Текст книги "Бывшие. Сводный грех (СИ)"
Автор книги: Софья Феллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
37
Алена
Отфыркиваясь, выплываю на поверхность, чтобы тут же оказаться в крепких руках, которые прижимают меня к мускулистому рельефному торсу.
Тру глаза руками, чтобы убедиться: мое чутье не подводит. Это Алекс!
– Откуда ты… Мы же должны были вечером встретиться, – держусь за его плечи, вопросительно заглядывая в глаза.
– Птичка, когда ты пишешь мне, что одна дома на несколько часов, на что рассчитываешь? Что я буду сидеть в ста километрах от тебя и бездействовать? – насмешливо поддевает мой нос своим.
– Были у меня такие мысли… Ты ведь долго не читал мое сообщение, – игриво мурлыкаю, гладя его широкие плечи.
Блики воды отражаются в его зрачках, придавая взгляду таинственность. Я засматриваюсь на него, ведь обнаженным его вижу впервые, не считая той минуты в ванной при первой встрече. И это так… так откровенно и возбуждающе. Теперь я могу рассмотреть Алекса во всех подробностях. Так близко, что вижу мельчайшие детали его многочисленных тату. Могу потрогать каждую из его скульптурно вылепленных мышц.
Закусываю губу, чтобы не ляпнуть подтверждающе “охренительный”, выдавая себя с головой. Что влюбилась так сильно, как только может влюбиться девчонка впервые. Без оглядки, всем сердцем, до бабочек в животе и розовой ваты в голове. Что готова принять все, что он может дать. И плевать на последствия.
Руки Алекса тем временем живут своей жизнью, поглаживая меня неспешно, начиная со спины. Задерживаются на какое-то время, чтобы очутиться позднее уже на ягодицах, которые сжимают по-собственнически сильно. А затем спускаются ниже, задевая кожу между бедер и вызывая у меня непроизвольное сокращение мышц живота, отчего я наклоняюсь вперед и касаюсь грудью его торса.
Алекс шумно выдыхает, запуская руку мне в волосы и наклоняясь, чтобы коснуться губ и сразу же перейти к глубокому, жаркому поцелую. Дает мне понять, что сегодня мы не ограничимся только лишь им. Я трепещу, предвкушая, распаляясь сильнее.
Рука Алекса тянется мне за спину и развязывает кончик бантика на лифе купальника, проделывает то же самое со вторым. И вот наш контакт становится полным, будто две противоположно заряженные пластинки соединились в идеальный проводник, и ток течет беспрепятственно между нами.
– С ума по тебе схожу, моя, – шепчет мне в губы, сжимая грудь всей ладонью, так что она целиком оказывается в его руке.
Подсаживает меня на самый край бортика, так что теперь его губы находятся ниже, намного ниже, чем мне бы того хотелось. Только до того момента, как он берет в рот мой сосок и перекатывает его языком. Всполохи удовольствия становятся такими яркими, что я прикрываю глаза, сосредотачиваясь на них.
– М-м-м, еще!
– Как скажешь, птичка, – Алекс втягивает сосок другой груди в рот, покручивая пальцами предыдущий.
Это так остро! Бедра сами собой сжимаются, но Алекс не дает их свести до конца.
– Мы только начали, Аленка, нетерпеливая какая, – цокает, а сам как бы невзначай проводит рукой по перешейку трусиков.
Я дергаюсь, но рука Алекса надежно держит меня за талию, и он проделывает это снова и снова. Прикусывает сосок, трогает сквозь трусики, снова прикусывает. Это так приятно, что я сама подаюсь навстречу. Кажется, смазки так много, что она давно промочила купальник насквозь.
Все жду, что Алекс пойдет дальше, но он удивительно терпелив. Не выдерживаю первая.
– Алекс-с-с, пожалуйста… – умоляюще постанываю, удивляясь, что я, оказывается, так могу. Таких интонаций, просящих, призывных, сексуальных, никто, кроме него, не удостаивался.
– Скажи, что ты хочешь, – включает змея-искусителя и останавливает ласки.
Я всхлипываю, потому что невыносимо ощущать желание такой силы и не иметь возможности его уменьшить. Кажется, если он не продолжит, я умру.
– Ласкай меня… там…
– Вот черт, – выдыхает сквозь зубы.
Садится ко мне вплотную, вовлекая в поцелуй, покусывая губу, а рукой отодвигает трусики и касается сердцевины.
– Ах-х-х, – несдержанно, громко стону.
Алексу от этого крышу срывает, потому что он подтаскивает поближе свои джинсы, устраивая мою попу точно на них, предварительно освободив от остатков одежды.
Я не смотрю на его член, отвожу взгляд.
Он накрывает меня собой, и мои ноги инстинктивно обхватывают его бедра.
– Мне страшно, – признаюсь.
– Расслабься, сегодня я только поглажу, не буду входить. Доверяй.
Взгляд такой серьезный, будто сейчас решается очень важный вопрос. Я киваю и тянусь к его губам.
Одновременно он касается членом моего входа, собирая влагу, которой скопилось очень много. Скользит вверх по половым губам, раздвигая их, и проходится по клитору несколько раз.
Прислушиваюсь к ощущениям, и, не в состоянии больше оставаться неподвижной, подаюсь бедрами ему навстречу. От этого ощущения становятся намного интенсивнее. Каждое скольжение отдается вспышками удовольствия. Сжимаю губы, чтобы не шуметь.
– Аленка, покричишь для меня?
Отпускаю себя, постанывая в такт. Так даже приятнее, и Алексу тоже. Потому что с его губ все чаще срываются короткие, рокочущие стоны, а движения становятся резче, сбиваются с ритма.
Удовольствие нарастает, и я больше не слышу и не вижу ничего вокруг, двигаясь в поисках освобождения, потому что ощущения становятся и вовсе нестерпимыми. Кричу, и меня трясет от оргазма.
Алекс отодвигается, и обжигающе горячая струя жидкости оказывается на моем подрагивающем животе.
Он снова прижимается ко мне.
Произносим одновременно:
– Охренительный.
– Обалденная.
Смеемся друг другу в губы.
Алекс переворачивается, укладывая меня сверху. Лежу на нем, все еще подрагивая от отголосков оргазма.
Через несколько минут окончательно прихожу в себя.
– Я хотела кое-чем с тобой поделиться, только ты не ругайся, пожалуйста, сразу…
38
Алена
Алекс напрягся, чувствую это, потому что все его мышцы каменными стали.
– Ничего такого, честно! – приподнимаю голову и целую, куда могу дотянуться.
Покрываю поцелуями плечи, шею, подбородок. Погружаюсь в нирвану. Лежать вот так вместе обнаженными, кожа к коже, оказывается, бесконечно приятно. Если бы было можно, я бы не вставала еще парочку часов, чтобы продлить этот момент близости, наслаждаясь нашим единением.
Правда, Алекс реагирует куда прозаичнее. Кое-что твердое и снова готовое к бою упирается мне в живот, отчего приятное тянущее ощущение опять поселяется внутри.
Руки Алекса приходят в движение, касаясь меня везде, куда могут дотянуться.
– Эй, мы не можем снова, – упираюсь в грудь руками, приподнимаясь и седлая его.
Так его член чувствуется очень хорошо, и я скольжу пару раз по нему, возбуждаясь опять неожиданно для самой себя. Я ведь думала, что после оргазма не хочется снова так быстро. Что ж, буду знать теперь, что не стоит продолжать ласки, если у нас нет времени на второй раунд.
– Когда должны вернуться родители? – спрашивает Алекс, напряженно приподнимая бровь, явно осознавая, что мы могли потерять счет времени.
– Эм… а сколько сейчас? – оглядываюсь, понимая, что время посмотреть не получится.
Алекс, не теряя ни секунды, тянется к футболке, выуживая телефон из-под нее, и подсвечивает экран. Его лицо тут же меняется.
– Черт! По моим подсчетам, не больше чем через полчаса.
Мы оба понимаем, что времени в обрез. Приходится быстро собраться и идти в душ. Конечно, вместе – одну меня Алекс туда не отпустил бы. Эта постоянная нехватка времени сводит с ума! Вместо того чтобы вдоволь насладиться совместным принятием душа, нам приходится действовать стремительно. Мы только смываем с себя следы страсти и быстро освежаемся.
Но даже в спешке я ловлю каждое его прикосновение, каждый взгляд. Кажется, что и этого уже достаточно, чтобы поддержать ту невидимую связь, что не прерывается несмотря на все обстоятельства.
– Ален, так что ты хотела сказать? – вдруг вспоминает Алекс, отвлекаясь от своих мыслей.
– А, да… Ну ладно. Я хочу сделать тату, – выпаливаю быстро и сразу начинаю следить за его реакцией.
– Тату? Зачем? – он слегка удивлен.
– Просто... захотелось. Маленькую и изящную. Я могу нарисовать эскиз и показать тебе позже. Это будет батарейка. С буквами "AA" внутри. Символично, – отвечаю, стараясь держаться уверенно.
– Батарейка, говоришь? – Алекс улыбается, явно заинтригованный. – Идея интересная. Но ты уверена, что это тебе нужно?
– Да, полностью. И сделаю ее где-нибудь, где никто не увидит, кроме меня, – поясняю с энтузиазмом. – Это будет мой маленький секрет. Если хочешь, можем сделать одинаковые. – Я бросаю на него быстрый взгляд, как бы невзначай предлагая.
Алекс вскидывает брови и усмехается:
– Ты предлагаешь мне татуировку в виде батарейки? – с легким недоумением переспрашивает он. – Интересно…
– Это будет символично. Ты же моя батарейка, мой заряд, – с улыбкой поясняю. – Маленькая, аккуратная. И никто не будет знать, что она значит, кроме нас.
– Звучит заманчиво, – он смотрит на меня раздумывая. – Но если я и решусь на тату, то, пожалуй, выберу что-то посерьезнее. Хотя идея с одинаковыми татуировками мне нравится.
– Так что, согласен? – подхожу ближе, чтобы заглянуть ему в глаза смеясь.
– Согласен подумать, если покажешь эскиз, – ухмыляется Алекс, притягивая меня к себе.
Он уже одет и готов уйти. Мы стоим у заднего выхода, и никак не можем расстаться. Целуемся снова и снова, так, что уже кружится голова.
– Пожалуйста, приезжай скорее, – прячу лицо у него на груди, крепко обнимая.
– Как только смогу, Аленка, – последним легким поцелуем касается губ и выходит.
В ту же секунду слышу мамин крик около парадной двери.
– Алена! Мы вернулись!
39
Алекс
Выхожу на крыльцо и слышу рокот мотора где-то совсем близко. Похоже, родители уже вернулись. Я предусмотрительно оставил машину подальше от дома – заранее знал, что каждая секунда на вес золота. И не нужно быть предсказателем, чтобы понять, что я использую все время до последней минуты.
Отец спокойно проходит по дорожке к дому, скрывается за дверью парадного входа, не заметив ничего подозрительного. А я незаметно выскальзываю через калитку на заднем дворе, стараясь не выдать себя.
– Не попался, все ок, – быстро отправляю сообщение Аленке.
Через мгновение приходит ответ:
– Уф-ф-ф, я практически не дышала.
Я улыбаюсь, облегченно вздыхая, и отвечаю:
– Рисуй эскиз тату, я жду.
Утром, проснувшись в номере отеля в Костроме, я сразу проверяю телефон. В чате ждет несколько фото эскизов – маленькая батарейка с буквами "AA" внутри, наш символ, отражающий внутреннюю связь. Однако вместе с ними приходит и отчаянное сообщение от Алены:
– Мне! Ничего! Не нравится!
Смело отвечаю:
– Первый и третий вроде неплохи. Точно нет?
– Алекс, ну ты не видишь? Они ужасные…
Ее отчаяние передается даже через экран. Думаю секунду и вдруг приходит идея:
– Птичка, а что насчет… птички? Маленькой, аккуратной, минималистичной. Сейчас скину примеры.
Копаюсь в гугле, нахожу несколько подходящих вариантов и отправляю ей.
– Ой, мне нравится! – откликается она через несколько минут. – Сейчас попробую что-то подобное нарисовать.
Спустя час на экране появляется тот самый идеальный эскиз, простой, но со смыслом.
Мне нравится. И это неожиданно – настолько, что я даже не задумываюсь, принимая решение сделать парные тату.
– Птичка, твоя взяла! – пишу в ответ.
– Уи-и-и! Отлично! Когда будем делать? – ее радостный ответ прилетает мгновенно.
– Договорюсь на пятницу. Будь готова, заберу из общаги, – отвечаю с легкой улыбкой, уже представляя, как это станет еще одной нашей тайной.
Когда приезжаю к общаге в положенное время, Аленка звонит и обеспокоенным голосом спрашивает:
– Как думаешь, мама правда договорилась с комендантом, чтобы он докладывал ей обо мне?
– Вполне может быть, тебе лучше знать свою маму. Но если ты переживаешь… – задумываюсь на секунду. – У вас есть пожарная лестница?
– Да, но она высоковато от земли.
– Я поймаю. Обхожу общагу, спускайся по ней.
Когда приближаюсь к лестнице, уже вижу, что птичка стоит на самой последней ступеньке и крепко держится, не решаясь спрыгнуть.
– Ловлю! Не бойся, прыгай, – подбадриваю ее, расставив руки в приглашающем жесте.
Она колеблется, оглядываясь наверх. Глубоко вздыхает, затем резко отпускает перила и летит вниз. Я готов, напрягаю все мышцы и ловлю ее, чуть отступая назад от силы прыжка.
– Уф! – она в моих руках, прижимается крепче, а сердце бьется так быстро, что я чувствую это даже сквозь кофту. – Я думала, что ты не поймаешь.
– Как видишь, поймал свой ценный груз, – шепчу ей на ухо с улыбкой, медленно опуская ее на землю. – А теперь пошли, нас ждут.
Аленкина подрагивающая рука находит мою, и мы переплетаем пальцы.
– Алекс, что-то мне страшновато, – признается птичка, виновато улыбаясь.
– Татушка мелкая совсем, Ален, набьют быстро. Хочешь, я буду держать тебя за руку? Или, может, ты передумала? – открываю дверцу машины перед ней.
Аленка сжимает мою руку чуть крепче и, заглянув в мои глаза, качает головой.
– Не, не передумала. Просто… не знаю, как это будет. Вдруг больно сильно? – она садится в машину, а я присаживаюсь рядом, завожу двигатель и смотрю на нее с улыбкой.
– Ну, будет чуть больно, но точно терпимо. Я рядом буду, если что, подержу тебя за руку и поотвлекаю. Тебе точно не о чем волноваться, – уверенно говорю ей, тронув ее ладонь своей свободной рукой.
– Хорошо, – наконец-то расслабляется она. – Давай, едем. Пусть уже быстрее это случится.
Когда мы заходим в тату-салон, Аленка нервно оглядывается по сторонам. Мастер, мужчина средних лет с татуировками по всему телу, приветствует нас с дружелюбной улыбкой.
– Ты определилась с местом? – уточняет он, глядя на Алену.
Она кивает и, чуть покраснев, поднимает край своей футболки, указывая на бок, чуть выше бедра, там, где хочет тату. Мастер одобрительно кивает и просит ее лечь на кресло, чтобы он мог подготовить кожу к работе.
– Все хорошо, я с тобой, – тихо говорю, подходя ближе и беря за руку.
Аленка ложится, чувствую, как пальцы нервно сжимаются в моей руке. Мастер дезинфицирует кожу и рисует контур, проверяя, все ли ее устраивает. Алена кивает, хотя я вижу, что она вся сжалась от страха.
– Готова? – спрашивает мастер, включая машинку, которая начинает вибрировать и жужжать.
Она нервно вдыхает, но кивает. Игла касается кожи, и Аленка зажмуривается, стиснув мою руку. Я наклоняюсь к ней и шепчу:
– Все хорошо, это скоро закончится. Ты справишься.
– Немного больно… Но терпимо, – шепчет она, сдерживая дыхание и пытаясь не двигаться.
Мастер работает быстро и точно, но это место достаточно чувствительное. Алена пару раз сжимает губы, чтобы не застонать от боли, но не жалуется. Постепенно она расслабляется.
– Ты молодец, – тихо говорю ей. – Еще чуть-чуть и все.
Через минут пятнадцать мастер завершает работу, аккуратно обтирает кожу, заклеивает тату и отходит в сторону. На ее теле теперь маленькая, изящная птичка сбоку на животе – символ свободы.
– Ну как? – спрашиваю бодро.
– Я думала, будет хуже, – отвечает она, улыбаясь и осторожно касаясь заклеенного рисунка. – А теперь твоя очередь.
Моя татуировка готова за считаные минуты. Мы с Аленой смотрим друг на друга с улыбками – теперь у нас одинаковые символы, спрятанные от посторонних глаз.
Я оплачиваю работу и жду Аленку, пока она о чем-то расспрашивает мастера.
Сзади хлопает дверь салона.
– Алекс, я так рада тебя видеть! Привет, дорогой, – приобнимает и чмокает меня в щеку только что вошедшая блондинка с ногами от ушей.
40
Алекс
Обстановка явно накалилась. Достаточно одного взгляда на Аленку, чтобы понять – в воздухе искрит. Вижу, как между ней и Крис пролетают молнии, и кто-то явно пострадает. Хотя по большому счету повода для ревности нет. С Крис меня связывает исключительно ее профессиональный интерес – она просто делает свое дело, превращая мое тело в холст для своих тату-шедевров.
Но вот этот ревнивый огонек в глазах Аленки… не могу не заметить. Странное чувство. Внутри разливается теплая волна – не хочется ссор, выяснений, скандалов. Свят-свят. Но осознание того, что для нее я действительно важен, заставляет глупо улыбнуться.
Аленка мечет в меня пронизывающий взгляд, хватает телефон со стола, еще один выстрел взглядом в Крис. Выражение лица решительное, будто готова прямо сейчас поставить всех на место.
– Спокойно, птичка, – хочется сказать, но чувствую, что момент не тот.
Любопытно, что мой боевой соловей задумала. Собирается заявить права? Отмутузить соперницу? Пулей вылетит из салона? Конечно, если что, я вмешаюсь и все разрулю, но сейчас просто наблюдаю, выжидаю, что будет дальше.
Аленка не колеблется ни секунды. Решительно подходит и демонстративно целует меня – и это совсем нецеломудренный поцелуй. Она вкладывает в него всю свою страсть, будто помечает свою территорию перед Крис. Я даже не успеваю моргнуть, как она уже захватывает инициативу.
– Алекс, ты, что ли, девушку себе наконец-то нашел? – язвительно улыбается Крис, не теряя самообладания.
Эта язва уже не раз пыталась свести меня с кем-то из своих подруг, считая это своей святой миссией. Почему-то она уверена, что я несчастен, словно бродячий пес без хозяина, пока не появится "та самая".
– Как видишь, – с улыбкой отвечает Алена, переплетая наши руки.
– Ну что ж, удачи вам, – подмигивает Крис и уходит к своему рабочему месту.
Мы выходим на улицу и едва успеваем закрыть за собой дверь, как Аленку прорывает:
– И кто это такая? Что за "дорогой"? – она резко складывает руки на груди, ее тон полон недовольства.
– Это Крис, половина моих татуировок ее рук дело. Мы знакомы уже прилично давно, – спокойно объясняю.
– И только? Мне показалось, что знакомство у вас куда более близкое, – надув губы, она исподлобья смотрит на меня.
– Один раз... В самом начале, и все. С тех пор просто друзья, – честно признаюсь.
– Ладно, поехали, – она быстро разворачивается и направляется к машине, явно недовольная, но старается это скрыть.
– Ален? – зову, чувствуя, что нужно сгладить ситуацию.
– Ну что еще? – фырчит, плюхается на сиденье и упрямо смотрит перед собой.
Я не могу сдержать смех:
– Ты такая очаровательная, когда ревнуешь, – тихо говорю, вспоминая это милое и немного забавное зрелище.
– Очень смешно! – Алена сердится, но ее губы все-таки подрагивают от сдерживаемой улыбки.
Я наклоняюсь к ней и нежно целую в уголок губ, постепенно углубляя поцелуй. Прикусываю ее нижнюю губу, и Алена приоткрывает рот, впуская меня внутрь. Неспешно исследую вкус, смакуя каждый момент. Такие поцелуи мне нравятся ничуть не меньше, чем грубые и страстные. А иногда, как сейчас, даже больше. Она полностью подчиняется моему ритму, будто пластилин в моих руках, касаясь моих губ своим языком и вступая в медленный, чувственный танец.
Кажется, этой близости мне всегда мало. Катастрофически. Мы так редко видимся, что это начинает сводить с ума. Нужно что-то менять. Не знаю, как долго мы сможем продолжать скрываться, но я больше не хочу этих ограничений. Хочу чаще быть рядом с ней.
Отвожу Алену к общежитию и, отвлекая комендантшу разговорами, помогаю ей пройти внутрь, не привлекая лишнего внимания. К счастью, на этот раз ей не приходится забираться через пожарную лестницу.
Возвращаясь в Москву, снова начинаю строить планы, когда смогу приехать к ней в следующий раз. Но какое-то смутное чувство тревоги поселяется в моем сердце. Никаких видимых предпосылок, но все равно неспокойно. Беспокойство не дает мне спать, мысли возвращаются к Алене.
– Птичка, у тебя все в порядке? – пишу ей в мессенджере, надеясь, что это просто пустые волнения.
41
Алена
– Алекс, ты какой-то странный, правда. Все у меня хорошо. Что ты себе вбил в голову? Уже который день спрашиваешь, – ругаюсь, потому что по несколько раз в день получаю вопросы о том, все ли у меня хорошо.
– Птичка, не могу ничего поделать, места себе не нахожу. Тревога какая-то. Не злись. А лично дежурить около тебя не могу. Хоть гастроли и закончились, но в студии мы каждый день.
– Не знала, что ты у меня такой тревожный пирожочек, – хихикаю в трубку.
– Не издевайся. Это все потому, что я… кхм… – вдруг повисает тишина. – Потому что ты моя девушка, – наконец произносит Алекс, и в его голосе слышится серьезность и непоколебимая уверенность.
Я на мгновение замолкаю, переваривая эти слова. Сколько раз мы уже были вместе, сколько говорили, смеялись, спорили... но вот это официальное "ты моя девушка" все равно прозвучало неожиданно.
– Ого, – выдыхаю, не зная, как лучше ответить. – Это сейчас что, официальное заявление? – пытаюсь перевести все в шутку, но сердце начинает биться чуть быстрее.
– А ты как думаешь? – он звучит чуть напряженно, словно сам не уверен в том, что я скажу.
– Думаю... что мне это нравится, – отвечаю, чувствуя, как по телу разливается тепло. – Очень.
– Вот и славно. Значит, у меня есть все основания волноваться, – его голос снова становится легче. – Только ты постарайся не попадать в переделки, пока я не рядом, ладно?
– Постараюсь, но ничего не обещаю, – смеюсь. – Ну а ты не забывай, что я твоя девушка. Это значит, что мне можно иногда называть тебя "тревожным пирожочком".
– Уговорила, птичка.
Неделя действительно пролетела незаметно. Репетиции накрыли с головой, и каждый день словно был под копирку: просыпаюсь, бегу в академию, потом валюсь в кровать, не успев даже подумать ни о чем другом. Так что у Алекса, похоже, временно не было причин беспокоиться – времени на неприятности просто не оставалось.
В пятницу я, наконец, выезжаю домой, предвкушая долгожданный отдых. Суббота у нас полностью расписана: мама решила устроить шопинг-марафон, а вечером – семейный ужин. Но сегодня, в пятницу, у меня полностью свободный вечер. Родители запланировали ужин в только что открывшемся шикарном иммерсивном ресторане, а я... Я собираюсь просто расслабиться.
Мне уже слышится шум воды, наполняющей ванну, предвкушение тишины и покоя охватывает все мысли. После такой недели это именно то, что нужно – уединение, тепло и абсолютное ничегонеделание.
Я пишу Алексу, что у меня все в полном порядке, и рассказываю о своих планах на вечер. Откладываю телефон на прикроватную тумбочку, и мой взгляд неожиданно падает на нижний ящик. Там лежат мои принадлежности для рисования – совсем про них забыла.
Острое желание нарисовать что-то берет верх над усталостью. Я достаю альбом и карандаши, быстро погружаюсь в процесс. Линии постепенно превращаются в очертания, штрихи добавляют глубины. Время летит незаметно, пока меня не отвлекает жалобный писк телефона – аккумулятор почти на нуле.
Я копаюсь в сумке, нащупывая зарядку. Нашла. Вставляю ее в розетку и тут же слышу странный треск. Меня это настораживает. Осторожно вынимаю вилку и пробую снова. В этот раз все тихо. Очень странно. Раньше такого с этой розеткой не было.
Оставляю телефон заряжаться, но мысленно беру на заметку, что нужно будет сказать об этом Сергею Васильевичу или Алексу. Лучше разобраться с этим раньше, чем потом думать, как чинить проводку.
Открываю окно, чтобы комната проветрилась, пока меня нет.
Иду в ванную, открываю кран, чтобы набрать горячей воды, готовясь немного позже добавить в нее мою любимую пену для ванн с ароматом жасмина и зеленого чая. Ощущение расслабленности накатывает, еще до того, как я погружусь в воду.
Открыв шкафчик, достаю несколько небольших свечей, расставляю их вокруг ванной, чтобы создать уютный полумрак. Мягкий свет будет идеально сочетаться с ароматами. Рядом кладу свою любимую пижаму – такую мягкую и приятную к телу. После ванны останется только скользнуть в нее и сразу в постель.
Погружаюсь в теплую воду, чувствуя, как тело моментально расслабляется, а усталость словно растворяется. И-де-аль-но! Вода обволакивает меня мягким теплом, пена словно воздушное облако распределилась по поверхности, касаясь кожи легкими прикосновениями. Закрыв глаза, я позволяю себе просто наслаждаться этим моментом покоя.
Набираю пену в ладонь, подношу к губам и легонько сдуваю. Пузырики медленно опускаются, переливаясь на свету и исчезая в воде. Все кажется таким умиротворенным, будто весь мир замер на мгновение.
Тепло окутывает меня со всех сторон, и мысли медленно ускользают в полудрему. Я вспоминаю поцелуи с Алексом, как его руки нежно касались моей кожи, как его дыхание смешивалось с моим. Эти моменты прокручиваются в голове, вызывая легкую улыбку на губах.
Кажется, будто если сейчас закрыть глаза чуть крепче, то смогу ощутить его присутствие рядом, ощутить тепло его тела рядом с моим. В воображении он склоняется надо мной, обнимает, и я вжимаюсь в него, словно пытаясь раствориться в этом идеальном мгновении.
Когда возвращаюсь к реальности, не сразу понимаю, что происходит. Плотный дым просачивается из-под двери, а едкий запах гари наполняет комнату.
Выскакиваю из воды, сердце колотится в панике. Подбегаю к двери, но, почувствовав тепло, тут же отдергиваю руку. Бросаться в огонь – худшая идея. Оглядываюсь вокруг, пытаясь найти решение. Полотенца! Хватаю все, что есть, мочу их в воде и кладу под дверь, чтобы хоть как-то задержать проникновение дыма. Пижаму тоже окунаю в воду и накрываю ей нос и рот.
Руки трясутся от липкого ужаса, и мне едва удается плотно прижать мокрую ткань к лицу. Мысли путаются. Неужели это все?
*Иммерсивные рестораны живут по другим законам, не как обычные заведения общепита. Они объединяют визуальное искусство, изысканные блюда и модный дизайн. Проще говоря, гастротеатр – это аттракцион, в котором кухня, непременно высокая, органично встраивается в разворачивающиеся на наших глазах действо, где еда является одним из элементов творческой концепции, наравне с театральным и киноискусством, а также спецэффектами. Вкус, цвет, текстура и подача блюд поддерживает тему перфоманса.
