Текст книги "Кэсседи, космический политолог! (СИ)"
Автор книги: Софья Лямина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Когда раздался звонок, я уже стояла у двери. Правда, выждала для приличи еще несколько минут и только тогда открыла.
Я ожидала увидеть только Рейнгара? А Грейстона под ручку с Крисом и прочими личностями, нет? Дак вот, милая, запомни на будущее, что члены этой команды о личном пространстве не слышали, поэтому и увязались следом за Рейнгаром. К слову, тот был действительно зол. Неужели дело в этих клоунах?
Как выяснилось – нет. Дело оказалось в куда более банальных вещах, а именно в журналистах и новостных колонках. И пока мужчины обсуждали план дальнейших действий, а также вопросы расследования, я с удовольствием читала статьи о вчерашнем светском мероприятии и обо мне, любимой. Они притащили кучу пластмассовых журналов, заголовки которых пестрели самыми разными фразами.
"Неожиданная новость, или как род Ривера опять всех уделал"; «Никколета Ривера: у нас в семье все светленькие»; "Не было печали, а Кристоферу наследство по полам делить придётся"; «Молодая и загадочная – Никколета Ривера, новая сплетня высшего света».
Я читала и поражалась фантазии этих людей. Да им всем в пору в сценаристы очередного фильма-фэнтези подаваться! Такие таланты пропадают!
"На вчерашнем благотворительном банкете, призванном собрать средства для помощи пострадавшим от терроризма семьям, собрался не только весь Высший Свет Испаншаро, но и других планет, заключивших мирный договор. На расслабленном и обыденном вечере отмечают появление загадочной бестии, имя которой объявили на мероприятии. Для всех нас стало шоком возвращение Никколеты Грэйс Ривера, дочери известного бизнесмена Грегори Ривера, а также сестры известного переводчика, состоящего в делегации Приближенной к Императору Виктории – Кристофа Эльзас Ривера. Наши корреспонденты сообщают, что из-за непереносимости состава кислорода, девушка была вынуждена в раннем детстве покинуть родную планету Викторию, с надеждой, что однажды сможет вернуться к своей семье. И вот, совершенно недавно, девушка вернулась домой, уже добившись успехов на карьерном поприще..."
Вот читаю о себе и гордиться начинаю! Какая я классная, оказывается!
– А ты дальше читай, страдалица. – хмыкнул Уинстон.
Молча и даже как-то без энтузиазма показала ему язык и вернулась так к прочтению. Интересно!
"Я вас сделала, родственнички!"
Эксклюзивный репортаж!
...до тех пор, пока как гром среди ясного неба, не прозвучало имя Никколеты Грэйс Ривера – единственной дочери Грегори Ривера и сестры Кристофера Ривера. Молодая и грациозная особа, покорившая собравшихся с первого, улыбчивого взгляда глубоких, черных глаз, оказалась еще и амбициозной леди, чем абсолютно точно подтвердила наследственность своей семьи. Никколета Ривера, сестра известного переводчика, состоящего в делегации Приближенной к Императору Виктории, и дочь бизнесмена Грегори Ривера, недавно вернулась на Викторию и уже добилась успеха на арене славы Содружества. Достижения девушки (о которых говорят высшие слои Содружества, а также загадочные и опасные истребители) скрыты тайной полумрака, так как дело вертится вокруг расследования относительно недавних терактов, а также главной проблемы века – Террористической Организации. Ходят слухи, что девушке удалось найти подозреваемых среди высших слоев Виктории, некоторые из которых уже в допросной Содружества. Но все это остается слухами, загадкой, этой очаровательной юной особы."
– Какая я молодец! Отличная идея была, Крис! – восхищенно присвистнула я.
Крис молча и как всегда счастливо дал мне пять, подсовывая новый журнал, где на обложке красовалась я под ручку с Кристофом. Надо признать, выглядели мы очень хорошо, гармоничненько так. Оба светловолосые, с пепельно-белым цветом волос, проступающими скулами, черноглазые и немного бледноватые.
– А там еще фоторепортаж есть...– намекнул Крис, поглядывая в сторону свирепого Рейнгара. И чего он так бесится?
Молча открываю необходимую страницу, опуская умозаключения на мой счет и натыкаясь взглядом на...
"...исходя из указанного, хочется отметить то, что Никколету также выделил Рейнгар Кен Рейг, глава отдела Расследований Содружества, близкий друг племянника Императора Виктории, уважаемый член совета Аналитического Мастерства Содружества. Рейнгар, входящий в топ10 желаннейших мужчин современности, во время банкета кидает на девушку весьма двусмысленные взгляды, также выразительно поглядывая на мужчин, желающих ближе пообщаться с блистательной леди Высшего Света Виктории. Наш репорт сумел разглядеть напряжение между двумя молодыми людьми, но сам не ожидал увидеть то, что ему удалось заснять. Не смотря на то, что на банкет Рейнгар Кен Рейг прибыл с очаровательной темноволосой сопровождающей, в битве победу одержала все же светловолосая бестия, чем еще раз доказала неоспоримую истину о том, что мужчины предпочитают загадку.
Когда часы пробили двенадцать часов, Никколета Грэй Ривера, подобно героини одной старой сказки, засобиралась домой. А следом отбыл и Рейнгар...наш репортер не первый день в журналистике, поэтому тут же последовал следом, настроив камеру, чтобы запечатлеть увиденное. А посмотреть была на что! Ниже мы приводим рассказ нашего репортера, чтобы достоверно передать красочность происходящего:
– Не трудно было догадаться зачем пожелали уединиться звезды событий! Но все оказалось куда невиннее, чем подумал мой натасканный на такие вещи профессиональный взгляд. Очаровательная леди явно заплутала в резиденции Императора, и это не удивило меня – домище потрясающе огромный! Я уже хотел двинуться на помощь испуганной и ранимой девушке (тут я не сдержалась и хмыкнула), как на пути появился Рейнгар. Я едва успел скрыться в тени коридора, прежде чем раздался его насмешливый вопрос о цели ее присутствия тут. И я почти поверил в то, что мистер Разорву-ваше-сердце-в-клочья не испытывает никаких чувств к ней - так иронично звучали его слова, которые никогда нельзя было бы применить к любимой девушке – но увидел то, КАК он на нее смотрит. Взгляд, наполненный неподдельной нежностью и чувством, словно они давно близки. Я тут же навострил уши и фотоаппарат. Девушка, должно быть, не из робкого десятка, не видя его взгляда, она достаточно смело ответила на упрек в его голосе, задав встречный вопрос. А позже, опуская ненужные слова, он двинулся к ней. Так, словно боялся спугнуть, будто она действительно могла выпрыгнуть от него в окно. Признаться, так я бы и сделал на ее месте, а она лишь осталась наблюдать за его передвижением. Я был уверен, что они были знакомы и до этого банкета, все же она его непосредственный подчинённый, но было в их жестах что-то...едва ощутимое, такое, словно они знали друг друга всю жизнь, привычное, комфортное. Я мог бы заподозрить их в физической близости, но дальнейший поцелуй и фразы до него, стали доказательством того, что это было первое проявление их чувства. Момент, преисполненный неподдельным чувством. Признаться, я аж застыл, наблюдая за ними, и даже утер скупую мужскую слезу прежде, чем сфотографировал! Кажется, нашлась таки та, что пробудит огонь любви в сердце этого злобного монстра. По-видимому, Никколета станет скорой жертвой главного демона-соблазнителя Виктории...
...поразительное развитие событий, наверняка, заставившее вас поперхнуться и ущипнуть себя. Но вы не спите, на каждого Жестокого Короля найдется своя Никколета.
Специальный репортаж подготовили..."
А далее шли фотографии. Фотографии наших объятий, разговора, поцелуя. Я с шоком смотрела на страницы планшетного журнала, думая, чем подобная статья обернется Рейнгару, и как она скажется на репутации непреклонного и непобедимого Аналитика Виктории.
– Интересный репортаж, да? Обстоятельный такой. – хмыкнул довольный Крис. Но я молча взяла другой журнал.
"Очередная игрушка Рейнгара.
...казалось бы, как романтично, ан нет, дорогие читатели! Рейнгар не из тех, кто просто так поддается милым малышкам, не знающим коварство Высшего Света Виктории . После легендарного поцелуя Рейнгара и Никколеты, о котором писало издание наших коллег, Рейнгар сопроводил малышку Никки к частной машине, а позже уединился..."
Журнал вырвал из рук Кристоф, опасливо поглядывая в сторону совещающейся команды. Кстати, нужно отметить, что Рейнгар прибывал в состоянии абсолютной ярости из-за статей журналистов. Никогда бы не подумала, что он так не терпим к прессе. Хотя, учитывая, что в свое время ему досталось от работников пера, то такая злость вполне становиться оправданной.
– Дальше не так интересно, вот первая подборка самая классная! – произнес Крис, пряча журнал.
– Брось, – улыбнулась я. – что там? Покажи! – возмутилась я, надвигаясь на Криса.
Я уже почти схватила журнал, но Криси опередил меня, спрятав его за спину. Наша возня привлекла внимание со стороны команды, заставив мрачно наблюдать за нашим весельем. Ну да, это они мужчины серьезные, при исполнении, а я лично сейчас в импровизированном отпуске.
Кристофер уворачивался как мог, но я была хитрее и умела ставить подножки, поэтому минут через десять журнал оказался у меня, а Крис потирал ушибленную ногу.
"...позже уединился со своей потрясающей сопровождающей, Хилари Милренс, одаривая поцелуями уже ту. А ведь вы уже поверили в очередную сказку о вечной любви. Как жаль, что в этом мире есть только призрак загадочного чувства..."
А ниже были фотографии. Их поцелуй, то, как нежно он ее обнимает, и так же убирает волосы от ее лица...а в их глазах любовь. Я улыбнулась, сглатывая слезы, не желая выказывать чувств при них.
– Никки...– начал было Крис.
– Кыш отсюда, – холодно прервал его Рейнгар.
Я оглянулась, в гостиной уже никого не было. Сколько я простояла, вглядываясь в это фото?
– Позвони, Ник. – шепнул Кристоф, активно двигаясь в сторону двери. Он кинул на последок разочарованный и жалеющий взгляд, но я покачала головой, натянув улыбку. Дверь хлопнула, и мы остались втроем. Я, Рей и это фото.
– Иди сюда, – позвал Рейнгар, но я не обернулась. Он подождал минуту, прерывисто вздохнул, и я буквально ощутила, как он сжал кулаки. – Никколета, подойди ко мне.
Я не сдвинулась с места, продолжив стоять спиной к нему. Зачем он все это сказал там? Чтобы поиграться? Я оказалась права, и Рейнгар просто притворялся? Наверняка, чтобы пробиться сквозь выстроенную мной стену. Им же нужно контролировать "подлого сотрудника", который в любой момент может выдать их? И они нашли прекрасный способ. Действительно, с Рейнгара не убудет, если он в очередной раз поиграется с чувствами других.
– Так, Никки, ты меня достала. – и в один миг я оказалась на коленях у безумно злого Рейнгара, который даже не собирался прикидываться добрым.
Он сидел на диванчике, придерживая меня за спину и пытаясь прожечь во мне дыру. Я попыталась слезть, но мне даже на пару сантиметров сдвинуться не дали, так о чем вообще может идти речь?
– Какого черта ты опять вытворяешь, пакость мелкая? – четко и с расстановкой, произнес Рейнгар, обращаясь прямо ко мне.
Ох уж, это прекрасное чувство медленно отвисающей челюсти! Он, что, еще и меня винит? Да, талант. Да что там талант, талантище! Такой наглости еще научиться нужно! Ему бы курсы "Как стать сволочью в короткие срок?" вести. Цены бы не было такому учителю.
– А ты ничего не перепутал, дорогой? – прошипела я, злясь и разворачиваясь лицом к нему. Ответом мне стал внимательный взгляд. – Это не я с "тайным агентом" целуюсь!
– Если бы ты с ней целовалась, то это стало бы действительно проблемой, по крайней мере, для меня. – почему-то улыбнулся этот...этот...хмырь этот!
– Пока целовался с ней ты, – сухо произнесла я.
– Конечно, ты же не думала, что я все это было всерьез? Предложение попробовать наши отношения? Я сказал тебе это и тем же вечером переспал с ней. И более того, на сегодня у меня назначена еще одна подобная встреча. Я законченный подлец, и ты это знаешь. – серьезно произнес он, склонив голову к плечу, и внимательно следя за моей реакцией.
Я же молча попыталась вырваться из его захвата и слезть с его колен. Он также молча не дал, схватив за подбородок и притянув к себе.
– Послушай, Кэсседи, ты кому веришь? Журналистам дешевой женской газетенки, или мне, знающему все от первых лиц? Ничего вчера между нами не было, а эти фото были сделаны в начале дня, до примечательной встречи с тобой. Но даже на них не проявление чувств больших, а завуалированный момент она передачи мне флешки, которую она подсовывает в карман моей рубашки. Слышишь? Нет между нами ничего, кроме деловых, офисных отношений. И прекрати так обиженно сопеть, это мне впору злиться, учитывая, что именно я признавался тебе в своих чувствах и намерениях на твой счет. Ты же понимаешь, что я такими словами просто так не разбрасываюсь?
– Я же не знала, что вы именно так флешку с компроматом передаете! – смущенно, а вместе с тем и возмущенно, произнесла я. Боже, я действительно устроила сцену ревности?
Интересно, а как с мужчинами в таких случаях поступают? Будь, например, на месте Хилари Уинстон? Также? Я как представлю Рейнгара с серьезным лицом, обращающегося к Уинстону: "Ну что, Уинстон, я тебя сейчас чмокну, а ты, уж добр, успей флешку затолкнуть в карман?"
– Дело не в этом, – хмыкнул Рей. – ты позволила себе усомниться в моих словах. Возможно, репутация говорит за меня, и я кажусь тебе бесчувственным интриганом, жестоким и бессердечным, но это вовсе не значит, что я действительно такой в реальной жизни. Ты, в силу своей профессии, должна знать, что репутация продумывается и прицельно вырабатывается временем и поступками, но зачастую абсолютно не несет в себе реального характера. – он внимательно взглянул на затихшую меня. – Я пытаюсь учитывать разность менталитетов, языковой барьер, но мне трудно делать это в одиночку, особенно, когда ты при любом удобном случае норовишь сбежать. Я пытаюсь быть хорошим для тебя, но это очень трудно, милая, учитывая сложившуюся ситуацию, мою репутацию и славу. Тебе не кажется такое недоверие достойным поводом для злости?
– Я не могу резко начать доверять тебе, забыв про прошлые обиды и недомолвки, Рейнгар. Тебе не кажется, что слишком много воды утекло? Для меня все то, что происходит между нами впервые. Никогда до этого у меня не было отношений, как-то не до них было, и я не понимаю, как нужно себя вести и что делать. – я вздохнула, прерывая его подступающий диалог. – У тебя было много девушек, Рей, и я не могу быть уверенной, что с ними ты был другим.
– И ты думаешь, я каждой говорю, что люблю ее? – взорвался Рейнгар. – Извини, милая, но такое несчастье только ты нажила. Да большая часть современных девушек готова за подобную "кару небесную" пойти по головам, но страдаешь как обычно ты, разнесчастная моя. Кэсседи, ты и понятия не имеешь, что было в моем прошлом. Это научило меня жестокости, расчетливости и несгибаемости. Всем тем качествам, которые пробили для меня дорогу на вершину, и за которые меня опасаются и недолюбливают некоторые политические личности. Ты должна понимать, что эти люди в большинстве своем меня не знают, и будут говорить то, что не является правдой. Все, что может напугать тебя, настроить против меня, заставить убежать, но, милая, ты должна знать, что я никогда не причиню тебе вреда.
Я поцеловала его. Так, как чувствовала в тот момент. Подарив всю нежность, всю любовь и признательность, вкладывая свои эмоции в каждое движение губами.
Любит...он не сказал этого тогда, а я и не поняла сама, подумав, что все его слова лишь стандартные фразы. Любит...как трудно произносить эти слова мужчинам, а тем более аналитикам? Как трудно разобраться в собственных чувствах? Признаться, самому себе? Я не смогла этого сделать. А он смог, не побоялся, пересилил себя и свою гордость, сказав вновь.
Еще ни разу никто не говорил мне ничего подобного. Всерьез, не как обрывок фразы, оборот речи или насмешку, а искренне, с чувством, обращенным в три простых слова.
И он никогда не узнает, как сейчас я вздрогнула от его слов, как сжалось мое сердце, как важно мне было услышать это. Рейнгар никогда не поймет, что именно в этот банальный момент, я навсегда подарила себя ему.
Как это всегда и бывает, мы бережем себя всю жизнь, даже не замечая того, что за один лишь миг навсегда отдаем себя кому-то. Это не происходит постепенно, на протяжении времени, мы не отдаем себя по кусочкам. Только себя полностью, без остатка, в единый решающий момент.
И Рейнгар никогда не сможет уловить с какого момента я стала его поддержкой, опорой, стержнем, который не позволит ему сдаться, сломаться, проиграть. Нет, ему будет казаться, что так было давно, всегда. И Рейнгар никогда не узнает, что этой фразой он навсегда привязал меня к себе.
К черту всех этих политиков и их слова, к черту его прошлое, к черту репутацию. Он честен со мной сейчас, и всегда был таким. Да, были разные ситуации, различные этапы в нашем общении, но нужно отдать ему должное, какими бы не были эти ситуации, Рейнгар всегда боролся со мной честно. И, признаться, сомневаюсь, что я смогла бы продержаться, если бы он начал использовать нечестные приемы.
Родители никогда не говорили мне, что любят. Их вообще не было рядом! Только на выпускных и днях рождения они прилетали на Землю. Толя всегда произносил это как оборот речи, дань вежливости, никогда не говоря это вслух, предпочитая доказывать свою братскую любовь поступками. Но я желала слышать! Мечтала знать, что я любима. Вслух. Честно. Искренне.
И сейчас во мне проснулась та девочка, которой всегда было страшно одной. Одной разбираться со своими проблемами, одной предотвращать появление новых, одной продирать себя дорогу в мире.
– Тебе звонят, – произнесла я, задыхаясь. Он отстранился, замер на секунду, вглядываясь в мое лицо, и вновь подался вперед, целуя. – Рейнгар, телефон...
– Грейстон, – произнес он, отстранившись.
Его ладонь мягко легла на мое лицо, ласково прикасаясь пальцами к губам. Серьезный, затуманенный взор пронзительно черных глаз, которые темнели с каждой секундой, был направлен прямо на меня.
Отношения не торопясь? С нашей работой трудно верить в долгую жизнь без проблем. Нужно ценить каждую секунду. Он так старается ради меня, а я сомневаюсь.
И как бы я не отрицала тот факт, что давно потеряла от него голову, что-то внутри меня все же противилось этому. Мой разум спелся с интуицией, наплевав на мнение хозяйки, и они в едином порыве просили довериться Рейнгару.
– Ответь, – кивнула я, слезая с его колен. Но, как и раньше, этого мне сделать не дали. Рейнгар лишь крепче прижал к себе, извлекая тонкую металлическую пластину из кармана рубашки.
– Да? – вопросил Рейнгар, подаваясь навстречу мне и осторожно прикасаясь губами к моим губам. – Занят, но тебя же это не остановит. Нет, она останется в номере. Так безопаснее. – произносит он, глядя мне в глаза. – Хилари из силовиков, справиться. Обязательно, Грей. Я передам ей.
– Тебе нужно идти? – вопрошаю я, улыбаясь его расстроенному взгляду.
– Я мог бы взять тебя с собой, но едет Хилари. Не думаю, что ты захочешь ее видеть. – спокойно и несколько напряженно произнес Рейнгар, явно ища повод не брать меня с собой.
Расслабься, милый, у меня были свои планы.
– Она мне понравилась, – хмыкнула я, достаточно мстительно разрушая его планы. Вдоволь насладившись его поднимающейся беспомощностью вперемешку со злостью, сама придумала повод не ехать. – но у меня тоже полно работы. А благодаря вчерашней флешки, пришел новый материал для анализа.
– Ты могла бы ничего не делать всю неделю, я уже говорил тебе об этом. – произнес он серьезно. – Вернуться к работе можно и на корабле...
– Я не хочу отдыхать всю неделю, – прервала я его тираду. – мне тоже нужно чем-то заняться. С собой же ты меня брать не хочешь.
– Мы едем в бывшую штаб-квартиру террористов, вернее в то, что от нее осталось. -нехотя признался Рейнгар. – Я не знаю, что там нас может ожидать, но я не хотел бы рисковать тобой. – закончил он предельно серьезно.
Я кивнула, это было ясно и без его объяснений.
– Я понимаю, Рейнгар. – пожала я плечами. – Не первый день в этом, и знаю, как опасны подобные операции. Мог бы и не объяснять мне.
– И ты не будешь устраивать заговоры? – вскинул он бровь наигранно-серьезно. – Не сбежишь из отеля? Не проникнешь в тайное хранилище? И даже не напакостишь в наших номерах, чтобы отомстить? Ничего из этого? А как ты развлекаться будешь?
– Вот вредина! – прошипела я, чувствуя его вибрирующий смех. Но он снова поцеловал меня, отнимая остатки злости. – Знаешь, – задумчиво произнесла я, отстранившись. – а может и стоит устроить парочку пакостей специально для тебя, солнце. В прошлый раз месть обошла тебя стороной, так почему бы справедливости не восторжествовать?
– И кто теперь вредина? – усмехнулся он, вновь подавшись вперед. – Мм...серьезно, Кэс...Никки, не делай этого. Лучше приготовься к вечеру.
– А что вечером? – в шоке вопросила я, понимая, что меня опять не предупредили.
– Я обещал показать тебе город, помнишь? – вопросил он. Я кивнула, припоминая что-то подобное. – Мне кажется,сегодняшний вечер будет самым удачным, милая.
И вскоре он ушел, поцеловав на прощание. Но если бы я знала, чем закончится сегодняшний день, то лучше поехала бы с ним.
Глава 11.
Похищение , психи и информация.
Было около семи вечера, когда я наконец разобралась с документами. Их оказалось больше, чем я думала, поэтому я целиком погрузилась в работу, забыв о планах.
Планшетных папок насчиталось около тысячи, среди которых большая часть – личные дела, требующие детального изучения. Другими были описания с места происшествия, заметки из СМИ, а также документы, написанные специалистами из Содружества, наблюдения, догадки отдела Расследования в целом, да и просто кое-какие теории и догадки детективов, давно в это вовлеченных.
Разбираться в биографии Испанашарцев оказалось гораздо интереснее, чем с личными делами святош с Виктории. Здесь, на Испаншаро, люди были страстными, импульсивными, эмоциональными, а не расчетливыми и лицемерными Викториансами, контролирующими все, включая вспышки гнева.
Поэтому, каждая история напоминала мне фильм или книгу, яркую, наполненную событиями. В личных делах холодных Викторинсах приходилось радоваться любой мелочи, выдающей их реальную личность, в то время как Испаншарцы не боялись выставить скандальную историю, или попасть на обложку газеты с ярким слоганом вроде: "А кулаки-то чешутся! Биография жены депутата", "Я натура страстная! Интервью с владельцем шахматного клуба", "Очередной развод звезды шоу-бизнеса: зато у меня жизнь, насыщенная!", "Невестка и свекровь подрались из-за сына депутата! Так, кто же будет сидеть с правой стороны от жениха?". И все в том же духе.
Под конец я уже даже не вглядывалась в поисках заковырок, а просто поражалась фантазии здешнего высшего света. Это надо же! Они, что, решили журналистов доконать постоянными скандалами, чтобы те сами сбежали? Мол, клин клином вышибает? Здорово, однако. А главное неординарно и с фантазией!
К детальному рассмотрению личных дел я решила вернуться еще раз, после того, как ознакомлюсь с информацией. Иначе я просто упущу что-то важное. Пока же росли стопки с файлами уж совсем очевидных подозреваемых, вроде тех, кто уже подорвал дом своей бывшей жены, или угрожал любовнику расправой. Также появилась стопка с делами тех, насчет которых я сомневалась. То есть, было что-то, но что – я увидеть не могла. Третья стопка предназначалась для тех, кто не вызвал во никаких чувств. И именно к ним я собиралась вернуться.
Под конец работы, планшетные папки возвышались огромными стопками над полом, на котором я удобно расположилась. Было достаточно весело!
Наверное, я слишком сильно увлеклась работой и не заметила, как времени было уже около восьми часов. Первым моим порывом было быстренько начать собираться, вторым – спрятать документы. Рейнгар мог подождать, а документы – нет.
Я убрала их в сейф, а далее закрыла, прислонив палец к незаметной кнопочке в стене. Оттуда вылезла тонкая игла, больно кольнула палец, запоминая личность человека. После чего панель тихо и незаметно отъехала в сторону, пряча документы, которые теперь никогда, и никто не сможет взять. Кроме меня, разумеется.
На самом деле, это очень удобно. Вещи, спрятанные в сейф, хранятся здесь ровно столько, на сколько снят номер. Позже, если человек не заберет припрятанные вещички, то их сожжет запрограммированный сейф. Таким образом, эта тайна умирает вместе с...отъездом владельца. Бывает, наверное, неловко, если ты забываешь забрать вещички из сейфа.
Кстати, такой сейф (с кровью владельца в качестве пароля) был изобретен именно на Виктории.
Мысль о Викторинсах отозвалась болью в висках. Нужно собираться!
Но было поздно, потому что раздался звонок в дверь. Я быстро глянула в зеркало. Волосы уложены (плюс мне и потрясающей сушке), но с одеждой дела обстояли куда хуже. Я была в простых светлых джинсах и в светлом свитере. Но могло быть и хуже. Уже придумывая, как буду оправдываться перед пунктуальным Рейнгаром, открыла дверь, даже не глядя на монитор, установленный вместо популярных на Земле "глазков". К слову, эта неосмотрительность и стала моей фатальной ошибкой.
В дверях стоял курьер, светловолосый и молодой паренек, держащий в руках пластиковый пространственно-увеличенный конверт, в котором могло быть все, что угодно.
Вот она – вся прелесть растягивания пространства! Не поймешь, то ли там журнал, то ли слон с праздничным бантом на хоботе.
Но мое внимание все же было уделено курьеру, а не посылке. Я то точно знаю, что ничего не заказывала. А еще я знаю, что меня, возможно, ищет правительство Земли, террористы и прочие личности, которые желают мне скорейшей смерти. Боже, как было глупо просто открыть дверь.
Но стою перед ним с счастливо-вежливой улыбкой, включая на телефоне диктофон, а на панели видеонаблюдение. Возможно, я параноик, но лучше перестраховаться.
– Добрый день, – говорю слащаво. – чем могу помочь?
– Добрый день, – предельно улыбчиво и доброжелательно отвечает курьер. – доставка. Отправитель указал ваш адрес и полностью оплатил расходы на транспортировку и доставку. Вы можете расписаться?
– О, – это я произнесла растерянно. Но бдительности не теряю. – конечно. У вас есть ручка?
– Пожалуйста, – жестом умелого фокусника курьер извлек ручку, ослепительно улыбнувшись. – вот здесь распишитесь, будьте добры, и во-о-от здесь. Благодарю! А вот ваша посылочка.
Он передает мне конверт, внимательно следя за моими действиями. А мне от нервов уже хочется кинуть этот конверт ему в лицо и захлопнуть дверь перед носом.
– Спасибо, – тоже улыбаюсь, готовясь к апофеозу ситуации. – а вы не подскажете, кто отправитель?
– Простите, не указан. – пожимает плечами паренек, пристально следя за мной.
Да, по законам этой планеты открывать посылку следует при курьере. Не обязательно извлекать то, что внутри, но открыть вы обязаны. Поэтому, я тяжело вздыхаю мысленно, и с замирающим сердцем открываю тонкий бумажно-электронный конверт, надеясь, что это не бомба.
И вот тут курьер кидается на меня. Словно в замедленной съемке, я вижу, как его лицо приобретает суровый вид и мрачнеет с каждой секундой. Он набрасывается на меня, но я успеваю среагировать и ударить его дверью прежде, чем его скрюченные руки коснуться меня.
Это дает мне несколько секунд форы, чтобы я успела коснуться кнопок на панели, вызывая охрану. Но мужчина оказывается шустрее, и уже пришел в себя от удара. Мне приходиться вводить последние две цифры, наблюдая, как он открывает не захлопнувшуюся дверь, которой не хватило пары миллиметров до того, как войти в паз и навсегда оторвать меня от этого сумасшедшего.
Зато дело сделано. Охрана будет здесь через пару минут, которые потребуются для того, чтобы подняться на лифте.
Я быстро, очень быстро бегу к двери, пытаясь ее захлопнуть, чтобы он не пробрался внутрь. Сквозь панику в голове мелькают разумные мысли, вызубренные на уроках самообороны. Задержать. Вызвать помощь. Спрятаться.
С первыми двумя покончено, осталось захлопнуть эту чертову дверь, которую ему не сломать и не пробить. Но я понимаю, что не справлюсь. Банально не хватит сил закрыть ее.
Я толкаю дверь из последних сил, понимая, что это последний шанс. Если он войдет, то убьет меня прежде, чем охрана доедет до последнего этажа огромного здания. Вырывается всхлип, но я держусь, толкая дверь.
Буквально пару миллиметров, и она захлопнется, пару миллиметров. Я вижу сквозь щель его глаза, полыхающие ненавистью, вижу искаженное от натуги лицо. Боже, только бы успеть, только бы захлопнуть дверь. Если бы он не был младше меня, если бы он не был подростком, то у меня точно не хватило бы сил.
Но я понимаю выбор наемников этого убийцы, подросток-курьер непригляден, не выделяется.
Чертова дверь! Последний рывок и...
Меня отбрасывает назад. Неожиданно слишком сильный толчок, вырывает дверь из пальцев, и я отлетаю в стороны, поддаваясь инерции, скольжу и чувствую затылком острую боль. Стена.
Оседая на пол, меланхолично наблюдаю как по белоснежной стене стекает струйка крови. Глухой звук, и я с ужасом понимаю, что это моя голова коснулась пола. Затылок нещадно ломит, кажется, я сильно ударилась. В голове шум, я не различаю реальность происходящего, только этот ужасный, рваный, черно-белый шум.
Картинка нечеткая, комната скользит и расплывается, а перед глазами неясные очертания черных ботинок. Я вижу кусочек ковра, по которому расплывается лужа крови. Моей крови. Я истекаю ей и скоро потеряю сознание.
Мысли словно не мои, навязанные натренированным мозгом, требующим все детально запомнить, чтобы потом проанализировать. Рефлекс, которым я когда-то гордилась.
Неожиданно картинка резко переворачивается, кружится в водовороте черноты, шумов, звуков, обрывков фраз.
Я вижу лицо Рейнгара на нашей первой встрече на корабле, когда мы еще не были знакомы.
Опять резкий поворот, я тону, пытаясь выкарабкаться со дна. Слышу крики. Вижу рваный обрывок лица доктора сразу после того, как я оказалась на корабле истребителей. Фоном звучит моя борьба с убийцей, его громкое дыхание за дверью, и мои тихие всхлипы с криками.
Круговорот. Я прикована к детектору лжи. Ненавидящее лицо Рейнгара и саркастичное Грейстона.
Картинка меняется также резко. Смех Кристофера, я пьяна. Кажется, это было после нашего с ним знакомства. Мой громкий, почти истерический смех, обрывающий это секундное воспоминание. Я вижу лицо истребителя, идущего на нас с бластером, и не могу вспомнить, когда это произошло. Тихое снятие затвора ружья.
