Текст книги "Бывшие. Сводный грех (СИ)"
Автор книги: Софья Феллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
19
Алена
С первого января, когда мы виделись с Алексом в последний раз, прошло уже почти две недели. Приближается день, когда нам предстоит собраться всей семьей впервые после праздников. Я не нахожу себе места от волнения, потому что не представляю, как выдержать столько времени на одной территории с ним.
Мало того, нам придется общаться. Это пугает еще больше. Я бы очень не хотела, чтобы мама что-то заподозрила. Если она начнет задавать вопросы, мне несдобровать. Шерлок Холмс в юбке расколет меня за пару минут, и тогда скандала не избежать.
"Мы же семья" – только и слышу на протяжении вот уже двух месяцев.
Вот именно, Ален, вот именно. Хорошо, что я вовремя остановилась и не успела наделать глупостей, прежде чем убедилась собственными глазами, что Алекс не лучше других парней. Может запросто работать на два фронта без малейших угрызений совести.
А ведь когда все только начиналось, два года назад, я старалась держаться от Алекса подальше, несмотря на всю его популярность. Слухи о нем ходили самые разные, и я опасалась, что они могут оказаться правдой. Подруги предупреждали меня, что он тот еще ловелас, и я не хотела стать очередной в его длинном списке. Даже когда он начал проявлять ко мне внимание, я не могла избавиться от мыслей о его репутации и о том, что за его обаянием может скрываться нечто совсем не то, что мне нужно.
С самых первых дней знакомства Алекс не давал мне прохода, просто пер как танк.
– Пойдешь со мной на свидание? – в первый же день сразил меня наповал своим напором.
– Вот еще. Я не буду очередным трофеем. Не надейся, – фыркнула я, стараясь держаться уверенно, хотя, конечно, внимание такого красавчика мне льстило. Положа руку на сердце, кому бы не польстило?
– Я серьезен, Ален. Как никогда. Ты мне нравишься, правда.
Он повторял это каждый день, месяц, не добиваясь никакого результата, но и не сдаваясь. Боже, я не знала, куда спрятаться, чтобы не слышать этот дурацкий вопрос снова и снова. Над нами откровенно смеялись все, от малышей, которые дразнились "Тили-тили-тесто, жених и невеста!" до наших с ним одноклассников.
Если вы думаете, что спустя месяц я согласилась, то нет. Алекс просто сменил тактику. Теперь на его стороне оказалась вся малышня. Каждый день у меня на парте оказывалось сердечко с этим дурацким вопросом и какая-нибудь сладость: чупа-чупс, леденец, шоколадка, киндер-сюрприз. Мне приходилось раздавать все девочкам, потому что для меня все это было табу.
Наверное, я бы так и не согласилась, если бы однажды мои подруги не провели со мной серьезную беседу.
– Ален, ну почему нет? – спрашивала Маша, сидя рядом со мной после уроков. – Он же бегает за тобой уже сколько времени!
– Да у него репутация самого отъявленного бабника, – ответила я, нахмурившись. – Все же знают, сколько у него было девушек.
– Но ведь с тобой он иначе, – возразила Маша, склоняя голову набок. – Посмотри, сколько времени он за тобой ухаживает!
– Не знаю, – вздохнула я, теребя край своего рукава. – Боюсь, что если соглашусь, то окажусь просто еще одной галочкой в его списке.
– Может быть, стоит дать ему шанс? – предложила другая одноклассница, Лена, присоединившаяся к разговору. – Ты ведь видишь, как он изменился. Уже два месяца бегает за тобой и при этом ни с кем другим не встречается.
Я пожала плечами, не зная, что сказать. Да, Алекс действительно изменился, стал более внимательным и настойчивым. Но мне все равно было страшно. Страшно позволить себе поверить, что он может быть другим, что я могу быть для него особенной.
– Ален, мы не говорим, что ты должна сразу кидаться ему в объятия, – продолжила Маша. – Но хотя бы дай ему шанс показать, что он искренен. Сходи с ним на одно свидание. Если ничего не изменится, тогда ты сможешь спокойно сказать "нет" и быть уверенной в своем решении.
Эти слова застряли у меня в голове, и я долго их переваривала. Может, они и были правы? Может, Алекс действительно заслуживал хотя бы одной попытки?
Погрузившись в воспоминания, я упустила момент, когда внизу стало шумно. Очевидно, что все уже в сборе. Встряхнувшись, я осторожно выглянула с лестницы. Внимательные глаза тут же поймали меня на прицел.
Вдох-выдох. Спокойно. Я выдержу это.
Собравшись с мыслями, я начала спускаться вниз.
20
Алекс
Гордая птичка стоит на лестнице, скрестив руки, и смотрит на меня из-под нахмуренных бровей. С тех пор как мы поругались, она не сказала мне ни слова. Все две недели я был для нее словно пустое место. Я не скажу, что забрасывал ее сообщениями каждый день, но несколько попыток точно было. И каждый раз она читала мои сообщения, но не считала нужным ответить.
Смотрю на нее сейчас, и внутри снова все закипает. Как она может быть такой упрямой? Ей что, настолько все равно, что она даже не хочет выслушать меня? Я не понимаю, откуда в ней столько безразличия.
“Без скандалов, лаской и вниманием ее возьмешь,” – всплывают в памяти слова Стаса. Но прямо сейчас хочется просто выпалить все, что думаю, и так же отправить ее в игнор. Видимо, сначала нужно остыть.
– Перекусить хочешь? – вдруг спрашивает Вика, отвлекая меня от мыслей.
– Было бы неплохо, – нехотя соглашаюсь.
– Пойдем на кухню, подогрею тебе лазанью.
Бросаю взгляд на Алену, которая начинает спускаться по лестнице, и следую за мачехой на кухню.
– Как у вас дела в группе? – спрашивает Вика, пытаясь завести разговор.
– Неплохо, впереди тур на несколько месяцев, – отвечаю, стараясь не особо увлекаться беседой.
– Вы молодцы, что добились таких успехов, – замечает она, с улыбкой ставя передо мной тарелку с лазаньей. – Наверное, от фанаток отбоя нет?
Кусочек лазаньи застревает в горле, и я запиваю его соком, стараясь скрыть раздражение.
– Вы с какой целью интересуетесь? – спрашиваю, внимательно изучая ее лицо.
– Сережа сказал, что у тебя нет постоянной девушки, – осторожно начинает она. – Вот мне и стало интересно…
– Достаточно фанаток. Хватает, – резко отвечаю.
– Отлично, значит, проблем с тем, чтобы дружить с Аленой, не будет.
Она выделяет слово “дружить” с особым акцентом, и я сразу понимаю, к чему это. Это предупреждение, чтобы я не рассматривал ее дочь как девушку, а относился к ней, как к бесполому существу, как к одному из своих “бро”.
– Что, если “дружить” не получится? – намеренно провоцирую ее.
Вика, казалось бы, случайно начинает греметь дверцами шкафа, как будто ищет что-то нужное. Но я замечаю, как ее лицо и шея покрываются красными пятнами. Она явно нервничает.
– Для Алены важно сосредоточиться на учебе. У нее блестящие карьерные перспективы. И я не для того положила жизнь и финансы на ее образование, чтобы сейчас…
– Стоп, что? – резко перебиваю её. – Я не ослышался? Вы положили жизнь?
Вика резко захлопывает дверцу, останавливаясь и встречаясь со мной взглядом.
– Ты все правильно понял. Я сделала многое для того, чтобы Алена достигла своих целей. И теперь, когда она так близка, не хочу, чтобы что-то или кто-то мешал ей, – голос ее звучит твердо, но я улавливаю нотки тревоги. – Хочу, чтобы ты понял: ей нужно сконцентрироваться на своем будущем, а не отвлекаться на…
– На что? – подталкиваю ее продолжить, хотя уже знаю ответ.
– На романтические отношения, которые могут все усложнить, – она, наконец, выдыхает, как будто ей стало легче от того, что сказала это вслух.
– Понял. То есть, я должен быть просто добрым старшим братом, – произношу с явным сарказмом.
Я чуть наклоняюсь вперед прищуриваясь.
– Вика, а с чего вы вообще решили, что у меня какие-то виды на Алену? – задаю вопрос, удерживая ее взгляд.
Она напрягается, снова начиная греметь посудой.
– Потому что это очевидно, – резко отвечает, как будто это факт, не требующий доказательств. – Ты уже не подросток, Алекс. Алена привлекательная девушка, и мне не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что между вами может что-то возникнуть.
Я фыркаю, почти смеясь, но внутри все кипит.
Вика бросает на меня ледяной взгляд.
– Давай расставим все по местам, – говорит она медленно, отчетливо. – Ты и Алена – брат и сестра. Только так и никак иначе. И я надеюсь, что ты понимаешь, что любые другие варианты просто неприемлемы.
Я молча смотрю на нее, чувствуя, как слова застревают в горле. Ситуация начинает раздражать все больше, но я понимаю, что сейчас не время и не место для споров.
– Вспомнил о кое-каком срочном деле, – вскакиваю со стула.
Надо выпустить пар в тренажерке…
– Саш, Вика, вы идете? – зовет отец, не оставляя мне времени на то, чтобы остыть. – Все готово!
21
Алена
Я открываю пакет с попкорном и высыпаю его в большую тарелку. Немного подумав, решаю, что стоит его подогреть. Кто вообще ест холодный попкорн?
Подхватываю его и иду к микроволновке.
– Сейчас вернусь, – предупреждаю Сергея Васильевича, на что он отвечает кивком, продолжая копаться в поисках фильма на вечер.
Иду, разглядывая нераскрывшиеся кукурузинки. Внезапно кто-то налетел на меня, и я неуклюже взмахнула руками, просыпав часть попкорна на пол. Взгляд падает на Алекса, который выглядит так, будто вот-вот взорвется.
– Блин, – раздраженно выдыхаю, опускаясь на колени. – Помогай собирать, – говорю, не особо надеясь на его помощь, но все равно требую.
Он сначала молчит, будто собирается что-то сказать резкое, но в итоге просто присаживается рядом, собирая попкорн с каким-то напряжением, почти бросая зерна обратно в тарелку. Каждое его движение отдает каким-то скрытым недовольством, и я чувствую, что он едва сдерживается.
– Смотрела, – огрызаюсь, когда Алекс буркнул что-то о том, что мне нужно смотреть, куда я иду. – Это ты куда летишь?
Он бросает на меня короткий, хмурый взгляд, и я замечаю, как его губы сжимаются в тонкую линию. Он собирает последние кукурузинки и резко встает, бросая их в мусорное ведро.
– Держи свой попкорн, – резко кидает Алекс, протягивая мне тарелку, и в его голосе чувствуется холод.
– Спасибо, – отвечаю с сарказмом, забирая тарелку из его рук. – Надеюсь, ты не подавишься своим настроением.
– Отлично. Просто супер, – он качает головой, разворачиваясь и направляясь к лестнице. – Дальше сама разбирайся.
Я смотрю ему вслед, чувствуя, как внутри все сжимается от смеси обиды и раздражения. Остается только стоять с тарелкой в руках и думать, что вообще происходит.
Когда возвращаюсь в гостиную, вижу, что мама уютно устроилась на одном диване рядом с Сергеем Васильевичем. Второй занят Алексом. Моя первая мысль – не садиться рядом с ним, но других вариантов, кажется, нет.
Хотя-я-я. Подхожу к дивану и с легкостью плюхаюсь прямо на ковер. Слышу за спиной, как Алекс тихо фыркает:
– Детский сад!
Я тут же оборачиваюсь и посылаю ему самый колючий взгляд, на который только способна. Он ухмыляется, но ничего не отвечает.
Мама тем временем выключает свет, и комната погружается в полумрак, нарушаемый лишь мерцающим светом экрана огромной плазмы, висящей на стене. На экране уже вовсю мелькают начальные кадры "Джентльменов", но я никак не могу сосредоточиться на фильме.
Чутко реагирую на каждое движение Алекса у меня за спиной. Кажется, я вся превратилась в сплошной радар, настроенный только на него. Поэтому, когда он вдруг наклоняется ближе, замираю в ожидании.
– Если бы ты отвечала на мои сообщения и не бегала от меня, то уже знала бы, что ничего с Машей у меня не было. Я ее оттолкнул, – горячо шепчет он мне на ухо, и от его слов и близости по телу пробегают мурашки.
– Правда? – едва слышно спрашиваю, слегка поворачивая голову в его сторону. Этот маленький поворот приводит к тому, что его губы случайно касаются мочки моего уха. Замираю, задерживая дыхание, потрясенная тем, насколько сильные чувства вызывает этот, казалось бы, невинный жест.
– Конечно. Хватит дуться, Ален, – его голос мягкий, почти умоляющий, и я чувствую, как мои сомнения начинают таять.
Немного расслабляюсь, ведь уже не нужно держать глухую оборону. Очень хочется верить Алексу. Так сильно хочется… Пора признаться хотя бы себе, что к этому парню у меня совсем несестринские чувства. Но что с этим делать? Нам нельзя… Да ничего нельзя!
Осознание того, что мои первые взрослые чувства придется запихнуть поглубже, запрещая себе показывать их, накрывает плотным удушающим коконом. Грудь сдавливает от этой непроходимой безысходности, а сердце словно сжато в тисках. Почему все так сложно?
Алекс вдруг протягивает руку и начинает накручивать мою кудряшку на палец. Сам он при этом смотрит на экран. Наши родители увлечены друг другом, и совсем на нас не смотрят.
Спустя пару минут он смелеет и касается кожи на плече, двигаясь к шее. Легкие, нежные касания переходят на кожу за ухом, задевают щеку. Они действуют на меня как хмельное вино. Голова кругом идет. Сердце с ума сходит, сбиваясь с ритма.
Хочется тереться о его руку, как кошке, чтобы получить еще больше ласки. С каждым его прикосновением все сильнее ощущаю, как то странное, уже знакомое ощущение внизу живота заставляет мышцы сокращаться, производя столько влаги, что я начинаю ощущать ее между бедер.
– Алекс, – шепчу едва слышно, не отрывая глаз от экрана, но все мое существо сконцентрировано на его руке и прикосновениях.
– Тише, – его голос звучит как шепот ветра.
Постепенно он просто оставляет руку лежать на моем плече, и я засыпаю, положив голову на его колени.
– Соня, пойдем в кроватку…
***
Мои хорошие,
Всю эту неделю я была в отпуске и выпускала проды из запасов. Но они закончились, а мне предстоит завтра долгая дорога домой. Так что следующую проду ждите 27.08.
Прошу понять и простить,
Ваша Софья Феллер
22
Алекс
Замечаю, что Алена заснула, но предпочитаю расслабиться и досмотреть фильм. Она так мило свернулась калачиком, выглядела беззащитно и спокойно, что я просто не мог ее разбудить. Какое-то время я просто сижу, наблюдая за ней, удивляясь, насколько сильно мне хочется быть рядом, даже в такие моменты, когда она безмятежна и далека от своих обычных колкостей.
Около одиннадцати, когда на экране начинают идти финальные титры, я бросаю взгляд на диван, где отец с Викой тоже погрузились в сон. Будить всех, чтобы разойтись по комнатам? Это наверняка самый логичный и правильный вариант. Но передо мной открывается другой, более соблазнительный сценарий.
И мысль возникает сама собой: отнести Алену наверх, на руках. Прижать ее к себе, почувствовать, как она ощущается, когда не сопротивляется и не ссорится со мной. Когда она такая мягкая, теплая, доверчивая. Я аккуратно склоняюсь к ней и, осторожно поднимая ее, прижимаю ближе к своей груди. Не могу не заметить, как мое сердце начинает стучать быстрее.
Оглядываюсь, чтобы убедиться, что моя маленькая шалость осталась незамеченной. К счастью, фильм был достаточно долгим, и все уже погрузились в глубокий сон. Тишина в доме только подтверждает это.
Не спеша, поднимаюсь по лестнице, стараясь не издать ни единого звука. Каждая ступенька скрипит под моим весом, но я двигаюсь осторожно, словно несу что-то бесценное. Рука Алены соскальзывает с моего плеча, и я ловлю ее, прижимая обратно. Открываю дверь в ее комнату – все выглядит так же, как и раньше, но в полумраке даже знакомые очертания мебели кажутся немного другими. Темнота придает этому моменту свой собственный оттенок чего-то таинственного и почти запретного.
Осторожно кладу ее на кровать, стараясь не разбудить. Она еле заметно шевелится, но, кажется, все еще глубоко спит. Прикрываю ее одеялом, и на мгновение останавливаюсь, любуясь ею – такой спокойной и безмятежной.
Алена устраивается поудобнее, откидывая одеяло с груди, и приоткрывает губы, соблазнительно проводя по ним языком. Меня как кипятком ошпаривает. Недавно успокоившийся младший тут же встает по стойке смирно.
Противостоять соблазну? Нет, точно не про меня в этот момент.
Одним коленом опираясь о кровать, наклоняясь к птичке. Невероятно красивая, сексуальная, желанная для меня. Кружит мне голову, заставляя плевать на правила и запреты. Тянет к ней с невероятной силой, как ни к одной другой девушке ранее.
Касаюсь ее щеки, осторожно, словно боюсь спугнуть. Кожа мягкая, теплая, под пальцами ощущается нежным бархатом. Глубоко вдыхаю ее запах, и это словно удар по сознанию – сладкий, тягучий, обволакивающий. Как будто только что получил дозу чего-то настолько мощного, что разум стирается в секунду, оставляя лишь инстинкты, первобытное желание. Все мысли о запретах, о том, что так нельзя, растворяются. Хочется только одного – еще ближе.
И я подчиняюсь, слегка коснувшись губ и тут же отстранившись. Наивно надеясь, что остановлюсь. Но этого мало, чертовски мало. Я не распробовал…
Еще раз прижимаюсь к ее губам, на этот раз задерживаясь на секунду дольше. Снова зависаю, вглядываясь в нее. Сквозь мягкую ткань футболки отчетливо видно горошинки сосков. Это же реакция на меня?
Фа-а-ак… Ладно, один, последний поцелуй. Снова склоняюсь к ее губам, но в этот момент Алена вздыхает, приоткрывая рот, и тем самым невольно углубляет поцелуй, делая его еще горячее. Я запускаю язык в ее нежный ротик, срывая еле слышный стон.
И она отвечает! Несмело, явно пробуя, каково это, целоваться… Уверен, что если я и не первый, то опыт у нее явно более чем скромный. Но это неважно, потому что я испытываю такой кайф, что с трудом держу себя в руках, чтобы не сорваться и не перейти к более активным действиям.
На чистых морально-волевых отстраняюсь, понимая, что надо остыть, что я и так слишком далеко зашел. Если Алена поймет, что это все было не во сне, то утром мне не поздоровится.
– Алекс, полежи со мной, – бормочет она, переворачиваясь набок.
И мне бы в этот момент уйти к себе, но мой здравый смысл помахал мне рукой еще в момент, когда мы оказались здесь вдвоем. Алена берет меня за руку, и я плюхаюсь рядом.
23
Алена
Просыпаюсь оттого, что мне становится невыносимо жарко и что-то тяжелое давит сверху. Сначала кажется, что это просто ощущения после сна. Ох, этот сон... Такой яркий, чувственный, что сердце еще колотится в груди. Мне никогда не снились такие сны. Щеки пылают, тело будто окутано горячей волной, которая не хочет отпускать. Я сглатываю, пытаясь успокоиться.
Во сне я была с Алексом. Мы целовались. Жарко, страстно, безумно... Каждая вспышка этих поцелуев теперь, словно молния, проносится в голове, заставляя щеки гореть от стыда. Мне никогда не было так... стыдно. Это ведь Алекс! Как я могла представить такое? Но ощущения были столь яркими, такими реальными, что, кажется, я могла почувствовать его вкус. До потери сознания... Первый раз в жизни что-то подобное. Даже не знаю, как теперь смотреть ему в глаза после этого.
До сих пор разгоряченная, разомлевшая, я не знаю, как унять те ощущения, что блуждают на губах, в груди, внизу живота, между бедер. Уже знакомое томление снова заставляет меня ерзать, извиваться, искать освобождения.
Тяжесть, которая придавливает меня к кровати, смещается с талии на бедро и собственнически его сжимает.
Я ахаю от неожиданности и понимаю, что это не сон. Я в кровати не одна. Дергаюсь в сторону, чтобы повернуться и рассмотреть того, кто со мной в одной кровати. Хотя я, конечно, почти уверена в том, что это Алекс. Кто же еще?
Большая ладонь легко удерживает меня на месте, будто играючи. Я ерзаю, не теряя надежды освободиться, но делаю только хуже. Теперь что-то очень твердое упирается прямо мне между ягодиц. Мужские бедра толкаются в меня, и мои легкие лишаются кислорода на несколько секунд. Я буквально вся горю!
Умом понимаю, что нужно остановить это, прекратить. Но телом… Эти ощущения такие приятные, что я не в силах им противиться. Мне так хорошо.
Прикрываю глаза и чуть откидываюсь назад, тесно прижимаясь к его широкой груди. Как это одновременно потрясающе и волнительно. Его дыхание, горячее и прерывистое, ощущается на моей шее. Я такая бесстыдница, оказывается!
Уговариваю себя вскочить, прогнать, закричать. Но когда его губы прихватывают кожу на шее, я стону от яркости ощущений.
– Ах-х-х…
– Твою мать, Аленка…
То, что по-прежнему упирается мне в ягодицы, конвульсивно дергается, посылая новый прилив влаги к моим и так уже насквозь мокрым трусикам.
Алекс берет мою руку и кладет себе на пах.
– Хочу тебя…
Мне становится страшно. Мы сейчас совсем не в тех обстоятельствах, чтобы продолжить. И я очень боюсь, что будет больно…
Вскакиваю с кровати, панически шепчу:
– Пожалуйста, иди!
– Ты серьезно? – его голос звучит с укором, и в полумраке я замечаю, как он садится на кровати, смотрит на меня с недоверием.
– Алекс, давай же, иди к себе! —повторяю чуть громче, хоть голос предательски дрожит.
Подхожу к двери и осторожно приоткрываю ее. В коридоре никого. Когда оборачиваюсь, Алекс уже стоит в полный рост, даже не пытаясь прикрыть свое возбуждение.
Краснею до кончиков пальцев, смущаясь от этого зрелища.
Обхожу его и подталкиваю к двери.
Он оборачивается, прожигая меня взглядом.
– Будь по-твоему, птичка, – наклоняется и накрывает мои губы, после чего выходит, прикрывая за собой дверь.
Я прислоняюсь к ней спиной, ощущая дрожь в коленках и пульсацию внутри.
Надо охладиться, решаю я и иду в ванную. Быстро раздеваюсь и встаю под душ.
Капли бьют по коже и ощущаются как продолжение ласк, ничуть не облегчая мое состояние. Я рычу, не зная, что мне делать. Упираюсь лбом в холодную плитку и веду рукой вниз на каких-то инстинктах. Не знаю, откуда это берется, ведь раньше я никогда себя не ласкала.
Когда пальцы касаются скользкого, твердого бугорка, волна нереального удовольствия обрушивается на меня. Дыхание становится частым и поверхностным. Каждый круг закручивает вихрем наслаждение, усиливая его, вырывая протяжные стоны, пока мир не взрывается фейерверком.
Ноги не держат меня, и я сползаю на пол душевой, ощущая себя желешкой.
Не могу сохранять голову холодной рядом с ним. Как же держаться от такого соблазна? Надолго ли меня хватит?
