

– Нет, Вероника, я не это хочу услышать!

Тело по-настоящему сходило с ума под натиском врага. Ника плакала, понимая, что её разрывает на части от эмоций. Девушка никак бы не смогла соврать о насилии, она безумно хотела, каждую секунду ощущая его в себе, его частью себя. Каждый ритмичный, глубокий толчок, каждый жаркий поцелуй с прикусыванием кожи на шее и спине, каждое прикосновение к налившейся и невероятно чувствительной груди – все это делало её рабыней собственного тела, а мерзкая метка добавляла ко всем переживаниям еще и восторг, на грани нечеловечески-острого счастья, такого невероятного, что в пору только сознание терять. В то время, как разум просто люто ненавидел. Его. Убийцу, кровавого деспота, настоящего людоеда!

Жаркие волны расходились терпким удовольствием, оглушая, выматывая. Ника то и дело теряла связь с реальностью, уже далеко не первый раз такая волна дарила ей полную разрядку до бессилия. Но последний пик удовольствия был достигнут обоими одновременно. Алекс с силой прикусил, Ника безвольно сдалась победителю.

Скоро оба просто лежали на траве. Алекс молчал, Ника тоже. Внутри было странно, блаженно хорошо и звеняще пусто.

Затем Алекс вдруг расстегнул наручники, у Вероники не было сил, чтобы хоть как-то воспользоваться ситуацией. Она лежала на земле, целясь взглядом в небо. Все её мысли были об облаках. Тяжелых, необычных, похожих на клубы сахарной ваты, насыщенно-синего цвета.

Алекс поднял девушку, заставив стоять. Он отряхнул сильно потерявшее вид платье, поправил лиф, который и до всех приключений едва прикрывал зону декольте, одернул подол. Ника, пошатываясь, не сводила глаз с облаков.

Вдруг на запястье что-то щелкнуло. Вероника лениво и непонимающе посмотрела вниз. Это наручник вернулся на руку. Только второй наручник Алекс надел на себя.

– Идем, – коротко отчеканил он. Вероника пошла. Словно внутри сломалось что-то, делавшее её пригодной для драки.

Стало очень холодно и неуютно, разгоряченное тело остывало, майский вечер не баловал теплом. Веронику забила крупная дрожь. Злая мысль, что и хорошо, что она сейчас замерзнет и простудится, подцепит какую-нибудь лихорадку и тихонько помрет, радостно и благополучно посетила голову.

Алекс стянул сильно пострадавший за время их разборок пиджак и накинул Веронике на плечи, лишая так волшебной возможности цепануть воспаление легких. Теперь останется только шанс на воспаление хитрости.

Они подошли к дороге, Алекс принялся ловить машину. Вскоре им удалось остановить припозднившегося таксиста. Водитель был очень растерян, казалось, он вообще не понимал, как тут очутился. Веронику мучала мысль, что он сюда приехал не по собственной воле. Как под гипнозом, таксист делал все требуемое и вопросов лишних не задавал.

Наконец, они снова очутились у красивого особняка в историческом центре города. Алекс расплатился, оставил щедрые чаевые. А потом провел рукой по воздуху, словно забирая у несчастного напуганного водителя последние остатки воспоминаний о злосчастной встрече.

Дом встретил теплом и тишиной. Наручники сняли. Нику за руку повели наверх. В одной из комнат оказалась большая ванная.

– Платье я, пожалуй, оставлю… Ты в нем сногсшибательна. Только вот, на выходы носить не позволю. Ты, конечно, лиса, и если так нравится, то и ошейник мы тебе подберем! Но ты МОЯ лиса. И только я хочу на тебя смотреть с неутоленным голодом. Только мне это позволено.

Ника молчала, её словно глушило что-то. «Чары, как с таксистом», – краем мысли догадалась Вероника.

Алекс налил ванную, раздел Веронику и положил её в чашу, полную теплой воды.

– Да, Ника, это чары. Пока, как маг, я гораздо сильнее тебя. И сейчас ты будешь послушная, – пояснил происходящее мужчина. – Со мной ты теперь всегда будешь послушная…

Ника вдруг поняла, что он мог сделать так давным-давно, еще в истории с меткой. Кажется, об этом говорили его родственнички? Но тогда не стал, тогда жалел и уважал. А теперь… А теперь она даже проораться по своей воле не может, даже заплакать!

– Давай еще раз о правилах. Ты никуда отсюда больше не уйдешь. Это во-первых. Во-вторых, ты будешь хорошей девочкой, или как вас там в клане называют? У псовых-то? Ты будешь всегда мне рада, сученька моя. И в-третьих… ты никогда мне больше не откажешь.

– Зачем… ты… так? – чтобы произнести эту фразу, Веронике потребовалась вся её сила воли. Даже мысль о непокорности вселяла неестественный ужас.

– Как ты там сказала? Я, умм, ублюдок? Надо оправдывать чужие ожидания, не так ли? Вот я сейчас оправдываю твои… – с этим он мягко провел по плечам Вероники губкой, метка разве что не запела.

– Это… не…– выговорить до конца Ника не могла

– Неправильно? – переспросил Алекс. – А лгать мне правильно? Изменять? Скажи, это правильно?

– О чем ты? – Ника искренне недоумевала.

– Я такой дурак – поверил лисе! Как же умен твой дядюшка, отдаю ему должное. Скажи, ты ведь сразу меня убьёшь? Стоит мне снять чары, как ты потянешься к ножу?

Ника молчала.

– Как все точно было продумано. Все! Твоя невинная человеческая природа, все встречи, все обстоятельства. Меня вынудили поставить на тебе метку, из страха потерять, из страха, что псы тебя убьют! Но как красиво швырнули мою слабость мне в лицо… Восхищаюсь. Ты ведь здесь, чтобы убить меня, правда, девочка моя?

– Да, – Ника знала, что он прав. Чары действовали так, что она бы не смогла соврать. Этакий детектор лжи…

– Моя лисонька! – с этим Алекс провел рукой по шее Вероники.– Убить меня и обезоружить так всех кошек. Весь мой клан, весь мой род… И уничтожить! Но он придумал еще лучше! Заставить меня убить тебя, прилюдно оскорбив! Умно… Гениально умно.

– Отпусти меня, – Вероника мотыльком ударялась о клетку из чар. Думать не выходило. Но она хорошо понимала, что именно это сейчас так необходимо!

– Нет.

– Мы все погибнем, – через усилие произнесла Вероника, всем существом она тянулась к кольцу, но не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Нет, это вы все погибните. А моя семья будет жить! – прорычал Мамаев.

Он отбросил губку, с силой повернул голову Ники к себе, а потом резко отпустил. Воевать с безвольной куклой было глупо. Как и любить её. Алекс зло выдохнул. Помолчал минуту.

– Где спальня, ты знаешь.

Он ушел вниз, Вероника еще долго лежала в купели с водой, пытаясь вернуть хоть часть мыслей.

Но ничего не вышло. Она так и не смогла встать из уже остывшей воды. Бессилие оглушало.