Текст книги "Сердце старого Города (СИ)"

Автор книги: Софья Вель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Бригитте казалось, что она чувствует тепло рук несчастной сиротки, хотелось помочь вытащить свое раздутое, страшное тело из воды. Хотелось плакать вместе с ней о загубленной по собственной глупости жизни. Бригитте чудился запах цветов, украшавших ее могилу. Девочка пробыла с покойной весь день, и Бригитта в те часы радовалась и скорбела. Девочка едва не отпела покойницу – душу Бригитты подтолкнуло вверх, но что-то не пустило. Темный мрак, притаившейся в глубине, камнем потянул вниз.

А потом задул холодный ветер – хозяин мертвого мира. Девочка, подхваченная им, упорхнула, и Бригитта снова осталась одна. И вместе с уходом одержимой сиротки из Бригитты упорхнула последняя память о жизни, осталась только смерть.

Солнце село. Но теперь и тело Бригитты смогло бы сесть. Мешал только символ их веры, аккуратно вложенный в мертвые руки. Сильный порыв шквалистого ветра сдул и символ. Теперь Бригитта смогла даже встать. Она нелепо повернулась на раздутых ногах. Мрак разрастался в душе, и только светящаяся черта, – абрис лодки, сотворенной рукою сиротки, – не позволял Бригитте отправится на поиски обидчиков. Невидящими глазами покойница искала лазейку с «корабля».

– Бригитта, – покойница неуклюже повернулась на голос. Маленький цыганский заморыш стоял у самой черты, только вот глаза у Волчонки нестерпимо горели синим.

Бригитта промычала, вышел хлюпающе-чавкающий рык.

– Бригитта, я повелеваю тебе. Иди. Иди и найди тех, кто виновен. – Волчонка протянула руку к преграде и легко отодвинула тонкую плашку, разрывая защитный круг.

И упыриха вышла, чуя теперь сладкий дух живой плоти.

Глава Седьмая. Зачарованный Край. На поляне со Зденкой.

Солео удивлялась снам все больше. Она могла связать их в сюжет, что это? Прошлое? Будущее? Или ее фантазия перешла теперь из галлюцинаций в сны? Отчего виденное в снах и знакомо, и незнакомо ей?

В приюте девушке давали отвар, с ним сны становились тусклее, терялись в тягомотной трясине будней: послушаниях, молитвах, учебе и коротком часе отдыха. С отваром Солео не помнила сюжетов сновидений, хотя продолжала ходить во сне, говорить на неведомом языке. Монашки часто шептались, называя ее «сумасшедшей», ксендз посмеивался в усы. Так ли служители собора были не правы?

Сколько Солео уже не пьет отвар? Несколько недель, пару месяцев? Дорога сюда забрала уйму времени и сил.

Теперь же Солео начало казаться, что ее безумные сны – это нормально. Раз есть плащ и хлеб – значит, был и нелюдь.

С этой мыслью Солео потянулась, осторожно вылезая из-под плаща. Утро давно заняло мир, оно было теплым и солнечным. Выпавшая за ночь роса смешалась с каплями от дождя, оттого весь лес был наполнен сверкающими гирляндами преломленного света. Солео улыбнулась, было удивительно спокойно. Девушка зачарованно смотрела на капли-гирлянды, украшавшие веточки невысокого кустика малины. Она протянула к ним руку и те единым потоком стекли по ладони и запястью, приятно щекоча кожу.

Ей стоило бы остаться в лесу… Стоило… Может, окажись сумка при ней, это было бы возможно… Но сумки нет. Девушка снова подосадовала на себя за глупость и неосторожность.

Арго и Квиро давеча долго считали прибыток. Выходит, имей Солео такие деньги, могла бы жить в городе не зная бед много лет? Солео не стала обманываться. Не смогла бы. Ее обокрали бы раньше, чем она дошла до этого самого города. Ей лучше оставаться в лесу… Жить, как жили они с бабушкой. Призрачные воспоминания, потускневшие за годы жизни в приюте, сейчас казались яркими, и Солео снова ощутила во рту привкус имбирного печенья. Девушка замерла как в трансе, все так же глядя на сверкающие капли, украшавшие ветки сосенок.

Очнулась она от легкого дуновения ветерка. В нем неприятно почудился сладковатый оттенок. Видимо, где-то неподалеку умерла мышь или заяц. Солео передернуло от запаха. И теперь пролесок показался неуютным, а яркое солнце скрылось в безликих, серых облаках. На девушку накатили воспоминания об ужасе, пережитом вчера.

Солео встала, чувствуя, как затекли руки и ноги. Наскоро переплела косу, поправила одежду. Приключения в лесу окончательно превратили и без того очень скромное приютское платье в настоящие лохмотья. Девушка еще раз вздохнула о сумке и прекрасной одежде. Потом посмотрела на каравай. Соблазн подкатил тошнотой голода. Но Солео уже хорошо знала, что делать. Как ни жаль было снимать плащ, кутавший и защищавший ее, девушка стянула его с плеч. Зябко поежившись, она свернула плащ несколько раз, положив в середину хлеб. Перекинутый через плечо плащ лег жгутом.

Солео задумалась, что теперь делать? Где искать Волчонку? В лагере ее не было, в лесу тоже.

Солео подумала о руинах, может, цыганка спряталась где-то там? Вчера девушке казалось, что нелюдь, или хотя бы его младший брат, непременно должны быть там. Но сегодня уверенность растаяла – если бы братья были в лесу, они уже наверняка бы увиделись. И если не со старшим, то с младшим. Значит… точно все… Нелюди ушли.

«Он больше не придет», – эта мысль была самой грустной. Руины без нелюдей пугали не меньше, чем Квиро и Арго. По всему выходило, что ей нужно уходить из Зачарованного края и возвращаться к людям.

С мыслями о людях она вспомнила о Зденке. Зденка была немногим старше самой Солео. Как и большинство приютских детей, Зденка оставалась по-детски худенькой и очень невысокой. Но Зденку все считали хорошенькой. Быстроногая, ладненькая девчушка с ясными карими глазами обладала всем тем женским магнетизмом, в который влюбляются с первого взгляда. Зденка прибыла в приют из южных земель. Солео исподволь любовалась южанкой. Все девочки приюта смотрели на новенькую с завистью: казалось, тепло жаркого солнца пропитало кожу девушки, сделав золотистой. Не от солнечного ли света глаза Зденки притягивали теплым бархатом?

Солео не смела подойти к красавице, да и незачем было… Но Зденка не пришлась по вкусу настоятельнице, и девушка оказалась в ссылке. Никто в лагере не знал точно, попалась ли Зденка на преступлении, или была оклеветана. Уже в дороге южанка проявила себя как задорная и веселая особа. Правда, шутки порой были скверными. Оттого, прежде такая притягательная, Зденка начала вызывать страх.

Но сейчас Зденка, как и Солео, оказалась в беде. Солео сильно сомневалась, что девушка с разбойниками по доброй воле. «Тогда нам стоит объединиться, так будет проще выбраться отсюда». Правда, Солео и представить не могла, чем она может быть полезна Зденке. Разве что сумкой, ведь справедливости ради, вещи в сумке – вещи Солео. А в приюте учили уважать чужое имущество, Солео ли не знать?!

Солео снова взобралась на дерево. Как и в прошлый раз, зеленое море листвы приворожило девушку, но Солео сосредоточилась на цели – найти разбойников. Чуть севернее виднелся дым от костра.

По пути к лагерю разбойников, девушка терзалась мыслью, насколько хорошо разбойники умеют «охотиться»? Уже дважды лиходеи едва не спотыкались о нее. Последний раз стал буквальным, от чего у самой Солео остался сильно саднящий синяк на ноге. Она не хотела даже представлять, что будет, если лагерная «охрана» ее изловит. Вот зачем она разбойникам? Солео вспомнила события ночи, похоже, Арго знал, кого искал…

«А что, если они поймали Волчонку?», – мысль поразила девушку, что если Волчонка у них и «охранники» издеваются над несчастной цыганкой?

Страшные догадки крутились и крутились в голове, одна перебивала другую, создавая хаос. Девушка шла между деревьев, не замечая ничего вокруг. Чего нельзя было сказать о лесе. Ощерившиеся голодные пасти провожали девушку жадным взглядом, но подойти не смели.

Наконец Солео подошла к поляне, занятой разбойниками, запах дыма защекотал нос. Вымокшая девушка зябко поежилась, чувствуя, как неприятно першит в горле, словно бы тысячи перышек щекочут до боли.

Солео хотела подождать, пока Зденка отлучится по нужде, и там перехватить товарку, но ей повезло куда больше: Зденка была одна, она кашеварила.

От запаха еды у Солео потемнело в глазах, и голодная судорога свела нутро. Тягучая слюна заполнила рот. Солео пришлось даже отдышаться, чтобы не броситься к котлу с горячей похлебкой, кружившей голову ароматом.

Южанка тихо напевала песню на незнакомом языке. Солео скользнула на поляну прямо перед ней. Зденка едва не вскрикнула от неожиданности, но Солео жестами успела остановить товарку.

– Здравствуй, Зденка, – тихо начала Солео. Зденка чуть прищурилась, хитро и мило одновременно.

– И тебе здравия, Пичужка, – голос южной красавицы звенел в тишине леса.

«Пичужка?», – удивилась Солео…

– Ты… цела? – спросила Солео, сочувственно оглядывая девушку. Сильно побитая, с ссадинами, Зденка держалась необычайно уверенно, хоть и постанывала на половине движений. Солео ужаснулась, искренне сострадая несчастной. Правда, сочувствие мешалось с недоумением – девушка была одета в прекрасное платье, а ее шею украшало золотое ожерелье.

– Красивое платье и ожерелье, тебе очень идет, – начала Солео, отчего-то крайне обескураженная. Но разве она сама не поделилась бы со Зденкой после? Что странного в том, что девушка переоделась и принарядилась? «Надо переходить к делу», – отбросив внезапные сомнения, решила Солео. – Зденка, мы с тобой не особо дружили, но сейчас обе в беде. Я пришла помочь.

– Помочь? – протянула Зденка, окидывая Солео весьма выразительным взглядом, где брезгливость граничила с любопытством и пренебрежением.

– Да, помочь бежать… – немного горячее продолжила Солео, смущенная поведением товарки.

– Бежать? – чуть нараспев произнесла Зденка. – Вот оно что… А я думала, ты пришла за барахлишком.

Солео вздрогнула. Тон девушки заставлял насторожиться, отчего Зденка еще не бросилась обнимать Солео, как единственно сохранившуюся из их лагеря?

– Ты о сумке? Вещи… они будут нужны, когда мы выберемся отсюда, – оправдалась Солео, чувствуя зыбкость.

– Мы или ты?

– Зденка, я рискую, даже говоря с тобой! Если Арго и Квиро найдут меня…, – Солео выразительно округлила глаза. Зденка странно ухмыльнулась. Собеседница быстро продолжила. – Нам надо бежать… Без сумки это будет сложно. Давай соберем все ночью, когда Квиро и Арго будут спать, и бежим… У нас будет фора! Вернемся в приют… Расскажем все настоятельнице, она…

Зденка чуть прищурила глаза, слушая Солео. Затем она прошла по поляне и наклонилась за чем-то. Солео ойкнула и попятилась назад.

– Нет, Пичужка, стой, где стоишь, – небольшой, заряженный болтом арбалет целился Солео прямо в грудь.

– Что ты делаешь? – изумилась Солео.

– Так… ничего… Скажи, Пичужка, что ты такое умеешь, что тебе дарят такие подарки? – нескрываемая зависть скользила в словах. Солео не поняла вопроса. – Ты ведь серая мышка, нечем зацепить… Зря ты пришла сюда, Пичужка. Это Арго и Квиро хотят взять тебя живой, а мне… Мне приятней увидеть тебя мертвой.

– Зденка. Очнись! Это я! Мы не особо ладили, но…

– Не особо ладили? – расхохоталась Зденка, – да кабы не твоя бешеная зверушка…

– Волчонка – не зверушка! – возразила Солео, по-детски насупившись.

А Зденка приблизилась еще на шаг.

– Я… Я, Пичужка, в приют не вернусь, – ухмыльнулась девица. – Я в доле… Если ты, вдруг, не поняла…

– Ты? В доле? Как это? Ты же, тебя едва не продали работорговцам!

Зденка рассмеялась:

– Ну, не продали же! Ладно, Пичужка, поговорили и хватит.

– Постой, Зденка, отпусти меня. Зачем тебе меня убивать?

Зденка усмехнулась.

– Квиро и Арго хотят получить за твою голову выкуп…, но я в это не верю.

– Выкуп? От кого? Работорговцы?

– Не неси чушь, работорговцы за тебя и серебряного не дадут, но ты неплохо продаешь себя.

Солео перестала понимать Зденку, следя только за все нарастающим холодом в глазах и оскалом, в который превратилась красивая улыбка – Зденка вроде смеялась, но было жутко.

– Знаю я голубчиков… Нет уж, я в помощницах не требуюсь, – Зденка зашипела. – Хватит с меня казенных домов. Ишь чего удумала! За горбушку хлеба жизнь поганить, спину ломить в угоду святошам. Молодость и красоту губить. Хватит, нагляделась. Вольная жизнь и свобода – вот это мне по душе!

– Вольная жизнь? С разбойниками? – изумилась Солео. – Как можно быть вольной рядом с насильниками?!

– Уж лучше так… – Зденка тряхнула головой и покружилась на месте, отчего необыкновенное платье заиграло богатой тканью. Солео почудились огоньки в волнах складок. Зденка рассмеялась громко и зазывно. – Ладно. С меня довольно сироток и их завываний.

С этим южанка резко остановилась, вперив черный взгляд в Солео. Арбалетный болт с щелчком вылетел, нацеленный прямо в грудь. Солео так и стояла, растерянная и оторопевшая. Ей казалось, она видит все как в замедленном свете: хищное торжество Зденки, холод ее ледяных глаз, оскал ровных белых зубов. Видит неминуемую смерть, летящую стрелою прямо в сердце, и от нее не уклониться.

Через миг грудь ощутила сильный толчок, и острая боль поразила руку. Солео вскрикнула.

Зденка стояла потрясенная – как так, она целилась в сердце, а стрела словно бы отскочила от тряпки, узлом завязанной на груди. Болт попал в руку. Зденка взвыла и бросилась к стрелам, оставленным в траве. Солео очнулась и кинулась обратно в лес, уже не разбирая дороги.

Оставшаяся на поляне Зденка истошно заорала, откуда-то из чащи пришел ответ.

Солео с ужасом поняла, Арго и Квиро неподалеку.

Так оно и было. Квиро выскочил на поляну.

– Че орешь? – грубо начал он.

– Сиротку увидала, – нашлась Зденка, быстро пряча арбалет за спину.

– Хде?

Зденка махнула рукой в сторону еще шевелящихся кустов. Но Квиро смотрел не на них, он приметил, что стрел стало меньше. С дикой злостью он подскочил к несчастной Зденке и залепил в ухо, заодно вцепившись в волосы.

– Тебе чаго говорено было?! Живехонькой!

– Это я не насмерть, я все сделала как уговорено было: приласкала, еды предложила, а она – она крыса, сбежать хотела, стрела сама вылетела, я ж только для острастки арбалет-то взяла, – испуганно залепетала Зденка.

Квиро не поверил и девчонку не отпустил. Он издал протяжный посвист и три коротких – так они с Арго условились обозначать направление беглянки относительно лагеря.

– Зденка, дура ты тупая! Глядь! – он рукой махнул на разложенные по поляне ценности. – Ейный полюбовник дасть стока золота, шо ми до старости купаться в ёном будемь!

Зденка зло сощурилась, Квиро заставлял смотреть вслед руке.

– Квиро, пусти, – жалобно запричитала девушка. Разбойник резко толкнул голову, Зденка едва не ударилась лбом о землю. Потом зло прошипела – Это вы тупицы, вещи – явно откуп от девки! На прощание.

– Че мелешь? – тяжелая рука Квиро вышибла из Зденки дух. – Помалкивай, ишь, вумная нашлася. Она нам як манок!

Квиро скрылся в лесу, ища след. Зденка осталась одна. Чтобы успокоиться, она раздраженно одернула платье, пригладила растрепанные волосы и вернулась к котлу. Не хватало еще, чтоб похлебка подгорела!

Неожиданно на поляну, нелепо шатаясь, вышла фигура. Вслед за ней из кустов показались остроухие морды.

Зденка фыркнула, что за вонь? Она брезгливо сморщила нос и сплюнула. Откуда здесь дохлые кошки?

Фигура вытянула серо-синюю поглоданную рыбами руку и снова отступила в чащу, прячась так от света.

Зденка обернулась, в поисках источника запаха. По периметру поляны стояли волки, они щерили острые зубы.

Истошный вопль разрезал тишину полдня.

Солео бежала, не разбирая дороги, оставляя легко читаемый даже для новичка в охоте след: поломанные ветки, капли оброненной крови.

Ей бы упасть и заплакать, позвать на помощь. Кого-нибудь, ну хоть кого-нибудь! Сестру Бригитту, ксендза, мать-настоятельницу, даже Волчонка с подорожником была бы кстати… Мысли о нелюде растворились в оглушающей боли – он был миражом, плодом расстроенного разума, а все остальное реально.

Если б не звериный ужас, Солео сама сдалась обидчикам, но страх гнал вперед. Слышался треск сучьев позади. Солео отчаянно метнулась в сторону и, оступившись, кубарем полетела с пригорка в яму. Болт, так и торчавший из руки, зацепился за ветку, от острой боли Солео потеряла сознание.

Глава Седьмая. Зачарованный Край. Волчий Пир.

Арго бежал вперед. Он только-только видел спину Пичужки и тут она растворилась, опять! Неожиданно дикий крик огласил лес. Кричали со стороны их поляны.

Арго метался несколько секунд: продолжать ли погоню, или вернуться в лагерь? Он выбрал последнее. В лагере оставались деньги и вещи. Что, если в их логово пришел еще какой-нибудь ловкач? С таких станется. Они с Квиро, считай, нашли лучшее место, где можно было бы залечь на дно. Переждать, пока страсти в большом мире поулягутся, а их лица позабудутся. Поначалу идея Квиро – спрятаться в лагере малолетних преступников, – вызвала презрительный смех. Но когда городская стража едва не поймала лиходеев в любимом схороне, стало не до веселья.

Глупая и близорукая монашка не стала долго расспрашивать нанимаемую охрану, своих подопечных она боялась больше, чем новоявленных «блюстителей порядка». Крепкие лбы – это то, что ей надо. С детьми нужна жесткость, а раз не понимают по-хорошему – жестокость. Те дети, что достались Бригитте, по мнению сестры, едва ли заслуживали привилегии милосердия. С двумя здоровыми охранниками монашку будут бояться, а значит, и уважать! Монашка всегда мечтала о духовном подвиге, Квиро и Арго предоставили ей все возможности к этому.

Арго помнил, как кричала женщина, когда они с Квиро пришли за ней с ножом. Таких приятно мучать… Но хозяин каравана – старый подельник Квиро и Арго – не хотел задерживаться. Бригитте повезло, она умерла легко и быстро…

А вот Пичужке не повезет. Наглая девчонка изловчалась ускользать. Но это ничего, это поправимо…

Хитрая деваха умудрялась корчить саму добродетель, чтобы втихаря слюбоваться с заморским барончиком! А тупой барончик назначил тайные свидания прямо в логове Квиро и Арго. «Вот дурачье! Он, видать, думал, что, отослав кралю на край мира, спрячет срамоту», – улыбался в усы Арго. Но Квиро и Арго пронюхали о свиданиях. Потому и отпускали девчонку в лес. Оттого не тронули, когда надсмотрщица таскалась за откупными в ближайший город.

«А Пичужка – молодец, вроде мелкая, заморышек, а вон какого «герцога» отхватила!». Такой не поскупится ни на выкуп, ни на откупные, когда придет время пошантажировать… Недаром он девку на край света услал. Только вот одного они с Квиро никак не могли понять, откуда он появляется? На мили окрест никого. «Может, ход какой тайный? До ближайшего города? Вон там руины какие лежат. Надо бы поразведать. Это было бы славно! Сходил на дело и ушел в схорон через дверцы волшебные, да в подземелья. Ищи-свищи!».

Арго улыбался мыслям. Улыбка сползла с губ, когда он подошел к поляне. Арго крепче зажал в руке короткий нож. Из-за кустов на него щерилась волчья пасть. Кровь на морде говорила об удачной охоте. Но Арго криво ухмыльнулся, прыжок волка – и пол брюха распорото. Оскал сменился визгом и агонией. Недаром в детстве Арго был самым ловким охотником на селе.

Совершив бросок через кусты, Арго увидел, что на поляне лежала окровавленная Зденка. Волки не успели разорвать жертву на части.

Вместе с Арго появился и Квиро. Квиро ловко выхватил из костра горящее полено, звери боязливо попятились. Арго последовал примеру товарища. Волки обратились в бегство.

Первым делом Квиро проверил деньги – нет, никто не приходил. Только волки. Деньги и шкатулка с драгоценностями остались на месте.

Зденка пошевелилась и застонала. Арго, зачерпнувший себе похлебки прямо из котла, нехотя бросил черпак и наклонился к раненой.

– Воды… – прошептала несчастная. – Умоляю.

Арго лениво оглядел поляну, нашел флягу, но она была пуста.

Зденка застонала. Бурая корка стянула тонкую кожу губ, Арго видел, что волки порвали жилу, девушка медленно задыхалась. Звери успели потрепать жертву, и кровь липкими темными лужами заливала траву вокруг. Девчонка – не жилец.

Арго склонился над некогда хорошеньким личиком, теперь ставшим землянисто-серым. Зденка в агонии схватила за руку, глаза горели лихорадочным блеском:

– Анрго… воды… – пробулькала девушка.

Арго брезгливо скривился, с силой отбросив умирающую обратно на траву. Зденка в конвульсии выгнулась дугой.

Квиро, занятый пересчетом денег и проверкой украшений, подошел к умирающей:

– Арго, шо ты телишься?

– Она воды просит… – на миг задумался Арго.

Квиро склонился над умирающей. Зденка попробовала что-то сказать, но кровавые пузыри вырвались вместо звука. Быстрым движением разбойник снял золотое ожерелье с девичьей шеи и перерезал Зденке горло. Оттер нож о платье и принялся собирать уцелевшее в пиру волков добро. Большая часть вещей была испорчена. Квиро, сквернословя, собирал оставшееся оружие и ценности, – почти вся провизия была уничтожена, а дорогие ткани разодраны. Ругаясь на лесную погань, Квиро завязал в узел арбалет, шкатулку, деньги и чудом уцелевшую палатку.

Арго безучастно смотрел на сборы подельника, он был очень зол – волки утащили огромную свиную ногу, видимо, для волчат.

Стеклянными глазами провожала Зденка уходящих разбойников. Через четверть часа стая вернулась, дабы окончить пир. Бедная девушка поломанной куклой смотрела в небо.

Глава Седьмая. Зачарованный край. Арбалетный болт.

Солео лежала с закрытыми глазами. Через сколько она умрет? Девушка надеялась, что скоро. Пульсирующая боль волной заливала руку, переходя на шею и спину, отдавая в голове.

Но время шло, Солео все продолжала лежать в траве, то и дело смахивая с лица беспардонных жучков и паучков, уже принявших ее за камень. Постепенно боль пришла в странное равновесие, спазмы накатывали и отпускали. И тело напоминало о том, что еще живо – очень хотелось пить, Солео чувствовала, как затекли руки и ноги, привычный голод начал крутить живот.

Повинуясь потребности, раненая нехотя открыла глаза. В старом лесу все было по-прежнему: букашки деловито сновали во мху, где-то между корней юркнула мышка. Лес дышал, суетился, жил.

Солео с досадой поняла – встать необходимо. От промокшего в траве платья, стало холодно и кожа зудела. Девушка попробовала подняться, резкая боль накатила до темноты в глазах. Слезы навернулись сами собой. Но когда темнота отпустила, Солео уже стояла, облокотившись о дерево. Надо было найти воду – пить хотелось нещадно.

Солео сделала шаг, за ним еще. Голова кружилась, девушка шла, хватаясь за деревья. Плащ с хлебом тяжело тянул вниз. Но она продолжала идти.

Наконец Солео добрела до небольшой запруды в чаще. Девушка очень удивилась – прежде она не находила лесного озера. Сев на сточенные плоские камни, Солео склонилась к воде. Густые ветви едва пропускали солнечные лучи, игравшие бликами на поверхности озера. Потревоженные блики заскакали, вода показалась необыкновенно вкусной, сладкой. Солео умылась одной рукой. Вторую, раненую, она боялась тронуть. И все же осмотреть рану было необходимо. Девушка со стоном повернула руку – неправдоподобно и странно из неё торчал арбалетный болт. Плечо опухло и с трудом помещалась в рукав платья, прежде в этом месте свободно болтавшегося.

Солео пыталась вспомнить, что надо делать в таких случаях, но в приюте не учили вытаскивать арбалетные болты. Солео несколько раз всхлипнула, рассматривая руку и болт. Осторожно коснулась древка, где был выгравирован маленький лев, и едва не потеряла сознание. Пересилив себя, девушка схватилась за короткое оперение и дернула. Сознание упорхнуло птицей.

Глава Седьмая. Зачарованный Край. Растерзанный лев.

Сигнорин пробирался сквозь чащу. Еще будучи человеком, конунгом степняков, он боялся и недолюбливал лес. Степняки много раз пытались лес сжечь. Всякий раз, когда степняки подходили к лесу с факелами, случался потоп – буквально разверзались хляби небесные. Сама земля сопротивлялась им. Уже тогда Сиг подозревал, что лес разумен, теперь знал это доподлинно. Лес был коварен и злопамятен.

Эль – идиот, он поставил отвод на девушку, чтоб она не путала след, и чтоб Сига позлить.

И Сиг злился! Найти девчонку теперь было невозможно. Лес явно подыгрывал братцу, припоминая обиды Сигу! Пытаясь перехитрить Лес и магию брата, Сигнорин сплел «ищейку»[1] не на девочку, а на вещи, сумку. Если Солео была умницей, то Сиг настигнет ее где-то на полпути к Тракту.

Зло чертыхнулся. Она издевается над ним? Такая храбрая? След вел вглубь леса, как раз на тропы волчьих стай. Неужели такая глупая? А с чего ей быть умной? Что девчонка знает о Лесе? Ровным счетом ничего, ни о лесе, ни об охоте, ни об оружии. Она приютская сирота без роду-племени. Видимо, девчонка совсем плохо приживалась в мире, раз предпочла глухой лес с волками, призраками и руинами жизни с людьми.

Да нет, это его вина. Он должен был вывести девушку. Раз уж нарушил строгий Закон Эльдаров и вмешался в естественный ход вещей, то делать это надо было нормально. Взялся помогать, так до последнего. Раз не дал умереть от голода, зачем просто откупился? Привычка?

Чем дальше Сигнорин уходил в лес, тем неспокойней ему становилось. Что-то поменялось в проклятом месте. Словно бы спертый воздух гробницы был потревожен и смрад разливался волной. Сиг повел плечами. Если эта дуреха все еще здесь, нужно срочно уводить, пусть даже силой. Не место живой среди мертвых.

Наконец, маленький маячок Сига привел к цели.

Сиг оторопел. Кровь ударила в голову. Нет… Нет!

Тонкий запах смерти оглушал. Сиг, еще не веря до конца виденному, прошел по поляне полной лохмотьев, остатков костра, и свежеобглоданных костей. Волки.

Самые обыкновенные волки. Они нашли поляну с укрывавшейся девушкой.

Сиг почувствовал, как трясутся руки и темнеет в глазах. Среди разгрызенных останков он нашел и порванные в лоскуты платья.

«Покажи» – срывающимся голосом велел Сиг пространству. Пространство ожило стаей волков, глодающих кости несчастной.

«Еще!», – Сигу отчаянно не хотелось верить… Но пространство уже забывало. Полустертое видение, на котором не различить деталей, просто память места: кричащая и убегающая девушка, стая волков.

«Довольно», – поток образов резко пресекся.

Сигнорин осел на траву и уронил голову на руки, чувствуя наворачивающиеся слезы. С обрывка сумки, растерзанной волками мира Младших, на Сига смотрел Крылатый лев Поднебесья. Эль`Сигнорин в отчаянии закричал. И тут же в бешенстве выпустил молнию, сжигающую рваные клочья и кости – все, что осталось от «щедрого» дара и самой девушки. Не хватало еще, чтоб упырь здесь завелся! Представлять себе робкую сероглазую девушку упырем Сигу совсем не хотелось, но волнение тонких эфиров подсказывало – так оно и будет с неупокоенной душой.

Волки растащили вещи – несколько золотых искорок-меток указывали направление. Сиг оставил зачарованные побрякушки мертвому миру, сколько бы заботы и защиты он не вложил, создавая их, все без толку. Его чары не уберегли девочку от лютой смерти. Может, запрет мира эльдаров – помогать несчастным людям, – возник из-за бессмысленности этой помощи? Ее бесполезности? Волю Творца не изменить? Неужели магия эльдаров настолько покинула мир людей? Недаром Эль ушел в иное измерение – Сердца Излаима здесь нет.

[1] Поисковые чары

Глава 8

Глава Восьмая. Зачарованный край. Свет и мрак.

Волки не трогали усопшую, так нелепо ковылявшую посреди леса, они плотным кольцом обступили покойницу. Упыриха повела носом. Сладкий дух разливался вокруг. Волки трусили рядом.

Невидящие глаза выхватили из ночных теней силуэт девушки. Упыриха хищно оскалилась, готовая атаковать, растерзатьжертву в угоду Мраку. Но…

Свет. Яркий и пугающий свет не позволял упырихе, давно забывшей кто она, подойти к девушке. Свет пробивался сквозь наглухо застегнутый ворот платья. Упыриха зло осклабилась, чуя добычу, но свет, как прежде проведенная сироткой черта, не подпускал покойницу ближе.

Волки щерили острые пасти, но их пугал не свет. Что-то иное. Или кто-то иной. Ведомые усопшей, они кружили, не смея подойти.

Упыриха снова повела носом, хищно оскалила рот – добыча. Грозный охотник из мира живых преследовал её жертву. Упыриха утробно зарычала, она не могла приблизиться и к охотнику – свет от девочки усилился, пришлось отступить.

Свет же и приворожил покойную. Упыриха замерла, ослепленная им. Так и простояла ночь – манимая светом и гонимая им. Волки отошли от мертвой, словно бы кто-то их отвязывал.

Рассвело. Упыриха стояла в лесной тени, солнце гнало её в самый мрак, притаившийся по лесным берлогам да оврагам, волки вернулись к упырихе.

Свет превратился в светлячка, летящего сквозь лес. Покойница следовала за ним. А волки бежали за усопшей. Свет привел упыриху к лагерю охотников. Волки щерили пасти и тяжело дышали.

Свет померк. Упыриха бросилась за охотником, а волки – к девушке. Охотник крепко сжимал кинжал, с рукояти на нечисть огрызался Лев. Упыриха рычала, чуя, что кинжал может упокоить. Она отступила на свет и замерла, охотник ее не заметил.

Солнечные лучи пробивались сквозь кроны. Упыриха стояла, вперив подернутые белесой пленкой глаза в густую листву. Забытая жизнь возвращалась воспоминаниями.

Вдруг полыхнуло. Грозная волна страшной Силы прокатилась по лесу. Упыриха болезненно сжалась – волна опалила. И снова небытие. Только свет стал малиново-алым. Бригитте почудилось, что она парит, влекомая последним закатным лучом. Стало легко и хорошо. Путь был окончен. Монахиня улыбалась, слыша гимн проступивших на вечернем небосклоне звезд.

– Вернись, – тяжелое, точно могильная плита, Слово придавило Бригитту, возвращая в отвратительное, стылое тело – и не пошевелиться, не вздохнуть.

Снова ярко-синие, холодные глаза вцепились в так и не отпущенную душу.

– Не по тебе звонит колокол, – отрезал голос Волчонки. – Заверши начатое.

Мрак вместе с могильным холодом разросся пауком в мертвом теле. Душа Бригитты сжалась в ужасе, ослепнув и оглохнув. Свет звезд, как и их песня, померк.

К ночи волки снова собрались, послушные кукловоду. Упыриха очнулась. Потянула носом. Охотники ушли с прежнего места. Упыриха медленно, но верно отыскивала метки. Один обронил волос, второй присел за куст. Она скалилась и шла по следу. Волки снова окружили, лоснясь к покойной.

Глава 9

Глава Девятая. Зачарованный Край. Мытарства.

Солео очнулась на закате. Пытаясь прийти в себя, умылась. Холодная вода обожгла руки и лицо, но сознание осталось ватным, гулко и больно застучало в ушах. Сквозь шум собственной крови, девушка едва различила шорох кустов – к запруде вышла стая волков. Солео тупо смотрела на хищников, отвечавших настороженными, но уже ленивыми и сытыми взглядами.

Неожиданно раздался крик, полный ярости и боли. Огненная вспышка озарила лес. Волки, скуля и поджимая хвосты, убежали. А Солео так и сидела, покачиваясь из стороны в сторону. Сознание уплывало. Навязчивым бредом билась единственная мысль – надо добраться до руин. Обязательно.